Происки Чёрного древа

– Добегался, – прорычал Янирган и обратился к членам Алого совета, продолжавшим сидеть за продолговатым столом и безучастно наблюдать за происходящим, – даю вам слово Волчьего страха, что предательское отродье сдохнет ещё до полуночи.

– Что происходит? – услышал Игер растерянный голос Зоркого глаза, который от отчаянья впился пальцами в правую руку Талиорка, – ты ведь знаешь, что парень не виновен. Ты обещал нам справедливый суд. Что ты творишь, глупец? Народ взбунтуется против тебя. Слышишь?

– Зиндар, ты прекрасно понимаешь, что для города Сердце дружба с Древней станцией важнее жизни какого-то парня, – торопливо ответил глава Алого совета, – Красные плащи восстание подавят. Люди поворчат малость, но вскоре всё поймут и успокоятся. Поверь, мне очень жаль твоего товарища, но я ничем не могу ему помочь. Извини.

Покидавшие помещение граждане не отрывали от Игера сочувствующих взглядов. У некоторых жителей торговой столицы на глазах навернулись слёзы. Чёрное древо никак не сопротивлялся следопытам, каждого из которых знал по имени и помнил, что все они служили на Древней станции зверобоями в подчинении у старейшины Энургана. Янирган шёл рядом и издевательски ухмылялся. Пару раз Волчий страх специально наступил молодому человеку на обрубок левой руки, желая услышать душераздирающий вопль, но Игер упорно молчал, прикусив зубами язык. Когда Чёрное древо дотащили до третьего ряда каменных скамей, со всех сторон послышался странный шум. Янирган и семеро следопытов резко замерли в напряжённом ожидании. Отовсюду доносился глухой топот. Подозрительный звук стремительно нарастал. Лёжа на холодной каменной плитке, Игер всем телом почувствовал то, как сильно задрожал пол в главном зале заседаний. На лице Волчьего страха застыла гневная гримаса, за которой скрывалось недоумение. Талиорк растерянно озирался по сторонам. Леттогер схватился рукой за рукоять необычного оружия, покоящегося в кожаной кобуре на поясе. Гвардейцы стянулись к центру помещения и вскинули арбалеты, приготовившись к нападению.

С громоподобным треском одновременно распахнулись деревянные двери, выбитые ударами ног. Внутрь главного зала заседаний ворвались вооружённые до зубов Красные плащи. Граждане, не успевшие покинуть помещение, испуганно закричали, попадали на пол и закрыли головы руками. Гвардейцы попятились к трибуне, целясь в солдат ордена. От неожиданности пятеро бойцов выстрелили из арбалетов и зацепили одного из Красных плащей, соратники которого мгновенно выпустили в ответ десятки стрел. Трое гвардейцев свалились замертво, ещё семеро бойцов оказались тяжело ранены. Леттогер, выдернув необычное оружие из кобуры, подскочил к трибуне, оттолкнул Зиндара от Талиорка и заслонил господина своим телом. Солдаты ордена быстро заполонили зал заседаний, перекрыли выходы и плотным кольцом оцепили центр помещения. Ошеломлённые гвардейцы целились в Красных плащей, но больше никто не рискнул нажать на спусковой рычаг самострела. Зоркий глаз, упавший на пол, на четвереньках отполз поближе к трибуне и укрылся за каменными ступеньками. Безоружные следопыты из Древней станции подняли руки вверх и отступили от Игера. Щёлкнув зубами, Волчий страх набросился на Чёрное древо, намереваясь свернуть молодому человеку шею, но тот ловко извернулся, пнул Яниргана ногой в живот, откатился в сторону и нырнул в проход между третьим и четвёртым рядами каменных скамей.

– Сдавайтесь, – прозвучал голос Эланруса Печального, – Леттогер, прикажи своим людям бросить оружие. Немедленно! Иного выхода нет!

Гират Красных плащей протиснулся через строй солдат ордена и шагнул вперёд. Командир гвардейцев, из-за плеча которого выглядывал перепуганный глава Талиорк, направил ствол необычного оружия на грудь Эланруса. Тем временем Игер ползком добрался до своих спасителей. Глотая ртом воздух, Волчий страх вскочил на ноги. Держась за живот и пошатываясь, Янирган метнулся за Чёрным древом, но спустя мгновение Красные плащи повалили его и семерых следопытов на пол. Командир личной гвардии Талиорка отрицательно покачал головой.

– Не глупи, Леттогер, – гират Эланрус приближался к трибуне уверенным шагом, не обращая внимания на вооружённых гвардейцев, – если ты выстрелишь, то здесь начнётся бойня. Ты можешь защитить своего господина, только сложив оружие и отступив. Сдавайся!

– Что происходит? – Талиорк широко распахнул кривой рот и развёл в сторону худые дрожащие руки, – Ты совершаешь ужасную ошибку, Эланрус. Алый совет никогда не простит тебя за такое вопиющее безрассудство!

– Плевать, я лишь хочу сохранить жизнь парню, который едва не пал жертвой чужих интриг, – гират Красных плащей, облачённый в тяжёлую кольчужную рубаху и чёрный сатанитовый шлем, остановился около ближнего к трибуне ряда каменных скамей, – когда придёт время, я отвечу за свой поступок, Талиорк, а пока что прошу не оказывать мне сопротивления. Повторяю, Леттогер, прикажи своим бойцам бросить оружие. И больше никто не пострадает.

За спиной гирата Эланруса солдаты начали плотным слоем продвигаться вперёд, медленно сжимая кольцо оцепления. Красные плащи из луков и арбалетов целились в гвардейцев, суровые лица которых выражали готовность умереть за своего господина, но в их глазах читалось желание исполнить приказ верховного командующего и положить заряженные самострелы на пол. Некоторое время Леттогер сверлил Эланруса Печального ледяным взглядом, пока глава Талиорк, с ужасом пялясь на надвигающийся строй решительно настроенных солдат ордена, писклявым голосом не произнёс:

– Мы сдаёмся! Гвардейцы, братья, прошу вас, бросайте оружие! Остановим кровопролитие!

– Разумное решение, – грустно улыбнулся гират Красных плащей, выдохнув с заметным облегчением. Он снял сатанитовый шлем с головы и поправил короткие светлые волосы.

– Будь ты проклят, предатель, – гневно прошипел Леттогер, засунул смертоносное оружие обратно в кобуру на поясе и сел у подножия трибуны, махнув рукой гвардейцам, которые не стали бросать самострелы на пол, а лишь отступили назад, прекратив целиться в Красных плащей, и поспешили оказать помощь раненым соратникам.

Волчий страх рычал и брыкался, пытаясь избавиться от навалившихся на него солдат. Янирган сыпал проклятиями и угрозами, но члены Алого совета и бойцы из личной стражи Талиорка не стремились ему помочь. Остальные посланные Энурганом следопыты Древней станции давно сдались и не оказывали никакого сопротивления. Чёрное древо не заметил, как мирные граждане города Сердце покинули главный зал заседаний. Когда Игер вклинился в плотный строй солдат ордена и из-за стальных шлемов и капюшонов наблюдал за происходящим в центре помещения, сзади ему на плечо легла чья-то широкая ладонь. Молодой человек оглянулся и увидел Чернисара. Огненная рука, вооружённый длинным луком, подмигнул Чёрному древу, который, ошеломлённый нежданным спасением, не сразу заметил, что широкие плечи его товарища покрывал красный поношенный плащ.

– Голову оторву! Сожру! В порошок сотру, тварь болотная! – не унимался Янирган, пытаясь обезумевшим от гнева взглядом отыскать Игера в толпе солдат, – Слышишь меня, предательское отродье? Найду тебя! Живьём закопаю! Долго подыхать будешь! Не убежишь! Не скроешься! И вам отомщу! Всем отомщу! Гнилой совет. Только мерзкие трусы и мужеложцы! Слышите, глупцы? Весь ваш вонючий сброд на колени перед моим отцом встанет, чтобы сапоги Волчьему страху целовать и прощения просить! И ты, щенок недобитый, о пощаде молить будешь! Я старику Иварту кишки выпустил и до тебя скоро доберусь. Из-под земли твою тушу достану! Подожди чуток. Беги, но помни, что смерть за тобой по пятам идёт!

Красные плащи рывком поставили Яниргана и семерых следопытов на ноги, отвели к трибуне и усадили на ступени рядом с Леттогером. Гвардейцы уволокли в лазарет раненых бойцов и позаботились о телах троих погибших соратников, которые первыми дерзнули выстрелить в солдат ордена, за что и поплатились жизнями. Зиндар Зоркий глаз поднялся на ноги и принялся оттряхивать красные одеяния от прилипшей пыли. Когда взгляд Волчьего страха случайно наткнулся на Чёрное древо, Игер вытер кровь с разбитой губы, пожал плечами и виновато улыбнулся. Гневно сверкнули ярко-жёлтые глаза. Янирган смачно харкнул в сторону строя Красных плащей, отвернулся и замолчал, будто смирившись с поражением.

– Возмутительно, – простонал седобородый старик, один из господ города Сердце, – ради спасения хладнокровного убийцы вы, гират Эланрус, отважились на подлое предательство. Ваш орден поклялся защищать торговую столицу и Алый совет от недоброжелателей, но сейчас я вижу не отважных солдат, а лишь сборище жалких изменников.

– Вина нашего друга не доказана, – с непоколебимой решимостью произнёс верховный командующий, – поэтому присланные из Древней станции палачи доберутся до Чёрного древа только через трупы всех Красных плащей.

– Как скажешь, Эланрус, но учти, что парень обязан немедленно покинуть город Сердце, – от страха у главы Талиорка побледнело лицо и заплетался язык, – ты ведь понимаешь, что после всего случившегося Игер не может остаться в торговой столице?

– Понимаю, – согласился гират Красных плащей, задумчиво почесал короткую бороду, тяжело вздохнул и на весь зал провозгласил, – сегодня в полночь Чёрное древо добровольно уйдёт из города Сердце. Он будет жить и продолжит странствовать по миру, совершать подвиги и добрые дела, помогать другим людям. И пусть время обнажит правду!

– Изгнание лучше, чем казнь, – прошептал Чернисар на ухо Игеру, – по-другому нельзя, мой друг.

– Ты ещё пожалеешь, Эланрус, – сквозь зубы прошипел Волчий страх, – обещаю, ты пожалеешь.

– Пока Чёрное древо не покинет черту города гвардейцы и члены Алого совета останутся под стражей в главном зале заседаний. От имени Красных плащей я приношу вам извинения за причинённые неудобства, – Печальный гират нацепил сатанитовый шлем на голову, после чего указал пальцем на Яниргана и семерых следопытов, – во избежание неминуемой погони за нашим другом мы настойчиво просим уважаемых гостей из Древней станции задержаться в городе Сердце ещё на пару недель.

– Пора уходить, мой друг, – Огненная рука крепко схватил словно зачарованного после услышанных слов Игера за плечо и потащил за собой к одной из выломанных дверей.

Чёрное древо оглянулся назад и увидел Зиндара. Зоркий глаз радостно махнул рукой молодому человеку. Игер услышал, как старый охотник крикнул нечто для него важное, но не сумел разобрать ни единого слова, поэтому просто улыбнулся и утвердительно кивнул. Эланрус Печальный попрощался с Талиорком, отдал доверенным бойцам несколько распоряжений и твёрдым шагом направился к выходу. Большая часть Красных плащей последовала за гиратом. Прежде чем покинуть главный зал заседаний Чёрное древо заметил, как Леттогер с яростью ударил кулаком по каменной ступени, а глава Талиорк поспешил к Волчьему страху, намереваясь успокоить разгневанного сына старейшины Энургана и выпросить прощения.

Длинные извилистые коридоры, огромные залы и комнаты ожидания расплывались перед глазами Игера, который беспрекословно следовал за Чернисаром и Эланрусом. После произошедших в главном зале заседаний событий Чёрное древо чувствовал себя опустошённым, беспомощным, отречённым от всего мира, словно неожиданно очутившимся в непроглядном тумане. Гират Красных плащей и Огненная рука угрюмо молчали. Солдаты ордена заранее продумали кратчайший путь отхода так, что компании удалось выбраться из здания Алого совета за невероятно короткий промежуток времени, показавшийся Игеру одним мгновением.

Суд над молодым человеком длился так долго, что наступил поздний вечер, однако, несмотря на кромешную темноту, на улицах города Сердце никто не спешил зажигать фонари. Тёплый воздух ласково погладил Чёрное древо по лбу и щекам. Позади захлопнулась дверь. Во внутреннем дворе компанию поджидало больше десятка бойцов в красных поношенных плащах и с факелами в руках. По приказу гирата солдаты ордена расчистили местность от посторонних людей и следили за тем, чтобы никто и ничто не помешало Игеру покинуть здание Алого совета. Огненная рука отдал длинный лук одному из бойцов, взамен получил заранее заготовленный факел и зажёг его.

Красные плащи разделились на пять отрядов и быстрым шагом выдвинулись вперёд компании, чтобы перекрыть наиболее крупные и подходящие для устройства засады улицы, пятеро человек задержалось у двери, отрезав выход во внутренний двор. С Игером осталось лишь три бойца и Эланрус с Чернисаром. Гират выждал необходимый промежуток времени и выдвинулся в путь. «Идём, мой друг, – ярко-красный свет факела падал на суровое лицо Огненной руки, – больше медлить нельзя». Чёрное древо судорожно кивнул и поспешил за соратниками.

Компания петляла по тёмным улицам и узким переулкам. На каждом углу стояли вооружённые луками и самострелами Красные плащи. Солдаты уважительно кивали мимо проходящему Игеру и аккуратно хлопали его по плечу, а молодой человек натянуто улыбался в ответ. Иногда в окнах мелькали лица мирных граждан, уже наслышанных о несправедливом решении Алого совета и дерзком поступке верховного командующего. Жители города Сердце жаждали ещё раз увидеть своего героя, но боялись вооружённых до зубов солдат ордена, которые поклялись сопровождать Чёрное древо по пути к Артерии.

Игер с трудом поспевал за Чернисаром и Эланрусом. Позже, оказавшись по другую сторону пропасти, он смутно вспомнит, как за очередным поворотом натолкнулся на Яросгера и Мстидара. Несмотря на спешку, братья-близнецы остановили компанию, крепко обняли своего товарища и пожелали ему мирной дороги. «На службу к Красным плащам мы, конечно, не пойдём, но я чую, что скоро в городе Сердце понадобятся лихие парни для грязной работёнки. Когда запахнет жаренным, Алый совет не побрезгует наёмничьими отрядами, жирные господа к любой помощи прибегнут и заплатят хорошо, лишь бы Восставшую падаль задушить. А где льётся кровь, там и монеты сами в карманы падают. Смекаешь, дружище?», – напоследок произнёс Яросгер, протянул Чёрному древу туго набитый мешочек и подмигнул. Печальный гират брезгливо поморщился и покачал головой, призывая Игера отказаться от подарка. «Порошок Сенирель», – прозвучал в голове сладкий голос, и правая рука, словно больше не подчиняясь воли молодого человека, схватила увесистый мешочек и спрятала в карман плаща. Эланрус разочарованно вздохнул. Яросгер виновато пожал плечами, а Мстидар ещё раз крепко обнял Чёрное древо, после чего компания продолжила путь к Артерии, а братья-близнецы свернули в ближайший переулок и скрылись в темноте. «Будь осторожен, парень, а не то сам не заметишь, как жгучая пыль или подобная ей дрянь сожрёт тебя изнутри», – через плечо бросил гират Красных плащей.

По дороге компания натыкалась на многочисленные посты и баррикады. Издали завидев Игера в сопровождении верховного командующего, дозорные в знак уважения расправляли плечи и гордо приподнимали головы, отчего у молодого человека наворачивались слёзы на глазах. «После бойни в Осколках ты надолго останешься в памяти у жителей города Сердце», – прошептал Огненная рука на ухо своему товарищу, когда компания миновала очередную баррикаду, за которой располагался самый бедный и густонаселённый район торговой столицы.

Временами всё происходящее вокруг мерещилось Игеру нереальным, словно Янирган Волчий страх, услышав вынесенный Алым советом приговор, прямо в том зале заседаний сразу перерезал горло Чёрному древу, а всё, что случилось с ним дальше, является лишь предсмертными видениями умирающего парня, плодами его гаснущего сознания, и в данный момент Игер не плутает по кривым переулкам города Сердце, а бьётся на каменном полу в жуткой агонии, истекая липкой кровью и лихорадочно пытаясь зажать пальцами рваную рану на горле.

В Помойном районе к компании примкнул крупный отряд Красных плащей. Ни Чернисар, ни Эланрус не произносили ни слова, в тишине шагая к Артерии. Из-за изнурительно быстрой ходьбы у Чёрного древа сбилось дыхание. Здоровой рукой он схватился за сердце, пытаясь унять такую ноющую боль, словно в его грудь попали острые осколки, которые с каждым шагом всё сильнее впивались в плоть, кололи и резали. После полученных в битве с Потухшими свечами ранений, несмотря на уход искусных лекарей из Лунных копий, молодой человек не до конца восстановил свои силы, отчего притаившаяся впереди неизвестность казалась ему ещё более пугающей, и только увесистый мешочек с порошком Сенирель, полностью заполнивший широкий карман плаща, внушал Чёрному древу таинственный покой. Когда Игер уже собирался попросить соратников остановиться и передохнуть, впереди показалась огромная баррикада, за которой возвышались железные ворота и каменные стены торговой столицы.

Множество ярко пылающих факелов освещало Артерию. Красные плащи выстроились на мосту и склонили головы. Пришедшие попрощаться солдаты с благодарностью и восхищением смотрели на Чёрное древо. Одни бойцы робко пытались прикоснуться к молодому человеку, другие лишь уважительно кивали ему. Незнакомые огорчённые лица проносились перед глазами Игера, идущего мимо в сопровождении Огненной руки и Эланруса Печального. Тёплый летний ветер игриво трепал волосы Чёрного древа. При каждом шаге по железной Артерии на всю округу звучал глухой стук. Впереди виднелись огоньки возведённого на месте лагеря беженцев поселения. Из пропасти, над которой раскинулся громадный мост, поднимался вверх дурманящий запах застоялой воды, гниющих растений и разлагающихся тел, внизу на поверхности мутной зеленоватой субстанции плавали трупы изменников. Когда прервался строй солдат, железо перестало на каждый шаг отзываться грохотом, а ноги ступили на мягкую землю, на Игера накатило гнетущее, невыносимое чувство безысходности. Чёрное древо осознал, что Артерия осталась позади, как и город Сердце вместе с надеждами на мирную жизнь.

Глава 24. Блуждающий во тьме придёт ко свету

– Надеюсь, ты меня поймёшь, Игер, – в глазах Эланруса Печального отражались ярко-красные языки пламени факела, – по-другому поступить невозможно. Только так мы сохраним тебе жизнь и не потеряем преданности Древней станции. Спасение Чёрного древа очень не понравится старейшине Энургану, но я возьму вину на себя и тем самым избавлю главу Талиорка от ответа перед Волчьим страхом.

– Что будет с тобой? – Игер накинул на голову капюшон и поплотнее закутался в плащ, в одном кармане которого покоился туго набитый мешочек с порошком Сенирель, а на дне другого лежала выструганная из дерева фигурка солдата, подаренная Кодорком Ледяные перста.

– Не переживай, парень, со мной всё будет хорошо. Алому совету придётся смириться с моим решением не допустить казнь Чёрного древа, потому что иного выбора у господ попросту нет, – ответил Печальный гират, – наши разведчики сообщили, что войско Восставшей падали выступило из Торгового поста. Через несколько дней Красные плащи выдвинутся на север. Глава Талиорк прекрасно понимает, что только я могу возглавить армию города Сердце.

Попрощавшись с Игером, солдаты ордена вернулись в торговую столицу, либо задержались на мосту, чтобы дождаться возращения верховного командующего. Оставив Артерию позади, Огненная рука, Чёрное древо и Эланрус Печальный повернули на восток. Возведённое на пороге города Сердце поселение заманивало шедших в темноте путников уютным светом десятков костров. От бывшего лагеря беженцев доносились голоса уставших от тяжёлой работы людей, которым после перенесённых лишений удалось найти безопасное убежище. Чёрное древо чувствовал исходящий от поселения запах жидкой похлёбки и видел силуэты солдат, греющихся около костров. Игер смотрел в распахнутые окна недавно построенных домов, с интересом изучал казармы Красных плащей, заборы и палатки. Его взгляд отчаянно цеплялся за каждую деталь. Полные печали глаза молодого человека выдавали желание найти в поселении укромное местечко и остаться там. Вскоре бывший лагерь беженцев остался позади. Смиренно следуя по пятам гирата Эланруса, Чёрное древо часто оборачивался, чтобы взглянуть на отдаляющиеся огни факелов и костров. Затем компания поднялась на высокий холм, откуда Игер ещё раз взглянул на торговую столицу. Погружённый во тьму город Сердце казался громадным чудовищем, притаившемся посреди бескрайнего поля в ожидании очередной жертвы.

– Куда вы меня ведёте? – Чёрное древо никак не мог разглядеть силуэты дозорных на постах, но неведомым образом чувствовал на себе их взгляды.

– Увидишь, мой друг, – ответил Чернисар, слегка подтолкнув встревоженного товарища в спину.

Компания спустилась к расположенной между холмами низменности, где среди высоких кустарников стояло мёртвое дерево, рядом с которым на земле валялось два огромных мешка, набитых одеждой и провизией. Печальный гират остановился. Вытянув руку с факелом вперёд, он с непонятной для Игера целью оглядел высохшее дерево и повернулся к молодому человеку:

– В бойне при Осколках погибла большая часть Потухших свечей, сбежать удалось лишь единицам, в плен бойцы Зоркого глаза сумели взять только девятерых наёмников, но даже после изощрённых пыток наши гости остались крайне несговорчивыми. Однако один из пленников постоянно твердил о Блуждающем во тьме, которого он якобы увидел во время сражения. Раз за разом я выслушивал болтовню этого безумца, пока не догадался, что он говорил о тебе, Игер.

– В бреду ты и сам называл себя Блуждающим во тьме, – согласился с Эланрусом Чернисар, – нам не ведомо, что значат эти слова, но этот человек клянётся, что будет преданно служить тебе.

– Блуждающий во тьме придёт ко свету, – раздался поблизости громоподобный голос, от которого крупная дрожь пробежала по спине Чёрного древа.

Печальный гират шагнул в сторону. Прислонившись сгорбленной спиной к мёртвому дереву, на земле неподвижно сидел старик, облачённый в грязные рваные лохмотья, и смотрел на Игера серыми глубоко запавшими глазами. Мерно вздымающуюся грудь воина Потухших свечей прикрывала длинная клочковатая борода. В свете двух факелов Чёрное древо разглядел и испещрённое глубокими морщинами и бледными шрамами лицо, а также заметил странные татуировки на наголо обритом черепе незнакомца. Встретившись с глазами Игера взглядом, старик улыбнулся наполовину беззубым ртом и повторил:

– Блуждающий во тьме придёт ко свету. Рано или поздно, но неотвратимо.

– Своё имя этот человек отказывается называть. Мы выяснили только то, что у Потухших свечей он служил воином-гиархом, – пожав плечами, произнёс Эланрус Печальный.

– Боевым проповедником, – пояснил Огненная рука. Чёрное древо заметил, что Чернисар держал догорающий факел так, словно пламенем пытался отгородиться от безумного старика.

– Долго неладное чувствовал, но не понимал, а потом узрел Блуждающего глазами своими. Нахлынуло осознание. Открылся путь ко свету, – пожирая Игера насквозь пронизывающим взглядом, заговорил воин-гиарх, – все мы блуждаем во тьме, но лишь единицам суждено эту тьму познать. Бродит в ночи непроглядной юноша. Откроется скоро дорога к рассвету ему, и выживут слуги верные его, сгинут остальные все, пожрёт неминуемо тьма их души заблудшие.

– Безумец всё время твердил только о Блуждающем, – сказал Эланрус Печальный, – и я решил, что тебе не помешает такой преданный спутник. Лучше скитаться по гиблым краям в компании чокнутого старика, чем в одиночестве.

– Верно, – обречённо вздохнул Чёрное древо и кисло улыбнулся, – удивительно то, как кровожадный наёмник из Обречённых земель в мгновение превратился в моего верного союзника.

– Каюсь, ибо позорно стоять на пути Блуждающего. Завёл ещё дальше Потухших свечей во тьму гират наш, ошибся, следовал не ко свету он, а влёк его звон монет сладкий, – вновь громоподобным голосом заговорил пленённый воин-гиарх, – узрел среди неверных в плащах красных слишком поздно Блуждающего я, не разумел знаков посланных вовремя. Терзают отныне муки душу мою, и страшусь я не искупить греха своего.

Старик замолчал. Безумный воин, в серых глазах которого задорно плясали огоньки двух факелов, сидел на земле около мёртвого дерева и не шевелился. Недоверчивая ухмылка промелькнула на лице Чернисара. Гират Красных плащей в очередной раз пожал плечами и указал Чёрному древу на два огромных туго набитых мешка:

– Еда и одежда для тебя и твоего нового спутника. Провизию солдаты собирали в суматохе, так что в лучшем случае припасов должно хватить на месяц.

– Бывало и хуже, – прошелестел губами Игер. Он сунул правую руку в карман плаща и сжал пальцами деревянную фигурку солдата.

Из-за пояса Эланрус Печальный вынул обёрнутый в плотную ткань предмет и протянул Чёрному древу. Молодой человек развернул свёрток и обнаружил кинжал с рукоятью в форме ветви дерева в новых изысканных ножнах. Прижав к груди родовой клинок, Игер благодарно кивнул гирату Красных плащей, который тем временем развязал один из мешков и вынул из него небольшую деревянную коробку:

– Ещё не всё, парень. Раньше это оружие принадлежало предводителю Потухших свечей, теперь оно твоё. Безумный старик уверяет, что научит тебя стрелять. Зарядить пистолет одной рукой будет очень сложно, так что, думаю, тебе придётся либо приловчиться, либо обзавестись собственным оруженосцем. В любом случае для калеки такое оружие гораздо сподручнее лука или арбалета.