Угроза Галактике

Вообще по всем нормативам и штатным расписаниям МО РФ дежурить на ПМП должны минимум двое.

Но не на Титане. После снижения приоритета база финансировалась по остаточному принципу. Штат не превышал тридцать человек, из которых только пятеро носили погоны. Двое пилотов маленького исследовательско-разведывательного внутрисистемного корабля типа “Проныра” и трое операторов ПМП, дежуривших по очереди по двенадцать часов. Ни о каких нормативах в такой ситуации не шло и речи. Да и по правде сказать, в их соблюдении смысла особого не было. На пост стекалась информация с двух сотен маяков и разведзондов, разбросанных на окраине Солнечной системы, а если быть точным, за орбитой Сатурна. За него – за шестую планету, человечество до сих пор особо не совалось. Слишком далеко, слишком дорого, слишком сложно. Да и в пределах шести планет дел и интересных объектов хватало. Тут тебе и Луна, и Марс, и пояс астероидов, и карликовая планета Церера, и Юпитер с его спутниками: Ио, Европа, Ганимед, Каллисто3, ну и вишенкой на торте – сам Сатурн с его спутниками во главе с Титаном.

Так что в зоне ответственности поста, на котором дежурил лейтенант Зиновьев, практически ничего не происходило. Хорошо, если раз в месяц один из зондов сообщит о пролёте очередного метеорита – и то разнообразие. А самым большим событием на памяти Виктора стал проход мимо Титана Фёдора Конюхова – огромного научно-исследовательского корабля, шедшего к звезде Проксима Центавра и вёзшего туда оборудование, строительные материалы и персонал для новой научной базы.

Вот тогда было чем заняться и на что посмотреть. Но с тех пор прошло уже очень много времени, и после этого ничего не происходило. От слова совсем. Пустота космоса, ровные и всегда одинаковые цифры на экране, скука.

Для молодого офицера только что закончившего училище, то есть находящегося в самом романтическом возрасте, жаждущего странствий, приключений и, чего уж там, в тайне мечтающего о подвиге, такая служба оказалась сродни пытке.

Отхлебнув кофе, Виктор поставил кружку на пульт, что, в общем-то, не разрешалось инструкцией, и вновь открыл книгу на планшете.

Но, похоже, дочитать сие произведение ему всё-таки было не суждено. Резкий неприятный писк разнёсся по пункту управления, извещая об изменении космической обстановки во вверенной зоне наблюдения.

Зиновьев дёрнулся, локтем сбил кружку с кофе на пол. Планшет полетел в другую сторону. Лейтенант чертыхнулся, но через мгновенье и думать забыл об этих бытовых катаклизмах. Его взгляд приковал центральный экран, на который один за другим выводились сообщения о выходе из гиперпространства космических кораблей.

После пятого извещения оцепенение с лейтенанта спало, и он начал действовать.

Капитан Алексей Комаров закончил силовую тренировку. Удовлетворённо оглядел своё отражение в зеркале, и двинулся в душевую. Титан был меньше Земли, соответственно, и сила тяжести на нём тоже. И для сохранения формы приходилось усиленно тренироваться. Не хотелось по возвращении домой превратиться в немощного задохлика.

Вызов на личный наручный коммуникатор настиг его на второй из трёх регламентированных минут принятия горячего душа. Пришлось прервать процесс омовения и ответить.

– Да, – несколько резко бросил он, раздосадованный тем, что кому-то понадобился именно в это время. Всё-таки база на Титане – это вам не Земля, и даже не Луна с Марсом. Тут с водой трудности, как, впрочем, и много ещё с чем. Урезанное финансирование, снабжение по остаточному принципу – все дела. Установка рециркуляции воды устарела и морально, и физически уже лет пять как. И три минуты душа в сутки – это максимум что можно из неё выжать. Стало быть, теперь расслабиться и покайфовать, стоя под горячими струями, можно будет только завтра.

– Товарищ капитан! Это лейтенант Зиновьев, – раздалось из динамика.

– Зиновьев, – слегка удивился Комаров. С лейтенантом в последнее время они не ладили. Тот, похоже, начал тяготиться службой на Титане, в результате чего стал пренебрегать должностными обязанностями, не следить за собой и, по мнению капитана, ко всему относиться наплевательски. Он уже несколько раз делал ему замечания, но никакого эффекта это не возымело. Так что по всему выходило, у них намечался серьёзный разговор. Лейтенант это прекрасно понимал, но вместо того, чтоб исправиться, начал просто всеми силами избегать своего начальника.

Потому, его прямой вызов свидетельствовал о том, что что-то случилось. Что-то серьёзное.

– Докладывай, что у тебя?

– От зонда 3-11 поступают сообщения о массовом выходе космических кораблей из гиперпространства, – протараторил Зиновьев.

– Каких нах кораблей. Ты что пьяный?

– Никак нет, наша система мониторинга классифицирует их как корабли Хайнар. Однако, во всей базе данных совпадений не найдено. Мы с такими типами никогда не встречались. Они… – он вдруг запнулся, видимо подбирая подходящие слова, но совладав с собой, продолжил. – Каждый из них больше Конюхова в несколько раз.

– Чушь какая-то, – возмутился Комаров.

– Товарищ капитан, на данный момент из гипера вышло уже двенадцать кораблей. И они продолжают прибывать. Думаю, вам необходимо лично явиться сюда, в зал управления.

– Сейчас буду, – Комаров отключился. Его раздражение достигла пика. Лейтенант либо конкретно чем-то обдолбался, либо решил таким образом пошутить. В любом случае – это залёт! Спускать подобное капитан не имел ни желания, ни права, а стало быть придётся подать рапорт командованию. Это с большой долей вероятности поставит крест на карьере Зиновьева, но он сам нарвался.

Подумать только, двенадцать кораблей Хайнар неизвестного класса. Да за всё время, прошедшее с момента первого контакта с этой расой, человечество фиксировало появление их кораблей всего пару десятков раз. И это всегда были одиночные суда, по своим размерам вполне сопоставимые с людскими средними грузовиками. А тут такая нелепица…

Пока капитан вытирался, натягивал форму и шёл по коридорам базы к залу управления ПМП, он то думал, какие кары обрушит на зарвавшегося лейтенанта, то начинал мысленно сочинять рапорт на него же, то просто поносил Зиновьева на чём свет стоит. Потому к конечной точке своего путешествия он добрался уже накрученный до предела!

– Лейтенант Зиновьев! – рявкнул он с порога, как только дверь, повинуясь его пропуску, с лёгким щелчком отъехала в сторону. – Доложите по форме!

Виктор вскочил из кресла оператора, вытянулся по стойке смирно и бодро начал докладывать.

– Товарищ капитан, за время моего дежурства за орбитой Плутона, в зоне ответственности нашего ПМП, зондом 3-11 были зафиксированы множественные выходы неопознанных кораблей из гиперпространства. На данный момент получены сообщения о четырнадцати кораблях. Классификации не поддаются, но система определила их принадлежность как – Хайнарские.

– Стоп! – прервал разошедшегося подчинённого капитан. – Показывай!

Виктор кивнул, развернулся к пульту управления и несколькими быстрыми движениями вывел на главный экран карту того участка Солнечной системы, за которую отвечал их пост.

К немалому удивлению Комарова, упомянутые отметки кораблей присутствовали в полном объёме. И даже больше. Пока он таращился на экран, пытаясь собрать в кучу разбегающиеся мысли, тревожно пискнул динамик, и прямо на глазах капитана рядом с уже имеющимися точками появились ещё четыре.

Как и их предшественников, система окрасила их в жёлтые цвета – “не идентифицированы”.

Цветовая дифференциация – куда ж без неё! Все корабли Российской Федерации подсвечивались на радарах зелёным, других государств Земли – синим, неопознанные объекты с невыясненными намерениями, как в данном случае – жёлтым, ну а враги и потенциально опасные объекты – красным.

Врагов у землян в космосе до сих пор не было, и красным обычно подсвечивались метеориты и кометы, двигающиеся по опасным для людей траекториям.

На памяти капитана, за всю его не такую уж и короткую службу он лично сталкивался с красной меткой всего однажды.

Тогда он ещё служил на Луне. Небольшой астероид, не пойми с чего, решил вдруг полетать рядом с Землёй. Ну как рядом – без малого два миллиона километров4. Но всё равно переполох поднялся знатный. В уничтожении нарушителя, а потом его обломков, приняли участие, наверное, все боевые корабли Земли. Оторвались по полной. Постреляли ракетами, поманеврировали, поотрабатывали взаимодействие между кораблями разных стран, наземных служб, лунных баз и орбитальных станций.

Было круто, интересно и, главное, всё ясно и понятно. Не то, что сейчас.

– Зонд проверял? – возвращаясь к реальности, задал вопрос капитан.

– Так точно, – с готовностью ответил лейтенант. – Я переориентировал два ближайших зонда 3-12 и 3-8 на тот же сектор. Они хоть и находятся значительно дальше 11-го, но и им кое-что “видно”.

– И?

– Подтверждают. Фиксируют меньшее количество целей на четыре и пять соответственно, но я считаю, это из-за удалённости. Просто не видят.

– Систему пробовал перезапустить?

– Так точно, товарищ капитан. Первым делом. Не помогло.

– Ладно, – Комаров одобрительно кивнул. – Молодец!

Он старался всегда быть объективным к подчинённым. Сегодня Лейтенант отработал как надо. Чётко, всё по инструкции. А учитывая неординарность ситуации, капитан решил сделать вид, что не заметил наспех затёртой кофейной лужи на полу и нескольких забытых осколков кружки у стены.

– Не тянись, не на плацу.

– Так точно, товари…

– Давай без званий, – перебил Виктора Комаров.

– Эхмм… да. Хорошо. Алексей Михайлович, что это… то есть….

Тревожное пищание в очередной раз огласило пункт управления, а зонд 3-11 бесстрастно передал информацию о появлении ещё четырёх кораблей.

Лейтенант глянул на экран, запнулся и потерянно замолчал. Судя по полученным данным, вновь прибывшие отличались уж совсем запредельными размерами. Если предыдущие корабли превосходили Фёдора Конюхова – самый большой транспортный корабль Земли в несколько раз, то новая четвёрка была больше его уже на порядок.

– Неужели это… то самое? – на другие слова у Виктора не хватило сил. Он и это произнёс дрожащим голосом.

– Мы этого не знаем! – как можно более спокойно проговорил Комаров. – Вызови Луну. Дежурного по Солнечной системе. Код вызова красный, приоритет воздух! Максимальное шифрование.

Солнечная система. Земля. Московский Кремль

Адмирал космического флота Игорь Михайлович Кравцов торопливо шёл по коридору кремля. Два адъютанта едва поспевали за ним.

– Новости? – коротко спросил он.

– За последние полчаса – никаких, – тут же ответил один из сопровождающих.

Адмирал кивнул и ещё прибавил шагу. Совещание у президента – это не то мероприятие, на которое стоило опаздывать. И пусть для участия в нём ему пришлось прилететь с Луны из штаба Космофлота, дело это не меняло.

Впереди показались большие двустворчатые двери. Сбоку за небольшой кафедрой стоял один из секретарей президента. Заметив мчавшегося адмирала, он доброжелательно улыбнулся и быстро проговорил:

– Ещё не подошёл.

Кравцов облегчённо выдохнул, притормозил. Обменялся несколькими словами с адъютантами, дал им последние указания. Забрал папку-планшет с подготовленным отчётом и различными сводками. Адъютанты тихо пожелали удачи и направились в соседний зал к другим помощникам и младшим специалистам. Секретарь положил руку на ручку двери и вопросительно посмотрел на Кравцова. Адмирал одёрнул мундир, снял фуражку, поправил прическу. Кивнул.

За длинным столом для совещаний сидело восемь человек. Когда дверь открылась, все повернулись и посмотрели на вновь прибывшего. Адмирал в свою очередь обвёл присутствующих взглядом и мысленно присвистнул. Министр Обороны, Начальник Генерального Штаба, Директор ФСБ, Директор СВР, Министр МЧС, Директор Роскосмоса, Министр Иностранных Дел и Премьер-министр.

Похоже, к сообщению его ведомства отнеслись со всей серьёзностью.

– Игорь Михайлович, – приветливо кивнул ему министр обороны, – здравствуйте, проходите. Как долетели?

– Добрый день! Долетел как обычно.

Кравцов обошёл стол по кругу, каждому пожав руку. Уселся на оставленное специально для него место между главой Генерального штаба и министром МЧС.

– Что ж, все ястребы в сборе, – иронично протянул премьер, разглядывая безупречно наглаженные кители военных и сверкающие звёзды на погонах.

– Я не с ними, – пошутил Директор ФСБ, – я, знаете ли, либерал и пацифист.

Глава Роскосмоса при этих его словах громко хмыкнул.

– Николай Васильевич, – пряча улыбку, проговорил премьер, обращаясь к главному безопаснику страны, – ваш гражданский костюм никого не обманет.

– Всем известно, что ты сатрап, душегуб, палач и цепной пёс режима, – добавил директор СВР, по-дружески ткнув ФСБшника в бок. Они с ним были давние приятели.

– Да с чего вы взяли?! – возмутился тот.

– В либеральной прессе пишут!

– Ах это… до сих пор смеют писать?! Моя недоработка, – он сокрушённо покачал головой. – Но, знаете ли, на всех застенков не напасёшься.

За столом раздались смешки. Даже Кравцов позволил себе улыбнуться. Собравшиеся здесь люди отчётливо понимали всю серьёзность ситуации. Каждый ознакомился с докладом адмирала и представлял, о чём пойдёт речь на совещании. Но немного расслабиться перед его началом за пустой болтовнёй и такими вот простыми и незамысловатыми шутками можно было себе позволить. Во всяком случае, в отсутствии Президента.

Впрочем, веселье длилось недолго. Спустя пару минут двери распахнулись, и в зал своей обычной быстрой, уверенной походкой вошёл президент Трубицын. Министры и главы ведомств поспешно поднялись.

Глава государства был высок и поджар. Дорогой элегантный костюм идеально сидел на его стройной фигуре. Все знали, что он регулярно занимается в зале и следит за питанием. И вообще является настоящим адептом ЗОЖа. В начале его правления это вызывало усмешки и шутки разной степени остроумности, естественно звучавшие в отсутствии первого лица. Но все они сошли на нет, когда выяснилась просто фантастическая работоспособность президента. Ну а дальше, многие стали пытаться соответствовать. Начиная от ближайшего круга и заканчивая простыми обывателями.

Трубицын прошёл к своему месту во главе стола, кивнул каждому и сразу всем. Сел, за ним опустились в кресла и все остальные.

– Господа, времени мало. Потому без раскачек, – напористо заговорил глава государства, одновременно открывая папку-планшет. – Все вы ознакомились с докладом Адмирала космофлота Игоря Михайловича Кравцова. Теперь давайте обсудим, что со всем этим делать! Через четыре часа сорок минут у меня видеоконференция с главами стран Космического Клуба. К этому времени мы с вами должны выработать стратегию наших действий. Чтоб я мог чётко обозначить её перед партнёрами. Итак, для начала, есть ли изменения?

Президент вперил взгляд в Кравцова.

– Со времени подготовки доклада, – заговорил тот, – минуло пять часов. За это время в Солнечную систему прибыло ещё шестнадцать кораблей Хайнар. Итого, их теперь пятьдесят четыре. Каждый из которых по своим размерам превышает Фёдора Конюхова.

Повисла гнетущая тишина. Большинство из присутствующих вживую видели Конюхова, а некоторые даже поднимались на борт. Потому размеры пришельцев представить себе могли. И это ошеломляло.

Первым, как и полагается лидеру, шевельнулся президент.

– Вы пробовали с ними связаться?

– Никак нет!

– Что? Почему?

На Кравцове скрестились изумлённые взгляды всех сидящих за столом.

– Объясните, адмирал! – потребовал президент.

– Первая группа Хайнар оказалась многочисленной. Сами корабли огромные. Дежурным ПМП на Титане сразу стало ясно, что это нештатная ситуация. Командир передал данные в штаб Космофлота и запросил указания. Дальше по цепочке доложили мне, параллельно отправив все данные в аналитическую службу.

– Так-так. Надо полагать, Ваши аналитики не рекомендовали выходить с ними на связь?

– Так точно. По их мнению, есть вероятность, что Хайнары не знают, что мы знаем о их прибытии.

– Откуда такие мысли?

– Последние визиты хайнарских кораблей в Солнечную систему были до того, как мы развернули в этом районе сеть зондов, с помощью которых нам и удалось их теперь обнаружить. Кроме того, из пяти зафиксированных посещений нашей системы маршруты двух последних так или иначе проходили по этому сектору.

– Разведка?! – слегка приподнял бровь начальник генштаба.

– Нельзя исключать такую возможность.

За столом снова воцарилась тишина. Все собравшиеся обдумывали сказанное. Силовики, да и гражданские министры, с каждым мгновением становились всё озабоченней. Лица их темнели, брови хмурились. И лишь глава Роскосмоса, Валентин Алексеевич Серебровский, с удивлением и непониманием переводил взгляд с одного собеседника на другого.

– Что-то ещё? – наконец прервал молчание президент.

– Да, – кивнул адмирал Кравцов. – Аналитическая служба, считает, что для прибывших кораблей Хайнар, Солнечная система, – является не транзитной, а конечной точкой маршрута.

– То есть вы хотите сказать, что они летели именно сюда?

– Да.

– На основании чего сделали такой вывод?

– С момента появления первых кораблей в системе к ним постоянно подходят всё новые и новые вымпелы. Их количество растёт. Если бы они следовали куда-то ещё, первые корабли уже бы ушли в гиперпрыжок, но они на месте.

– Натянуто, – вклинился глава Роскосмоса, забыв о субординации, – мы не знаем их технологий, возможно им нужно время для нового прыжка.

– Мы исходим из того, что их технологии в области гипера и вообще космического кораблестроения превосходят наши. Об этом свидетельствуют прошлые наблюдения, – спокойно возразил адмирал. – А нашим кораблям не требуется столько времени для ухода в гиперпространство.

– Эти корабли большие. Физика их гиперустановок может существенно отличаться от…

– Довольно, – президент вскинул руку, и глава Росскосмоса, а по совместительству – доктор наук, обиженно умолк. – Валентин Алексеевич, у нас здесь не научный диспут. Будем исходить из того, что аналитики космофлота правы. Они летели именно в солнечную систему. Дальше.

Он кивнул адмиралу, чтоб тот продолжал.

– Дальше есть два варианта. Первый – они выбрали нашу звёздную систему, как точку сбора на пути куда-то. Это, как вы понимаете, самое безобидное объяснение. – Кравцов сделал паузу, обвёл всех собравшихся взглядом, остановился на президенте и тяжело, но твёрдо продолжил, – Второй вариант – скрытое сосредоточение на окраине системы с дальнейшими неясными целями. Возможно, для нападения на человечество.

На мгновенье повисла тишина, но её тут же нарушил глава Роскосмоса.

– Не может быть, – явно сдерживая себя, проговорил он.

Взгляды всех присутствующих скрестились на нём. Он на секунду смутился, но тут же взяв себя в руки, уверенно, даже безапелляционно повторил:

– ЭТОГО НЕ МОЖЕТ БЫТЬ!

– Валентин Алексеевич, – президент слегка прищурился, – почему вы так уверены в том, что хайнары не готовятся к атаке? У вас есть какая-то информация? Может быть, они связывались с какой-либо службой Роскосмоса, предупреждали о своём визите, а Вы просто забыли нам сказать?

– Нет, – слегка смутился Серебровский. Но быстро овладел собой и продолжил прежним, уверенным тоном. – Никакой новой информации у меня нет. Но я лично изучал и изучаю хайнар, их цивилизацию, менталитет, ценности и принципы. Я принимал участие в первой и единственной на сегодняшний момент официальной встрече с их представителями. В моём подчинении есть несколько отделов, где изучают этих гуманоидов со времён первого контакта. На основании всего этого я могу сделать некоторые выводы о том, чего можно от них ожидать, а чего нет.

Президент улыбнулся уголком рта, согласно кивнул.

– Мы собрались здесь как раз для обсуждения ситуации и обмена мнениями. Так что мы Вас внимательно слушаем, Валентин Алексеевич. Поделитесь с нами Вашими соображениями. Только прошу вас по возможности кратко. Время.

Глава Роскосмоса важно кивнул, откашлялся и заговорил хорошо поставленным тенором:

– Хайнары, как вам всем известно – раса гуманоидов. Их сознательная история значительно длиннее нашей. При этом начинали они в точности, как и мы: с воин, насилия, хищничества. Но уже очень давно, по нашим прикидкам – около десяти тысяч лет назад, они в своём развитии: моральном, интеллектуальном, нравственном переступили некий порог. Назовём его порогом Высший Цивилизованности.

– Хм, насколько я помню, – наморщив лоб, проговорил Директор ФСБ. – В среде нашей интеллигенции бытует такое мнение-высказывание: “уровень цивилизованности общества определяется отношением этого общества к детям, старикам и животным”. Вы, Валентин Алексеевич, очевидно, клоните к тому, что за этим пресловутым порогом Высшей цивилизованности хайнар стоит абсолютный гуманизм и невозможность сознательно причинять вред любым живым существам? Я прав?

– Браво, Николай Васильевич! – воскликнул Серебровский. – Совершенно верно! Я поражён вашей образованностью и проницательностью.

– Работа обязывает, – ухмыльнулся безопасник, и восторженная улыбка тут же сползла с лица главы Роскосмоса. Президент потёр щёку, рукой прикрывая расползающуюся улыбку. Министр обороны закашлялся, премьер-министр склонился над планшетом, что-то увлечённо в нём разглядывая.

– Эм… ну да, – Серебровский сбился, неловким движением поправил галстук. – Так на чём я остановился…

– На гуманизме, – подсказал директор СВР.

– Ну да, – он кивнул, потом неожиданно выпрямился, глянул прямо в глаза директору ФСБ и заговорил спокойным, холодным тоном. – Я понимаю, что когда многие из присутствующих слышат слова “гуманизм”, “пацифизм”, “миролюбие” и т.д., это вызывает у них неприкрытый скепсис, а у некоторых и более резкую реакцию.

Тем не менее, хочу обратить внимание всех присутствующих и, в первую очередь, Ваше, господин Президент, что хайнары не ведут войн уже несколько тысяч лет. Знакомство с нами, с нашим образом мышления, нашими повадками их просто на просто шокировало. Напомнило им о том, какими они были ранее. И это их оттолкнуло. Именно поэтому у нас и не получилось с ними конструктивного диалога. И уж тем более – сотрудничества. Они просто не считают нас достойными для общения. И, возможно, боятся, что мы своим примером поколеблем гармонию их общества.

– Так чего же они припёрлись, да ещё такими силами? – не сдержался начальник Генштаба.

– Этого я не знаю. Возможно у них какие-то дела в Солнечной системе. Возможно…

– В нашей системе? – перебил его премьер-министр.

– Это люди считают Солнечную систему своей, – не смутился Серебровский. – И, замечу, на том лишь основании, что вокруг Солнца вращается планета на которой мы родились и живём.

– Этого мало?

– Хайнары могут иметь свой взгляд на права собственности. Быть может, они не признают никаких границ. А возможно, вообще считают, что мы находимся на их территории…

– То есть? – удивился до этого молчавший министр иностранных дел. – Человечество существует на Земле с незапамятных времён… Как же они могут считать Землю своей территорией?

– Представьте, у вас есть дача. Вы там отдыхаете летом. А в дальнем конце участка у вас поселилось семейство ежей. Безобидные существа. Вы их не трогаете, они вам не мешают, иногда даже интересно за ними понаблюдать. Приходит осень, вы уезжаете в город. Возвращаетесь весной и видите, что ежи вдруг поумнели, выросли, понастроили кругом своих нор, или что там у них ещё, и утверждают, что весь участок принадлежит им, потому как они тут с незапамятных пор.

– Гхм. Это что же, мы для них поумневшие ежи? – удивлённо протянул министр МЧС. – Неужто они настолько нас превосходят?

– Я немного утрирую, – признался глава Роскосмоса. – Но мы не можем отбрасывать и такую возможность. В конце концов, повторюсь, их сознательная история многократно больше нашей.

– Оставим теории и догадки на потом, – проговорил президент, возвращая диалог в конструктивное русло. – Нужно решить, что делать здесь и сейчас. Я услышал мнение Валентина Алексеевича. Резюмирую – он говорит нам, что волноваться не о чем. И с какой бы целью на нашем пороге не появился хайнарский флот, опасаться нам совершенно нечего. Я прав?

– Да, господин президент, – подтвердил Серебровский.

– Хорошо, – кивнул Трубицын. – Мы услышали вашу позицию. Теперь прошу высказаться Адмирала Космофлота. Как вы, Игорь Михайлович, оцениваете ситуацию?

Кравцов слегка повёл плечами.

– Я бы рад был разделить убеждённость главы Росскосмоса, но должность и обязанности не позволяют. – Сидевшие за столом военные согласно покивали. – Ситуация выглядит скверно. Поскольку намерения пришельцев нам до конца не ясны, предлагаю исходить из худшего варианта.