Крылатая рать

Вернувшись через дупло обратно на поляну в обычном лесу, потерпевшая фиаско в борьбе с Кощеем молодая жрица вышла на тропинку, которая спустя несколько часов привела ее к замку Маркруза, который полюбил ее и уже через неделю сделал своей супругой. Девушка приняла его предложение, так как чувствовала себя обязанной остаться здесь, недалеко от портала, чтобы хоть немного контролировать ситуацию.

Но стать счастливой и осчастливить возлюбленного у Милавы не получилось. Вскоре молодая женщина заметила, что беременна. По холоду внутри живота, постепенно растекающемуся по всему телу, она поняла, что отцом будущего ребенка является не ее добрый муж, а ее прежний любовник – Кощей. Что за существо может родиться от бессердечного монстра, девушка могла только гадать, с ужасом ожидая появления на свет необычного ребенка. К тому же она стала замечать, что чем больше становился срок беременности, тем злее, бессердечнее и несчастнее становилась она сама. Утешение она находила лишь на поляне возле дуба-портала, через дупло которого к ней приходил кот Баюн и рассказывал ей сказки, мурлыкал песни – в общем, успокаивал и веселил, как мог.

Потом родился мальчик. Молодая мать сразу же приложила ухо к его груди и обрадовалась, услышав биение сердца. Но сердце в груди у ее сына оказалось жестоким, а его помыслы – безумными и честолюбивыми.

Когда он был маленьким, Милава еще не знала, насколько его душа холодна и коварна. Как-то раз его больно обидели деревенские дети, назвав зверочеловеком и отказавшись с ним играть. Повинуясь неподвластному ей желанию, даже осознавая, что совершает непоправимую ошибку, леди Маркруз рассказала Зарику, кто на самом деле его отец и как она с ним познакомилась. Умолчала она лишь об одном: как выглядит и где хранится ключ от ларца с ледяным сердцем Кощея.

Она не знала, что с тех пор Лазарк стал взращивать идею убить своего настоящего отца и занять его место, став бессмертным повелителем мира и смотрителем ледяного музея. Он даже нашел портал и смог пройти через него, хотя это было непросто: портал закрывался, когда чувствовал приближение чего-то холодного, и для его открытия нужно было гореть желанием пройти сквозь него.

Для осуществления своего коварного замысла Лазарку необходим был ключ от чудесного ларца. Он пытался выспросить мать, где он хранится, уговорить ее отдать ключ на хранение ему. Но Милава нашла в себе силы отказать ему в этом. В итоге он запер ее в том же подвале, куда теперь отвел свою молодую жену, и пытал, заставляя открыть ему тайну ключа. Как-то раз, не выдержав мучений, она солгала ему, что на похоронах мужа передала ключ на хранение его старинному друг, взяв с него слово, что эта яко бы семейная реликвия вернется в их дом, когда он выдаст свою дочь замуж за ее сына. Она надеялась, что Дозарян никогда не отдаст свою дочку замуж за Лазарка, репутация которого уже тогда не была, мягко говоря, безупречной.

Жестокий юноша продолжал допрос, пытаясь выпытать у матери, как выглядит ключ, но она не выдержала боли и умерла под ударами своего же огненного бича, так и не успев признаться ему, что на самом деле отмыкается замок у сундучка световым пучком, пущенным с помощью особого зеркальца. Не отличающийся развитым воображением Лазарк, по счастью, не догадывается, что на самом деле нужная ему вещица совсем не похожа на традиционный ключ, и сорванный с ее шеи медальон так и оставил лежать на полу камеры под топчаном.

– Теперь я нереальна. Я призрак, способный являться лишь во сне. Для того чтобы быть хранительницей ключа, у меня не хватает энергии. Теперь мы вернемся в замок, и я уйду, а ты заберешь медальон и будешь беречь его пуще жизни, – заключила Милава, даже не поинтересовавшись у Белорозы, готова ли она взять на себя эту ношу.

– Но ведь он и меня запытает до смерти, – лишь выразила свои опасения новая хранительница ключа.

– Постарайся обмануть его, придумай, как бежать, – посоветовала Милава. – У тебя же есть родители, другие близкие люди, тебе есть куда идти. Это у меня никого не было, и никто не оплакивал мою смерть.

– И еще у тебя есть рыцарь, – промурлыкал Баюн. – Слушай сердце, и оно приведет тебя к нему.

Девушка шагнула в портал и провалилась в небытие.

Утром Белороза проснулась на жестком топчане. Вспомнив странный сон, она нагнулась и заглянула под свое ложе. На полу, действительно, лежал медальон. Девушка подняла его и открыла. Там было зеркальце. Новая хранительница ключа поспешила закрыть медальон и повесить его на шею.

Оцепенение прошло. Ей снова хотелось жить, любить, делать что-то доброе и хорошее. Ее мысли были ясны и стремительны. Девушка сосредоточилась на планах побега.

Глава восемнадцатая. Побег

Пещера, возле которой проснулся Паж после той злополучной ночи, была, конечно, примечательной. Казалось, что за решетчатой дверью, закрывающей проход в нее, кто-то спрятал мощный магнит, заставляющий юношу страстно желать проникнуть внутрь, разжигающий его любопытство. Не без труда он поборол это желание, заставив себя предать принципы, которые ему, как посвященному Солнцу, внушали с детства, и поставив во главу угла чувство долга, а не свои страсти. Первым делом ему было нужно найти исчезнувших куда-то друзей и попавшую в переплет нареченную сестру. А к пещере он еще успеет вернуться, когда желание узнать, что находится в ней, еще лучше оформится и станет непреодолимым.

Прислушавшись к себе, юный жрец почувствовал, в каком направлении ему нужно идти. Кристалл на груди потеплел и засверкал ярче, подтверждая, что он на верном пути.

Шел Паж медленно, так как ему часто приходилось останавливаться и «сверяться со своим внутренним компасом», но он знал, что постепенно приближается к цели.

Все пути ведут не в Рим и даже не в Амбер. Все пути ведут туда, где тебя ждут. Паж, Лаверд и Пит с Большим Сэмом одновременно вышли из чащи на поляну, в центре которой стоял старый колодец. Они пришли с разных сторон, разными путями, но оказались в одном месте.

Безумно обрадовавшиеся встрече, они обнимали и ощупывали друг друга, как будто хотели убедиться в реальности происходящего. Немного успокоившись, они вкратце поведали друзьям о своих необычных приключениях и стали совещаться, как им поступать дальше.

Не было сомнения в том, что они пришли именно туда, куда нужно. Покидать поляну с колодцем и дальше прочесывать лес не было смысла. Оставаться здесь на ночевку было боязно: несмотря на то, что все понимали, что очутились в конце пути, где-то в глубине души каждый опасался, что утром вновь может оказаться один, вдали от своих путников, и ему снова придется искать дорогу к цели.

Пит предположил, что им нужно залезть в колодец, но более взрослые товарищи считали эту идею не слишком удачной, полагая, что нырять в это сооружение – все равно что топиться.

Наконец, вспомнили о животных, которые скромно расположились на краю поляны и не встревали в разговор людей.

– Вы что, правда по-нашему говорите? – обратился к ним Паж, сам не веря тому, что спрашивает об этом диких животных, пусть и весьма миролюбиво себя ведущих.

– Говорим, – гордо подтвердила ворона.

– Вы этот лес лучше знаете, – чуть смелее продолжил юноша. – Странно здесь все, не так, как у нас. Скажите, в этот колодец нырять, вообще-то, опасно? Или, может, мы не потонем вовсе, и это никакой не колодец, а подземный ход?

– Это смотря что считать опасным, – рассудительно произнесла ворона.

– Утонуть не утоните, – расшифровала зайчиха, – но сгинуть навеки можете. Это не подземный ход, а портал, ворота в Болотное царство. Жуткое место.

– Теоретически проход двусторонний, – заметила ворона, – но фактически обратно не возвращаются. Рискованная затея.

– Только девушку иначе не спасти, – вздохнула медведица.

– Придется нырять, – предрекла разговорчивая птица.

На том и порешили. Первым вызвался прыгнуть в колодец Лаверд – все-таки это из-за него Безымянная оказалась в беде. За ним должен был спуститься Паж, последними шли Пит и Сэм.

Не передать словами, до чего было страшно погружаться в столб черной воды, но ни один из смельчаков не отказался от своей затеи. Погружение было коротким, так что некогда было даже как следует попрощаться с жизнью. Скоро вся компания уже твердо стояла ногами на земле. Выяснилось, что здесь можно было дышать и даже говорить.

Гадать, куда идти, «ныряльщикам» не пришлось: под ногами была отчетливо видна тропинка. Она привела их к терему. На пороге стояли две рыжеволосые девушки: их любимая подруга и другая, вроде бы некрасивая, но в то же время казавшаяся чертовски привлекательной. Незнакомка побледнела и судорожно схватилась за перила. «Не он!» – в ужасе прошептала она, впившись взглядом в Пажа.

В тереме хватило места всем. Обстановка была мрачновата. В интерьере преобладали болотные оттенки. Свет был тусклым, как будто с трудом пробивающимся через сильно запыленное окно. Бессмертная пожаловалась, что постоянно мерзнет. Ее друзья подтвердили, что им тоже зябко. Комфортно было только Василисе, но она выросла здесь, так что не удивительно, что привыкла.

Родители Василисы оказались гостеприимными, приняли гостей радушно, всем отвели по отдельной комнате. Но друзья не хотели разлучаться, поэтому в комнаты лишь мельком заглянули, планируя там только спать. Вся компания собралась в комнате молодой хозяйки, которая была просторнее всех остальных.

Василиса и Безымянная, которую ее новая подруга почему-то называла Фениксой, успели сдружиться, несмотря на то, что были очень разными. Общим у них был только цвет волос и отношение к жизни: обе они считали, что для счастья им нужно лишь одно – воссоединиться со своей половинкой. Безымянная уже знала главный секрет своей новой подруги: та ожидала, что Паж окажется ее суженым, так как видела его отражение в кристалле Безымянной и почувствовала к нему особе притяжение. Однако встреча с ним ее сильно разочаровала: энергетические импульсы, исходящие от него, были добрыми и сильными, но совсем не теми, что она уловила тогда от кристалла. Юная кудесница не понимала, как могла так промахнуться.

Украдкой она рассматривала Пажа, старалась встретиться с ним взглядом, коснуться его руки. Наконец-то она поняла, что произошло. Когда она видела Пажа, он был с девушкой, которую любил, а та была влюблена в другого. Он тенью маячил за спиной молодого жреца и был, собственно говоря, на конце этой любовной цепочки. Вероятно, именно от него и исходили те импульсы, которые заставили Василису почувствовать в нем родственную душу, свою вторую половинку. Но теперь как его найдешь? Как призовешь? Вскоре ответ нашелся сам собой.

– Теперь, когда мы все нашлись, пора возвращаться в город, – заметил Паж. – Я бы не хотел задерживаться. Меня, честно говоря, сильно тревожит судьба одной девушки, за которую я чувствую себя в ответе и которую, не буду скрывать, люблю. Когда я вынужден был покинуть город, решалась, можно сказать, ее судьба: ее собирались выдать замуж за лорда Маркруза, а мы все хорошо знаем, что он за человек. Думаю, что за несколько дней, которые я провел в лесу, ничего страшного не произошло, и я еще успею расстроить свадьбу.

– Ты думаешь, что отсутствовал всего несколько дней? – сочувственно посмотрела на него Василиса. – Ты только не волнуйся слишком сильно, надеюсь, что ничего непоправимого все-таки не произошло, но время здесь течет не так, как везде. Может быть, там прошло всего пару часов, а может – и год. Да и жених ее, как мне кажется, не настолько чудовищен, как вы о нем думаете.

– Поверь, настолько, – вздохнула Феникса, а Паж вскочил и заявил, что тогда намерен отправиться домой сейчас же.

– Чему быть – того не миновать, – сказала Василиса. – Если ей судьба за него выйти, ты ничего не сделаешь, поверь.

– А если не судьба?

– То и без тебя расстанутся.

– Дорого бы я отдал все же, чтобы узнать, как она там, – вздохнул Паж, все же снова усаживаясь за стол.

– Можно было бы подсмотреть, будь у нас волшебное блюдечко с золотым яблочком. Но их давно уже никто не видел, – заметила Василиса.

– Стоп, – тут уже вскочила Феникса. – Кажется, у меня есть.

Она умчалась к себе в комнату и вернулась с подарком зайчихи: «Не это ли?».

– Оно самое! – образовалась Василиса.

Она показала Пажу, как нужно катать яблочко по тарелочке и велела ему во время проведения этой манипуляции думать о своей возлюбленной. Он повиновался. Спустя некоторое время сперва он, а потом и остальные различили в центре блюдечка движущиеся картинки.

Белороза была в темной каменной комнате, напротив стоял Лазарк. Он грубо схватил девушку за руку, швырнул к стене. Она ударилась плечом, похоже, что больно, так как поморщилась и тронула другой рукой ушибленное место. Она начала что-то оживленно говорить ему. Он посмотрел на нее с ухмылкой, что-то сказал и вышел, с силой захлопнув за собой тяжелую дверь. Оставшись одна, девушка бросилась на грубый топчан, сжалась клубочком и, похоже, разрыдалась, хотя точно разглядеть это было нельзя.

Яблочко перекатилось в центр блюдца, остановилось, изображение померкло. Все молчали, пораженные увиденным. Молчала и Василиса, испытывающая неоднозначные эмоции. С одной стороны, она была рада тому, что увидела Лазарка и получила внутреннее подтверждение, что именно он и есть ее суженый. С другой стороны, она была ошеломлена его грубым поведением и жестокостью, которую он продемонстрировал в обращении со своей невестой (или уже женой?). Разве о таком возлюбленном она мечтала?

– Это подвал в замке Маркуза, я здесь когда-то играл в пиратов, знаю каждую трещину в камне, – прервал молчание Лаверд.

– Ну что ж, мы знаем, где ее искать, и это уже хорошо, – попытался подбодрить Пажа Сэм, хотя сам понимал, что вызволить девушку из подземелья замка Маркрузов почти невозможно.

– Прежде чем вызволить Белорозу (ведь так зовут эту девушку?), нам нужно вызволить себя самих, – вдруг заявила Василиса.

– Что значит «нужно вызволить себя самих»? – не поняла Феникса.

– Извините, что не огорчила вас сразу, – призналась Василиса, – но отец никогда не отпускает гостей из своего царства добровольно. Ведь здесь так скучно! А вас он тем более не отпустит, потому что видит, что вы понравились мне. Он страсть как боится, что я сбегу отсюда со скуки.

– Вот тебе бабушка и Юрьев день, – произнес Сэм непонятную даже самому себе фразу, внутренний смысл которой почему-то дошел до всех.

– Главное, не паниковать, – постаралась успокоить новых друзей Василиса. – Выход всегда есть, и мы обязательно придумаем, как отсюда удрать. А пока всем нам нужно отдохнуть. Утро вечера мудренее, как говорит моя бабушка. Завтра встретимся здесь и со свежей головой обязательно придумаем, как удрать на волю. И да, кстати, я собираюсь удрать с вами.

Лаверд проводил Безымянную до двери ее комнаты. Он остался бы у нее, но она не приглашала. Он даже начал сомневаться, не придумал ли он себе то, что между ними когда-то пробежала та самая чудесная искорка, которую в народе кличут любовью.

– Почему Василиса называет тебя Фениксой? – вдруг поинтересовался он. – Кто успел дать тебе имя?

– Ты и дал, – зарделась девушка, – но, правда, во сне.

Вдруг она неожиданно чмокнула Лаверда в щеку и быстро скользнула в свою комнату, прикрыв за собой дверь. Вероятно, она не хотела торопить события, или ей было нужно побыть одной, поразмыслить. Им всем нужно было сегодня о многом поразмыслить.

На следующий день после завтрака все снова собрались в комнате Василисы. Она разложила на столе план Болотного царства и начала рассказывать про то, как осуществляется связь с верхним миром.

Войти в Подводное (называемое также Болотным) царство можно через любой более или менее крупный водоем со стоящей водой, но единственный портал, после прохождения через который живой гарантированно остается живым, а мертвый – мертвым, это тот самый колодец, которым воспользовались Феникса и ее друзья.

С выходом из царства Водяного все обстоит несколько сложнее. Живым покинуть его можно только двумя путями: через колодец, если только гость будет вышвырнут отсюда морским правителем, или же через остров Буян во время отлива.

Получается, что через колодец без ведома Василисиного батюшки наверх не вернуться. Разозлить его, конечно, не составит труда, так как уравновешенным характером он не отличается, но последствия его гнева непредсказуемы. Не факт, что он отправит обидчика наверх. Может просто превратить в русалку или гада морского, засунуть на вечное поселение в какое-нибудь болото. Такая перспектива никого не прельщала.

Относительно Буяна дело тоже обстоит неважно. Охраняются выходы на него, конечно, так себе. Дружина Черномора, обязанная блюсти границу, от многовекового безделья потеряла форму. Богатыри только и знают, что любоваться на свои доспехи, сверкающие в лучах зари, да состязаться в соблазнении русалочек. Сам же Черномор в последнее время не просыхает – он буквально поселился в трюме потопленного бурей корабля, перевозившего заморские вина, и усердно дегустирует портвейн.

Однако от острова до материка без доброго судна не добраться. И даже если предположить, что корабль найдется, ему далеко не уплыть: схватившись беглецов, Водяной обязательно устроит шторм и, потопив судно, вернет их обратно. Уйти можно только по воздуху, но для этого нужны крылья. Ах, почему люди не летают, как птицы!

– Вот, рассказывают, раньше был где-то наверху ковер-самолет, – мечтательно вздохнула Василиса. – Как бы он нам пригодился!

– Стоп! – воскликнула, вскочив, Феникса. – У меня ж он есть!

Девушка принесла подарок медведицы, развернула коврик. Выглядел он, конечно, неважно: местами потертый, местами съеденный молью. Однако Василиса была убеждена, что своих самолетных свойств он от этого не потерял. Она даже клялась Светилом, что это летательное средство способно поднять в воздух всю их компанию! Правда, как управлять им, она точно не знала – не встречалась ей в умных книгах такая информация.

Экспериментировать с полетами возможности у заговорщиков не было – решили, что как-нибудь разберутся на месте.

Василиса обещала подговорить знакомых русалочек соблазнить богатырей и проконтролировать, чтобы Черномор не покидал винного трюма, да сварить к вечеру два зелья: одно бодрящее – для беглецов, другое сонное – для своих родителей. Когда хозяева дома заснут, друзья должны будут пробраться к Буяну и, как только начнется утренний отлив, выйти на берег, сесть на ковер-самолет и улететь подальше от опасного колодца.

Несмотря на то что побег не был хорошо продуман и тщательно подготовлен, он заговорщикам удался. Все пошло почти так, как было намечено. Сложность была только с поднятием в воздух ковра-самолета. Василиса далеко не сразу подобрала волшебные слова, приводящие воздушное судно в движение, а курс ему задать вообще не смогла. Так что понес их ковер-самолет туда, куда ему самому вздумалось, и только к вечеру опустился на землю на просторной поляне рядом с могучим дубом, на ветвях которого висел сундук и сидел холеный кот, который всем почему-то показался давним знакомым.

Глава девятнадцатая. Снова вместе

Мурава зашла в гости к Дейву на следующий день после отъезда подруги.

– Почему вчера тебя не было? – поинтересовался Дейв. – Я ждал и волновался: вдруг тебя рассекретили и заперли дома.

– Я разве тебя не предупреждала? – удивилась Мурава. – Я была на свадебно пире.

– Замуж вышла, а я не заметил? – пошутил Дейв. – Поздравляю!

– Не я, а подруга. Белороза. я тебе о ней много рассказывала. Представляешь, она вышла замуж за взрослого знатного мужчину, лорда Маркруза! Так что поздравлять надо ее.

– За Лазарка Маркруза? – уточнил Дейв.

– Да. А ты что, его знаешь? – удивилась Мурава.

– Лично не знаком, но весьма наслышан, – признался Дейв. – Так что поздравлять ее точно не с чем.

– То есть как не с чем?

– Так он же зверь! У нас полшайки – его жертвы. Если бы не он, не пошли б в разбойника. А так решили, что лучше уж на Большую дорогу, чем оставаться у него в услужении. Твою подругу не поздравлять надо, а спасать. И это, кстати, я серьезно.

– Ты тоже веришь этим нелепым слухам? – пожала плечами Мурава. – Все это ерунда, выбрось из головы. Я сама его видела, говорила с ним. Он обычный человек, даже весьма приятный в общении, и Белороза от него без ума.

– Вся беда в том, что это не слухи, и я сам тому свидетель. Услышь меня: я лично знаю тех, кто пострадал от рук Лазарка Маркруза. Это реальные люди, и у них не так развито воображение, чтобы придумать такие ужасы.

Дейв, щадя нервы и невинность своей подружки, рассказал ей только самую малость того, что знал о Лазарке Маркрузе, но этого уже было достаточно для того, чтобы она согласилась с возлюбленным: подругу, действительно, надо спасать. Но как?

Родителям, ни своим, ни Белорозиным, Мурава об услышанном от Дейва рассказать не могла. Во-первых, ей бы все равно не поверили. Во-вторых, она не могла раскрыть источник информации. Тут девушка вспомнила о Паже.

– Слушай, у нее же был ухажер, и он из рыжих. Он побрился, но я знаю, что он из них. Только я уже несколько дней не видела его возле нее. Нужно найти его и просить о помощи. Рыжие же, они обладают какими-то там особыми способностями. С ним нам будет проще. А если он и остальных своих позовет, мы ж этого Маркруза в порошок сотрем! – разгорячилась Мурава.

– А его не Пажом, случайно, зовут? – поинтересовался Дейв.

– Ну да, Пажом, а ты что, и его знаешь?

– Знаком маленько, – кивнул Дейв. – Только он Белорозу спасать не сможет, он сейчас другую барышню спасает вместе с нашим атаманом.

– Ну, может они и Белорозу заодно спасут…

– Не выйдет, они ушли в Дремучий лес, и одному Светилу известно, вернутся ли…

– Ну что ж, значит, нам придется выручать ее самостоятельно, – констатировала Мурава.

Прощаясь, они договорились, что постараются до следующей встречи придумать, как можно помочь Белорозе.

– Только завтра меня здесь не будет, – предупредил Дейв. – Неотложные дела в лесу. Так что до послезавтра.

– Договорились, – Мурава поцеловала Дейва в губы и поспешила домой, пока ее не хватились родители.

Мурава всю ночь не спала, придумывая варианты спасения подруги. И к утру у нее появился план, который она сочла бесподобным. Сразу после завтрака она помчалась к Дейву, чтобы поделиться с ним своей задумкой. Девушка, конечно, помнила, что он собирался в лес, но надеялась успеть до его ухода – ждать лишний день, пока он вернется в город, ей не хотелось. Она уже представляла, как он будет восхищен ее смелостью и сообразительностью, будет гордиться тем, что у него такая классная подружка. Но дома своего возлюбленного Мурава уже не застала.

Конечно, было бы благоразумнее вернуться домой и подождать денек, пока Дейв не вернется, но терпение не было коньком Муравы. Сил ждать у нее не было, особенно после того, как она себе нафантазировала, какое восхищение вызовет у друга ее хитроумный план. И тогда она решилась на совершенно уж безбашенный поступок… Она решила сама пойти в лес к разбойникам.

А что здесь такого? Разбойники – не злодеи, и она давно уже поняла, где примерно их в лесу искать, а хищные звери днем прячутся по норам. Если она пойдет прямо сейчас, то к вечеру, возможно, будет уже дома.

И Мурава отправилась в путь. Но то ли она плохо умела читать карты, то ли неважно ориентировалась в лесу по приметам, то ли разбойники сменили дислокацию… в общем, девушка заблудилась, сойдя с Большой дороги или слишком рано, или слишком поздно, или вообще не в ту сторону. Уже начинало смеркаться, но разбойников нигде не было видно и слышно. Девушка понимала, что если она их не найдет до темна, то до утра, вероятно, не доживет. Сердце сжимал ледяной страх, хотелось остановиться, сесть на пенек и заплакать… Но ведь лагерь разбойников не найдет себя сам! И Мурава, скрепя сердце, продолжала идти – уже не по приметам, которых не находила, а куда глаза глядят.

Когда совсем стемнело, и девушка уж было совсем отчаялась найти верный путь, вдали мелькнул свет, похожий на отблески полыхающего костра. Мурава поспешила навстречу ему и вскоре очутилась на поляне. Свет лился из огромного (почти с человеческий рост) дупла старого дерева, и еще оттуда слышались человеческие голоса. Девушка шагнула в дупло, и оказалась на большой поляне, на которой горел костер. Вокруг костра сидели люди, и одного из них Мурава знала. Это был Паж, тот самый Паж, который ушел, по словам Дейва, в Дремучий лес спасать свою рыжую подругу. Нежели ей повезло, и экспедиция уже вернулась? Значит, они все вместе будут спасать Белорозу! Сердце возликовало.

Удрав из подводного царства, друзья попали на странную поляну, где встретили ученого кота. Он и поведал им о том, что это место особое, магическое, и если ковер-самолет принес их прямо сюда, знать, на то была воля Светила. Кот Баюн посоветовал путникам задержаться у дуба хотя бы до утра, и если за это время ничего не произойдет, то уйти через портал. Он пообещал, что это самый короткий путь в Багряный лес и к замку Маркруза, куда им, собственно говоря, и нужно было попасть.