(Не)серьезная академия

Ольга Манс

(Не)серьезная академия

Глава 1

Всем привет!

Меня зовут Георг.

И да, я гоблин. Вы сразу подумаете на серого скукоженного чувака с длинным крючковатым носом, которого сжигает в пепел солнце, поэтому он прозябает где-то в сырой пещере с непонятной липкой субстанцией на дне.

Ах да!

Еще мы над златом чахнем. Некоторые так загнуть могут, что страшно за себя. Да и не чахну я вовсе. Наоборот, цвету и пахну! Двадцать три года – красавчик-мужчина! А так и есть… Подмигивающий смайлик.

Блондин с шелковистыми волосами с модным проборчиком. Кожа цвета спелой пшеницы. Глазки-омуты – невероятного зеленого цвета. Специфический продолговатый зрачок-семечка, как у дикой кошки. Р-р-р! А нос совсем не крючок безобразный. Да, длинноватый, но зато идеально ровный, точеный, словно у модели. Скульптурные скулы – и всегда гладковыбритый подбородок.

Ммм… Сам бы себя съел!

Не верите?

Вы еще моего пресса с восемью кубиками не видели. А по моим плечам девчонки плачут горькими слезами, когда я отжимаюсь. Да и как не любить заниматься спортом, когда столько горящих томных глаз с пошлой поволокой смотрят в этот момент на тебя.

Как вам такой гоблин, а?

Я уже подписывал сообщение фигуристой нимфе в этот момент – познакомились на курорте месяц назад – всегда читаю вслух, кайфую от своего голоса.

– Твой шаловливый Георг, – проговорил, пока набирал слова в сообщении.

Обожаю свое имя. Георг.

Георг!

Так громко, знаково и гордо звучит!..

– Гошан! – Оглушительный голос Ваньки, домового, моего соседа по лабораторной и комнате в общежитии.

От неожиданности телефон выскальзывает из рук, со стуком падает на стол.

«Успел отправить? Без ошибок?» – первые мои мысли.

Я закатил глаза. Знаю, это вредно, но меня так бесит, как здесь обращаются ко мне. Ко мне, сыну главного банкира! Да ко мне даже брауни королевского дворца не смеют подойти без записи, когда мы гостим у дяди в соединенных королевствах. А тут – Гошан. Это имя вообще или что?

Поколения нашей семьи живут в России уже не одну сотню лет. Вот надо было моему пра-пра-пра– и так далее деду сюда переехать. Мы же, в конце концов, гоблины! Магические существа туманного Альбиона. А в этой стране – свой пантеон, свои герои, и нам приходиться тесниться.

Но все же наше семейство смогло отлично укорениться здесь благодаря верованиям современного поколения. Как говорится, о вкусах не спорят. А вот надо бы. Бизнес отца процветает, значит, расцветаю и я. По идее, я должен поступить в этом году на службу к дяде, второму брату отца – вообще у меня много родственников – в Национальный Банк Швейцарии. Но, как назло, у них там какая-то глобальная модернизация из-за мировых событий. В общем, мое пригретое местечко, ну… не сорвалось, но значительно так отдалилось.

Вот плавно подошел к тому, как я оказался за одной партой с Ванькой.

Из-за тех же нехороших событий дядя посоветовал моему отцу отдать меня в академию, чтобы не терять зря время в ожидании уютной должности. Вот отец и выпроводил меня из дома.

Академия Магии Управления, она же – академия Низших божеств несколько оскорбляет мое самомнение. Да, я гоблин. И до высших магических существ мне как до Плутона пешком, все же я – сын банкира! А не шпана недоделанная. И все же мне пришлось здесь учиться и жить в общежитии – мама забери меня отсюда! – поскольку сама академия находится в какой-то глуши за Уральскими горами. Тут даже города поблизости нет! Приходиться мотаться за покупками в соседнее поселение.

Но зато природа здесь – что надо! От вида с верхних этажей здания аж дух захватывает! Вершины сосен и кедров словно тонут в молоке облаков. А водопад на соседних горных вершинах, где расположена академия, сияет жемчужной ниткой в свете яркого солнца. Только мало кто это замечает, почему-то. Местную шпану этим не удивить, ведь они всю жизнь прожили в удивительной природной красоте.

Кстати, о шпане.

Ванька уселся на стул и с грохотом уронил сумку на пол. Что за кирпичи он там носит, право, боюсь спросить. Повернул ко мне свое веснушчатое лицо и уставился на меня своими огромными карими глазами.

– Слышал про Марфушеньку-душеньку? – рукавом вытер сопливый нос.

Я отстранился. Не представляю, где он летом всегда простывает. Сколько нахожусь здесь, паренек всегда ходит со шмыгающим носом.

– Не знаю ни про какую Марфушеньку, – я поднял телефон, с радостью обнаружив, что сообщение отправлено.

И никаких лишних символов, падая, телефон не наставил.

– Да ты чё? Та деваха, которая поднос на себя перевернула в столовой. Ну, ты еще сфоткал ее, и мы потом всей группой ржали, как у нее макароны с ушей свисают. Вспомнил?

Я посмотрел на Ваньку. Тот смотрел на меня так, будто готов всю свою жизнь объяснять мне, кто такая эта душенька, пока я не вспомню.

Вздохнул.

– Ну и что с ней?

– Вспомнил? Ага!

На самом деле я не вспомнил. Много над кем я тут глумлюсь. Ну а как еще развлекаться в этой дыре? Предметы здесь легкие, кроме, может быть, пары штук. Но там преподы – стервы.

Ванька продолжал, не понимая, что слушаю я его вполуха, рассматривая фотки нимфы Галатеи, которые она выложила только что в соцсеть. Я говорил уже, что у нее шикарная фигура? А сейчас она, видимо, на пляже. И купальник у нее едва прикрывает все стратегические места…

– Она увлекается магией времен года. Вечно сидит в библиотеке, ее еще Ангелия без конца хвалит за это, как его, усердие. Вчера ее видел Архип. Вот чудак, никак не может смириться, что с водой не ладится. Вот и прется в библиотеку дополнительно заниматься водной магией. Пошел он, значит, за книгой, ну чтобы дожди-то вызывать. Ох уж, эти полевики, им вечно чего-то не хватает: то урожая, то дождей. Ну, он и увидел Марфушеньку за книгой. Та как зыркнет на него. Архип аж поперхнулся, убежал воду пить. Ха-ха, а если бы водой управлял, то и бегать и не пришлось. Ты-то, Гошка, водой умеешь управлять? – с открытым ртом он уставился на меня.

Очередной мой вздох.

– Не умею.

– Ну вот и тебе, значит, жаждой мучиться. А это же так просто! Вот смотри!

Если его сейчас не остановить, Ванька опять весь кабинет зальет, как было это в прошлый раз на магическом изобразительном искусстве. Воды у него, видите ли, мало было в стакане, а кисточка – сухая.

– Что с Марфушей? – вернул его на путь истинный, в упор смотря на сопливое дите, чтобы точно меня услышал.

– А, точно! Опять меня понесло, – засмеялся.

– Угу, – промычал я, вернувшись к телефону, когда парень вновь затарахтел про эту несчастную Марфушеньку.

Да, не повезло девчонке!

– Не повезло девчонке, – грустно, почти скорбно вздохнул домовой.

– Почему это? – неужели я до такой степени выпал из реальности, что прослушал все, о чем говорил Ванька?

– Да исчезла она бесследно. Говорят, что даже Могол прибудет с разбирательством.

– Да сидит где-нибудь ваша Марфушенька-душенька в шкафу, да рыдает, что на нее мальчик любимый не смотрит. Тоже мне трагедия!

Хотел еще что-то сказать, но листнул фотку, а там Галатея уже дома без купальника. Резко замолчал.

– Чё там у тебя? – Ванька вытянул шею, чуть не падая на меня, пытаясь заглянуть в телефон. – Ого, вот это си…

Я выключит экран.

– Что за дурная привычка лезть в чужой телефон? – спокойно сказал я, а внутри от ревности только что кишки не плясали.

Как она могла такое выставить? А еще клялась в верности. Тьфу ты! Бабы все одинаковые!

– Это чё, девушка твоя?

– Да ничё! Шел бы ты в уборную, просморкался!

Ванька еще раз вытер нос рукавом.

– Смешной ты, Гошан, уже столько времени у нас учишься, а тебе все «уборная», да «пардоньте».

Я закатил глаза. Ванька все-таки поднялся и вышел в коридор, в дверях столкнувшись с эльфийкой в смешной шапочке с бубенчиком. И чего они ее здесь таскают? Совсем чокнулись со своим рождеством, круглый год ходят как клоуны, в полосатых штанах да колпаках.

Я помассировал виски, чувствуя, что мигрени мне не избежать сегодня. После поднял телефон. Пока Ванька не пришел, написал Галатеи пару ласковых требовательных слов насчет ее фото.

Глава 2

Мигрени избежать не удалось.

Да и занятие прошло не без происшествий. Правда, класс сегодня чуть не затопил не Ванька – от смеха подавился своими соплями – а парочка лесных недобожков, леший и шишига. Ботаны нашей группы.

Первый, леший Демьян, носит маленькие очки на кончике острого носа с бородавкой, умничает на всех занятиях. Особенно его хвалит Еля, наш препод по Магическому растениеводству, первая из стерв, с которой у меня нелады в этой академии. Еля – самая молодая из преподавательского состава, тащится по цветам и березкам и от нас требует такого же. Я что, красная девица, разбираться, почему у березы сережки, а у ивы – слезы? По мне – это просто способ размножаться.

Кстати, о последнем. Дабы избежать незачета по предмету, после урока подошел к Еле. Одарил ее самой обворожительно-соблазнительной улыбкой, обнажив свои остренькие клыки. Девчонки дома с ума сходили, когда я их показывал, в отличие от тех же вампиров. Они – завсегдатаи ночных клубов, где тусили, всегда обдолбанные кровью мертвеца. Девчонки их боялись до мокрых трусиков. Меня же – аналогично, но по другой причине. Той самой, которой я сейчас улыбался, стоя перед столом, заваленным землей вперемешку с учебниками, хорошенькой Еле.

– Ты что-то хотел, Георг? – она разрывала кучки земли на столе в поисках чего-то по-настоящему нужного и стоящего, раз на меня даже не взглянула.

Девушка была худенькая, миленькая, с крохотным вздернутым носиком, отчего напоминала домашнего поросенка моей прошлой пассии. Та даже спала с ней, когда наши любовные игры заканчивались. Обнимала свою свинью и отворачивалась от моего восхитительного обнаженного тела. Это просто бесило меня. В общем-то, мы поэтому и расстались с ней. Поросенок однажды оставил мне на подушке кренделек. Утром я проснулся с отвратным запахом в волосах. Я три часа пытался отмыть эту вонь, даже флакон духов не помог мне перебить эту гадость. Та девочка еще два месяца за мной бегала, до конца верила, что еще вернусь к ней. Дурашка. Такие, как я, никогда не возвращаются.

– Если у тебя возникли вопросы по пройдённому материалу – уточню, опять возникли, а они не могли не возникнуть, поскольку ты проспал почти весь урок под тенью лопуха! – то сходи в библиотеку. Книг на тему корня лопуха и его магических свойств очень много. А в четверг выступишь с докладом.

Все это она сказала на одном дыхании, при этом ни разу не взглянув на меня.

Моя улыбка увяла. Я был готов поскулить, что у меня нет времени заниматься этим докладом в силу загрузки на других предметах, но вовремя вспомнил, зачем, собственно, сюда пришел.

Выдохнул.

Пора сменить тактику. Плавно скользнул вдоль стола, чтобы невзначай нежно коснуться руки Ели. Но будь он неладен, этот заваленный землей стол! Вместо бледной руки девушки я задел какой-то сук или корень. Мой сексуальный стон в итоге получился безобразным кряхтением, когда вся эта каша из земли, корней, книг и хрен пойми чего еще полетела на пол. Я, как жонглер, попытался поймать хоть что-то.

Ничего не поймал.

Еля раздраженно фыркнула. Мой план по соблазнению пошел прахом. В этот раз мне пришлось сдаться.

– Я подниму все.

– Конечно, подберешь. Не я же роняла, – и она ни на дюйм не сдвинулась, продолжая вести раскопки на своем столе.

Меня передернуло, но все же я присел на корточки, двумя вытянутыми пальцами принялся вытаскивать из рухнувшего мусора книги и корни.

Последняя книга оказалась очень тяжелой. Вырвалась из моих пальцев и разлетелась постранично, разорвав переплет. Один лист был желтее других и отлетел дальше. Я, уже закипая от негодования, потянулся за ним, мельком взглянув на схематично изображенное дерево и неизвестные символы вокруг него. Еля буквально выхватила его у меня из рук, резко поднимаясь на ноги. А я не заметил, что она хоть краем глаза за мной наблюдала. Нет чтобы сразу помочь! Перевернула лист вниз изображением, когда я поднялся с книгой в руках.

– Помог. Все, свободен. – Выхватила книгу из моих рук, с шумом отпуская на стол.

Впилась в меня своими белесыми глазами. Я неосознанно отступил.

– Все-таки придется сдавать зачет, —пробубнил себе под нос.

– Не забудь про доклад!

Я закатил глаза и поспешно вышел, чтобы еще во что-нибудь не влипнуть.

Вот лешего Демьяна Еля чуть ли по головке не гладила, а тот и светился от счастья. Его товарищ, тоже ботан, шишига Степка был попроще. Больше общался со сверстниками, чем с преподавателями. Над ним всегда смеялись из-за его нелепого одутловатого живота и тощих ручек и ножек. Поэтому он уделял больше времени книгам, чем живым людям. Вот эта сладкая парочка лесной нечисти залила весь пол лабораторного кабинета.

Вы спросите, как меня, такого мажора с английскими корнями, угораздило попасть в омут мелкой славянской нечисти? Хочу заметить, тут, помимо славянской, намешано целое оливье различных тварей со всего света. Эльфы, домовые, лешие, сатиры – этим, кстати, проще скакать по местным горным дорожкам на своих копытцах – тапио, гномы, абаасы из местной спортивной команды, громилы с железными зубами – и прочая нечисть.

Ну и я.

Ваш английский гоблин.

Такой мне сюрприз приготовили отец с дядей. Вот мне и приходится прозябать в этой академии никому не нужных низших божеств, о которых никто почти не помнит и уж, тем более, не чтит.

Благо в столовой готовили очень даже неплохо. Обычно мы обедаем вчетвером, но сегодня у Ваньки пересдача Прорицания, которое тянется у него еще с прошлого семестра. Я пришел в середине учебного года, но отец договорился с деканом, чтобы прошедшую сессию я не сдавал. Хорошо быть сыном банкира!

Вот мы и сидели за столом втроем – я, абаас Тимир и дверг Эцэль. По сравнению с домовыми – очень тихие парни. Мы спокойно жевали свое мясо, когда мимо прошла шумная женская компания.

– Здорово придумала!

– А мне жалко! Девчоночки-то только приехали, а им такое!

– Да ладно тебе, будут знать, что у нас здесь, да как!

– Вы думаете, они таким образом решат, что и с нами связываться не стоит? Подумают, что мы – такие стервы?

–Пф, конечно!

Девичий гам сместился в угол, где росла большая неофиниковая пальма, выпускной проект прошлой группы. Там всегда сидели только девчонки, потому что сладкая вонь выедала не только рецепторы носа, но и половину мозга в придачу. А им это нравилось. Совершенно не понимаю, почему дамочки так фанатеют по цветам.

– Это они про Ану, что ли? – басом прогремел Тимир.

Железные зубы выдували из его рта причудливые звуки. Поначалу мне было любопытно, даже понравился этот своеобразный голос. Но со временем я остепенился, когда узнал, что к таким эксклюзивным зубам в придачу идет каменная ипостась. Это как-то отбило у меня охоту вставить себе зубы абааса.

– Ага, к нам приехали девчонки-фейри по обмену на этот семестр. Ну, видать, наши и решили поставить их сразу в рамки, натравив на них Ану, – с сэндвича Эцэля упала жирная белая личинка.

Меня замутило. Забыл совершенно, что на еду парня лучше не смотреть.

– Что за Ана? – нужно было на что-то отвлечься, чтобы не выплюнуть весь свой вкусный обед на стол рядом с этой чертовой, пардон, двергской личинкой.

– Да это же боевой гном! – черные глазки Эцэля удивленно уставились на меня.

Его узкие губы блестели от еды, и я понял, что сегодня уже ничто аппетит мне не вернет. Все же есть толк от Ваньки. Он своей беспрерывной болтовней отвлекал меня от этого неприятного зрелища.

– Ясно. – Я встал из-за стола, поднимая поднос с недоеденной едой.

– Ты все, что ли?

– Да, я наелся.

Эцэль посмотрел на меня, потом на полупустую чашку, опять на меня.

– Ну, ладно, – отвернулся к своему недоеденному сэндвичу.

– Не забудь, сегодня игра! – в спину мне крикнул Тимир.

На соседнем столе от его голоса задрожали стаканы. Сдалась мне эта игра! Но делать здесь особо нечего по вечерам, поэтому периодически играем в настольные игры. На деньги.

Выходя из столовой, пнул дверь ногой, потому что руки местных студентов не всегда чистые и липкие. За ней послышался жалобный писк. Я вышел в коридор и наткнулся на растянувшуюся на полу эльфийку с кучей разбросанной бумаги вокруг. Да еще и грязной бумаги. Что, она ее в лесу нашла?

А-ха-ха!

Девушка хмуро покосилась на меня, но возмущаться не стала. Зазвенев колокольчиком на своем дурацком колпаке, принялась собирать листы. Меня перекосило от этого звона.

– В столовой едят еду, Грида, а не бумагу! Не было бы кучи этой макулатуры, не ползала бы сейчас, как слизень по полу!

– Может быть, это кому другому нужно научиться аккуратно открывать двери? – тихо пробубнила худая эльфийка, не поднимая глаз на меня.

– Сняла бы ты эту звенящую шапку с глаз, видела бы, куда шла! Упс! – я наступил на стопку листов. Специально. Те разъехались во все стороны. – Рождество уже давно закончилось, пора поменять лосинки!

Грида громко засопела, пыхтя от злости.

– Иди ты, Георг…

– А-а! – я покачал пальцем перед ее слишком острым, угловатым лицом, – подумай о последствиях перед тем, как это скажешь!

У нее только что новогодний карамельный пар из носа не шел. Голубые глазки дыру на мне прожигали.

– Иди ты, Георг, куда шел, с миром!

Я засмеялся, направляясь на второй этаж.

– Обязательно, Грида! Обязательно! – все еще смеясь, бросил через плечо.

Глава 3

Вечер набирал обороты. Только по этой причине я хожу на эти глупые настольные игры. Парни натащили в самую дальнюю комнату общежития столько дешевого пойла, которое покупают в вагончике старика Хелла, что можно было утопить все огромное задание академии по ее ржавые шпили. Сомневаюсь, конечно, что кто-то хватится об этой никчемной дыре. Ну, серьезно, кому нужны низшие божки? Зачем для них выстраивать академию? Для богов первого порядка – понятно, чтобы им было где работать. А мелкая нечисть? Ну, правда. Несерьезно как-то.

Как бы там ни было и чтобы там ни орали охмелевшие божки, мне было плевать. Я никогда не играл в эти игры, пил только ликёр, принесенный с собой. Мои губы сейчас были практически во рту миленькой русалки, а мои пальцы утопали в ее трусиках. Она буквально занималась сексом с моей рукой, ритмично насаживаясь на мои пальцы. Понятие не имею, куда денется рыбий хвост, но это меня очень даже радовало. Две ножки, которые с лёгкостью могут обхватить мои бедра с двух сторон, куда лучше склизкого хвоста без каких-либо нужных мне отверстий.

Мы сидели на потрепанном кожаном диванчике в самом темном углу душной комнаты. На нас уже никто не обращал внимания – все были либо пьяны, либо занимались подобными пикантными занятиями.

Русалка, имя которой я не удосужился запомнить, ибо завтра у меня будет другая девчонка, на вкус была как соленая морская вода. От свежести ее дыхания меня распаляло еще больше. Однозначно, дева с прибрежья северных морей. И мне нравилось! Сегодня мне определенно нравился холод! Потребность освободиться от тугих джинсов, что сдавливали пах, была невыносима. Я углубил поцелуй, заменяя то, что должно уже быть в глубинах этой шалуньи, языком, просовывая его глубже. Девушка застонала. Интересно, если я опрокину ее на диванчик, многие обратят внимание на наше совокупление?

Где-то поблизости послышался смех. Но мне было уже не смешно. Я хотел большего.

– О, боже! Серьезно? – брезгливый девичий голосок.

Мне, собственно, не было до них никакого дела. Но моя русалочка прервала наш поцелуй и обернулась.

– Завидуйте молча, гномики! – хихикнула она и принялась театрально вздыхать и резвее скакать на моих пальцах, наигранно, для ненужных гостей.

– Завидовать шлюхе? Пф! Да кто здесь не видел твой голой задницы, Ло?

Девицы захихикали. Мне самому стало интересно, что это за бесстрашный дерзкий гномик. Выглянул из-за плеча русалки. В нескольких шагах – три невысокие девицы с книгами в руках. Видимо, хотели позубрить в спокойном местечке комнаты. Та, что дерзила, стояла впереди. Далеко не худышка, с непонятным цветом волос. Уши заостренные, хотя здесь у каждого второго такие. Я пригляделся, пытаясь понять, что это за существо. На гнома не очень-то и похожа.

– Ты кто такая? – получилось хрипло и грубо.

Девицы притихли. Русалка лизнула меня по щеке, подумав, что я решил вступиться за нее. Но дерзкий гном закатила глаза.

– Не напрягая мозги, Георг, они явно сейчас у тебя не там, где должны быть!

Развернулась и ушла, забрав с собой хихикающих подруг.

– Не бери в голову, сладенький. Они – плесень нашего курса, – прошептала русалка, осыпая мое лицо поцелуями.

– Если только ты меня отвлечешь, дорогая, – я улыбнулся, обнажив клыки.

Девушка соблазнительно облизала губы, поднимаясь с меня.

– Идем ко мне в комнату. Соседок нет.

Русалка ошиблась. Они были. Еще две русалки. Но и они не были против такого гостя, как я. Ушел от них я почти под утро. Надо взять на заметку, что северные русалки – голодные до мужчин. У них, как оказалось, мало особей мужского пола. Но это не помешало им освоить мастерство любви.

Уставший и мечтающий о сне, я брел по пустому коридору. Солнце только едва коснулось верхушек гор, маячивших из окон. Я подошел к ним. Распахнул одно настежь. Меня окутала прохлада и свежесть раннего утра. Я поежился. Что ж, холода мне сегодня хватило. Но все же не смог отойти от окна. Чистый и невесомый воздух холодил кожу, проникал в легкие, наполняя их кислородом. И надеждой. Не знаю, почему на ум пришло такое. Но именно с этим у меня ассоциировалось это утро. Может быть, отец позвонит и скажет, чтобы собирал вещи? Проверка закончилась, и дядя ждет меня совершенно в других горах. В горах, где богатство и роскошь раскроют для меня свои объятья.

Я вдохнул еще глубже, высовываясь из окна. Оперся на руки и взглянул в даль. Ни на что конкретно, а просто в пустоту, где первые солнечные лучи рисовали мне желаемые образы. Прикрыл глаза, мечтая о горячем душе и чашке кофе. Бодрящий ветерок раздувал волосы. Мне даже послышалось, что меня кто-то зовет.

– Георг, – зазвенело в моих гоблински заостренных ушах.

Звук повторился. Я медленно открыл глаза в предвкушении чего-то приятного. Обернулся.

– Гошан!

Ванька подбежал, навалился на меня всем корпусом. От неожиданности я чуть не вывалился в окно. Нахмурился, отталкивая шумного и такого неуместного сейчас домового.

– Что опять случилось?!

А случился пожар в хранилище, где прошлой ночью дежурил Ванька. А потом так и уснул. Навалился на стол с книгами, стопка книг упала на пол, перевернув лампу с вечным огнем, который достал с полки, чтобы посмотреть поближе. Ванька бросился бежать за мной, не сумев потушить пламя, что охватило книги. Не зря же его назвали вечным огнем. Потушить его не так просто. Не то чтобы я хорошо владел магией, но знал: водой его не залить. Пришлось звать преподов. Ну а убирать бардак после пожара выпало, конечно, нам. Никто не поверил, что это не городской гоблин сотворил этот беспорядок. Может, им сказать, чем я занимался в это время? Боюсь, наказание будет тоже не из приятных. Так что в желанном душе я оказался нескоро, да и настроение теперь уже было напрочь испорчено. Наскоро помывшись, я упал на кровать, мечтая поспать до начало занятий. Благо сегодня они у меня после полудня.

Уснуть не удалось.

Ванька без конца топал по комнате и бубнил себе под нос. Пришлось сесть и выслушать его, пока он сам в слезах не накинулся на меня.

– Ну на какой черт ты вообще брал этот огонь? – не сдержался я. – Экспонаты запрещено трогать. Не для этого ли они заперты в хранилище?!

– Так про черта и хотел почитать! – шмыгал носом домовой. – Книга попалась такая. Энциклопедия про всю нечисть. Я же их никогда не видел! Говорят, вымерли они уже от издевательств смертных.

– Хоть узнал, что хотел?

– Нет, – громко высморкался в подол клетчатой рубахи. Я поморщился, но сдержался, не отвернулся от печального парня. – Наткнулся на вырванные страницы, решил узнать, что на них было.

Я вздохнул, обхватил руками голову, склонившись над коленями. Домовые все такие или мне одному не повезло?

– Узнал?

По-моему, мы вернулись к тому, с чего начали.

– Нет.