Отрави меня собой

Пора бы приземлить девку и указать ей ее место. И отчего – черт всех дери – ему остро захотелось, чтобы место это оказалось только рядом с ним?! Лавр нацарапал сообщение Дэну, тот кивнул, и рожа его засияла. Он поднялся на стул и призвал всех к тишине.

– Не кажется ли вам, други мои и подруги, что-то тут становится пресно?! – услышав одобрительные возгласы, Дэн громогласно заявил: – Пришла пора танца. Да не простого. Дорогие наши официантки – это ваш шанс блеснуть на столе этого заведения и стать немного богаче!

Оставшаяся официантка ресторана, взвизгнув от страха ретировалась, две девчонки из кофейни находились в полуобморочном состоянии, и только Медведева, не скрывая откровенного презрения, кивала головой. Убежать они не успели – Саня и Вадик стояли, подпирая двери.

– Что вы себе позволяете, молодые люди? – Марина подошла к Дэну. – Зачем…

– Админ Марина, может тебе имеет смысл захлопнуть свой рот?! – гаркнул Дэн, швырнув ей в лицо пачку денег. – Этого хватит?

Женщина отшатнулась от оскорбления, по лицу ее поползли красные пятна.

Пьяная молодежь неистово зашлась в ликовании.

– Танец! Танец! – скандировали парни, подскочив со своих мест, девушки пренебрежительно улыбались, готовясь радоваться унижению других.

– Итак, Мариша, ты сама выберешь, кого отдашь нам на съедение или мы сами справимся? – снова насмешливый голос Дэна заставил помещение вздрогнуть от хохота.

– Я вызываю полицию, – четко предупредила Марина, и достала телефон.

Однако Борис и парочка ребят были начеку, и мобильный администраторши пошел гулять по рукам.

– Мы хотим приватный танец от официантки, – потребовал Лавр, медленно прохаживаясь по залу, где его друзья и подруги, накачанные алкоголем, уже умышленно роняли посуду, бросали бокалы в стены, дико выкрикивали свои пожелания и вели себя, как бешеные свиньи.

Дэн сорвал скатерть на одном из столов, стоящих ближе к центру, а Вадик по одному знаку Лавра вытолкал Медведеву вперед. Две другие девчонки запищали от возмущения и страха. Администратор Марина посмотрела на девушку, лицо которой потемнело, и схватилась за сердце. Быть беде, прочитал Лавр ее физиономию. Ага, он этого и добивался.

Медведева выпрямила спину так, будто кол проглотила, чем несказанно порадовала Лавра. Он обошел вокруг нее, оценивающим взглядом прошелся по ее фигуре и встал сзади. Склонившись вперед, он с самыми отвратительными и оскорбительными нотками в голосе зашипел девушке в ухо:

– Раздевайся и танцуй. А я хорошо заплачу.

Она дернула плечом, а Лавр уже вдыхал аромат ее волос, и тонул в каких-то медовых травах и вкусных фруктах. Именно вкусных, потому что рот его наполнился слюной, а возбуждение уютно устроилось в низу живота. Артём с трудом оторвался от Ольги и материализовался рядом с Дэном. Ласково похлопав по столешнице, он пригласил девчонку ближе к ним.

Некоторые зрители уже достали свои айфоны, приготовившись записывать представление. Ведь им всем было известно, что никто не смел перечить Лавру. Он, кого хочешь, в бараний рог скрутит. А если девочка окажется умной и послушной, то в накладе не останется. Неделька-другая шантажа и позора и всем скоро она наскучит. Так было всегда.

Медведева обожгла Лавра взглядом своих глаз, зацепив, казалось, что-то на самом дне его почерневшей души. Поджав губы, девушка мимолетом глянула на стол, по которому также нетерпеливо похлопывал Саня и раскладывал на поверхности зеленоватые купюры. Пальцы ее теребили пуговицу жилетки, а потом она вздернула подбородок и двинулась прямо к Лавру. Нет, на него.

Артём плотоядно облизнулся. Все такие. Для приличия поломаются, поиграют на публику, а стоит увидеть деньги, становятся шелковыми и сговорчивыми. Дэн аж притопывал от нетерпения облапить девчонку, а она уже приблизилась на опасное расстояние. Лавр даже не сразу сообразил, что она задумала, когда ощутил ее дыхание; электрические импульсы разошлись по телу о того места, куда она положила ладонь ему на грудь и…знатно зарядила коленом между ног.

Одновременный неопределенный звук вырвался у наглых наблюдателей, когда Лавр согнулся пополам. Зашипев грязные ругательства сквозь зубы, он на секунду сморщился. А потом ровный и холодный голос Медведевой разрезал наступившую тишину:

– Стриптиз и шлюхи через два квартала в клубе «Икс-Норма», а это – приличное заведение. А ты, – она наклонилась прямо к его уху и с презрением выдохнула, – теперь будущая звезда сети. Мои поздравления.

Артём с опозданием осознал, что пара камер еще его снимала. Теперь с Лавра снимут лавры. Плевать! Один намек этим недоумкам, и видео будет удалено с айфонов. А если кто решит рискнуть здоровьем и выложить в сеть, то уже через пару минут его там и следа не останется. Уж у Лаврова есть, кому об этом позаботиться.

Дэн сунул ему бутылку с шампанским, секунду назад стоявшую в ведерке со льдом. Облегчив боль в паху, Лавров ненавидел всех и вся. Особенно эту новенькую.

– Раздавлю суку, – прошипел едва слышно он первое, что пришло на ум, но оглядев зал, не нашел Медведеву. Девчонки и след простыл.

Это ж надо! На его веку ему еще не попадалось таких строптивых и непокорных. Таких, чтобы от одного взгляда на которую возбуждение сводило все мышцы и изнывало всё тело, таких, чтобы всё нутро горело огнем. Идиотка! Была бы чуточку умной, подчинилась, станцевала разок, получила бы деньжат, и все успешно бы про это забыли. Так нет, ей нужно было открыть свой рот и отправить их всех туда, где как она посчитала им самое место – в окружении шлюх и наркоманов в «Икс-Норму», где те прекрасно обитали. Почему она не считала его за человека, жалила в такие места в его сознании, о существовании которых он даже не догадывался? Уязвленная гордость требовала сатисфакции.

Бледная администратор Марина рассыпалась перед ним в тысяче извинений, а Артём уже знал, каким образом она сумеет поправить свое плачевное положение. Он отставил бутылку, шепнул Дэну, что идет улаживать важное дело и вернется через несколько минут. Приятель понимающе кивнул, щелкнул пальцами в сторону замершего ди-джея. Освещение стало приглушенным, и по залу разлилась клубная музыка. Парни с девчонками, ожидая одного представления, но получив другое ни капли не расстроились и продолжили кутеж. Через секунду одни уже танцевали, другие обжимались по углам и диванам.

Лавр встал, аккуратно подцепил локоток Марины, и они удалились за двери.

– Простите, – забормотала молодая женщина, – вы поймите, что…

– Уволить! – сквозь зубы приказал он. – Сию секунду.

– Что? – она отпрянула. – Но…

– Или сама отсюда вылетишь и больше никогда не сможешь работать в таких заведениях. Тебе ведь нравится эта работа? А я устрою так, что перед тобой закроются все двери, – черная бровь издевательски выгнулась вверх.

Марина сглотнула, понимая, что выхода у нее нет. Обреченно сгорбившись, она пошла к лестнице.

– И еще условие, – напомнил о себе Лавр, – я должен все слышать.

Администраторша указала ему место за декоративной полкой-стеллажом, из-за коей его не было видно никому в опустевшем помещении кофейни, зато слышимость была отменная. Ну, он мог еще и кое-что рассмотреть. Хотел видеть физиономию Медведевой, когда ей сообщат приятную новость. Ибо такова реальность – за свои поступки нужно уметь отвечать.

К удивлению Артёма, Ольга уже переоделась и ждала начальницу, положив локти на стойку возле кофемашины. На лице девчонки не было на капли раскаяния, только холодная решимость и неимоверная усталость.

Марина запиналась, выдавливая из себя слова. Она сообщила Медведевой, что после инцидента, та не может больше здесь работать. Другая официантка, кажется Светка, сжалась в комок и всхлипнула. Ольга как-то зло цыкнула, надела бейсболку, накинула на плечо рюкзак и на удивление спокойно сказала:

– Не продолжай, Марина. Итак, всё ясно.

– Олька, прости.

– Не извиняйся, ты ни в чем не виновата. Мажорам ведь закон не писан. Я это уже давно поняла и испытала на себе.

– То есть?! – Марина застыла в немом изумлении.

Артём скрестил руки на груди и нахмурился. Вот и ему стало интересно. Он, конечно, не такое ожидал услышать, надеясь на рыдания и мольбы оставить ее, потому что ей нужна эта работа. Почти кожей хотел услышать слезные просьбы дать ей еще шанс, возможность всё исправить, попросить у него прощения при гостях. Как самонадеянно с его стороны! А он уже мечтал оторваться на ней. Теперь придется услышать сопливую историю, как ее такую всю прекрасную бросил мажор, ей несчастной пришлось сделать аборт, и вся ее жизнь теперь сломана. Фу!

Однако от ее следующих слов мороз прошелся по коже Лавра, сковывая непривычным для него чувством жалости…

– Когда почти два года назад такой же пьяный хмырь из золотых деток на своей навороченной и крутой тачке рассекал по дороге, никого не замечая на своем пути, я похоронила батю и жениха. Мать чуть с ума не сошла, а Машка… Машка замолчала.

Марина ахнула, а Света порывисто обняла напарницу.

– Ладно, девоньки, пока. Было приятно с вами работать. Удачи, – Оля стиснула зубы и вышла под ночной ливень.

Артём сморщился и привалился спиной к стене. В висках немилосердно стучало. Хотя в этот вечер он пил мало, к горлу подкатил тошнотворный комок из алкоголя и горечи. Слова Медведевой отбойными молотками долбили его мозг, тупая незнакомая боль раздирала сердце. «Когда почти два года назад такой же пьяный хмырь из золотых деток на своей навороченной и крутой тачке рассекал по дороге, никого не замечая на своем пути, я похоронила батю и жениха». Похоронила батю и жениха… Жениха. Вечер был безнадежно испорчен, настроение упало ниже плинтуса.

Даже вызванные Дэном девочки из стриптиза не вызывали в нем ни капли интереса. Только отвращение. Нет, с ним явно что-то не так. Эта отрава Медведева, так глубоко въелась ему под кожу, что дальше уже некуда.

Единственная радость – через пару дней возвращается его троюродный брат Серега. Лавр невесело усмехнулся. Соизволил-таки вернуть свою задницу в универ. Сергей учился курсом младше, но тот еще был отморозок. Девки млели от его небесно-голубых совершенно невинных глаз, тащились от его мускулов, которыми он не забывал поигрывать, и просто падали в его объятия, не понимая, что добровольно становились лишь очередной забавой. Подобное внимание со стороны девчонок Артёму было знакомо и уже изрядно приелось.

Оля проворочалась почти до самого утра, а сна ни в одном глазу не было.

Вспоминая ужасный вечер, она ни о чем не жалела. Осадок обиды теребил ее сердце, заставляя не прошеные слезы наворачиваться на глаза. Упрямо шмыгая носом, она заставляла себя не поддаваться отчаянию.

Золотые детки во главе с Лавром и этим ненормальным Дэном, окончательно съехав с катушек, потеряли всякий человеческий облик. Наверняка унижение простых людей является для них своего рода допингом, наркотиком. От своей наглости, безнаказанности и вседозволенности мажоры в конец охамели. Такой оскорбительной манеры общения Ольге еще не доводилось испытывать. Они что же надеялись, по одному щелчку пальцев официанток превратить в стриптизерш и шлюх?! Другие пусть как хотят, а с ней такой номер не пройдет. Неужели все мажоры думают, будто остальные люди ради денег готовы на все? Видимо, да, если исходить из ее горького опыта.

В то время как обычные люди бьются, словно рыба об лёд, борясь за благополучие своих родных и близких, мажоры ведут беззаботную жизнь, полную удовольствий и радости. Деньги родителей решат все неприятности в их жизни, выполнят любое желание. Хочешь диплом о высшем образовании? На. Новый современный автомобиль? Нет проблем. Квартиру в элитном районе города? Да. Все для любимого чада. Убил человека? Отмажем. Деньги все любят, а потому заткнуть глотку нежелательным свидетелям пачкой банкнот, проще пареной репы. Всё в их реальности продается и всё покупается. И все тоже. Жуть.

Оля поежилась и нырнула под одеяло в темноту. Глухая боль снова напомнила о себе, пробуждая невыносимую тоску в сердце. Но она должна быть сильной. Ради Машки. Ради мамы. А что до увольнения, так у нее еще есть клуб. Теперь можно смело брать больше смен в график. Подумаешь, придется пару раз на лекции прийти не выспавшейся. Мама вон сутками пашет и ничего. Зато в клубе деньжат платят больше. Конечно, до глубины души обидно, что будущая элита страны играет судьбами людей, оскорбляет их, сует нос не в свои дела. Мажоры разрушают все, к чему прикасаются, считают себя выше всех. Козлы! Кто они без своих богатых родителей, чего стоят и что могут?!

Начало следующей недели выдалось вроде без каких-либо эксцессов. Как и вторник. Никто ни в кафе, ни в стенах университетских коридоров и аудиторий, видимо не знал о случившемся на гулянке мажоров. Оля облегчено вздохнула. Вот и, слава Богу! Судя по ничего не значащему трепу студентов, никакого видео в сеть не попало. Есть, наверное, еще капля мозгов у этих мажорчиков, чтоб не позориться и не позорить себе подобных. Зато активно обсуждалась весть о том, будто из очередных самовольных каникул вернулся троюродный брат Лавра некий Серега.

Ольга, приходя в кафе и общаясь с Ленкой, Асей и Варей все время чувствовала себя не своей тарелке. Кто-то упорно прожигал ей спину взглядом, отчего тянущее ощущение появлялось в затылке. Ей и говорить не нужно было, кто бы это мог быть. Лавр. Он ожидал от нее проявления какого-либо превосходства над ним? Думал, она станет упиваться его пусть и негласным унижением? Ха! Не на ту напал. Ей было наплевать на него и всю их развеселую компанию! Это он пусть упивается иллюзорным чувством своей власти над ней. То же властелин Вселенной доморощенный!

В среду после занятий Оля зашла в общежитие к Варе и Лене. Близился день рождения Аси, и девчонки склоняли Ольгу к походу в клуб. Ей эта идея не нравилась в корне. В комнате подружек царил полный хаос: куча коробок с обувью и чехлов из-под платьев валялась на полу, ворох платьев усыпал две кровати. Девушки поочередно крутились перед зеркалом, примеряя то один наряд, то другой.

– Как дела, девочки? – спросила Оля.

Ленка едва сдерживала слезы и причитала:

– Для выхода в свет нет ничего приличного. Ужас.

– Если мы пойдем в «Икс-Норму», должны выглядеть на все сто, – поддакивала Варя.

Лицо Оли вытянулось.

– Каким боком здесь «Икс-Норма»?

– Мы решили туда пригласить Аську и отметить ее День рождения, – сморщилась Варя, недовольно сбрасывая со ступней очередную пару туфель. – Она уже согласна. А ты?

– Еще раз, куда вы хотите пойти править день рождения?! – Оля выпучила глаза, надеясь ослышаться.

– В «Икс-Норму», – гордо ответствовала Ленка.

– Лучший подарок Асе – пропуск в классный ночной клуб, – не отставала в слабоумии Варя.

– Вы обе, нет – втроем, что с дуба рухнули, да? – Оля покрутила пальцем у виска.

– Нет, а чего такого? – взвилась Лена.

– То есть вы сознательно идете туда и открыто заявляете тамошним мужикам, что вас можно снять? Да вы знаете, сколько там наркоты крутится? Подсунут чего – всю жизнь не отмоетесь. Или что еще похуже.

Варя ошарашенно плюхнулась на диван, Ленка прижала руки к груди. Оля стояла, уперев руки в бока. В таком положении их нашла радостная Ася. Она бормотала какую-то песенку и порхала как глупый мотылёк.

– Как дела, девчули? Уговорили нашу правильную на клуб?

– Мы не идем ни в какую «Икс-Норму», – надтреснутым голосом сообщила Лена.

– Что за бред? Это ж мой день рождения, как-никак, – беззаботно отозвалась Ася.

– Олька говорит, что там нас примут за девочек из эскорта, – обреченно сказала Варя.

Ася надула губки. Оля на секунду задумалась.

– А если я достану вам пропуска, скажем в …«СуперДжойс»? Прокатит в качестве подарка?

Девчонки переварили название и с визгом бросились к Ольге, едва не задушив ее в своих объятиях. Это даже лучше «Икс-Нормы». Это вообще элита.

– Но как? – с сомнением засопела Ленка.

– Дело в том, что я это… там работаю. А в назначенный день, к сожалению, моя смена. Я как бы буду с вами, и как бы нет. Идет?

– Еще бы! Спасибо, Олька! – Ася чуть не задушила подругу.

– До чего же ты скрытная, Оля? – пожурила ее Варя. – Ты, может, еще в каком отпадном месте работаешь?

– С вас хватит и клуба, – весело хохотнула Оля и попрощалась с девчонками, оставив им возможность принарядится.

С теплом думая о подругах, Оля вышла из общаги, завернула в университетский двор и оторопела. Там парни из особой и так ненавистной ей касты мажоров донимали какую-то первокурсницу. Девчонка итак приехала забитой из своей деревни, не зная жизни и не имея опыта общения с подобной категорией людей. Трое из них ей было хорошо знакомы: Лавр, Саня и Боря. Четвертый, наверное, Вадик, выкрикивал что-то пошлое из машины. Девушка просила отпустить ее высоким, почти плачущим голосом. Мажоры лишь посмеивались.

Кулаки Ольги сжались.

Глава 3

Артём со смехом наблюдал за отчаянными метаниями симпатичной девушки с двумя косами. Сергей, заприметив ее, не давал ей проходу. Наивная, она заикалась и краснела, не понимая, чего от нее хотят. Внимание таких парней ей явно было чуждо и не знакомо. Девушка не знала, как вести себя и слезы грозили брызнуть из ясных зеленоватых глаз.

Серега, дьявол воплоти, решил дождаться ее и немного поиграть. Она очутилась в западне – сзади стоял Саня и манил к себе испуганную девчонку, впереди Сергей в машине, слегка давил на газ, подталкивая ее, грозя посадить на капот, справа стоял Боря, а слева – Лавр с идиотской улыбкой на губах.

Эта жестокая забава помогала ему отвлечься от мыслей о Медведевой. Отрава проникла в запретные территории его сознания и не давала ему покоя. После памятного вечера в ресторане над кофейней, он ждал от ее подружек язвительных комментариев, представлял, как серая масса станет на него пялиться, шушукаться и тыкать пальцами. Но ничего такого. Студенты по своему обыкновению мусолили предстоящие экзамены, зачеты, курсовые и преподавателей. От приторного вкуса во рту, Лавр сморщился. Какое благородство с ее стороны не растрепать всем, как отбила ему яйца! Он, видишь ли, уволил ее, а она промолчала. Святая! Он думал, Медведева будет бросать в его сторону говорящие призывные взоры с намеками, мол, он теперь ее должник, но она вообще делала вид, словно никого из них знать не знает. Ее безразличие задевало. Хотелось доказать, что не все мажоры без оглядки давят людей на улицах. Дьявол всех побери! Он слишком много позволяет себе думать об этой девчонке. Хватит. Нужно перебросить мысли, и Серега должен в этом помочь. Поэтому эта игра с первокурсницей как раз кстати.

– Давай же, детка, решай уже! – весело говорил Сергей из окна машины. – Или ко мне или к Сане.

– Пустите! – взмолилась девушка. – Я ничего не хочу.

– Мы любим решительных девочек, – вкрадчиво сказал Лавр.

– Ну же! – наступал Саня. – Может, прямо на капоте со мной?

– А потом по кругу, – с надеждой протянул к ней руку Борис.

– Нет! – взвизгнула глупышка и, забавно закусив кулачок, начала озираться по сторонам в поисках помощи.

– Уж лучше сразу под колеса, чем такое счастье!

Этот голос! Холодный, безжизненный, презрительный. Лавр напрягся всем своим существом. Повернув голову, он нашел его обладательницу. Медведева стояла, скрестив руки на груди, и с настоящим отвращением качала головой, уголки ее губ презрительно опустились вниз.

– Какого хрена ты вмешиваешься? – взревел Борис.

– Иди куда шла, – обманчиво спокойно посоветовал Артём.

Ольга проигнорировала его, откинула длинную косу за спину и решительно оттеснила Саню. Вытолкав первокурсницу из порочного круга, она сунула ей в руку бумажный платок. Та облегченно шмыгнула носом. Медведева развернула девчонку и нажала ладонью между ее лопаток.

– Чего встала? Пошла. Или хочешь продолжить общение с ними?

– Нет! – пискнула она, проблеяла спасибо и, не оглядываясь, дала дёру прямо к остановке.

Ноздри Артёма кровожадно раздулись. Она каждый раз ломала ему кайф, и нигде от нее нет спасения. Гадство какое-то!

– Слышишь, периферия, – зарычал он, надвигаясь на нее, – тут наши правила.

– Засунь их себе куда подальше! – рявкнула она, воинственно поднимая подбородок.

– Медведева, ты оборзела! – Боря продемонстрировал ей свой кулак.

Она мазнула по парню безразличным взглядом, когда из машины вышел Сергей и с чувством хлопнул дверцей.

– Лавр, брат, какого черта эта курица испортила нам всё веселье?!

Артём почувствовал, как окружающее их пространство вдруг стало вязким и тяжелым. Медведева не спускала убийственного не верящего взгляда с его троюродного брата.

– Ты?!.. – воздух со свистом и ненавистью вылетел из ее легких.

– Чего я? – не понял Серега. – Сама что ль прокатиться желаешь?

Парни весело загоготали и начали сжимать кольцо вокруг нее.

Со скоростью молнии девушка подлетела к Сергею и с размаху залепила ему такую оплеуху, что голова парня дернулась в сторону.

– Какого черта? – рявкнул Лавр, задерживая Саню, приготовившего кулаки.

Брови Артёма грозно сошлись на переносице. За Серегу он готов был порвать каждого, и для этого не нужны кулаки. Бить девчонку – это уж слишком. А потому успел перехватить другую руку Медведевой, когда та замахнулась второй раз, и потянул ее на себя. Она глянула на него глазами, полными боли и ненависти, и с силой вырвала свое запястье. Откуда только силищу брала?

– И ты! Не смей ко мне приближаться никогда. Понял? Ни ты, ни твой брательник-убийца!

Она развернулась и подобно танку двинулась вперед, задев плечом Бориса. Шаг ее был настолько быстрым, что когда ошарашенные парни пришли в себя, ее уже и след простыл.

– И че это было? – спросил растерянно Саня.

– Без понятия, – Сергей примостил пятую точку на капот и потирал горящую щеку.

– Поматросил и бросил? – Борис пошевелил плечом. – Чертова медведица.

– Не помню, – три пары глаз сверлили его лицо. – Да не спал я с ней!

– А с каких это пор ты стал убийцей? – спросил Лавр, каким-то особым чувством понимая, что именно в этом кроется причина неуправляемой ненависти Медведевой к нему и ко всем мажорам вместе взятым. Потирая подбородок, он невесело констатировал, если бы Медведева вмазала брату кулаком, фингал бы загорелся нехилый.

Сергей с минуту таращился на брата, потом мучительно долго нечто вспоминал, пока не хлопнул себя по лбу.

– Ой, мля! – протянул он. – Точно. Отец запретил говорить о том происшествии. Пару лет назад это было. Мы тогда все под градусом были. И не только. Я – за рулем. Подрезали какого-то мужика. Отец с трудом отмазал меня.

– От чего? – прищурился Артём, понимая, что не хочет слышать ответ.

– Так там…э-э, кажись, двое погибли. Кто-то еще пострадал. Отец денег им давал, чтобы заявление из полиции забрали и полюбовно разошлись. Пф! Я, видишь ли, не умею договариваться. Просто они все – жадные твари.

– Ну и? Взяли деньги? – спросил Артём, ощущая горький привкус во рту.

– Если бы не взяли, я бы тут с вами не куражился, – сверкнул Серега белозубой ухмылкой.

– Забей, друг, – Саня хлопнул его по спине.

– Ну, че в клуб к девчонкам? – нетерпеливо спросил Борис.

Парни закивали, и только Лавр медленно поплелся к своему спорткару. Нахмурившись, он завел машину и поехал за товарищами. Ни хрена не понятно. Вообще. Не было тут все так просто. Чуйка у Артёма работала, что надо. Версия брата – это одно, а вот версия пострадавших другое.

Надо бы шефа безопасности отца подключить, да разузнать, как все произошло на самом деле. А выводы он сделает сам.

Удушающая боль навалилась на нее с неимоверной силой, стоило снова увидеть ЕГО. Того, кто отнял у нее нормальную жизнь и надежду на будущее счастье. В памяти всплыли обрывки того дня, когда машину отца подрезал пьяный мажор. Она хорошо запомнила его имя и главное самодовольную физиономию. Сергей Добровольский. И как оказалось троюродный брат Лавра. Все они одним миром мазаны. Стоит лишь вспомнить наглую рожу этого Сереги, когда он приперся к ним домой спустя несколько дней после похорон. Похоже, он все еще находился в каком-то наркотическом или, черт его знает в каком угаре, потому что, не соображая, что говорит, с ухмылкой обещал лучший гроб, катафалк и оркестр, если они пожелают. Совал ей и почерневшей матери пачку денег. Оля едва сдержала желание вцепиться наглому мажору в глотку. Он не понимал, что убил. Не осознавал своей вины. Кажется, тогда его осадил адвокат семьи.

Те дни тянулись, словно страшный сон, заглатывая ее в вязкую бездну отчаяния. Гибель папы, любимого парня, тяжелые травмы сестры, впоследствии обернувшиеся сложнейшим психологическим стрессом. Ребенок с трудом вернулся к жизни, говорил слогами отрывисто и неохотно. Иногда, стоило ей увидеть машины, она пугалась и начинала кричать. А потом проблемы с отцовским бизнесом. Едва на плаву с мамой остались. Все смешалось.