Любовь в клетке. Жизнь и смерть Принцессы Дианы

Это была школа-интернат для девочек из высших кругов общества. Британские интернатные школы – особые учреждения. Рутина обучения, жесткие требования соблюдения внутренних правил и распорядка, одновременно соседствовали с насаждением чувства надежности и защиты воспитанниц. Диана, подобно многим другим детям из ущербных семей, приобрела в школе уверенность, которой ей так не хватало в детской жизни.

Воспитанницы, в первые дни своего пребывания в интернате, по ночам сдавленно плакали в подушки. Плакала и Диана. Но к школе она привыкла достаточно быстро. Может быть, помогло отчуждение происшедшее между членами семьи и здесь, после первой растерянности, она обрела душевный покой, чего не имела в последние годы дома.

Диана, как отмечают учителя, была "трудолюбивой пчелкой". Ее интересовала история, рассказы из жизни королей и королев. Она уже хорошо читала и красиво писала, любила гуманитарные дисциплины. По другим предметам была "весьма посредственной ученицей". У нее были хорошие спортивные результаты, также все отмечали ее необыкновенную любовь к животным.

Здесь же ее посещали отец и мать. Но по очереди – одно воскресение мать, другое – отец. Обычно они привозили ей сладости, которые Диана очень любила.

Диана не добилась больших успехов в учебе. Позже, в 1981 году, когда Диана станет принцессой, директрисса напишет о своей бывшей ученице: "Я очень хорошо помню ее приветливость по отношению к младшим детям нашей школы, ее положительную общую успеваемость, ее любовь к животным, ее высокие результаты в соревнованиях по плаванию и вообще ее ловкость во всем, чтобы она не делала". Но это было сказано о принцессе, а не о той посредственной ученице. Директрисса обязана была написать такое о будущей жене короля.

Знания, полученные в Риддлесворте, позволили ей сдать общий экзамен и открыли возможность для дальнейшей учебы. Многие дети королевского двора учились в частной школе в Вест Хеме. Там же, в свое время училась мать Дианы, которая направила в эту школу своих дочерей.

Школа была основана в 1865 году и в ее уставе было записано "научить девушек работать над собой, развивать свои интересы и выполнять свои гражданские обязанности". Соответственно в школе была суровая дисциплина. Все начиналось с формы. Воспитанницы должны были носить обязательную форму или матроску с плиссированной юбкой и черными чулками. Когда в 1987 году Диана посетила школу, то она воскликнула: "Надо же! Вам сейчас разрешают носить колготки разных цветов! Нам такое не разрешалось". Но когда она училась, то действовал девиз: "развивать характер и самоуверенность" у своих воспитанниц. А такое можно только методами суровой дисциплины.

Спали воспитанницы в одно или двуспальных комнатах, которые сами называли "хлевами". Лишних украшений в комнатах не допускалось. Но разрешалось иметь на стенах портреты членов королевской семьи. Диана украсила свою комнату портретом наследного принца Чарльза и в шутку говорила подругам, что хотела бы выйти за него замуж.

От каждой воспитанницы, в рамках ее "гражданских обязанностей", требовалось активное участие в общественно-полезном труде. Диана выбрала благотворительную деятельность. Каждую неделю она навещала старую даму, живущую недалеко от школы. Она ходила за покупками в магазины для старушки, помогала в уборке комнат, просто беседовала с одиноким человеком. Также раз в неделю она посещала детский дом, где воспитывались дети-инвалиды. Именно с той пор ее душа прониклась состраданием к больным и страждущим, – она увидела людскую боль и одиночество наяву. А детские впечатления – самые сильные.

В школе большое внимание уделялось занятиям музыке и спорту. Здесь у Дианы были наибольшие успехи. Она успешно занималась балетом, высокий рост помогал ей в игре в гандбол. Прилично играла в теннис, а за прыжки в воду получила приз.

Если вторая сестра Джейн не приносила особых забот, то с Сарой положение обстояло намного сложнее. В школе она была отличной теннисисткой, ее даже зачислили в младшую команду Уимблдона. Также она возглавляла команду пловцов. Особую славу принес ей знаменитый, как его называли, "спенсеровский" прыжок, едва волновавший воду.

Но Сара была вздорной и упрямой девочкой и рано привыкла к спиртным напиткам. Сейчас она не пьет, но вспоминает: "Я пила от скуки. Пила все что угодно. Виски, коинтре, шерри, но чаще всего водку, потому что она не отражалась на дыхании"… Сара имеет в виду чудесное свойство водки при разговоре со старшими, – ее запах менее ощущаем для других. Но все-таки ее поймали на употреблении алкоголя. Нравы школы достаточно суровы и ей пришлось навсегда ее оставить.

Маленькая Диана была поражена поведением старшей сестры, но не могла воспрепятствовать Саре в пагубной привычке. Та просто не слушала ее. Но Диана сумела сделать правильные выводы из поведения сестры и впоследствии никогда не злоупотребляла алкоголем.

Когда Диане исполнилось четырнадцать лет, ее семья унаследовала престижное владение в Нортхемптоншире – родовую резиденцию Спенсеров. Умер ее дед и великолепное дворянское поместье в двух часах езды от Лондона перешло к ним. В выставочной галерее висели портреты предков Дианы, в том числе, кисти Рейнолдса.

А на следующий год произошло событие, которое не могло не отразиться на душевном состоянии Дианы, ее сестер и брата. Отец женился. Его новая жена была замужем за графом из Дартмута и сразу же после развода с ним, зарегистрировалась браком с Джоном Спенсером. Отец приподнялся на ступеньку выше дворянской иерархии, а Диана с этих пор стала иметь приставку – леди Спенсер. Но это было единственное положительное приобретение от мачехи.

Новая избранница отца – Рейн, была дочерью писательницы Барбары Картланд. До этого момента Диана любила романы Картланд. Слащаво-любовные, они уводили ее в мечту о встрече с необыкновенным принцем. После встречи с мачехой, Диана возненавидела романы ее матери.

Первое знакомство с мачехой закончилось полным провалом для обеих сторон. Рейн попыталась завязать с девочками знакомство, как говорится сразу, своими изощренными аристократическими манерами и простецки-командными замашками.

– Девочки! Чарли! Сегодня у нас будет любимый вами имбирный торт! Кто его больше съест, тот получит в награду еще один торт!

Но в ответ двадцатиоднолетняя Сара замурлыкала под нос мотив известной песенки, но со своими словами:

– Рейн, Рейн, выметайся вон!

Диана подхватила слова старшей сестры:

– Вон! Вон!!

Даже обычно сдержанная Джейн что-то мурлыкала в такт. Только застенчивый Чарльз, молчал.

Рейн, сделала вид, что не заметила реакции детей на свое оптимистическое предложение и снова предложила:

– Садимся за стол. – И допустила аристократическую бестактность. – Будем знакомиться ближе.

Может, она привыкла к такой манере поведения и не считала его бесцеремонным. Но девочки были уже взрослыми и такое обращение им не понравилось. Отец попытался сгладить возникшую неловкость, нелепыми словами:

– Посмотрите, девочки, как Рейн к вам хорошо относится. Будьте ласковей. Она хочет быть вам, как мать…

А это упоминание было совсем излишним. Хотя дети осуждали свою мать, но она оставалась им матерью. Сара, самая бойкая их всех, недовольно фыркнула:

– Эсид Рейн! – Что по-английски означает "Кислотный дождь".

И отец проявил не свойственную ему в отношениях с дочерями строгость:

– Сара! Я попрошу тебя выйти из комнаты. Можешь продолжать обед на кухне.

Сара победно посмотрела на мачеху и вышла из столовой. На минуту все притихли, удивленные тем, что своенравная Сара подчинилась приказу отца, но еще более затихли, когда из-за стола поднялась Диана и молча пошла вслед за сестрой. Растерянный отец удивленно спросил младшую дочь:

– Ди! А ты куда?

Диана величаво повернула к нему голову и отчетливо произнесла:

– Я тоже буду обедать на кухне. – И ушла.

Обед был испорчен. Хорошо, что покладистая Джейн и нерешительный Чарльз остались. Но остаток обеда прошел угрюмо и молчаливо.

На кухне Сара и Диана взглянули друг на друга и громко рассмеялись.

– Эсид Рейн! Эсид Рейн! – Насмешливо припевала Сара.

Диана подхватила:

– Кислотный дождь! Так мы ее будем теперь звать. Договорились!

– Только так! – Смеялась Сара.

Лорд Спенсер беспомощно объяснял новой жене поведение своих детей:

– Сама знаешь, дорогая. Не бывает беспроблемных отношений между сводными родственниками. Поэтому всем нелегко от того, что ты попала в такую замкнутую семью, как моя. Невозможно с самого начала ожидать, что произойдет чудо. Может еще все наладится.

Так отношения с новой женой отца, их мачехой, не сложились с самого начала и ни одна из сторон впоследствии не пыталась их наладить. А через несколько лет, когда Рейн продала несколько картин из семейной галереи, принадлежащих кисти известных художников, их семейные отношения вообще перешли в ненависть.

Так Диана испытала еще одно разочарование в жизни, не приняв близкого отцу человека. А родная мать, которую она иногда навещала, осталась для нее далека. Диана не могла ей простить предательства.

А в школе дела шли не блестяще. По всем предметам, кроме спорта, оценки были низкими. В общежитии школы, по ночам, в узком кругу подруг, пятнадцатилетняя Диана стала понемногу выпивать. А потом девочки "бесились", бросая подушками в друг друга. Но к алкоголю Диана так и не привыкла.

Кроме танцев, Диана занималась, только любимыми видами спорта: плаванием, ручным мячом, но совершенно ненавидела прочие виды. Если были занятия по лакроссу, то она синими тенями для глаз, разрисовывала себе коленки, будто у нее синяки и ссадины. Но, в конце концов, ее поймали на симуляции и наказали. Диана позже вспоминала о наказании: "Я должна была шесть раз обойти вестибюль, что мне нравилось несравнимо больше, чем гоняться по лакроссовской площадке или выпалывать сорняки в огороде".

Но в ее учебе были некоторые достижения. Диана выиграла конкурс "Уголок наших меньших братьев", – за лучшее содержание животных. Была отмечена "Специальной премией за социальную службу". Этой премией за добросовестное отношение к благотворительности удостаивались лишь самые лучшие ученицы. Диана была одной из них. Несмотря на недоброжелательное отношение к своим близким: отцу, матери, мачехе, – в душе она оставалась в высшей степени милосердным человеком.

На выпускных экзаменах в школе она провалилась по всем предметам. Через два месяца состоялась переэкзаменовка и вновь точно же такая неудача, как и в первый раз. Школу в Вест-Хеме она покинула без конкретной квалификации. Ей было уже шестнадцать лет.

Именно в этом возрасте она серьезно заявила одной из подруг:

– Я бы хотела расположить принца к себе и стать его женой.

Подруга лишь пожала плечами. В этом возрасте мечты о принце вьются, как волосы на голове, в голове почти каждой девчонки. Но надо было знать упорство Дианы. Она не могла так легко расстаться со своей девичьей мечтой.

А потом последовало краткое обучение в дорогой частной школе в Швейцарии, которая готовила девушек к вступлению в высшее общество. Порядки в школе были просто драконовскими. Воспитанницам было запрещено говорить на ином языке, кроме французского, на ночь их запирали в комнатах на ключ, заставляли носить только "скромную одежду". Они должны были пройти двухгодичный курс секретарш, научиться готовить блюда и сервировать правильно стол. Свободолюбивой натуре Дианы такая подготовка к вступлению в высшее общество не могла понравиться. И после долгих слез и скандалов, она собрала свои вещи и покинула школу. Впрочем, многие воспитанницы поступали также.

Она вернулась в Британию и поселилась в Лондоне. Будущее не сулило ей ничего хорошего. Специальности не было, образования для продолжения учебы тоже. Лучшее, что ее могло ждать – это пособие по безработице. К счастью, семейный капитал позволял ей жить безбедно.

Теперь Диана решила серьезно заняться танцами. В них она видела возможность устройства будущей жизни. Она любила балет и хотела стать балериной. Год занятий принес ей радость. Диана стала значительно лучше выполнять основные балетные элементы. Но и здесь ее ждало глубокое разочарование. В семнадцать лет она вытянулась и была на голову выше всех остальных балерин. Бестактная руководительница школы танцев ей прямо сказала:

– Балерины из вас не получилось. Вы будете забавно смотреться на сцене.

Диана проплакала всю ночь и перестала заниматься балетом.

Последняя надежда получить приличную и престижную профессию потухла. Теперь ее ждала обыкновенная жизнь членов ее семейного круга, где главной задачей являлось счастливое замужество.

Ей было всего семнадцать лет. И за этот короткий срок она испытала столько ударов судьбы, которые невозможно было смягчить или обойти – развод матери и отца, появление мачехи, неудачная учеба, провал в танцах. Надо было искать новую профессию. Но какую? И чем дольше она раздумывала о своем будущем, тем больше приходила к выводу, что самой лучшей профессией, должно стать ее удачное замужество. Но кто ей предназначен? И приходила к выводу – тот, который ей больше всего будет нужен…

В это время мать продала свою большую лондонскую квартиру, а Диане купили маленькую здесь же в столице. Необходимо было зарабатывать деньги и Диана устроилась сразу на две работы – уборщицей и патронажной сестрой. Руководительница уборщиц, позже вспоминала: "Диана работала у меня уборщицей три дня в неделю. Она делала все. Чистила ванную, драила туалет, содержала в порядке студию. И все у нее получалось, просто все горело в руках. Но Саре, ее старшей сестре, это было не по душе и Диана, поработав год, решила уйти. Из десяти очков, я бы Диане за работу дала все восемь". Высокая оценка работы будущей принцессы. Впрочем, стоит отметить, что Диана всегда отличалась страстью к скрупулезной чистоте. В ее доме все блестело – от полов до посуды и белья. Ее чистоплотность отмечали все, кто бывал у нее дома.

Диана очень любила общаться с детьми. Может быть, тот недостаток родительского тепла, который она испытала в детстве, заставлял ее с чуткостью прислушиваться к настроению малышей. Она стала работать няней и супружеская пара Робинсонов вспоминала, что "Диана исключительно интеллигентная и прекрасно обходящаяся с детьми няня". Также она стала давать уроки танцев детям. Дети ее очень любили. Душевная теплота и понимание запросов детей присутствовали в ней. Она отдавала детям то, чего не имела в детстве сама – материнское тепло, женскую доброту.

Так будущая принцесса постигала премудрости суровой жизни. "Прославленнейшая служанка в мире". – Так позже напишут о ней одни газеты. "Самая высокая по положению няня". – Отметят другие. "Изысканейшая учительница танцев". – Скажут третьи.

Диана встречалась с парнями, но все проходило в рамках приличия – дружеские ужины с вином и танцами. Никому она не отдавала предпочтения, никому ничего лишнего и много не обещала. В отношениях с мужчинами ее репутация была безупречной.

Жизнь была достаточно одноцветна, а она чувствовала себя в ней гадким утенком. Но когда-то же должен появиться просвет? Сказки же слагаются о Золушках, а не о принцессах? Но как стать Золушкой и попасть в сказку?

Видимо, сказки иногда сбываются. Не для всех – принцев мало, а Золушек много. Диане улыбнулась сказка со всей своей щедростью…

На горизонте замаячил настоящий принц, ищущий жену. Диана-Золушка попала в круг его зрения…

И Диана поняла – это ее шанс. Из миллиардов Золушек она должна стать принцессой. Она решила, что этот шанс не упустит. Бросит все силы, чтобы сказка стала реальностью.

Подмененному ребенку всегда выпадает счастливый билет. Так показывают в фильмах-мелодрамах, пишут в сентиментальных книгах, которые любила читать Диана. И Диана верила в свою счастливую звезду.

Она с детства отличалась упрямством. А честолюбия Спенсерам не занимать.

Глава 2

Государственное дитя

Этот человек, не успев родиться, уже имел титул наследного принца и должность будущего короля Соединенного Королевства. И все потому, что он родился первым из четырех детей в королевской семье. Это было его основным достоинством. Он получил первый приз – право наследовать престол, даже не по спортивному принципу, – а просто по закону природы. Кто-то же обязан родиться первым. Другие достоинства в престолонаследии Великобритании не имеют значения.

Такой шанс удачно родиться выпадает одному из миллиардов людей Земли. И он им воспользовался. Вернее, природа повелела, а бог еще не рожденному человеку дал власть над другими людьми: соответствующие высокие привилегии и обязанности, которыми предстояло овладеть в процессе жизни. А жизнь избранника природы сложна, хотя со стороны кажется простой. Он постоянно должен доказывать английскому народу, что он лучший в их стае.

Принц Чарльз должен был впитать в себя законы двора, сложившиеся за много веков, изучить правила порядка в обществе и поддерживаться их. Вот и все. Остальное за него сделает английское правительство, – напишет ему речи и составит программу государственной деятельности. Главная функция короля или королевы Англии – принимать отставки старого кабинета, назначать нового премьер-министра из победившей на выборах партии. И лишний раз не высовываться из своего дворца, чтобы не наделать глупостей. А вот с этим труднее – глупости лезут за пределы королевского двора и никак нельзя их приструнить.

Работа английского монарха не так уж сложна, если бы не одно деликатное обстоятельство – он является символом королевства, как флаг или герб. От монарха требуется немного: прилежное поведение, безупречное владение английским языком и бравая выправка. Государственная кукла, а не человек. Главная задача монарха – быть незаметным для правительства. Молчание – символ мудрости. Это королевская семья – со способностями ниже среднего каждого в отдельности и всех вместе, генетически усвоила от своих предков. Молчишь – значит умен. Монарх не должен неуклюжим движением или словом потревожить милую старую Англию. А положение в семье здравствующего монарха – Елизаветы II давало уже не один повод для пересудов не только в Англии, но и во всем мире. И как всегда глупости совершали молодые принцы и принцессы – в этой сфере деятельности у них большие способности. А если дети такие, то каковы их родители? Многие могут задать такой вопрос. Королевская семья должна быть образцовой. Если в ней порядок, то значит и во всем Соединенном Королевстве все семьи счастливы. Так, по крайней мере, должно быть.

Итак, принц Чарльз родился, чтобы стать королем. Без всякого естественного отбора, без борьбы за выживание, без всяких усилий. Он был особым природным видом – принц! Теперь предстояло его натаскать необходимым навыкам для выполнения этой роли. А так, как король единственная фигура, олицетворяющая нацию, он должен иметь академические знания, то есть никаких. Бог здесь не всемогущ: должность подыскал, но не смог наделить монарха соответствующими мозгами. И, конечно же, принц обязан иметь безупречную репутацию и в будущем образцовую семью, чтобы родить следующего короля для своего народа. Естественно, как в природе.

Вся беда принца Чарльза в том, что он в отличие от предыдущих королей, родился в семье, где главной по должности была его мать – королева Англии – Елизавета II. Отец – принц Филипп, достаточно активный и самостоятельный человек, вынужден был по должности подчиняться своей жене. Он даже не мог носить звание мужа-короля, всего только принц – юношеское звание до глубокой старости при жене-королеве. Такой порядок в Англии – король или королева должны быть только в единственном лице. Вторая половина в супружестве бывает только принцем или принцессой и только в знак уважения их могут называть королем или королевой, но они не имеют юридических прав на это звание.

Родись Чарльз в семье, где королем был бы его отец, то возможно и воспитание бы его пошло совершенно по иному, может быть, по мужскому пути. Но королевой была его мать и ей преклонялись все, от отца до служанки во дворце. В их семье царил матриархат, определяемый положением матери и все дети воспитывались именно в его духе. От этой объективности никуда не денешься. Мать подавляла своей должностью семью.

Справедливости ради, надо сказать, что королева Елизавета, в высшей степени является чуткой и сердечной женщиной – до определенной меры и возраста любит своих детей и внуков, даже чувствует сердечное волнение в присутствии супруга. Но полному проявлению материнских чувств мешает ее должность – королевы Соединенного королевства.

Детские годы принца Чарльза не были особо примечательными и не подготовили его к восприятию суровой школы жизни, управляемой в основном мужчинами. Школа-интернат в Гордонстауне, в которой он учился, были для него периодом мучений, страха и одиночества. Он глубоко страдал оттого, что ему пришлось находиться вдали от семьи. В детстве он не испытал в полном объеме любви матери. Родную мать ему заменяли няньки, гувернантки и воспитательницы. Школа была предназначена для того, чтобы выработать у принца мужской, твердый характер. В приобретении знаний он особенно не блистал. Экзамен по основному курсу математики он сдал только с третьего раза. Трудно давалась история, которую он, впрочем, любил. Может потому, что ему приходилось учить историю своей королевской семьи и узнавать не совсем лицеприятные факты из жизни своих предков. Учителю истории часто приходилось подбадривать юного принца словами: "Смелее Чарльз, ведь это история твоей семьи". Изучать историю своей семьи на виду всего класса, конечно же, не совсем приятно. Но историю Чарльз ценил и позже говорил: "Я глубоко убежден, что единственно верным способом, который может помочь нам понять современность и решить ее проблемы, является познание того, что было в прошлом и способность интерпретировать это прошлое". Очень правильно сказал – будто вычитал у бессмертного в своих мыслях классика. А может классики предусмотрительно повторили его бессмертную фразу заранее? А может журналист попался грамотный и классически сформулировал высказывание принца?

Следует отметить, что принц, уже после школы много времени уделял углублению своих знаний. Самостоятельно изучал не только историю, но и философию, психологию, социологию, что позволило ему наверстать ранее упущенные знания и даже написать несколько брошюр и статей на гуманитарные темы, пользовавшихся успехом у читателей – не каждый король способен поделиться чем-то умным со своими подданными. Он сам себе привил потребность чтения книг и постоянно их читал, что позволило ему стать в меру эрудированным человеком.

Мужчины королевской семьи обязаны иметь хорошую физическую подготовку, а если еще они достигнут некоторых успехов в каком-либо виде спорта, – то совсем отлично. Но, к сожалению, принц Чарльз не блистал на спортивных аренах. В легкой атлетике, плавании, регби – там, где требуется хорошая физическая подготовка, он был откровенно слаб. Лучше шли дела в поло – игра в мяч на лошадях. Здесь Чарльз мог использовать не собственную силу, а лошадиную силу из королевских конюшен. Он загонял бедных лошадок так, что иногда менял их по три раза за игру. Но королевские конюшни в результате его игры в поло не пустели – лошадей в них всегда достаточно. За их пополнением лично наблюдает королева.

Чтобы поддержать спортивный имидж принца газеты, по указанию свыше, писали о его достижениях в некоторых видах спорта. Даже промелькнуло сообщение, что по регби он скоро перейдет в первую лигу. Но на регбийном поле он был малоинициативен, чаще всего с заложенными за спину руками, стоял в стороне от жарких схваток. Соответственно, ему пасовали меньше и члены команды считали его балластом на поле, но королевским. А это золотой балласт. И его терпеливо сносили.

Хотя отец – принц Филипп, наказал учителям относиться к нему, как к обыкновенному ученику и не допускать снисхождения, все-таки его высокое положение чувствовалось в школьной среде. Ко всем ученикам, а они все были выходцами из аристократических фамилий, учителя обращали по фамилии, а к принцу – просто Чарльз, что являлось по сути, его титулом. Он не имел фамилии, только имя. Но, если учителя могли относиться к нему с уважением из-за его положения, то высокопоставленные ученики наоборот, старались, как можно больнее уколоть своего более высокопоставленного товарища.

Началось все с того, что с прибытием Чарльза в Гордонстаун, всем ученикам было запрещено без специального разрешения покидать школу и выходить в город. Конечно, вины в этом Чарльза не было, но четыреста учеников посчитали наоборот. Друзей здесь он не смог себе найти. Если кто-то из учеников разговаривал с принцем один на один, то его сразу же обвиняли в подхалимаже и карьеризме. Поэтому ученики, чтобы не стать объектом голословных обвинений, старались избегать дружеских контактов с наследным принцем.

Более того, Чарльз стал объектом насмешек и анекдотов со стороны своих товарищей-аристократов. Обидные насмешки и анекдоты возникали из ничего, даже тогда, когда принц не совершал никаких промашек. В школе-интернате были созданы спартанские условия и кормили достаточно скудно. Но дети могли раз в две недели заказать себе немного лакомств. Как-то Чарльз заказал любимый им мармелад. Один из учеников поднял баночку с мармеладом и, показывая ее всем сидящим за столом, громко прочитал название фирмы, с пояснением: "Поставщик Её Королевского Величества!". В гордом сообщение фирмы, что она снабжает продуктами Букингемский дворец ничего плохого не было, многие фирмы так пишут. Но баночка стала объектом насмешек над принцем. "Молодец, мамочка одобряет твой выбор!" – Язвительно прокричал один ученик. Другой, с ехидством спросил: "А не мама с папой прислали тебе этот продукт из своих покоев?" Чарльз не мог вынести таких насмешек и со слезами выбежал из обеденного зала. Обижали его товарищи не заслуженно, – они сами употребляли продукты с таким же трафаретом. После этого принц старался заказать раз в две недели такие сладости, которые не употреблялись в Букингемском дворце и на них не было надписи "Поставщик Её Королевского величества".