Цитадель вечности. Том 2

Урсула ждала их там, где её оставили, вострила нож о гладкий камень.

– Всё хорошо. Не кружится голова! – сообщила она, и все трое направились к лагерю.

– Где вас шушуны кружили? Почему так долго? Отправляться надо! – набросился на них с упрёками Эль- Зидар.

Лагерь уже проснулся. В котлах готовился завтрак, возницы впрягали лошадей в телеги и начинали разворачивать их.

– Так сейчас и отправимся. Не жрали же еще даже! – пожал плечами Милош.

– Так что там?!

– Ну, что? Орзой правду сказал: там был хоровод мороков. Но с рассветом он исчез. Можно двигаться вперёд.

– Хоровод мороков… – мрачно повторил Эль- Зидар. – Этого еще не хватало. Вы осмотрели то место, где они были? Ничего там не нашли?

– Они тянулись цепочкой справа налево, через дорогу. Что именно осматривать? А что мы должны были найти?

– Да так, суеверия это всё… – буркнул командир. – Всё, значит: завтракаем – и в дорогу!

Пока варилась каша, пока все торопливо завтракали и проверяли, хорошо ли закреплены на возах грузы, Дюк рассказал Криштофу о результатах их предрассветной вылазки. Магистр надолго задумался. Подводы, одна за другой, тронулись с места и покатились по дороге, заняв каждая своё место в колонне. Дюк уже думал, что Криштоф ничего не может сказать по поводу его рассказа, однако, когда подводы проехали с полверсты, магистр помахал ему рукой и жестом предложил приблизиться. Дюк спешился, магистр тоже спрыгнул с подводы на землю, и они пошли рядом. Криштоф заговорил:

– Я поразмыслил. Вспомнил читанные мной свидетельства людей о разных природных диковинах. Скажи: знаешь ли ты, что такое грозовые огни? Те, что перед грозою появляются на мачтах кораблей, или шпилях башен, или хоть просто на железных прутьях заборов, и горят такими синеватыми свечками?

– Я слышал о таком, и даже однажды видел сам!

– Эти огни – разновидность природного магнетизма, вид электричества, которым насыщена атмосфера! Сродни молнии. Скажи: то, что вы видели, не напоминает ли их?

– О ассуры! – воскликнул Дюк. – Я всё пытался вспомнить, что мне напоминают эти сгустки света! Но… Послушай: грозовые огни ведь так и называются, что появляются перед грозой, а тут – небо чистое, никакой грозы не будет! И, потом, они не должны плыть по воздуху, а неподвижно гореть на каких-нибудь железных шпилях…

– Я же не говорю, что это они и есть. Но ты сам подтвердил, что они – похожи. Думаю, то, что вы видели – тоже имеет электрическую природу. Ведь, кроме простой молнии, описаны еще редкие молнии в форме шара, способные летать против ветра, молнии в виде четок, в виде веретена… А то, что вы слышали потрескивание, лишь подтверждает моё предположение.

– А морок, которого мы видели? И Урсуле тоже что- то примерещилось!

– Я лишь высказал мнение о природе этих сгустков, – улыбнулся Криштоф. – Наверное, сгустки электрической энергии могут выстраиваться в цепь, навроде четочной молнии, могут куда-то двигаться. Наверное, и подходить к ним небезопасно! Электричество и убить может! Не знаю я и того, как связано электричество с тем сооружением из камня. Не требуй от меня большего, по крайней мере – сейчас.

– Что же, благодарю, это познавательно…

Дюк снова вскочил в седло. Если всё это так – что из этого? Неужели древняя постройка до сих пор работает? Хотя – работала же древняя крипта, про которую он только что рассказывал Милошу! Интересно было бы посмотреть, что с этой пирамидой происходит, когда эти огни – или что это, сгустки электричества? – движутся к ней.

Вскоре обоз достиг того места, где были убиты Тахир – Скорпион и его спутник Мирто. Очень недовольный Горг под каким-то предлогом остановил подводы и проворчал, обращаясь к Дюку:

– Берите двоих с заступами – и отправляйтесь. Только быстро!

Несколько крупных птиц, лениво взмахивая крыльями, поднялись с земли, когда Дюк, Милош и двое возниц вышли на вчерашнюю полянку. Стервятники. Увидев трупы, возницы стали роптать.

– Чего это тут произошло? Кто их убил? Худое место – тикать отсюда надо, а не мертвецов закапывать! А то – как бы нас самих не закопали… – угрюмо промолвил широкоплечий бородатый мужик.

– Кто же тебя закапывать-то станет? – живо поинтересовался Милош. – Случись с нами чего – птицы могилу не выкопают.

– А этих тогда зачем хоронить? – запальчиво возразил другой возница. – Нешто им не всё равно?

– Потому, что если не закопать, знаешь, что будет? – Милош с размаху вонзил заступ в твёрдую землю, откинул грунт в сторону, затем копнул еще раз, и после этого продолжил: – Неупокоенная душа преследовать нас будет. Всякое зло чинить. Разве не знаешь ты о лихе, которое по имени называть нельзя, что во сне приходит, и душит человека?

Милош говорил предельно серьезно, и оба возницы сразу присмирели, поскольку каждый из них за свою жизнь баек и страшилок слышал немало, да и относились неграмотные мужики к этим байкам намного серьезнее, чем кошмаривший их ликтор.

– А нам этого только не хватало! – продолжал он. – Хватит нам и с тем урдом разбираться, что их убил. Вот этот вот успел нам рассказать, что с ними случилось. Тебе лучше не знать. Одно скажу: обозлённый дух нам во вред, а умиротворённый – нам в помощь будет!

Подбодренные таким суждением, высказанным авторитетным тоном, возницы при помощи Дюка с Милошем в четверть часа выкопали две неглубокие ямки, стащили в них мёртвых и слегка присыпали землёй.

– Хара-а-ан! – раздаётся над горами протяжный крик обозного старшины.

И опять закрутились колёса груженых подвод, застучали по твёрдой земле лошадиные копыта, заскрипели плохо смазанные оси. То и дело раздавались отрывистые вскрики возниц, подгонявших лошадей.

Помощник приказчика Ар-Шарим, покачиваясь в седле своего коня, то и дело искоса поглядывал на ехавшую чуть позади и сбоку Урсулу. Наконец, он придержал коня и поехал с ней стремя к стремени.

– Послушай, красавица, – начал он. – Я так понимаю, что вы на рассвете Хоровод Теней видели. Я рядом был, слышал, когда вы Рахиму докладывали.

– А что, если и так? – неприязненно ответила девушка.

– Я же понимаю… – Ар-Шарим нервно оглянулся по сторонам. – Хоровод Теней, говорят, указывает либо на место, где что-то случилось, либо на место, где лежит клад! Между тем злодеяние случилось не там, а там, где эти вон с заступами ходили – закапывать кого-то.

– А почём ты знаешь, что не откапывать?

– Ха! Думаешь, я глупый? Стали бы возниц с собой брать? Да и не принесли они с собой ничего, я видел! Стало быть – там, в утреннем месте, клад лежит. Вы, может, в таких вещах и не разбираетесь, а вот попутешествовали бы с моё – сообразили бы!

– А что, доводилось, знать, тебе доселе клады находить? – с иронией полюбопытствовала Урсула.

– Может, самому и не приходилось, да слыхал про такие случаи! Ты – вот что… Ты расскажи мне, где именно вы что видели, а то лучше – нарисуй! Я тебе обещаю, приедем потом сюда вместе с наёмными рабочими, найдём и откопаем! Поделим пополам!

Урсула внимательно посмотрела на торговца. Судя по всему, он говорил всерьёз, искренне веря в обоснованность своего предположения.

– Да с чего ты взял про клад-то? Ну, кто его тут зарыл, скажи?!

– Э, женщина! Как кто? Караваны хоть изредка, но ходят. А раньше чаще ходили. Двести лет назад. А дорога всегда опасной была. Вот, когда погоня настигает, купцы готовы самое ценное в землю закопать, чтобы не пропало!

А еще раньше здесь, говорят, вообще люди жили. Так что – расскажешь, что видели?

– У него спроси, – Урсула махнула рукой вперед, где ехал Милош.

– Это твой приятель, да?

– Ты догадался, верно? Ар-Шарим хмыкнул.

– Он воин, да. А много ли у него денег, чтобы содержать такую женщину, как ты?

– Я не знаю. Спроси у него сам, а?

– Э, не понимаешь! Ладно, после поймёшь! – помощник приказчика с досадой ударил коня пятками по бокам и вырвался вперёд.

Чуть за полдень въехали на перевал Шайгир, где на обширной площадке возле родника устроили привал, после которого обоз спустился в другую долину. Вечером, когда устраивались на ночлег, Дюк услышал, как Орзой говорит Эль-Зидару:

– Сейчас я видел всадника вон на той возвышенности, мимо которой идёт дорога. Нам завтра там ехать! Он сидел на коне и смотрел на нас в смотровую трубу.

– Поблизости есть селения?

– Откуда, Рахим? Разве что отшельники какие- нибудь! Селения, какие есть – все на той дороге, с которой мы свернули.

Рахим тоже достал смотровую трубу, да не простую, а складную, дорогое изделие террагонских мастеров в золоченом корпусе, раздвинул её и вскинул к глазу. Сначала он осмотрел все окрестные возвышенности, затем принялся вдумчиво изучать рельеф местности.

– Не должно здесь быть разбойников, откуда им тут взяться? – пробормотал он. – Впрочем – всем следить за местностью!

Когда начало темнеть, весь обозный народ расселся внутри огороженного возами круга, деловито стуча ложками о края мисок и котелков. Милоша и Орзоя командир отправил в дозор: подняться на ближайший холм и осмотреться. Между тем, Ар-Шарим, сидя в обществе троих конторщиков, завёл с ними такую беседу, предварительно убедившись, что Урсула находится поблизости и всё слышит:

– Лично мне здесь нравится! Даже хорошо, что мы свернули на эту дорогу! Если бы я не любил приключений, я бы в восемнадцать лет не записался в воинскую школу! Очень хотелось мне мир повидать, да опыта понабраться!

– Ты обучался в воинской школе? – удивился один из конторщиков.

– О да! Целый год! И такие были у меня хорошие учителя, что уже через полгода я был лучшим мечником школы. Я бы и дальше занимался этим ремеслом, да оказия вышла. Повздорил я с одним воином. Из-за дамы. А я тогда нравом ох как крут был! Вот как и сейчас, но теперь я стал добрее, а тогда… Нисколько не волновало меня, что этот ветеран участвовал в трёх походах. Ух, я его отделал! За это, собственно, и выгнали меня из школы…

– И что же ты?

– А я что… Мне уже неинтересно стало. Думаю – ну, пойду, наймусь в дружину, и что? Стану недалёким злобным убийцей! Решил, что надо не только учиться железякой махать, или там кулаками, а книги читать… А тут как раз вакансия в торговой конторе подвернулась.

– Так ты хорошо мечом владеешь? – спрашивал все тот же конторщик.

Ар-Шарим исподтишка взглянул на Урсулу и важно ответил:

– Отменно, скажу я тебе, и не только мечом, чем угодно, да иногда и практикую! Иногда, если выбесит меня кто – сразу беды хапнет! Хотя, конечно, добрее надо быть. Эх, как могу себя успокаиваю…

– Эт-та кого ты тута назвал недалёким злобным убийцей?! – раздался голос Шарафа – грузного и широкоплечего наёмника из Фаристана.

– ТЕБЯ, сударь Шараф, я никак не называл, – мирно ответил помощник приказчика.

– Погодь! Ты, что ли, ВСЕХ НАС так назвал?

– Ты чего бузишь, угомонись! – решил урезонить охранника Ар-Шарим.

– Ты утверждаешь, что ты отлично дерешься разным оружием? А не врешь ли ты?!

– Послушай! – строго произнёс торговец. – Я бы вполне мог продемонстрировать тебе это на деле, но…

– Так вот я и о чем! – торжествующе провозгласил наёмник. – Если ты не пустомеля и не балобол – докажи!

Оглянувшись еще раз на Урсулу, помощник приказчика заявил:

– Ты сам не знаешь, на что напрашиваешься! Но – поединки в походе запрещены! Эль-Зидар давеча говорил, коли увидит ссору с оружием, да и без оного, спуску не даст. Потому что места опасные, до того ли? Конечно, хотелось бы дать тебе укорот, дабы неповадно было, но не желаю нарушать порядок!

С этими словами Ар-Шарим оглянулся на Эль- Зидара, как бы апеллируя к нему. Командир, однако, сидел в двух десятках шагов от них и делал вид, что с интересом разглядывает облака на темнеющем небе и ничего вокруг не слышит и не замечает. Другой же человек, который мог бы своим словом остановить конфликт – Баргут – при первых признаках ссоры незамедлительно отошел куда-то за подводы, будто бы по делу.

– Так если ты не желаешь, я тебя сейчас отделаю и без твоего желания! – посулил Шараф. – Потому – не терплю пустозвонов!

Здоровяк вразвалочку приблизился к помощнику приказчика и встал, уперев руки в бока. Ар-Шарим подскочил, словно подброшенный пружиной, картинно схватился за рукоять торчащего из-за пояса кинжала – ронделя.

– Воистину, Рахим, если ты сейчас не угомонишь этого неразумного – одним стражем у тебя станет меньше!

– громко воскликнул он, призывая командира охраны.

Тот лениво повернулся к ссорящимся и безразлично махнул рукой:

– А проучи его, Шарим! Если этот громила настолько глуп, чтобы связаться с таким сильным противником, как ты – мне его не жалко! Можешь сделать с ним всё, что захочешь, я разрешаю!

Дюк подавился сдерживаемым смехом. Рахим Эль- Зидар был бесподобен. Сказав фразу, он устроился поудобнее, чтобы смотреть. Шараф протянул вперёд левую руку и хотел схватить торговца за шиворот, тот проворно отпрыгнул назад, не решаясь, однако, достать рондель, справедливо полагая, что тогда-то ему точно конец. Отпрыгнув, Ар-Шарим заметался из стороны в сторону, изображая обманные движения, а на самом деле – выискивая, куда еще отступить. Никто не предполагал, что здоровяк может двигаться столь стремительно. Миг – одно движение – и тяжелый кулак, словно пущенный из пращи булыжник, врезался в скулу помощника приказчика. Лишь его сапоги мелькнули в воздухе, а тело, с размаху грохнувшись на спину, проехалось по земле и замерло. Вокруг раздался дружный гогот охранников и возниц. Прошло минуты две, прежде чем Ар-Шарим пришел в себя и приподнял голову. Командир Эль-Зидар уже стоял над ним с флягой воды. Он плеснул чуть-чуть воды лежащему на голову, а потом протянул ему флягу и с невозмутимым видом произнёс:

– Ты напрасно вздумал так сильно поддаться ему. Я понимаю, что силы надо уравнивать, но ты – перестарался!

Ответом на эту фразу был новый взрыв хохота вокруг. Дюк подсел ближе к Урсуле. Она выглядела довольной.

– Он сделал то, что очень хотелось сделать мне! – призналась девушка.

– Хорошо, что это сделал Шараф.

– Признайся, сударь Барт, – вдруг сказала девушка. – Тебе нравится госпожа Норат?

– А почему ты спрашиваешь?

– Она всем нравится. И тебе тоже?

– Разве она может не нравится? Она красивая, и умеет этим пользоваться. Ну, так что же? Думаю, свои симпатии она регулярно меняет.

– Верно! Она делает, что ей хочется. Впрочем, ты ей действительно понравился, я знаю.

– Что с того? Вряд ли на обратном пути мы окажемся в Тар-Хан Сюрте.

Они помолчали. Бесшумно ступая, сзади подошел Милош.

– Мы видели дым от костра, – сообщил он. – Вон

там!

Палец его указал вперёд, по ходу движения обоза и чуть правее дороги.

– Не рассмотрели, кто там?

– Нет. Там местность понижается, река течёт низом, дымок поднимался оттуда, причем такой жидкий, сразу и не разглядишь. А пока мы добрались до места на склоне, с которого можно рассмотреть дно долины, уже стемнело, и стало ничего не видно. Но он был достаточно далеко.

– Могут это быть те разбойники, про которых мы слышали?

– Это, вообще, могут быть и другие разбойники, – уточнила Урсула. – Много желающих чужое добро урвать.

А что до того, что места здесь безлюдные – так что же? Говорят – что им здесь делать? Да то, что промышлять они могут на торговом тракте, а здесь иметь лагерь, место укромное, где можно отдохнуть, добычу припрятать, облаву переждать.

– Может быть, что охотится кто-то, – возразил Милош. – Разбойники, увидев торговый обоз, не стали бы себя выдавать – костёр разводить в пределах видимости!

– Тоже верно…

Наступила ночь – тёплая, звёздная, наполненная журчанием воды и перекличкой ночных птиц. Дюк отстоял свой караул, разбудил сменщика, но спать ему не хотелось. Он сидел, опершись спиной о колесо телеги, и думал. Думал о том, что они должны предпринять, когда обоз достигнет пункта своего назначения.

«Первым делом – разыскать дом Тамира Нарсуфа и попытаться поговорить с ним. Надеюсь, произошедшие события сделают его более разговорчивым со своими предполагаемыми союзниками. Вероятнее всего, у него есть предположения, кто убил его брата и охотится сейчас на него, и, главное – почему? Как там сказал Скорпион? Камиль Нарсуф знал, кто стоит выше мурзы Челыша? Кроме того, раз они – братья – заказывали Гуляй-Полю доставить им бочонок урда, значит, они знают, для чего его можно употребить! Надеюсь… Очень бы хотелось верить, что они не просто коллекционируют дорогие древние артефакты, не понимая их назначения! А вот уже потом можно… нет, даже нужно отправиться в город Шинхан-Сюрт, попроведать контору торгового дома

«Семь дорог». Раз Скорпион сотоварищи до нее не доехал, можно надеяться, что там еще не в курсе всех событий…»

Постепенно сон сморил его. Наутро снялись с места рано, позавтракав остатками вчерашнего ужина. Обоз, подвода за подводой, вытянулся на узкую дорогу, плавно идущую на подъём, и медленно покатил по ней.

Командир Рахим с Орзоем ехали впереди. Дюк ехал рядом с подводой, на которой сидел Алишер, и вполуха слушал разные сказки, которые приказчик дома Альманзирра рассказывал об этих местах.

– Люди в этих горах никогда густо не селились. Не знаю, почему. Зато, в воображении своём, населяли здешние места различными удивительными существами. Урдами, шушунами, великанами… Сейчас уж и не скажешь – боялись ли селиться тут, потому что боялись их, или по иной какой причине… Про летающего великана Нархата, например, рассказов много было. Я же вырос в Эрогане, все их слышал еще в детстве, знаешь ли.

– А про Город Теней тоже рассказывали?

– Знаешь ли, уважаемый, про Город Теней стали рассказывать уже много позже! Вот, чтобы мне не соврать… лет пятьдесят назад. У рассказов про Город Теней есть совершенно определённый источник, знаешь ли!

– Даже так?!

– Так. Вот как это было. Впервые про город рассказал некий человек по имени Турон. Этот самый Турон был простым погонщиком мулов. Да вот нанялся он идти в поход. В ту пору жил в Эрогане один известный искатель древностей. Стариной увлекался, вещицы всякие собирал, книги старинные, читал много, ездил, разыскивал развалины древних городов и искал там что-то. Да, говорят, не просто так он древности собирал, чтобы на полку поставить и хвалиться потом, а пытался суть их постичь. Имя ему было Лукас Нарсуф…

– Что?! Как ты сказал?! – вскинулся Дюк.

– Лукас Нарсуф Эль-Гирд. Из старинного Эроганского рода.

– Послушай! А знаешь ли ты братьев Нарсуф – Камиля и Тамира? Доводилось ли…

– Это его внуки. Да. Ты знаешь их?

– Хм. Лично не довелось. Понаслышке только.

– Ну, да, я слышал, что внуки его тоже этим делом увлечены. Так вот, слушай, коли интересно. Этот-то Лукас снарядил отряд, чтобы идти в эти горы. Уж чего он хотел в них найти – этого я тебе не скажу. И вот Турон нанялся в тот отряд погонщиком мулов. Скитались они по горам месяц с лишком. Когда же вернулись, Турон ходил по корчмам и тавернам, и, выпив пару пиал крепкой настойки, рассказывал… Только ты учти, что я тогда маленьким был, мне об этом позже рассказывали, сам не слышал я этих рассказов. Будто бы во время стоянки убежал у Турона мул, и отправился тот его искать. Искал, искал, и наткнулся, будто бы, на равнину, по которой бродили тени. И были там строения какие-то, каменные, не одно и не два, а, говорит – много. Мул же его бродил по лугу, на половине пути до тех строений. Обрадовался погонщик, позвал животное, мул услышал его и пошел к нему. А дальше… Турон рассказывал, что вдруг между ним и мулом появилась большая тень, мул ступил в неё – и сгинул!

– Вместе с тенью?

– Да. Именно вместе с тенью. Именно так он и говорил потом всем. Это потом, да. А тогда убежал он оттуда, что было мочи!

– И что же – Лукас Нарсуф не попытался потом это место найти?

– Видимо, попытался, – согласно покивал головой Алишер, – да только не нашел ничего. Больше тебе скажу: из его отряда про этот случай никто больше и не упоминал! Это уже потом, сказывают, что кто-то и Хоровод Теней видел, и сам город – издалека. А вот люди Лукаса – ни словом! А вот Турон вскорости помер. Хотя мужик был вполне себе здоровый, по рассказам. А только нашли его однажды мёртвым у себя дома – и всё. Вот так- то!

– Ну, а сам Лукас? Его неужели не спрашивали?

– Спрашивали, конечно. Как рассказывают, он всё отшучивался – мол, мул действительно пропал, против этого не поспоришь! А что до города какого-то, так, дескать, Турона и спрашивайте – он же его видел, а не мы!

Дюк открыл было рот, чтобы порассуждать, а что вообще мог искать Лукас Нарсуф в горах, как из головы колонны донеслись громкие возгласы. Командир Рахим и Орзой остановили своих коней на наивысшей точке подъема и разговаривали с всадником, сидящим верхом в десятке шагов перед ними. Дюк бросил взгляд по сторонам – не может ли быть засады – и направил коня вперёд, к голове обоза. Местность справа и слева просматривалась на достаточное расстояние, внезапно никто не выскочит, и стрелять можно только вон оттуда, из ложбинки, но до неё – саженей семьдесят, так что ружейные выстрелы не будут очень точными, разве что хорошие лучники там притаятся.

Эль-Зидар всё еще беседовал о чем-то с незнакомым всадником. Тот рукой с нагайкой указывал куда-то в сторону, туда, где в низине текла река. Дюк счёл неуместным подъезжать к ним близко без приглашения, остановился в полусотне шагов и стал смотреть по сторонам, положив руку на рукоять меча.

«Таких совпадений не бывает… Уже пятьдесят лет назад экспедиция искателя древностей что-то в этих краях искала, и впервые наткнулась на какой-то город. И, судя по всему, решено было об этой находке умолчать, лишь один дурачок болтал языком, как базарная торговка, потому что его распирало рассказать всем, что он нашел! И по сей день внуки этого искателя продолжают заниматься древностями. И есть кто-то еще. Кто-то, кто следит за нами с момента нашего прибытия в Тарское ханство, и при этом интересуется делами братьев. Если из этого не вытекает, что охота на меня и моих спутников связана с нашим интересом к известному артефакту, то у меня нет никаких способностей к сыскному делу. Или мы не должны что-то найти, или мы не должны что-то узнать. А, впрочем, это почти одно и то же».

Наконец, незнакомец толкнул лошадь в бока пятками, развернул её и поехал прочь. Стал виден висящий за его спиной колчан со стрелами. Эль-Зидар рысью направился к Дюку. Поравнявшись с ним, командир натянул поводья.

– Охотники! – сообщил он. – Лагерь у них рядом. Там, где вчера дым от костра видели.

– И на кого же они охотятся?

– На марала и горного барана. Тут их много. Мясо солят, коптят, шкуры заготавливают.

– И сколько их тут?

– Говорит – трое. Я спросил его – не видели ли они тут кого? Нет, говорит, уже дней десять, как ни человека.

Рахим махнул рукой и закричал вознице первой подводы, чтобы тот продолжал движение. Покачиваясь в седле сбоку от второй по счету подводы, Дюк видел, как встреченный ими охотник спускается по пологому склону и как навстречу ему из-под раскидистой чинары выходят еще два человека. Дюк посмотрел на них в смотровую трубу. Мужчина и женщина. Мужчина – бородатый, в сером бешмете до колен, женщина – на вид лет около тридцати, в короткой зелёной куртке и в шляпе с узкими полями, из-под которых выбиваются соломенно-желтые локоны, подробно черт лица – не разобрать.

Обоз двигался дальше. Верста, другая, третья…

– Если ничего не задержит нас, то ночевать будем вблизи небольшого селения, от которого всего фарсаха три до выезда на равнины, где уже стоят эроганские порубежные заставы! – сказал приставу Алишер, выпуская клубы дыма из курительной трубки.

Друг дружку сменяли горные вершины, зелёные поляны, рощи широколиственных деревьев, ручьи, в середине дня обоз миновал еще один невысокий перевал. На перевале Эль-Зидар подозвал Дюка.

– Вон там – удобная смотровая площадка! – его палец указывал на возвышенность справа от дороги. – Заберись и осмотри окрестности.

Дюк оставил коня в том месте, где склон становился крутым, и полез вверх, одной рукой придерживая меч, а другой хватаясь за ветки кустов. С ровной площадки на вершине возвышенности открывался прекрасный обзор на несколько вёрст вокруг. Он был бы еще больше, если бы не окружавшие их горы. Невысокие, покрытые широколиственным лесом вершины поднимались со всех сторон. На северо-восток уходила широкая долина, в которую сейчас медленно спускался обоз. Посередине долины с громким рокотом, слышимым даже здесь, наверху, скакала по камням и выписывала петли река Шимерта. На юге осталась Шайгирская долина, поблескивавшая десятками ручьев и небольших водопадиков, падающих с небольшой высоты. Прекрасное место, где, будь такая возможность, Дюк задержался бы дней на десять, чтобы поохотиться вдали от забот и суеты.

Осмотрев подробно долину Шимерты, Дюк перевёл трубу на юг. В поле зрения попала узкая дорожка, ответвившаяся от основного пути, по которому прошел караван. Она вела, судя по всему, туда же – в Шимертинскую долину, но не через перевал, а окольным путём. И по этой дорожке скакал всадник. Дюк сопровождал его, медленно ведя смотровую трубу. Вот он приблизился, находясь теперь на расстоянии около полуверсты от наблюдателя. Ближе уже не будет. Теперь пристав понял, что это – не всадник, а всадница. Причем та самая женщина в зелёной охотничьей куртке и шляпе с узкими полями.