Королева-злодейка должна умереть, или Выйти замуж

Эльвира Осетина

Королева-злодейка должна умереть, или Выйти замуж

Глава 1

Всех своих я потеряла в один день.

Родители и младшая сестренка погибли в автокатастрофе, когда поехали на дачу. Я с ними не поехала, потому что пошла на собеседование. И осталась жива. Одна в квартире и с тройными похоронами.

Я смогла выдержать и уладить все формальности, не позволяя себе расслабиться. Достойно похоронила всех троих дорогих моему сердцу людей. Даже организовала в ресторане поминки, сняв наличные с карты отца. Благо доступ у меня к деньгам еще остался, и карты не успели заблокировать. Приняла соболезнования от дальней родни и близких друзей отца и мамы.

А после, пришла домой и поняла, что если не отвлекусь, то впаду в такое отчаянье, что могу сойти с ума. Бродила по дому, пытаясь найти себе занятие и зашла в комнату родителей. На прикроватном столике заметила книгу, раскрытую где-то в самом начале и перевернутую страницами вниз и даже мамины очки на ней сверху.

Ощущение было такое, будто кто-то с разбегу ударил меня под дых.

Я по жизни грустить вообще никогда не любила. В школе у меня было прозвище клоунесса-Маша. В университете я была звездой местного КВН-а. Даже подумывала про карьеру в «Стендап-шоу». И мечтала уехать в столицу. Такой уж меня характер. Я всегда любила смеяться и смешить всех вокруг. И вроде бы получалось. А еще вечно рвалась ко всяким авантюрам и приключениям.

Но сейчас мне было так хреново, что я даже допустила мысль о том, чтобы присоединиться к родителям.

Эта мысль была ужасна. Мама с папой любили жизнь, и использовали любой момент, чтобы ей наслаждаться, я уж молчу о своей маленькой сестрёнке. И думаю, что они ни за что на свете не одобрили бы моё упадочное настроение.

Переборов себя, я взяла книгу, мамины очки, легла на кровать, нацепила очки на голову, пытаясь изобразить её поведение и начала читать. У меня было нормальное зрение, так что я все равно бы ничего не увидела в них, мне просто хотелось, чтобы эти предметы, которые буквально три дня назад держала в руках мама, согрели мою душу от холода и тоски по родным.

Не заметила, как погрузилась в мир книги и умудрилась дочитать её до конца. Очнулась лишь тогда, когда в комнате уже было светло. Взглянув на часы, поняла, что время два часа дня.

Я читала книгу пятнадцать часов, не чувствуя ни усталости, ни голода. А когда дошла до конца, и положила её на прикроватный столик, ощутила, что силы меня покинули, и я просто отключилась.

А очнулась в мире книги.

Правда не сразу это поняла.

Мне показалось, что я все еще читаю книгу, или уже вижу сон по ней. Ощущение было такое, будто я смотрю на все со стороны, как в театре, но в то же время нахожусь на сцене, играя главную роль. И самое важное, полностью знаю сценарий и что должна говорить.

Я была Ириасой – императрицей и одновременно Машей из Новосибирская, потерявшей родителей и маленькую сестренку. Я не забыла о своей утрате, а лишь отодвинула её в дальний угол, пытаясь отгородиться от болезненных воспоминаний, заменяя их новыми увлекательными приключениями.

Боже! Я в настоящей книге! Ну не круто ли, а?

И что, что главная злодейка, которая должна умереть? Это же мелочи!

Ведь меня ждет увлекательный новый мир!

Главное не повторить судьбу героини, в теле которой я оказалась. Ну уж с этой-то проблемой я точно справлюсь.

В какой-то момент я даже начала просыпаться, и видеть свет, проникающий сквозь шторы в родительской спальне, но так сильно испугалась, что вновь окажусь в пустой квартире и реальность опрокинется на меня ведром холодной воды, что изо всех сил постаралась полностью вжиться в свою новую роль.

Актрисой я была неплохой, потому что на сцене уже играла и не только в КВН, но и обычные сценки в школе, и даже драматические роли пробовала. Так что и тут, не подкачаю!

Я шла с совета, где целый день провела, выслушивая занудные отчеты от чиновников. Скоро праздник – Новый год, и надо было подготовить город и дворец к торжествам. Все еще прибывая в рабочем настроении, и одновременно в полудреме, я не сразу заметила, что все фрейлины ведут себя странно. На миг я даже испугалась, что они заметили, что я самозванка, но тут же мысленно встряхнувшись, и отогнав глупые мысли, посмотрела на слишком расстроенных девушек:

– В чем дело? Что-то случилось?

– Император привез во дворец какую-то бродяжку, – произнесла одна из дам, брезгливо поморщившись, – а затем приказал, чтобы мы привели её в подобающий вид.

По книге главной героине – фаворитке императора, кто-то помог привести себя в порядок. Помыл, приодел в красивое платье. Но там это было описано вскользь. Так как сама главная героиня в этот момент находилась в глубоком шоке от всего происходящего, да и нога у неё сильно болела, и она не обращала внимания на то, что с ней делают.

Сейчас же для меня открывались новые подробности сюжета. Которые, мягко говоря, сильно меня удивили. Все же все фрейлины – это дамы и жены из знатных дворянский семей. Они помогали ухаживать за собой, только Ириасе – императрице. А император заставил их прислуживать обычной девушке. Даже не официальной фаворитке… Это так странно. Но, с другой стороны, в нашей истории тоже была императрица, которую привез Петр I из похода. Все знали, что она была девицей не самого легко поведения, а он сделал из неё законную жену. И тоже заставил всех придворных её уважать и ей служить. Так что история укладывается в рамки моего восприятия. Но не восприятия фрейлин, вон как злостью пышут… Того и гляди, сейчас пар из ушей пойдет!

– О какой женщине идет речь? – спросила я, делая вид, что ничего не знаю.

– Мы не знаем, вроде пленница, а может и вообще чья-то рабыня, – едко отозвалась одна из женщин.

– Говорят ее нога попала в капкан.

– Нога? – приподняла я свою бровь, подыгрывая фрейлинам.

– Да. Император нашел ее и спас…

Наступила тишина. Никто из дам не хотел приносить мне плохие вести. Для Ириасы они действительно были плохими, но я-то уже была в курсе, что случилось. Однако я должна была продолжать играть свою роль, подсознательно чувствуя, что меня могут выгнать «со сцены», если я слишком сильно отклонюсь от сценария, или не буду достоверно показывать нужные эмоции.

– А дальше? – я постаралась нахмурится и посмотреть на девушек еще строже.

И их прорвало:

– Когда мы закончили, она оказалась очень красивой. Просто ошеломляюще.

– Даже красивее, чем герцогиня Руст.

– Но конечно же, с вами ей никогда не сравниться.

Девушки наперебой начали восхвалять мне главную героиню. По описанию в книге она действительно пленила императора своей красотой. А еще беззащитностью.

Классический сюжет – дама в беде.

Император не смог пройти мимо.

– В такую сложно не влюбиться, вот и император… ой! – одна из фрейлин прикрыла рот веером, изображая испуг в глазах, на самом же деле, она тоже играла свою роль и скорее всего пыталась вывести Ириасу на нужные ей эмоции.

Слишком уже ей не понравилось прислуживать какой-то безродной девице, явно решила науськать меня на нарушительницу спокойствия.

– Влюбился? Что вы говорите? – продолжила я показывать нужную реакцию.

– Его Величество, когда увидел её после преображения, выглядел очень обеспокоенным и в то же время его взгляд был восторженным. Он задавал ей очень много вопросов, – ответила другая фрейлина.

– Из этого вы сделали вывод о влюбленности? Его поведение самое обычное, Оусэнг ведь её спас, и вы сами утверждаете, что она красива, – слабо улыбнулась я.

– Это сложно объяснить…

– Романтические чувства видны невооруженным взглядом.

– Они на поверхности.

– Если бы вы присутствовали при их общении, то поняли бы всё сами, – опять наперебой заговорили дамы.

– Возможно это временное увлечение. Только и всего, – пожала я плечами, сама же тем временем рассматривала убранство зала, в котором мы все находились.

Полагаю, я оказалась в крыле, принадлежащем императрице. Здесь было много различных гостиных в которых дамы проводили время за свежими сплетнями, интригами, музицированием, и прочими женскими делами. По среди гостиной стояло несколько диванчиков. Перед ними маленькие изящные столики со сладостями и легкими напитками. В углу стоял большой белый рояль. Вдоль стен – полки с корзинками для рукоделия и мягкие диваны возле окон. Зал выглядел помпезно. Я бы даже сказала эпично. Учитывая высоту потолка, барельефы, и все эти огромные картины со сражениями.

Я знала все, что знала Ириаса. Знания были в моей голове, словно я родилась в этом мире, а не пришла в него, захватив чужое тело. Вот сейчас я смотрела на леди и точно знала, что её имя – Эльмира, и она единственная ровесница Ириасы. А все остальные фрейлины были много старше императрицы, поэтому Ириаса всегда их уважала и прислушивалась к их советам.

Шла на поводу…

Дошла…

Вот и сейчас я не имела права пропустить мимо ушей их слова. Моё поведение, по меньше мере, удивило бы всех. И со сцены меня из-за этого могут выгнать.

Странно, но я на каком-то подсознательном уровне это понимала. Будто кто-то, когда-то вбил мне это в голову.

«Не будешь следовать своей роли – уволим к чертовой матери! И вернешься в свою пустую холодную квартиру».

Я поежилась, не желая даже думать о возвращении.

Пока я размышляла о том, как быть дальше, ко мне подошла близкая подруга Ириасы – графиня Анна:

– А что, если вам просто поинтересоваться у Его Величества здоровьем женщины, которую он спас?

Все вокруг согласно закивали, одобряя эту идею и отправляя Ириасу на конфликт с императором.

Я знала, к чему все приведет, но игра обязывала меня подчиняться сценарию.

Кивнув, я безмятежно улыбнулась:

– Думаю, что Его Величество император очень благородный человек, и поэтому решил не просто спасти женщину, угодившую в беду, но и полностью убедиться, что её жизнь и судьба в неопасности.

Вообще-то этого разговора между императрицей и фрейлинами в книге не было. По всей видимости он остался за кадром. Поэтому я и растерялась сразу, не зная как себя вести.

Мысленно же начала набрасывать для себя план о том, как поговорить с императором и ненавязчиво задать ему вопрос о главной героине. Ведь императорскую чету очень редко оставляли один на один. Всегда присутствовали хотя был лакеи, я уж молчу об охране. Поэтому полностью проигнорировать то, что мне рассказали фрейлины, было бы очень странно.

У этих интриганок везде были уши и глаза.

Да и «сценарий»… Я чувствовала, что не имею право отходить далеко от всех ключевых моментов, но в деталях могу кое-что подправить.

А все знают, что дьявол, как раз в деталях и кроится.

Вообще-то книга начиналась с того, как главная героиня бежала по лесу и попала в капкан. Первым на неё наткнулся именно император, освободил, и сразу же влюбился. Ну не сразу, конечно, но она ему сильно понравилась.

Этакое милое нежное создание, с большими заплаканными глазищами, как у лани.

Ну как проехать мимо?

Да просто по-человечески, я бы, и сама помогла, даже, если бы не была мужчиной.

Уже позже, был ужин, и разговор между супругами не задался, и они крупно поссорились. В тот момент и началось их фактически открытое противостояние.

По книге эта фаворитка была первой у императора. И до встречи с главной героиней любовниц он не заводил. Именно поэтому Ириаса и была так сильно возмущена и уязвлена. Хоть и жил он с ней изначально, как с деловым партнером, и семьи у них толком не было, но дружеские отношения у них были с самого детства. Они и жили в разных частях дворца, чтобы не мешать друг другу. Ужинали вмести пару раз в неделю, разговаривая о насущных проблемах.

Как раз завтра и должен был состояться такой ужин.

В голову начали ни с того ни с сего приходить воспоминания Ириасы, будто эту роль мне предлагали не просто играть, а именно проживать. Я не стала сопротивляться, поддаваясь и полностью погружаясь в сюжет.

Воспоминание было выцветшим, словно старая фотография. Я видела Ириасу и её мать. Они прогуливались вместе по императорскому парку, и та давала ей наставления перед свадьбой, которая должна была состояться через месяц.

– Никогда не вмешивайся в личную жизнь своего будущего мужа, особенно если он заведет себе любовницу.

– Обратись к истории. Не было ни одного императора без официальной фаворитки. Я уж молчу о наложницах. Даже у Иода II, известного как великий полководец, их было больше десяти. Не стоит даже обращать на это внимание.

– Для своего мужа и поданных ты должна быть доброй, красивой, участливой и благонравной. А если захочется романтики, то для этого достаточно небольшой интрижки на стороне.

– Мы не должны уподобляться простолюдинам, – продолжала раздавать напутствия мать, – и не имеем право на чувства. В благородном обществе политический брак – это норма. И проблемы могут возникнуть лишь тогда, когда кто-то из супругов поддается чувствам к своей половинке. Почти все проблемы в браке возникают из-за этого. Если ты полюбишь своего мужа, то совершишь самую страшную ошибку в своей жизни.

Остаться наедине со своими мыслями я смогла лишь тогда, когда легла спать. Болтливые фрейлины, убедившись, что я лежу в постели, умытая в трех розовых водах, залитая с ног до головы какими-то дорогущими маслами-кремами и переодетая в удобную ночную сорочку и с черной повязкой на глазах, покинули мою комнату.

И что самое странное, мне не приносило это никаких неудобств.

Все было так, как надо.

Словно я привыкла, что кто-то чужой моет мне голову каждый день перед сном, затем заплетает волосы в слабую косу, трет спину, массирует руки с различными кремами, делает маникюр и педикюр. Ощущение словно я в СПА-салоне побывала. Хорошее такое ощущение. Правильное.

Никто не выгонит меня из этого мира. Я очень хочу тут жить. СПА-салон каждый день, это же мечта каждой здравомыслящей женщины! Я еле удержалась, чтобы не взвизгнуть от переполнявших меня чувств.

Иллюзорный мир мне определенно нравился. И то, что мне отводилась роль главной злодейки, меня нисколько не смущало.

Вместо этого я даже начала испытывать те же эмоции, что и испытывала главная героиня – ревность и обиду …

Это было так странно и необычно. Хорошо, что я понимала – эти эмоции не мои. Я лишь актриса с отведенной ролью.

Перед сном я загадала, что не хочу просыпаться в своей пустой квартире. Не желаю возвращаться в свой серый и унылый мир. Я хочу быть тут.

Мне нравится быть императрицей. Нравится чувствовать заботу от других людей. Здесь я не одна. Здесь я в настоящей сказке.

Проснувшись, я улыбнулась. Ведь из сказки меня так и не выгнали. Я все еще лежала на огромной постели с балдахином в той мягкой сорочке, что меня уложили спать. И чувствовала себя посвежевшей и полностью отдохнувшей.

А мысли о родителях и сестренке посерели, выцвели. Словно все это случилось где-то в другой жизни.

Долго понежиться мне не дали фрейлины, которые пришли помочь мне с утренним моционом.

Пока меня наряжали в шикарное пышное серебристое платье и укладывали волосы в не менее шикарную прическу достойную лишь императрицы, дамы, не стесняясь откровенно рассказывали мне все сплетни, что услышали про главную героиню. Да еще и в таких красках, что мне даже невольно стало её жаль.

Я вспомнила, как кусали её в книге фрейлины императрицы, и как они подсмеивались над её манерами, постоянно заставляя чувствовать себя неуютно и доводя до слез бедняжку. От чего сильно злился император и еще больше ненавидел свою жену.

Мне надо как-то их угомонить, ну или хотя бы снизить градус ненависти. Потому что добром это не кончится. Уж я-то знаю конец книги.

А они продолжали на ходу перечислять мне собранные сплетни:

– Вполне возможно – она долговая преступница. Скорее всего, она попала в лес, спасаясь бегством.

– Охотничьи угодья принадлежат барону Рэму, может быть она сбежала с одной из его каменоломен или псарен?

– Или из Веселого дома?

– Если она сбежавшая преступница, то ее надо немедленно предать суду. Я не могу поверить в то, что император сжалился над ней и привез во дворец.

– У него доброе сердце, – умудрилась вставить я между щебетанием женщин одну фразу, правда меня мало кто слушал, они продолжали щебетать о своем.

– Неважно, насколько она красива, вы прекраснее любой из дам в нашем государстве!

– Во всем мире!

– Его Величество забудет о ней, как только увидит вас в этом платье, и в этих прелестных драгоценностях.

Ну вот, вроде тему поменяли, и то хлеб.

На себя в зеркале я любовалась не без удовольствия.

Настолько роскошной и прекрасной в реальной жизни мне никогда быть не доводилось. Да я и на лицо была не особо симпатичная. Так, скорее милая. Никогда не заморачивалась со своей внешностью, всех брала харизмой и ухажёров было много. Но все же красавицей, какой была Ириаса, меня точно никто бы никогда не назвал.

Пока любовалась на себя в зеркало, я одновременно размышляла о том, как бы так начать разговор, чтобы не в коем случае не поссориться с мужем.

Об этом же я размышляла пока шла в восточное крыло, где проживал император и когда садилась за обеденный стол, который был человек на сорок не меньше, а уж точно не для двоих.

Я опять чувствовала себя одновременно и зрителем, и главной героиней. Это странное ощущение настолько захватило меня, что разговоры с мужем о подготовке к Новому году прошли фоном. Удивительно, но я нисколько не сбивалась со своей роли и чувствовала себя так, будто каждый день обедаю в компании императора и веду неспешную беседу о насущных скучных проблемах – бюджете, чиновниках, назначенных быть ответственными за проведение праздников и прочей нудятене. Я даже ни разу не перепутала ни один из приборов, хотя в реальном мире пользовалась только тремя – вилкой, ложкой и очень редко ножом.

Если честно, то я надеялась, что император сам расскажет что-то о своей находке, избавив меня от того, чтобы начать разговор самой, но кажется Оусэнг не хотел мне облегчать задачу.

Но и промолчать было нельзя. Я чувствовала это всей кожей.

Меня выгонят из этой сказки, если я не буду действовать в рамках сюжета… «Режиссёр» долбил мне в мозг не по-детски, я опять начала видеть свет сквозь шторы на окнах, и даже портрет бабушки, что висел на стене в комнате родителей. А столовая вместе с императором начала медленно исчезать.

– Я слышала, что вы спасли девушку, угодившую в капкан, – как можно более безразличным тоном голоса произнесла я.

Свет из окна пропал, как и портрет со стеной. Обеденный зал стал четким, а цвета яркими, будто его прогнали через специальный киношный фильтр.

Я мысленно выдохнула от облегчения.

Оусэнг замер, не донеся кусочек мяса на вилке до рта и посмотрел на меня с удивлением.

– Как быстро разносятся сплетни, – пробормотал он недовольно. – Фрейлины донесли?

– Какая разница, – улыбнулась я, отрезая от стейка кусочек мяса, и, добавив участия в голос, спросила: – у неё все хорошо? Она себя лучше чувствует? Может быть ей нужен врач? Все же капкан – это не шутки?

Мой муж явно был удивлен моими вопросами. Скорее всего он готовился к скандалу, и собирался в ответ нападать на меня, но я-то выходить с ним на конфликт не собиралась. К тому же, судя по реакции, точнее её отсутствию, местного «режиссёра», я все делала правильно.

Пауза затянулась, и поэтому я решила переспросить:

– Ваше Величество?

– Я эээ, – опять подвис Оусэнг, не зная, как реагировать на меня, но затем, все же придя в себя, продолжил: – Да, я нашел девушку и помог ей.

– Так может ей нужна помощь врача? Приказать придворному доктору посетить нашу гостью? – спросила я, пытаясь напустить как можно больше тревоги в свой взгляд.

– Ириаса, – шумно выдохнул император.

– Я могла бы помочь…

Какое-то время он молча смотрел на меня, но затем, сморгнув собственное удивление, ответил:

– Эти мелочи не заслуживают вашего внимания, моя дорогая.

Не заслуживают и хорошо.

«Конфликт исчерпан?» – мысленно спросила я сама себя, ну или того самого «режиссера», который требовал от меня придерживаться сценария, в ответ услышала лишь тишину, да и столовая с императором исчезать никуда не собирались.

И это радует.

Как ни в чем ни бывало, я продолжила разговор о праздниках. Муж меня поддержал. Ужин закончился без членовредительства и обоюдных оскорблений.

И я смогла насладиться омарами и десертным вином.

Господи, я ведь в жизни не ела омаров. Очень вкусно, между прочим… Жаль чавкать нельзя, и пальцы облизывать – тоже. Няням.

Глава 2

Стоило вернуться, как меня обступили фрейлины со всех сторон. Возникло ощущение, что я попала в ловушку.

Почему-то стало немного страшно.

Странно.

Перед глазами опять начала проявляться комната родителей, в которой я продолжала спать. Этого еще не хватало! Я мысленно дала себе пинка, и постаралась сконцентрироваться на настоящем. То есть – дамах.

– Как прошел ваш ужин? – не удержалась одна из женщин от вопроса.

Я задумалась, вспоминая о следующих событиях в книге. Этого же разговора опять-таки не было, он остался за кадром. Но оно и понятно, главная героиня не я. Однако, что было позже, я помню отчетливо, и поэтому надо попытаться изменить эту ситуацию уже сейчас.

– Мне кажется, что вы были правы, графиня Кабо, – посмотрела я на фрейлину, которая сильнее всех меня науськивала на императора.

– В чем же? – нахмурилась женщина.

По книге я её не помню, а вот память императрицы мне подсказывала, что графиня была той еще интриганкой и имела довольно большой вес и уважение среди всех фрейлин.

А я с безмятежной улыбкой на лице продолжила:

– Я почти уверена, что скоро император сделает официальное объявление о фаворитке.

Я раскрыла веер, и начав им обмахиваться, пошла к диванчику, на котором всегда любила сидеть Ириаса. Он как раз находился по среди комнаты и был обставлен остальными маленькими диванчиками. Фрейлины тут же последовали за мной и расселись в определенной иерархии.

Графиня Кабо находилась на шестой ступени иерархии, а значит сидела слева от меня через две дамы. Но это не умоляло её влияние на всех фрейлин, и не только на фрейлин, а чуть ли не на весь двор. Иерархия порой ничто, если ты не умеешь договариваться с людьми, а еще если у тебя нет в загашнике целой кучи дальней родни, которых она умудрилась устроить на различные должности во дворец.

Благо Ириаса всегда держала эти вопросы под особым контролем, все же уроки управления не прошли даром, и старалась дать возможность, чтобы все её фрейлины устраивали своих родных в одинаковом количестве на работу во дворце, дабы не было перекоса и слишком большого влияния одной из семей.

Я выдержала паузу, и кое-кто из фрейлин, что сидели от меня дальше всех, решила уточнить:

– Император сам так сказал?

Я мельком глянула на говорившую. И в голове мгновенно всплыли воспоминания Ириасы, и даже краткая, но очень емкая характеристика от неё. Это была виконтесса Месс. Не самая умная, хоть и прожила дольше императрицы на десяток лет, зато одна из самых болтливых и умеющих поддерживать беседу не о чем. А еще она умела вовремя задавать правильные вопросы. Причем не те, которые сама бы хотела задать, а те, которые слышала от других. Этим пользовались её подруги. Как бы вслух при ней что-то спрашивали, а она повторяла за ними, как попугай. Вот и сейчас, она видимо услышала чей-то вопрос, заданный шепотом, и повторила.

– Нет, но намек был очень прозрачным, да и я знаю Оусэнга с детства, мы ведь выросли вместе, и вижу его насквозь. Считаю, что вы правы, он, как минимум очарован своей гостьей, – ответила я, и не останавливаясь, чтобы меня никто не успел перебить, продолжила: – мой долг, как супруги и императрицы, помочь девушке освоиться во дворце. Судя по его обмолвкам, (которых не было, но это же не особо важные детали, в которых, как раз и кроится дьявол) бедняжка – простолюдинка, а нам бы не хотелось, чтобы девушка, не зная простых правил навредила имиджу его величества. – Я специально чуть-чуть выделила тоном слово «нам», намекая на то, что это наше общее решение. – Наверное, следует ей отправить на помощь одну или даже две фрейлины, а еще нанять учителей этикета и возможно даже письма. Как думаете?

Я с открытой улыбкой посмотрела на всех дам.

– Но как же! Это не мыслимо! Вы же его жена! Вы же красивее! И вообще… это измена… – попыталась возмутиться одна из фрейлин.

Но я тут же пресекла всё возмущение, показав своё отношение к происходящему, не зря мне пришли воспоминания Ириасы:

– В этом нет ничего страшного, – спокойно произнесла я. – Предыдущий император – отец Оусэнга имел более десяти официальных фавориток, я уж молчу о неофициальных. Мать-императрица спокойно принимала этот факт, и они прожили долгую и счастливую жизнь. Мне же, как супруге и другу императора важно помочь ему с его первой фавориткой и сделать так, чтобы общество её приняло, как равную. И ничто не омрачало их отношения.