Угроза Галактике

– Машенька! – полковник наклонился, погладил девочку по голове! – Ты застала меня врасплох. Засада получилась что надо!

– Ага, – весело смеясь ответила девочка. – Видел, как я ловко выпрыгнула!

– Не то слово. Настоящая десантница.

– Да! Как вырасту обязательно стану десантницей как ты!

– Ты же в прошлый раз хотела быть пилотом звездолёта.

– Ааа, – она небрежно отмахнулась, – это скучно! Мне Ваня рассказал, что они целыми днями только и делают, что смотрят в окно да на приборы.

– Ну-ну.

Рязанцев усмехнулся.

Маша была очень активным, подвижным и любознательным ребёнком. Ни застенчивостью, ни робостью не страдала. Ко всем на базе она обращалась исключительно по имени. Никаких уважительных “вы”, “дядя”, “тётя” или тем более отчеств она не признавала, и её родители, сколько не пытались, ничего не могли с этим поделать.

Так что под “Ваней”, которого она упоминала, скорей всего подразумевался капитан Иван Куницын, командир и пилот приписанного к базе корабля Рассвет.

– А ты, кстати, чего такой нарядный? – приглядевшись к полковнику повнимательней, спросило это маленькое чудо! – Шапка голубая… эээ, прости, берет! Галстук! Случилось чего? Парад будет? Как на 9 мая?

– Нет, – Рязанцев снова улыбнулся. Непосредственность этого ребёнка подкупала. Маша всегда спрашивала, если чего-то не понимала или что-то ей было интересно. И всё равно на сколько взрослый, важный или занятой человек перед ней находился.

– Обычную одежду испачкал, – пояснил он. – Пролил сок на брюки и футболку.

– Жаль…, в смысле, что парада не будет! А то что разлил это не беда. Я каждый день чего-нибудь разливаю. Мама ругается правда…

– Маша, – мне надо идти. Давай потом поболтаем!

– Ну ладно, – девочка явно расстроилась. Рязанцев присел на корточки, заглянул ей в лицо. В груди кольнуло. Эта непоседа напоминала ему его собственную дочь в том же возрасте. Такая же неугомонная, с такими же большими сверкающими глазами.

Иногда он старался избегать встречи с Машей, чтоб не бередить рану и случайно не выдать свою боль прорвавшимися эмоциями. Но когда встречал, остаться равнодушным просто не мог.

– Хочешь секрет?

– Давай!

– Я недавно слышал, что Агасар с ребятами хотят разукрасить планетоход. Нанести рисунки, подкрасить, ещё что-то. Думаю, если ты его попросишь, он разрешит и тебе что-нибудь нарисовать.

– А сердечко можно? – глаза Маши сверкнули.

– Можно!

– Урра! Я тогда побежала к Агасару.

– Давай.

Девочка развернулась и как выпущенная стрела помчалась по коридору так, что только пятки сверкали да развевались на бегу её жёлтые волосы.

Рязанцев поднялся, провожая ребёнка взглядом. Стоявший рядом Егоров широко улыбался.

– А лейтенант Микоян действительно хотел разукрашивать планетоход? – поинтересовался он.

– Хотел, – подтвердил полковник. – Только он думал нанести на двери либо звезду, либо эмблему десантных войск и этим ограничиться.

– Теперь придётся добавить сердечко.

– Думаю одним сердечком дело не ограничится, – улыбнулся Рязанцев.

– Не терпится посмотреть результат совместного творчества.

– Да уж. Ладно, пойдём.

В пункте мониторинга пространства они застали только второго дежурного офицера – напарника Егорова. Он нервно ходил по комнате, то и дело поглядывая на мониторы.

– Докладывай, – с порога велел ему Рязанцев.

– Товарищ полковник, корабль Хайнар вышел из гипера…

– Это я знаю, – перебил он его. – Двигаться начал? На связь вышел?

– Нет. Висит на месте. На вызовы не отвечает.

– Ясно, типично для них. На Землю доложил? Что-нибудь ответили?

Гиперсвязь позволяла посылать информационные пакеты через подпространство. Время их прохождения зависело от объёма данных. Короткие тексты доходили до адресата практически мгновенно.

– Эээ, – растерянно протянул лейтенант.

– Что ты мычишь?! По инструкции о любых кораблях, обнаруженных в системе Проксима Центавра, необходимо извещать штаб Космофлота! А тут такой оху… здоровый…

– Так точно. Здоровый, – подтвердил дежурный, но тут же замялся. – Только связь…

– Что связь?

– Связь не работает.

– То есть как? – по спине Рязанцева пробежал нехороший холодок.

– Отправляю пакет, а он не уходит. Висит в ожидании отправки. Я передатчик перезапускал несколько раз. И тест на наличие ошибок делал. Ничего не помогает.

– А запасной?

– Он тоже не фурычит, – подал голос из-за спины полковника лейтенант Егоров. – Я по дороге к вам заходил в резервный ПМП. Пробовал отправить. Такая же фигня, как здесь.

– Давно это началось? – внешне спокойно спросил Рязанцев.

Офицеры переглянулись.

– Не знаем, – неуверенно проговорил Егоров, – утром связь была. Получили пакет с Земли. Раскидали адресатам. Одни личные сообщения да короткие новости.

Полковник закусил губу. В груди кольнуло. Он почту не получал. Никто на Земле его не ждал. Не скучал по нему. Не интересовался его делами, его жизнью и, соответственно, не сообщал о своей…

“Отставить ныть!” – коротко велел он себе. Нашёл время!

– Раньше такое случалось?

– Нет! – последовал твёрдый ответ.

– А вообще в истории использования гиперсвязи?

Офицеры вновь переглянулись.

– Нам о таком неизвестно.

Повисла тишина.

– Значит, – собравшись с мыслями медленно заговорил Рязанцев. – Можно предположить, что связь пропала после того, как здесь появился корабль Хайнар?!

– Эээ…

По вытянувшимся лицам подчинённых полковник понял, что им и в голову не пришло связать два этих события.

Мальчишки. Только после училища. Что с них взять.

Тут Рязанцев неожиданно понял, что здесь, в ПМП, должен присутствовать капитан Кузьмин – начальник всех связистов. И по-хорошему, это он должен был провести разбор ситуации и доложить всё ему. В том числе и свои выводы.

– Где ваш командир? – строго спросил он подчинённых.

– Капитан Кузьмин в ангаре. Профессор Иванушкин затребовал у него установить на Рассвет самый мощный мобильный передатчик из имеющихся. Для связи с Хайнарами. А ещё добавить световые панели. И запрограммировать их на управление с корабля.

– Нахрена? – не удержался полковник.

– У него теория, что Хайнарам некомфортно общаться с помощью звука. Возможно, из-за этого они и не откликаются со времён первых контактов. Профессор хочет попробовать световые сигналы. Ну, типа азбуки световой.

– А чё, текстовые сообщения им тоже некомфортны? – прорычал Рязанцев, всё больше закипая. – Мы же научились понимать их алфавит?!

– Ну, это не совсем алфавит, – возразил лейтенант Егоров.

– И не совсем их, – поддакнул второй.

– Это набор символов, который мы согласовали с ними трактовать одинаково. Он очень ограничен. Каждый символ означает определённое слово. Начиная с главных – “Да”, “Нет” и далее…

– Отставить лекцию, смирно! – рявкнул полковник. Лейтенанты тут же вытянулись. – Нам сейчас не до ксенолингвистики. Я в ангар. Разбираться с профессором. Вы здесь. Следить за…

Рязанцев запнулся, с языка чуть было не слетело слово, произносить которое он на самом деле нисколько не хотел.

– Следить за гостями. Пытаться выйти на связь. Проверять передатчик гиперсвязи с Землёй каждые пять минут. По любым изменениям докладывать мне незамедлительно. Всё! Выполнять!

– Есть! – последовал чёткий ответ с не менее чётким отданием чести.

В ангаре гремел скандал. Шум и гам Рязанцев услышал ещё на подходе. Среди ора, бубнежа, матюгов и истеричных выкриков выделялся пронзительный фальцет профессора Иванушкина.

– А я вам говорю, милостивый государь, уже в который раз! Это миссия архиважна! Я – руководитель этой базы, и я приказываю вам не препятствовать! А наоборот, всемерно содействовать мне! Слышите меня! Всемерно!

Кто-то ему ответил. Что именно, разобрать полковнику не удалось, зато последовавший выкрик был громким и чётким.

– Мне плевать, какие у вас приказы! Я отдаю вам свои! Прямо сейчас! Помогите моим коллегам установить эти проклятые световые панели! Немедленно! Выполняйте!

Полковник уже подходил к входу в ангар, потому в этот раз прозвучавший ответ он расслышал.

– Я не позволю дырявить мой корабль и навешивать на него эти хреновины! Во всяком случае, без приказа командующего! Точка!

Полковник одобрительно хмыкнул. Это капитан Куницын, командир корабля Рассвет, защищал свою машину.

– Да как вы смеете отвечать мне таким тоном! – взревел Иванушкин.

Рязанцев уже вошёл в ангар и сейчас не торопясь подходил к плотному кольцу спорщиков. Со стороны это очень походило на противостояние стенка на стенку. Причём его подчинённые явно были в меньшинстве.

Спинами к Рассвету, заслоняя его, стояли Куницын, его второй пилот, капитан Кузьмин, связист и два прапорщика-техника. Напротив них – толпа человек двадцать в белых и серых комбинезонах – учёные, аспиранты, инженеры. Предводительствовал профессор Иванушкин – высокий худой мужчина с роскошной копной седых волос, благородным профилем и в стильных, модных очках, которые он носил скорей для красоты, чем по необходимости.

Студентки, аспирантки и другие представительницы слабого пола млели от общения с ним, не в силах противостоять его харизме, темпераменту и обаянию. А вот студенты, наоборот, за глаза прозвали профессора “Шваброй”. Но это не иначе как от зависти.

– Где этот ваш командующий? – продолжал кричать профессор. – Позовите его сюда, я быстро объясню ему что к чему. А ещё обращу внимание на то, что его подчинённые проявляют настоящее хамство при общение с начальством. А это недопустимо…

– Гхм, – как можно громче кашлянул Рязанцев как раз в тот момент, когда Иванушкин сделал паузу, чтоб набрать в грудь побольше воздуха для новой тирады.

Его заметили. На лицах военных проступило нескрываемое облегчение. Профессор с секунду непонимающе смотрел на полковника, потом словно хищный зверь, увидевший добычу, метнулся к нему. Ухватил за локоть и попытался потащить к Рассвету. Но Рязанцев остался на месте и демонстративно высвободил руку.

– Александр Семёнович, – ничуть не смутившись, с жаром заговорил профессор. – Полюбуйтесь, что творят ваши люди. Это же произвол и хамство в чистом виде. Нам нужно срочно подготовить корабль и лететь к Хайнарам. Такой шанс выпадает нечасто. А они отказываются выполнять мои распоряжения! Немыслимо.

– Профессор, – как можно более спокойно начал полковник, – давайте мы с Вами пройдём в переговорную и всё обсудим.

– К дьяволу вашу переговорную! – взвизгнул Иванушкин. – К дьяволу обсуждение! Дорога каждая минута! Они могут улететь в любой момент. Немедленно прикажите своим людям оказать мне полное содействие. Или я буду вынужден сообщить о вас на Землю.

Рязанцев мысленно вздохнул, возвёл очи горе. Что ж, придётся разбираться прямо здесь. Не хотел он прежде времени вводить в курс дела гражданских, но другого выхода Иванушкин ему не оставил.

– Эдуард Германович, – заговорил полковник – дело не такое простое как вам кажется.

– Да что вы…

– Слушать! – рявкнул Рязанцев, так как делал это на построениях полка. Подействовало. Все замерли, его люди так и вовсе встали по стойке смирно. Профессор явно опешил. В ангаре повисла тишина.

– Хорошо. Излагаю факты. В систему прибыл корабль Хайнар огромных размеров. На запросы не отвечает. Намерения его неизвестны. После его появления у нас пропала связь с Солнечной Системой. Повторяю, гиперсвязь не работает! Мы не можем сообщить на Землю о странном визитёре. Не можем предупредить штаб Космофлота, даже помощи в случае чего запросить не сможем. Единственный наш транспорт, способный обеспечить хоть какую-то связь, – это Рассвет.

В таких условиях лететь на нём к чужому кораблю – опрометчиво, безрассудно и опасно. Я не согласую этот вылет. Всё. А теперь прошу разойтись и не мешать моим людям работать!

Заговорили все сразу. Вопросы, упрёки, возмущения посыпались со всех сторон. Рязанцева тут же окрестили параноиком и паникёром. Обвинили в оголтелой ксенофобии и милитаризме. Кто-то изрёк мудрую мысль, что таким образом он пытается оправдать пребывание военных на Святогоре. Другие просто задавались риторическим вопросами, когда же уже военщина прекратит вставать на пути прогресса, гуманизма и мира во всей галактике.

Слушать, а тем более спорить полковник не стал. Приказал Куницыну и техникам заблокировать корабль, а главному связисту, капитану Кузьмину, вернуться в ПМП и приступить к своим прямым обязанностям. После чего развернулся и пошёл прочь.

Иванушкин бежал следом, чередуя угрозы и проклятья с попытками логически доказать Рязанцеву его неправоту. Толпа его сподвижников двигалась следом. Но поскольку полковник шёл быстро, многие начали отставать. В коридорах базы этот процесс ещё усилился. И под конец осталось всего пять-семь сопровождающих. Одним из которых к тому же являлся Капитан Кузьмин.

– Да вы поймите, – говорил профессор на ходу. – Хайнары – гуманисты высшей пробы. При первых контактах они сообщили нам, что уже более десяти тысяч лет у них нет междоусобных войн. Нет армии. Даже преступности и полиции нет.

Они живут в гармонии с природой, друг другом и Вселенной. Их шокировала наша история и наша сегодняшняя жизнь. Насилие, убийство, войны. Есть даже теория, что именно из-за этого они и не хотят с нами общаться! Из-за нашей агрессии, несовершенства.

Ожидать от них нападения – это как бояться что… что… – он запнулся, подбирая наиболее красочный эпитет. – Что белая овечка вас загрызёт.

– Знаете выражение: «волк в овечьей шкуре»?! – не удержался Рязанцев.

– Да что вы в самом деле! – всплеснул руками Иванушкин. – Я скорей поверю, что они прибыли с дарами. С чем-нибудь, что поможет человечеству. Нашему прогрессу. Продвинет нас к их уровню гуманизма.

– Эдуард Германович, – полковник резко остановился, повернулся к профессору. Следовавшие за ними еле успели затормозить. – Если они прилетели с дарами, то никуда не улетят, пока нам их не вручат. Более того, они должны с нами связаться и хотя бы в двух словах объяснить, что и зачем привезли. Так?

– Так. Но возможно они просто летят мимо. И тогда мы упустим шанс…

– Какой?

– Доказать им, что с нами можно иметь дело. Что мы не кровожадные психопаты-убийцы. Что мы разумны и хотим совершенствоваться. Стать лучше, стать такими как они. Именно за этим я хочу лететь к ним.

Рязанцев с секунду смотрел в глаза Иванушкину. Тот был выше его на пол головы, но окружающим вдруг показалось, что это полковник смотрит сверху вниз на профессора.

– Я не знаю стоит ли нам становиться такими как хайнары, – медленно проговорил он, – и я искренне надеюсь, что вы правы насчёт их мотивов! Но пока что мы всё ещё люди. Потому будем вести себя соответственно.

– Судить всех по себе? Бояться нападения? Готовиться к обороне? Или может даже подготовить упреждающий удар?

– Именно! Хотя с последним вы, профессор, хватили.

Время текло медленно. Гости не шевелились. Продолжали болтаться на краю системы и игнорировать все запросы. Гиперсвязь по-прежнему не работала.

Полковник собрал совещание штаба. Присутствовали капитан Куницын – командир лётчиков и техников, капитан Кузьмин – командир радистов, старший лейтенант Микоян – командир взвода десантников. И майор Свиридов – начальник штаба и заместитель Рязанцева.

– Какие будут соображения? – после краткого вступительного слова и описания ситуации спросил подчинённых полковник. Офицеры переглянулись. Отвечать никто не спешил.

– Ну? Что совсем никаких мыслей?

– Александр Семёнович, – заговорил Кузьмин. – Данных у нас пока никаких. Ну прилетел корабль, ну связь пропала. Может это совпадение.

“И этот туда же” – c тоской подумал Рязанцев. – Неужто кроме меня никто не опасается этих пришельцев. А может прав профессор Иванушкин, что он, полковник, просто параноик? Атавизм, мешающий прогрессу. Развитию цивилизации истинных гуманистов. Мира во всём мире.

Ну нет! Может он и дует на воду, но таковы его обязанности. Позволить себе беспечность и доверчивость – это значит подвергнуть риску всех обитателей базы: и военных, и гражданских. А потому он и дальше будет параноиком.

– Если это совпадение, то и слава Богу. А если нет? – Рязанцев обвёл всех суровым взглядом. – Вот второй случай давайте и обсудим. Что мы будем делать, если на нас нападут.

– Гхм, – подал голос Свиридов. Полковник кивнул ему, давая понять, что готов выслушать.

– Будем драться, – в свойственной ему манере рубанул майор. – У нас есть средства ПКО. Сунутся на орбиту – угостим их ракетами.

– Ты не забыл, что у нас их всего две? И те – “Зяблики”, малые ракеты ближнего радиуса действия.

– Ну так что ж. Запустим обе сразу. Посмотрим, что получится. А полезут на штурм, тут уже отработаем мелочёвкой – ракетами ПВО. Их у нас поболе. Может и капитан Куницын со своей техникой перца подсыплет. Если их десант будет садиться вблизи базы, можно ещё переносными зенитно-ракетными комплексами попробовать достать. Их у нас сколько по штату?

– По одной на отделение, – тут же отозвался Микоян. – Да две запасных в арсенале. Итого пять.

– Ну вот, – удовлетворённо кивнул Свиридов. – К бою на земле у нас тоже всё готово. Не зря же в первые месяцы всё здесь облазили. База расположена удачно. Штурмовать её можно только с двух сторон. С запада и юга. С севера и востока мы прикрыты скалами. Если атака будет с запада, противник пойдёт по плато. Будет как на ладони. А если с юга, то через ущелье. Там поставим автоматическую пушку, добавим пару пулемётов. И хрен там кто прорвётся.

– Складно излагаете, товарищ майор, – заговорил Куницын. – Только мы ведь ничего не знаем о вооружении противника. И о его возможностях. Может у них прыжковые ранцы. А может… ещё какая хрень. Плазменные пушки, псионные излучатели, газ, лазеры…

– Иван, – прервал его Рязанцев. – Мы здесь не для гадания собрались. Сергей Палыч озвучил план обороны исходя из соображения, что Хайнары имеют схожие с нашими возможности и вооружение. Поскольку других данных у нас нет, возьмём это предположение за основу.

– Так точно, – легко согласился капитан.

– Ты лучше скажи, что у тебя есть?

– Ну… можем установить четыре ракеты малой дальности. Есть ещё автоматическая пушка калибра 76мм. Собственно, всё. Рассвет же не полностью военный корабль. Так что вооружением не блещет.

Рязанцев понимающе кивнул. Ситуация в земном кораблестроении ему в общих чертах была известна. На данном моменте развития у человечества до сих пор не появилось чёткого понимания, как и какие космические суда нужно строить. Каким отдавать приоритет, а какие проекты забыть, как бесперспективные и тупиковые.

Так, например, все корабли чисто военного назначения строились весьма скромных размеров. Гипердвигатели у них отсутствовали, а автономность не превышала одного месяца, и это при том, что команда состояла всего из двух-четырёх человек. Соответственно, летать они могли только по Солнечной системе. Зато делали это быстро. Мощные силовые установки давали превосходную динамику разгона.

Для путешествия же к другим звёздам корабли делались гораздо больших размеров. Это диктовалось как необходимостью разместить на борту гипердвигатель, так и увеличить автономность и просто вместимость трюмов. Летать за несколько световых лет без серьёзного научного оборудования не имело никакого смысла. А учитывая тот факт, что до недавнего времени человечеству в космосе никто не угрожал, все межзвёздные корабли были гражданского, а точнее научно-исследовательского назначения. В редких случаях на них устанавливалось какое-либо вооружение.

Рассвет перед полётом к Проксиме-Центавре как раз и прошёл такую “военную” модернизацию. Просто так, на всякий случай.

– И то неплохо, – проговорил полковник, выслушав Куницына.

– Неплохо, это если против пехоты или небольших воздушных целей. Десантных ботов, например, – возразил пилот. – А против той махины, что болтается на краю системы, то тут я что-то очкую, товарищ командир.

– Ну-ну. Понятно же, что твой Рассвет один на один против этого исполина не играет. Будем надеяться, что ПКО отработают как надо, и тебе его атаковать не придётся.

Куницын кивнул. Но полковник по глазам заметил, что нисколько его не успокоил.

– Ладно, что ещё можно сделать?

– Нам бы Землю известить, – подал голос до того молчавший Кузьмин.

– Как?

– Ну, есть одна теория…

– Не тяни кота за яйца. Излагай!

– Передатчики гиперсвязи не работают. Если их глушат, или это просто какие-то помехи, то возможно в другой точке пространства их нет.

– В другой точке пространства? – переспросил Рязанцев. – Это где? Что ты имеешь ввиду?

– Ну, скажем, на окраине системы. Там, где нет гравитационных ограничений. Откуда безопасно уходить в гипер. Или может быть даже прыгнуть из системы.

– Полёт до Солнечной системы занимает три месяца, – напомнил полковник.

– Я не предлагаю лететь к Земле, – принялся объяснять Кузьмин. – Я предлагаю прыгнуть за пределы системы. Выйти из гипера и попытаться отправить послание. Чтобы не мешало нашим передатчикам, думаю там этого не будет.

– Логично. А наши передатчики точно исправны?

– Они в порядке, Александр Семёнович. Я их перед совещанием лично проверил.

– На Рассвете нет гиперсвязи, – напомнил Куницын. – Или ты предлагаешь установить на него один из твоих стационарных передатчиков?

– Да. Именно это я и предлагаю. Технически это несложно и легко реализуемо. Но меня беспокоит другой момент.

– Какой?

– Если командир прав и причина неработающей связи – намеренное действие хайнар, то как они отреагируют на попытку Рассвета уйти из системы?!

– А ведь точно! – Куницын задумчиво поскрёб подбородок. – Если у них недобрые намерения, они попытаются перехватить мой корабль. А если нет, проигнорируют. Всё сразу станет понятно.

– А они смогут тебя перехватить? – спросил Свиридов.

– Трудно сказать. Сейчас они на окраине системы. Учитывая положение Проксимы-b относительно звезды, мне придётся проложить курс не строго в противоположную от Хайнар сторону, а под – углом градусов сто тридцать.

Мы знаем динамику разгона их малых кораблей. На основании этих данных можно прикинуть как быстро будет двигаться этот гигант если всё-таки кинется в погоню. И посчитать догонит ли он Рассвет. Точность таких прикидок – оставит желать лучшего, но хоть какие-то ориентиры.

Куницын замолчал, взгляды всех присутствующих скрестились на Рязанцеве. Тот размышлял недолго.

– Действуйте. Сперва произведите расчёт. Если по его итогам вероятность прорыва будет больше 70%, готовьте Рассвет к вылету.

Куницын с Кузьминым зашевелились. Начали подниматься со своих мест.

– И это, – вновь привлёк их внимание полковник. Те замерли, выжидательно посмотрели на командира.

– Минимальный экипаж и ракеты не забудьте.

Куницын понимающе кивнул и криво ухмыльнулся.

– Всё-таки играть придётся, пусть не в вышибалы, так в догонялки.

– Играть будешь только при наличии форы.

– Так точно!

Капитаны ушли. Рязанцев глянул на оставшихся. Майор Свиридов что-то изучал в планшете, а старший лейтенант Микоян ёрзал на стуле, не то мечтая поскорее уйти, не то собираясь что-то сказать и никак не решаясь.

– Агасар, ты сказать что-то хочешь, или в туалет приспичило?

– Сказать, – лейтенант выпрямился.

– Ну, так излагай, – Свиридов отложил планшет, требовательно уставился на старлея.

– У нас мало бойцов, но много оружия. Может привлечь гражданских к обороне? Среди них есть служившие…

Полковник и майор переглянулись.

– В целом идея неплохая, – заговорил Рязанцев. – Но пока мы этого делать не будем. Намерения хайнар нам неизвестны. Может и не будет никакой атаки. И так Профессор Иванушкин с сотоварищами на меня косо смотрят. А начни мы рекрутировать, так вообще решат, что я рехнулся. А там и до бунта недалеко. Так что пока нет. Но список потенциальных новобранцев надо составить. Сергей, – обратился он к майору. – Займись этим. Доступ к базе данных и личным делам у тебя есть. Никого ни о чём спрашивать не придётся.

– Ну вот, подкинул старшему по званию работы, – рыкнул Свиридов, недобро глянув на Микояна.

– Товарищ майор, я же совсем не то хотел… имел…

– Да успокойся. Шучу я. А ты десантуру взбодри. А то за последнее время обленились. Пусть оружие и технику проверят! Позиции обойдут. Короче, сам знаешь, что делать…

– Так точно, – Микоян вскочил, – разрешите идти?

– Ну что Александр Семёнович, расходимся? – Свиридов повернулся к полковнику.

– Да, – кивнул тот. – Агасар, тебе ещё в довесок задание. Прошерсти складскую ведомость на предмет средств усиления. Всё что можно использовать, расконсервируй. А ты, Сергей, проверь установки ПКО и ракет ближней дальности. Прогони тесты. Чтоб никаких сбоев.