Не ждите смеха Козодоя

Беглецы нырнули в разбитую витрину магазина. Стекло, надёжно скрытое пеленой снега крошилось под ногами, обутыми в совершенно не подходящую для побега обувь. Невысокие каблучки, холодные осенние кеды, скользившие по снегу замедляли передвижение.

Их было человек десять от силы. Глаза каждого были полны страха. Направлены из убежища, которое подверглись нападению. Эвакуационная группа по последним данным находилась уже вблизи приделов города.

На встречу спасателям отправили тех, кого хотели спасти любой ценой – самых молодых и здоровых. Часть из них отстала или была схвачена и разорвала в клочья бесами.

Шапка одной девушки, сидевшей на корточках, трепетно обхватив худые коленки обмороженными пальцами, съехала на бок. В лучах, что доставали до неё от ближайшего фонаря, светлые волосы казались золотом. Особенно в окружении обезумевших спутников. Они кучно устроились на отдых, не смея проронить и слова.      

Блондинка болезненно жмурила глаза и кусала тонкие губы. Лицо её было бы ещё более красиво, если бы не мазки засохшей крови на щеках. Словно к святой, к ней жались несколько девушек помладше. Они дрожали, но не от холода.

Сквозь завывание сирен блондинка и не заметила, как кто-то рылся за одним из стеллажей. Это было к лучшему, иначе паники было бы не избежать. Через некоторое времяс той стороны осторожно вышла фигура в порванной в районе спины куртке и спортивных штанах.

– Вот, – пробравшись к блондинке, подруга протянула ей промокшую картонную коробку. – Гляди, что нашла.

Испуганная девушка подняла на неё глаза. Автоматически приняв коробку, блондинка не сразу взглянула на неё. Голубые глаза впились в улыбающееся лицо напротив.

– Саш? – подруга поправила шапку, заправляя золотые волосы под неё. – Ну посмотри.

Девушка опустила глаза и заплакала. Разваливающая в руках коробка сохранила надпись: «Пшено». Блондинка рукавом обтёрла лицо. Слезы это не остановило, зато кривую улыбку выдавить будто бы помогло.

– Дура, – пробормотал она. – В такое время подкалывать…

– Я о вас забочусь. Выберемся, хоть что перекусить будет.

С этими словами подруга Саши кивнула в сторону девушек, что испуганно хлопали глазками, глядя на возвышающуюся фигуру в порванной куртке.

– Короче, – девушка заговорила почти на ухо Саше. – Бери их за шкирку. Ваша задача от парней не отстать. Они уже собираются дальше идти.

– Что не так? – Саша подозрительно огляделась.

– Нас догнали… Тише…. Идите.

– А ты?

– Всё хорошо будет.

– Но…

– Пшено!

Кличка сработала отрезвляюще. Саша вскочила, тормоша подруг. Краем глаза наблюдая за тем, как мужская часть группы уже направилась к выходу. Они были не знакомы со стайкой подруг, что всё время держались в месте, видя в них лишь балласт.

Саша еле поспевала за ними, подгоняя младших. Пару раз она оглянулась на магазин, где осталась подруга. Под мышкой зажата коробка с крупой, окончательно прохудившаяся. Группа оставляла за собой след из жёлтой крупы.

Пробежав ещё пару кварталов группа замерла. Кто-то рухнул на снег, другие начали плакать навзрыд. Саша, содрав шапку, выпустила на волю копну пшеничных волос.

Хватая воздух обветренным ртом она только могла махать в ту сторону, откуда они прибежали.

Военные быстро осматривали беглецов в поисках раненых. Саше казалось, что лёгкие наполнила лава. Слова не давались ей.

– Где?? – Сашу за плечи трясла темноволосая девушка. – Где она? Когда мы разделились, она была с вами!

– Осталась… задержать… их.

– Дура…

– Я тоже ей так сказала.

***

Он знал её не так давно, но Дарина была из тех людей, поведение которых выдавало душевные муки. Конечно, на работе она была совершенно другой. Среднестатистический учитель, хоть и весьма одинокий в коллективе. Не заходила в учительскую без надобности, мило улыбалась при встрече с коллегами, но всё же не задерживалась в их компании.

С утра Константин открыл глаза и не увидел и не услышал её. Ни привычного похрапывания со стороны раскладушки, ни растрёпанной головы, что едва высовывается из-под тонкого пледа, заменяющего одеяло. Мужчина, ёжась, прошлёпал по холодному линолеуму на кухню. Было только пять утра.

Дарина сидела на излюбленном месте – у батареи. Спиной прижимаясь к горячей поверхности она сжала зубами фильтр сигареты, выпуская через нос дым. Она, как ему казалось, ещё не ложилась. Об этом говорил не смытый макияж и наличие лифчика, выглядывавшего через широкий ворот майки с глупой надписью.

Разговор сошёл на нет как раз после «синдрома мамочки». Девушка явно задумалась и ушла в себя, забыв даже про улыбку. «Пигментированная лыба» – так характеризовал её про себя элитный агент Корпуса это выражение лица. Константин решил ей не мешать, поэтому, выпив кофе, ушёл в комнату. До него доносится звук льющейся воды и грохот посуды. «Плачет? Или просто моет посуду?» – скептически свёл он брови, отвлекаясь от книги.

Сейчас же Константин всерьёз задумался, стоило ли ему оставлять её одну. Они не были близки. Сухие факты из досье – всё что было ему известно о Дарине. Даже время, проведённое вместе не особо помогало. Внутри него разливалось отвращение при виде «пигментированной лыбы». Он не слышал и не видел ничего кроме искривлённого рта. Стоило ей переставать, мужчине становилось легча. А девушке-хуже. Отвратительное соседство.

– Ты уже встал? Чаю? – хрипло, почти неузнаваемо.

– Не ложилась, – констатация факта.

Константин сел рядом. С трудом удержав выражение пренебрежения. От неё пахло табаком. Кислый, грязный запашок.

– Ты куришь слишком много, – мужчина отодвинул босой ногой банку с окурками. – С тех пор как я приехал. В день плюс три сигареты.

– И меньше сплю, – подметила она. – И прыщи на лице полезли. Весьма раздражающий период. Совершенно не связанный с тобой.

– Ты веришь в совпадения?

– Монетка… забыл? Я точно вижу что есть совпадение, а что – вероятность.

– О, кстати об этом. Ты явно что-то недоговариваешь. Вся та муть про вероятности.

Так бывает с зайцами, которые выбегают на дорогу. Их сбивают, как бы то не было предсказуемо. Но в последний миг они замирают, глупыми глазами пялясь на свет фар. Если не двигаться – не тронут. Я уже мёртв. Главное наедятся, что перед тобой стоит не падальщик.

Дарина замерла. От части желая притвориться мёртвой. В большей степени среагировал рефлекс иной. В голове пробегали различные варианты развития событий. Осталось отыскать нужный.

– Выглядит весьма пугающе, – сказал Константин.

– Подозрительно?

– Ещё как. Рассказать хочешь?

– Нет.

– Ладно.

Отрицать то, что разговоры у них не ладились – глупо. Молчать с Дариной было куда приятнее. Особенно занимало прислушиваться к её дыханию. Неровному, с прокуренным свистом. Слишком человеческим и хрупким.

В то утро Константин впервые сделал чай для Дарины. Поставил прямо на пол потрескавшуюся кружку. Рядом уже не первой свежести бублик. Немного испуганный взгляд серых глаз, с размазанной подводкой и комками туши, дрогнувшие уголки губ. Мужчина отмечал очаровательность данной композиции. Солнце лениво вылезло, пытаясь привнести в мир хоть немного радости и доброты. Лучи коснулись болезненного лица девушки, которую рано было называть учителем. Хотя бы потому, что ей явно было интересней с детьми, хоть этого она и не признавала.

Так же, стоит отметить, что именно в тот момент моложавый агент заметил странность. Не смотря на вползшее на кухню утро через окно тьма не покидала комнату. Липкими массами она пряталась за старыми батареями и прикидывалась тенями на полу, жалась к ногам Дарины, облизывая голые пятки.

– Это… – глаза темноволосого приковались к извивающейся кляксе, ползущей по стене.

– Пройдёт. Это пройдёт. Просто период такой.

Маниакальная уверенность звучала в голосе молодой особы. Она пальцем подцепила кляксу, что живо прилипла к коже, игриво обвивая каждый палец. Зрелище мерзкое, потусторонне. Константин многого повидал, так что отвёл взгляд. Выглядело это слишком лично. Интерес же не пропал. Причина столь рьяного потакания агенту Козодой со стороны Комитета приближалась.

3 Глава

Строить иллюзии и зарываться в домыслах – удел подростков. Пылкий и чувственный разум был горазд искать подвох во всём. Видеть то, чего нет. С возрастом это проходит.

Комитет его недолюбливал. Иначе бы не запихал тридцатилетнего агента в девятый класс. Будто пинок под зад от «любимого» начальства. Интересно было то, что, в принципе, учиться ему понравилось. В школу Константин не ходил. Обучали его дома. В новинку был звонок, гомон класса и само здание школы.

Ловко он обходил парты, затем отвлёкся на изучение «классного уголка». Пёстрый плакат увешан распечатками и яркими картинками. Всё было связано с этим странным предметом – ЕНМ. Тут был текст мирного договора, коим закончилось Восстание. Распечатано фото где президент жмёт когтистую лапу демона. Смех, да и только. Настолько абсурдно – что не верилось до сих пор. Пусть Константин не часто участвовал в прямых столкновениях. К сожалению, крови людей на его руках было больше.

– Нравится?

Дарина откинулась на стуле, окончив заполнение очередной бумаги. Он ждал её, помогая убирать класс.

– Весьма мило, – мужчина уловил едва уставшую улыбку на персиковых губах. – Много врёшь?

Никто не хотел раскрывать всю правду о демонах. Церковь всё же ещё существовала. Люди любили верить. Даже в «мёртвого» Бога. Поэтому о параллельных мирах помалкивали. Демоны были «извне». А многослойность мира изучали в секретных лабораториях. Да и сами агенты прекрасно осознавали, что предками их были не потусторонние силы. «Мир был един раньше, – говорили в детстве Дарине. – Но логика нарушалась лишними источниками и видами энергии. Поэтому всё пришло в равновесие. Расслоившись».

– В сказках есть своё очарование, – учительница заговорила тихо. – Они успокаивают и учат. Так что мы вернулись к началу. Не ходи в лес, Колобок, тебя сожрут. Так и я: не входите в нейтральную зону – демоны утащат… это коротко. К тому же, ты сам бываешь на моих занятиях.

– Я сплю.

– Обидно прозвучало.

– Э… комплимент вообще-то. Ты отлично рассказываешь сказки, если работает.

Милый диалог прервала кудрявая рыжая голова в двери. Подошла девочка громко, агенты успели заметить её – замолчав.

– Кость… А ты скоро домой? – Милена, достаточно привлекательная девятиклассница, зарделась.

– Да. А что? – мужчина глянул на Дарину, ехидно улыбавшуюся. – Вопрос какой?

– Да… – школьнице было явно неудобно от присутствия «сестры». – Мы вечером гуляем… может с нами пойдёшь? Часов в восемь. У остановки в центре.

Не успел Константин отреагировать резким отказом, как вмешалась Дарина:

– Он придет, Милена. Уверяю.

– Да? – казалось, веснушчатое лицо засияло.

– Угу, – мужчина кивнул.

«Посланница» местной компании исчезла. Агент взглянул на Дарину, что явно повеселела:

– Ты чего?

– Думаю, тебе стоит влиться в их коллектив. Социализация – одна из моих задач, как педагога, – слабая попытка вернуть лицу серьёзное выражение.

– Издеваешься?

– Честно? – Дарина неловко закусила губу. – Твой утренний стояк напрягает. Может стоить сбросить напряжение. Ну, девочки у нас ничего.

– Мне тридцать, – заметил побледневший от прямоты соседки Константин. – Это статья.

– По документам – семнадцать, – Дарина продолжала ёрничать.

При этом она внимательно наблюдала за мужчиной. Он стоял меж парт, ладонью опираясь на одну из них, едва ссутулившись. Волосы упали на широкий лоб. Глаза, едва прищурены, брови сведены. Он улыбнулся:

– Да ты меня вывести пытаешься?

Картинно разведя руками, девушка помотала головой. Для пущей убедительности даже прикрыв глаза, она едва сдерживала смех.

– Тебе говорили, что ты – хуже ребёнка? – Константин разочарованно вздохнул.

– Да. Причём часто, – довольный кивок. – Только я редко себе позволяю это. Особенно в последние годы. Учитель, как никак.

Константин перебрался ближе к ней. Сев напротив, он вгляделся в элегантный изгиб пальцев, что всё ещё были подняты. Далее перешёл на короткую шею, бедную и явно не знавшую солнца давно. Волосы едва прикрывали кожу. Приятную и мягкую, Константин отметил это в редкие моменты случайного прикосновения к ней. От девушки веяло теплом. Даже в не самом холодном кабинете он чуял это. Дарина, открыв лишь один глаз, хитро глянула на него:

– Ну?

– Ты красивая, когда дурачишься.

– Неожиданно, – улыбка стала растерянной. – Но приятно, братец.

Последнее она добавила не сразу. Меж тем скрестила руки на груди, переведя взгляд в окно. На бедных щеках мелькнул румянец. «Ей явно редко делали комплименты. Она совершенно не умеет их принимать» – осознание было весьма неожиданным.

Закончив с делами они дошли до магазина. По пути домой пакеты тяготили руки. Дарине сложно было остановиться, когда дело касалось трат. Тем более, как отметил Константин, готовка была одним из её хобби. Хотя, по количеству докупленных кастрюль и ложек, до его приезда питалась учительница кое-как.

– Давай в следующий раз я один схожу? – Константин поставил пакеты на кухонный стол. – С чётким списком. Лаконичным.

– Так не интересно, – лёгкий смех. – Импровизация – залог веселья.

– Во время войны была та же логика?

– Да. Но мне помогал очень прагматичный человек.

– Безумная комбинация, как по мне.

– А ты? Как ты работал?

– Инстинктивно.

– Значит, – Дарина раскладывала продукты по шкафам. – Мы все же похоже.

– Тебе помочь с ужином?

– Нет.

– Точно?

Красноречивый взгляд девушки был лучше всяких слов. Константин отмечал гибкость её мимики. Это говорило о ней как о довольно хитром человеке. В то же время, её простодушная улыбка сбивала с толку всех окружающих.

– И снова макароны… – Константин закатил глаза. – Мы же сколько всего накупили.

– Это паста с креветками, дурачок, – обиженно прозвучало со стороны Дарины.

– Да-да, -Константин попробовал блюдо. – Паста у тебя отменная.

– Спасибо. Тебе скоро выходить, кстати.

Мужчина вопросительно свёл брови.

– Милена тебя позвала.

– Я не согласился.

– Я согласилась.

– Матриархат, значит?

Дарина довольно закивала головой. Тарелки опустели, кофе было выпито, а Дарина затушила сигарету.

– Ещё один прекрасный день прожит.

– У нас весьма однообразная жизнь, тебе не кажется? – Константин тяжело выдохнул.

Уставший взгляд девушки упал за окно. Она перебирала короткие волосы между пальцев, заявив легко:

– После стольких лет войны, мне такое в радость.

– Говоришь так, будто повидала сам ад.

– Близко, Костя… как всегда – близко.

Мидас

Озеро в разгар лета замерло до дна, падал тихий снег, покрывая полуразрушенные здания, брошенные вещи и тех, кто не успел сбежать. Бесы глодали обращённые в лёд тела людей, ломая клыки о крепкие кристаллы, часа два назад бывшие плотью и кровью. На фоне бело-серого пейзажа её фигура была неуместна. Зелёная куртка привлекала внимание бесов, но стоило им лишь приблизиться к незваному гостю, те пускали наутёк, шипя и скуля. Сегодня она была зла.

– Точно не нужно подкрепление? – звучало тревожно в наушник.

– Нет, я работаю только с Ведьмой, – ответ небрежный, раздражённый.

– Мы переживаем за тебя.

– Рыба, все будет в порядке. Конец связи.

– Но…

Где-то в штабе один измученный связной треснул по столу с отчаянным: «Козодой!».

Агент осматривал ледяные статуи. Искаженные в ужасе лица, лопнувшие сосуды в глазах. Они были мертвы. Безвозвратно обращены в лёд. Она не долго стояла перед оной из жертв, беспомощно касаясь руки трупа, будто желая согреть его, спасти. Но подобное было не в её стиле. Она вообще мало кого могла защитить. Особенно сейчас, без трепетного присмотра Ведьмы.

Источник холода находился на озере. Козодой это чувствовала, томящее чувство полного опустошение. Лёд лишь его проявление.

Обмотав голову шарфом она шагнула на лёд. С каждым шагом ускоряясь. Обретая нечеловеческую скорость, от которой уши наполнил свист ветра, а снежинки до крови рвали кожу на лице. Глаза приобрели недобрый янтарный отблеск.

Он был в самом центре водоёма, видимо здесь и открылся портал. Красноречивая ледяная дыра подтверждала это. В небе клубился ледяной пар, метель охватила всё озеро. Козодой сбавила скорость и обошла это место кругом, отмечая, что демон не среагировал. Всё так же куклой сидел на льду, вглядываясь в хмурое небо. Напрягая глаза, она разглядела его поближе. Тонкий и высокий, слишком похож на человека. Лишь часть его тела была покрыта кристаллическими вкраплениями, на стыке с нормальной кожей проглядывались зачатки некроза тканей. Он явно был не обычным бесом, но и для демона он был странным.      

Окончательно сбив скорость она затормозила ровно напротив. Дыхание сбилось, волосы лезли в глаза, руки покраснели и покалывали.

Она не могла рисковать и нападать первой. Неясно что их себя представлял враг. Козодой чуяла, что приближаться к демону не стоит. Пока не стоит. Для адаптации нужно было время.

– Эй! – девушка окликнула демона. – Это ты натворил?

Движения противника были резкими, она будто слышала как хрустят его кости. Голова покрытая инеем резко повернулась к ней. Глаза залитые льдом, без единого намёка на ресницы и веки устремили требовательный взгляд на агента.

– Последствия прибытия, – голос демона был так же – беспристрастным. – А что-то случилось?

– Умерло много людей, – пояснила Дарина. – Они стали льдом.

Именно из-за этого она выключала рацию, когда работала одна. Ведьма не позволяла ей говорить с демонами. Сейчас же, она пользовалась своим положением.

– Да? – пожал плечами новоприбывший на землю демон. – Бывает. А ты, что, наказать меня пришла?

– Теперь даже не знаю, – Козодой чувствовала, как мороз доходит до её легких, от чего слова давались с трудом. – Ты- разумный. Не бес. Что забыл здесь. Зачем прошёл через портал?

– А? Так ты… – демон встал, делая шаг навстречу. – Я слышал о вас. Такие сильные, такие уверенные… такие… раздражающие.

– Эй, как тебя там? – Козодой резко отпрянула. – Приди в себя. Ты как-то нездорово выглядишь.

– Имя? – демон изобразил то, что сложно было бы назвать улыбкой. – Таким как я его не дают. Меня выгнали в пустоши… Потом все бесы рванули в разрывы. Я решил тоже. Но я, как ты и говоришь, не бес.

– Ясно, – девушка потёрла руки. – Тебя обратно отправить?

– Что? Нет-нет-нет, – демон приблизился, оказавшись сразу за её спиной. – Я теперь буду тут жить.

Резкий прыжок и девушка снова лицом к лицу к безымянному демону:

– Это не правильно.

– Ничто не правильно.

– Значит как начало драки.

– Если таково твоё желание, земной Козодой.

Девушка лишь тяжело вздохнула. Этот демон явно не понимал людей. Хотя, куда им.

Схватка была хаотична. Демон не пытался нанести удар. Он тянулся ладонью к её коже. К тем участкам, что были открыты. Козодой уклонялась, то и дело нанося в ответ удары. Обычное оружие на демонов не действовало. Серебряные пули – лишь временная мера. Поэтому в битву она шла лишь с мешком монет из серебра. Не было рядом Ведьмы, что остановила бы её на подходе и заставила продумать план. Пришлось импровизировать.

Стоило демону остановить наступление, Козодой сделала свой ход. Десяток монет полетел в сторону безымянного. Сама же девушка подпрыгнула. Если бы демон жил на земле, то заметил бы, насколько плавно и высоко она совершила рывок. Явно нарушая законы физики. При этом монеты понеслись в сторону демона с неестественной скоростью. Так же Козодой была уверена, что их масса стала неестественно высока. «Мир есть баланс, забирая в одном, отдаю в другом» – принцип её сил.

– Это… всего лишь монеты… – ошарашенно демон ваялся на льду, вколоченный в него монетами.

Козодой приблизилась и рванула вверх, чтобы нанести последний удар. Но в момент, когда её кулак уже был занесён над лицом демона, она почувствовала касание к своей щеке.

Глаза в глаза. Лицом к лицу. Она была напряжена и едва испугана. Губы покрытые красной помадой едва распахнулись. Пот обратился в лёд. Блёкло-голубые волосы демона покрыты коркой из крови и льда, лицо белоснежное, с синими жилками, пульсирующими болезненно. Пустой взгляд ледяных глаз и живой и пылающий – желтых. Козодойрвался наружу. Ликовал от столь желанной достойной схватки.

Рука демона приятно остужала пылающие щёки. Длинные ногти впивались в кожу, смазывая косметику.

Они молчали минуту. В ожидании. Каждый своего.

– Ты не стала льдом, – голос демона дрогнул. – Почему? Я же… я же дефективный. Все обращаются в кристалл.

– Не могу, – Козодой обхватила руку демона своей. – Не могу умереть. Сам же сказал. Что я – Козодой.

Она сидела на нем. Монеты стали обычного веса. Скатились с тела демона, ударились о лед тихо. Метель утихла, солнце вышло из плена свинцовых туч. Козодой второй рукой провела по глазам демона, сгоняя ледяную пелену. «Я могу помочь… только демонам» – больно отозвалось в душе.

Безымянный смотрел на неё другими глазами. Она стали более человеческими. С тенью белёсых ресниц. Лишь отсутствие зрачка на прозрачной радужке говорило о его происхождении.

– Ты… Что ты сделала? – демон щурился с непривычки.

– Согрела.

– Ты оставишь меня живим?

– Если обещаешь, что нападать на людей не будешь.

– Хорошо. Скажи, Козодой, почему ты здесь?

– Глупо, но я хочу кой-кого защитить. И ещё, меня зовут Дарина.

– У тебя целых два имени… Завидую.

– Мидас… Теперь ты Ледяной Мидас.

– Мне нравится.

***

Выпихав мужчину на вечернюю прогулку, Дарина заперла дверь и упёрлась в неё лбом, болезненно жмуря глаза. В последнее время мигрени стали нестерпимы. Смыв макияж мылом и холодной водой она посмотрела в зеркало. Отражение пугало. Лопнувшие губы, глубокие тени под глазами, опухшие веки. Раньше она могла запереться на время в комнате и ждать, пока всё это дерьмо пройдёт. Теперь работа и Константин лишили этой возможности.

Шатаясь, она добрела до дивана и рухнула на него трупом. Она чуяла, как давит на неё само небо. Оно ненавидело её, пыталось выдавить из этого мира. Но, на зло этому грёбанному небу и солнцу у неё был «якорь». Те, ради кого она должна была быть здесь, на ком лежало её благословение. Или проклятие. Правда говорить правду было не так приятно.

Свинцовое тело вдавилось в матрас, крик заглушен подушкой. Тени сгущались. Как бы она не пыталась это отрицать, ей была необходима помощь. И, как не странно, она к ней спешила. Удача Дарину просто не могла покинуть. Это было изощрённым проклятием.

4 глава

Его жизнь была абсолютно идеальна. И дело не в хорошей работе, приличной квартире в столице и верных друзьях. Дмитрий осознавал своё счастье каждый раз, когда слышал её голос. Видел тонкий силуэт с копной каштановых волос, целовал аккуратные руки с тонкими пальцами. Она ждала его дома, заваривала горячий чай и ставила на стол ароматные булочки. Добиться её было мечтой всей его жизни. И он получил это. Удача улыбнулась ему, во что до сих пор не верилось.

– Задумался? – тихий голос вывел его из раздумий.

– Да, – он обхватил её руки своими, сплетая пальцы. – Я чувствую себя так хорошо последние три года. Будто сплю.

Дарья звонко засмеялась, утыкаясь носом в светлую макушку мужчины. До сих пор была смята постель, что было так не похоже на аккуратную девушку. Все она делала так трепетно, так аккуратно, что у Димы захватывало дыхание. И утром, обычно, кровать уже была заправлена а мужчина отправлен собираться.

– Тебе скоро на работу, – Даша глянула на улицу.

Уже горели фонари. Но солнце едва выглядывало из-за многоэтажных зданий. Столица готовилась к новому дню.