Животные в войнах древнего мира

Рис. 5. Медальон в блюде, сделанный в Умбрии (Италия). В башне сидит безбородый мужчина в шлеме, а корнак носит шапочку. Paris, Louvre, Salle Н. Воспроизведено по: Bierikowski P. Les Celtes dans les arts mineurs gréco-romains. Cracovie, 1928. P. 143, fig. 214.

Раннехристианский писатель Юлий Африкан (ок. 160 – ок. 240 г.) так обобщил использование слонов в древности и детали их вооружения: «С большой пользой древние использовали для битв слонов: поразить новым зрелищем непривычных лошадей и людей; а сами слоны наводили страх, неся башни, – словно крепость шагает перед фалангой. Крик их резок, а натиск – непереносим, поэтому только их бивней было достаточно для разгона любой толпы; а кроме того, к ним прикрепляли соответствующие по размеру острия; а большую часть тела слона прикрывали широкими панцирями; также давали животным дротики метать хоботом» (Jul. Afr. Cest., 1,18,11.1–8).

Данное описание относится в первую очередь к элефантерии эллинистической эпохи. Во время полувековой борьбы преемников Александра – диадохов и позднее, в III в. до н. э., действительно совершенствуется снаряжение слона. Животное одевают в дорогую пурпурную попону. А слон мог как не носить защитное вооружение, так и носить его. Последнее состояло из налобника с султаном, а также полного панциря, вероятно, чешуйчатого или пластинчатого, причем у царского слона и доспех был соответствующим (I Масс., 6, 43). Бивни животного усиливались острыми наконечниками, а иногда в хобот давалось оружие. На спине слона стали устанавливать башню. Скорее всего, последняя появилась в армии Антигона Одноглазого на рубеже 320-310-х гг. до н. э.[14]. Башня делалась из дерева с четырьмя-шестью зубцами по образцу городской стены, покрывалась круглыми щитами снаружи (что давало дополнительную защиту воинам) и прикреплялась ремнями или цепями к телу животного. Экипаж состоял из двух-трех воинов, именуемых «сражающиеся из башни». Воины в башне стояли, обратившись в разные стороны. Вооружение элефантеристов стало также греко-македонским: наряду с традиционными дротиками и луком из башни сражались длинными пиками-сариссами. На шее животного сидел вожак-кор-нак с крюком, а у карфагенян – еще и с долотом и молотом для умерщвления взбесившегося животного путем вбивания долота в шею. Снаряжение корнака долотом приписывается младшему брату Ганнибала, карфагенскому полководцу Гасдру-балу (245–207 гг. до н. э.; Liv., XXVII, 49, 1–2). Самих же слонов для смелости подпаивали перед боем вином, смешанным с ладаном (I Масс., 6, 34; III Масс., 5, 30).

Рис. 6. Терракотовая статуэтка боевого слона высотой 12 см и длиной 7 см из гробницы мальчика (№ 133) в западном кладбище Фессалоник (270–260 гг. до н. э.). Временная выставка терракот «EiôdiÀio» в Фессалоникском археологическом музее. Фото Ю. Н. Кузьмина в музее в 2016 г.

Если в начале периода эллинизма слонов использовали не только на поле битвы, но и во время осад по индийскому образцу, то впоследствии – преимущественно в полевых сражениях. В диспозиции слоны располагались цепью, примерно на расстоянии 30 м друг от друга. Их тактические задачи состояли в том, чтобы атаковать конницу, блокировать ее атаку либо сражаться против вражеской элефантерии. Успех атаки на конницу объяснялся тем, что лошади, непривычные к виду и запаху слонов, просто начинали беситься и выходить из повиновения у всадников.

При использовании слонов в армии возникали и большие сложности, связанные не только с их транспортировкой и фуражировкой, но и с их поведением во время боя, когда бешенство одного слона могло привести к панике и замешательству всего отряда и находящегося тут войска, как это было в битве при Магнезии. Поэтому для защиты от поражения слонов со стороны вражеских пехотинцев к животным прикрепляли пеших метателей, которые сопровождали слонов в бою, растягиваясь по возможности цепочкой между животными. Однако они не были специально прикрепленными к животному воинами, известными в индийском военном деле как «стражи стоп», скорее, это были отряды метателей, которых приписывали к слонам на более или менее постоянной основе в ходе кампании или сражения. В битве при Панионе, например, слоны взаимодействовали с пешими и конными метателями (Polyb., XVI, 18–19), а в армии Лисия, согласно «Первой книге Маккавеев» (6, 35–36), в ущелье Бет-Захария каждого слона сопровождала тысяча (хилиархия) тяжеловооруженных гоплитов и пятьсот (гиппархия) всадников, хотя, возможно, тут описан походный порядок армии, построенный в колонну.

О существовавшем военно-административном делении элефантерии эллинистических государств на отряды у нас нет точных данных. В трех сохранившихся до нашего времени древнегреческих «Тактиках», сведения которых восходят кIII–II вв. до н. э., упоминается двоичное деление корпуса-«фаланги» слонов численностью в 64 головы, которым руководил фалангарх; половиной отряда командовал керарх («начальник крыла»), шестнадцатью слонами – элефантарх («начальник слонов»), восьмью – ил арх («начальник илы»), четырьмя – эпитерарх, двумя – терарх («начальник четверки»), а одним – зоарх («начальник животного») (Asclep. Tact., 9; Ael. Tact., 23). Данное теоретическое деление, однако, могло базироваться на реальном военном. В источниках мы находим у Селевкидов численность отрядов слонов примерно равной отрядам в данном делении. Десяток слонов – численность, приближающаяся к илархии, – мы обнаруживаем в войске царя Антиоха III в битве при Аполлонии, 16 слонов – иерархия – у Антиоха III во время победы над галатами, а 36 слонов в параде в Дафне примерно соответствуют керархии. Также стоит заметить, что, в принципе, «начальник слонов» – элефантарх обычно являлся командиром всей элефантерии государства, что, впрочем, не исключает и наличие подобного офицерского звания.

Рис. 7. Памятная нумидийская монета в честь победы над Такфаринатом (21/ 2 г. н. э.). Аверс: бюст Юбы II (25 г. до н. э. – 23 г. н. э.) в диадеме, реверс: слон с башней. Воспроизведено по: Mazard. J. Corpus nummorum Numidiae Mauretaniaeque. Paris, 1955. P. 103.

Азиатские монархии, и Селевкидская держава в частности, по сложившейся традиции использовали индийских слонов, а корнак именовался «индом» не случайно: первоначально это наименование соответствовало действительности. Слоны поступали сирийским царям из Бактрии и Индии, как это было в 274/3 г. до н. э., когда, согласно вавилонской табличке, бактрийский сатрап прислал 20 слонов[15], и в 206 г. до н. э., когда бактрийский и индийский цари по заключении мирных договоров с Антиохом III дали ему около 150 слонов (Polyb., XI, 34, 11). Индийский слон (Elephas maximus) достигает веса более 5 т при росте 2,5–3,5 м. Африканские же лесные слоны (Loxodonta cyclotis) ростом до 2,5 м были у египтян, карфагенян, нумидийцев и эфиопов. Этих животных цари Египта стали использовать после 280 г. до н. э., когда появились центры по их приручению на берегу Красного моря. Африканские слоны попадали к тем же Селевкидам в качестве трофеев от Птолемеев, как это было с элефантерией погибшего в бою Птолемея VI Филометора (180–145 гг. до н. э.). Данная порода боялась своих более высокорослых азиатских сородичей, что показала битва при Рафии в Южной Палестине 22 июня 217 г. до н. э., в которой индийские слоны Антиоха III столкнулись с египетской элефантерией Птолемея IV: большинство ливийских слонов, судя по всему, просто ретировались с поля, не приняв боя (Polyb., V, 84, 2–7).

После падения эллинистических государств и завоевания их Римом элефантерия оставалась до середины I в. до н. э. в армиях римлян и нумидийцев. Римляне, несмотря на то, что они научились успешно бороться с элефантерией противника, сами обзавелись этим родом войск, получая преимущественно слонов из Северо-Западной Африки. По эллинистической традиции римские слоны носили башню с лучниками и были защищены чешуйчатой броней. Уже к началу Второй македонской войны (200–197 гг. до н. э.) слоны оказались в армии римского консула Публия Сульпиция Гальбы (Liv., XXXI, 36, 4). Потом, в течение II в. до н. э., элефантерия Вечного города сражалась с македонянами, испанскими кельтиберами, галлами-аллобро-гами. Последний раз слоны в римской армии появляются в битве при Tance (46 г. до н. э.) между Цезарем и войском помеянцев, которые получили этих животных от союзного им нумидийского царя. Несмотря на неудачные действия слонов в этой битве, победитель Цезарь, готовясь к парфянской кампании, намеревался использовать элефантерию, но его смерть в 44 г. до н. э. воспрепятствовала осуществлению его планов (Cicer. Philip., V, 17, 46). Император Клавдий (41–54 гг.) также желал использовать слонов в походе на Британию в 43 г., Дидий Юлиан (193 г.) безуспешно попытался из цирковых слонов создать боевое подразделение для противостояния войскам Септимия Севера; а император Каракалла (211–217 гг.) сформировал не только македонскую фалангу по образцу Александра Великого, но и отряд элефантерии (Hdn., II, 11, 9; Dio Cass., LX, 21, 2; LXXIII, 16, 2–3; LXXVII, 7, 4). Однако все эти попытки не привели к реальному использованию слонов в боевых действиях, как предполагает петербургский историк А.В. Банников, из-за утраты навыков боевого тренинга слонов[16].

Рис. 8. Мраморный алтарь со слоном с Аппиевой дороги (августовская эпоха). Копия, Museo della Cività Romana (Roma). Фото автора в октябре 2008 г.

Под влиянием Египта к середине III в. до н. э. боевых слонов стали использовать эфиопы. Они также водружали на животных башни, в которых находилось шесть лучников, стрелявших попарно на три стороны (Heliod., IX, 18, 5). В 570 г. эфиопский правитель Йемена Абраха направил на Мекку войско, включающее белого и, видимо, других слонов – событие, которое вошло в Коран в качестве отдельной суры 105: «Слон». Именно в этот год по исламской традиции родился пророк Мухаммед. В 640 г. нубийцы сражались с арабами с помощью слонов.

Эфиопы остались единственными в Средиземноморье и на Ближнем Востоке, кто использовал слонов на поле боя в первые века новой эры. Тогда как на Индийском субконтиненте элефантерия продолжала играть важнейшую роль, а под влиянием военной индийской традиции этот род войск использовали в Средней Азии кушаны и наследовавшие им эфталиты (VI в.).

В III в. н. э. слонов стали использовать сасанидские шахи Ирана, которые, с одной стороны, обладали доступом к источникам поступления индийских слонов, а с другой – рассматривали себя как преемники династии Ахеменидов, в конце правления которой слоны появились в армии персов. Видимо, уже у основателя династии Арда-шира I (224–241 гг.) была элефантерия, которую позднее стал широко применять шахиншах Шапур II (309–379 гг.), располагавший 300 головами этих животных (Sozom., II, 14). Слоны у Сасанидов были боевыми и командными. Боевые слоны были защищены доспехами и носили деревянные или «железные» (вероятно, обшитые железом – Jul. Orat., II, 65В) башни, в которых находились стрелки и метатели дротиков, тогда как на охотничьих животных башни не устанавливались. Слона в бою для прикрытия сопровождал отряд пехоты. По источникам складывается впечатление, что персы чаще использовали слонов во время осад, а не для крупных полевых битв[17].

В роковой для истории Ирана битве при Кадисии (637 г.) три десятка слонов, расположенных перед центром и флангами персидской армии, яростно сражались с арабами в первый и третий день четырехдневной битвы. В первый день слоны атаковали достаточно успешно, и лишь интенсивная стрельба арабов по незащищенным хоботам и глазам животных и по экипажам, а также срезание подпруг, удерживающих башни, привели к остановке атаки элефантерии персов. На второй день снаряжение ремонтировалось. А на третий день персы прикрепили к каждому слону отряд пехоты с конной поддержкой. Однако арабы стали опять стрелять по глазам слонов и отрубать им хоботы, что привело к панике и бегству животных. На четвертый день арабы, убив персидского военачальника, обратили иранскую армию в бегство [18].

Рис. 9. Сцена царской охоты в болоте верхом на слоне. Рельеф грота в Так-и Бустане времени правления шахиншаха Пероза (457–484 гг.) или Хосрова II (590–628 гг.). Воспроизведено по: Stierlin H. Splendeurs de l’Empire Perse. Paris, 2006. P. 257.

После арабского завоевания слонов продолжали использовать на поле боя эфиопы (по крайней мере, до XVI в.), индийцы (до конца XVIII в.) и народы Индокитая (до конца XIX в.). Могольские падишахи Индии располагали в XVI–XVII вв. 6000-12000 животных, тогда как короли Сиама и Бирмы – тысяч по пять-шесть. Слоны, получаемые из Индии, сражались и в армиях наиболее воинственных мусульманских монархов Среднего Востока: султана Махмуда Газневи (998-1030), хорезмшаха Мухаммеда (1200–1220) и эмира Тимура (1370–1405)[19].

Классической страной использования боевых слонов оставалась Индия. В Северо-Западной Индии на рубеже эр использовались по античному образцу башни (Philost. Vita Apol., II, 12), хотя, возможно, местный способ езды на слонах, покрытых лишь попоной, в регионе преобладал, как это нам показывают кушанские изображения[20]. В Индии лишь в период арабского вторжения в Синд (712 г.) источники упоминают кабину (howdah), устанавливаемую, в частности, на спине слона раджи[21]. Афанасий Никитин, побывавший в Центральной Индии в 1469–1472 гг., описал боевых слонов государства Бахманидов в рассказе о парадном выезде султана, в котором участвовало «300 слонов, наряженных в булатные доспехи с городками, а городки окованы. В городках же по 6 человек в доспехах с пушками да с пищалями, а на великом слоне 12 человек. На каждом слоне по 2 знамени больших, к клыкам привязаны большие мечи, по кентарю [ок. 40 кг], да к хоботам привязаны тяжелые железные гири; между ушей сидит человек в доспехах, а в руках у него крюк большой железный, которым он правит». В поход же против соседнего государства Виджиянагар отправилось 100 слонов «в доспехах и с городками, и на каждом слоне по 4 человека с пищалями», а на 40 слонах, облаченных в доспехи, индийского союзника султана было «по 4 человека с пищалями»[22]. Из данных описаний ясно видно, что Никитин приводит максимальное количество воинов (12), размещавшихся в «теремке» большого слона во время парада, тогда как на обычном слоне сидело шесть воинов. В настоящую же боевую кампанию отправились те же бронированные слоны, но на каждом было лишь по четыре «пищальника», причем на мусульманском – в башне, а на индийском – без нее.

Другие европейские путешественники XV–XVII вв. подтверждают, что на слоне размещалось 3–6 воинов[23]. Еще в XIV в. башни на слонах армии Делийского султаната были деревянными, обитые металлом, и по форме напоминали закрытые теремки. Они устанавливались на бронированных стальными доспехами животных. В башнях размещались лучники, арбалетчики, метатели дисков или гранат с греческим огнем, а к самим животным для усиления были приписаны ракетчики и метатели гранат. Отряды по пять животных поддерживались пехотинцами, задача которых в бою состояла в прикрытии слонов от действия неожиданно нападающих всадников[24]. Во время А. Никитина элефантеристы были уже вооружены тяжелыми аркебузами и луками. Позднее, в эпоху Великих Моголов (XVI–XVIII вв.), слоны обычно не носили башен, а животные командиров снабжались специальным сиденьем (howdah), покрытым у боевых вариантов металлической обивкой. На нем восседал военачальник, а позади размещалась охрана и/или прислуга. С начала XVI до конца XVII в. на некоторых слонах устанавливали специальные легкие орудия (гаджналы), длиной ок. 1,8 м, которые обслуживало по четыре канонира[25].

К бивням слонов привязывались мечи или ножи, иногда отравленные, а в хоботе животное несло меч или тяжелую цепь, иногда с гирями. Слон мог быть небронированным, защищенным частично или полностью покрытым доспехом, неметаллическим или стальным чешуйчатым либо кольчато-пластинчатым. Причем в могольское время оголовье слона защищало весь хобот, кроме кончика, и имело пару высокостоящих «ушей», прикрывавших корнака спереди. В Королевских оружейных палатах в Лидсе сохранилась большая часть могольского доспеха для слона, датированная концом XVI – началом XVIII в. Доспех состоял из восьми частей и закрывал всю голову с ушами и хоботом, а также туловище. Он в полном варианте состоял из 8349 больших и малых стальных пластин общим весом 159 кг. Прямоугольные пластины были соединены кольчужным плетением и подбиты на шерстяную подкладку, а каждая большая пластина украшена изображениями цветов, слонов, птиц и рыб[26].

Рис. 10. Полный доспех для слона (Индия, ок. 1600 г.). The Royal Armouries, London. Воспроизведено no: Kistler J. War elephant. Westport, London, 2006. Frontispiece.

Во время падишаха Акбара (1556–1605) слоны были сгруппированы в отряды по 10, 20, 30 голов[27]. Элефантерия по-прежнему использовалась для фронтальной атаки врага, для чего слонов размещали перед основной линией войск; также слоны активно использовались при осадах, выбивая лбом ворота и разрушая палисады и стены. В генеральной битве при Карнале (1739 г.) между войсками могольского падишаха Мухаммада (1719–1748) и персами Надир-шаха (1736–1747) повелитель Индии выставил в боевой порядок 2000 слонов, которые, впрочем, были обращены в бегство огнем иранской полевой артиллерии, перевозимой на верблюдах[28].

Рис. 11. Падишах Акбар (1556–1605) во главе своей армии переправляется через Ганг, вероятно, во время своей последней кампании в 1600 г. против восставшего сына. Воспроизведено по: Stewart J. The Elephant in War // The Quarterly Journal of Military History. Vol. 3. № 3.1991. P. 63.

Элефантерия была значимым родом войск и в государствах Юго-Восточной Азии: в Бирме, Сиаме, Камбодже, Вьетнаме, Малайе, в лаосских и шанских княжествах. Тут воин сидел на затылке животного, позади в высоком седле размещался слуга-оруженосец, а вожак управлял слоном, сидя на крупе сзади. Обычно воин был вооружен длиннодревковым оружием (пика, алебарда, трезубец), один или два воина в башне или седле были лучниками, арбалетчиками или, позднее, вооруженными огнестрельным оружием. Если главной на слоне была женщина (а такое случалось в регионе), то и весь экипаж состоял из представительниц прекрасного пола. Слона обычно сопровождало четверо «стражей стоп» на индийский манер, защищавших снизу животное от нападений вражеских пехотинцев.

Рис. 12. Поединок царей Пегу и Авы, двух бирманских государств. Гравюра из книги: Вгу, J.-T., de. Historiarum Orientalis Indiae. Vol. VIL Frankofurti, 1598. Воспроизведено no: Mendes Pinto F. The Traveldso Mendes Pinto / Edited and Translated by R.D. Catz. Chicago; London, 1989. Fig. 19.

Известно, например, что в первой половине 1540-х гг. правитель Кохинхины (Южного Вьетнама) располагал двумя сотнями боевых слонов, снабженных башнями и вооруженных мечами, закрепленными на бивнях[29]. Камбоджийский боевой слон в XIX в. носил на себе железный панцирь, открытое седло с сотней дротиков и трех воинов в шлемах: одного с кривым мечом и крюком на шее, второго – в седле, а третьего с дротиками – позади[30]. Слоны в регионе редко носили панцирь, а воины на нем размещались или прямо на попоне, или чаще – на особом седле, иногда прикрытом сзади щитом. Слоны в регионе в Новое время все чаще становились «боевой командной машиной», с которой полководцы наблюдали за ходом битвы, а при необходимости участвовали в популярных поединках. С XVIII в. заметен упадок в использовании боевых слонов, которые постепенно превратились в мобильные платформы для легкого орудия (джингал), обслуживаемого двумя канонирами.

О значимости слонов в военном деле Индокитая свидетельствует предложение в 1861 г. короля Сиама Рама IV (1851–1868) американскому президенту своих слонов, чтобы помочь северянам перевозить грузы. Авраам Линкольн, впрочем, отказался от этого предложения под предлогом неподходящего для слонов климата США. Позднее эта переписка стала рассматриваться как предложение королем помощи северянам своими боевыми слонами для военных действий против южан. Даже во время Второй мировой войны животные служили в джунглях Бирмы в качестве транспортного средства, могущего пройти там, где техника не могла проехать.

В общем, элефантерия около трех тысячелетий существовала как род войск. Слоны играли важную роль в военном деле Средиземноморья на протяжении более 2,5 века, с последней четверти IV в. до н. э. до середины I в. до н. э., из которых период до середины II в. до н. э. можно назвать «золотым веком» европейской эллинистической элефантерии. Такое длительное существование данного рода войск в наиболее могущественных странах региона, кажется, свидетельствует против утверждения о малоэффективности элефантерии. Она была особенно эффективна против войск, которые не умели с ней бороться. По мере же привыкания к слонам армии противника значение элефантерии на поле боя уменьшалось. Закату использования элефантерии в античной Европе и на Ближнем Востоке способствовали трудность в получении слонов из мест их обитания и, вероятно, потеря навыков боевой дрессуры животных. В Азии же, где источники пополнения слоновьего парка оказались ближе и доступнее, элефантерия сохранялась гораздо дольше. Лишь после распространения тут эффективного огнестрельного оружия и легкой артиллерии началась эпоха заката боевых слонов, которых все чаще использовали как «передвижную командную машины» или «тягач» для переноски грузов.

2. Боевые слоны сирийского царства Селевкидов[31]

В 1975–1977 гг. в журнале «Вокруг света» было опубликовано пять статей, посвященных истории военного дела. Среди последних в № 1 за 1976 год была и небольшая статья московского оружиеведа Михаила Викторовича Горелика «Шагающие крепости», посвященная боевым слонам древности и Средневековья, с добавлением пересказов анекдотов из античных авторов М. Бынеева. Между прочим, тут был приведен рассказ о победе сирийского царя Антиоха III с помощью слонов над кельтами-галатами в Малой Азии в 273 г. до н. э.[32]

Именно Сирийское царство было классической эллинистической монархией, обладавшей в пору своего расцвета в III – первой половине II в. до н. э. максимальным количеством видов сухопутных войск. Тут мы найдем и легковооруженных метателей, и пехоту в среднем вооружении, и щитоносцев в доспехах, и конных метателей дротиков, и лучников, и тяжеловооруженных верховых копьеносцев, и полностью закованных в броню вместе с конем катафрактов, и арабских мегаристов, и серпоносные колесницы, и, конечно, элефантерию.

Раннехристианский писатель Юлий Африкан (ок. 160 – ок. 240 г.) так описал использование слонов в древности и их вооружение: «С большой пользой древние использовали для битв слонов: поразить новым зрелищем непривычных лошадей и людей; а сами слоны наводили страх, неся башни, – словно крепость шагает перед фалангой. Крик их резок, а натиск – непереносим, поэтому только их бивней было достаточно для разгона любой толпы; а кроме того, к ним прикрепляли соответствующие по размеру острия; а большую часть тела слона прикрывали широкими панцирями; также давали животным дротики метать хоботом» (Jul. Afr. Cest., 1,18,11.1–8). Хотя данное описание и обобщенное, оно в значительной мере относится и к селевкидской элефантерии.

Слонов начали использовать в военном деле в Древней Индии в первой половине I тыс. до н. э. Армия Александра Македонского (356–323 гг. до н. э.) познакомилась с боевыми слонами во время кампании при Гавгамелах (331 г. до н. э.) против персидского войска царя Дария III (336–330 гг. до н. э.), когда индийцы привели в царскую армию 15 животных. Хотя слоны и числились в персидской диспозиции перед царским отрядом, реально они в бою не участвовали, а после боя их захватили в персидском лагере. Куда слоны потом делись, неясно, возможно, их оставили в Вавилоне. Позднее, в 327 г. до н. э., в начале индийского похода, Александр стал получать слонов в дар от индийских раджей. И лишь в сражении с царем Пором при Гидаспе в 326 г. до н. э. македоняне впервые столкнулись со слонами на поле битвы. Со времени индийского похода слоны вместе с индийскими вожаками-корнаками вошли в армию Александра Македонского, находясь в обозе, поскольку крупномасштабные битвы тогда не велись.

Возвращаясь из экспедиции в Индию, македоняне вели с собой около 200 слонов. После смерти Александра в июне 323 г. до н. э. элефантерия перешла к верховым правителям распадающейся империи: сначала к Пердикке, затем – к Ан-типатру и Антигону Одноглазому.