Пётр Великий в жизни. Том первый

Соловьев С.М. История России с древнейших времён. С. 344

Отсекши ему голову и руки, они выставили их на копьях перед дворцом, где они оставались в продолжение трех дней; также и лекаря Даниила разрубили на мелкие куски.

Дневник зверского избиения московских бояр в столице в 1682 году… С. 17

В том же в девятом часу пытали Данила дохтура в три кнута и пытав привели из застенка тут жа на площадь к Лобному месту, и у Лобнова места изрубили и поругательство такое же чинили, как и боярину Ивану Кириловичю Нарышкину: и голову, и руки, и ноги так жа обсекли и туловища на копьях подымали и не одинова. А как их рубили выветчи ис Кремля, у Лобнова места, в те поры били в набат у Спаских ворот.

Записки о стрелецком бунте. С. 452

Доктор Данила в пытке бормотал разные вещи и просил три дня сроку, чтоб указать тех, кто больше его заслуживает смерти. Стрельцы записывали его слова, но другае разорвали записку, сказав: «Это будет долго продолжаться». Потащили на площадь и убили с большим ожесточением, чем других, и внутренность его разметали по улицам

Розенбуш фон Бутенант. Верное объявление скорбной и страшной трагедии… С. 47

Не удовольствуяся ж ещё тем своим христианству мерзостным варварством и человекоубийством, оные бунтовщики стрельцы в тот же день, самовластно ходя и ища везде по всему дворцу, от стороны великой соборной церкви Успения Пресвятой Богородицы вшедше в церковь Воскресения Христова, что на Сенях, увидели в одной комнате высокоименованной государыни царицы карла, прозвищем Хомяка, спросили у него: «Где он знает утаённых других её царицыных братьев Нарышкиных?». И он в тот же час им именно в той же помянутой церкви в алтаре под престолом схоронённого среднего её, царицына, брата Афанасия Кириловича указал, как совершенно подражатель словом и делом древнему Иуде Искариоту; ибо оный карла по заступлению его, господина Нарышкина, из богадельни за нищету его в комнату царскую взят был; тому высокому благодетелю своему вместо верной и во всю свою жизнь не заслуженной милости явным смертным предателем учинился. Кровопийцы те, как сущие звери, не устыдяся и не ужаснувся Христовой святой церкви, святокрадцы, наипаче же на нём [на алтаре] сидящего Царя царствующих и Господа господствующих, Сотворителя не убоялися, к самому престолу приступя, агарянски дерзнули, из-под оного вышеименованного господина Нарышкина выхватя и вытаща его на паперть той же церкви, бесчеловечно рассекли и тело его оттуда на площадь соборной церкви с высоты ругательски скинули, где он, господин Нарышкин, яко древний пророк Захария от жидов, верою и делом подобных им, между церковию и алтарем убиен был.

Матвеев А.А. Записки. С. 379

Да того ж числа четырёх человек на площади у Лобнова мести казнили, головы отсекли Андрееву человеку Ильина сына Безобразова да Иванову человеку Офонасьева сына Прончищева, а тех двух не знама каких людей. А казнили их за то: пьяным делом говорили на кружале, что самих стрельцов так жа рубить и на копьи поднять как бояр рубили.

Записки о стрелецком бунте. С. 452

Потом в продолжение трёх дней стрельцы грабили их дома, после чего дозволили собрать их куски и схоронить их.

Дневник зверского избиения московских бояр в столице в 1682 году… С. 17

Во время бунта никто не мог сказать ни одного неприятнаго слова стрельцам, если хотел сберечь свою жизнь. Если они хотели войдти в какой дом, должно было тотчас их пускать, угощать пивом и водкой, некоторые спрашивали денег. Имущество умерщвлённых лиц было зачислено за Царя; стрельцы хотели, чтоб оно было отдано им на разграбление, но им заплачено за него деньгами.

Розенбуш фон Бутенант. Верное объявление скорбной и страшной трагедии… С. 49

Иваном Нарышкиным и доктором Даниилом кончились убийства.

Погодин М.П. Семнадцать первых лет в жизни императора Петра Великаго. С. 58

Помнится, я знал кое-кого из убитых, потому что часто бывал на заседаниях. Первый – князь Юрий Алексеевич (Jurgen Alexieviecz) не имел никакой должности, но по родству с царём занимал первое место, хотя уже и был дряхлый старик; о втором – князе Михайле Юрьевиче Долгоруком я уже говорил. (Долгорукий при этом царе, Феодоре, первенствовал и пользовался таким уважением, каким Артемон при его отце. Он только один и имел право, как заметили мы в бытность нашего посольства в Москве, ездить четвернёй; на всех заседаниях в лучшей и самой дорогой одежде он всякий раз бывал посредником между послами и царём. Был он ростом низок, дороден; когда шёл, то весь трясся, точно все части его тела шевелились). Третий – князь Григорий Григорьевич Ромодановский, в бытность нашего посольства в Москве в мае, июне, июле и августе 1678 года, начальствовал войском против турок под Чигирином, одержал славную победу, отнял стан у турок, забрал обоз, множество пленных с одним пашою Ханом (cum uno Bassa Hann). Рассказывали, что в этом бою легло с обеих сторон до 100 000. Собравшись опять с силами, турки, не замеченные воеводой, напали на Чигирин и им овладели. Видя, что прилежащую к городу крепость не удержать, Ромодановский понаделал в ней подкопов, приготовил к взрыву и вышел с гарнизоном из крепости. Турки напали на неё и вошли. Когда их уже много было в крепости, воевода поджёг подкопы и, как хвалились москвитяне, похоронил таким образом множество турок. Ослабленные турки со стыдом удалились и прекратили войну. Услыхав, что Чигирин взят, царь было встревожился и сильно прогневался на главного воеводу; а когда узнали о его военной хитрости, он, по возвращении в Москву с пленными турками, был встречен с восторгом и богато награждён царём.

Четвёртый – Иван Максимович Языков был приставом моего князя Черторыйского, польского посла; он один осмеливался говорить с князем. Пятый – Артемон Сергеевич Матвеев; кто он был и насколько важный человек, я рассказал выше. Шестой – Иван Кириллович Нарышкин (Narisken) был главный конюший; когда посольству нашему приходилось быть на заседании, он приезжал за послами каждый раз всё в разных экипажах, предшествуемый несколькими парами челядников, и ездил верхом впереди кареты. Седьмой – думный дьяк (Demnoi diak) Михайло Иванов Strabezi был приставом посла великого княжества литовского. Восьмой – Wilimow Wasilevicz Narjkivicz (Василий Филимонович Нарышкин?) дьяк был приставом секретаря посольства. Прочих, не помнится, чтобы я знал, хотя, несомненно, видал и их и многих других; трудно только было разузнать имена столь многих людей.

Таннер, Бернгард Леопольд Франциск. Описание путешествия польского посольства в Москву в1678 году / Перевод с латинского, примечания и приложения И. Ивакина. – Москва: Университетская тип., 1891. С. 128–129

О, какой тогда лютый страх, ужас и трепет попущением Божиим от такой и последней канальи, или черни, не токмо всей Москве, но и всему великому царскому дому с крайним опасением нанесёся!

Матвеев А.А. Записки. С. 380

17/28 мая к вечеру стрельцы объявили, что разрешают всем забрать своих покойников и похоронить их, что и было немедленно сделано. На большой площади остались только тела Ивана Кирилловича Нарышкина, доктора Даниила, его сына и доктора Гутменша. Это показывает, что дух стрельцов уже немного смягчился, так как ещё утром они заявляли, что бросят все трупы в топь за городом на съедение собакам.

Ломоносов М.В. Описание стрелецких бунтов и правления царевны Софьи. С. 147

И оная Красная площадь исполнена была мертвых посечёных телес. И лежаху немалы дни, не смеяше же никто и сродники взяти родителей своих телес в предание погребения. Вси бо они, служивыя, приявше в крови дерзновение, возсвирепели тако, яко никому же дающе с собою и глаголати.

Медведев Симеон Агафонникович (Сильвестр). Созерцание краткое… С. 82

Окровавленныя и изрубленныя тела Бояр валялись на Красной площади; злодеи увеселялись зрелищем жертв своих. В сие время слуга Матвеева, Араб, называемый Иваном, призренный благодетельным боярином, наученный им и приведённый в Веру, пришед на площадь, начал сбирать в простыню изрубленныя части тела Господина своего. Стрельцы, изумлённые сим подвигом, не смели ему препятствовать. Великодушный слуга поспешил домой, созвал родственников Матвеева, вместе с ними предал драгоценные остатки земле в приходе Николая Чудотворца в Столпах, и сказал: «И меня здесь погребите!».

Глинка С.Н. Русская история, сочинённая Сергеем Глинкою. С. 178

Позже Государственной канцлер граф Николай Петрович Румянцов, почтил память Матвеева, соорудив над могилой памятник в виде четвероугольнаго храма, с надписью: «в 1682 году мая 15., в смутное время от бунтовщиков убит, шестилетний страдалец, боярин Артамон Сергеевич Матвеев; три дня пребыл в царствующем граде Москве, освободясь из под стражи, из заточенния Пустуозерскаго острова».

Терещенко А. Опыт обозрения жизни сановников, управлявших иностранными делами в России. Ч. 1. СПб. 1837. С. 113

Над могилою боярина Матвеева, его супруги и сына, правнук их, граф Николай Петрович Румянцев, поставил усыпальницу, в коей вместе с господами погребён и верный их слуга Арап Иван.

Погодин М.П. Семнадцать первых лет в жизни императора Петра Великаго. С. 58

Кровавое похмелье

Царица Наталия, мать Петра, едва умолила от смерти своего отца Кирилла Нарышкина, которого, однако, развели с женой и, постригши в монахи, сослали в монастырь.

Дневник зверского избиения московских бояр в столице в 1682 году… С. 16

Того ж месяца, майя в 18 день, приходили стрельцы ис приказов в Кремль без ружья и взошли вверх на Постельная крыльцо. И государыня царевна Софья Алексеевна выходила к стрельцам на крыльцо, а Кирила Полуехтович Нарышкин стоял на нижнем рундуке. И царевна стрельцам говорила многое время, а что, не слышать издали. И как стрельцы пошли и боярин Кирила Полуехтович трожди бил стрельцам в землю челом, а за что, не ведомо, не слышать, что говорили. Того ж числа баярин Кирила Полуехтович пострижен в Чюдове монастыре; во иноцех имя ему Киприян. Того ж месяца майя в 19 день боярин Кирила Полуехтович, во иноцех старец Киприян, послан в сылку на Белоозеро в монастырь к Кирилу Белозерскому чюдотворцу с меньшим сыном с Фёдором Кириловичам. Пристав у нево – думной дворянин Иван Петров сын Лихарев да 30 человек стрельцов.

Записки о стрелецком бунте. С. 451

А стрельцы, ходя по престольному граду, грабили и знатных и незнатных, богатых и убогих и московских обитателей безбожно разоряли, а жёны их обогатившиеся, и уже избытки свои презирая, богатые женские одежды, ругаяся знатным госпожам, метали в грязь, топча оные, лая и сквернословя, и ругая бояр, боярынь и всех благородных людей…

Сумароков А.П. Первый и главный стрелецкий бунт бывший в Москве… С 48

А которых баяр и думных стрельцы порубили и животы их, баярина Ивана Максимовича Языкова, Алексея да Михаила Лихачовых, думнова Лариона Иванова, думнова Аверкея Степанова, и иные животы многие, поиманы все в Верх и иконы в Столовую полату переписаны и оценены самою дешёвою ценою. И имали всё стрельцы в цену. А иным мимо их никому ничево не продавали. И роспродано многое множество всяких животов. А приказаны те животы опальные продавать баярину князь Андрею Ивановичю Хованскому.

Записки о стрелецком бунте. С. 451

Убиенных и ссылочных людей животы они брали и продавали. Сие было довольное стрельцам поощрение к убийству, и невозможно сказать, чтоб они то делали собою, но видно, что от главных их то учинено, поскольку те пожитки все принесены в Стрелецкий приказ и тут, их продавая, им деньги раздавали. Но так как тогда купцов мало было, то наиболее брали Милославский, Хованский и их собеседники вещи за цену, кто какую дать сам хотел.

Татищев В.Н. История Российская. Часть 5. С. 46

И начаша по торговым погребом пить и бражничать, и по граду ходяще без всякого опасения з жёнами, кричать и нелепая словеса глаголати. И вымыслиша в тое время стрельцы себе называтися государевою надворною пехотою, а не стрельцами.

Медведев Симеон Агафонникович (Сильвестр). Созерцание краткое… С. 82

…А старый Хованский единодушно избран всей [надворной] пехотой в главнокомандующие. Через его посредство царь и бояре обязались перед стрельцами после происшедшей кровавой бани удовлетворить все их претензии касательно недоплат и первым делом выдать из казны все деньги в точности.

Горн Гильдебранд фон. Донесения королю Дании. С. 87

И тщахуся безумнии и глупии государством управляти; не ведуще, яко по словеси любомудрых, буих и в разуме непостоянных совет никогда же состоится. Тогда бо поистинне видети бысть ослабление рук у всех людей, яко несть помогающаго и к полезному укрепляющаго. Мало бо не вси и приказныя судилища опустеша безлюдством.

Медведев Симеон Агафонникович (Сильвестр). Созерцание краткое… С. 82

Милославские всея Руси

Пётр и его мать были потрясены смертью родных, ужасами резни, которая совершалась на их глазах, и оскорблениями, которые получали они от грубых стрельцов. Около них не осталось ни одного помощника и советника: все их сторонники были истреблены, а уцелевшие попрятались. У Милославских, таким образом, исчезли их политические противники. Хозяевами дел становились теперь они, Милославские; представительницей власти стала Софья, потому что Наталья Кирилловна удалилась от дел. В те дни её грозили даже «выгнать из дворца».

С.Ф. Платонов. Полный курс по истории. Часть третья. С. 246

В конце концов царевич Иван склонил стрельцов своими просьбами и добился, чтобы вдовствующей царице Наталье Кирилловне разрешили остаться при сыне своём Петре Первом; раньше они намерены были заточить её в монастырь.

Ломоносов М.В. Описание стрелецких бунтов и правления царевны Софьи. С. 147

Вступление во власть со стороны Милославских выразилось тотчас же после бунта тем, что места, занятые прежде в высшей московской администрации людьми, близкими к Нарышкиным, ещё до окончания бунта перешли к сторонникам Софьи.

С.Ф. Платонов. Полный курс по истории. Часть третья. С. 246

С тех пор московский Кремль Петру опротивел и был осуждён на участь заброшенной барской усадьбы со своими древностями, запутанными дворцовыми хоромами и доживавшими в них свой век царевнами, тетками и сёстрами, двумя Михайловными и семью Алексеевными и с сотнями их певчих, крестовых дьяков и «всяких верховых чинов».

Ключевский В.О. Сочинения в девяти томах. М.: «Мысль», 1989. Т. IV. С. 23

События, пережитые Петром в детстве и юности во время борьбы с сестрой, центром коих явился государственный центр Москва, могли только создать в душе победителя антипатию к этому крамольному городу. Действительно, в его древнем Кремле нельзя было считать себя в полной безопасности; это в своё время остро почувствовал Иван Грозный, когда оставил кремлёвские стены и засел в Александровской Слободе за её стенами, примыкавшими к дремучему лесу, а не к дышащему изменой и мятежом громадному городу. Пётр в большей мере, чем Грозный, мог чувствовать себя неловко в Кремле, в котором он избегал жить. Но после бегства к Троице не мог он быть спокойным и в Преображенском, обильно политом кровью его врагов. А потому, как только его оружие доставило ему финское побережье со вновь строившимся там, по его собственной инициативе и плану, городком Петербургом, то он не преминул сейчас же перенести туда свою резиденцию, без сожаления заменив старый государственный центр в точном смысла этого слова, город, лежащий именно в средине народного организма, новым, условным центром – сбоку этого организма, почти оторванным от него, но примыкающим к морскому простору, куда открывался всякий выход. И к этому условному государственному центру Пётр не усумнился притянуть всю великую, раскинувшуюся на многие тысячи вёрст на Восток, страну… Своим гениальным взором окинув эту страну из края в край, он понял, что она не откажется признать новый центр, – и Пётр вполне проникся новыми ассоциациями идей, связанными с перенесением столицы к Балтике.

Фирсов Н.Н. Пётр I Великий, московский царь и император всероссийский: Личная характеристика. – Москва, 1916. С. 19–20

Пётр I спросил у шута Балакирева о народной молве на счёт новой столицы С.-Петербурга.

– Царь, государь! отвечал Балакирев, народ говорит: с одной стороны море, с другой – горе, с третьей мох, а с четвёртой – ох!

Пётр, распалясь гневом, закричал: «ложись»! и несколько раз ударил его дубиною, приговаривая сказанныя им слова.

(Слышано от Василия Николаевича Зубова, слышавшаго от матери своей, бывшей камер-юнгферы императрицы Елисаветы).

Исторические рассказы и анекдоты, записанные со слов именитых людей П.Ф. Карабановым // Русская старина, 1871. – Т. 4. – № 12. – С. 689

Пётр так был потрясён «майскими днями» 1682 г., что от испуга у него явились и остались на всю жизнь конвульсивные движения головы и лица.

С.Ф. Платонов. Полный курс по истории. Часть третья. С. 248

Такого рода припадкам, свидетельствующим, в какой серьезной мере было подорвано физическое и психическое здоровье Петра, обыкновенно предшествовала меланхолия, возникавшая у него от навязчивого представления об опасности, угрожавшей его жизни, – естественный результат страхов, которых он натерпелся в детстве и юности и которые повторились и в зрелом возрасте. Оглядываясь назад, он видел в своей жизни одни беды, и в печальное для него время следствия над сыном Петру стало жалко самого себя, столько вытерпевшего: «Едва ли кто из государей, – говорил он однажды в такую минуту Толстому, – сносил столько бед и напастей, как я. От сестры был гоним до зела: она была хитра и зла. Монахине несносен: она была глупа. Сын меня ненавидит: он упрям».

Фирсов Н.Н. Петр И Великий, московский царь и император всероссийский: Личная характеристика. – Москва, 1916. С. 25

О бунтах стрелецких некогда промолвил государь: «От воспоминания бунтовавших стрельцов, гидр Отечества, все уды (уды – члены), во мне трепещут. Помысля о том, заснуть не могу. Такова-то была сия кровожаждущая саранча!». Государь по истине имел иногда в нощное время такие конвульсии в теле, что клал с собою денщика Мурзина, за плеча которого держась, засыпал, что я и сам видел. Днём же нередко вскидывал головою кверху. Сие началось в теле его быть с самого того времени, когда один из мятежных стрельцов в Троицком монастыре пред алтарём, куда его царица, мать его, ради безопасности привела, приставя нож к шее, умертвить его хотел, а до того личных ужимок и кривления шеею не бывало.

Андрей Нартов. Достопамятные повествования и речи Петра Великого. Россию поднял на дыбы Т.2. М.: Молодая гвардия, 1987. С. 342

Во время перваго стрелецкаго бунта в Москве, когда Пётр Алексеевич был ещё отроком, то нежно любимая его мать с небольшою свитою верных служителей скрылась с ним в Троицко-Сергиевскую Лавру, надеясь там найти безопасность. (Удаление Натальи Кирилловны в Троицкий монастырь было при втором стрелецком бунте, в сентябре 1682 г., а 1-й бунт был в мае того же года. Второй раз Пётр был в этом монастыре и августе 1689 г. – Е.Г.). Но стрельцы, отуманенные крамолой, не уважая ничего святаго не видя в царе покровителя ереси, искали, повсюду царя и чрез них скоро нашли царицу и царя.

Они узнали, что царица и Пётр скрылись в Троицко-Сергиевскую Лавру. Стрельцы явились во множестве и, немедля, бросились повсюду на поиски; некоторые кинулись даже в церковь, и там-то один из стрельцов, нашёл младого царевича в объятиях матери, царицы Натальи, в священнейшем месте. Крамольник не ужаснулся устремиться на него с обнажённым ножом; он взмахнул ножом и готов был пронзить грудь венценоснаго юноши, но провидение Божие хранило его для дел великих и в этом случае спасло его.

В то время, когда уже никакой человек не мог подать помощи, и когда сам малолетний Пётр, оцепеневший от ужаса, недвижно смотрел в глаза убийцы, Божья десница защитила Его. В этот самый момент один из прочих мятежников страшным голосом вскричал:

– Остановись брат, не здесь пред алтарём… Он не уйдёт… Пусть выйдет из церкви.

Покусившийся на убийство царя оставил своё намерение, и в это время стрельцы увидели во весь опор скачущую царскую конницу. Все они в смятении бросились, кто куда попало, и младой государь был спасён.

Прошло двадцать лет после этого приключения. Возмущения были прекращены, стрельцы истреблены все до одного и государство наслаждалось совершенным покоем. В это время государь занимался формированием войска и введением флота.

Однажды Пётр Великий учил матросов на адмиралтейской площади и для этого выстроил их во фронт; государь любил глядеть каждому в глаза и также требовал, чтобы ему в глаза смотрели. Обозревая пристально строй, государь вдруг отскочил с ужасом, приметя одного из находившихся в строю матросов и, указав на предмет своего испуга, приказал его схватить.

Это был тот самый, который двадцать лет назад стоял с ножом в руке, чтобы поразить государя и, сознавая свою вину пред монархом, матрос тотчас же упав на колена, вскричал:

– Повинен смерти, государь… Помилуй…

Этот случай невольно удивил всех присутствующих и, тем более что винившийся матрос вообще отличался во время службы безукоризненной честностью, усердием и никогда не заслуживал наказания или выговора.

Но присутствующие были поражены ужасом, когда услышали на вопрос государя ответ матроса, который сказал, что он есть тот самый стрелец, который в младенчестве дерзнул занести нож на монарха-отрока в Свято-Троицкой Лавре. Продолжая далее отвечать на вопросы монарха, стрелец этот объяснил, что он тогда ещё был новичком в стрельцах, когда замешался в бунт, что потом он раскаялся в своём заблуждении и в злодеянии и только бегством спасся от поимки и казни; за тем долгое время странствовал в отдалённых областях и, наконец, выдавши себя за сибирскаго крестьянина, записался в матросы при архангельском адмиралтействе, где честно исполнял свою службу.

Пётр Первый, выслушав откровенное признание, даровал ему жизнь, простил матроса со строгим объявлением никогда впредь не показываться на глаза. Возблагодарив Бога и государя, матрос удалился из рядов. Он вскоре был послан в отдалённейшие области Сибири.

Слышано от фельдмаршала Трубецкаго и от адмиралтейскаго экипаж-мейстера Брюйна.

Анекдоты и предания о Петре Великом, первом императоре земли русской и о его любви к государству. В трёх частях. Москва, 1900. Составитель Евстигнеев

Двор был очищен от враждебных Милославским людей, и стрелецкие челобитья о казнях и ссылках прекратились.

Соловьев С.М. История России с древнейших времён. С. 243

«Теперь у них два царя – один от народа, другой от знати»

Но, завладев фактически властью, уничтожив одних и устранив от дел других своих врагов, Софья и её сторонники не заручились ещё никаким юридическим основанием своего господствующего положения. Таким юридическим основанием могло быть воцарение царя Ивана и передача опеки над ним какому-нибудь лицу его семьи. Этого Софья достигла помощью тех же стрельцов.

С.Ф. Платонов. Полный курс по истории. Часть третья. С. 231

После кровопролития ещё несколько дней Пётр оставался царём один. Пока об Иване не было речи. На деле, однако же, с самого начала бунта вся власть находилась в руках царевны Софьи. Нарышкины были устранены совершенно. Родственники царицы Натальи или были убиты, или, переодетые в крестьянское платье, бежали из Москвы… Таким образом, мать Петра оставалась в одиночестве, в беспомощном положении. Многие вельможи, которые могли бы сделаться советниками царицы, пали жертвой мятежа. Торжество Софьи и её приверженцев было полное.

Брикнер А. Г. История Петра Великого. C.47

Стрельцы составляли всю силу в Москве; стрельцы были преданы Софье, предавали ей в руки верховное правление, но ни Софья, ни стрельцы не докончили своего дела: на престоле все-таки оставался Пётр, а за ним была русская земля, избравшая его царём. Надобно было придать делу благовидность.

Костомаров Н.И. Русская История в жизнеописаниях ее главнейших деятелей. Книга I–III. СПб. 1876. С. 487

Маия же месяца в день 23 собравшеся вси выборныя служивых люд(и)е, пришедше на Красное крыльцо велели боярину князю Ивану Хованскому доложить государыням царевнам, что во всех их стрелецких полкех хотят, и иных чинов многая люди, чтобы на Московском царстве были два царя, яко братия единокровнии: царевич Иоанн Алексеевич, яко брат больший, и царь да будет первый; царь же Пётр Алексеевич, брат меньший – и царь вторый. А естьли де того не восхощет кто учинить – паки хотят итить вси, вооружася, во град, и от того будет мятеж немалый! И по доношению о том боярина князя Ивана Хованского государыням царевнам указали государыни собрати всех бояр, окольничих, думных и ближних людей. А, собрав, выборных людей от всех стрельцов пришедших и извет (сообщение) объявили, и они тому согласны учинилися.