Уполномочен завершить, или Полицейские будни

А перед рассветом всё неожиданно стихло, и сельчане облегченно вздохнули.

Но тишина продолжалась недолго. Утром, не дождавшись хулиганов на завтрак, Антонина Ивановна решила в начале, что мерзкие чертенята устали и проспят как минимум до обеда. Но когда ни один из подростков не вышел и к ужину, заволновалась.

Обойдя этажи и заглянув в комнаты она обнаружила, что отель пуст. Сорванцов нигде не было. Грязная посуда с объедками громоздившаяся на столах, начала издавать неприятное амбре и покрываться зеленоватой плюшевой плесенью, горы пустых упаковок из-под чипсов и сухариков валялись, разбросанные по всему полу, перевернутые стулья, мятые заляпанные жирными пятнами простыни были свалены в кучу, а подушки, вспоротые, с вывернутыми внутренностями, разлетались по воздуху легкими пушистыми перьями.

При виде такого разгрома, глаза старухи наполнились слезами, губы перекосило гневом. Она еле сдерживалась, чтобы не разразиться бранью. Но потом вдруг ее лицо приняло снисходительное выражение, она усмехнулась и накинув на себя старенькую каракулевую шубу, отправилась к местному старосте, сообщить о пропаже детей.

Оперативники прибыли незамедлительно, ибо, как выяснилось, среди подростков были сын и племянник высокопоставленного чиновника. Подростков нашли спустя три часа.

Их тела, растерзанные, израненные, с переломанными костями, в самых невероятных и нелепых позах разметались по всему горному склону. Этих двоих нашли сразу, в нескольких десятков метров от вершины. Их лыжи и одежда, валялись неподалеку, скорее всего, сброшенные впопыхах, когда ребята пытались спуститься с горы. Еще двое лежали у самого склона, так же как и первые, в порванной одежде, со следами глубоких порезов на лицах.

Новогодняя ночь выдалась на редкость, для здешних мест, морозной. Снег успел покрыться твердой коркой, и поэтому хорошо был виден четкий двойной след от падения тел. Следователи пришли к выводу, что мальчишки, пытались сбежать вниз, не успев надеть лыжи, преодолеть крутой склон не смогли, и последние пятьдесят метров просто кубарем катились под гору. Но какое обстоятельство так напугало подростков, что они сломя голову бросились наутек? Четыре пары лыж так и остались стоять вертикально воткнутыми в снег на вершине.

Оперативники Седых и Митряев во главе с подполковником Ершовым тщательно осмотрели место трагедии, но выводы делать не спешили. Уж очень странным казалось им происшествие. Да еще судмедэксперт Артем Вахрушев подлил масла в огонь.

Он сообщил, что ссадины и синяки на жертвах были нанесены ими самим себе или друг другу. Оперативники пребывали в шоке. Может подростки, подогретые спиртным поссорились и решили выяснить отношения между собой? Но зачем калечить себя?

Между тем, поисковые работы продолжались. Нужно было найти тела еще троих, последних из группы. Силовики прочесывали местность метр за метром, заглядывая за каждый снежный бугорок. Работе оперативников мешал снег, валивший все последующие сутки сплошной стеной, погребая под собой все улики и следы.

Только спустя два дня обнаружили тела последних трех ребят, и это добавило еще больше загадок в это странное дело.

Место их обнаружения находилось по правую сторону склона, приблизительно в 1,5 км. на северо-восток от места их старта, под крупным, вывороченным с корнем кедром близ края леса. То есть, эта троица, напуганная неведомой силой бежала в противоположном направлении от отеля, в сторону леса, где уж точно помочь им бы никто не смог? Тела лежали рядом друг с другом. Такие же истерзанные, с разорванной в клочья одеждой. На их изуродованных лицах застыл ужас, а искривленные в крике рты, говорили о том, что пострадавшие громко кричали, зовя на помощь. Их тела, засыпанные снегом застыли в позе обороны. А разорванная одежда говорила о следах борьбы.

Но оперативников поразил не только вид обезображенных трупов, а и само дерево. Эксперты нашли несколько глубоких параллельных царапин на стволе, оставленные неизвестным, и необычайно огромные следы босых ног с оттопыренными пальцами, вокруг дерева. Даже непрерывно сыпавший снег не смог до конца скрыть эти глубокие вмятины, оставленные явно живым существом, так как края каждого следа слегка подтаяли. Такие отметины не мог оставить человек. Но к телам подростком неизвестное существо не приближалось. Некто основательно наследил вокруг дерева, а вот откуда он взялся и куда ушел, было непонятно. Словно этот некто, спустился с неба и туда же исчез, предварительно до безумия напугав подростков и заставив их драться? Сплошные неразрешимые загадки…

И следствие зашло в тупик. Никаких посторонних следов не было обнаружено и на вершине горы. Если и были какие улики, их основательно занесло снегом. Расспросы жителей деревни так же ничего не дали. Хозяева отеля клялись, что вообще не знали о том, что дети отправились ночью на гору. Ключи от склада, где хранились лыжи и обмундирование Антонина Ивановна ребятам не давала, и в такой мороз уж никак не разрешила бы им отправиться на гору, да еще ночью.

Расспросы этнологов и гоминидоведов тоже ничего не прояснили. Подполковник Ершов, специально вызвал на место пришествия ученых, которые долгие годы охотились на йети. Но осмотрев место, проведя анализы и опыты, ученые пришли к выводу, что это не их «кадр», либо вид, доселе неизвестный науке. И вообще, в здешних местах отродясь не было снежного человека.

– Жаль, товарищ Ершов! – отрапортовал начальник группы, – Снег скрыл большую часть следов – слишком мало материала для изучения. Но и то, что мы имеем надо тщательно изучить. И уже после этого делать какие-либо выводы.

Позже Ершов приказал Митяеву подробно изучить отчет, данный учеными совету НИИ, но и там не нашлось ничего полезного. Отчет содержал подробный анализ найденных следов и царапин, но кто мог их оставить, оставалось неизвестным. Предлагалось провести повторную экспедицию через 3-4 месяца, для чего подготовить группу специалистов различных направлений.

Такая отсрочка не входила в планы Ершова. Он отрабатывал все вероятные версии, коих набралось более десятка.

Никаких секретных объектов на территории Шатловки не было. В небе ни разу не видели НЛО, не было ни военных баз, ни заводов, ни вообще каких бы то ни было объектов новых разработок.

Время шло, а результатов расследования не было. Зато в Шатловку потянулись энтузиасты, которые под любым предлогом пытались попасть на то страшное место. Были и поисковые отряды, и сыщики одиночки. Ученые разных рангов и направлений. Да и просто любители, желающие сделать себе имя на этой загадке. Люди так и не поверили отчетам своих специалистов о несчастном случае, вследствие неуемной пьянки подростков.

Зато бизнес Антонины и Василия начал набирать обороты. Бывали дни, когда от желающих поселиться в отеле не было отбоя. Даже приходилось ставить раскладушки в коридоре, а некоторых приверед селить в брошенных домах.

Когда интерес к делу немного поутих, случилась новая трагедия.

Трое школьников, на свой страх и риск отправились искать ответы на невыясненные экспертами вопросы. Их тела нашли с переломанными шеями и многочисленными гематомами. Но сыщики не усмотрели в их смерти криминала. Неопытные малолетки полезли на гору без снаряжений и подготовки. Вследствие чего, сорвались с крутого склона и получили множественные повреждения, не совместимые с жизнью.

На этом трагедии не прекратились. За последние годы число пострадавших превысило пятнадцать человек. Любопытство и жажда славы влекло сюда одиночек и группы людей с неимоверной силой, несмотря на риск не только не получить желаемого, но и распрощаться с жизнью. И только последний год выдался тихим. Все полицейские отделы, поисковики и следователи вздохнули с облегчением… И вот тебе на, новая трагедия…

Как мне не хотелось, но пора было возвращаться домой. Ветер рвал из рук мою сумку. Пришлось удлинить лямку и перекинуть ее через плечо. Я шел, согнувшись в три погибели, придерживая руками капюшон куртки. Несколько раз я неудачно проваливался в стылые лужи, и теперь ботинки неприятно чавкали по слякоти, а от холода начали ныть пальцы на ногах. Я прибавил шаг, ругая себя за неосмотрительность – если бы сразу отправился домой, сейчас бы пил горячий чай и смотрел телевизор.

– Вот тебе, Боря, наказание, за то, что решил отсрочить встречу с племянником.

В квартире было тихо, свет не горел. Тихонько, боясь дышать, я на цыпочках подобрался к комнате парня и тихонько приоткрыл дверь. Женя лежал в постели, укутавшись с головой в одеяло. Его ровное дыхание было чуть слышным. Я вздохнул с облегчением, отправился в спальню, и сбросив с себя одежду, рухнул на кровать.

В эту ночь разразилась настоящая буря. Ветер порывами швырял в окно последние пожухлые листья. Дождь, вперемешку со снегом барабанил по стеклу, мешая мне уснуть. Я натянул на себя большой шерстяной плед и благодарил всевышнего за то, что в такую погоду ночевал дома. Время от времени я поглядывал на будильник, радуясь тому, что времени до утра было еще предостаточно, чтобы хорошенько выспаться, но сон не шел. В голове крутились обрывки воспоминаний, разговоров, встреч. Я ворочался до самого утра. И только когда погода немного успокоилась, я задремал.

Звонок будильника разразился громоподобной трелью, разрывающей мой мозг. Я с трудом выныривая в реальность, с неимоверным усилием дотянулся до кнопки отключения и вновь откинулся на подушку.

– Шесть утра. – простонал я. – Может наплевать на все и всех и поспать еще часок? Нееет, для приличия надо поговорить с племяшом, сварганить ему хоть какой-никакой завтрак.

Я зевнул и сел на кровати, спустив босые ноги на пол. Тапочек не было. Одежда мокрая и мятая так и лежала бесформенной кучей на полу.

За дверью послышались тихие размеренные шаги, и секундой позже на пороге появился Женька. Он поддержал дверь ногой, протискивая в комнату поднос с чашкой дымящегося кофе, аромат которого тут же наполнил все пространство, призывно щекоча ноздри. В маленьком блюдце лежало несколько свежих пышных булочек и пиала с вишневым джемом.

Моему изумлению не было предела. Некоторое время я молча пялился на парня, не веря глазам.

– Добренькое утречко, дядь Борь! – Бодро провозгласил он – Вставать пора! Тебе нельзя опаздывать на работу! – Я в удивлении поднял брови, не в силах произнести ни слова. Словно почувствовав мой невысказанный вопрос, племяш усмехнулся. В уголках глаз собрались тоненькие морщинки, придавая ему хитроватый вид. Женя некоторое время изучающе смотрел на меня, будто решая для себя, продолжать разговор или нет, а потом выпалил. – Тебя ждет интереснейшее дело двух зарвавшихся супругов, отправивших на тот свет десятки людей. И все из-за любви к деньгам… Но какая изощренность! Какое самообладание! Какой шарм!

– Что ты несешь?! Какие супруги, какой шарм?! Какие деньги?! – Я с досадой потер онемевшую шею. А потом словно озаренный внезапной мыслью, как ошпаренный вскочил на ноги. С губ готов был сорваться упрек, но парень опередил меня, предупреждающе выставив вперед ладонь. – Не бойся. Я не обкурился и не обкололся. Я говорю о порученном тебе деле.

– О каком деле? – Не сразу понял я

– О том, о котором ты думал всю ночь. Даже во сне ругался с кем-то из экспертов, доказывая свою правоту.

Вот оно что. Я облегченно вздохнул. Понятно, откуда у парня такая осведомленность. «Стареешь ты брат, Борис Петрович. – стареешь. Вот по ночам разговаривать стал. Болтун находка для шпиона… – Невесело констатировал я – Надо быть поосторожнее, иначе кабы чего не вышло!»

– Да нет, – вслух сказал я – Дело скорее касается обстоятельств непреодолимой силы. Гнилое место. Неймется людям, лезут на рожон, гибнут, калечатся…

– Не веришь мне? – Грустно пробормотал Женька. – А я тебе говорю – найди супругов и все встанет на свои места. Говорят – муж и жена – одна сатана!

– С утра одни пословицы… – Буркнул я и покачал головой. – Нет там никаких супругов, еще раз говорю, и мужей с женами тоже нет. Вот старики есть, древние, дряхлые. Но им такое не под силу. – Я отмахнулся от Женки, набравшего в рот побольше воздуха, чтобы возразить. – Лучше давай сюда свою стряпню, я уже слюнями давлюсь.

Женька весело засмеялся, поставил поднос на край кровати и собрался уходить. На пороге приостановился и не поворачивая головы монотонно протянул

– Ищите женщину… Шерше ля фам!.. И ее мужа!

Я хотел было запустить в него тапочком, но так и не нашел его, а парня меж тем и след простыл.

Наплевав на все условности, я предался поглощению пищи. Надо отдать должное пацану – завтрак получился наивкуснейшим. Я облизал пальцы, вылил в рот последние капли кофе и нехотя потянулся к вещам.

Мой напарник вчерашний студент, Максим Григорьев. Оказался на редкость смышленым. Он уже корпел над бумагами, когда я ввалился в кабинет, стряхивая капли дождя с плаща.

– Добрый день, Борис Петрович! – Наигранно весело поприветствовал он и вскочил из-за стола. – Как спалось?

– В такую погоду можно было и не ложиться! – Буркнул я и махнул ему рукой, призывая сесть. – Сейчас не до церемоний. – Я грузно уселся на свое место – Ну, что там нарыл? Введи меня в курс дела.

Помощник резво вскочил и в два шага-прыжка оказался рядом с мной. Он аккуратно положил на стол несколько листов с материалами дела и начал перечислять:

– Вот заключение экспертов… Вот заключение патологоанатома… Вот показания местных жителей… Вот…

– Стой, стой, стой, Макс! Не все сразу! – Замахал я руками – Давай по порядку. Что там вообще случилось на этот раз?.. Я успел посмотреть только прошлые дела.

– Да все очень интересно! – С восторгом малого ребенка начал вводить меня в курс дела Макс. – В одной из школ Калифорнии, студенты прознали про Шатловку и решили посвятить ей свой проект. А для наглядности приперлись сюда со своим наставником. Шестеро учеников и преподаватель географии, не многим их старше. Ну, как водится, разместились в местном отеле. Все чин чинарем. Не шумели, не предъявляли никаких претензий по быту… Первые два дня сидели тихонько по комнатам. Правда, хозяйка говорит, все что-то у нее выспрашивали, выведывали… Особенно один, Джеймс Коннор, кажется, все совал свой нос во все углы, ходил за ней по пятам и довел Василия до белого каления своим любопытством. Но Антонина Ивановна, покорно отвечала на все вопросы, надеясь, что «иностранчики», как она выразилась, подтянут сюда своих друзей, а это уже твердая валюта. Ну а на третий день погодка была самая что ни на есть распрекрасная, и наставник ребят решился отправиться с группой на гору. По словам владелицы «Ласточкиного гнезда», экипировка у студентов была на высшем уровне. Уж она-то знала в этом толк. Когда-то давно работала в Назаровской общеобразовательной школе учителем физкультуры. И увидев, какую ребята надевают форму, даже прослезилась, вспоминая убожество наших школ…

Я слушал внимательно, не перебивая, время от времени заглядывая в раппорта коллег и сверяясь с показаниями. Какая-то мысль промелькнула в голове, но не успев оформиться, улетучилась. Но ощущение было такое, что это было важное открытие, и стоило мне ухватить эту мысль за хвост, загадка будет разгадана. Я потер виски и задумался, прервав поток бурной речи своего помощника.

Мне не давал покоя совет Женьки – искать семейную пару. Вот же черт, повелся на речи наркомана…

– Продолжай! – кивнул я Максу – Что там с ними случилось? Кратко… Хотя, думаю все как всегда… Не вернулись к вечеру, а утром обнаружили всех с синяками и ссадинами, в окружении диких следов огромного размера. Изувечили сами себя и своих друзей. Думаю, что и лыжи одеть не успели…

Макс в ошеломлении уставился на меня, забыв закрыть рот.

– Как? Вы… Откуда?.. – Выдавил он из себя.

– От верблюда. – Парировал я. – За пять лет ничего не изменилось.

– Ну, тогда, вот список членов группы… – Макс все еще пребывал в изумлении и не знал, что говорить дальше.

– Не тушуйся, – хмыкнул я, беря список жертв и откладывая его в сторону, – я наслышан обо всем об этом давно, когда ты еще в школе учился. – Макс покорно кивнул.

– Я думал, дело интересное! – разочарованно протянул он.

– А оно и интересное! – Успокоил его я. – За пять лет ни одной зацепки. Посторонних никого… Свидетелей нет… Со старой бабки, да сына дебила взятки гладки. Да и не справиться им с группой хорошо подготовленных спортивных команд…

– Дааа! – задумчиво протянул Григорьев. – А что со списком жертв? Будем отрабатывать? Запрос в школу делать? – Рвался в бой Макс.

– Да на кой? – Отмахнулся я. – Что это нам даст? Это экспертам он нужен, да отделу, который будет отчет родным высылать. Тела переправлять. А наша задача другая…

– С чего начнем? – Потер он в нетерпении руки.

– С поездки на место… – Ответил я. – Вот сейчас и отправимся, чего время терять?!

Закутавшись в плащи и шарфы, мы спустились в служебный гараж. Там нас уже поджидал Михалыч, со своим УАЗиком.

Несколько часов мы тряслись по склизкой дороге. Вглядываясь в окно, с серым, хмурым однообразным пейзажем, я размышлял над делом. Не повезло нам с Максом. Следов не найти, то дождь, то снег, все наверняка уничтожено. Конечно в горах снег ложится раньше, но рановато ребята на лыжах собрались кататься. Может потому и осталось лыжи не тронутыми в гостинице?

Чихнув несколько раз, машина остановилась напротив парадного подъезда отеля. Да, здание и впрямь было эпическим. Замок в миниатюре. Впрочем, таким я его и представлял. В деле было его точное описание. Сразу повеяло средневековой Англией, с ее загадочностью и чопорностью.

Не успели мы подняться на крыльцо, дверь тут же распахнулась, и кутаясь в свою неизменную шаль нас приветствовала хозяйка.

Антонина Ивановна провела нас в просторную кухню и предложила чай. Горячий напиток немного согрел, и погода уже не казалась нам такой серой и неприветливой.

– Антонина Ивановна! – начал я, ставя пустую чашку на стол. – Сколько Вам лет?

Старушка кокетливо всплеснула руками

– Думаете, это я пугала и заставляла ребят избивать друг друга?! – Она, кряхтя, присела напротив нас в массивное старинное кресло. – Нет, я здесь совершенно не причем. В моем возрасте прыгать по горам, в мороз, ночью… – Она развела руками и пожала плечами. – Мне трудно ходить по ровным теплым коридорам, не говоря уж о том, чтобы выйти на улицу. Любой ветер, малейший сквозняк способен уложить меня в постель на несколько суток. – Как бы в подтверждение своих слов, женщина с трудом поднялась с мягкого низкого сидения и схватившись рукой за спину тяжело дыша направилась к плите.

– Хотите еще чая? – Спросила она, и мы с Максом дружно кивнули.

– А чем занимался ваш сын? – Спросил я, беря в руки чашку тонкого фарфора.

– В школьные годы увлекался химией, окончил институт, мечтал стать ученым… Но не вышло. Первая любовь… – Старушка задумалась. С грустной улыбкой она ушла в воспоминания. Немного погодя, она вздрогнула, словно очнувшись ото сна, покачала головой и продолжила, – Одно время работал учителем химии, но дети – это не его! Он человек замкнутый, строгий!

Мы некоторое время молчали, думая каждый о своем. Макс встал, и осторожно прошелся по комнате, бегая глазами по сторонам. Не найдя ничего примечательного, снова сел за стол, показывая всем своим видом, что мы зря теряем время.

– Есть ли у вас в округе семейные пары? – Меж тем продолжил я разговор. – Или же семейные покинули деревню?

– Да нет, – ответила немного подумав Антонина Ивановна – когда мы приехали, деревня уже была полупустой, а в последние годы осталось жителей всего ничего. Да и те, по большей части, одинокие. На работу взять было некого! Нам с Васей пришлось самим горбатиться. Ох, и досталось же нам! – Женщина достала из кармана маленький шелковый платочек, намереваясь промокнуть слезы, заблестевшие в уголках глаз, но неловким движением опрокинула чайник, и кипяток пролился ей на колени.

Старушка взвизгнув, подскочила на месте, и ловко схватив чайник, поставила его на место. Она что-то бормотала, рассыпалась в извинениях и сетовала на свою неуклюжесть, но я ее не слушал.

«Вот оно! – Взорвалось в голове. Догадка, пришедшая мне в голову, заставила меня вспотеть. – Почему никто не поинтересовался прошлым парочки? Не сочли этих двоих достойными внимания? Или просто прошляпили? – Я так разволновался, что пришлось воспользоваться салфеткой, стоявшей на столе в подстаканнике, чтобы вытереть испарину, выступившую на лбу. Тут я заметил, как и владелица отеля и мой напарник с беспокойством смотрят на меня.

– Вам не хорошо? – Заботливо спросила старушка, кряхтя и постанывая держась за место ожога. – Может воды? Молодой человек, – обратилась она к Максу, – будьте добры, в холодильнике стоит бутылка минералки, принесите ее сюда. Вы справитесь с этим проворнее, нежели я.

Пока мой помощник бегал за водой, пока Антонина Ивановна суетливо наливала воду в стакан, пока я пил ледяную, обжигающую жидкость, мысли в голове метались с бешеной скоростью.

«Странная эта старушка, Антонина Ивановна Дягилева… То идет, еле перебирая ногами, то забыв про боли в суставах, взбрыкивает как девчонка. – Я осекся, – Ну может на ее месте любой, получив ожог от кипятка, вскочил бы, забыв о болячках.»

Еще в памяти всплыл утренний рассказ Макса, когда он, среди прочего сообщил, что Дягилева сравнивала спортивные костюмы американцев с формой из их школы в Назарово. Значит, наша мадам из спортсменок! Значит… Значит, вот откуда у нее такая выправка и сноровка! Интересно неужели никому не пришло в голову разузнать о ней подробнее… Стоп, Боря! Парочке? Женька говорил о парочке! Но нет, не может быть, этого просто не может быть! Это просто невероятно!»

В волнении я вскочил с места и начал мерить шагами комнату, наталкиваясь на столы, столешницы, плиту. Несколько раз, я ронял на пол кухонную утварь, даже не замечая этого.

Максим бегал за мной по пятам, поднимая с пола ножи, вилки, ложки. Одна тарелка разбилась вдребезги, и мой помощник, с извинениями, про себя осыпая меня бранью, схватился за веник. Антонина Ивановна бойко отскочила к стене и взирала на это безобразие с полным недоумения лицом.

Приняв решение, я остановился на месте как вкопанный, и Макс налетел на меня сзади, не успев затормозить.

– Что происходит, Борис Петрович? – Растеряно вопрошал он – Поясните!

Оправдываться и объясняться я не стал, а бросив на лету:

– До встречи! – Схватил под локоть помощника и почти выбежал с ним во двор.

Когда мы отъехали от Шатловки километров пять, я посмотрел на приунывшего и все еще недоумевающего Макса, и хлопнул его по плечу.

– Не грусти. Когда мы сядем в поезд, я тебе все объясню.

– В поезд? – Глаза Макса выкатились из орбит. – Я совсем ничего не понимаю. Куда мы едем?

– Ну, вспомни сам, – начал я разжевывать ему ситуацию. – ты же утром сказал мне, что наша парочка из Назарово, что в двухстах километров от Красноярска. – Макс коротко кивнул.

– Вы подозреваете эту старуху? – Он развел руками. – Да как она могла такое провернуть? И зачем?

– Вот это мы и должны выяснить!

Когда мы заняли свое купе и выложили на стол нехитрую закуску, которую купили в придорожном ресторанчике, разговор продолжился

– Чем нам поможет ее прошлое? – Не отставал Макс. – Что еще вы хотите знать? Что хотите проверить? Это Назарово в тысячи километрах от «Ласточкиного гнезда», да и было это черт знает когда… Мать с придурковатым сыном…

– А так ли придурковат ее сын?– Ненароком заметил я. – Она говорила, что он метил в ученые…

– Матери всегда возносят сыновей на пьедестал! – Не согласился со мной помощник. – Это просто ее мечты, не более. Я мельком видел этого детину – дурак дураком.

– Почему ты так решил? – Я задал вопрос с нажимом, и слегка наклонился к собеседнику, чуть не опрокинув стакан с молоком.

– Нууу, – протянул Макс и начал перечислять – Молчун, каких поискать. Я ни разу не слышал его голоса. Взгляд из-под бровей, злой, недалекий. Во всей этой истории я бы отвел ему наименьшую роль…

– И это все? – Усмехнулся я, отодвигаясь от стола. – Если человек неразговорчив, ранее как раз считалось, что он, – я поднял указательный палец вверх стараясь обратить на свои слова особое внимание, – глубокий интеллигент и мыслитель, который не бросает слов на ветер.

– Согласен с вами, но не до той же степени.

– Ну как мы можем говорить о его интеллекте, если не задали ему ни одного вопроса, и даже, сделали вид, что не обратили на него внимания.

– Об этом я тоже хотел у вас спросить. – Начал кипятиться Максим. – Если вы подозреваете и его, почему не допросили?

– Фактов маловато. – Прищелкнул я пальцами. – Мне нечем его припереть к стенке.

– Ну что вас заставляет подозревать именно его… ну их… обоих?

– А больше некому! – Отрезал я.

Не мог же я начать говорить о предчувствии, о том, что наркоман-племяш посоветовал мне искать семейную парочку, об интуиции, которая завела двух городских полицейских в этот поезд, уносивших их в далекий северный Красноярск и его пригороды. Не мог я сказать и о своих сомнениях. Может я, старый дурак, напридумывал себе бог весть что, и мы только зря потратим время.