Империя Бермудской земли

Я сел в кровати и начал вслушиваться в ночную тишину дома. Что-то они долго общаются с Роцом. Сумеречница не думала вести с ним долгий диалог, поскольку хотела отговорить того от похода. Я уже было хотел отправиться на ее поиски по этому особняку, как услышал в коридоре знакомую мне поступь. Она шла одна, а потом послышался шум открывающейся и затем закрывающейся двери. Теперь я выдохнул с облегчением и опять откинулся на подушки.

Меня в последнее время стало очень страшно за нее. Каждый раз, когда Сумеречница идет в бой, я хочу быть рядом и защищать ее. Труднее стало переносить то, что она уходит куда-то одна, и еще тяжелее, когда она уходит с кем-то другим. Невыносимая тоска начала съедать меня изнутри. Я не понимаю, что происходит. Скорее даже понимаю, но так не должно быть.

Глава 11: Еще одна ловушка

Эти горы больше напоминали каньон и сильно отличались от долины, где мы были раньше. Поразительно резко сменился ландшафт. Ехать верхом тут было крайне проблематично, поскольку лошади поскальзывались на камнях, но делать было нечего, и мы медленно продвигались по узким горным дорожкам. Драконы все пыхтели и стремились взлететь ввысь (или просто изменить облик, поскольку когти не скользили по каменистой поверхности, чего нельзя было сказать о копытах), но я им запретила: нельзя было привлекать внимание.

По всей видимости, буря пришла. С самого утра дул сильный холодный ветер. Небо было затянуто серыми густыми тучами. В воздухе явно чувствовалось приближение зимы. Вот-вот и должен был начаться снегопад.

Роц взял с собой пятерых всадников. У меня же было девять солдат на ложных драконах. Из-за холодного ветра мы были вынуждены взять из деревни арафатки, от чего все солдаты выглядели почти одинаково. Во главе всей процессии ехали мы с Роцом.

– За поворотом стоят мои люди, которых я оставил следить за передвижением старца, – сквозь ветер, который дул нам в лицо, прокричал мне рыцарь.

Катастрос подо мной напрягся и резко остановился. Его примеру последовали остальные драконы (слушались его, как волки вожака). Рыцари тоже остановились и начали переглядываться.

– Что такое? Почему мы встали? – повернулся ко мне Роц.

Я же посмотрела на своего дракона. Он смотрел немигающим взглядом вперед. Даже ушами не шевелил. Я заметила только, как изменяется величина его ноздрей. Катастрос прислушивался и принюхивался к тому, что ожидало нас впереди.

– Там мертвые, – сказал Катастрос настолько тихо, чтобы слышала только я.

Я подняла голову и устремила взгляд на тот же поворот. Роц смотрел на меня с немым вопросом, он не слышал того, что сказал мне дракон. Я же достала мечь, это сделали и другие мои люди, а потом и люди Роца. И мы медленно и тихо двинулись вперед. Каждый шаг Катастрос делал осторожно. Цоконье копыт остальных тоже было едва различимо. Я тоже стала прислушиваться, но ничего так и не могла услышать.

Роц, приготовившись к битве, резко пустил свою лошадь галопом и резко выскочил из-за поворота. За ним последовали его люди, и чуть позже все остальные. Мы были готовы встретить врага, но, выйдя на довольно большой пятак, мы застали страшную картину. Лошади и воины лежали мертвыми, некоторые были расчленены. Кто-то из них пытался бежать, но не успел – его догнали и жестоко наказали расчленением его и лошади. Одного из мертвецов в спешке клевал горный орел, который ничуть не смутился при виде нас. Один из солдат рыцаря подъехал к нахальной птице и согнал ее с товарища. По всей видимости, их всех убили еще вчера вечером, поскольку кровь успела запечься под солнцем прямо на камнях, та, что попала на землю, впиталась в грунт.

– Они поплатятся за содеянное, – проговорил Роц.

Тут один из расчлененных застонал. Он был еще жив! Мы с рыцарем и еще несколькими людьми спешились и бегом направились к пострадавшему. У него были отрублены ноги чуть выше колена. Когда с него стянули шлем, то увидели, что губы у него синие, а лицо белое, как снег. Ему уже не помочь. Чудо, что он до сих пор не испустил дух.

– Их… было… слишком… много… – начал человек, с трудом переводя дыхание.

– Тише. Береги силы, – тихо говорил ему Роц.

– Они… пришли… всех перебили… и вернулись… обратно, – продолжал человек и, выпустив вдох, замолчал.

Роц положил ему руку на плечо и склонил голову. Я же выпрямилась и сказала ему:

– Предатель будет жестоко наказан.

– Это командир отряда. Он был моим другом, – тихо ответил мне рыцарь. Слезы навернулись у него на глазах, я это видела. Но он быстро стряхнул их, чтобы никто не заметил. Потом выпрямился и сказал, – Идем. Разгромим их и доведем дело до конца.

Я знаю, как трудно терять друзей. За свое недолгое правление я много видела смертей. Сначала это очень сложно. Боль и чувство вины за то, что я, будучи всемогущей Императрицей, не смогла предотвратить это, не отпускали долгие месяцы. Только потом я поняла, что не в силах изменить некоторые вещи. В том числе и смерть. Как бы я не старалась, но волю рока (или Богов) я точно не могу переделать: у меня нет такой власти.

Недолго мы шли до вражеского лагеря: он оказался в километре от места убийства. Дальше каньон уходил вниз, а на дне мы увидели палатки и костры. Да, их однозначно спаслось больше, чем мы ожидали, но все равно они не смогут нам противостоять. Мы же спрятались за камнями и готовились к атаке.

Роц, Катастрос в облике человека, я и еще пара рыцарей спрятались у самой дороги, откуда было видно лагерь. Тут мы и обсуждали план действий.

– Зайдете сверху и прикроете наше наступление со стороны дороги, – начал было Роц.

– Нет, – перебил его Катастрос, а потом указал в сторону камней, – Посмотрите туда. Между камней виднеются едва различимые отблески металла. Там гарпуны. Я более, чем уверен, что иная артиллерия спрятана где-то поблизости.

– Он прав, – вставила я, – Во второй раз мы на это не попадемся. С воздуха к ним не подобраться. Зато посмотрите: есть еще одна тропа. Можно атаковать с двух сторон. Туда-то мы сможем долететь без вреда для нас.

– Хорошо, – согласился рыцарь, – Тогда так и поступим. Заходим с двух сторон и атакуем. Воспользуемся элементом неожиданности. Первая группа (пусть это будем мы) наступает и отвлекает их на себя, а вторая ринется с тыла. Устроим на них охоту.

Мы направились к своим солдатам. Я схватила Катастроса за плечо и, когда он повернулся и посмотрел на меня, приблизилась к нему так, чтобы нас не было слышно.

– Ты поведешь драконов по плану Роца. Я же останусь с ними и зайду с их стороны, – тихо проговорила я, а потом, увидев, что он готов возразить, сказала, – Пожалуйста, не спорь. Нет на это времени. Вас, драконов, просто так не убить. А эти люди совершенно беззащитны. Помимо всего, я перенаправлю их огонь на себя, а вы тем временем зайдете с тыла. Они не успеют опомниться и перенаправить артиллерию, а вы обеззаружите их раньше.

– Позвольте мне с двумя драконами присоединиться к рыцарям, – так же тихо сказал дракон, – Я смогу им помочь. Остальным я отдам приказ и распоряжение – они и без меня прекрасно справятся.

– Катастрос, это приказ, – тихо нашипела я на него, но потом смягчилась, – Прошу тебя не спорь. Я хочу уровнять силы обоих отрядов. Мне нужно, чтобы моими людьми руководил проверенный солдат. От этого будет зависеть их безопасность.

– Хорошо, я понял, – сказал Катастрос, собираясь уходить, но я не выпускала его руки.

– Делайте, что хотите, но не вздумайте обращаться в драконов, – сказала ему я, – Вас заметят раньше, и вы сразу станете целью артиллерии. Остальным передашь.

– Слушаюсь, – ответил Катастрос, и только потом я отпустила его.

Сама же я направилась к рыцарям. Все уже были готовы, а Роц хотел было залезть в седло, но увидев меня, опешил. Я подошла к нему, снимая свой платок с лица. В это же время все мои солдаты уже пустились галопом во главе с черным конем без всадника.

– Я присоединяюсь к вам. Катастрос возглавит моих солдат, – быстро проговорила я, – Моя помощь вам нужнее.

– Я, несомненно, рад, хранительница, но как же вы без лошади? – недоумевал Роц.

– Не беспокойтесь, – ответила я и на глазах у рыцарей встала на четыре лапы, приняв облик кондра, – Идем, – направилась я в сторону тропы в облике черного хищника.

– Да, разумеется, – промямлил Роц и одним прыжком забрался на свою лошадь и пустил ее галопом.

Я сделала рывок и понеслась впереди конницы вниз по тропе. Лошади бежали у меня по пятам. Однако умелые всадники умели управлять своими животными: никто из них на меня не наступал. Прямо около себя я слышала тяжелый топот копыт, храп лошадей и звон стальной амуниции.

Мы вышли из-за укрытия камней и оказались на виду у врагов. Пока бежала, я видела, как они начали метаться по лагерю. Надо же, как муравьи. Это только придало мне азарта. Я почувствовала себя кошкой, охотящейся за мышами. Еще немного, и мы окажемся внизу.

В какой-то момент я посмотрела в сторону тропы, из которой должны были показаться мои драконы, и подавила приступ ужаса. От былого рвения не осталось и следа. Ближе к лагерю дорога уходила сквозь гору. И эта пещера была ловушкой. С нашей стороны ее было отчетливо видно. По бокам там стояли деревянные подпорки, которые были привязаны цепями к камням. Но те стояли на небольших уступах прямо под горой так, что падение одного, даже малейшего камешка, принесет дисбаланс, отчего камни полетят вниз и выдернул подпорки. В результате случиться обвал и проход будет закрыт. В ту же сторону начнут стрелять спрятанными гарпунами и стрелами. Выхода, кроме как взлететь, не будет. Но там нас будут караулить те же сети и гарпуны. Они знали, что я приду с драконами, и приготовились нас встретить.

На самом деле, я полагаю, что тот проход предназначался для всех нас, поскольку мы должны были испугаться мертвецов на посту. Или, по крайней мере, остановиться и найти ту дорогу. А там после обвала прохода нам останется только идти на лагерь.

Мы уже добрались до самого низа и приняли бой. Я рвала когтями и зубами, уничтожала врагов слева и справа. Однако я не видела сатира и Хитча. Я догадываюсь, чего они ждут: надо сделать меня слабее, а потом атаковать.

На языке я начала скапливать огненный шар, вкладывая в него свою ярость. Потом отрастила крылья, сделала прыжок в сторону прохода и выстрелила снарядом такой силы, что, если бы не крылья, меня отбросило на несколько метров назад. Я видела, как рушатся камни, и закрывается пустая ловушка. Я спасла своих людей, но погубила себя.

– Что Вы делаете? – прокричал Роц, отбившись от очередного врага и двинувшись пешком в мою сторону. Его лошадь лежала замертво в стороне со стрелой под левым локтем.

Не дойдя до меня несколько сантиметров, он посмотрел в ту сторону и все понял.

– Мы же остались без подкрепления, – проговорил он.

– Мы и так остались бы без подкрепления, – ответила ему я, – Катастрос не глуп и развернет отряд на ту дорогу. Нам надо продержаться, пока они идут.

Роц кивнул мне в знак согласия и набросился на очередного противника. Я же выпрямилась, подожгла лапы и присоединилась к нему. Роц разил мечом, а я огненными когтями. Врагов хоть и было много, но мы однозначно одерживали верх над ними.

Наконец из какого-то каменного свода показался уже знакомый нам громила с боевым топором-копьем наперевес. Я остановилась, и взглядом встретила его.

– Я сама с ним разберусь, – сказала я Роцу и направилась в сторону противника.

По пути я загорелась и превратилась в огненного голема. Теперь я могу бороться с ним на равных. Мы схлестнулись с ним в похожей битве, как в лесу. Я пыталась взять его ловкостью и обезвредить, он меня – оглушить. Только в этот раз я действовала намного осторожнее, экономно расходуя силы и наблюдая за противником. Он на меня не нападал, только выматывал. Мне показалось это странным. Ни тогда, не сейчас он не пытался меня убить. Что же происходит? Я Хитчу нужна живая, но зачем?

«…то, что когда-то создали, они в силах и изменить…» – прозвучали у меня в голове слова Хитча. Неужели он нашел еще одного древнего? Быть того не может. Да и с какой стати те станут ему помогать? А что если Снежный Властелин и есть один из древних?

Это озарение снизошло на меня во время боя, когда Роц набросился на сатира сзади. Тот парировал атаку и едва не зарубил рыцаря топором. Теперь мне стало отчетливо ясно, что меня хотят оставить в живых. Я старалась встать перед Роцем, чтобы защитить того, но сатир отбросил меня в сторону. Тогда я моментально превратилась в кондра и начала стрелять во врага огненными зарядами средней силы. Чтобы заряды были сильнее, надо их накапливать чуть дольше, а этой секунды хватило бы, чтобы разрубить несчастного топором. Сатир перенаправил свой гнев на меня, приготовившись наложить на меня уже известное страшное заклятие. Я это вовремя увидела и отпрыгнула в сторону.

Теперь сатир начал меня преследовать. В это время я успела увидеть, что в нашу сторону со скал направляют баллисты и луки. Но не стреляют. Из-за меня. Я быстро нашла глазами Роца. Он поднимался с земли. Остальные уже из последних сил отбивались от нахлынувших пехотинцев. Мы не дождемся подкрепления. Пока не слишком поздно, им надо уйти.

Я опять покрыла сатира серией огненных зарядов, а потом в два прыжка оказалась около Роца.

– Отзывай людей, немедленно! – прокричала ему я, – Громиле нужна я, и, пока меня не схватили, по вам не откроют огонь из луков и баллист. Уводи людей.

Роц посмотрел сперва на меня, потом на солдат, скрывающихся в скалах. И тут же начал отзывать своих солдат.

Я же пока продолжу бой. Лишь бы драконы успели, тогда не придется отступать. Мы опять схлестнулись с сатиром. Я вновь стала големом. Опять продолжилась наша игра.

Рыцари дружным строем начали отступать, но перед ними посыпался град стрел. Я решилась на безумие. Оттолкнув от себя сатира, я в облике кондра начала стрелять в лучников на скалах огненными зарядами. Шквал стрел на несколько секунд прекратился. Рыцари смогли уйти. Только я не успела увернуться: пока стреляла, не смогла отследить действия врага. Сатир сделал несколько пассов, и я приняла облик человека. Теперь мне пришлось достать меч. Но тут сбоку возник Роц и накинулся на моего врага.

– Бегите! Я его задержу, – прокричал рыцарь.

– Я не успею, он лишил меня волшебства, – прокричала я в ответ и продолжила биться с сатиром.

Признаться честно, наши шансы на победу в разы возросли. Мы разили с двух сторон, не давая ему возможности продохнуть. Я попала сатиру в бедро, от чего он закричал и осел на одно колено, но следующую атаку сатир отразил легко. Так и продолжалась наша битва. Но недолго. Роц отошел назад, чтобы было место размахнуться, как из груди у него показался осколок жезла. Потом осколок пропал, рыцарь осел, а за спиной у него вырос Хитч.

– Нет! – я кинулась было к рыцарю, но вдруг резкая боль в области затылка оглушила меня, заставив осесть на землю.

Дальше перед глазами возник туман, сквозь который я видела бездыханное тело Роца. Веки стали тяжелеть и меня охватила тьма.

Глава 12: Забытые истории

В какой-то момент по всему каньону разнесся страшный шум рушившихся камней. Земля начала дрожать под нашими копытами, но мы даже не думали останавливаться, а, напротив, попытались ускорить наш темп. Когда мы, как предпологалось, почти прибежали к спуску, то перед нами предстал тупик. Я резко затормозил, что сделали и остальные из нашего отряда. Пыль от обвала еще не опала и тяжелым облаком висела в воздухе. Отдельные камни летели вниз, отскакивая от выступов. Обвал был совсем свежий. Вот, что это был за шум!

Тут меня охватила настоящая паника. Они ждут нашей помощи. Но тут никак не пробраться. И взлететь нельзя: всех собьют на землю, еда мы поднимемся в воздух. Здесь мы бессильны что-либо сделать. Нужно немедленно возвращаться назад.

– Скорее назад! – прокричал что-то из людей и отряд начал разворачиваться. Этот голос снял с меня оцепенение, и мы побежали в обратную сторону. Мне снова удалось вырваться вперед. Волнение придало мне сил и, казалось, прибавило скорости. Я чувствовал, как едва не падал на поворотах, слышал, как скрежетали копыта и валились вместе с лошадьми наши люди, а потом вставали и нагоняли нас. Но я не останавливался. Я думал только о том, чтобы не опоздать.

Даже с такой скоростью мне казалось, что мы движемся вечность. А время все уходит. Можно было бы взлететь, но тут скалы очень узкие. Да и если мы попадем в ловушку, то точно потеряем драгоценное время: связанные стальными сетями, мы точно не сможем помочь. Наконец, мы добежали до места, где перелетели с одной тропинки на другую. Мгновение мы один за другим становились драконами, а потом вновь бежали лошадьми. И опять время начало тянуться вечность.

Так быстро по горам мы еще не бегали. Мне стало не хватать воздуха, но я гнал свои ноги вперед еще быстрее. С каждой секундой страх и отчаяние все больше меня поглощали.

Наконец мы добежали до того места, где разошлись, и увидели… рыцарей и каладрий. Я не поверил своим глазам! Что вообще происходит? Я быстро обвел взглядом отряд: ни Роца, ни госпожи.

Я повернулся к одному из драконидов, который успел отчасти выучить их язык:

– Спроси, что происходит, – велел ему я.

Тот проговорил что-то на непонятном мне языке. Один из рыцарей ему ответил. Тут было четыре человека и три каладрии, одна из которых осматривала раны отвечающего нам человека.

Эти каладрии немного отличались от тех, что живут у нас. Эти были одеты в кожаные брюки и куртки с капюшонами, в то время, как на наших землях эти создания предпочитали носить тканые одежды. И на поясе у каждой были клинки. Они скорее напоминали солдат, а не жрецов или лекарей. Они точно не из наших краев. Откуда они вообще взялись? Неужели они живут еще и здесь?

Этот вопрос мимолетно промелькнул у меня в голове, а потом мысли опять стали захвачены волнением за Сумеречницу.

– Я не совсем понимаю, что он говорит, – начал драконид, – Кажется, что они попали в засаду и были вынуждены отступить.

– А еще он сказал, что их сэр Роц и ваша госпожа остались прикрывать их отступление и, тем самым, спасли им жизнь, – ответила каладрия, которая занималась ранами того рыцаря, а затем повернулась к нам, – Вот уж не думала, что однажды услышу этот язык. Вы откуда?

Голос у каладрии был довольно низкий для представительницы ее народа, но не басистый. В ее голосе чувствовалась уверенность и тщеславие. Но он был довольно нежный, буквально пел. Этот голос манил своей мягкостью и пленил своим тембром.

Но ее вопрос меня мало интересовал, а чары ее голоса на меня не действовали. «Сумеречница осталась там!»

– Вы оставили их там?! – став человеком и направившись к рыцарю, прокричал я, забыв, что тот не понимает наш язык, – Оставили их умирать!

– Он не понимает тебя, – спокойно ответила каладрия, вставая между мной и им. Лицо рыцаря исказилось от страха.

Меня съедали страх, отчаяние и ярость – они застелила мне глаза. Больше всего на свете я хотел только разорвать этих предателей. Оставить своего командира умирать! Оставить нашу императрицу!

Я на секунду остановился, не веря в то, что произошло, а потом повторная волна отчаяния и ненависти направила меня к нему, как вдруг один из нашего отряда схватил меня за предплечье.

– Катастрос! Успокойся! – говорил сдерживавший меня человек. К нему присоединились еще двое.

Я начал вырываться и требовать, чтобы меня отпустили, но меня никто не стал в этот раз слушать, а удерживали еще сильнее. Я хотел дать волю своему драконьему началу и сжечь этих трусливых людей дотла. Но тут та самая каладрия уверенным шагом подошла ко мне и сделала какие-то пассы. Я вконец вышел из себя, но… ничего не смог сделать. Я почувствовал, что не могу воспламениться. Совсем. Не могу стать драконом. Я потерял свои силы.

Это меня напугало, и я отпрянул. Это подействовало на меня лучше всякого приступа гнева – я сразу успокоился и меня отпустили. В ужасе я посмотрел на свои руки, а потом на лица прежде державших меня людей. В их лицах я прочел тот же шок. Это же то заклятие, которое накладывает сатир!

– Теперь, когда ты беспомощен, мы можем поговорить, – невозмутимым голосом сказал каладрия. После этого я услышал в голове щелчок, и я почувствовал, как мое тело наполнилось жаром огня и драконьей силой.

– Что это было? – только и смог я из себя выдавить, до сих пор не веря в то, что только что произошло.

– «Молчание». Одно из древнейших заклинаний. Им ныне почти никто не владеет, кроме пятерых – так же спокойно говорила каладрия.

– Кто ты такая? – продолжал я. Оцепенение ослабло, но еще не отпустило меня.

– Меня зовут Рея. Я древняя предводительница каладрий, одна из пяти древних предводителей, – представилась она, а потом спросила, – А вы кто такие? Откуда вы прибыли и откуда знаете древний язык?

– Мы солдаты хранительницы миров, повелительницы Империи центрального мира, – отчеканил воин-человек.

Лицо Реи, до сих пор остававшееся беспристрастным, выразило искреннее удивление.

– Быть того не может, – проговорила она. Остальные каладрии переглянулись, – Неужели та девушка – хранительница?

– Да, а они оставили умирать нашего хранителя! – прокричал я, указывая на этих жалких трусов. От прежнего оцепенения не осталось и следа, теперь я вновь пришел в себя.

– То был ее выбор, – так же спокойно продолжала Рея, – И потом, она еще жива. Ты зазря обвиняешь их в гибели твоей госпожи.

Я не верил своим ушам. Такое же волнение прошло и по всем нашим рядам. Искра надежды сразу же промелькнула в моей груди и просветлила разум.

– Тогда ее надо скорее освободить, пока они не успели ничего сделать, – проговорил я.

– Они ничего не сделают и никуда не уйдут, – я невольно поражался спокойствию этой каладрии, – Успокойся, жеребец, я вижу, что у тебя очень буйный нрав. Тебе надо научиться его контролировать.

Глаза мои округлились. Как и откуда она это узнала?

– Думаешь, я не вижу, что силу дают тебе Драконьи Камни? – Прочитав вопрос в моем изумленном взгляде, сказала она. На лице каладрии промелькнула лукавая улыбка, и она перевела взор на остальных драконов, – Тебе и твоим соратникам.

– Откуда тебе все это известно? – спросил я у нее.

– Всему свое время, – отмахнулась Рея, а потом продолжила, – Предлагаю вам разбить лагерь здесь и выслушать то, что я вам предлагаю сделать, чтобы освободить вашу горячо любимую госпожу.

Как потом выяснилось, Рея – соратница Яра. Она пришла из того же древнейшего мира. Когда я просил, что она здесь делает, то она рассказала мне свою историю, которую я слышал отрывками от других сказаний.

Рея некогда жила в землях нашей Империи. Пока не пропал Матис. Насколько я понял по ее лицу, меняющемуся при упоминании этого имени, она питает к нему очень теплые чувства. В тот же день она собрала некоторых из своего народа и отправилась за ним. Она очень долго искала его в разных мирах. И наконец, не так давно она его нашла. Только Матис оказался порабощен каким-то жалким и самодовольным человеком. Тогда я ей поведал то, что это сын императора Долороса, предатель, который подчиняется некоему Снежному Властелину. И наша госпожа здесь по обе их души, поскольку они являются угрозой для существования этого мира. Тогда она как-то загадочно улыбнулась и покивала головой.

– Вы думаете, что все так просто: что так просто смогли бы их одолеть, что так легко справились бы с силами, которые дало Мироздание? – просила она у меня.

– Хранители всемогущи. Они могут управлять не только силами Мироздания, но и силами всех существующих миров, – возразил я.

– А умеет ли она это делать? – просила Рея. Тут я промолчал, вопрос заставил меня задуматься. Госпожа многому научилась за это время, но я уверен, что она может больше. Вот только она, скорее всего, об этом не догадывается.

Рея сказала, что хочет освободить Матиса. Но пока не знает, как это сделать. Если его поработил Хитч, то только он и может его освободить.

– Поэтому убивать сразу его нельзя, – сказала Рея.

– Но ведь тогда он убьет ее! И миры окажуться беззащитными, пока не появится новый, способный всех защитить хранитель, – возразил тогда я, пытаясь скрыть свою тревогу не за существование этого мира, а за жизнь Сумеречницы.

– Ее не убьют, – со смешком ответила она, от чего мне стало противно. Вновь злость зародилась у меня в душе, но на этот раз я смог сдержаться – Они уже давно бы это сделали. О, нет. Вашему «человеку» от нее нужно что-то. И я могу со всей уверенностью полагать, что Амулет.

– Но он не может его использовать, – возразил я, – Он не является избранником и после смерти Императрицы им не станет, раз не стал таковым после смерти отца. А другого способа обладать силой хранителя не существует.

– Питать силу из сего энергетического колодца можно разными способами. Но тут наши с тобой цели сходятся: хранительницу нужно освободить, а вашего предателя – схватить, – сказала Рея, а потом посмотрела на небо, – Скоро прилетит Снежный Властелин. Когда это случиться, мы сможем пробраться внутрь.