Чай с Казановой

– А это вот, Майя Витальевна Самгина, зам по коммерческим вопросам,– тоненьким голоском проговорила Таня, косясь на плечо мужчины.

Я медленно отвернулась, с чувством собственного достоинства опустила ноги в сапожки, застегнула их и, натянув вежливое выражение на лицо, повернулась к гостям.

– Доброе утро, Татьяна!– ответила я и вопросительно посмотрела на мужчину.

– Это наш новый директор,– затараторила референт, но не успела закончить, как тот строго перебил ее низким бархатистым голосом.

– Даниил Викторович Алексашин.

В этот момент порыв ветра ударил мне в спину и подхватил распущенные волосы так, что они упали с затылка на лицо. Я непринужденно отвернулась, незаметно отплевываясь от волос, прилипших к губам в помаде, закрыла форточку и аккуратным движением убрала пряди за уши.

– Майя Витальевна. Очень приятно!– учтиво ответила я и неторопливо собрала листы с пола.

Когда посмотрела на мужчину, его взгляд заметно потеплел. Даже уголок губ дернулся в нечаянной улыбке. И мне это показалось смешным, но я сдержала улыбку и отвела глаза к Татьяне.

– Чай? Кофе?

– Два кофе,– оглянулся тот на референта.– Я лично осматриваю кабинеты замов, так сказать, знакомлюсь на вашей территории.

Я вежливо кивнула, протянула ладонь к креслу у бриф-приставки, предлагая присесть. Таня выбежала за кофе.

Как только директор сел, сама расположилась за столом и внимательно посмотрела на мужчину. Выглядел он представительно, интеллигентно и вполне доброжелательно, не такой уж монстр, как успели нарисовать коллеги, но и не наивный простачок. Взгляд серьезный, черты лица намекали на волевой характер и на интеллект. Опрятен, но не слишком холеный. Все в меру. «Уважения достоин… По крайней мере, по первому впечатлению»,– заключила я.

– Могу я обращаться к вам по имени? Привык к европейскому стилю обращений,– заговорил Алексашин.

– Конечно, я тоже предпочитаю по имени.

– Сколько вы здесь работаете?

– Пять лет, последних три года курирую коммерческие вопросы.

– Что оканчивали?

– Санкт-Петербургский государственный университет,– словно давая интервью, ответила я.

Он разглядывал меня вроде бы из обычного любопытства, но подозрительно внимательно. А я неспешно скользила взглядом то по его яркому галстуку, то по его рукам, то по обложкам отчетов на своем столе. И лишь при ответе по-деловому смотрела в глаза.

– Отлично! Но я думаю, пересказывать свое резюме вам не обязательно, а вот почему вы захотели работать в нашей компании, было бы интересно услышать?– с энтузиазмом заметил он.

– Сначала это была просто работа, а сейчас дело принципа – добиваться эффективных результатов.

– Что ж, честно,– от его обаятельной улыбки в кабинете стало теплее.– У вас готовы сводки продаж за эту неделю?

– Конечно…

Я дотянулась до синей папки на краю стола, поднялась, прошла ближе к директору и протянула отчет.

– На мой взгляд, это неплохая середина декабря.

Алексашин открыл папку и, задумчиво сдвинув брови, стал изучать цифры. Я отошла к вертикальному жалюзи на стене и развела его в стороны. Все головы отдела напряженно повернулись к моему кабинету. Я лишь ободряюще подмигнула, послала успокаивающую улыбку и вернулась в кресло.

Спустя пару минут в кабинет торопливо вошла Татьяна с подносом в руках. Алексашин сурово покосился на девушку и отложил отчет.

– Я просил два кофе!– неожиданно холодным тоном упрекнул он.

Таня, и без того перепуганная до смерти, чуть не выронила поднос и едва слышно выговорила:

– Майя Витальевна не пьет кофе…

– Правда?– удивленно оглянулся тот на меня, будто это вопрос, достойный внимания в данный момент.

Я благодарно улыбнулась Татьяне и, легко поднявшись, забрала у нее поднос.

– Все хорошо, не трясись!– прошептала ей и кивнула на выход, а потом поставила чашку с кофе перед директором, а себе взяла черный чай.– Да, не люблю кофе, Даниил Викторович. Вы меня простите, могу уточнить? Еще по вчерашнему плану сегодня у нас отчетное совещание с замами. Оно в силе, или график меняется? Хотелось бы понимать, как распорядиться временем.

Директор отпил кофе, нахмурился, отодвинул чашку и пристально посмотрел на меня своими большими карими глазами.

– Я уже со всеми познакомился. Острых вопросов нет. Все отчеты изучу за выходные. Нет смысла собирать коллег, пока я принимаю дела. А вот в понедельник уже определимся с графиком совещаний. Но замечу, что ваш отдел меня интересует больше всего. Поэтому подготовьте маркетинговый план на 2020 год и будьте готовы ответить на мои вопросы.

– Хорошо.

Алексашин поднялся, одернул пиджак и застегнул его на верхнюю пуговицу.

– Часам к двум будете готовы?

– Буду,– поднялась я и вышла из-за стола.

– Тогда до встречи, Майя,– склонил голову он и окинул меня странным взглядом. По-моему, это было скрытое любование.

– До встречи, Даниил Викторович…

– Даниил,– поднял он указательный палец вверх и прошел к двери.– А с кофе что-то надо делать. Его невозможно пить! Вот принесу бразильский, угощу вас. Его нельзя не полюбить!

Я вежливо растянула уголки губ и проводила директора взглядом до самого выхода из отдела.

«Ну и дела!– поморщила нос и вздохнула.– Странный привереда. Хоть бы Танюшу не уволил. С ней так комфортно работать, только тревожная до жути. А с таким монстром или не выдержит, или будет падать в обморок при каждом его укоре… Надо же, кофе ему не понравился…»

В течение дня я услышала еще о нескольких случаях странного поведения Алексашина, которое не совпадало с моим первым впечатлением о нем. И почему-то все шли жаловаться ко мне. Может, потому что я всегда умела находить общий язык с предыдущим директором, вот по привычке и засылали гонцов. Савельеву было не больше сорока, но вел он себя не так вызывающе. Этому было чуть больше, может, лет сорок пять, но выправка у него то ли заграничная, то ли военная – еще не поняла.

А когда я пришла на отчет к монстру (с моей подачи прозвище молниеносно закрепилось за ним), то Татьяна уже собирала личные вещи. У меня даже руки опустились от расстройства.

– Он сказал, что я не компетентный специалист и не знаю этикета,– заплакала она в голос, когда я погладила ее по плечу.

– Танюш, не плачь. Я сейчас попробую все уладить…

– Он так категорично сказал, что я уволена, после того как разревелась у него на глазах за неправильно поданный кофе в обед, что теперь он меня ни за что не оставит. А у меня кредит за машину и мама…

Я недовольно сжала губы и прищурилась.

– Так, ну это уже никуда не годится! Иди в туалет, умойся и немедленно успокойся. Потом налей себе чаю и попей в моем кабинете.

Таня отставила коробку с вещами и, сдерживая всхлипы, вышла. А я размяла шею, выпрямила плечи и постучала к директору.

– Разрешите, Даниил Викторович?

– Майя, проходите,– живо поднялся Алексашин, был уже без пиджака, но галстук ярким пятном выделялся на белой рубашке.– Садитесь где вам удобно. Я накидал вопросы, сейчас все быстренько обсудим. Кстати, мы договаривались называть друг друга по имени…

– Боюсь, в нашем коллективе не все придерживаются модных тенденций, могут неверно расценить. Поэтому с высшим руководством я всегда по имени-отчеству,– сразу пресекла все попытки неуставного общения я.

Тот улыбнулся, жесткие черты его лица даже как-то смягчились, и вынужденно кивнул:

– Вы не против, если мы приступим?

От этих слов у меня дернулось веко. Дежавю! Но, отшвырнув пикантные воспоминания в темный угол, я села за большой овальный стол и прочистила горло сухим кашлем.

– Вы не против, если я начну с другого вопроса?

– Слушаю вас?– вполне дружелюбно принял Алексашин и расположился напротив.

– Татьяна Мишина работает у нас давно. Она очень грамотный специалист, и в делах у нее всегда порядок. Могу я узнать, почему ее увольняют?– мягко начала я и с внутренней настороженностью посмотрела в лицо монстра.

– Хочу взять более уверенного специалиста,– открыто ответил тот.– Нельзя, чтобы помощник дрожал перед директором как осиновый лист.

– Вы человек новый. А Татьяна очень ответственная, вот и хочет вам угодить…

– Вы, я вижу, за нее горой?

– Я горой за всех, кто создает здоровую атмосферу в коллективе и с кем не возникает постоянных недоразумений. Татьяна, поверьте, такой человек.

Алексашин прищурился и поводил глазами по кабинету.

– Мне так не показалось.

– Может, вам еще присмотреться? Ведь никто лучше нее не знает все дела, она подскажет вам в любом вопросе… А своим требованиям вам ее только научить. К новому же человеку нужно привыкать всем, пока он войдет в курс. А нам новый год начинать…

– Ладно, убедили,– нетерпеливо прервал меня директор и поднялся.

Не только от его роста, широких плеч и явно развитой мускулатуры, стало не по себе: он подавлял уверенным сканирующим взглядом, будто насквозь просвечивал.

– Ну если так,– как можно ровнее сказала я,– то приступим к вашим вопросам…

И мы приступили…

***

Домой я вернулась только полдевятого ночи. Желудок жалобно заурчал, ведь я не успела поужинать. Мозги мои были вынесены напрочь дотошностью и новыми идеями руководства. Но надо сказать, человеком Алексашин был здравомыслящим: Татьяну оставил, не только принял большую часть моих пунктов плана на год, но и внес весомые коррективы, которые при его стальной хватке дадут прирост прибыли. Но думать о работе больше не было сил. Я стянула с себя одежду и сразу встала под теплые струи душа.

В гостиной еще немного пахло воском. От незнакомца не осталось ничего, кроме его свеч на тумбе. Я с усмешкой собрала весь реквизит в коробку и убрала на самую высокую полку шкафа, понимая, что с романтикой надо завязывать.

Присев на диван и погладив сиденье, я с улыбкой вспомнила все, что здесь происходило вчера, как нелепо себя вела. Совсем не похожа на саму себя, всегда отстаивающую свои принципы на работе и в жизни. Даже не верилось, что это было со мной. Но, к удивлению, поймала себя на мысли, что больше не злюсь на мужчин. А Павла будто и не существовало. Так… мимолетный эпизод в картинках…

Удовлетворенно потянувшись, я отправилась в постель.

Часть 4. Веселенький корпоратив

В понедельник уже весь офис говорил об увольнении завхоза Михалыча и бухгалтера Ларисы. За Ларису я не переживала: найдет место – молодая, хваткая, будет в другом месте мужчин от работы отвлекать своими формами. А вот Михалыча жалко: ему на пенсию скоро, но пороха в пороховницах на троих. Однако кто-то намекнул, что идти защищать его бессмысленно, так как со вторника выходит новый.

В новом графике совещаний на неделю я стояла два раза в день. И поняла, что вынос мозга будет ежедневным. А пока новый директор не войдет в колею, на раннее возвращение домой можно не надеяться.

Так и пошло… На совещаниях Алексашин не давал мне покоя и после несколько раз на дню вызывал с вопросами, которые мог бы и сам разрешить. И все предлагал попробовать бразильский кофе, который Таня умаялась заваривать специальным образом. В очередной раз из вежливости я попробовала, через силу допила чашку, скромно оценила, а потом изобразила головокружение от скачка давления, и при следующих встречах мне приносили только чай.

К пятнице я поняла, что мои посиделки с друзьями откладываются на неопределенное время. Все семейные, на выходных не могут, а среди недели у всех работа, и я допоздна как белка в колесе. А в следующую – новогодний корпоратив. Даже платье к празднику не с кем было выбрать.

Но, как всегда, я справилась сама, и к корпоративу была во всеоружии. Пятницу для офиса сделали сокращенным днем, лишь производство оставили работать до шести. Я не успела записаться к мастеру на прическу, поэтому сама завила кудри на плойку. При густоте и ровном цвете моих волос, прическа всегда получалась, как из салона красоты.

Я заканчивала последние приготовления и ожидала такси, потому что свою тэтэшечку оставила на стоянке: подшофе не сажусь за руль. Последний раз тряхнув головой и разбросав пышные локоны по плечам, я поправила серебристое платье и подкрасила губы. Но в последний момент поняла, что красивого кружевного узора на спине не видно из-за распущенных волос, да и те слишком пышно лежат. Я приподняла волосы вверх и заколола шпилькой в рогалик с выпуском нескольких прядей у виска и на шее.

– У вас очень красивые волосы, Майя!– неожиданно раздалось за спиной.

Я едва не подпрыгнула на месте и резко оглянулась. Шпилька не удержала объема волос и спружинила на пол. Тяжелые кудри рассыпались по плечам.

– Извините, что напугал,– виновато улыбнулся Алексашин и мягким взглядом окинул меня сверху вниз.

Он был в элегантном черном костюме, так удачно подчеркивающим все достоинства фигуры, но на сей раз галстука на нем не было, только красный уголок платка торчал из нагрудного кармана. Выглядел он обворожительно.

«Если бы он не был моим шефом, то я, пожалуй, обратила бы на него внимание»,– подумала я и тут же смутилась от этой мысли.

– Не слышала, как вы вошли,– положив руку на грудь, вздохнула я.

– Оставьте так, вам очень идет… Хотя кружева на спине очень заманчиво смотрятся… Почему бы вам не распускать волосы?

Я смешалась, слегка нахмурилась и проговорила:

– Не совсем поняла, простите…

– Я, наверное, вас смутил?– отстранившись от двери, Алексашин сделал несколько шагов ко мне.

– Да нет, просто неожиданно… И голова еще работой занята,– тут же взяла себя в руки я.

– А вы привыкли, что я только отдаю распоряжения и делаю замечания?– усмехнулся тот, загадочно улыбнулся и сунул руки в карманы брюк.– Вам есть на чем добраться до ресторана?

– Да, я заказала такси…

И тут же телефон уведомил, что такси ожидает.

– Вот и пришло.

– Что ж, хотел предложить свою компанию. Но встретимся на корпоративе?

– Место встречи изменить нельзя,– шутливо улыбнулась я.

Алексашин задумчиво прищурился, постоял еще немного и вышел.

«И что это было?»– недоуменно поморгала я, накидывая пальто. Не так уж и холодно, но платье слишком короткое и тонкое, кто знает, может, после ресторана меня понесет прогуляться домой пешком.

Надев туфли и взяв пакет с сапожками, я выбежала к такси.

***

Куда-куда, а в ресторан никто не опаздывал. Мужчины уже вовсю дегустировали напитки, закусывая коньяк сельдью, а виски – солеными помидорами. Дамы восхищались нарядами друг друга и скромно пили шампанское. Но это пока… Все еще впереди…

Новый директор и его первый зам не нарушили традиций прошлых лет – задали тон вечера довольно оригинальными тостами. И вечеринка началась… Ведущие со своими конкурсами, официанты, без конца подливающие вино и меняющие тарелки… Уже через час все весело танцевали.

Как обычно, подвыпивший Иван – начальник отдела снабжения, стал клеиться ко мне, а новый завхоз – оказавшийся вполне неплохим человеком и специалистом – спас положение, пригласив на медленный танец. Танцуя и рассказывая о каждом из сотрудников понемногу, только самое важное, так как Анатолий еще не всех знал, я заметила, что Алексашин не сводит с меня глаз. К тому же подметила, что он не пьет, как бы ни крутились вокруг него с тостами наш главный экономист Людмила и юрист Анна – женщины одинокие и крайне навязчивые. А он непринужденно тепло улыбался им и вел себя безупречно.

Я тоже не пила. Только пригубила вина после тоста директора, как-то не хотелось пить. Мне для веселья требовалась только хорошая компания, и тогда я пьянела буквально от сока. До поросячьего визга я никогда в жизни не напивалась.

Избегая слишком активного внимания шефа, я после танца остановилась с Татьяной у одной из колонн зала и поинтересовалась ее делами, как работается с новым руководством. Та заметила, что они стали находить общий язык. Не ко всем его причудам она еще привыкла, но Алексашин уже открыто признавал ее умения. Это обрадовало.

– Значит, не совсем монстр. Что-то человеческое в нем осталось,– улыбнулась я.

Таня звонко рассмеялась. А вот я замерла, заметив Алексашина прямо по курсу. Он сканировал меня изучающим взглядом. И я на секунду ощутила тонкую нить между нами. Но та быстро разорвалась, когда во временную заминку диджея в зале вдруг раздалось дружное поздравление друг друга с наступающим Новым Годом. К нам подбежали парни из отдела продаж, вручили по бокалу шампанского, и мы с Таней поддержали общий тост звоном бокалов.

Началась медленная музыка. Таню тут же увел стажер из юротдела, а я, покачивая бокал в руке, весело подмигивала уже напившимся и не в такт выплясывающим технологам.

Неожиданно почувствовала слишком близкое присутствие кого-то за спиной и оглянулась через плечо.

– Потанцуете со мной?– обошел меня Алексашин и галантно протянул ладонь.

– Угу,– растерялась я и почему-то чуть не выронила из рук шампанское.

Тот мгновенно среагировал и обхватил мои пальцы, в которых был бокал. Я смущенно повела плечами от ощущения его сухих горячих пальцев на руке и проронила:

– Ой-й, похоже, шампанское свое дело делает.

Даниил Викторович улыбнулся и заметил:

– А вы ведь совсем не пили, Майя?

Я тут же опустила глаза на бокал – тот был полон – и отвела руку.

– Вы сегодня какая-то задумчивая. У вас все хорошо?

– Нет-нет, что вы! У меня все хорошо!

Я мельком окинула коллег за столами за его спиной, многие следили за нами, и, чтобы как-то выправить неоднозначную ситуацию, придумала отговорку:

– Вы знаете, я тут размышляла об одном проекте. Из головы что-то не идет. Поэтому немного рассеяна и… вот…

И тут же почти залпом выпила шампанское.

– Это замечательно, если приходят хорошие идеи даже во время праздника,– проницательно улыбнулся Алексашин.– Так вы подарите мне танец?

Я растянула губы в учтивой улыбке, поставила бокал на ближайший свободный столик и протянула руку. Идя в центр танцпола, я судорожно придумывала вопрос, который могла бы обсудить с ним, чтобы не чувствовать себя неловко. И смотрит-то он на меня не как на коллегу. Но соображалось плохо.

– Не возражаете, если я в понедельник поделюсь своими мыслями?

– Насчет проекта?– обнимая меня за талию такой же горячей ладонью, уточнил Алексашин.

– Да, я подготовлю план и пришлю его вам.

– Вы не присылайте. Все эти бумаги – потраченное время на писанину. Лучше приходите сами, коротко представите, и сразу выясним все моменты. А сейчас давайте просто потанцуем? Как-то не хочется думать о работе в такой теплый вечер.

– Ну, хорошо…– отвела глаза я и заметила, как Анна – юрист пристально следит за мной.

– Вот и отлично,– сногсшибательно улыбнулся Даниил Викторович и непринужденно закружил меня в танце.

А танцевал он, к слову, прекрасно. Вел грамотно не напрягаясь. Да и я не из деревни: всю школу занималась танцами.

Зря переживала: музыка была такой громкой, что общаться было трудно, и мы просто молча оттанцевали программу. Потом я сразу же покинула зал, уединившись в дамской комнате. От шампанского немного разболелась голова, но скорее оттого, что я толком еще не поела.

Тут меня и поймала Анна, прожигая убийственным взглядом, неразборчиво проговорила:

– Ты что ли с Даниилом замутила?

– Я?!– оскорбленно оглянулась на нее.– Кто это придумал?

– Он с тебя глаз не сводит, а на меня даже не смотрит. А я ведь ближе ему по возрасту… У меня, блин, три кошки, я устала быть одна! Шоколад жру килограммами, скоро никакая диета не поможет… Мне еще семью хочется! Уйди с дороги, а?!

«Етить в квадрате, напилась уже, что ли?»

– Ань, я тебе точно не помеха. Служебные романы принципиально не завожу. Считаю, что не место спать там, где работаешь.

– Точно?– с отчаянием в глазах пошатнулась та и криво улыбнулась. Все зубы были в ее красной помаде.

– Уж поверь мне! Соперниц у тебя и без меня достаточно.

– Кто это? Люська – экономист, что ли? Не-е, я с ней уже перетерла. Она мне его уступит…

– Ум-м, ну вот и решили проблемку с кошками,– улыбнулась я, ободряюще похлопала Анну по плечу и перед выходом добавила:– А с шоколадом ты завязывай…

«Ешкин кот, а у меня ни кошки, ни ешки, ни мужика нормального!.. И ненормального тоже… Даже тараканы вымерли… Мне-то, что теперь, – тоже в шоколаде купаться? Жуть!»

Вернувшись в зал, я набрала себе всякой всячины и не встала из-за стола, пока не наелась. Алексашин еще несколько раз приглашал на танец, отказывать при всех было неловко, но я намекнула ему, что Анна очень хотела бы обсудить с ним важный вопрос. Кажется, намек он понял. А если не понял, то, по крайней мере, не показал, что огорчен.

От осадка после разговора с Анной пришлось выпить со своим отделом, потанцевать с Иваном, снова выпить, сама не заметила, как… наклюкалась… И выпила-то немного, просто смешала разное. К девяти вечера не могла найти в своем телефоне приложения такси. Подумала, что точно пойду пешком и протрезвею. Пять километров не так уж и много по свежему воздуху.

Я едва выскользнула из зала, в гардеробе с трудом переобулась в сапоги, еле попала в рукава пальто и вышла на крыльцо ресторана. И надо же было так напиться, что не заметить высоченного Алексашина на ступенях и практически упасть ему в руки.

– Ой, простите…

– Уже уходите, Майя?– помогая обрести равновесие, спросил тот.

Кутаясь в высокий воротник пальто, я лишь кивнула, иначе боялась произнести что-то нечленораздельное.

– Мне тоже пора. Давайте я вас подвезу…

Я хотела было отказаться, но поняла, что едва стою на ногах, а далекий голос разума нашептывал: «Ну куда ты пойдешь в таком виде? Еще поймают по дороге, хорошо, если просто прибьют, а то ведь изнасилуют или еще что похуже… А этот, если и затащит в постель, так хоть чистенький…»

Я снова посмотрела в лицо мужчины и сглотнула вязкую слюну. «Теперь ты затащишь меня в постель, да?»

– Нет, я отвезу вас домой.

«Я что, сказала это вслух?!»– округлила глаза я, и лицо обдало жаром.

Он скрыл улыбку за покашливанием в ладонь и осторожно взял меня под руку. Галантный!

– Не воспользуетесь ситуацией?– снова брякнула я.

– Наверное, я вас разочарую, но нет.

– О-о, неужели мне попался достойный представитель мужского рода? Я вас с этим поздравляю!– совсем распоясавшись, ответила я. Вообще, язык без костей!

Тот рассмеялся в голос и ловко подхватил меня уже за талию, потому что я начала путаться в складках пальто и чуть не упала.

– Ну, спасибо. От вас приятно слышать такой комплимент.

– Ой, да не за что… Чё-то как-то мне нехорошо…– замедлила я и наклонилась вперед.

– Естественно, после такой ядерной смеси,– сочувственно усмехнулся он.

– Вы, что ли, следили?– поморщилась я, выпрямляясь. А приложив ладонь к груди, стала прислушиваться к себе. Кажется, организм был не готов переваривать ту самую смесь.

– Что, плохо?– склонился ко мне Алексашин.

– О-о, не знаю, как-то вот тут…– зажмурилась я.

– Ясно, нужно спешить!– заключил тот, быстро довел меня до машины и посадил на переднее сиденье.

Сев за руль, он заботливо включил печь и направил крылья решетки в мою сторону. Только ощутив теплый воздух в лицо, я почувствовала, как озябла. Откинувшись на спинку кресла, с облегчением вздохнула:

– Ой-й, домо-ой…

И отключилась.

***

Возмущенно открыв глаза, оттого что меня кто-то тормошил, я некоторое время пыталась вспомнить, где я и что происходит. Но когда мне подали руку и вывели из машины, я покачнулась и крепко ухватилась за чье-то плечо.

– Ой, все кружится как-то…

– Наверное, и не только кружится?– поддакнули мне.

– А кто это? Я такого не знаю…– увидела я полного мужчину в окошке стеклянной каморки в своем подъезде.

– Полагаю, консьерж…

Я оглянулась на говорившего и узнала своего шефа, который осторожно вел меня за руку к лифту. Мы стали подниматься на этаж, но все это время я грела виском зеркало кабины, почему-то оказавшееся совсем с другой стороны, чем я привыкла, и считала мошек закрытыми глазами. А потом провожающий стал открывать дверь моей квартиры, хотя ключи я ему явно не давала: «Наверное, нашел в сумке… А где моя сумка?..»

Но помня обрывок разговора про постель, я возмущенно отстранилась, когда Алексашин завел меня внутрь.

– А куда вы идете?! Я вас не приглашала,– но, оглянувшись, я растерянно моргнула.– Ой, э-это не мой коридор!

– Это мой коридор,– тихо улыбнулся он, снова беря меня под руку и проводя дальше в широкий холл.

– А… а почему у меня дома ваш коридор?– искренно недоумевая, спросила я.

– И дом мой,– снова улыбнулся тот, но тут же посерьезнел, когда я изумленно оглянулась.

– Здесь, что – все ваше?!

– Правильно,– приседая к моим ногам, ответил тот и расстегнул замки на сапогах.

– А должно быть мое!– недоуменно повела бровями я и ухватилась за плечо мужчины, чтобы не упасть.– Ну, сапоги точно мои. А зачем вы их расстегиваете?