Королева-злодейка должна умереть, или Выйти замуж

– Да, – кивнула графиня, – дети гении. Так вот, – она шумно вздохнула. – Мне пришли печальные вести, что один из детей случайно утонул.

Я с ужасом посмотрела на женщину.

– Это точно случайность?

Графиня развела руки в стороны.

– Я пока ничего точно не знаю.

Я вскочила с диванчика, понимая, что это отличный повод, чтобы уехать из дворца и не быть на официальном представлении фаворитки. К тому же о том, что оно будет через пару дней, я еще не знаю. Так что претензий со стороны императора ко мне не будет.

И эта весть должна меня застать в пути. Сомневаюсь, что император отложит представление фаворитки. Все же скоро праздники, а объявить он её должен до них. Совмещать с праздниками такое событие противоречит всем этическим нормам. А вот малый прием, только для своих – в самый раз.

Решено.

– Я еду сама лично разбираться, – сказала я, глядя перед собой. – Нужно понять, что случилось с мальчиком. Капитан! – я повернула голову к своему личному телохранителю, который всегда незримой тенью следовал за мной, – готовимся в путь, срочно!

Вокруг меня поднялась суета.

Фрейлинам тоже пришлось бежать и готовиться к поездке. Переодеваться, брать с собой какие-то вещи. Нам потребуется не меньше недели.

Я же решила ехать верхом. Фрейлины выехали вслед за мной на каретах. Лишь графиня Анна, сопровождала меня рядом на лошади.

Переоделась в дорожный костюм, и наконец-то вырвалась из дворца.

Одно дело знать об этом мире из книги и по памяти Ириасы, и совсем другое – видеть воочию.

Столица мне определенно понравилась. Чистота, красота, уют. Если, конечно, не считать конский навоз, но было видно, что улицы каждый день чистят, и дорога очень ровная, не асфальт, конечно, брусчатка. Но всё же. А из воспоминаний Ириасы, я знала, что в городе отличная система канализации. И есть даже специальная отопительная система, работающая на элементе, чем-то напоминающем наше ядерное топливо. Правда не на столько опасное.

Кстати, именно залежи этого элемента находились на территории нашей страны, и мы были самым крупным экспортером во всем мире.

А мир состоял из одного континента и нескольких островов. Континент делили между собой страна людей и страна магов. Остальные острова, типа нашей Австралии (их было три штуки), на них жили обычные люди без магии.

Наш путь лежал в приют Святого Анастасия. Он находился в двух днях пути от столицы. На ночлег мы останавливались в одной из усадьб. А на утро опять отправились в путь.

Если честно, то я ждала весточки от императора о малом приеме, но её так и не было. И слава местным богам.

По пути я рассматривала главный тракт. Небольшие селения, что находились рядом со столицей.

Все выглядело очень благообразно. По крайней мере, со стороны. Я вытащила из памяти Ириасы её поездки по стране, и убедилась, что не только столица, но и все остальные города тоже были ничуть не хуже.

Я вспомнила свой мир и хмыкнула. У нас уже давно не средневековье, однако некоторые села выглядят намного хуже. А уж города со столицей не сравнить.

Как только в моей голове появились воспоминания о моём собственном мире, как в глазах опять начало темнеть. Местный режиссер последнее время прямо лютует.

К вечеру следующего дня, я уже ехала в карете вместе с фрейлинами, от скачки я немного устала. Ириаса любила прогулки на лошадях, а вот я этим делом пренебрегала, слишком много впечатлений навалилось, вот тело и окоченело.

Странно, но жеребец – Август, которого больше всего любила Ириаса спокойно меня принял. Я об этом задумалась лишь тогда, когда заметила в окно кареты, что он идет рядом и явно ждет от меня ласки.

Меня посетило странное чувство.

Фрейлины были сильно уставшими и поэтому молчали, а мне удалось задуматься о том, что произошло за эти два дня.

Я действовала на автомате.

Даже с Августо. Я потрепала его по гриве, накормила морковкой, попросила прощения за то, что целую неделю про него не вспоминала. Он благосклонно принял овощ, и позволил на себя взобраться.

Но в прошлой жизни я к лошадям подходила от силы пару раз в далеком детстве, когда меня на них катали по местному парку.

А тут же… Неужели память тела сработала? Разве такое возможно?

Этот вопрос настолько сильно разволновал меня, что в глазах опять стало меркнуть, а свет вокруг мигать.

«Режиссеру» почему-то это сильно не понравилось.

Постаралась выкинуть из головы глупости, и сконцентрировалась на деле, мы как раз уже подъезжали к монастырю.

К сожалению, в книге ничего об этом инциденте не было сказано. Очередные действия, произошедшие за кадром. Так что здесь мне придется пробираться наощупь.

Глава 4

Нас встретил монах-настоятель по имени Софий. На вид ему было лет сорок. Худощавый, подтянутый, абсолютно лысый с умным цепким взглядом. Правда своей выправкой, он больше был похож на военного, чем на монаха.

Местный монастырь мне напомнил китайский шаолиньский или тибетский из моего мира. И даже монахи ходили не в рясах, а одеждах похожих на кимоно. Разве что цвета были черные.

Вперед мы послали вестника, чтобы он предупредил о моём визите, поэтому удивления настоятель не выказывал. Единственное, что он выказывал – это настороженность и легкое недоумение. Страха в его глазах я тоже не заметила, как и особого благоговения.

Церковь в этой стране была почти равнозначна императорской семье. Семья поддерживала церковь, церковь – семью. Разногласий между ними не было.

Для монаха-настоятеля благоговение вызывал лишь главный жрец.

Фактически церковь являлась отдельным государством, и императорская семья никогда не лезла в её уклад, если это не дети-сироты. В этом плане императрица имела полное право интересоваться судьбой детей, и влиять на неё.

Вестнику я запретила сообщать подробности моего приезда, но мне кажется, что настоятель уже и так всё понял, все же не каждого ребенка выделяет сама императрица. И этот ребенок не каждый день погибает.

Из воспоминаний Ириасы я вытащила очень много информации о местной попечительской системе. Детских домов в стране не было. Все сироты, от которых отказывались родственники, или те у которых их не было вовсе, попадали в монастыри. Девочки – в женские, мальчики – в мужские.

Монастыри обычно курировали дамы из попечительского совета, совет возглавляла императрица лично, либо, если ей это было не интересно, поручала кому-нибудь этим заниматься.

Финансирование частично шло из казны, частично из церкви, частично из благотворительных фондов, которые создавали высшие аристократы, и сама императрица.

Детей, которые показывали особые старания и успехи в учебе, всегда ставили на особый контроль и всячески помогали по жизни. Выписывали гранты на дальнейшее обучение в высшие заведения, назначали повышенную стипендию, давали социальное жилье.

Монастырь Святого Анастасия обычно квалифицировался на выпуске подготовленных и полностью преданных короне воинов. Потому и было удивительно, что среди таких крепких и физически подготовленных мальчишек затесался гений технических наук.

О мальчике узнали совершенно случайно, когда среди всех детей решили провести общие экзамены, и они сдавали их не в монастырях, а в городской управе под наблюдением обычных городских учителей.

Такой экзамен предложил сделать один из профессоров из университета. Он отправил письмо императрице с просьбой принять его, и Ириаса согласилась.

Так и появились несколько гениев, которых императрица поставила на особый контроль.

В голову пришла еще одна интересная идея о том, как можно подольше задержаться в пути и не ехать во дворец.

Детей, показавших хорошие знания в учебе, надо собрать в общий класс и отправить в университет, возложив на профессора ответственность за них. Не зря же он предложил этот эксперимент?

Первым делом надо написать профессору. А то неизвестно, вдруг он не захочет этим вопросом заниматься?

Стоило мне оказаться в покоях, которые предоставил настоятель мне и моему эскорту для отдыха с дороги, я попросила своего секретаря это сделать. А также написала письмо в попечительский совет, чтобы немедленно учредили особый фонд для детей из которого они будут получать стипендию.

Такую бурную деятельность я решила развить специально, чтобы как можно дольше не появляться до праздников во дворце.

К тому же всё во благо детей.

Мне кажется, что и после праздников дел будет много. Детей же надо устроить. Проверить все ли им выдадут, лично поговорить с профессором. Короче говоря… чем дальше я от дворцовых интриг, тем лучше. Жаль праздники нельзя проигнорировать.

К тому же еще и повод – попутешествовать по стране. Развеяться.

Настроение улучшилось в разы, когда я об этом подумала. И меня даже не смущали трудности, которые я буду испытывать в пути. Фрейлинам же я предложила вернуться домой, чтобы не мучить и не тащить за собой дальше. Согласились почти все, кроме графини Анны, и графини Кабо. От Анны я другого решения и не ждала, а вот графиня Кабо меня сильно удивила. Наверное, хочет продвинуться в иерархии… Ладно, посмотрим.

С утра, после отдыха и завтрака, я попросила своего секретаря найти мне настоятеля для разговора.

Софий пригласил меня прогуляться в местный сад.

– Рада вас видеть настоятель, – поприветствовала я мужчину.

– Что привело вас сюда, ваше величество? – сразу перешел к делу монах.

– Смерть Адама Вайриша, – ответила я, разглядывая ярко красные гроздья винограда, свисающие с металлических арок над проходом.

Так и хотелось сорвать и попробовать хотя бы одну.

– Мальчика, подающего надежды, – кивнул настоятель.

– Да, хочу увидеть его тело.

– Оно уже погребено, ваше величество, – развел руки в стороны настоятель.

– Попросите вскрыть могилу, – пожала я плечами.

– Ребенок утонул больше месяца назад, зрелище будет не самое приятное, – спокойно ответил Софий, при этом, не пытаясь мне возразить.

– Смерть – это естественно, а что естественно, то не безобразно, – ввернула я цитату из своего мира.

– Что ж, тогда я распоряжусь прямо сейчас это сделать.

Монах уже хотел откланяться, но я последовала за ним.

Из детективов и полицейских фильмов, которые одно время я смотрела взахлеб, я знала, что в первую очередь надо удостовериться самой в смерти человека, прежде чем считать его мертвым.

Никак не отреагировав на моё присутствие, монах взял с собой трех послушников, и повел меня на кладбище, что находилось за воротами монастыря.

Меня сопровождали телохранители, а на кладбище, пока выкапывали могилу ко мне присоединились отдохнувшие фрейлины, которые сообщили, что остальные уже поспешили уехать. Даже толком не отдохнули.

Капитан охраны нашел для меня и фрейлин кресла, чтобы мы могли дождаться результата сидя.

Из воспоминаний Ириасы я знала, что в этом мире людей хоронят, как и в моём – в гробах. Поэтому тело не должно было слишком сильно пострадать. Ребенка я помнила, потому что императрица лично вручала награды всем детям. Ведь их привозили во дворец. Правда было это в прошлом году.

Рыжий, рябой, худющий и высокий не по годам. По документам ему было всего двенадцать, а выглядел он уже лет на пятнадцать.

Жаль сразу не собрали в одну кучку и не отправили под опеку профессору, может быть мальчик был бы жив сейчас.

Насколько помню, работа была творческой. Детям предлагалось описать любой механизм, который бы мог помочь им в их собственной работе или труде.

В монастырях дети не только обучались, но и занимались работой. Чем старше они становились, тем сложнее им поручали работу.

По идее попечительский совет должен был следить за тем, чтобы детей не превращали в рабов, и чтобы они работали не более двух часов в день. Но это было в теории, по фату же уследить за храмовниками было очень сложно.

Но, с другой стороны, надо было отдать им должное, дети, выпущенные из храмов, никогда не становились преступниками. Еще не было зафиксировано ни одного случая.

Каждый ребенок выходил с профессией и не шел в никуда, а либо дальше учиться – в училище, либо уже кому-то в подмастерье.

Большую часть детей устраивали на государственные службы. Из сирот получались неплохие чиновники, военные и даже полицейские.

В монастырях умели воспитывать и внушать с детства основные догмы местного бога – не убей, не укради и прочее. Иначе Светлый не станет защищать тебя от магии.

Да, была в этом мире еще и магия. Да только не в нашем государстве. Когда-то в этот мир пришел культ Светлого бога, который помог местным избавиться от магов. Не совсем, конечно, а вытеснить их со своей территории. И все не маги – собрались в одном месте, приняли веру в Светлого, и он до сих пор всех оберегает от магии.

Правда взамен требует, чтобы все подчинялись его правилам – не убивать друг друга, не воровать друг у друга. Это основные догмы, но есть еще несколько других.

Все в этой стране знают, что стоит нарушить несколько самых важных, как Светлый от тебя отвернется, а маги высосут всю твою энергию.

Да, всем известно, что маги питаются энергией не магов и за счет этого живут по нескольку сотен лет.

Магом стать невозможно, ими только рождаются.

Когда-то, несколько сотен лет назад, наш император договорился с императором наших соседей -магом, что мы будем поставлять им живую энергию. Это преступников, совершивших самые тяжкие грехи – убийство, воровство в особо крупных размерах, взяточничество.

И кстати, если преступника оболгали (такое тоже бывало, правда очень редко), маги не смогут взять у него энергию, потому что Светлый его защитит.

Не знаю, правда ли это… может просто слухи, чтобы народ сильно не возмущался.

Как итог, преступников в стране очень мало. Никто не хочет пойти на корм магам. А магам неуютно в нашей стране, потому что Светлый защищает нас всех от магии. Поэтом они очень редко к нам приезжают. А если и приезжают, то долго стараются не задерживаться. Потому что освещенная земля тянет из них все силы.

Я еще покопалась в памяти императрицы, и вспомнила, что Адам Вайриш описал и даже схематично нарисовал механизм, напоминающий простое устройство для давки винограда, но в больших объемах. Нечто вроде огромной давилки. Здесь виноград давят ногами по старинке. А мальчишка решил немного усовершенствовать этот процесс.

Кажется, учитель, принимающий экзамен даже помог мальчику зарегистрировать патент. Кстати, может быть это и есть мотив? Кто станет владельцем патента? Церковь?

Нет… они бы этого не сделали.

Из памяти Ириасы я тут же выудила ценные факты – почему монахи не посмели бы нарушить заповедь Светлого.

Все просто. Артефакт – защита от магии, который находится в каждом храме и монастыре, сразу же погас бы. А сегодня, когда я была в холле, он очень ярко светился.

Значит этот мотив можно сразу отмести.

Может быть действительно это всего лишь несчастный случай, и я зря выдумываю?

– Ваше величество, гроб достали! – вырвал меня из размышлений голос секретаря. – Вскрывать при вас? Или..

– Да, – кивнула я, вставая со своего кресла, – хочу посмотреть.

Я подошла ближе к вырытой могиле, заметив грубо сколоченный из обычных досок ящик, и мысленно отметила, что похоже мальчишка за этого год еще вытянулся, раз гроб такой большой.

Как только крышку открыли, и мы все подались вперед, то я в шоке перевела взгляд на монаха-настоятеля, а затем обратно на того, кто был в гробу.

Глава 5

– Маг, – выдохнула графиня Кабо вслух. – Это настоящий маг.

Вместо рыжеволосого мальчика в гробу лежал связанный по рукам и ногам и жестоко избитый, судя по кровоподтекам на лице, черноволосый мужчина.

– Как вы это объясните настоятель? – перевела я злой взгляд на монаха, весь вид которого выражал целую гамму эмоций – от шока до ужаса.

– Я не знаю, – покачал он головой. – Я понятия не имею, как он тут оказался.

Я обратно перевела взгляд на связанного мужчину, выглядящего очень скверно, и заметила, как дрогнули его ресницы, и он сделал глубокий вдох.

– Он жив, – сказала вслух графиня Анна.

– Срочно, помогите ему! – вскрикнула я. – Надо вытащить его отсюда! Это место его убивает!

В голове тут же возник ворох знаний Ириасы о магах. Убить их было практически нереально. Единственное, что могло их медленно иссушить – это святая земля. Но одно дело ходить по ней, и совсем другое лежать под землей. Похоже, от мага решили таким жестоким образом избавиться. Просто похоронить заживо.

– А где же тогда мальчик? – озвучила вопрос графиня Кабо.

Но ответа у настоятеля не было, и он просто промолчал.

Несчастного вытащили из гроба, срезали веревки и принесли воды. А следом и носилки.

Пока его осторожно перекладывали на носилки, я вырвала кружку с водой из рук послушника, присела рядом с мужчиной, приподняла одной рукой его голову, а второй поднесла кружку к губам. Но открывать рот мужчина не собирался.

– Вот, – подсунула мне графиня Анна свой платок, – ваше величество, смочите ткань и промокните ему губы.

– Спасибо, – быстро поблагодарила я её, и сделала, как она сказала.

Кажется, это немного помогло. Я смочила еще раз платок, и начала осторожно протирать лицо и шею магу. Его длинные черные ресницы затрепетали, мужчина сделал глубокий вдох и открыл глаза.

Все вокруг ахнули.

Его глаза светились алым.

Алый – цвет королевской крови. Он передается только внутри правящей династии – по наследству. От отца к сыну или к внуку, и строго по мужской линии. Перед нами был наследник престола – принц Александр.

В голове тут же возник его образ.

Самого принца Ириаса никогда не видела, лишь его портрет. На нем он был высоким, широкоплечим, темноволосым красавчиком с волевым взглядом, примерно лет тридцати.

На самом деле принцу было уже больше ста лет. А отцу – императору более трех сотен. Маги живут очень долго. Особенно, если питаются живой энергией.

Я сглотнула, понимая, что сейчас принц может кого-нибудь из нас выпить, например меня.

Видимо он прочитал этот страх в моих глазах, и открыв губы, прошептал:

– Не бойся меня прекрасная незнакомка, я не сделаю ни тебе ни твоим людям ничего плохого, только если не буду защищать свою жизнь, клянусь силой.

И руки принца вспыхнули черным светом и сразу же погасли.

Магическая клятва, переступить которую маг не способен, иначе его убьет своя же магия.

Я мысленно выдохнула. Моя смерть на сегодня отменяется.

– Рада приветствовать вас ваше высочество, – сказала я, и поднесла к его губам кружку с водой.

Его руки тряслись, и сам бы он кружку не смог удержать, как и свою голову, но выпил всю воду до донышка, а затем обмяк, и кажется отключился.

– О Светлый… сколько же он тут пролежал? – спросила графиня Кабо.

– Судя по всему, месяц, – ответил настоятель.

– Нужно унести его, как можно дальше от монастыря, – вмешалась я в их разговор, – и распорядитесь, чтобы принцу приготовили постный бульон.

– Конечно, ваше величество, – ответил настоятель, и добавил: – Сейчас погрузим его на телегу и довезем до деревушки, что находится в пяти лигах отсюда. – Я мысленно перевела для себя это расстояние, как один километр. – Люф, – он повернулся к одному из послушников, – быстро беги в деревню к старосте, пусть подготовит для принца место для мытья, и знахарка пусть подойдет.

– Настоятель Софий, – я недобро посмотрела на мужчину, – на данный момент вы задерживаетесь до выяснения всех обстоятельств, поедите с вместе с нами, у меня к вам очень много вопросов. Вы же понимаете, что это политический скандал мирового уровня?

– Конечно, ваше величество, – кивнул монах, даже не пытаясь сопротивляться, когда к нему сразу же подошло двое моих рыцарей, и встали за его плечами.

– Ваше величество, – ко мне приблизился капитан Грув, глава моей охраны, – надо бы запретить всем покидать монастырь, и я, с вашего позволения, оставлю пару караульных на воротах?

– Тут есть еще несколько ходов, плюс подземные пещеры, – вмешался настоятель в наш заговор, – нет смысла здесь оставлять кого-то. Мага похоронили месяц назад, преступник уже давно сбежал из монастыря, и я даже примерно знаю кто это.

– И кто же? – внимательно посмотрела я на мужчину.

– Подозреваю, что это были воспитанники Сах и Дрохар. Они месяц назад принесли тело Адама Вайриша, а после его похорон сразу же уехали с обозом в город, так как закончили обучение.

– Вы видели сами труп Адама Вайриша? – спросила я.

– Да, – качнул головой Софий. – И все обитатели монастыря в том числе. Мы всегда провожаем в путь наших товарищей полным составом.

– Это что иллюзия какая-то? – спросила графиня Анна.

– Всё может быть, – пожала я плечами.

– Надо вызывать королевского дознавателя, дело серьезное, – очень тихо сказал капитан Грув.

Я нахмурилась. Дело и правда серьезное, но ссориться с церковью…

– Сначала надо поговорить с принцем.

Проследив за тем, как принца осторожно уложили в носилках на телегу, я решила взобраться туда же, и сесть рядом в случае, если ему что-то понадобится.

Моя охрана и обе фрейлины окружили обоз и ехали верхом на лошадях.

Мы все ехали молча, понимая, что при принце раскрывать рта не стоит. Мало ли как он воспримет наш разговор? Только усугублять и так неизбежный скандал. На данный момент я наоборот должна сгладить все углы, и приложить усилия для того, чтобы принц не стал предъявлять слишком много претензий.

Заодно я решила вспомнить сюжет книги, и поняла, что там такого не было.

Принц Александр действительно приезжал на праздники, вроде бы по сплетням разбил несколько женских сердец, и всё, после этого он благополучно вернулся в свою страну. Он фактически проходил в массовке. Главными действующими лицами была главная героиня, император и императрица.

Стоп! Я помню, что главная героиня ему очень понравилась, и он даже приглашал императора с его фавориткой посетить страну магов. Ириаса из-за этого сильно разозлилась и устроила главной героине небольшую подлянку, предложив принцу пригласить её потанцевать, ведь императрица знала, что Лорианна танцевать толком не умеет. Так она надеялась, что девушка в очередной раз опозорится. Но Оусэнг её спас, сказав, что у героини еще до сих пор до конца не долечена нога из-за несчастного случая на охоте. Хотя с ногой у главной героини все было в порядке.  Но не уличать же во лжи самого императора? Ириасе пришлось промолчать скрепя сердце.

Тогда принц пригласил императрицу, они станцевали один танец, положенный по этикету, и на этом всё. Принц уехал, как только закончились все праздники.

И что же получается? Как он оказался тут под землей в гробу? Сюжет покатился куда-то не туда? Но я не вмешивалась в эти события.

Я принимала решения, только в отношении главной героини. Точнее моем отношении к ней. Еще и постаралась поддержать Оусэнга.

Никаких глобальных приказов я не отдавала, законопроектов не вносила…

Как я могла повлиять на принца другой стороны, еще и целого мага?

Подозреваю, что уложить его под землю – не особо легкая задача…

– Скажите Софий, вы тело мальчика вскрывали? – не удержалась я от вопроса.

– Нет, – покачал он головой, – зачем? Монах Карун проверил его на «жизненном камне», но тот загорелся ровным красным светом. А видимых повреждений на его теле не было.

В голове тут же возникла страничка из справочника о том, что «жизненный камень» – это артефакт, которым пользуются монахи, чтобы распознать мертв человек или жив. Основной камень находится в главном храме в столице, от него запитали малые камни и раздали во все монастыри. С помощью этого камня когда-то определяли живых мертвецов.

Во времена войн между магами и людьми, первые могли оживить мертвого человека и отправить его шпионить. Мертвый человек был без души, но полностью владел памятью своего владельца. А также служил тому магу, который его оживил.

Такое существо проживало не очень долго, потому что требовало постоянной подпитки от мага. Его держали, пока он не добывал нужных сведений, а затем просто развеивали чары.

Поэтому все важные разговоры стали проводить при «жизненном камне», который загорался красным светом, если рядом находился мертвец. Их еще называли – бездушными.

Я вдруг подумала о себе. Ведь я тоже, наверное, мертвец… Хотя, душа-то моя на месте. Точнее тело не моё, душа моя?

Я мысленно поежилась. Не хотелось бы мне проходить проверку на жизненном камне. Вдруг загорится? И что тогда? Меня выгонят, и я вернусь в свой серый и унылый мир…

До деревни мы добрались где-то за полчаса. На въезде к нам тут же выбежал староста и бесконечно кланяясь предоставил место для принца в своем доме.

Я попросила капитана рассчитаться с мужчиной за хлопоты, а сама старалась не выпускать Александра из поля зрения.