Полная версия
Самому себе не лгите. Том 3
Благосклонный читатель согласится, что откровения книги «Ноосфера», созданной через две тысячи лет от Рождества Христова, есть интерпретация библейских заветов с позиций современного научного миропонимания. Блестящие догадки предшествующих поколений, облаченные в религиозную форму, с учением Шардена и Вернадского о ноосфере обрели новое толкование. Идеи Вернадского о взаимодействии Природы и Общества, изложенные в 1926 году в книге «Биосфера», оказывают огромное влияние на формирование современного экологического сознания, а интерес к учению о ноосфере стал расти к концу прошлого века, когда человечество осознало гибельность пути вульгарно-технократического уклада своего существования. Тейяр де Шарден, крупный ученый и мыслитель двадцатого века, развил идеи Вернадского, внес в них доктрину духовной эволюции Вселенной, венцом которой должна стать деятельность человека разумного и его единение с Творцом Вселенной. Шарден считал, что появление человека есть логический результат упорядоченного процесса, который был намечен с возникновением нашей планеты. Более того, современные аналитики высказывают предположения о том, что человек создан для самопознания материи. Материя в образе человека ставит вопросы о сути и смысле жизни, о природе и закономерностях Вселенной, ищет ответы и направляет их в ноосферу, обогащая ее познаниями мира.
Итак, наше исследование встает в ряд человеческих творений, ставящих целью объяснить природу планетарного Разума. В книге «Ноосфера» перечислены основные вехи продвижения человека к истине, вековые успехи и достижения, полученные неосознанно, эмпирическим путем. Зафиксированы многочисленные факты от ученых, предсказателей и целителей, подтверждающие, что жизнь планеты проистекает по законам космического Разума. Великие физики И. Ньютон, А. Эйнштейн, Н. Бор и А. Сахаров признавали существование Всемирного Разума, управляющего Вселенной.
Вселенная есть арена властвования Мирового Разума, тогда как околоземная энергетика – это источник для лечебных упражнений саянского целителя, осуществляемых под контролем и управлением неких Высших Сил. В книге сделан шаг от ноосферного учения в сторону его практического применения в важнейшем направлении здоровья. Жизнь человека есть его главное богатство, поэтому не случайно небесная канцелярия утверждает, что направление медицинского сопровождения землян составляет одно из основных информационных массивов ноосферы, если не основное.
В части 5 книги приведена малая толика от космической методики излечения, которая более чем успешно применяется саянским целителем на практике. Медицинские учреждения могут подключиться к небесной богадельне, убедиться в ее эффективности и извлечь что-то полезное для своей повседневной практики. В таком случае произойдет общественное признание фактического существования и действенности внеземной методики исцеления людей, укрепится вера науки в необозримые силы великого Космоса и приблизится время их освоения. Сегодня не существует единой концепции ноосферы, и для ее разработки необходимо сосредоточить усилия на стыке различных наук исследовательских коллективов и отдельных энтузиастов, каких уже насчитывается немало, для чего создать государственную программу по установлению контактов с внеземной цивилизацией. Если такое не сложится в силу административных, психологических или иных ограничений, то данная Космическая эпопея под емким названием «Ноосфера» будет востребована последующими, более подготовленными и прагматичными поколениями.
А. Ведров, писатель и публицист
В. Картошкин, энергетический реаниматор
Юрий Выборнов
Поэт, автор и исполнитель песен, номинант национальных литературных премий: имени Сергея Есенина «Русь моя», «Поэт года», «Наследие», «Георгиевская лента», А. Грина в рамках конференции «РосКон – 2020», премии имени Сергея Довлатова, премий «Большая книга» и «Национальный бестселлер». Участник литературного конкурса «Классики и современники», международного поэтического фестиваля «Дорога к Храму», Национальной литературной премии «Золотое перо Руси», Международной литературной премии имени Святых Петра и Февронии Муромских, член Общероссийской общественной организации «Российский союз писателей», член Межрегиональной общественной организации «Интернациональный Союз писателей» / «Интернациональное Сообщество писателей, драматургов и журналистов».
Волна
Скитается волна по морю,сегодня здесь, а завтра там,но недовольна всё ж судьбою,мечта её ведь океан.Ей море стало слишком пресно,солёность позарез нужна,и не находит себе место,волнуется, кипит, шипя.Всё жаждет глубины бездоннойи ждёт, когда же будет склон,нет-нет, не шельф материковый,а непременно только склон.И после склона чтоб теченье,глубинное, как говорят,несло её по белу светупросторы дальше покорять.Скитается волна по морю,сегодня здесь, а завтра там,но недовольна всё ж судьбою,мечта её ведь океан.11 июля 2020Не расту я боле в рост
Не расту я боле в рост,а расту я ныне вширь,теряю волос, но не простдля меня вопрос один.Куда могу я обратиться,с прошением своим прийти,чтоб вширь расти остановитьсяи снова в рост начать расти.Чтоб, как и прежде, быть плечистым,подтянутым и молодым,не лысым, сгорбленным, поникшим,а жизнерадостным, лихим.Увы, но нет, всё нет ответа,на мой не хитренький вопрос,молчит Творец, молчит планета,а я расту вширь без волос.14 июля 2020Хоть на миг
Научился ходить по водеи в небе синем летать,но одно не под силу всё ж мне —хоть на миг от себя убежать.От себя убежать, прочь умчатьсяот мыслей порочных своих,от слабостей, что нужно бояться,и взглядов не нужных, пустых.Не нужных, пустых размышлений,суждений порою, что вслухбывают полны осужденийи угнетают лишь дух.Дух, который томитсяв бренном теле моём,свирепствует, малость бранитсяо заточенье своём.Научился ходить по водеи в небе синем летать,но одно не под силу всё ж мне —хоть на миг от себя убежать.14 июля 2020Клац, клац, клац
Я смотрел TV намедни,и сказал один там плут,что работать нам не нужно,незачем нам боле труд.Мол, компьютеры умеютгайки опытно крутить,а ещё пахать и сеять,кашеварить и лечить.Век высоких технологий,заживём мы, эх, друзья,будем жить вполне достойно,припеваючи, шутя.И не надо будет болена работу нам ходить,захотел ты что-то сделать,клац, клац, клац – чего мудрить.Клац, клац, клац – и вся работа,надо только-то всегоразвивать мускулатурупальца всё же одного.Одного, коль будет мало,но так это ничего,напряжёмся и подтянеммы соседей уж его.На руках соседей хватитэтак лет на сто вперёд,а ещё в сапог мы спрячемвсех соседей только с ног.Будут в ЗИПе с ног храниться,отдыхать и не потеть,бить баклуши и лениться,но от скуки всё ж чернеть.Клац, клац, клац, конечно, нужно,но простите вы, друзья,чтоб чернеть без дела в ЗИПе,эта жизнь не для меня.14 июля 2020Сегодня в моде
Сегодня в моде словоблудствои скучный вздор на языке,а матерщина и беспутство,шагают гордо налегке.Шагают гордо, лезут в ушиназойливо всегда везде,а с ними вместе море чушивраз расплескалось по земле.Сегодня в моде также чванство,кичливость, спесь в большой цене,и процветает спекулянтство,забыв немного о труде.Забыв немного, что кичитьсяпорою так не хорошо,недолго так и простудиться,да мало ли ещё там что.Сегодня в моде, сегодня в модеужасного полным-полно,на посошок вам всё ж в итогетихонько молвлю: ё-моё.Тихонько молвлю и оставлювас на часок, мои друзья,немного скорбь свою разбавлю,но лишь водой из родника.15 июля 2020Мне города напоминают зоопарки
Мне города напоминают зоопарки,квартиры – клетки, двор – большой вольер,но мы живём, готовим летом санкии сами выбираем интерьер.Бесспорно, выбираем сами,но вот беда: ведь выбор не велик,не стоит друг, не шевели усами,открой глаза, увидишь сам всё вмиг.Увидишь сам, возможно, ужаснёшься,а может быть, прозреешь и поймёшь,а может, просто глупо улыбнёшьсяи дальше в свою клетку спать уйдёшь.Мне города напоминают зоопарки,квартиры – клетки, двор – большой вольер,но мы живём, готовим летом санкии сами выбираем интерьер.16 июля 2020Сантименты
Может, кто-то всё-таки подскажет,где, когда и как, а может, даже с кемя сантименты все свои оставил,спустил на ветер, утратил их совсем.И ныне вот ползу неторопливо,по жизни я спокоен как удав,бесчувственно, порою нелюдимо,не зная слов «любовь», «волнение» и «страх».Ползу себе, ползу, не зная боли,а счастья, радости давно со мною нет,к тому же затерялось чувство воли,и опостылел всем давно уж белый свет.Может, кто-то всё-таки подскажет,где, когда и как, а может, даже с кемя сантименты все свои оставил,спустил на ветер, утратил их совсем.17 июля 2020Меру надобно знать
Чтоб вид недужный с утра не принять,меру в веселии надобно знать,на донышке чёртика всегда оставлять,на посошок, прощаться и спать.На посошок, но только лишь раз,не два и не три, стойкий отказ,до дому в дорогу без лишних фраз,культурно, с улыбкой, без глупых проказ.Культурно, с улыбкой проснувшись с утра,умыться, побриться, не кричать на кота,с восторгом вспомнить вечер вчера,тихонько сказать: «Эх, красота!»Чтоб вид недужный с утра не принять,меру в веселии надобно знать,на донышке чёртика всегда оставлять,на посошок, прощаться и спать.17 июля 2020Скрипит уключина весла
Скрипит уключина весла,и небо грусть наводит,клубится пар, течёт река,а лодка вдаль уходит.Уходит вдаль за поворот,несёт её теченье,но лодочник гребёт-гребёт,хоть мучает похмелье.Да к этой муке уж привык,закоренелый, дока,простой российский он мужик,но а грести – работа.Грести и люд перевозитьс берега на берег,работать, жить и не тужитьо том, что нету денег.Что ж нету денег – ерунда,зато семья здорова,в руках есть силы для весла,да и душа от Бога.Скрипит уключина весла,и небо грусть наводит,клубится пар, течёт река,а лодка вдаль уходит.17 июля 2020В преддверии грозы
В преддверии грозысмотрю в окно на тучи,завидую я им,что так они могучи,грозны, густы,прекрасны и тягучи,но есть ещё душа,ведь через миг плакучи.И вот он миг, навзрыд,рыдают, горько плачут,с небес роняют слёзы,да только взгляд не прячут,а выплакав до дна,всё с ветром дале скачут,но не пройдёт и года,вернувшись, вновь заплачут.Я возвращенья жду,я туч жду с нетерпеньем,ведь отношусь я к нимс великим уваженьем,смотрю в окно: там солнце,к нему с большим почтеньем,но тучи ближе мнепечальным настроеньем.В преддверии грозысмотрю в окно на тучи,завидую я им,что так они могучи,грозны, густы,прекрасны и тягучи,но есть ещё душа,ведь через миг плакучи.18 июля 2020Столпилась уйма ротозеев
Столпилась уйма ротозеев,и на аварию глазея,советы разные даёт,мол, тут не так, мол, идиот.И каждый знает, что да как,куда крутить и как держать,в какую сторону согнуть,ну, прямо профи, просто жуть.Ну, прямо профи, нам куды,умеют всё, что не спроси,под руку всё ж совет дают,хотя ему не место тут.Не место, как и ротозеям,что лишь мешают пользе дела,аварию враз устранить,чтоб радостно в дальнейшем жить.К чему всё это я пишу,поймите, люди, вас прошу,когда работают спецы,то лучше молча отойти.Советами чтоб не мешать,а также чтоб не отвлекать,ведь утомляет болтовня,порою вздорная слегка.19 июля 2020Что же делать
Что же делать, коль счастье приснитсяи заглянет ко мне оно в дверь,может, просто проснуться, умыться,выпить кофе и снова в постель.Что же делать, коль вновь повторитсяи настойчиво будет стучать,в дверь закрытую будет ломиться,где не ждут его боле опять.Что же делать, коль будет не скрыться,не выставить счастье взашей,может, просто взять и проститься,с ненастьями в жизни своей.Что же делать, что делать, не знаю,извело уже счастье меня,но с надеждой я дверь отворяю,и, проснувшись, шепчу я слова:«Что же делать, коль счастье приснитсяи заглянет ко мне оно в дверь,может, просто проснуться, умыться,выпить кофе и снова в постель».12 июля 2020Есть у мальчишки одного
Есть у мальчишки одногозаветная мечта —педали день и ночь крутитьс рассвета дотемна,ни дом, ни школа не нужна,и не нужна семья,а только друг велосипед,чтоб мчал его всегда,чтоб мчал его на край земли,туда, где горизонт,туда, где облака в пыли,и лишь вперёд, вперёд.Вперёд, вперёд всё хорошо,упорству лишь зачёт,но парню нужно объяснить,что слово есть «ремонт»,ремонт всегда, ремонт во всём,в порядке он вещей,и на примере показать,чтоб был он здоровей,чтоб здоровей и веселеймчался лишь вперёд,но только лишь после того,как сделает ремонт.19 июля 2020Могло ль присниться
Могло ль присниться, что не будуя больше петь и танцевать,стихов писать, как и рассказов,любовь встречать и провожать.Смеяться в солнечном сиянье,грустить порою при луне,как в историческом романео рыцаре, что на коне.И сердце ёкнуло немного,а также дрогнула душа,проснулся весь в поту, ей-богу,и стал иначе жить, друзья.Стал жить иначе, но от взглядовне отступился ни на шаг,не стал затворником пенатов,и до сих пор я им чужак.Могло ль присниться, что не будуя больше петь и танцевать,стихов писать, как и рассказов,любовь встречать и провожать.20 июля 2020Облизнутся подхалимы
Облизнутся подхалимы, улыбнутся и враги,а завистники, конечно, не останутся в тени.Знаю я, что уповают, ожидают день и час,руки дружно потирают, знаю точно без прикрас.Кровожадно смотрят в спину, дружелюбно мне в лицо,представляют всё картину «Опустелое крыльцо».Знаю, ждут мою погибель, травму, хворь или беду,верят в то, что будет прибыль и почёт, коли уйду.Но спокойным ровным шагомпуть свой дальше я держу,ну а вы кусайте локти,чрез плечо им говорю.Облизнутся подхалимы, улыбнутся и враги,а завистники, конечно, не останутся в тени.29 февраля 2020Держите ушки на макушке
Держите ушки на макушке,часто слышал я, друзья,но доверчивый был с детства,верил всем, увы, всегда.Говорили простофиляпро меня все за глаза,иногда родня журила,но по-свойски и любя.И однажды приключиласьсо мной история одна,по наклонной жизнь скатилась,доверчивость тому вина.Как-то шёл я по проспекту,город спал уже… когдауслышал: «Помогите!Убивает он меня!»Без раздумий вмиг поспешнобросился на помощь я,помог женщине успешно,спас от хулиганья.И только утро наступило,едва открыл свои глаза,стучали в дверь мне торопливо,настойчиво и не шутя.Дверь отворив, связали руки,под стражу взяли и кричасказали: «Даже на поруки,не выйдешь ты уж никогда!»Как оказалось, обратиласьта женщина, что спас вчера,в полицию она явиласьи заявила на меня.О том, что я её ограбили мужа бил, который ждалсвою супругу у порога,которую он обожал.Родне моей она сказалао том, что коли заплачу,не будет дела, приговора,и я спокойно заживу.Ответ мой был простой и ясный,что ей копейки я не дам,возможно, люди скажут – жадный,но честный, гордый и не хам.Потом был суд, такая доля,судили меня за доброту,а аферистка и свободапо сей день живут в миру.Держите ушки на макушке,часто слышал я, друзья,но доверчивый был с детства,верил всем, увы, всегда.12 марта 2020Тридцать восемь
Годы шли, и вот сединыпоявились у виска,нет, не старость подступила,тридцать восемь мне пока.Тридцать восемь?.. Да, немного,но скажите, господа,что же всех нас так пугаетцифра в градусах когда…Цифра в градусах, не скрою,возмущает вот меня,когда Light на этикетке,а крепость меньше сорока.Когда в тени уж тридцать восемь,зной, давит духота,а я как будто запекаюсь,подобно дичи для стола.Да, бесспорно, можно вечноговорить, писать, друзья,но не буду торопиться,тридцать восемь мне пока.13 апреля 2020О, кто же ты
О, кто же ты, спутник, неведомый друг,мой ангел-хранитель иль просто недуг,ответь, не томи, дозволь мне познать,кого почитать, а кого проклинать.О, кто же ты, кто, что вечно со мной,опора, поддержка в жизни земной,заступник, защитник, дух удалой,а может, отступник, сам чёрт озорной.О, кто же ты есть, яви же свой лик,открой же мне тайну хотя бы на миг,доколе в неведенье жизнь проживать,искренне верить, любить и страдать.О, кто же ты, спутник, неведомый друг,мой ангел-хранитель иль просто недуг,ответь, не томи, дозволь мне познать,кого почитать, а кого проклинать.24 июля 2021Великое счастье
Спокойно пожить – великое счастье,великое счастье – жить, не тужить,не ведать, что жизнь лишь одночасье,минута, секунда… и не воскресить.Рыданий не слышать в час расставаний,калек и убогих про превратность судьбы,прохиндеев различных и их обещаний,а также прочей пустой болтовни.Спокойно поспать – великое счастье,великое счастье – тревоги забыть,не ведать, что в мире бушует ненастье,и безмятежно по снам побродить.Скрежет не слышать злобы презренной,стон бедноты, неуместный укор,не ведать глупца ухмылки надменнойи роскоши модной омерзительный взор.Спокойно веровать – великое счастье,великое счастье – в согласии быть,не ведать пороков, грехов и ненастья,благочестиво в мире ходить.Не попадаться, поддавшись соблазнам,в сети уловок, а также в силки,помнить и знать с рожденья, с пелёнок,что черти коварны и очень хитры.27 июля 2021Ханох Дашевский
Родился в Риге. Образование получил в Латвийском университете.
Участвовал в еврейском национальном движении, являлся одним из руководителей нелегального литературно-художественного семинара «Рижские чтения по иудаике».
В Израиле живет с 1988 года.
Поэт, прозаик, переводчик, публицист. Член Союза русскоязычных писателей Израиля (СРПИ), Международного Союза писателей Иерусалима, Международной Гильдии писателей (Германия), Интернационального Союза писателей (Москва), Союза писателей XXI века (Москва), литературного объединения «Столица» (Иерусалим).
Автор шести книг поэтических переводов, а также романов «Сертификат» и «Долина костей», вошедших в дилогию «Дыхание жизни». Лауреат премий – СРПИ им. Давида Самойлова и «Русское литературное слово», номинант на премию Российской Гильдии мастеров перевода.
Дыхание жизни
Отрывок из романа
Они втроём пробирались во мраке по заснеженному лесу. Впереди шёл старший лейтенант, строго-настрого приказавший ступать за ним буквально след в след. Кругом были хотя и полузамёрзшие, но всё равно опасные болота. Перед тем как докторша окончательно пришла в себя и они тронулись в путь, бывший командир полка, а теперь отряда из трёх человек сказал:
– Ну что? Друг друга знаем давно, а толком не познакомились. Игнатьев Павел Афанасьевич, Герой Советского Союза. Старший лейтенант. Был майором, разжаловали. А ты? – повернулся он к Михаэлю.
– Михаил Гольдштейн, заместитель политрука.
– Ну, это мы уже знаем. А вас как, товарищ военврач? – совсем другим тоном обратился Игнатьев к зябко кутавшейся в полушубок, всё ещё страшно бледной докторше.
– Военврач третьего ранга Эстер Кóтлер. Можете называть Эсфирь, если вам так привычнее. И между прочим, я старше вас по званию.
Михаэль вздрогнул. Эта женщина носила имя его матери.
– Зато я – строевой командир, а вы – врач. Не будем спорить, – миролюбиво и даже с улыбкой предложил Игнатьев. – Я так мыслю, что из нас троих я один знаю, как из леса выбираться. Опыт у меня ещё с финской. Придётся вам, доктор, и этому молодцу, – кивнул он на Михаэля, – довериться мне.
– А вы в самом деле Герой? – заинтересованно переспросила Эсфирь. – Ой, ведь вы мне жизнь спасли! А я, как дура, молчу.
Она говорила с акцентом, но старшему лейтенанту это, похоже, нравилось.
– Потом благодарить будете, когда из чащи выйдем, – скромно отозвался Игнатьев, расстёгивая шинель, и, просунув руку в вырез пуловера, вытащил и показал Золотую Звезду.
Михаэль не понимал, почему Эсфирь благодарит одного Игнатьева. Кажется, они со старлеем приводили её в чувство вдвоём. И вдруг Михаэль понял: открыв глаза, докторша увидела перед собой Игнатьева, а не его, Михаэля. И если он сам не расскажет, о его стараниях Эсфирь не узнает. Хотя Михаэлю было досадно, он решил, что лучше молчать, и словно подкрепляя его размышления, Игнатьев сам подошёл к нему.
– Послушай, Рабинович, или как там тебя – Гольдштейн, – тихо, так чтобы не слышала Эсфирь, сказал старший лейтенант. – Если б не мой выстрел, немцы давно бы мочились на твой окоченевший труп. Потому что такой салабон, как ты, не догадался в штабе сказать, чтобы тебе оружие выдали. Ты мой должник, ничего врачихе не рассказывай, не порть мне малину. Понятно? Если спросит, кто её воскресил, о себе помолчи.
– А почему вы стреляли? Вы же евреев не любите.
Игнатьев посмотрел на Михаэля так, словно в первый раз увидел.
– Ты что, действительно такой дурак? Ничего не понимаешь? При чём здесь твои евреи? Да мне всё равно, кто на твоём месте был – еврей или чучело. Стрелял не по любви, а потому что ты мой боец, вроде Гриши покойного. И я за тебя отвечаю. Понял теперь? Ну всё. Пять минут на оправку и двинулись. Только б направление не спутать. К немцам не угодить.
Несмотря на то что все были на пределе усталости, Игнатьев не давал даже присесть. Не верилось, что новгородскому лесу, этим северным джунглям, когда-нибудь наступит конец. Но после того как Эсфирь заявила, что скоро опять потеряет сознание, бывший майор согласился на привал. И даже развёл огонь, хотя это было крайне рискованно.
– Товарищ Игнатьев, а за что вам Героя дали? – глаза у Эсфири слипались, но одолевало любопытство.
– Для вас, доктор, я просто Павел. А Героя на финской получил, за сумасшедший рейд. Провёл батальон по такому же лесу, как этот, но ещё страшнее, и в тыл финнам ударил. Только пока мы до них дошли, многих потеряли. У них снайперы на деревьях сидели, за это мы их «кукушками» звали. И вот идёшь по лесу, а «кукушка» стреляет, а ты всё идёшь, идёшь и думаешь: «Чёт-нечёт, чей черёд?» Эсфирь, вы ноги-то, ноги поближе к костру держите. Не промокли валенки?
– Да нет, кажется…
– А вы снимите, снимите, проверьте. Да к огню поднесите, пусть тепло войдёт. Только не сожгите, бога ради. Дайте лучше мне. Эсфирь – красивое имя, древнее, – продолжал Игнатьев, демонстрируя осведомлённость. – А проще как-нибудь можно? Вот я, например, Паша. А вы?
– Ну, Фира, если хотите.
– Фира, – повторил Игнатьев. – А что? Мне нравится.
Михаэль снова вздрогнул. Фира! Так называли маму её родственники. Где она, что теперь с ней? А этот полковой донжуан не отстаёт. Назовись докторша самым неблагозвучным именем, он бы и тогда заявил, что оно ему нравится. Да, но ведь эта Фира – она из Латвийской дивизии. Значит, из Латвии и скорее всего – из Риги. Тогда обязательно должна знать отца. Его все врачи знали.
– Товарищ военврач, – Михаэль поймал на себе неодобрительный взгляд Игнатьева, недовольного тем, что ему помешали, – вы из Риги?
– Да, – оживилась Эсфирь, – а что?
– Я тоже, – сказал Михаэль. – Мой отец – доктор Гольдштейн. Вы, наверное, слышали?
– Гольдштейн? Залман? Ну, конечно! Не просто слышала, а работала вместе с ним. Только не очень долго. Год, не больше. Замечательный доктор и человек интересный. Я даже влюбилась в него немного. Шучу. А вы, значит, его сын? Как вы здесь оказались? Бежали из Риги?
В нескольких словах Михаэль изложил свою эпопею. Эсфирь покачала головой.
– Бедный мальчик! Досталось же вам. А в Риге плохо. Евреев загнали в гетто и большую часть уже расстреляли.
– Откуда вы знаете?
– Мне мама написала. Наверно, кто-то из рижан сообщил. Они с папой сначала в Татарии были, в эвакуации, потом в Свердловск перебрались. Большой город, легче. А ваши родители? Боюсь даже спрашивать…
– Остались в Риге.
Оба замолчали. Этим немедленно воспользовался Игнатьев.
– Ну всё! Ещё наговоритесь. А сейчас спать. На сон – два часа. Караульный – Гольдштейн. Возьми автомат. Обращаться умеешь?
– Так точно!
– Разбудишь меня через час.
Михаэля это устраивало. После того, что он услышал, даже сон пропал. Евреи в гетто! Большая часть расстреляна! А родители, Лия? Наступление под Москвой остановилось, идут тяжёлые бои. Рига опять далеко, как узнать, что с родными? Но может быть, им помогают? Ведь были же люди: Марта, Петерис, Зента… Чем больше Михаэль пытался убедить себя, что близкие живы, тем страшнее ему становилось. Что значит большая часть? Это значит, что немцам хватило нескольких месяцев, чтобы большинство евреев Риги перестали существовать?
