Кларенс, Принц Удачи

– Потому что выглядишь ты почти как взрослый, а ведешь себя, как маленький мальчик. И ты кое-что знаешь о людях, а многого не знаешь совсем. Наверное, ты принц.

Я едва не подавился последним куском и так закашлялся, что долго не мог остановиться. Барбара, расхохотавшись, постучала меня по спине кулаком.

– Надо же, какой пугливый! Я так сказала, потому что принцев чаще всего заколдовывают. Ешь спокойно, а я пока за сумкой схожу для твоей тетради.

Принцев просто так никто не заколдовывает, подумал я, допивая молоко. Нет, вот уж быть принцем мне совсем не хочется, тихая кротовья жизнь намного спокойнее. В склепе было хорошо, никакие черные и страшные чудовища меня не пугали. Надо вернуться, обязательно, только как? Почему тетрадь мадам Беттины попала в мои руки? Может быть, она что-то про меня знала?

Мои тягостные раздумья прервала Барбара. Она влетела в кухню, размахивая небольшой холщовой сумкой на длинном ремне.

– Вот, – выдохнула она, едва успев присесть. – Смотри, самое то! Тетрадь всегда будет при тебе.

– О, спасибо, – обрадовался я.

Сразу же перекинул сумку через плечо, потом подумал и просунул под лямку еще и голову, убрал тетрадь внутрь. Очень удобно, главное, руки остаются свободными.

– Я тут подумала, – рассеянно заметила Барбара. – Может, ты и не принц. Портрет нашего принца я видела, ты на него не похож. Хотя волосы такие же длинные… Или они у тебя под шкурой отрастали?

Ох, совсем эта девчонка мне голову заморочила. То принц, то не принц! Мне же лучше, если нет. Барбара неожиданно спросила:

– А ты читал эту тетрадь? Ой, ты чего краснеешь?

– Тетрадь сама раскрылась, – я потрогал свои щеки. Горячие… – Я нечаянно!

– И что там было написано? – оживилась она. – Да что с тобой, Криденс? Ты совсем как помидор стал!

– Не скажу! – уперся я.

– А тебе идет румянец, – выпалила Барбара. – Наверное, про деда какую-нибудь пакость увидел? Правильно?

Мне было стыдно и неловко, я только кивнул. Она весело захлопала в ладоши.

– Угадала, угадала! Не красней больше, я тебе все объясню. Беттина тоже была волшебницей. И они с дедом всегда ссорились! С таким шумом, ты себе не представляешь! Она кричала на него, что он старый придурок, а он вопил, что она безмозглая курица.

Я недоверчиво взглянул на нее. Во дает! Разве настоящие волшебники могут себя так вести? Разве мадам Беттина, гранд-дама королевского двора, способна кричать? Да еще и ругаться?

– Честное слово! – Барбара от души расхохоталась. – Я подслушивала как-то под окном, в позапрошлом году. И подглядывала… Знаешь, остальные их растаскивали, чтоб они не подрались.

Но тут же наморщила нос:

– Дед меня заметил тогда, такую трепку устроил.

– Подожди, подожди! Но мне казалось, что я всю жизнь прожил под склепом мадам, – удивился я. – А ты говоришь, они в позапрошлом году поссорились? Я чего-то не понимаю.

– Чего-то??? – Барбара посмотрела на меня так, что я чуть под стол не свалился. – Я вообще ничего не понимаю!

Пришлось с ней согласиться – ничего, это точно. Я вздохнул:

– Наверное, надо тетрадь Беттины прочитать. Вдруг она что-нибудь про меня знала?

– Наверное, – Барбара задумалась, потом озабоченно покачала головой. – Только придется тебе читать самому. На дневники такие заклятия накладывают…

Я вспомнил, что бормотал Магрикритс по дороге домой, и рассказал Барбаре про его слова. Она потрясла головой:

– Тогда иди к себе и попробуй почитать, только осторожно. Если что не так, сразу захлопывай тетрадь, понял? А я… Пойду, что ли, к деду, поболтаю. Вдруг проговорится нечаянно? Так что давай, до завтра.

Я вылез из-за стола, но только собрался идти, как Барбара остановила меня:

– Слушай, Криденс, а какого цвета у тебя глаза? А то вижу перед собой только круглые черные очки, как с филином разговариваю. Дай посмотреть.

Смешная какая! Пусть смотрит, не жалко. Я снял очки, она уставилась на меня, потом кивнула себе и улыбнулась.

– Какие? – спросил я.

– Краси-и-ивые, – ее физиономия была такой довольной, что я рассмеялся.

И смеялся всю дорогу от кухни до башни, все время, пока поднимался по лестнице, пока снимал очки и сумку, пока доставал тетрадь. Но когда я положил ее на стол, пододвинул стул, сел и собрался раскрыть, мне вдруг стало не до смеха.

***

Из-под кожаной обложки начал распространяться вокруг меня таинственный свет. Повертев головой, я обнаружил, что оказался внутри сияющего голубого шара. Пожав плечами, открыл тетрадь. За спиной послышалось злобное собачье рычание. Оглянулся – никого. Померещилось? Непонятное что-то, подумал я и прочитал первые строчки.

«Дорогой Кларенс! Перед своей смертью я предприняла все мыслимые и немыслимые усилия, чтобы эта тетрадь попала в твои руки. Поэтому совершенно уверена, что сейчас ты читаешь эти слова. И первым делом хочу тебя предупредить – не читай все сразу, только по страничке в день. Будь внимателен, не спеши – прочитанные слова пропадают, тебе останется полагаться лишь на свою память. Если сочтешь нужным, непонятные места обсуждай с Магрикритсом, он поможет.

Теперь самое главное – ты должен выжить, во что бы то ни стало! Самым безопасным для тебя местом некоторое время будет кротовая нора под моим склепом. Ты уж прости, ничего лучшего придумать не успела. Но от судьбы не уйти, тебе придется пережить все самому. Береги себя, дорогой мой мальчик!

Первое время старайся не бывать на солнце, помни – тебе нельзя перегреваться. Я надеюсь, что Магрикритс получил мое письмо и сделал все, что я просила. А теперь закрой тетрадь, на сегодня хватит».

Буквы начали медленно таять и исчезать с бумаги. Мне захотелось бросить тетрадь, побежать прямиком на кладбище, закопаться в нору под склепом и забыть происходящее вокруг. От судьбы не уйти… Пережить все самому… И почему мадам называет меня дорогим мальчиком? Кто она мне, кто я ей? И где мои родители, и кто я сам, в конце-то концов? И от кого мне надо прятаться? Мысли забулькали в голове, и я не знал, на какой из них остановиться.

Захлопнул тетрадь, голубой свет стремительно втянулся в нее. Стало совсем темно. Я походил по комнате, привычно заложив руки за спину. Лечь спать или вернуться к Беттине? Уйти или остаться? Темный потолок стремительно рванулся вверх, стены с огромной скоростью понеслись в стороны, кровать стала распухать и становиться все больше и больше.

Я посмотрел на свои руки. Они снова превратились в кротовые лапы с длинными когтями. Что такое? Снова крот? Но почему? Ничего не понимаю… Ну и ладно, зато все сложные вопросы сразу же исчезли. В обличье крота мне не добраться до кладбища без посторонней помощи. Чтобы попасть в нору, надо человеком дойти до кладбища к ночи. Так что ничего мне сейчас не сделать, остается только спокойно уснуть. Вцепившись когтями в край одеяла, свисающего с кровати, я медленно полез вверх.

Тут заскрипела дверь, я перепугался и полез под подушку. Тихонько выглянул – Барбара со свечой в руках осторожно закрывала за собой дверь. Она поставила свечку на стол, пододвинула стул к кровати, села и вздохнула.

– Криденс, ты где? Вылезай. Я с дедом поговорила. Да вылезай же, я знаю, что ты снова в крота превратился.

Я выбрался наружу. Кротовьи глаза отлично видят в темноте – лицо Барбары было задумчивым и печальным. Она досадливо щелкнула пальцами, как будто не знала, с чего начать.

– И почему я не волшебница? Я бы все сделала правильно! Дед получил письмо Беттины, только не дочитал его до конца, поторопился. Отправил за дневником своих помощников. Потом пришел в себя, вспомнил, с кем имеет дело, сам побежал. А когда вернулся, сначала из-за горшка расстроился… Когда починил его, как письмо прочитал полностью, так и ужаснулся. Сидит теперь, рвет бороду! Он тебя не расколдовал, как велела Беттина, а еще больше заколдовал. В общем, пока дед не разберется, как вернуть все на свои места, ты по ночам будешь превращаться, то есть, как дед объяснил, возвращаться к облику крота. В него тебя Беттина превратила, ее охранные заклинания не из простеньких. А днем опять в человека. Вот так-то.

И тут она заплакала.

– Я не знаю, как быть. Когда ты крот, тебе надо сидеть в норе, иначе ты в опасности. Когда ты человек, ты тоже в опасности, потому что не совсем настоящий, хотя у тебя и больше возможностей для спасения. Руками ты можешь хотя бы взять палку, а что сделает крот? У него даже зубов приличных нет. И ноги короткие…

Барбара громко шмыгнула носом.

– Тебе нельзя оставаться одному. То ли забрать тебя к себе в комнату, то ли отнести на кладбище? Вот сижу и не знаю, что же делать.

Как мне хотелось спросить, что Барбара узнала про меня? Кто я и почему меня преследуют неизвестные опасности? Но тут за спиной послышалось знакомое злобное рычание, я обернулся на звук и обомлел – громадная черная собака с горящими красными глазами возникла из воздуха за изголовьем кровати.

Я пискнул и бросился к Барбаре на колени. Она схватила меня, вскочила на стул. Такого визга я не слышал ни разу в жизни. Ну, все, подумал я, сейчас оглохну. Но не успел. Посередине комнаты возник Магрикритс в мятом ночном халате, сонный и растрепанный.

Он злобно воззрился на собаку:

– Что такое? В моем доме???

Его лицо перекосила жуткая гримаса, он вытянул руки, из скрюченных костлявых пальцев посыпался дождь голубых искр. Собака испуганно рыкнула, Магрикритс яростно взревел:

– Этого я не потерплю! Ну, Исидокр, теперь держись!

Синяя молния, вылетевшая из пальцев волшебника, ударила прямо в собаку. Комната затряслась от раскатов грома, вся мебель – кровать, стол и стулья – с грохотом запрыгала. От собаки не осталось даже пятна на полу, только в воздухе омерзительно пахло паленой шерстью.

Магрикритс резко обернулся к Барбаре:

– Где он?

– Вот, – плачущим голосом сказала она, протягивая деду руки.

Старик схватил со стола тетрадь, пихнул вместе со мной в карман. Когда он снова вытащил меня наружу, оказалось, что мы уже в склепе. Я захотел обрадоваться, но не смог – привычный приятный запах засохших цветов и пыли исчез, вместо него чувствительно припахивало дымом.

Магрикритс посадил меня на подиум рядом с гробом мадам. Сам положил на крышку гроба ладони, некоторое время постоял молча, после чего с сокрушенным вздохом еле слышно произнес:

– Беттина, ты была права. Я настоящий придурок. Надо же было так все испортить! Я принес его под твою защиту, чтоб спокойно посидеть и подумать, что еще можно сделать. Мне нужна эта ночь, а в моем доме собаки Исидокра. Пусть побудет у тебя, утром я за ним приду.

Потом старик снова вздохнул и с горечью сказал мне:

– Не могу понять, неужели я и в самом деле такой осел? Или переупрямить твою судьбу не так легко, как думала Беттина? Сиди здесь, не слезай! В нору лучше не ходи, от твоей свечки там все сгорело…

Так вот отчего в склепе пахло горелым! Теперь у меня и дома больше нет. Магрикритс приоткрыл двери, положил рядом со мной тетрадь:

– Чтоб было светло читать. Свечки больше не жги!

И исчез. А я остался…

***

Мне было грустно и одиноко. Лунный свет падал из дверей, в нем танцевали пылинки, поднятые халатом Магрикритса. Когда и они успокоились, я открыл тетрадь, но тут чья-то тень упала на страницы. Повернул голову – два скелета заглядывали в склеп. Как я разозлился! Мало того, что меня заколдовали, лишили родного дома и не дали выспаться! Спокойно почитать и то невозможно!

– Вам чего? – мрачно спросил я.

– Что, уже и посмотреть нельзя? – поинтересовался один, а второй хихикнул.

– Та-а-ак! – я встал на ноги. – Вы что, про Беттину не слыхали? Так это ее склеп!

– Ой! – и их как ветром сдуло.

«Видишь ли, мой мальчик, – прочитал я, перевернув чистую страницу, – ты не крот. Прости, что мне пришлось спрятать тебя таким способом, но другого под руками не оказалось».

Я уже и сам успел понять, что совсем не крот. Хорошенькие дела! Живешь себе, живешь, потом выясняешь, что ты совсем не тот, за кого себя принимал. А потом выясняется, что твоя жизнь оказалась такой только потому, что у кого-то не хватило времени или соображения устроить твои дела получше.

«Ты – принц, но твоего королевства не существует. То есть оно есть, но не здесь, тебе придется его найти».

Бр-р-р! Голова кругом идет. Ничего не понимаю.

«Кларенс, ты – принц Удачи. Твое королевство ждет тебя».

Ох! Мне бы Барбару сюда, она бы мне все растолковала. А без нее я чувствую себя дурак дураком. И начинаю понимать несчастного Магрикритса – мадам Беттина кого угодно запутает.

«Когда ты ступишь на земли своего королевства, узнаешь об этом по цвету своей тени. Но путь туда будет нелегким. Исидокр, король Невезения, делает все, чтобы ты попал в его руки. Но я верю в тебя, Кларенс, ты станешь королем. Иначе все в мире пойдет неправильно, потому что людьми правят удача и невезение. Удаче всегда противостоит невезение, но невезение можно преодолеть удачей».

Снова свет заслонили. Опять скелеты притащились, на этот раз целых четыре штуки. Да что это такое? Ну, ни в чем мне не везет, даже в мелочах, какой же я принц Удачи? Может, Беттина что-нибудь перепутала?

Я повернулся к дверям и сердито спросил:

– Чего надо?

– Да вот, – с готовностью доложил один. – Пришли посмотреть на крота, который так удачно устроился. В склепе у самой Беттины, это ж надо, как везет некоторым.

Другой скелет отодвинул его в сторону:

– Слушай, а чего прошлой ночью у вас тут дым из всех дырок валил?

– Пожар был, – терпеливо объяснил я. – Моя нора сгорела.

– А ты-то как выкрутился? – удивился он.

– Меня дома не было.

– Где ж ты теперь жить будешь? – заволновался третий. – Новую нору быстро не выкопаешь. А запасы на зиму?

– Переезжаю я с кладбища, в другое место.

– Ну, ты точно везунчик! – хором сказали скелеты.

Как интересно, мелькнуло в голове! Я-то думал, что мне не везет, а эти ходячие кости считают как раз наоборот. Или удача действительно – всего-навсего другая сторона невезения? Посмотрел в тетрадь – страница стала чистой. Значит, на сегодня все, урок закончен.

– Насмотрелись? – грозно спросил я у скелетов.

– Ага! – широко улыбнулся один.

– Тогда валите подальше, я спать буду.

– У, какой грозный! – заметил первый скелет.

– Пошли, ребята, – третий отошел от дверей, потянув за собой остальных. – Этот может себе позволить. В склепе Беттины, надо же… Переезжает…

Они ушли, негромко побрякивая костями и неразборчиво переговариваясь между собой. А я улегся на дневник мадам вместо подушки и сладко заснул.

Проснулся я оттого, что голове было страшно неудобно, а спине что-то мешало. Что такое? Оказалось, придавил плечом свои длинные кудри. Повернулся в сторону от света, лег удобнее – в спину снова что-то воткнулось. Пришлось открывать глаза. Оказалось, что я лежу на полу. Обернулся – Барбара сидит за спиной и пальцем пытается провертеть в ней дырку.

– Эй, Криденс, – засмеялась она. – Проснись же ты, наконец.

– Мне не нужна дырка в спине, – я прищурил глаза. – Ты очки принесла?

– Конечно, – она протянула их мне. – И сумку тоже, вот, держи. Ох, какой ты растрепанный. На тебе расческу, не могу смотреть на такие нечесаные патлы. Увидела бы тебя мадам Беттина, мало бы не показалось. Характер у нее был крутой.

– Ай! Больно… Не пойму, как я на полу оказался?

– Это я тебя перетащила, – фыркнула Барбара. – Чтоб не свалился.

– Спасибо за заботу. Только не пойму, как у тебя сил хватило?

– Крота поднять нетрудно. Дед тебя пристроил на этом пьедестале. Места для крота там хватало, но для человека было маловато. До чего ты смешной, Криденс.

– Так ты здесь давно?

– Перед самым рассветом пришла, – она погрустнела. – Дед ногу сломал, с лестницы свалился. Велел срочно тебя привести. Он всю ночь в лаборатории возился, изучал положение звезд. Кажется, нас ждут новости, но не знаю, будут ли они добрыми.

Мне вдруг стало ясно, что я больше не вернусь к мадам Беттине. Пора прощаться. Я подошел к ее гробу, положил на него ладони, как Магрикритс ночью, и так же тихо сказал:

– Спасибо за все, мадам. Мне кажется, вы заплатили за меня своей удачей, иначе не лежали бы здесь. Я ваш должник, и сделаю все, чтоб вам спокойно спалось. И дойду до своего королевства, несмотря ни на что. Дойду!

И быстро выскочил из склепа, чтоб не расплакаться. Барбара догнала меня, схватила за руку.

– Криденс! Ты что-то узнал про себя?

– Не зови меня так больше! Я Кларенс, принц Удачи, и больше не собираюсь ни от кого скрываться.

– Упс! – после этого выразительного замечания Барбара не открывала рот почти до самого дома.

***

Сегодня успевшие привыкнуть к свету глаза не слезились, поэтому я с большим интересом знакомился с миром, который отныне стал моим. Кладбище не привлекало моего внимания, оно ушло в прошлое, я больше никогда не вернусь сюда. Значит, прощайте навсегда кротовая нора, склеп мадам и бродячие скелеты. Мы больше не увидимся, и пусть будут счастливы те, кто может.

Улицы небольшого городка, по которым меня вела молчаливая Барбара, были неширокими. Дома, все, как один, под красными черепичными крышами, прятались в густой тени деревьев, каждый двор был украшен пышным цветником. Мы прошли через небольшую рыночную площадь, где только начинал собираться народ, и поэтому там было еще тихо. Ну, почти тихо… А вот и река весело журчит, та самая, что вчера освежила мое горящее лицо прохладой.

– Барбара, ты почему молчишь?

Она сердито передернула плечами и отвернулась.

– О чем нам разговаривать? Ты принц, да еще и какой-то не такой, – Барбара, глядя в сторону, покрутила перед моим носом растопыренными пальцами. – Или, наоборот, такой…

– Ну и?

– А я! – Барбара сморщила нос гармошкой и поводила им из стороны в сторону, как будто в воздухе запахло чем-то неприятным. – Я всего только внучка волшебника. У тебя роскошная прическа.

Она двумя руками приподняла свои короткие волосы вверх, как два больших кошачьих уха, потом с отвращением бросила их. Ее прическа стала еще более встрепанной, чем обычно.

– Чем тебе мешают мои волосы? – удивился я.

– Ты что, притворяешься? Или вправду не понимаешь? Потому что я хочу такие же, а у меня на голове растет какая-то непонятная плесень вместо волос.

– И это все? Прекрати прикидываться серой мышью, тебе не идет.

– Нет, не все! – взвизгнула она. – У меня еще и глаза разного цвета! Кому я могу понравиться, скажи мне, ты, принц Удачи?

– Мне, – пожав плечами, сказал я. – Разве тебе этого мало? Или тебе нужен настоящий принц? С короной на голове?

Барбара окончательно разъярилась.

– Мне нужно, чтоб я была такой, какой хочу быть! А не такой, какая есть! И пусть все принцы идут куда хотят, и чем дальше, тем лучше!

Я рассмеялся:

– Барбара, тебе станет легче, если я состригу с головы свои кудри? Они мне, между прочим, здорово мешают жить.

– Только попробуй! Я тебя придушу собственными руками, – она гордо вздернула нос, обогнала меня и пошла впереди.

Я так ничего и не понял, кроме того, что разговор окончен. Впрочем, закончился и наш путь – мы пришли к дому Магрикритса.

Барбара встала на дорожке перед самым домом и завопила во весь голос:

– Дед! Ты где? Мы пришли!

Магрикритс высунулся из открытого окна кухни:

– Идите сюда, я здесь!

– Как он со сломанной ногой ходит? – удивился я.

– Не ходит, а летает, – проворчала Барбара и шмыгнула носом. – Или он не волшебник?

– А ты умеешь летать? – поинтересовался я.

– Конечно, – фыркнула она.

Я вздохнул. Летать я не умел, а мне хотелось. Очень. Еще на кладбище я завидовал летучим мышам.

– Каждому свое, – грустно усмехнулся я. – Кому волосы, кому крылья, и каждый недоволен тем, что имеет.

Барбара посмотрела на меня очень странно, но ничего не сказала. Мы вошли в кухню. Магрикритс сидел, уткнувшись носом в толстенную книгу, быстро перелистывая страницу за страницей.

– Вот и вы, – пробормотал он, не отрывая взгляда от книги. – Ешьте скорее, потом я быстренько вам расскажу, что к чему, и Криденсу…

– Кларенсу! – возразила Барбара.

– А? – старик в недоумении оторвался от очередной страницы и воззрился на нас, быстро хлопая усталыми невыспавшимися глазами.

– Он сказал, что больше не намерен скрываться. Он принц Удачи Кларенс, и все тут! – объяснила ему Барбара.

– А-а-а… – Магрикритс снова опустил глаза на страницу. – Вот как, значит. Ну что ж… Это теперь его личное дело.

Он сунул руку в карман, вытащил оттуда небольшой кошелек и протянул мне, по-прежнему глядя в книгу:

– Возьми, пока не забыл, Беттина велела передать. Твое наследство.

Я открыл его, заглянул – пустой. Непонятное наследство, как и все, что меня окружает. Кошелек перекочевал в мой карман.

– Что дальше?

– Садись за стол, – Барбара сердито брякнула передо мной тарелку. – Ешь! Когда ты еще сможешь поесть по-человечески? Дорога дальняя впереди, нелегкая дорога.

– А ты откуда знаешь? – я пододвинул тарелку к себе, взял ложку. – Вкусно.

Барбара слегка улыбнулась:

– Дед сказал. Да, кстати, дед! Давай рассказывай, что к чему.

– А? – Магрикритс поднял на нее непонимающие глаза. – Сейчас, сейчас, секундочку…

Пока секундочка прошла, я успел набить живот так, что уже не хотел шевелиться, не говоря о том, чтобы куда-то идти. Магрикритс, наконец, захлопнул книгу.

– Ну вот, где находится королевство Удачи, не знает никто, кроме его короля.

– А где король? – я был потрясен этим сообщением.

Магрикритс ехидно помахал перед моим носом пальцем:

– А королем станешь ты, когда найдешь свое королевство.

– Ни фига себе! – не сдержался я и почесал затылок. – Какой-то замкнутый круг.

– Когда ты ступишь на свои земли, узнаешь об этом по цвету тени, – старик постучал костлявым пальцем по моему лбу. – Забыл?

И в самом деле, именно так было написано в тетради Беттины.

– Так что, мне придется бродить неизвестно где, пока…

– Пока у тебя в голове все не встанет на свое место, – Магрикритс сочувственно похлопал меня по плечу.

Вот объяснил, так объяснил. Я уставился на него, он на меня.

– Дед! – выпалила Барбара. – Да расскажи ты толком, что к чему!

Магрикритс недовольно поморщился:

– Всем нам не повезло. С этой удачей никогда нельзя быть уверенным наверняка. Беттина знала намного больше меня, да померла слишком рано, не успела довести дело до конца. Шустрая была бабуля, хотя и вредная изрядно, что уж тут говорить. Но Исидокр, пройдоха, всегда найдет, кому какую пакость подсунуть.

– Кто такой Исидокр? – мрачно спросил я. – Тот, черный?

– Именно. Король Невезения Исидокр, – обрадовался Магрикритс.

Хотелось бы знать, что его так развеселило? Мне, например, было просто тошно.

Я сердито буркнул:

– Ну ладно, предположим, что я – принц Удачи. Зачем меня понадобилось засовывать в кротовью шкуру?

– Кларенс, мальчик мой, не сердись. Король Удачи обычно сам находит своего преемника, когда все идет своим чередом. Учит его всему, передает необходимые знания. Но с тобой приключилась неприятность. Короля нет, пришлось нам искать тебя самим и прятать от Исидокра, пока не вырастешь и не наберешься сил.

Все! В голове был полный бардак – я уже ничего не понимал.

– Куда он делся, этот ваш король Удачи?

Магрикритс развел руками:

– Мы не знаем. Скорее всего, Исидокр набезобразничал, больше некому. Одна надежда на тебя, что ты дойдешь куда надо и узнаешь, в чем там дело.

Но я-то, я-то кто и откуда взялся? Тоже потом узнаю?

Магрикритс согласно покивал:

– Именно.

Я обхватил руками голову – нет, такое с людьми не должно случаться. Наверное, я все еще крот в своей норе, и мне снится кошмар. Может, если что-нибудь сделать, к примеру, головой тряхнуть изо всех сил, то получится проснуться? Я старательно потряс головой, но ничего не изменилось: Магрикритс как сидел напротив меня, так и остался, а за спиной в очередной раз вздохнула Барбара.

– Правильно ли я вас понял, уважаемый Магрикритс, – уточнил я, – что мне пора заканчивать это бессмысленный разговор, вставать и идти куда глаза глядят, пока не найду неизвестно где свое королевство?

– Увы, мальчик мой, – согласился старик. – Ты совершенно прав.

– Тогда я пошел, – и поднялся из-за стола. – Чего тянуть?

Барбара насупилась и сказала себе под нос:

– Я с тобой… Ты один пропадешь.

– Ну что же, внучка, – Магрикритс приподнялся в воздухе над лавкой, – кое-чему я тебя успел научить, может, ты и сможешь ему помочь. Если уж совсем тяжко станет, ты знаешь, как до меня докричаться. Только по пустякам не беспокой.

– Как скажешь, дед, – Барбара криво улыбнулась. – Я тоже не подарок.

– Не буду спорить. Пока, у меня еще куча дел, – Магрикритс махнул рукой и растворился в воздухе.