Пётр Великий в жизни. Том первый

…Заметив потом свою ошибку, они отнесли тело в дом его отца, который в то время был болен, и просили у него прощения. Отец отвечал им только, что такова воля божия, и велел вынести принесшим тело водки и пива.

Ломоносов М.В. Описание стрелецких бунтов и правления царевны Софьи. С. 142

Старец Салтыков при виде убиеннаго сына, сказал с твёрдостию истинно христианскою: это Божия воля, и приказал угостить убийц пивом и водкою.

Берх В.Н. Царствование царя Феодора Алексеевича… С. 45

Князя Григория Григорьевича Ромодановского, своего воеводу, который был с войском в Украине, сбросив сверху с дворца, жестоко кололи копьями, говоря: «Ты изменник великому государю; ты отдал Чигирин, не дозволив нам сражаться с турками; ты морил всех нас голодом!..».

Дневник зверского избиения московских бояр в столице в 1682 году… С. 16

И тако страшно видети было тогда попущение гнева Божия, яко вси людие, видевши, во страсе трепетаху и недоумевахуся, что имать быти? Ибо и воздух во оное время пременися тихости, и воздвижеся буря ветрена велия, и облаки мрачны ношахуся, народу вящий страх деюще.

Медведев Симеон Агафонникович (Сильвестр). Созерцание краткое… С. 80

…Внезапу такая очень мрачная буря и тьма свирепая встала, без тучи, ветром жестоким, как бы некоторый образ был к переменению света.

Матвеев А.А. Записки. С. 378

Естество с Историею для того соображалося, как бы гнушаяся варварскаго сего позорища, ибо при вступлении во кремлевские ворота прекрасная майская погода в сильные ветры и в жестокую бурю пременилася – и некоторым боязливым мнилося тогда, и по незапному пременению приятнейшей майской погоды и по лютости необузданной черни, что преставление света наступает…

Сумароков А.П. Первый и главный стрелецкий бунт бывший в Москве… С. 33

Все переулки, а особенно большая площадь перед Кремлём, были затоплены кровью зарубленных и растерзанных, а те дикие стрельцы всё время с бешенством опрыскивали кровью водку, пиво и мёд и носились по улицам так, что были больше похожи на дьяволов, чем на людей.

Шлейссингер Г. А. Полное описание России… с. 103–126

Убивше же тако, с высокости ис полат телеса на землю бросали зело немилосердо, и на земли уже мёртвое тело, ободрав всю одежду, немилостиво секли бердыши и кололи копиями. Кого же по своему совету в государевых полатах не нашли – тех по дворах их и по знакомым людем всюду, полками ходя, искали крепко.

Медведев Симеон Агафонникович (Сильвестр). Созерцание лет краткое… С. 81

Как приводился кто к казни, тотчас начинали бить в барабан (а их было 200), звонить в набатный колокол, и это продолжалось до тех пор, пока умерщвлённый был выброшен из дворца и притащен на базар или большую площадь. Вынеся умерщвлённаго на крыльцо, стрельцы поднимали его к верху, так чтобы можно было видеть его снизу, и спрашивали там стоявших: «Братцы, любо ли?». Те отвечали: «любо», и подставляли копья, готовыя принять его; тогда верхние брали его за руки и за ноги и бросали вниз, где он был добиваем. На площади стояло также много стрельцев и всякой сволочи, которые ругались над мёртвыми телами, кололи, резали, рубили. В особенности тела думных дьяков, Лариона Иванова и Аверкия Кириллова, были изрублены на мелкия части.

Розенбуш фон Бутенант. Верное объявление скорбной и страшной трагедии… С. 47–48

Егда же кого убиют и збросят с Красного крыльца, – нагого человека, взем за ноги и вонзя копьи в тело, влачили по улице в Спаския ворота на Красную площадь. И пред телом, влекомым и копии бодомым, текуще, глупии люди досаду являюще, яко честь творяще вопияху гласы великими: «Се боярин Артемон Сергеевич! Се боярин Рамодановской! Се Долгорукой! Се думной едет! Дайте дорогу!».

Медведев Симеон Агафонникович (Сильвестр). Созерцание краткое… С. 81

Главнейшею причиною этого бунта была наглость и дерзость сыновей Нарышкина, и в особенности старшаго – Ивана Кирилловича.

Розенбуш фон Бутенант. Верное объявление скорбной и страшной трагедии… С. 48

С особенным упорством искали Ивана Нарышкина и иностранца-врача Даниила фон Гадена, обвиняемого в отравлении царя Фёдора Алексеевича.

Брикнер А. Г. История Петра Великого. C.46

По согласному показанию всех современных актов, его считали весьма искусным врачём.

Берх В.Н. Царствование царя Феодора Алексеевича… С. 73

Особенно усердно искали они одного доктора по имени Даниил ван Гаден, главного доктора царя Фёдора Алексеевича. Стрельцы обвиняли его в отравлении государя. Во время поисков доктора соседи его испытали много унижений. Несколько стрельцов, один за другим, заходили в дом другого доктора, по имени Гутменш. На первый раз они, однако, не причинили ему зла. Когда же они ещё раз пришли искать, несчастный испугался, подумав, что явились за ним, и спрятался на чердаке. Найдя доктора, стрельцы повели его с собой, говоря: «Ты друг Даниила, наверно ты его спрятал. Мы тебя не отпустим, пока его не найдём». Схватили они и жену Даниила и поручили караулить Гутменша стрельцам, стоявшим на Красном крыльце, с которого бросали убитых вельмож. У них хватило, однако, жалости позволить отвести беременную жену Даниила в особую маленькую комнату. Обоих грозили убить, если не найдут доктора Даниила.

Ломоносов М.В. Описание стрелецких бунтов и правления царевны Софьи. С. 142–143

Доктор Данила Фон Гаден имел ближнего свойственника Шашу, польского жида, которого крестя, боярин Богдан Матвеевич Хитрый, и освободив его из холопства, написал в посад, и оный сидел в Завязочном ряду. И так как про оного Фон Гадена думали, что оного Павел Шаша у себя схоронил или знал, где он ухоронился, взяв его, Шашу, хотели пытать; однако ж когда оного сыскали, тогда сего безвредно освободили. И от сих обоих произошли фамилии Фонгадановых и Шафировых.

И всё сие убойство учинилось в первой день.

Куракин Б.И. Гистория о Петре I и ближних к нему людях. С. 229

Это был понедельник. В этот день волнение стало мало-помалу затихать. Стрельцы поставили усиленную стражу, чтобы Иван Нарышкин и лекарь Даниил не убежали.

Дневник зверского избиения московских бояр в столице в 1682 году… С. 17

Стрелецкий бунт. День второй

На следующий день, во вторник, стрельцы убили любимца и наперсника царя Феодора славного боярина Ивана Максимовича Языкова, в ту ночь исповедавшегося, ибо он был человеком набожным. Его обвинили и убили за то, что он, имея над всем власть, оказывал им несправедливость и, когда они били ему челом, он наказывал их кнутами и ссылал в ссылку.

Дневник зверского избиения московских бояр в столице в 1682 году… С. 17

Языкову никакая иная причина, как то, что он, будучи при царе Феодоре Алексеевиче в силе, Милославскому в его коварствах был противен и что государь Милославского за его плутни возненавидел, оное всё причтено в вину Языкову. Только весьма удивительно, что Михаил Лихачёв спасся. Правда, что он был великий ханжа и умел ко всякому прислужиться, как он у всех противников был в милости.

Татищев В.Н. История Российская. Часть 5. С. 48

Того ж месяца в 16 день те ж стрельцы, все приказы и салдаты пришли в город в Кремль в третьем часу дни з знамёны и з барабаны, и с мушкеты, и с копьи, и з бердыши, с невежеством большим пошли по всем царским хоромам и по царицыным и по царевниным, искали и просили опять боярина Ивана Кириловича Нарышкина. И государь царь и царицы государыни и царевны упросили у них сроку со слезами да утрея сроку дали. И они да утрея сроку дали, а взяли с Верху думнова Аверкея Степанова. И царь государь, и царица государыня, и царевны государыни со слезами у стрельцов просили, чтоб Аверкея отпустили. И стрельцы не послушали, Аверкея вывели на площадь к Лобному месту, изрубили бердыши и копьи искололи, поругательство большоя чинили, руки и ноги и головы отсекали.

Записки о стрелецком бунте…С. 452

Того ж мая в 16-й день подвигом пагубного своего намерения они ж, стрельцы, со многолюдством, вооружённо пришедши в дом боярина князя Юрия Алексеевича Долгорукова с бердышами и копьями, лукаво притворилися, объявляя себя быть виноватыми пред ним, что его сына вышеименованного, не удержався от запальчивости своей, убили, и о том они у него, боярина, якобы прощения себе просили. Оный сединами украшенный осьмидесяти лет, в своей параличной болезни суще, иже претруждённый муж и заслуженный великого целомудрия, лежащий на одре своём, весьма злополучную ему неожидаемую себе получил ведомость, то, по подобию древнего Иова, как терние в сердце своём принял и, несмотря ни на что, так великодушно учтя их отправил, что они, стрельцы, с приятным тем от него довольствием из палат его бессловно вышли. Но лукавый его раб и по делу дьявол, яко Искариотов ученик, по том выходе их, стрельцов, услышал, что оный вышепомянутый князь Долгорукий, вменяя себе по своей к тому рабу милости, по его ж рабской должности быть себе весьма верным, не воздержався от своей несносной родительской скорби, о той кончине сына своего горько заплакал и сказал народную пословицу: «Хотя-де щуку они и съели, но зубы её остались». И что впредь, если Бог поможет учинить, то они, воры и бунтовщики, сами все по Белому и Земляному городам в Москве на зубцах перевешаны будут. Такие его, князя Долгорукова, слова, воистину пророческие, предречением Божиим проречённые, в последующие лета самым сбытием уже действительно совершилися. Оный раб и наветник не укоснел быть тому господину своему лютым предателем и того же часу, вышедши за ними, на дворе им, стрельцам, пересказал все те вышепомянутые его княжьи угрозные им слова. За что они, в зверскую свою преобразяся ярость, в ту же минуту воротилися, не устыдяся седин его, старца многолетнего, схватя его с постели и таща по лестницам, пред двором его рассекли и [над] тем мертвым телом варварски ругаяся, выволокли перед воротами и на навозной куче бросили, как бесчеловечные тираны.

Матвеев А.А. Записки. С. 380–381

Боярина князь Юрья Алексеевича Долгорукова на дворе ево вывели ис полат на верхнее крыльцо, и много было шуму; и отпустили ево опять в полаты. И почели кричать, чтоб стрельцы з двора пошли далой. И проломились в винной погреб, почели пить вино. И немного поноровя боярина князь Юрья Алексеевича прибежав иные с улицы стрельцы и салдаты, в другой ряд вывели ис полат на крыльцо и бросили в окно с верхнева крыльца на землю, тут ево изрубили бердыши и выволокли мёртвова на улицу перед ево ворота. И лежал ночь у ворот, а на другой день пришет иссекли ево в дробныя части, поругались нехристиянски.

Записки о стрелецком бунте. С. 452

Труп его выволокли за ворота и разрубили на части; одни, распоровши живот, клали в него рыбу, приговаривая: «Ешь теперь, князь, вкусно, так, как поедал ты наше добро»; другие, отрубивши руку, носили по улице на копье с возгласами: «Уступайте, люди: едет великий боярин, князь Долгорукий!». Ещё раньше, видя опасность, грозившую Долгорукову, жена его убитого сына Михаила хотела его скрыть; но он сам не захотел, потому что слишком был убит смертью сына. «Хочу, – говорил он, – принять смерть (а сам надеялся, что его не убьют). Ни в чём я не виноват пред ними, – продолжал он, – довольно с них и сына моего».

Дневник зверского избиения московских бояр в столице в 1682 году… С. 16

Того ж числа с князь Юрьева двора Алексеевича, с Ыванова двора Максимовича, с Ларионова двора Ивановича, которыа всяких чинов люди понесли грабежем з дворов их платья и посуду, – а их ловили стрельцы и водили с поличным в Кремль… В то время выслали на площадь в Китай стрельцы бирича кликать, чтоб боярских дворов и посадцких людей и лавок не грабили. И послали з знаменем, с чорным, сотню салдатов всяких чинов людем говорить, чтоб грабежу никакова не было, хотя з двуденежным поимают и приведут, тово изрубить. И ходя по Красному мосту о том окликали. А каторые с поличным поиманы были, и приводили их в городъ в Кремль и тех всех высылали; и с поличным, хто с чем поиман, на площадь к Лобному месту; и на площади у Лобнова места и у Казанской богородицы на Красном мосту – рубили тех всех бес пощады. А поличная опять относили в город. А иных и в город не водя, после бирича и салдацкова оклику, которых приводили с поличным – всех рубили на большом на Красном мосту. И тово дни срубили всякова чину человек з … (пропуск).

Записки о стрелецком бунте. С. 452

Во всё время кровопролития воровство и грабёж тотчас наказывались смертию, хотя бы украденная вещь не стоила алтына…

Розенбуш фон Бутенант. Верное объявление скорбной и страшной трагедии. С. 47

А убитых тела лежали на площади дней по пяти. И тех убитых животы (пожитки) их взяты на государя, и по оценке малой продовали им же, стрельцом, а опричь стрельцов никому не продовали.

Подённые записи очевидца московского восстания 1682 года // Вопросы истории, 1979. – № 2. – С. 37

Другие стрельцы искали во дворце других бояр, нашли думного дьяка Иллариона, заведовавшего Посольским приказом; он спрятался в трубу или, как говорят другие, в ларь; сбросив его, подняли на копья и выволокли за ворота, потом варварски разрубали на части, приговаривая: «Ты хотел вешать нас вокруг города, так теперь отдыхай!». Грабя двор Иллариона, они нашли греческую рыбу, называемую каракатицей; она имеет очень много ног. Забравши эту рыбу, они показывали её народу, говоря: «Этой рыбой они отравили царя и нас собирались отравить», – и называли эту рыбу змеёй. Они повесили её в нескольких местах, чтобы все могли видеть.

Дневник зверского избиения московских бояр в столице в 1682 году… С. 16

И голову взоткнули на долгое копье и носили, – поругалися. И, нося на копье, взоткнули на долгой жа шесть, где висели незнама какие гадины, иные называли морския рыбы о семи хвостах и о пяти. А нашли их у думнова дьяка у Лариона Иванова.

Записки о стрелецком бунте. С. 452

После этого убили сына Иллариона за то, что он знал, что его отец держит у себя такую отраву, и никому не говорил.

Дневник зверского избиения московских бояр в столице в 1682 году… С. 16

Лариона Иванова и сына его убив, на жене его в то ж время князь Иван Хованский, презрев свою непристойную к женитьбе старость и её тяжкую печаль, поскольку она в совершенной любви с мужем своим жила, прельстясь лепотою лица её и богатством, вскоре на ней силою женился и при том, несмотря на так великую печаль и смятение народа, с славою ту свадьбу отправлял. Чему нехотя многие, от страха присутствуя, веселились.

Татищев В.Н. История Российская. Часть 5. С. 46

Стрельцы убили и немца лекаря Ивана Гутменса, принявшего православие, за то, что он отравил царя. В этот же день [опять] разыскивали и лекаря жида Даниила, но не нашли его, потому что он, переодевшись в страннические одежды, пробрался на Кукуй; а убили его сына, допрашивая, куда скрылся отец.

Дневник зверского избиения московских бояр в столице в 1682 году… С. 16

Ох, беды! Увы, жалости! Пред очима отцевыма детей убивают! Пред очима же детей отца страшной и мучительной смерти предати хотят! Не болезнь ли? Не мука ли? Они же, служивыя, все стояще пред Красным крыльцом, неотступно просят и грозят не дати хотящим такою же де смертию, и паки в Верх хождением, и многих побиением.

Медведев Симеон Агафонникович (Сильвестр). Созерцание краткое… С. 81

Того же месяца вышепоказанного ж числа в 10-м или 11-м часу с утра они ж, стрельцы, с такими ж великими окриками и с боем в большой набат и по барабанам, в превеликом невежестве пришед к самой Золочёной решетке дома царского весьма нагло, которая близ самых палат есть, тогда при съезде всех бояр и прочих палатных людей зело бесстрашно и свирепо просили о безотложной и скорой выдаче им боярина Ивана Кириловича Нарышкина. Если его в будущий день им в руки не выдадут, угрожали всем им, боярам, побить их жестокою смертию. И хотя как они жестоко ни домогалися, однако ж в вышеозначенный тот день по желанию их стрелецкому того не учинилось. И после одного часа пополудни они, стрельцы, расставив все караулы свои, из Кремля вышли, как то у них всегда чинилось. И в оба те вышепомянутые дни от самовольства своего и от безмерного пьянства, из Кремля по дороге идучи, в Белом и Земляном городах многих незнатных людей и лошадей кололи и побивали, не как христиан единоверных, но как бессловесный скот, от чего вся Москва тогда в великом ужасе трепетном повсевременно от них, крамольников стрельцов, дрожала.

Матвеев А.А. Записки. С.381

В этот же день, разрубая трупы убитых на части, требовали опять выдачи Ивана Нарышкина и лекаря Даниила, еврея-выкреста. Тем и закончился этот день.

Дневник зверского избиения московских бояр в столице в 1682 году… С. 17

Во время этого великого смятения никто не смел сказать стрельцам ни одного неприятного слова, не рискуя жизнью. Когда они хотели войти в какой-нибудь дом, приходилось сразу открывать перед ними двери, угощать пивом и водкой и давать столько денег, сколько они требовали.

Ломоносов М.В. Описание стрелецких бунтов и правления царевны Софьи. С. 147

Из следующих данных можно видеть, что 16 мая началось фактическое царствование царевны Софьи. Князь Василий Васильевич Голицын в этот день был назначен начальником Посольского Приказа; начальником Стрелецкого Приказа сделался князь Иван Андреевич Хованский; начальником Приказов Иноземного, Рейтарского и Пушкарского был назначен родной дядя царевны, боярин Иван Михайлович Милославский.

Брикнер А. Г. История Петра Великого. C. 47

А в государственном Посольском приказе сидел судьею стал боярин князь Василий Васильевич Голицын. А в приказе Большия казны Иван Михайлович Милославской. В Поместном приказе князь Иван Борисович Троекуров да окольничей Богдан Фёдорович Полибин. В Стрелецком приказе князь Иван Андреевич Хованской.

Желябужский И.А. Дневные записки. С. 265

Стрелецкий бунт. День третий

В среду стрельцы [опять] явились во дворец к царице, требуя выдачи её брата Ивана Нарышкина, в противном случае угрожали и ей смертью.

Дневник зверского избиения московских бояр в столице в 1682 году… С. 18

Во утрие же в 17-й день месяца маия, вооружившеся яко и прежде, приидоша зело в ярости велице, чтобы государь царь Пётр Алексеевич, а государыня царица Наталия Кириловна боярина Кирила Полуехтовича, отца ея государыни, Нарышкина, да брата ея, государыни, боярина и оружейничего Ивана Кириловича Нарышкина, да дохтора Данила Фунгаданова, родом жидовина, выдали им предати ругательной смерти.

Медведев Симеон Агафонникович (Сильвестр). Созерцание краткое… С. 81

17 мая, рано утром, в Немецкой слободе поймали в одежде нищего и в лаптях несчастного Даниэля (доктора Даниила фон Гадена). Опять ударили набат; стрельцы, напившиеся до безобразия, в одних рубахах с бердышами и копьями, шли огромной толпой ко дворцу и вели впереди свою жертву…

Костомаров Н.И. Царевна Софья. С. 156

Здесь царевны и царица Марфа Матвеевна умоляли стрельцов пощадить доктора; уверяли, что он совершенно невинен в смерти царя Феодора, что он в их глазах сам прежде отведывал все лекарства, которые составлял для больного государя, – всё понапрасну: стрельцы кричали: «Это не одно только, что он уморил царя Феодора Алексеевича, он чернокнижник, мы в его доме нашли сушёных змей, и за это надобно его казнить смертию».

Соловьев С.М. История России с древнейших времён. С. 356

Доктор Данил Иевлевич Фунгаданов фон Гаден, крестившись по греческому обряду, получил имя Степана (Стефана). Он, как видно из его докторскаго диплома, выданнаго ему русским правительством, выехал в 1656 г. из Польши к царю послужить лекарем. «И со 164 г. по 175 г. служил тем чином в Аптекарских палатах верою и правдой». В 1667 году он крестился с женой, ещё будучи лекарем; в этом же году за свою верную лекарскую службу он был пожалован в «поддокторы… и служил наипаче прежнего», за что в августе 1672 г. получил диплом начин[ающего] доктора, в котором отмечено: «жалованной грамотой об нём, Стефане Иевлевиче, свидетельствуем, что он в дохтурском и во всяком лекарственном учении достаточно навычен и дохтурской чести достоин». Этот доктор пользовался громадным влиянием при дворе. Его сын Гавриил учился у Симеона Полоцкаго, а потом отец отдал его в 1678 г. для учения в Аптекарский приказ.

Курц Б.Г. Сочинение Кильбургера о русской торговле в царствование Алексея Михайловича. Киев. 1915. С. 541–542

Доктора Данила Фон Гадена и лекаря Гутменша побили за то, что якобы они государя не хотели прямо лечить, не рассудив, что болезнь была неизлечимая. И оному и то в вину причли, что у него в доме нашли скелет костей человеческих, который ему для лучшего знания был нужен.

Татищев В.Н. История Российская. Часть 5. С. 48

Этот аптекарь Яган (Иван) Гутменш за свое «прилежное радение в лечении всяких чинов людей» был пожалован ц. Феодором «быть в Новой аптеке чину в инспекторах», а в 1682 г. он же вносится в списки докторов.

Курц Б.Г. Сочинение Кильбургера… С. 543

Царица отправилась с царевной в церковь «Спаса за Золотой Решеткою» и приказала привести туда Ивана. Иван Нарышкин вышел из своего закоулка, причастился Св. Тайн и соборовался. Софья изъявляла сожаление о его судьбе и сама дала царице Наталье образ Богородицы, чтобы та передала своему брату. «Быть может, – говорила Софья, – стрельцы устрашатся этой святой иконы и отпустят Ивана Кирилловича».

Костомаров Н.И. Русская История в жизнеописаниях ее главнейших деятелей. Книга I–III. СПб. 1876. С. 486

Началось страшное прощание сестры с братом, которого вели на мучительную смерть. Это прощание некоторым показалось очень долго. Перетрусившийся старик, князь Яков Никитич Одоевский, не мог выдержать, стал торопить царицу: «Сколько вам, государыня, ни жалеть, а всё уже отдать придётся; а тебе, Ивану, отсюда скорее идти надобно, а то нам всем придётся погибнуть из-за тебя».

Соловьев С.М. История России с древнейших времён. С. 356

Тут и царевна Софья начала говорить царице Наталье: «Никоим образом нельзя тебе избыть, чтоб не выдать Ивана Кирилловича Нарышкина. Разве нам всем пропадать из-за него?».

Костомаров Н.И. Русская История в жизнеописаниях ее главнейших деятелей. С. 486

Не будучи в состоянии дольше скрывать его, она [царица Наталья] вывела его вместе с царями и царевнами, держа в руках иконы и полагая в них надежду на избавление брата от смерти, как и отца. Но стрельцы, не оказав никакого уважения иконам, схватили Нарышкина за волосы (так как они у него были длинны) и отвели его во двор Лыкова. В то же время был схвачен и лекарь Даниил на Кукуе между немцами, одетый в странническую одежду. Их обоих отдали трём палачам, которые били кнутами их так, что ребра трещали. Лекаря допрашивали: «Ты ли отравил царя?». А Нарышкина: «Ты ли хотел убить царевича Иоанна?», но ни тот, ни другой не сознались.

Дневник зверского избиения московских бояр в столице в 1682 году… С. 17

Это было утончённой жестокостью с их стороны, чтобы сделать смерть более мучительной. Ивана Нарышкина пытали первого, и хотя его страшно истязали, он не отвечал ни слова.

Ломоносов М.В. Описание стрелецких бунтов и правления царевны Софьи. С. 146

…Нарышкина с насмешками вывели и спрашивали: «Как ты осмелился брать во дворце царскую порфиру и примерять? Не хотел ли ты сделаться царём?». И, ставши вокруг него с копьями, дали ему свободного пространства две сажени, говоря: «Если перепрыгнешь это пространство и после наказания кнутом будешь ещё жив, то мы тебя отпустим». Когда же он хотел перепрыгнуть, они с обеих сторон подхватили его на копья и разрубили на части.

Дневник зверского избиения московских бояр в столице в 1682 году… С. 17

И пытаного нагаго из застенка вывели на Красную площедь, поставя его меж мёртвых посеченых телес стояща, обступя вкруг, со всех стран вкупе копиями збодоша (пронзили), и оными подняли кверху, и спустя, руки, ноги, голову обсекли. И голову вонзоша на древо высоко, всё же тело его в мелкие частицы изсекоша.

Медведев Симеон Агафонникович (Сильвестр). Созерцание краткое… С. 81

Других били или по ошибке, или в пылу гнева, или за свои старые обиды; но Нарышкин был обвинён в измене, в посягательстве на жизнь царевича; стрельцы взялись вывести измену из дворца, изменник в их руках, надобно его пытать; не вытерпит мук, признается – полное оправдание восстанию. Но стрельцы обманулись в своей надежде: Нарышкин не сказал ни слова под пыткою.