Королева гоблинов

Я в бешенстве, не в силах больше выдавить ни слова, схватила Сейтарра за шиворот и скомандовала остальным двигаться за мной. Ошеломленный интендант бормотал:

– Это что ж… это как же так-то получается.

– Времена нынче, …, неспокойные, – процедила я, едва сохраняя концентрацию для того, чтобы поддерживать иллюзию. Сзади пробасил Джад:

– Капитан, так дело оставлять нельзя.

– Я думаю, Джад, думаю! Спроси меня, как я их не сожгла заживо.

– Могло получиться, – заявил он. – Я видел, что ты вытворяла на экзамене стихийников.

– Это – открытое объявление войны, – хмуро заметил Граф. Я отпустила воротник Сейтарра, грозивший ежесекундно оторваться, и уставилась на него:

– У тебя есть хорошие, верные люди?

– Нет таких, – угрюмо качнул головой он.

– А пара мерзавцев, которые не прочь подзаработать?

– Всегда найдутся. Матави, что вы хотите сделать?

– Я… я не знаю. Но я думаю, что знаю. Сложно объяснить. Граф, как долго военный корабль может готовиться к отплытию?

Ульгем помялся, затем неохотно ответил:

– Если сегодня потратят весь день, завтра утром уже смогут отплыть. Верфь по эту сторону моста, так что путь к морю открыт.

– Все равно им нужно будет преодолеть еще почти тысячу миль вниз по Жемчужной, – резонно заметил Джад. – С севера там несколько преград, разводной мост у Морпина, а затем бухта Москалла, в которой тоже не все в порядке со спокойным передвижением. Начиная от Верхнего Морпина, бриг, скорее всего, сольется с какой-нибудь эскадрой16, исходя из того, что я слышал о флотских маневрах.

– Значит, у нас есть только один день, – я обвела глазами затихших моряков, нынешних и будущих, – вернее, одна ночь.

Глава 3. Прощание с домом

Дом на улице Тиламана Страбского – единственное место, где мне не надо ничего скрывать. Тут меня любят и не требуют никаких приятных глазу миражей. Но рано или поздно надо покидать родительское гнездо.

Я, несколько часов назад чуть не стершая зубы в крошку от застилающей глаза ярости, спокойно зашла, держа в руках заветный белый прямоугольник. Отец, курящий трубку, поднял на меня глаза и улыбнулся.

– Тави. Хорошо, что ты зашла – мать испекла такой пирог…

– Спасибо, пап. Я попробую обязательно, но зашла только, чтобы помахать рукой, – мягко улыбнулась я.

– Уже подобрала команду? Так быстро? – Он, казалось, не верил своим ушам. Даже любимый «Вестник» отложил в сторону. Все твердит, что не любит газет, а сам читает. – А деньги?

– Я сняла необходимую сумму, – успокоила я его, умолчав о том, что час назад полностью опустошила банковский счет на имя Матави Шнапс.

– Слушай, говорили, что в городе какие-то волнения, – обеспокоенно произнес он.

– Я справлюсь. Честно. Папа, твоя дочь может постоять за себя.

– И он об этом все время забывает, – насмешливо произнесла стоящая у дверного проема, что вел на кухню, Тэйме. Я подошла к ней и, встав на колено, нежно обняла за плечи.

– Плавание – это надолго, – глубокомысленно сказала она. – Вы хорошо подготовились?

– Мам, ну не начинай.

– Провиант, оружие?

Я усилием воли сдержала порыв гнева и с усмешкой ответила:

– Да там сейчас такие шустрые ребята орудуют, что к вечеру все уже будет готово.

Странно, что им не доложили о военных на верфи.

– Не отплывай ночью, Тави. Опасно же.

– Чего опасного? Мост сведен, но наш док на северной стороне. Спустим со стапелей, разобьем бутылку о борт и поминай, как звали.

– Что вы вообще задумали делать? – Отец. Всегда не упустит случая дать пару напутственных советов.

– Я обо всем уже триста раз рассказывала. Дойдем до Москалла, потом каботаж, несколько раз, а потом можно и через океан податься.

– А что за письмо?

– А, это… так, слишком привыкла общаться с командой письменно, – криво усмехнулась я, опустив конверт на стол. – Вот и вам сгоряча… да и пусть будет, все-таки не в Фэрчайлд и не в Роксомм еду, а в первый раз, да на своем корабле. Но с опытной командой.

– Я, кстати, хотел тебе вручить перед отъездом… но на ночь глядя я на верфь не поеду. Так что держи, – с этими словами отец достал из-за шкафа плотный сверток, – ты говорила, что стальные мечи мешают тебе творить заклинания. Заказал из Теджусса.

Я развернула подарок. Меч, но не из металла, а из йрвайского изумрудного стекла, невероятно прочного материала.

– Спасибо, пап. Реветь не буду, можно?

– Да, конечно, – усмехнулся он. У основания темно-зеленого, полупрозрачного клинка были выгравированы инициалы М. Ш.

Да, я обманывала родителей. Они, скажем… не заслужили того, чтоб я вывалила все факты на их бедные головы, из-за меня вечно переживающие. В письме, впрочем, обо всем подробно написано:

«Дорогие мама и папа!

Я, возможно, была не самым послушным ребенком. Но никогда не желала привносить в вашу жизнь дополнительные трудности. И вот, когда все шло хорошо, имперский флот забрал у меня корабль. Временно реквизировал, как они это назвали. У меня нет возможности – и желания – выяснить все через императорские службы, посему предпочту действовать на свой страх и риск.

В моей команде собрались не самые хорошие в мире люди, но верные и надежные в бою. Возможно, роль капитана конвойного судна – вовсе не для меня. Но я отказываюсь мириться со сложившимся положением дел.

Ввиду того, что, в результате сегодняшней ночи меня, скорее всего, объявят вне закона, рекомендую публично отречься и лишить меня фамилии Шнапс. На мою любовь к вам это никак не повлияет, а вас спасет от многих трудностей, и, возможно, от нищеты.

За меня не волнуйтесь. В конечном итоге, я не могла получить лучшей подготовки для сегодняшней операции.

Целую, Тави»

Но конверт хитро запечатан сургучом и слабеньким защитным заклинанием, так что они повозятся, вскрывая его. И не будут иметь возможности меня остановить, ни словом, ни действием.

Я под видом невзрачного мужчины в одежде наемника зашла в оружейную лавку и выбрала несколько простых, но качественных палиц, окованных железом. Лучше, конечно, никого не убивать, но я даже за себя поручиться не могу. И применение боевой магии в городе сразу же переполошит поисковые устройства полиции. А тут какие-то вообще неизвестные субъекты.

На место встречи Джад привел двоих, одного представил, как Густава, второго назвал Мингом. Поклялся, что эти ребята за полчаса справятся с лишними реями и вернут обратно гафель. На нашей шхуне изначально планировались только стаксели, но потом я от них отказалась ради большей максимальной скорости бакштаг. Теперь над баком реют три стакселя17, а основное парусное вооружение – три гафеля, на фоке, гроте и бизань-мачте соответственно. Но и паруса военные умудрились испоганить, установив дополнительные реи и превратив обычную шхуну в чертов барк.

Могла ли я поступить иначе? Отступить, подождать немного… да, наверное. Но в тот момент слишком свежа была в памяти история, как корабль военного флота империи разнес едва ли не в щепки легкое прогулочное судно придворного вельможи, а потом тот ждал компенсации восемь лет. Восемь чертовых лет! Едва ли не половина прожитого мной на тот момент. А уж если дожидаться возврата того, что является новейшим кораблем в своем классе, так и состариться можно.

После обслуживания я должна буду высадить мастеров-корабелов недалеко от Верхнего Морпина, поскольку с государственными преступниками они якшаться не намерены. Только сейчас и только за большую плату.

Что ж, вольному – воля.

Сейтарр привел пятерых, трех крепких парней, одну коротковолосую рыжую девушку, все в кожаном облачении, и одного лохматого бродягу в полном рыцарском доспехе. Они явно предупреждены насчет меня – сегодня ночью никакого обмана, только открытое лицо. Очень хороший эффект должен получиться на часовых. Все с рюкзаками: самый минимум личных вещей, припасы на дорогу, снаряжение.

– Интересный мальчик, – прищурилась я. – Только вонючий. Он мыться пробовал?

– Ямитус Зонг, – представился «мальчик». Он был не только в доспехе, но и при оружии – у левого бедра висели ножны с мечом, левой же рукой подозрительный субъект держал щит, на который были прикреплены два лезвия, одно с уклоном вниз, одно вверх. Я не выдержала и применила на него заклинание Сокрытия, после которого воздух стал заметно чище.

– Парень, если ты хочешь попасть на корабль – учти, я тебя все время заколдовывать не буду. Либо будешь смывать себя грязь и то дерьмо, в котором ты, очевидно, любишь валяться, либо пойдешь ко дну в своем железном доспехе, и пусть там рыбы тебя нюхают.

– Понял, – пробурчал он.

– Оплата – вот, – швырнула я весело звякнувший кожаный мешочек на бочку, которая отозвалась глухим стуком. Пустая. – Идем через западную окраину на верфь, обезоруживаем, оглушаем и связываем часовых. Весь лишний груз выкидываем, себе оставляем только то, что действительно необходимо. Кто-то знает сигнальную систему военного флота?

Никто не отозвался.

– Хреново. Но как-нибудь прорвемся, весь смысл в том, чтобы пройти до устья Жемчужной максимально тихо, без боя. Я смогу замаскировать наш корабль на непродолжительное время, поэтому будем применять магию только в случае, если встретимся с флотскими. Скорость у нас больше двадцати пяти узлов, на прямых участках с любым курсом, кроме фордевинда18 и бакштага19, мы обгоняем любой современный корабль. На упомянутых курсах нас могут догнать переделанные галеоны и фрегаты с рунным двигателем, от них и будем скрываться.

Сейтарр осторожно произнес, потирая щетинистый худой подбородок:

– У них могут быть специальные средства, чтоб видеть через маскировку. Магическую, имею в виду.

– Решаем проблемы по мере поступления. Разбирайте дубинки и пошли, – скомандовала я.

Ульгем хищно усмехнулся и достал свой огромный кусок железа. Я скривилась, наблюдая за его действиями:

– Граф, нарвемся на патруль – нам плохо будет. И не потому, что не справимся, а потому, что начнется переполох. Все оружие под накидками, изображаем задушевную пьяную компанию.

– Эт можно, – расслабленно протянул Сейтарр и запел хриплым голосом:

На суровом море Нурменгола

Где дышать едва хватает сил

Над своею долею тяжелой

Царь Толнумра в лодке голоси-и-ил.

– Что за бред? – фыркнул Джад. Сейтарр прервался на мгновение и пояснил неучу:

– Это королевство такое было, там, где сейчас Консьеген. Толнумр. Говорят, в нем правили марды, и тогда они еще жили на земле, а не под землей. А все, что между западным берегом Консьегена и островами Майхем-Беллауз, называлось Великим морем Нурменгол. И вообще, хватит меня перебивать.

Перебита гвардии дружинаГенерал пал от стрелы в грудиВроде царь и сам еще мужчинаНо на враговХоть с голой задницейИди

– Нескладно, но сойдет, – шепнула я, улучив момент. Он кивнул и продолжил орать, голоса особого нет, но громко и не фальшиво.

Ни одного патруля, вообще. Даже пение не привлекло. Хочешь что-то спрятать – прячь на виду, никто не найдет. К верфи мы прошли без сучка и задоринки, а дальше…

Наемных охранников отца сменили дюжие бугаи в латах. Оба люди, но здоровенные, еще и с руническими защитными лентами. Магией не оглушишь. Вообще, эти ленты в последнее время приобрели большую популярность среди грайрувских вояк. Оно, значит, как – не можешь колдовать сам, сделай так, чтоб никто не околдовал тебя. Здравая позиция. Очень неприятная конкретно в данный момент, но здравая.

У нас всего один стрелок, но с хорошим оружием.

– Сейт, – шепнула я. Одна из фигур в темных накидках с капюшонами подобралась ко мне. У него и свой горб небольшой имеется, из-за сутулости, а с арбалетом на спине вообще очень странно выглядит. – Сможешь снять солдат отсюда? Слишком много возни будет, если вступим в рукопашную.

– Одного – смогу. Двух… не уверен, видишь, они даже не зевают. Явно выспались перед ночным караулом.

– А я – нет, – зевнул Граф. Я шикнула на него:

– Твои проблемы. Кстати, Граф… можешь притвориться совсем пьяным? Пройдешь мимо них и оглушишь второго мечом плашмя. Сейтарр, как только он потянется к мечу, стреляешь в первого, открываем ворота и утаскиваем солдат внутрь.

– Запрет на убийства?

– Отменяется. Если будем медлить, нас надолго упрячут либо в тюрьму, либо на каторгу. И неизвестно, что еще лучше.

– Как по мне, тюрьма лучше, – пожал плечами интендант, тихо взводя арбалет, – но тут – кому что больше по нраву.

Шатающейся походкой Ульгем двинулся к воротам верфи, деланно сгибаясь под тяжестью меча, который он повесил через плечо все на той же веревке. Стражники покосились в его сторону, один усмехнулся, второй насупился, поправил тяжелый изогнутый шлем и повернул голову в другую сторону. Улица была пустынна, а мы находились в полной тени. Собственно, в тени были только мы с арбалетчиком, остальные спрятались за углом дома.

Все произошло слишком быстро, чтобы вносить какие-либо изменения. Граф выдернул меч и одним движением смахнул голову солдата с плеч, в это же время в горло второго вонзился болт, и он сполз по стене, хрипя, пытаясь пальцами ухватиться за короткий хвост снаряда, но безуспешно. Я лишь застонала от досады. Очень, очень плохо все начинается. Спрятав в ножны выхваченный было меч, я хлопнула ладонью по углу дома и помчалась к воротам, спеша убрать тела до того, как их кто-то заметил. Мы затащили солдат внутрь, я снова опустила большой деревянный засов и, развернувшись, обнаружила, что Сейтарр вытряхивает отрезанную голову из шлема.

– Фу, – мое лицо весьма красноречиво показывало, насколько мерзким делом он занимается, – зачем он тебе?

– Хороший шлем же, чего добру пропадать? – возразил он. – Только помою потом, и можно носить.

– Тогда и латы снимай. Да и штаны, чего уж там, – поддел его Джад. Сейтарр надменно ответил:

– Латы моряку не положено, а штаны у меня и свои имеются.

И продолжил самозабвенно вытряхивать голову. Основная часть отряда ушла вперед, к третьему доку – у него нет никакой отдельной охраны, только широкие ворота, прикрывающие часть обводов корабля, которые стянуты цепью. В цепь продет замок. Хе-хе. Здравствуй, замок.

– Ллинен.

Наверное, «ллинен» в переводе с языка Древних означает «здравствуй, замок». Он распался на части, освободив цепь, я поспешно ее размотала и открыла ворота. На носу тускло поблескивали буквы «Гремящий».

– «Гремящий», мать его за ногу, – с чувством высказалась я. Повернула голову к Мингу и Густаву:

– За сколько управитесь?

– Полчаса. Минут сорок максимум, капитан.

– Работайте.

Низенький, плотный Густав только кивнул и полез наверх, тяжело перевалившись через борт. Несмотря на телосложение, лазит как кошка.

– Сейтарр, осмотри двигатель, – раздавала я указания. – Зонг, можешь проверить вооружение?

– Слушаюсь, – кивнул он.

– Джад… что бы тебе такого придумать?

– Я лоцию реки захватил. Так, на случай, если ты вдруг забудешь, – ехидно доложил Стефенсон.

– Отлично, бери фонарь и прокладывай курс. Вы трое, – обратилась я к людям, приведенным Сейтарром, – умеете работать с гафельным парусом?

Парень, тот, что повыше, и рыжеволосая девушка кивнули, третий помотал головой. Махнув рукой, я обнадежила:

– Научишься, если припрет. Пока что в помощь Сейтарру. Остальные к мастерам, принимайте реи.

– Есть.

Все команды отдавались негромко, дабы не привлечь кого-то с улицы. В общем-то, мы в любом случае поднимаем шумиху, так как столкнуть шхуну, особенно трехпалубную, в воду – задача громкая и неизбежно привлекающая внимание. Однако до того момента мне хотелось бы все держать в тайне.

Сухой док делается с таким расчетом, чтоб в итоге вывести корабль на воду. Для подобной операции пол сделан наклонным, уходящим в воду, корабль ставится на специальные тележки, и по рельсам съезжает вниз. Поскольку любое судно обладает значительным весом, тихо не получается.

Сверху появилась голова Сейтарра:

– Двигатель в порядке! Тави, то есть, капитан, нижние палубы загружены какими-то ящиками…

– Потом. Что не понравится – скинем в воду. Да здравствует возвращение частной собственности законному владельцу, – ухмыльнулась я, поглаживая рукой дерево корпуса. Интересно, можно ли как-то заколдовать шхуну? Мол, чтобы она по первому зову сама приплывала… нет, у меня жар, наверное. Зачарование сложных предметов из разнородных материалов? Какой бред.

Парусные мастера наверху работали быстро и слаженно. Хорошо, что саму мачту военные не трогали, установили реи поверх предыдущих креплений, на вершок выше, а на реях замкнули ракс-бугели20, которые и поддерживали тяжелые паруса. И реи, и сами паруса помощники сложили вдоль борта – пригодятся еще. Затем установили гафель, более короткий бизань-гик21, продернули шнуры через систему блоков и сбросили их вниз. Обновление рангоута22 они произвели за минут тридцать – шхуну, для примера, строили два года. Ой, не верится мне, что заминки были только в деньгах…

Единственная шлюпка по-прежнему стоит под баком. Хорошо, хоть ей название пафосное не придумали.

– Все готово, капитан, – доложил Густав, неприязненно оглядываясь на окружающий его народ. Правильно. Меня можно и потерпеть, я деньги плачу. А с этими, которые сброд, невежи и вообще, знаться он не желает.

– Остальные? – спросила я. Лучше перебдеть.

– Наверное, здесь хотели перевозить целый полк, – хмуро сказал интендант. – Провизией на треть забита вторая палуба, ящики еще не вскрыли, но, судя по пометкам, там может быть снаряжение. Оружие – вряд ли, его доставляют в последний момент.

Я злобно ухмыльнулась:

– Использовать мою шхуну как транспортный барк? Да еще и с названием «Гремящий»?! Сейтарр, напомни мне при случае найти того, кто несет ответственность за данное решение. Я откручу ему голову, лично.

Сбросив вниз еще одну веревку, мы вместе с Джадом опять спустились на землю, подошли к опорным тележкам. Я хитро посмотрела на него – Стефенсон явно пребывал в глубоких сомнениях. Мол, зачем и почему.

– Не будешь жалеть потом? – подстегнула я. Он вздохнул:

– Ага. К черту. О стандартной оплате, я так полагаю, можно забыть?

– У меня еще остались деньги. Но, когда они выйдут, придется подумать об иных видах заработка. И выбора у нас особого нет – никто не позволит так просто убить двух моряков с имперского флота, а потом спокойно работать. Пропажа корабля укажет прямо на меня, а вместе со мной и на всех, кого видели рядом.

Подкатав рукава плаща, я взялась за рычаг тележки, и рядом за второй, точно такой же, взялся мой первый помощник.

– Дергаем на «три». Готов? Три!

Стапели, в большинстве мест уже просто прислоненные к корпусу, гулко попадали на твердый пол дока. Металлические колеса гулко забухали на стыках рельс, все чаще и чаще, пока шумный всплеск и волна, докатившаяся почти до моих сапог, не ознаменовали спуск на воду моего первого корабля.

Шлюпка с парой гребцов нас сразу же забрала и снова удобно умостилась на законном месте, подтянутая с помощью кран-балок. Даже со всей возней оно того стоило – наблюдать, как шхуна сходит в воду. Божественное зрелище. Корабль поднимает высокую волну, летят брызги, и, в довершение ко всему, сквозь брызги проходит лунный свет, превращая их в капли раскаленного серебра. Правда, река не то чтоб совсем чистая, хоть сброс отходов промышленности и запретили – у бортов образовалась неопрятная борода из белой пены. Как будто мало у меня забот, еще и о чистоте Жемчужной думать.

Я собрала команду возле юта, уселась на верхнюю ступеньку и обратилась к ним:

– Что ж, поздравляю, господа. Теперь мы вполне официально – беглые преступники на корабле.

– Пираты? – переспросила рыжая. Сейтарр ткнул ее кулаком в плечо:

– Дура ты, что ли? Пиратами нам еще только предстоит стать.

Кашлянув, я продолжила:

– Сейтарр абсолютно прав. Пираты – те, кто использует для грабежей, разбойничьих набегов, пересмотра груза торговых судов в свою пользу, восстановления попранной справедливости, освобождения портовых купцов от лишних денег…

Джад ехидно кашлянул, но промолчал.

– …и прочих важных, увлекательных, и, несомненно, прибыльных вещей корабль. Теперь он у нас есть. Я – ваш капитан, Тави. Поскольку сегодня утром – или уже вчера? – я оставила отцу некоторые инструкции, родовые поместья и фабрики мне теперь не светят. Впрочем, они мне и не нужны. Потому – без фамилии Шнапс. Прошу любить и жаловать, кто не будет проявлять любви (или хотя бы почтения) в должном объеме, может сразу сходить на берег. У кого есть убеждения по поводу незаконных действий – туда же.

Возражений не последовало, поэтому я приступила к заключительной части:

– Джад Стефенсон назначается первым помощником и навигатором. Сейтарр – квартмейстером23 и старшим в стрелковой команде, к нему в постоянное подчинение новичок, который не умеет обращаться с парусом. Граф – наш врач, если кто занозит палец, обращайтесь к нему, он с удовольствием устранит причину боли. Палец, естественно. Я за штурвал, рыжая… тебя как зовут?

– Чинка.

– Чинка временно старшая в парусной команде.

Она помялась немного, затем возразила:

– Капитан, Деррек гораздо лучше управляется с гафелем. Я лучше буду у него на подхвате.

– Деррек – временно старший в парусной команде. По местам!

Длинноволосый кивнул.

Откуда-то из глубины корабля донесся ужасающий скрип. Прямо кровь стынет в жилах. Я испуганно посмотрела на Джада, тот тоже вертел головой по сторонам, пытаясь понять, что не так. Шхуна вроде бы держалась на плаву, никаких сотрясений.

– Джад, давай с Чинкой на вторую палубу через ют, я посмотрю на первой, – решила я, понимая, что времени может быть мало. Что, что сейчас, когда мы уже на воде, могло пойти не так? Меня неопределенность и неизвестный характер повреждения пугали больше, чем даже сам факт его возникновения.

Сейтар, тем не менее, прервал мои метания, подняв руку с открытой ладонью. Он стоял возле люка, ведущего на первую палубу, и вглядывался в темноту.

– Капитан… на минутку.

– Что там еще стряслось… – пробормотала я, но подошла к нему. Скрип повторился, новоизбранный квартмейстер указал жилистым, узловатым пальцем во тьму:

– Я, кажется, знаю, что у нас сломалось.

На груде ящиков, закрытых, почему-то, рыболовной сетью с ярко раскрашенными поплавками, растянулся Ульгем, некогда Ульгем де Рьюманост и оглушающе храпел во всю мощь своего большого носа. Храп резонировал от переборок, из-за чего на выходе получался страшный звук, не уступающий по морозу в жилах какому-нибудь морскому чудовищу.

– Да, – удивленно сказала я, – графский храп – оказывается, страшная сила. Почище магии. Джад, когда будет время, оббей лекарскую каюту одеялами. Я не хочу слушать это каждую ночь.

– Капитан, может, мы его просто выкинем? – предложил Стефенсон.

– Нет, – отрезала я. – Просто выполняй приказы. Деррек – поднять паруса!

– Так уже, – не слишком дисциплинировано и невпопад ответил тот.

Х-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р. Кажется, я наконец-то придумала, как назвать корабль.

Поднявшись к штурвалу, я положила ладонь на один из тонких, длинных рычагов, контролирующих мощность рунного двигателя. Поскольку вся команда уже разбрелась обустраивать каюты и проверять груз, на верхней палубе остался только Сейтарр, проверяющий бортовые баллисты, и Деррек с рыжей. А, и мастера, о чем-то оживленно беседующие около шлюпки, с которой все еще капала вода. Заметно, что они о чем-то спорят, но боковой ветер все слова настойчиво относил в сторону.

– Полный вперед, – тихо сказала я и плавно передвинула рычаг на максимальную отметку. Маховик внизу отозвался мерным гудением.

Глава 4. Вниз по течению

Что теперь красуется на носу? Правильно, нормальное название. Как можно назвать корабль «Гремящим»? Чистой воды идиотизм – он же не гремит во время покорения водных просторов, не скрежещет и вообще не издает никаких звуков, кроме традиционного шелеста такелажа и, иногда, редкие выстрелы парусов на сильном ветре. Как аплодисменты. Все равно, что назвать скаковую лошадь… ну, Гнездом. Просто как пример дурацкого названия, что не ассоциируется ни с рациональностью, ни с чувством юмора.

А мой корабль теперь называется «Храпящий», спасибо Графу. Его перетащили в докторскую каюту, причем он так и не проснулся, но звуки стали заметно тише после того, как мы плотно закрыли дверь. Краски парни так и не нашли, пришлось просто сбить часть букв и нарисовать недостающие обугленной деревяшкой – вышло неказисто, но теперь имя подходило кораблю, предполагаемой деятельности и лично мне. Джад остался недоволен, но кто ж его спрашивать будет?

Да, шхуна – это она. Но корабль ведь – он? Да и как-то не сразу подумалось, честно говоря, а решение уже приняли.