Виват, Романовы! Часть II

Александр (в ужасе). Не-е-ет!!! Нет! Он живой! Живой! Давайте назад!!!

Марьфёдорна падает в обморок. Константин бросается ловить Фру-Фру. Елизавета Алексеевна бежит к Александру и хватает его за руки. Все ахают.

Елизавета Алексеевна (пытаясь оттащить его). Саша, остановитесь! Перестаньте! Он мёртв!

Александр (истерически). Нет! Он жив! Жив! Убийцы!!!

Священник ознаменует всё вокруг крестом и поливает святой водой. Куракин бросается на помощь Елизавете Алексеевне. Константин гоняет Фру-Фру. Великие княжны рыдают. Нелидова присаживается в уголок и закуривает.

Александр (рыдая и бросаясь к гробу). Это ужа-а-а-асно!!! Он жив! Жив!!!

Два мужика заходят в церковь. Смотрят.

Первый мужик. Эвона как… гляди, как наследник-то всё ещё убивается!

Второй мужик (почёсывая затылок). Всё, попёрло проклятье… вот щас как всю Россию накроет… пошли-ка отсюдова.

Уходят.

Александра оттаскивают в сторону. Гроб опускают в могилу и задвигают могильную плиту.

Император Павел похоронен.

Сцена 10

Ночь. Луна освещает Петропавловский собор. Александр в чёрном плаще идёт по улице, держа в руках лопату и лом. Заходит в собор. Оглядывается. В соборе горят свечи, в центре возле надгробия лежат венки. Александр подходит к надгробию, крестится, смахивает венки и пытается вставить лом.

Александр (краснея от напряжения). Ну же… ну давай!!!

Плита не поддаётся. Александр вытирает пот, снова наваливается с ломом. Раздаётся скрип. Мраморная пластина начинает отъезжать. Александр наваливается ещё. Плита чуть сдвигается.

Александр (сквозь слёзы). Господи, пожалуйте! Пожалуйста!

Снимает рубашку. Берёт лопату, вставляет с другой стороны, наваливается изо всех сил. Плита отъезжает.

Александр вытирает пот. Наклоняется, заглядывает внутрь. Смотрит на закрытый гроб на дне ямы.

Александр (в отчаяньи). Да чтоб тебя!!!

Крестится. Берёт лопату, начинает перелезать в могилу. Слышит голос сзади.

Павел. Да расслабься, здесь я, здесь!

Александр (чуть не падая внутрь ямы). Отец?!

Павел выходит из-за угла. Вытаскивает Александра.

Александр (обнимая его в облегчении). Вы живы! Господи! Уже второй раз!

Павел. Да, давай-ка это задвинем обратно.

Александр. А как же вы потом… (соображает) А-а-а-а-а…

Павел. Да, туда я больше не собираюсь, знаешь ли!

Задвигают мраморную плиту, садятся сверху.

Александр. Что произошло сегодня? Как вы оказались в гробу? Там же должна была быть кукла!

Павел. Да, но мне страсть как захотелось послушать, что обо мне говорят. Не каждый день, знаешь ли, можешь побывать на собственных похоронах!

Александр. Я чуть со страху не умер, когда увидел, что вы плачете!

Павел (смущённо). Ну ты так хорошо говорил, я растрогался… А вот Куракин и твоя мать опять всякий вздор несли, я чуть не заснул. (Ехидно смотрит на него.) А я всё думал, придёшь ты меня вызволять или не придёшь… и я рад, что ты прошёл это испытание!

Александр (возмущённо). Испытание? Да я чуть с ума не сошёл! Как вы жестоки!

Павел (начиная чесаться). Я жесток? Жесток тот, кто делал эти гробы! Там полно клопов! О чём вообще думают эти бессовестные изготовители? Ещё денег небось кучу взяли!

Александр. Ну явно не думают, что кто-то из тех, кто там лежит, станут жаловаться.

Недовольно смотрят друг на друга.

Александр (после некоторого молчания). Как вы вообще оттуда выбрались?

Павел (пожимая плечами). Видел же людей в чёрных капюшонах? Это мои друзья-масоны. Они меня вытащили, как только вы все ушли.

Александр спрыгивает с надгробия, берёт лом и лопату и направляется к выходу.

Павел. Ты куда?

Александр (оскорблённо). Я вижу, что я вам более не нужен! Я ухожу!

Павел (догоняя его). Как это не нужен? А кто будет меня развлекать, носить мне пироги и прислуживать?!

Александр. Пусть ваши друзья-масоны вам и прислуживают!

Павел. Нет, это невозможно. Масоны никому не прислуживают. Они служат! (С гордостью) Высшей цели!

Александр (с любопытством). Какой?

Павел (загадочно). Это секретная информация. Только для посвящённых.

Александр. А меня можно туда посвятить? В масоны то есть?

Павел. Нет. Ты ещё не достиг того уровня просвещения.

Александр (подумав). Отец, имеют ли масоны отношение к теории Всемирного заговора?

Павел (кивая). Естественно. Масоны его и организовали.

Александр (задумчиво). Не то чтобы я всерьёз в него верил, но в целом, раз уж даже масоны его устроили… я бы не прочь в него вступить.

Павел (давая ему подзатыльник). Ты, бестолковый, уже вступил в один!

Александр (хочет начать плакать)

Павел (строго). Хорош ныть! Иди и с честью исполни свой сыновний долг!

Александр. Вы про то, чтобы я наказал заговорщиков?

Павел (зевая). И это тоже… но пока принеси мне в тайную комнату чего-нибудь вкусного поесть… и выпить тоже. Поминки всё-таки!

Сцена 11

А в это время мировое зло в лице Наполеона по-прежнему зреет во Франции…

Дворец Наполеона. Кабинет Наполеона. Наполеон сидит на стуле Наполеона за столом Наполеона.

Входит секретарь Наполеона.

Наполеон. Какие новости?

Секретарь Наполеона. Сир, ничего принципиально нового. Правители стран Европы настроены враждебно, Китай подсел на наркоту, в Америке произошли выборы президента, в России прошли похороны Павла I, англо-турецкие войска разбили нашу армию при Александрии…

Наполеон (проливая кофе). Император Павел скончался?!

Секретарь Наполеона: да, сир.

Наполеон: причина смерти?

Секретарь Наполеона: убийство посредством удушения, а так же удара табакеркой в висок. Точнее сказать не могу, ибо вскрытия не было. Официальная причина смерти…(хихикая) старость.

Наполеон (вскакивая и бегая по кабинету, схватившись за голову). Чёрт возьми! Черт возьми!! Но как же он допустил?! Ведь я его предупреждал!! Я же ему все имена заговорщиков предоставил! Как он мог?

Секретарь Наполеона: полагаю, сир, все дело в англичанах. Это они.

Наполеон (круша мебель). Естественно! Это они!! И евреи!!! О, как я зол! Как я зол!! Теперь понятно поражение в Александрии!

Секретарь Наполеона. Успокойтесь, сир. Всё образуется. В России часто меняются императоры. Не стоит к ним слишком привязываться и возлагать на них надежды.

Наполеон (устало падая обратно в кресло). Ужасно! Я так и не успел жениться на его дочери! Всё пропало! Все мои планы…

Секретарь Наполеона. Ну почему же, сир. Скончался отец, но дочери-княжны всё ещё живы. Вы вполне можете просить их руки у нового императора.

Наполеон. А кто новый император?

Секретарь Наполеона кладёт перед ним на стол маленький портрет.

Наполеон (берёт портрет). Хм… кто это? Похож на девочку…

Секретарь Наполеона. Прошу прощения, это изображение десятилетней давности. Это наследник – старший сын Павла, великий князь Александр Павлович. Ныне император России.

Наполеон. А-а-а-а-а… так это он в заговоре участвовал?

Секретарь Наполеона. Да. Однако здесь было бы более уместно страдательное наклонение. Ибо действие совершалось над субъектом. То есть… Его участвовали в заговоре.

Наполеон (задумчиво). Да, весьма страдательно выглядит… но взгляд проницателен и выразителен. И в нём чувствуется некая загадочность.

Секретарь. Возможно. Он же русский.

Наполеон (махнув рукой). Нет-нет… Я не об этом. Не о загадочной русской душе. Я о загадке, которая есть в душе этого молодого человека… (Смотрит на портрет.) У него есть некая тайна. Это видно по взгляду.

Секретарь. Да. Но в любом случае, так как он император, то вы имеете возможность просить у него руки одной из его сестёр, как у старшего брата, за неимением отца.

Наполеон (хлопнув по столу). Так и сделаем! Попросим у него руки!

Встаёт и идёт к двери. Потом возвращается, берёт со стола портрет, смотрит, кладёт в карман и, насвистывая, уходит.

Сцена 12

Зимний дворец. Спустя сутки после похорон.

Александр сидит в кабинете и печально смотрит в окно. Заходит Марьфёдорна. Следом за ней входят великие княжны и графиня Ливен, держащая за руку маленьких Николая Павловича и Михаила Павловича. Все смотрят на Александра.

Марьфёдорна (торжественно). Теперь ты им отец!

Александр. Я?!

Марьфёдорна. Ты занял место своего отца. Значит, теперь ты – отец!

Подходит к окну, распахивает его. На улице толпа людей приветствует Александра, подбрасывая в воздух шапки.

Толпа. Государь! Отец наш!!!

Александр в ужасе выбегает из кабинета. Забегает в покои к Елизавете Алексеевне.

Александр (истерически). Я ещё и недели не правлю, а уже стал отцом кучи неизвестных людей! Елизавета Алексеевна! Только вы не начинайте ещё напоминать о своей беременности!

Елизавета Алексеевна (откладывая книгу). Саша, не волнуйтесь. Тут вы можете быть спокойны. К отцовству моего ребёнка вы не имеете отношения, и вам это известно.

Александр (садясь рядом и потирая виски). Да, но мне же всё равно придётся объявить его своим! Это возмутительно невыносимо! Я даже не уверен, что я мужчина, а уже стал многодетным отцом… (Замирая.) О, теперь я понимаю, каково было батюшке! А ведь он хотя бы принимал добровольное участие в создании этих детей…

Елизавета Алексеевна (смотрит на него многозначительно). Если бы вы проявили хоть капельку желания стать мужчиной… то вполне могли бы быть реальным отцом хотя бы одного ребёнка.

Александр (недовольно). Опять вы об этом! И не надоело вам?

Елизавета Алексеевна. Надоело, но куда деваться?

Александр. Действительно, некуда! (Берёт её за руки и вздыхает.) Нам с вами, Елизавета Алексеевна, деваться некуда. Мы – жертвы долга! Я государственного, а вы супружеского…

Елизавета Алексеевна (ехидно). Да вы мне и этот долг выполнять не дозволяете…

Александр на всякий случай встаёт и отходит к двери.

Александр. Да, совсем забыл. Вам надобно переехать в апартаменты в конце коридора.

Елизавета Алексеевна. Саша, успокойтесь, я не собираюсь посягать на вашу невинность.

Александр. Дело не в этом. Матушка… (осекается) В общем, перевезите ваши вещи. Будет всем удобнее, если вы после родов будете находиться в уединении. И чтобы вам не мешал сигаретный дым из моего кабинета, и прочее…

Елизавета Алексеевна. Вы же не курите…

Александр (смотрит на неё). Вы ведь меня и так поняли.

Уходит.

Сцена 13

Две недели спустя.

Зимний дворец. Кабинет императора. Солнце светит в окно. Александр сидит за столом, рядом сидит в инвалидной коляске с ногами в гипсе Адам Чарторыжский.

Александр (вздыхая). Вот уже месяц прошёл… как быстро летит время.

Адам Чарторыжский. Пора приступать к работе… Ты уже достаточно оправился. (Смотрит на свои ноги.) В отличие от меня.

Александр. Я никогда не оправлюсь. Рана в моём сердце никогда не заживет… я – несчастнейший из людей, и я должен страдать…

Адам Чарторыжский. Да ради Бога, Саша! Страдай, сколько влезет, сам, но избавь уже от страданий народ! Ты обещал провести либеральные реформы, которые мы с тобой придумали!

Александр (неспешно потягиваясь). Да-да, я помню… но к чему торопиться? Люди ещё не отошли от потрясения в связи с событиями той ночи.

Адам Чарторыжский. Единственное, от чего люди не могут отойти, так это от похмелья по случаю поминальной вечеринки. (Катит к двери.) Ты получил полную свободу действий. Воспользуйся же этим наконец!

Укатывает в коридор.

Входит граф Пален.

Александр (недовольно). Чего вам, граф Пален? У вас ко мне какое-то дело? Может быть, желание ещё кого-нибудь свергнуть?

Граф Пален (нервно смеясь). Ха-ха, Ваше Величество, ха-ха. (Кладёт ему на стол бумаги.) Я принёс вам бумаги на подпись.

Александр. Какие бумаги?

Граф Пален. Разные. Обычные еженедельные бумаги, которые подписывают государи, чтобы всё работало бесперебойно.

Александр недовольно смотрит на увесистую пачку.

Александр. Как тут много… отец это всё подписывал?

Граф Пален. Не всё. Часть подписывал я за него, когда он уставал. Могу и за вас подписать, если хотите…

Александр. Разве вы – секретарь? Какое отношение вы имеете к бумагам?

Граф Пален (нетерпеливо). Подписывайте, Ваше Величество, объяснять долго, а работы тут много. Часа на полтора!

Александр (разочарованно). Полтора часа? Просто ставить подписи? Скука какая.

Граф Пален кладёт перед ним верхний листок.

Граф Пален. Давайте, я вам помогу, так быстрее будет… Вот здесь пишите. Где галочка…

Александр ставит подписи.

Спустя 5 минут…

Александр (разминает руку). Ох, знаете, у меня рука затекла… вы оставьте, я потом подпишу.

Пален смотрит на Александра. Тот смотрит на Палена.

Граф Пален. Да давайте я подпишу, мне не сложно…

Берёт стопку документов, но Александр быстро встаёт и дёргает её назад, пододвигая к себе.

Александр. Нет, оставьте, я сам… это моя работа!

Граф Пален (двигая её к себе). Да мне не сложно!

Александр (двигая обратно). А мне – тем более!

Граф Пален (удивлённо). Ваше Величество… вы мне не доверяете?!

Александр (с улыбкой). Ну что вы. Нет, конечно.

Граф Пален (задумавшись). «Нет, конечно» – это да, доверяете или нет, не доверяете?

Александр. Я просто хочу знать, что я подписываю.

Смотрят друг на друга и улыбаются.

Граф Пален (участливо). Вы боитесь подписать что-либо, что причинит вред вашему народу? О, это весьма мудро. Ибо ваш батюшка из-за того натворил много бед.

Александр. Ага, вы там за него много чего наподписывали… (Шёпотом). Вообще, я боюсь подписать что-либо, что причинит вред мне. Знаете, какой-нибудь указ, случайно лишающий меня короны и головы… время такое, граф Пален… Знаете… никому нельзя доверять. Никому! Здесь кругом могут быть враги!

Смотрят друг на друга, потом в сторону, на портрет Павла, висящий на стене.

Граф Пален (тряся головой). Уф… показалось…

Александр (вздрагивая и так же встряхнувшись). Да, что-то накатило…

Граф Пален (отдавая честь). Оставляю вас, Александр Павлович. Действуйте.

Выходит из кабинета, закрывает дверь. Прислоняется к ней и крестится.

Граф Пален. Эдак я совсем позабыл, чей он сын! Безумие передаётся по наследству! Ходи теперь думай, о чём он там помышляет…

Внезапно дверь открывается, заставив Палена отскочить. Выглядывает Александр.

Граф Пален (испуганно). Я не подслушивал, Ваше Величество!

Александр (недоумённо). Так я и ничего не говорил… ладно. Найдите и пришлите ко мне Платона Зубова. Я с ним так и не разговаривал.

Граф Пален. Невозможно. Он сошёл с ума.

Александр. Хм, да? И давно?

Граф Пален. Так с той ночи. Он утверждает, что ваш батюшка жив и бродит по замку! И что настигнет карой его и прочих преступников.

Александр (небрежно). А, ну ладно тогда. Зачем мне кого-то наказывать, ежели кара сама постигнет злодея, правда?

Хлопает его по плечу и уходит. Через минуту снова выходит.

Александр (взволнованно). Пален! Пришлите ко мне секретаря! Мне нужно издать указ. Много указов! Нужно отменить многое из того, что сделал покойный император! Очень много всего!

Уходит.

Граф Пален в ужасе смотрит на дверь.

Граф Пален (крестится). Господи, один в один Павел Петрович…

Сцена 14

Флэшбэк 1796 год.

После коронации Павла. Счастливый Павел в короне под руку с Марьфёдорной идёт по коридору Зимнего дворца.

Все встречные слуги падают ниц.

1-й слуга (шёпотом). А государь-то, говаривают, того… на голову! Как императрица скончалась, впадает то в слёзы, то в веселье, и бог его разберёт, где у него что…

2-й слуга. Да, ныне теперь всё по-иному будет…

Павел выходит на балкон и обводит взглядом окрестности. Его лицо сияет безумным восторгом.

Павел. Я император! И я объявляю, что отныне наступила эпоха униженных и оскорблённых! Теперь все униженные и оскорблённые тоже могут унижать и оскорблять! Ура!!!

Перекрутка.

Александр выходит на балкон и обводит взглядом окрестности. Его взгляд сияет восторгом и предвкушением.

Александр. Ну, раз я всё-таки император, то я объявляю, что отныне наступила эра… полной свободы и демократии!

Перекрутка.

Павел издаёт указ.

Отныне всем правит закон и порядок!

Ставит печать со штемпелем «ЗАПРЕТИТЬ».

Перекрутка.

Александр издаёт указ.

Отныне во главе всего стоят права человека и свобода слова!

Ставит печатать со штемпелем «РАЗРЕШИТЬ».

Перекрутка.

Офицеры отдают палки солдатам, становятся на колени. Солдаты бьют офицеров палками.

Перекрутка.

Офицеры отбирают палки у солдат, солдаты становятся на колени. Офицеры бьют солдат палками.

Перекрутка.

Павел объезжает парад. Бьёт палкой генералов.

Перекрутка.

Александр объезжает парад.

Александр (шёпотом). Заберите на всякий случай у всех палки…

Перекрутка.

Павел (дворянам). Вы бьёте крестьян палками и обдираете их!

Крестьяне (с надеждой). Теперь нам можно будет бить дворян и обдирать их?

Павел (фыркая). Да щас! (Берёт палку, бьёт дворянина.) Теперь будут бить всех! А обдирать я вообще запрещаю!

Перекрутка.

Александр (дворянам). Отныне вас больше не будут бить!

Крестьяне (с надеждой)

Александр (смущённо). Всё пока…

Перекрутка.

Павел. Вывести войска из Персии! Это глупая авантюра моей матери!

Перекрутка.

Александр. Надо вывести войска из Индии, это странная авантюра моего отца…

Перекрутка.

Павел. Так, ещё один вопрос, который меня давно волнует…

Перекрутка.

Александр. И есть ещё вопрос, который меня волнует…

Оба одновременно. Крепостное право…

Павел (вздыхая). Но пока и так много реформ… позже займусь.

Александр (вздыхая). Свободу надо давать, но не всем же сразу… позже займусь.

Перекрутка.

Два мужика идут по улице.

1-й мужик. Говаривают, новый государь реформы задумал…

2-й мужик. Предыдущий государь тоже реформы делал, и чего?

1-й мужик. Да бог их знает, государей… вроде же ничо не поменялось, а? У тебя поменялось?

2-й мужик. Не, не поменялось… и слава тебе, Господи!

Крестятся и идут себе дальше.

Сцена 15

На площадь выходит неизвестный поэт. Читает стихи.

Поэт:

Москва и Петербург, и вся Россия в ликованьи!

Отныне можно всё!

Нам послало небо в дарование прекрасного правителя!

Он всё всем разрешил!

Хоть Александр наш наивен, женоподобен, молод, не блещет храбростью и благородством, он…

Двое полицейских хватают поэта и волокут в участок.

Поэт (возмущённо). Сейчас же отпустите! У нас отныне свобода слова! Император разрешил критиковать…

Полицейский (даёт ему подзатыльник). Ага, кого угодно, только не себя, кретин ты тупоголовый…

Александр в белых одеждах, с короной на голове, на белой лошади едет по улице. Его восторженно приветствует толпа. Рядом едет Елизавета Алексеевна.

Журналист (подбрасывая шапку). Теперь можно покупать иностранную литературу и печатать книги и газеты без цензуры?

Александр. Можно!

Модница (кидая букет цветов). Теперь можно носить платья на французский манер?

Александр. Можно!

Домохозяйка. И цветочные горшки держать на подоконниках?

Александр. Можно!

Радищев. И мне вернуться из ссылки?

Александр. Можно! Всё можно!

Все. Ура!!!! Можно!!

Улицы ликуют, люди танцуют, все обнимаются.

Голодный Студент (хватая с витрины ватрушку). Можно мне?..

Продавец. Можно!

Муж жене (приводя в дом любовницу). А можно мы…

Жена. Можно!

Ребёнок (хватая десерт со стола грязными руками). Мам, можно я…

Мать. Можно!

Солдат на посту (доставая бутылку водки и оглядываясь). Ну, наверное, можно…

Вор (влезая в дом через окно). К вам можно?

Хозяин. Можно!

Вся Россия. МОЖНО! Ура!!!

Счастливый Александр идёт по красной ковровой дорожке, усыпанной лепестками цветов.

Александр (улыбаясь). Ах, как меня все любят! Ах, какой я хороший!

Внезапно в спину ему ударяется какой-то предмет.

Александр (оборачиваясь). Ай, кто это? Кто это в меня кинул? (Смотрит вниз.) Откусанным яблоком…

Толпа расступается. Стоит маленький чумазый ребёнок. Смотрит на Александра и корчит рожу.

Александр (возмущённо). Кто это? Почему он в меня кинул?

Гвардеец (на ухо). А это Пушкин, Ваше Величество. Он таков, да…

Александр (надувшись). Вот же ж мелкий сукин сын! Всем я нравлюсь, а ему – нет!

Быстро показывает ребёнку язык в ответ.

Елизавета Алексеевна (с укором). Саша, нельзя императору так себя вести! Он же маленький, а вы взрослый… вроде бы…

Александр (недовольно). Что значит «нельзя»? Нет теперь такого слова! Можно! Всё можно! Ура!

Все. Ура!!!

Елизавета Алексеевна (рука-лицо)

Сцена 16

Зимний дворец. Александр и Князь Куракин разбирают бумаги покойного императора.