Вынужденная игра

«Ведь слуги дипломатов, как известно, обычно обучены тому, что следует отвечать на вопросы о личностях монарших особ, как назвать побольше достоинств принца крови и какие недостатки допустимо озвучить, чтобы не испортить картину, и в то же время сделать историю правдоподобной»,– продолжила рассуждать брюнетка. «Но если спросить о ближайшем окружении представителей династии, то можно получить намного более правдивую информацию о последних»,– заметила черноволосая. «Ваши личные качества сыграли далеко не последнюю роль в согласии на брак принца Сташинского и принцессы Любомирской, а также сделали вас мечтой доброй половины фрейлин Хоноратского замка»,– сделала комплимент графу Гайдаржи собеседница.

«А узнать, что тот добродетельный муж и странник в запыленном плаще одно и тоже лицо вам, видимо, помогли личные качества управителя особняка»,– не удержался от сарказма Марат. «Скорее случай,– улыбнулась в ответ брюнетка. «Из-за этой погоды простуда моей госпожи начала возвращаться, и я спустилась вниз, чтобы попросить о вызове врача, на что держатель предложил мне, дабы не терять времени, обратиться к услугам доктора, вызванному по приказу графа-инкогнито в 203 номер»,– поведала девушка. «Но прежде чем я успела назвать месье Клински номер комнаты госпожи, вы увели его, ну а убедиться в верности моей догадки, вы помогли мне сами»,– закончила рассказ блондинка.

«В таком случае мои извинения вам и вашей…госпоже»,– произнес Марат, сделав паузы перед последним словом и добавил, выразительно глядя на серебряные серьги с крупными белыми камнями в ушах девушки. «Простите, просто очень странно думать, что у вас есть госпожа»,– пояснил свое действие молодой человек: «Кто вы? Шендолинская придворная?» «Вот мы и разрушили инкогнито друг друга»,– рассмеялась брюнетка: «Я Кристина Готье – одна из фрейлин принцессы Белолики». «Честно говоря, не думала, что Сташинские тоже выберут особняк Виролайненд для привала да еще и прибудут в него практически в одно время с Любомирскими»,– призналась фрейлина. «Ведь чтобы добраться в этот особняк из Донотора нужно делать крюк»,– заметила Кристина Готье. «Король Олеандр, королева Бернардина и принц Ладислаус вместе со свитой сейчас находятся на пути в Междуречье и скорее всего прибудут туда всего через пару часов»,– ответил Марат: «В особняке лишь принцесса с несколькими слугами и охраной».

«Что-то случилось с принцессой?»,– догадалась Кристина. «Вывих»,– подтвердил Марат: «Поскользнулась на мокрой листве во время привала и проскользила мимо бала». «Этот особняк был ближайшим к месту инцидента, к тому же восстановление принцессы Станы скорее растянется на несколько дней и должно пройти в условиях соответствующих ее статусу»,– закончил рассказ Марат. «Что ж, надеюсь, восстановление принцессы не заставит себя долго ждать»,– выразила пожелание Кристина Готье.

***

Междуречье

– Оставьте себе свою награду, вы показали себя храбрецом, исполняя приказ, и, безусловно, ее достойны

– Но ничего этого не было бы без вас, всю жизнь обделяемого благостями судьбы

«Вы правы, я всю жизнь был обделен, так не лишайте же себя того, что дарует вас судьба»,- подняв наполненный сангрини фужер в знак благословления младшего товарища, произнес месье Могуэль.

В третий раз попробовав найти еще одну страницу в приключенческом романе К. Лиферса и убедившись, что слова благословления Мишеля Могуэля действительно являются завершающей строкой произведения, Ласло, с сожалением, отложил книгу и подошел к окну: на улице по-прежнему шел дождь, причем довольно сильный. Но одна мысль о том, чтобы провести оставшиеся двадцать четыре часа до бала просто сидя в комнате, пусть и весьма просторной, была для Ладислауса невыносимой, поэтому молодой человек решил развлечь себя прогулкой по коридорам старинного Даменецкого замка, которому завтра вновь предстояло войти в историю.

Без особого интереса миновав отданную под размещение доноторской королевской семьи и свиты западную часть третьего этажа, Ласло сразу же перешел к исследованию восточного крыла, сохранившего первозданный вид. Выложенный золотыми монетами с гербами подчиненных территорий пол, стены, отделанные темными дубовыми панелями и увешенные трофеями, расписанный сценами победоносных сражений потолок.

Замок еще определенно помнил величественное прошлое Даменецкого рода долгое время правившего Междуречьем, но десять лет назад практически добровольно согласившегося сделать его буферной зоной и местом ссылки магов и колдуний. Впрочем, пустые места, то и дело встречавшиеся на полках и на стенах, свидетельствовали о том, что в скором времени этот уголок славы некогда влиятельнейшей семьи постигнет та же участь, что и остальную часть замка.

Грустно, хоть и не удивительно, ведь пару месяцев назад последний представитель Даменецкого рода был снят с должности наместника Междуречья, и замок перешел во владение Артемия Вишневского отнюдь не склонного хранить свидетельства побед поверженного врага. «В конечном счете, вы тоже не проявляли милости к павшим»,– будто бы извиняясь перед портретом основателя династии – Льва Даменецкого, произнес Ладислаус и, подняв с полки кубок в виде перевернутого черепа на невысокой, но устойчивой серебряной ножке, философски изрек: «Жизнь переменчива».

«Осторожнее с этим кубком, когда-то дочь властителя земель, которому принадлежит лежащий в основании этой чаши череп, наполнила его невероятно сильным ядом, отправившего на тот свет не только Льва Даменецкого, но и его сына, пившего из чаши многим позже»,– предостерег Ласло тонкий девичий голос. «Это было столетия назад»,– отмахнулся Ласло. «Пара столетий совсем не срок для яда, заговоренного ведьмой»,– прозвучало в ответ.

«Вы так хорошо осведомлены, потому что сами ведьма или потому что кого-то отравили?»– не удержавшись от сарказма, с вызовом повернулся на голос настойчивой доброжелательницы Ладислаус. «Мои знания имеют сугубо теоретическую природу»,– заверила его облаченная в черное на белых пуговичках платье с расклешенной юбкой по щиколотку и коротким рукавом и черную же шляпку-таблетку, сдвинутую вправо, худощавая блондинка с тонкими чертами лица и глазами цвета замерзших фиалок.

«Не знал, что принцесс Шендолина учат токсикологии»,– заметил Ласло. «О, своим знаниям в токсикологии я обязана вовсе не придворным учителям»,– усмехнулась принцесса Белолика: «Хотя признаюсь, определенную подвижку к этой науке они мне дали». «Возможно, вы знаете, что в образовании королевских дочерей особое внимание принято уделять истории всех имеющих хоть какой-то политический вес государств»,– начала рассказ девушка. «Так вот, изучая сказания о жизни великих и не очень правителей, я заметила, что большинство из них умерло не на поле боя или от болезней, а именно от яда, причем отравления из века в век имели общие черты, менялись только ядовитые вещества»,– поделилась наблюдениями принцесса.

«Насколько мне известно, королевы чаще выступали в роли отравительниц, а вовсе не жертв»,– заметил Ладислаус: «В свете чего ваше увлечение выглядят несколько двусмысленно и даже опасно». «Просто имена отравленных королев история в большинстве случаев предпочла забыть»,– зло ответила Белолика: «И, да, вам бояться уж точно нечего, всё чем увлекается Дарьяна – это прогулки по саду». «Боюсь, вы неправильно все поняли, я лишь хотел предостеречь вас о том, чтобы вы не беседовали с посторонними о вещах, которые большинство из них не поймет»,– выкрутился из ситуации принц Ладислаус. «И уж точно я не стану жениться на принцесса Дарьяне лишь в пику вашему увлечению»,– заверил девушку Ласло. «Можно подумать вам будет дозволено выбирать»,– фыркнула Белолика.

«Принцесса»,– прервала их беседу окриком с лестницы курносая девушка с русыми, накрученными мелкими локонами и убранными наверх, волосами: «Простите за вмешательство, но сюда вот-вот поднимется мадам Беранжер». «Мне нужно идти»,– бросила вместо прощания Белолика и, вихрем пролетев по восточному крылу, скрылась на лестнице.

«Ну, и где эта старая ведьма?»– полушепотом поинтересовалась принцесса, осторожно выглядывая из-за гобелена. «Вероятно, плетет косу в своей спальне»,– фыркнула в ответ камеристка. «Ты же сказала, что она вот-вот поднимется»,– начала злиться Белолика. «А что мне надо было крикнуть: Ваше Высочество прекратите общение с мужчиной, не являющимся вашим женихом?»– парировала служанка.

«К тому же вы уже и так пробыли в этом паучьем гнезде слишком долго, и если мы сейчас же не отправимся в ваши покои, то я просто не успею подготовить вас ко сну до прихода Беранжер»,– добавила камеристка. «Вот на твою нерасторопность всё и спишем»,– прикидывая как лучше незаметно проскользнуть мимо принца Ладислауса, сухо произнесла Белолика: «Я должна закончить то, зачем пришла». «Если вы не успеете прийти в свои комнаты раньше мадам Беранжер, то всё равно не сможете изучать этот кубок, поскольку все оставшееся время поездки она будет при вас неотрывно»,– вновь попробовала убедить ее камеристка. «Мне кажется, или ты пытаешься указывать мне что делать, Ния?»– холодно прищурившись, спросила принцесса.

«Всё полуночничаете?»– долетел до девушек чей-то мужской голос с расположенного этажом выше пролета. «Слышите?»– торжествующе воскликнула Ния: «Еще бы мгновение и вас увидели бы вместе, думаю, вы понимаете, к каким бы последствиям это привело, так что я спасла вас от большой беды, а теперь идемте же, наконец, в покои». Поняв, что всё равно не сможет продолжить поиски, Белолика нехотя поддалась увещеваниям камеристки.

***

«Прекрати зевать»,– недовольным шепотом одернула сестру Дарьяна: «Весь распорядок из-за бала и так сдвинулся на полдня, неужели тебе не хватило лишних двенадцати часов, чтобы выспаться?» «Так лучше?»– распахнув зеленый, украшенный изображениями ландышей веер и кокетливо прикрыв им пол лица, поинтересовалась в ответ Белолика. «Не позорь нас!»– стараясь сохранить нейтральное выражение лица, сквозь зубы прошипела Дарьяна. «Что-то не так?»– вопросительно подняла бровь Белолика. «Да, твоё поведение»,– наставительно произнесла Дарьяна: «Ведешь себя как малолетний ребенок, причем крестьянского происхождения, перестань уже наконец паясничать и прояви уважение к чужой религии, пока нас не выгнали с богослужения».

«Инициатива заключения брачного союза и причем, как я слышал, весьма активная исходила от Донотора, так что можете хоть на голове стоять, ничего не сорвется, ведь очевидно: им самим зачем-то во что бы то ни стало нужен этот брак»,– заверил принцессу Дарьяну принц Танислав. «Да и потом, держу пари, что нас вообще пригласили на эту церемонию, только чтобы дать Сташинскому побольше времени на окончательный выбор невесты»,– высказался шендолинский принц. «И, тем не менее, давайте соблюдать приличия»,– с раздражением попросила Дарьяна.

«На самом деле ваши переживания напрасны, принцесса, наша религия свободнее вашей в отношении храмового этикета, поэтому маловероятно, что веер принцессы Белолики оскорбит чьи-то чувства»,– успокоил девушку молодой человек в тонкой льняной рубашке бежевого цвета и светло-серых брюках. «К тому же до начала богослужения еще целых тринадцать минут»,– очаровательно улыбнувшись, прибавил молодой человек: «Ах, да, простите, забыл представиться, принц Ладислаус Сташинский».

Хотя на принце в силу храмовых правил и не было короны, запоздалое представление было совершенно излишним, поскольку его внешность: прямые платиновые волосы чуть выше плеч, широкие русые брови, светло-зеленые глаза, прямой нос, высокие скулы, заостренный подбородок, но при этом полные губы, полностью соответствовала описанию, данному принцу доноторским послом.

«Принц Танислав, а это мои кузины – принцессы Дарьяна и Белолика»,– сделал встречное представление шендолинский наследник. «Одна из которых уже совсем скоро станет моей невестой»,– продолжил за собеседника Ладислаус: «Поэтому, думаю, небольшой культурный экскурс будет полезен, если вы, конечно, не против». «О, разумеется, нет»,– мило улыбнувшись, произнесла Дарьяна.

«То есть вы будете проводить лекцию о культуре Донотора параллельно с религиозной церемонией?»– иронично поинтересовалась Белолика. «Скорее эта церемония изначально задумывалась в качестве живой иллюстрации»,– возразил Ладислаус: «В нашей культуре довольно много чего исходит из религиозного корня, хоть само зничество уже конечно не имеет того значения, что столетие назад». «Даже наш герб – вайверн фактически является изображением бога Знича»,– поведал принц Ласло.

«Если религия для вас второстепенна, то почему вы навязывайте ее принятие постоянно проживающим на территории Донотора иностранцам?»-не удержалась от каверзного вопроса принцесса Белолика. «Вступление в зничество обязательно лишь для тех, кто хочет заключить брак с гражданином»,– возразил принц Ласло: «Ни для каких других целей оно вовсе не нужно, поэтому едва ли здесь уместно слово навязывание».

«Зничество содержит довольно много запретов и ограничений, особенно для женщин, мы с сестрой воспитывались в несколько более свободном духе, но совсем скоро одной из нас предстоит стать вашей женой и перейти в вашу веру, но для чего нужен этот переход, если Донотор отошел от религии?»– пояснила вопрос сестры Дарьяна. «Все религии во многом строятся на запретах»,– заметил принц Ладислаус: «И для мужчин их в зничестве, поверьте, не меньше». «Однако поскольку в Доноторе принято чтить традиции, то правило о котором вы спросили вполне закономерно»,– высказался принц Ласло.

Одновременно с последними словами принца Сташинского свет в призамковом храме погас, а воздух начал затуманиваться дымкой благовоний. «Сейчас будет ритуал благословения»,– переменив тему, негромко прокомментировал Ладислаус: «Поэтому давайте пока оставим спор и просто посмотрим». «Уверен: вам понравится, во всяком случае меня этот обряд завораживает заново каждый раз»,– поделился мнением доноторский принц.

***

Несколькими часами позже

«Это еще что такое?»– недоуменно указала взглядом на насыщенно-голубое облегающее платье в пол Дарьяна.

Впрочем, несмотря на яркий оттенок, назвать платье голубым можно было лишь, как следует, приглядевшись, так как ткань, из которой оно состояло, была очень и очень тонкой. Мелкие стразы и драгоценные камни, почти вплотную покрывающие лиф, а также щедро украшающие верх и подол юбки, оставляли фактически полностью открытыми ноги. Руки же и вовсе ничего не закрывало, поскольку, несмотря на то, что рукава по длине достигали пола, они были довольно сильно приспущены, оставляя плечи обнаженными, лишь слегка украшены стразовым узором, а также имели широкие разрезы, начинающиеся от подмышек. Одним словом, платье, хотя формально и соответствовало требованиям, предъявляемым к женским бальным нарядам, выглядело скорее как костюм танцовщицы, пусть и выполненный со вкусом.

«Подарок от королевской семьи Сташинских»,– почувствовав недовольство госпожи, робко ответила ее камеристка Камилла: «Доставлено лично графом Архаровым, он очень просил вас появиться в нем на балу». «Сташинские что же думают, будто у нашей семьи нет денег на пошив бальных платье, и соответственно можно дарить какую угодно непристойность?»– не к кому не обращаясь, возмущенно произнесла Дарьяна. «Думаю, они просто обозначили свой выбор»,– возразила ей маркиза Бенедикта, предварительно жестом отослав прочих фрейлин и прислугу. «Я видела: принц всю церемонию благословения провел, беседуя с вами и принцессой Белоликой, и, судя по всему, остановил свой выбор на вас»,– поделилась наблюдениями фрейлина.

«Скорее мой отец поставил Архарову одним из условий брака, чтобы невестой была именно я»,– возразила Дарьяна: «Поскольку заинтересованности принца в отличие от тебя не увидела». «Возможно, он просто еще не успел себя проявить»,– попыталась утешить подругу маркиза Бенедикта. «Ну, а вам-то принц Ладислаус понравился?»– полюбопытствовала Бенедикта Арчер. «Он довольно красив и определенно обладает подобающим наследнику престола воспитанием»,– высказалась Дарьяна. «К тому же, по всей видимости, может быть хорошим собеседником, когда захочет, но, тем не менее, в разговоре всё равно чувствовалось что-то искусственное»,– продолжила делиться впечатлениями принцесса. «Я уже тогда подумала, что он, скорее всего, просто исполняет волю родителей, а это платье все лишь подтверждает»,– подытожила Дарьяна.

«Не расстраивайтесь раньше времени»,– вновь попыталась подбодрить ее Бенедикта. «Ведь бал еще только впереди, а что касается платья, то, на мой взгляд, наряд, сшитый с учетом моды Донотора, станет вам еще одним средством по завоеванию сердца принца»,– заговорщически произнесла маркиза Арчер. «Да, я не расстроилась»,– отмахнулась Дарьяна: «Скорее устала от этого бесконечного лицемерия вокруг». «Свадьба между мной и Сташинским будет независимо от того понравимся ли мы друг другу, так что приемы с платьями на грани приличия явно излишни»,– печально произнесла принцесса.

«К тому же…я не питала иллюзий, будто при чужом дворе обрету власть или хотя бы какой-то вес, которых не имела при родном, но все же надеялась на уважение, но, поговорив сегодня с принцем, поняла напрасность своих надежд»,– грустно резюмировала Дарьяна. «Он сам сказал, что Донотор во всех отношениях светское государство, но при этом его жена должна будет принять зничество просто в угоду традициям»,– раздраженно произнесла принцесса. «А то, что в этой религии даже свадебный ритуал, обрекает невесту на муку, никого не волнует»,– в сердцах воскликнула принцесса Дарьяна. «Во всех религиях есть ограничения»,– передразнила Ладислауса Дарьяна: «Вот только что-то не могу припомнить хотя бы одной религии, где невеста должна пройти к алтарю босиком по горячим углям!» «Честно говоря, сейчас я уже вовсе не горю желанием обыгрывать сестру в борьбе за внимание Сташинского младшего»,– призналась Дарьяна.

***

Днем позже

«Ласло!»– окрикнул Ладислауса переливчатый женский голос. Голос, которым на его памяти обладал лишь один человек, и присутствие которого на этом балу было невозможно, ведь фаворитка принца на объявлении царственной невесты – не просто дурной тон, а оскорбление. Но, тем не менее, Джейд была здесь и, отчаянно взмахивая хрупкими руками, затянутыми в короткие и тонкие перчатки красного цвета, украшенные по краю рядом мелких бриллиантов, пробиралась к нему через разряженную толпу.

«Нам надо поговорить»,– наконец преодолев разделявший их живой барьер, произнесла девушка. «Мы же уже всё обсудили»,– не смог удержаться от соблазна не напомнить Джейд ее же фразу Ладислаус. «А что еще я могла сказать, когда старая карга Мелхола – глаза и уши моей матери, неотрывно стояла рядом?»– возразила в ответ Джейд. «Думаешь, в этой толпе не найдется сплетников, которые доведут до сведенья мадам Кристальди, а заодно и твоего жениха наш разговор?»– иронично поинтересовался у девушки Ладислаус. Зазвучала торжественная музыка, раздались короткие приветственные слова обоих королей.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.