Разговор с великолепным Босфором

Гюзель Ахунова

Разговор с великолепным Босфором

Солнце и жара, или снова туда, где тебя ждут

– Алла-а-а-а-а-а-аху акбар! Алла-а-а-а-ху акбар!

Призыв муэдзина, казалось, заполнил все улицы, дав команду правоверным мусульманам собираться на полуденную молитву. К воротам мечети устремился живой поток людей. Небольшое столпотворение создалось у невысокого фонтана, расположенного в самом центре двора мечети, который был окружен небольшими стульчиками для удобства. Некоторые особо проворные уже заканчивали омовение, другие терпеливо ждали своей очереди. Все происходило без лишней суеты. Люди проходили внутрь мечети и занимали места для молитвы: мужчины – в центре мечети, а женщины поднимались на балкон второго этажа, куда вела узкая лестница, покрытая ковром с мягким ворсом.

Электрического света внутри мечети было мало. Его с лихвой компенсировали лучи солнца, струящиеся из множество окошек. Словно рука Всевышнего заботливо обнимала всех прихожан, стремясь каждому дать тепло и защиту. Свет отражался от огромного ковра, покрывающего весь пол мечети, и поднимался ввысь, под самый купол, зрительно делая его еще выше. В этом безграничном пространстве люди казались небольшими песчинками, которые выстраивались в ровные ряды согласно разметке на ковре.

Меня всегда интересовало, почему в мечети женщины молятся отдельно от мужчин, ведь в церквях нет такого. Воистину, когда ты задаешься вопросом, то тебе посылают ответ. Вот и я прочитала на одном из исламских сайтов, что во время намаза ничто не должно отвлекать от молитвы. Представьте, что будет твориться в голове мужчины, когда он будет созерцать впереди себя женщину, сгибающуюся в довольно соблазнительной позе. Тут не до молитвы, мысли этого мужчины будут течь совершенно в другом направлении. Поэтому, предвидя это, ислам оберегает мужской пол от посторонних дум. Для них будет лучше, если женщины будут молиться вдали от вожделенных взглядов. Да и женщинам так спокойней.

Я снова в Стамбуле, мечеть Сулеймание – мое излюбленное место – приняла меня в свои объятия, словно долгожданную гостью. Даже чайки, кажется, приветствуют меня своими громкими гортанными криками. А солнце ощупывает мое лицо своими лучами, заставляя щуриться, будто проверяет, все ли на месте, ничего не изменилось ли.

Судьба постоянно посылает нам разных людей, мы стремимся найти счастье с каждым из них, но иногда разочаровываемся и не понимаем, что было не так, почему обстоятельства так сложились, что при всех радужных перспективах вдруг происходит расставание. Проходит время, и порой довольно много, прежде чем вы осознаете, что этот посланный судьбою урок усвоен. Что так, как случилось – неминуемый вариант, и есть лишь попытки спорить с судьбой, предугадывать ее, то есть не проходить этот урок, а отягощать теорию практикой, но так или иначе – все равно это случится. Из вашей жизни уйдет нечто важное. Уйдёт вместе с тем, кто это важное принес. А затем, когда-нибудь, вы поймете, что так и должно было быть, поймете, почему и… согласитесь. Потому что вслед за этим приходит другое, гораздо более нужное и близкое. Приходит и остается надолго, на всю жизнь, даря ежедневное наслаждение и осознание того, что вы все сделали верно. И по-другому просто быть не могло.

И все же, как это чудесно, когда тебя ждут. Когда тебя любят, даже если у тебя в голове тысячи видов тараканов, шествующих хаотично и не всегда логично. Ведь любят просто так. За то, что ты есть. За то, что вместе всегда тепло и уютно. Сидеть рядом, прихлебывая горячий чай из стаканов-тюльпанов. Разговаривать обо всем на свете и одновременно ни о чем. Смеяться. И находиться на самой вершине блаженства. И даже молчать вместе есть о чем.

Истинная Любовь тем и велика, что она либо не приходит, либо приходит навсегда. Это верность друг другу за пределами жизни и смерти. Никто её не может отнять, и никто и ничто не в силах её разрушить. Любящие могут чувствовать друг друга на расстоянии, наяву или во сне. Они несут друг друга в сердце и не просто любят, а живут друг другом. Присутствие одного всегда подразумевает присутствие другого, даже если физически они находятся очень далеко друг от друга. Благо сейчас расстояние можно свести к абсолютному нулю благодаря интернету.

Однако вырваться из повседневной суеты в реальности, пусть даже на очень короткое время, для того, чтобы напитаться солнцем и теплом, намного приятней. Когда ты можешь прижаться, вдохнуть запах, почувствовать прикосновения того, кого любишь – что может быть прекрасней?

Я выхожу из мечети и спускаюсь по извилистым улочкам к берегу Босфора, который уже ждет меня нетерпеливо всплескивая своими волнами, гребешки которых окрашены в белый цвет, словно выражая недовольство моим долгим отсутствием. Я выбираю камень побольше, такой, чтобы на нем можно было комфортно разместиться, кладу свой рюкзачок на край, сама усаживаюсь рядом.

– Я тоже скучала по тебе, мой великолепный Босфор. Прости, что долго не приезжала, так получилось. Но теперь я здесь и никуда не тороплюсь, и наш разговор может быть очень длинным. О чем ты поведаешь мне на этот раз?

Кюнефе, или волосы с сыром в сиропе

Турция – удивительная страна, где превосходно сочетаются совершенно несочетаемые между собой вещи. А уж про кухню я вообще не говорю. Удивительные блюда, умопомрачительные ароматы, красивая сервировка, огромные порции – поразительно, как туркам удается быть стройными.

Я много раз приезжала в Турцию, последние шесть лет прилетаю в Стамбул, пробовала много разных блюд. Видела этот удивительную румяную запеканку с горсткой измельченных фисташек в середине, но так и не удосужилась попробовать. Видимо, всему свое время.

В одну из вечерних прогулок мы забрели в кафе, и Акын предложил к чаю взять кюнефе.

– Что это такое – кюнефе? – удивленно спросила я, мне всегда интересно что-то новое.

– Это тесто с сыром, запеченное на огне, – Акын очень старался объяснить мне, что это такое, но, увы, это невозможно объяснить, надо видеть.

– Ничего не поняла, – я пожала плечами.

– Сейчас принесут, и увидишь своими глазами, а потом попробуешь, – Акын умел создать интригу. – Это очень вкусно.

В том, что это вкусно, я не сомневалась, однако гораздо интересней мне было увидеть.

Принесли два стаканчика чая. Потом официант принес алюминиевую тарелку, в небольшом углублении которой лежал сверкающий румяный блин с шкворчащим сиропом по периметру и щедро посыпанный дроблеными фисташками.

– Попробуй. Но сначала надо загадать желание. Когда ты что-то пробуешь впервые, надо обязательно загадать что-нибудь сокровенное. И только после этого можно пробовать, – как любой восточный человек, Акын очень суеверен.

Я взяла десертную вилку и зацепила кусочек кюнефе. К моему удивлению за зубьями вилки потянулся шлейф белых нитей. Я положила этот кусочек в рот. Прекрасное сочетание сладкой вермишели и несладкого сыра растеклось по моему языку. Это божественно! Наслаждение каждым кусочком, томно прикрытые глаза, стремление растянуть это удовольствие как можно дольше. Если можно почувствовать экстаз, то это оно, несомненно.

– О, çok güzel (прекрасно), – от моих слов Акын расплылся в довольной улыбке.

– Я был уверен, что тебе понравится.

В этот момент я уже знала, что обязательно найду рецепт кюнефе в интернете и попробую приготовить дома. И как оказалось, что все не так сложно.

Говорят, что кюнефе пришел из Антакьи. Есть легенда о происхождении этого лакомства, которая гласит о том, что одна женщина пекла лепешки, а ее дочь случайно уронила кусочек сыра в тесто. Женщина раскатала лепешку вместе с сыром и запекла в печи. А когда угостила этими лепешками соседей, все пришли в полнейший восторг. Вот так зародился король десертов – кюнефе.

Итак, начнем.

Для начала скажу, что кюнефе – это один из самых популярных десертов в Турции. Готовят его из специального теста, кадаиф. Это тесто похоже на тонко нарезанную вермишель. Несоленый сыр кладут между двух слоев теста кадаиф и пропитывают сладким сиропом. Все предельно просто. Правда, сейчас кадаиф можно купить в магазинах, а раньше его готовили вручную, поэтому кюнефе был гостем только на праздничных или свадебных столах, ибо приготовление теста кадаф – процесс очень долгий и непростой.

Вторая сложность – сыр для начинки. В Турции используют несоленый козий сыр. В России такой сыр сложно купить, поэтому можно использовать любой сыр, который быстро плавится. Самое лучшее – использовать моцареллу, ту, которая продается без рассола, она наиболее близка по свойствам.

Кюнефе готовят в сковороде, я беру сковороду диаметром 30 см.

450 г теста кадаиф, 250 г моцареллы, 120 г сливочного масла, 2,5 стакана воды, 2 стакана сахара, 1 ч.л. сока лимона.

Для начала надо распаковать тесто и оставить размораживаться. Это процесс не сложный, полностью описан на упаковке теста.

Затем надо сварить сироп из воды и сахара. После растворения сахара добавить сок лимона и убрать сироп с огня.

Тем временем разобрать размороженное тесто на отдельные ниточки и смешать с растопленным сливочным маслом, пропитывая каждую ниточку теста. Разделить тесто на две части.

Смазать поверхность сковороды (я беру тефлоновую, чтобы кюнефе не прилипало ко дну) тонким слоем сливочного масла. Уложить одну часть кадаиф в сковородку, стараясь равномерно распределить его по всей поверхности дна, и хорошенько примять волокна теста, с силой утрамбовывая его о дно. Тесто должно быть хорошо примято – это одно из главных условий вкусного десерта. Поверх теста разложить кусочки сыра, нарезанного нетолстыми пластами. Поверх сыра выложить остатки теста и снова хорошенько примять. Можно даже использовать подходящую по диаметру кастрюлю или тарелку.

Поставить сковороду на средний огонь и поджарить до равномерной золотистой корочки, двигая сковороду по огню для равномерной прожарки середины и краев. В процессе готовки периодически проводить лопаткой между тестом и краем сковороды, чтобы тесто не прилипло. Этот процесс занимает около 10 минут. Затем взять крышку сковороды, накрыть ею кюнефе и перевернуть. Уложить на сковороду другой стороной и жарить до готовности.

Как только кюнефе будет готово, влить сироп и сразу же выключить огонь. Не бойтесь, если сироп начнет шкворчать и пениться – так и должно быть. Дать постоять минут пять для пропитки. Выложить в красивое блюдо и щедро посыпать верх дробленными фисташками.

Самое вкусное – есть кюнефе теплым, с пылу с жару. Можно положить сверху шарик мороженого, это даст дополнительный вкус. Тающее холодное мороженое с горячим кюнефе – это просто восторг!

Этот десерт настолько чудесен, что неудивительно, что я стала фанаткой кюнефе. И иначе просто быть не может. Попробуйте, и вы убедитесь в правдивости моих слов.

Акведук Валента, или величественный страж Константинополя

В Стамбуле есть удивительное сооружение, которое является одним из символом современного Стамбула наравне с Голубой мечетью и Девичьей башней. Это акведук Валента. Он был построен в IV веке и прослужил верой и правдой жителям Константинополя вплоть до середины XIX столетия. Акведук Валента является частью грандиозной системы водоснабжения города, которая растянулась более чем на 550 км, а это почти в три раза больше, чем подобная римская водопроводная система.

Летом, когда стояла жара под 50 градусов, источники воды пересыхали, и город испытывал большие сложности с питьевой водой. Стамбул со всех сторон окружен водой, но она не была пригодна для питья. Многочисленные колодцы не могли решить эти трудности. В Константинополе строили огромные цистерны, в которых хранилась дождевая вода, но этого было недостаточно. Проблема с нехваткой питьевой воды всегда была очень актуальна, и каждый правитель старался приложить все усилия для устранения этой проблемы, строя различные коммуникации.

Крупный источник пресной воды располагался в Белградском лесу и был самым близким к городу – всего 20 км. Вставал вопрос о том, как доставить воду из леса в город. Величайшие инженерные умы по приказу императора Константина I предложили построить гидросистему, одной из частей которой и стал акведук Валента, его еще называют Боздоган Кемери (Bozdoğan Kemeri). Название свое акведук получил от имени правителя, во время которого и была завершена стройка – Валента.

Кстати говоря, Белградский лес получил свое название от поселения близ леса, которое основали пленные сербы. От источников, расположенных в Белградском лесу, зависела жизнь всего Константинополя, поэтому лес и земли близ него на 5–6 км строго охранялись императорскими законами и войсками.

Двухъярусная конструкция имеет вид эстакады. Для построек того времени акведук был грандиознейшим и сложнейшим инженерным сооружением, который соединял два холма города. Акведук раскинулся на 1 км, а максимальная его высота достигала 28 метров. Для его строительства были использованы камни из стен, обрамляющих греческий город Халкидон. Вода, которая текла по свинцовым трубам акведука, попадала в большую цистерну, размещавшуюся на нынешней площади перед военным министерством, а уже оттуда поступала в императорский дворец. Отравления свинцом случались довольно часто, но альтернативы этому металлу в те времена не было.

Водопровод был спроектирован и запущен довольно быстро, однако его продолжали достраивать и совершенствовать еще на протяжении десяти лет.

Ранее на месте акведука Валенты был другой акведук, построенный еще императором Андрианом. Однако с течением лет он пришел в абсолютную негодность и перестал функционировать. Именно на месте этого старого акведука заложили новый.

Есть легенда, что при извлечении камней из стены рабочие обнаружили старую плиту, на которой были начертаны слова предсказания, что император умрет сей же момент, когда работы по строительству водопровода будут закончены. Самое интересное, что предсказание сбылось. Император Валент погиб в битве в готами близ Андианополя, к этому моменту работа водопроводной системы была четко отлажена.

Акведук начал разрушаться еще во времена правления императора Юстиниана из-за многочисленных землетрясений, однако для его реставрации ничего не было предпринято. Местами части водопровода были полностью разрушены, что сводило назначение акведука на «нет».

Реставрация началась при правлении султана Сулеймана Великолепного, по приказу которого строители отремонтировали разрушенные части, тем самым снова сомкнув арки водопровода в единую цепь. Руководил работами придворный архитектор и блестящий инженер Мимар Синан. Он создал проект, способный обеспечить город водой. Система Синана состояла из 40 фонтанов, которые вкупе с восстановленным акведуком решала проблему доставки питьевой воды. Во времена Османской империи вода по акведуку попадала и во дворец Топкапы.

В начале XX столетия часть водопроводной системы, которая располагалась близ мечети Фатих, снесли, однако через 100 лет вновь восстановили по инициативе ЮНЕСКО.

Первоначально структура водопровода была прямой, однако рядом с мечетью Фатих прямая линия изгибается, словно обнимает святыню. Акведук построен из камней, но местами каменные кирпичи чередуются с деревянными блоками из кедра. Второй ряд арок укреплен железными скобами для большей прочности сооружения.

Поскольку снабжение водой для города было очень важной задачей, акведук регулярно ремонтировали, именно поэтому водопровод хорошо сохранился. Сейчас можно увидеть акведук длиной всего около 800 метров. Былой высоты уже нет, средняя высота пролета сейчас около 20 метров. Это произошло за счет активного строительства близ водопровода, а также естественной просадки опор и поднятия уровня земли.

По большей части акведук одноэтажный, а под арками простираются извилистые улочки Стамбула. Наиболее красив акведук Валента на пересечении с бульваром Ататюрка, именно здесь располагаются двухэтажные пролеты водопровода. Ночью акведук искусно подсвечивается системой ламп, которые создают чудесную атмосферу, полную таинства.

Адрес: Dülgeroğlu Sok., 25B, Fatih / İstanbul, Turkey.

Как добраться: на трамвае Т1 от площади Султанахмет до станции «Аксарай».

Пророческий сон, или сбежавшая невеста

Этот мой приезд был особенным. После всех ссор и выяснения отношений наступило примирение. Насколько оно будет длительным, я не знала. Но хрупкий мир лучше прочной вражды. Поэтому я радовалась общению, хотя все же недоверие было.

Особенным было и то, что между нами произошла близость, та близость, которая соединяет любящих мужчину и женщину. Близость, заставляющая сердца биться чаще, а тела покрываться бесчисленным количеством мурашек. Когда одно только прикосновение позволяет переместиться в другой мир.

Акын – глубоко верующий мусульманин, соблюдающий законы ислама. Человек, читающий намаз пять раз в день. И для него близость между нами, которая произошла, была грехом. Потому что перед Всевышним мы были друг для друга чужими людьми, а это значит, что близость была прелюбодейством. А это смертный грех, за который в Судный день придется отвечать по всей строгости закона.

Я родилась и всю жизнь прожила в России. Да, я стараюсь соблюдать законы исламской веры, но все же не так строго. Я не очень страдала от того, что мы переспали. Но для Акына это был серьезный проступок.

– Теперь, как честный мужчина, ты должен на мне жениться, – произнеся эти слова, я улыбалась.

– Теперь я обязательно должен взять тебя в жены, – Акын был настроен очень серьезно.

Честно сказать, меня его слова немного напугали. Учитывая опыт общения с этим турецким мужчиной на протяжении всего прошедшего года, я вовсе не была уверена, что хочу провести с ним остаток своей жизни. Слишком экстремальными были некоторые его поступки, во всяком случае, для меня уж точно.

– Я подумаю, – отшутилась я, как обычно.

– Думать нет времени, – Акын не принял мою шутку. – Надо читать никах. Обязательно, иначе никак нельзя. Грех.

Мы гуляли, пили чай, шутили, дурачились. Но временами его глаза становились очень серьезными, а в моей голове постоянно крутилась мысль: «Выходить замуж? Не выходить замуж?» Самое главное, что тут не попросишь помощь зала, только сама можешь решить эту дилемму.

А может быть, попробовать звонок другу?

Я позвонила своей подруге, поделилась своими размышлениями. Она мне сказала:

– Слушай, что ты все усложняешь? Прочитайте никах, раз для него это важно. А потом ты скажешь три раза «Талак. Талак. Талак». И все – проблема решена, вы разведены.

Я лишь отрыла рот от такого совета. Как все просто, до безобразия. Для тех, кто не знает, сообщаю, что слово «талак» с арабского переводится, как «развод» или «отказ».

– Ты знаешь, моя дорогая, я не хочу так. Это же не игра. Это моя жизнь. И никах – это религиозный брак, то есть брак перед Всевышним. Брак, заключенный на небесах. И тут простым «талак» не отделаешься. Это нечто большее, чем брак, заключенный в загсе и подписанный на бумаге.

Окончательно и бесповоротно стало понятно, что я только сама могу разрешить этот вопрос.

– Все, времени нет. Послезавтра ты уезжаешь. Значит, завтра идем в мечеть. Я договорился с муллой, и свидетели тоже придут, – Акын был настроен очень серьезно.

А у меня началась настоящая паника. Мне казалось, что меня заарканили и ведут туда, куда я не хочу идти. Причем сопротивляться тоже вроде бы как неудобно. «Что делать?» – с этой мыслью я легла спать, завернувшись в руки Акына, спящего глубоким сном младенца, которому завтра купят новую игрушку.

– Не делай этого, – маленькая старушка в ситцевом платке и крупными серьгами с янтарем в ушах строго смотрела на меня. – Не делай этого, – повторила она снова, затем повернулась спиной и пошла прочь от меня неспешной походкой.

– Нанейка, почему? – я побежала за ней, но никак не могла ее догнать. Она все время оказывалась далеко впереди меня. А я, как ни старалась, не могла идти быстрей, словно на ноги мне повесили пудовые гири и еще перевязали их между собой. В отчаянии я закричала ей вслед:

– Почему-у-у?

Эхо унесло мой голос. Но ответа не было. Да и нанейки уже не было. Лишь туман, который поглотил все вокруг. Никого не было рядом со мной.

Я проснулась от шума воды. Акын делал тахарат (омовение) перед молитвой. А я лежала в кровати, ошеломленная от сна. Обычно я не помню свои сны, но тут был совершенно иной случай. Мне дали ответ на мой вопрос. И я не знала, как сказать об этом Акыну.

Весь день я была очень задумчива, и это было совершенно не похоже на мое обычное поведение, что Акын сразу же заподозрил что-то неладное.

– У тебя что-то болит?

– Нет, canım (дорогой), ничего не болит.

– Что-то случилось? – в своем стремлении докопаться до истины Акын был очень настойчив.

– Нет, все хорошо, ничего не случилось.

– Я точно знаю, что что-то случилось, просто по какой-то причине ты не хочешь мне говорить. Хорошо, скажешь, когда захочешь.

Акын отправил меня в душевую комнату для полного омовения перед никахом. А я на автомате делала то, что он мне говорил, и никак не могла озвучить ему, что я не готова читать никах.

Мы пришли в мечеть. Это небольшая мечеть рядом с домом Акына, в которой он часто читает намаз. Конечно же, все прихожане мечети и мулла прекрасно знакомы друг с другом. Акын проводил меня за шторку, которой была отделена от основного зала женская половина, а сам ушел еще раз поговорить с муллой и шахидами (свидетелями), которые будут свидетельствовать факт нашего бракосочетания. Я начала читать намаз, в конце молитвы попросила Всевышнего: «Дай мне силы обо всем рассказать Акыну, я боюсь его гнева».

Однако ничто не может длиться вечно. Шторка открылась, заглянул Акын.

– Ты готова?

– Нет еще, – мой язык стал деревянным.

– Сколько времени тебе понадобиться?

– Акын, я не могу сейчас читать никах, – наконец-то мои губы смогли произнести эти слова признания.

– Как? Почему ты сразу мне не сказала? Я держу людей, у них ведь есть свои дела, – Акын старался быть спокойным, но у него это плохо получалось. – Что случилось? – мой пока еще не состоявшийся муж был в полной растерянности.

А меня будто парализовало, причем все части тела одновременно.

– Сейчас я скажу им, что все отменяется, – Акын опустил ткань, скрывающую женскую половинку от нескромных глаз.

Я молча вышла из-за шторки, взяла свою обувь, начала одевать ее. Мои глаза были полны слез. Я вышла из мечети и пошла к выходу. Акын догнал меня и быстро прошел вперед. Перед мечетью было небольшое кафе.

– Давай посидим здесь, чай попьем, поговорим, – он не мог скрыть своего раздражения и некоторой злости.

– Хорошо, – я старалась не смотреть на него. Почему-то мне было стыдно. Но стыдно не перед ним, а перед самой собой. За свою трусость. За свое малодушие. За свой страх.

– Что-то случилось? – он повторил свой вопрос. Конечно же, без разборок не обойтись, Акын хочет узнать причины моего поступка. И это его право.

Естественно, как человек, умудренный жизненным опытом, он прекрасно понимал, что что-то произошло. Ибо я так устроена, что не умею притворяться. Мое внутреннее состояние моментально отражается на моем поведении. И если меня что-то гложет, то это сразу же становится заметно.

Я подключила все свои скрытые ресурсы в знании турецкого языка и постаралась объяснить Акыну, почему я отказалась сейчас читать никах. Я рассказала про сон, про нанейку, про ее слова.

– Почему ты решила, что ее слова были про никах? – для Акына были непонятны мои пространные объяснения. Что-то из области фантастики: сон, нанейка, какие-то слова.

– Я не уверена, но лучше подстраховаться. Она меня очень любила и пришла в ночь перед никахом не просто так. Она о чем-то хотела меня предупредить, – я старалась максимально доходчиво объяснить причины моего отказа.

– Ты знаешь, любая турецкая женщина, если бы я предложил ей читать никах, побежала бы в мечеть впереди меня, а ты отказываешься, – он искренне не понимал меня, а я никак не могла донести до него мою позицию.

– Что ж, хорошо. Давай, женись на турецкой женщине, раз уж ты так хочешь, – в отчаянии выпалила я.

– Ты что? – Акын опешил от моей реакции. – Мне не нужная турецкая женщина. Мне нужна ты.

– Раз так, значит, подождем. Завтра я уезжаю. Приеду через месяц-два, тогда и посмотрим. Ты меня любишь, я тебя тоже люблю. Небольшое промедление ничего не изменит.