Последняя осень: Неисполненная клятва

 Ответный залп почти не принес результатов – из-за импровизированной баррикады прицелиться не было никакой возможно, разве что подойдя ближе, но дураков и сорвиголов для этого не находилось. Завязались стычки вдоль забора хутора. Щитоносцам там драться было совершенно не с руки, потому как они могли подойти к забору почти вплотную и… Все на этом. Копейщики и алебардисты могли безнаказанно наносить по ним удары. Фиона и Ивви работали сейчас парой, как слаженный механизм – стоило воительнице ударить щитоносца по руке с мечом перекрестьем, как друг Хелдора наносил один удар за другим. Несколько щитоносцев пали бесславно, и на их место выдвинулись кнехты-копейщики и стрелки. Дело пошло чуть быстрее, и защитникам пришлось действовать с большей опаской, особенно после того, как один ушлый арбалетчик разрядил свое оружие почти в упор, сразив наповал одного из учеников Ордена.

 Это стоило ему жизни, так как в него тут же швырнула дротик Белка. Дротиков при ней было немного – порядка пяти в колчане и еще несколько было в промасленной холстине, которую она перед боем сбросила наземь рядом с котомкой.

 Основной удар планировалось нанести через ворота, и теперь воины с топорами, под прикрытием щитоносцев, пытались разбить створки. Доски были приколочены и скреплены грамотно, внахлест, потому одна, две, три треснувшие доски – не решали ровным счетом ничего.

 К кнехтам приближалось подкрепление – кроме легких кавалеристов появились более опасные противники – это были два рыцаря в сопровождении оруженосцев. Те бойцами не выглядели, кажется, они везли с собой длинные кавалерийские копья для своих господ, да и только. На них самих не было особого защитного снаряжения, кроме стеганых доспехов под ливреями.

 Кевин всмотрелся в четверку всадников:

– Вот тот, с рогами…. Кто-то из княжеской семьи – Кевин обратился к Хелдору, остальные в гвалте его услышать не могли. – У него цвета дома Фахро – смотри на щит:

– Какая-то мазня…– честно сказал Хелдор.

– Смотри, две «эмали»: на дексте… хм, слева красный –цвет Фахро. Справа синий –как гербовый цвет у того обоза. Рисунок общий, серебром.

– И что это значит?

– Как минимум это значит, что вчера мы замахнулись не на тех. Ирония в том, что если мы завалим этого рыцаря – кабы не стало хуже…

 Помогая пехоте, два конных рыцаря подъехали к воротам, после чего проявили мастерство своей выездки – почти синхронно кони развернулись и ударили по створкам задними копытами. Засов треснул, теперь едва удерживая створки меж собой, рыцари ретировались, а пехота встретила этот фокус одобрительными криками – всем понравилось небольшое представление – кнехты, скандируя имена рыцарей и стуча мечами о щиты, стали строиться в колонну.

 Их товарищи, сражающиеся по периметру забора, тоже воспряли духом, стали вести себя наглее, уверенней, начав попытки разрушить препятствие, которое отделяло их от защитников. С полсотни, а может и больше, кнехтов, встали компактной колонной напротив ворот, предчувствуя скорую победу.

– Штурм!!! – Крикнул голова княжьих кнехтов. Они хотели бегом ввалиться в ворота, распахнув их, сметая немногочисленных защитников. А там те, кто успели забиться в дом, уже сами сдадутся.

– Товсь! – Крикнул Кевин, уперлись… – кнехты были уже шагах в десяти и…

– Давай! – Восемь бойцов Ордена толкнули телегу вперед. Едва створки распахнулись, как по атакующей колонне ударила… Телега. Воз перегородил проход, две шеренги кнехтов сели от удара на задницу, удивленно тряся головами. Это и помогло выиграть время.

– Перестроение! Отходим к амбару! Раненых в дом!

 Из избы выскочили трое: Лекс, Тиарх и Фальд, готовые к рукопашной схватке.

 В статичном, сомкнутом строю смысла не было – противников было намного больше, а их оружие было больше приспособлено к сражению строем. Необходимо было драться так, чтобы противник не мог сбить строй, подавить их, не мог опомниться…

– Никого не жалеть – дал Хелдору наставление Лекс, берясь за два меча. – Руби насмерть.

– Как можно более кроваво – напоследок добавил Фальд. – Будь палачом, а не воином.

– Не сражайтесь с ними – убивайте – сказал Кевин, вставая в угрожающую позу, закинув меч на плечо –в «позу гнева».

 У ворот все еще шла невнятная возня, но забор опрокинулся, и кнехты, опасливо посматривая на противника, перешагнули через него, ожидая команды, чтобы…

– ДАВАЙ! – Кевин бросился в бой впереди всех, но теперь никто, ни слева, ни справа, не мешал ему использовать двуручный меч во всю мощь. Его могучие замахи если не рубили противника – опрокидывали, обезоруживали, вселяли ужас.

 Остальные без страха двинулись за ним – даже Белка, хоть ее доспехи были не для лютой сечи, оставив в правой руке последний дротик, а в левой – короткий меч атаковала наравне со всеми. Из избы вышли лучники, ведя по задним рядам стрельбу – теперь никто не мог быть в безопасности.

 Щитоносцы и копейщики Фахро были практически беспомощны против длинных топоров, мечей, совен, алебард – бойцы Ордена быстро, на ходу, объединялись в пары, тройки, так же быстро разделяясь, если на них вдруг наседало сразу несколько кнехтов. Даже если пытаться сбить строй – было неясно, в какую сторону с ними воевать. Многие были перебиты без всякой пощады, прежде чем от ворот к ним подошло подкрепление – кто-то через расчищенные ворота, кто-то через опрокинутый забор. Кнехтов становилось все больше.

 Численный перевес стал брать свое, некоторые бойцы Ордена, уставая, начали пропускать удары, ошибаться, или теряли инициативу, окруженные тремя и более противниками, Кевин издал тот клич, который никто, пожалуй, абсолютно никто не слышал сотни лет:

– Хуунре! – противники не знали, что это значит, но бойцы Ордена, подхватив этот клич, словно получили передышку, словно на разгоряченное чело каждого выплеснули ковш ледяной воды.

 То было имя бога воинского отчаяния и безудержной отваги. Произнося его имя, воин вменял свою судьбу в его руки. Он не просил победы, или спасения его жизни – он просил, чтобы Хуунре направил его руку, и он сражался сегодня достойно и яростно.

 У Хелдора в душе что-то екнуло, сердце забилось учащенно, разгоняя кровь по жилам. Была то божественная сила, или внушение – его удары глефой стали вновь легки и точны. Кнехты чуть потеснились под их отчаянным порывом, Кевин и вовсе словно впал в неистовство – шлем упал с его головы, кираса была помята, а кое-где и пробита, но он продолжал крушить. И вот – перелом. Под прикрытием своих самых лучших воинов, он прорвался к сотнику кнехтов и срубил ему голову размашистым горизонтальным ударом. Хелдор, находившийся чуть поодаль, подскочил к ошарашенному, залитому кровью знаменосцу и, сбив его с ног, вырвал из рук хоругвь отряда кнехтов, издавая такой страшный вопль, что могло показаться, будто он сошел с ума. Его подхватили и остальные, после чего кнехты, дрогнувшие, но еще не сломленные, откатились назад на добрую сотню шагов, соблюдая строгий порядок.

 Отряд кнехтов заметно поредел, но и Орден заплатил страшную цену – на хутор их вошло с три дюжины, теперь сражаться могли едва ли двадцать человек.

 Княжьи и королевские рати, бывало, отступали, теряя и меньше, но им отступать было некуда.

 Горячка боя покинула и бойцов Ордена, и кнехтов – может, удастся их запугать людей князя и уйти подобру-поздорову. Судя по нервному шепоту и переглядываниями в рядах княжеских воинов – то было вполне возможно.

 Перед строем показался рыцарь в цветах княжеского дома. Не давая кнехтам усомниться в их победе и праведности дела, которое они вершат, он проехал перед строем кнехтов, поддерживая их, обнадеживая и суля награду.

 Кнехты уже хлебнули лиха – потеряв немало друзей, товарищей, а может быть, кого из родичей. Слова рыцаря их не взбодрили. Другой рыцарь приблизился к строю кнехтов – кажется, он был старше и рассудительней, чем его товарищ в княжеских цветах, и хотел с ним поговорить. В конце концов, пехотинцы открыто загомонили, зароптали, а после один из них, с сержантской лентой через плечо, покинул строй и выразил общее мнение:

– А вот знаете что, господин хороший? Тока опосля вас, ага! – Кнехт плюнул под копыта благородного скакуна. Ежели они хотят отседова уйти – так и пущай, нас**** на них! А то я токмо что половину своего отряда потерял, во как!

 Рыцарь уже был в шлеме, так что невозможно было понять, какие эмоции были на его лице. Кивнув, он вырвал кавалерийскую пику из рук оруженосца, после чего двинул коня вперед, сначала шагом. Кнехты, чуть поворчав, пошли следом. Если уж господа рыцари по этим гадам вдарят – то добить их уже будет сподручнее. Второй рыцарь поравнялся со строем, ведя коня шагом. Княжий родич, не оглядываясь, послал коня рысью. Второй рыцарь что-то крикнул ему, но тот или не услышал, или не захотел услышать.

 Кевин, чуть отдышавшись, вышел вперед, принимая бой:

– Этот мой. Всем назад, или стопчет всех. – Его люди отошли назад, с оружием наготове. Лекс подал знак Норке. Та, кивнув, наложила на тетиву стрелу. Рыцарь сорвался в галоп, держа перед собой длинное копье. Кевин стоял с мечом наготове- готовый отскочить в строну и нанести удар.

 Пятьдесят… Сорок… Тридцать шагов. – Норка вскинула лук, натянула тетиву.

 Двадцать… Десять…

 Тетива щелкнула, упругие плечи лука послали стрелу вперед – та ударилась, гулко звякнув, в стальной налобник боевого коня. Скакун на мгновение одернул морду, чуть замедляя галоп, и Кевин успел отскочить в сторону, замахиваясь мечом. Он ударил по ногам скакуна, а рыцарь, судя по всему, был не промах, так как успел отвести копье и ударить Кевина. Копье сломалось о ворот нагрудника, Магистр Ордена упал, как подрубленный – а рыцарь вылетел через голову искалеченного коня, падая в нескольких шагах от бойцов Ордена.

 Хелдору хватило мгновения, чтобы оценить происходящее – Кевин, последний Магистр, лежал на земле, из горла его торчала длинная щепка, пробившая ему трахею. Бойцы ордена были потрясены – Норка так и вовсе была готова разрыдаться. Никто из бойцов не шелохнулся, даже на княжеских воинов никто не обращал внимания. Их командир лежал бездыханный. Правая рука лежала на огромном мече, седые волосы разметались по молодой весенней траве. В горле торчал злосчастный обломок кавалерийского копья.

 Рыцарь, словно гордый лев, стоял на четвереньках, пытаясь подняться. Кнехты приближались. Хелдор бросил глефу, выхватывая нож. Он рывком поднял оглушенного рыцаря, сорвал с него шлем и приставил оружие к его лицу.

– Замерли!!! Замерли все!!! – срываясь на крик, обратился к кнехтам молодой воин. – еще шаг – режу его мордашку, еще два – он остается без глаза… Дальше…

– Всем стоять! – слезая с лошади, крикнул второй рыцарь – это будущий зять нашего князя!

 Хелдор повернулся к рыцарю:

– Ты зять кня… Кхм, привет, давно не виделись… – перед ним стоял бледный юноша, которому он вчера накостылял. Лицо было отекшее, но боевого духа он, судя по всему, не растерял. – На коне ты держишься лучше, чем в карете.

 Будущий родственник князя бросил на него полный презрения взгляд.

– Ваши требования? – приблизившись, задал вопрос его собрат-рыцарь – это был мужчина средних лет, поверх доспехов была зеленая гербовая котта.

– Мы собираем свои шмотки-манатки и уходим отсюда так быстро, как можем. Потом его отпускаем.

– Что от нас требуется?

– Не дышать нам в затылок – придя в себя, сказал Лекс. Увидим на горизонте более двух всадников – мы отправляем вам его ухо. Для начала. Все ясно?

 Лицо рыцаря побелело, но он сохранил самообладание.

– Вам повезло, господа разбойники, но будь по-вашему – попытался он сделать вид, что делает одолжение.

– Повезло вам. Иначе мы бы всех тут перерезали к чертовой матери за нашего командира – зло скаля зубы, сказал Бакх. – а теперь взял своих солдафонов и свалил за горизонт, понятно?

– Будет сделано – пожилой благородный воин, скрипя зубами, дал команду кнехтам отходить, а те были не особо против.

– Пора собираться в дорогу – сказал Лекс, глядя в спины кнехтам. А то еще сваляют дурака.

 Отряд был обескровлен. Раненые держались молодцами и даже сейчас вышли из избы, готовые принять последний бой.

– Фиона? Фиона!

– Хелдор? – она как раз хотела обработать раны товарищей.

– Полынь в торбе. Кого-то уже давно поранило.

– Будет кстати – согласилась воительница.

 Первым делом бойцы Ордена позаботились о своих павших – нашли масло, использовали сухие жерди, соорудили огромный костер.

 –Хелдор – Лекс протянул веревку – посади этого породистого щенка на поводок. И обыщи, чтобы не кусался.

 Молодой воин опутал рыцарю руки и шею. За этой экзекуцией наблюдал оруженосец, что стоял с конем на поводу шагах в тридцати от уцелевших бойцов отряда, стараясь заискивающе посмотреть в глаза своему господину. Пока Хелдор освобождал того от пояса с кинжалом и кожаной сумкой, он коротко, едва заметно кивнул оруженосцу.

– Ну звать то тебя как, ваше благородие? – с издевкой спросил Хелдор.

– Вивьен. Вивьен из до…

– Наплевать. – Жестко оборвал его юноша. – Имени хватит.

 Бойцы открыли хозяйский погреб, справляя, сколь возможно, тризну по погибшим товарищам. Пили вино из кувшинов со взломанными печатями, заедая кругами колбасы.

 Вернулся со своим семейством хозяин хутора – глядя на то, что тут устроили вояки с обеих сторон, он мог только судорожно мять в руках шапку да шмыгать носом. С молчаливого согласия остальных – кроме Бакха и его дружков, Лекс достал часть тех денег, что хранились у Кевина, и вручил безутешному главе семейства. При виде тех монет, что ему дали, лицо разоренного хуторянина просветлело, однако он все равно скромно покряхтел, говоря о том, что работы будет невпроворот. В ответ Лекс мрачно пошутил, предлагая тому открыть оружейную лавку – товара теперь на его земле полно.

 Кажется, вира за порушенный хутор была большой, потому как женщина, загнав детей в дом, не поленилась принести воякам пару ведер воды и ковш. Сначала они напились, затем разлили себе воду по флягам.

 Уходя, они собрали свои вещи, и кое-что из вещей кнехтов и павших боевых братьев, подбросили хвороста в погребальный костер и удалились. Лекс теперь был обременен мечом Кевина, который он заботливо замотал в холстину и по диагонали разместил за спиной. Конечно, быстро его достать нечего было и думать, но его клинки все еще были под рукой. Хелдору пришлось волочь на веревке Вивьена. Быстро идти он не желал, впрочем, ровно до того момента, как марширующий позади Ивви не угостил его затрещиной.

 Теперь идти было можно не скрываясь – отряды, поднятые ранее для облавы, останавливались, провожая их взглядом – кажется, легкая кавалерия уже разнесла до всех неприятную новость о том, что беглецам чинить препятствий теперь нельзя.

 Так отряд бодро шел до самого вечера, покуда не начало темнеть. Пришло время думать о ночлеге. Они добрались до перекрестка дорог, на котором располагался постоялый двор. В сумерках он манил своим теплом, обещая тепло, вино и горячее жаркое. Позади отряда волочился только оруженосец Вивьена, приглядывая за своим господином. С наступлением сумерек он исчез из виду – либо он все также прозябал в темноте, либо куда-то уехал…

 Зал был битком – но, судя по всему, путешественников было немного, в основном завсегдатаи. Однако, увидев больше двадцати человек с рыцарем в княжьих цветах на привязи – решили, что у них есть более важные дела, чем просиживать шоссы и подштанники в трактире. Наиболее отважные остались пить по углам.

– Уважаемый – Лекс обратился к трактирщику. Тот даже не дрогнул, продолжая натирать кружку. – У вас ведь есть наверху зал, судя по всему.

– Ну есть… Там некоторые мои клиенты очень любят сидеть… А вас вот я в первый раз вижу.

– А столько денег ты в своем трактире видел?

 Лекс высыпал на стол несколько серебряных монет.

– М-да… – Серебро тут водится редко. Вина бочонок? Поросят парочку? Девочек позвать?

 –Вот это да. – Сказал Хелдор, пробиваясь к стойке. А все, наверное, потому, что с нами такая знатная особа путешествует! – Вивьен, ругаясь сквозь зубы, уперся, словно теленок, и не желал идти к стойке.

– Оу, и правда… – согласился трактирщик.

– Нам нужен зал наверху. – сказал Лекс, добавляя еще монету, чтобы трактирщик в алчной задумчивости не рассматривал пленного рыцаря столь пристально. – ну попить, поесть. Можно и поросенка.

– Будет сделано, господа. – Трактирщик легко поклонился, отчалив на кухню, начав раздавать там указания.

 Для дорогих гостей, рассевшихся за столы, принесли кружки – кожаные, деревянные, также кубки из рога – кажется, выгребли почти всю посуду, что у них была. Рыцарю развязали руки, чтобы тот тоже мог напиться и перекусить. Сначала он морщил нос на местную «кислятину» но все же жажда взяла свое –мало-помалу, он осушил свой бокал.

 Появились подносы – служки принесли ломти хлеба, сыра. Вскоре появилась каша, несколько пирогов, жаркое. Много позже принесли поросенка – его уже доедали из последних сил. Воины Ордена преимущественно ели, обмениваясь лишь общими, ничего не значившими фразами. Поздним вечером наверх поднялся уставший, но довольный хозяин заведения, спросив, не желают ли господа что-то еще. Ему вежливо отказали, не забыв поблагодарить.

– Ладно, сыто отдуваясь, сказал Лекс, вставая из-за стола. – Пора бы где-то встать на ночлег.

– Так тут и заночуем – беспечно сказал Бакх, – комнат предостаточно.

 –Я бы не стал – Лекс возразил. Если нас ждут какие-то… Фокусы – Лекс многозначительно посмотрел на пленного рыцаря, – то в трактире будет слишком опасно.

– Твой страх уже пожирает тебя, Лекс.

– Станешь тут – обвел воин взглядом всех присутствующих, намекая, как мало их осталось.

– Никто не сунется. Все знают, что мы чуть что – прирежем этого щенка.

– После чего нас изрубят на куски – спокойно сказал Лекс.

– Я сержант Ордена. Я принимаю командование…

– Хрена с два – решился подать голос Хелдор. – а если ты скомандуешь убивать детей?

 Бакх ударил кулаком по столу, злобно таращась на дерзкого юнца.

– Что ты сказал, говнюк?

– Что? Нос болеть перестал?

– ХВАТИТ! – тут уже не выдержала Фиона. – Как дети малые! Как бы то ни было, спать вообще сейчас опасно, но отдых нам необходим. Я считаю… – Фиона вздохнула, затем продолжила. – я думаю, что тот, кто считает это разумным, может переночевать снаружи, недалеко от трактира. Например, в сарае, конюшне или еще где. Остальные могут переночевать в комнатах.

 Ее слова разрядили конфликт, но стала видна серьезная проблема осиротевшего Ордена – мнения разделились, практически поровну. Вылезли наружу все споры, ссоры, разногласия, кто кому наступил на ногу…

 Лекс, Фиона, Фальд, Данас, Тиарх, Белка, Ивви, Норка и Хелдор с рыцарем на другом конце веревки отправились спать в ближайший амбар, сунув пару медных монет его владельцу. Остальные полтора десятка человек разместилась с большим комфортом.

 Впрочем, в амбаре было полно соломы, а друзья Хелдора привыкли довольствоваться и меньшим. Вивьен, конечно, был не рад, но в трактире его тоже, скорее всего, ждало потрясение- кровати там были не очень то и роскошны.

 Товарищи в сарае пытались отоспаться, насколько возможно. Предполагалась встать ближе к рассвету, когда петухи прокричат трижды, не позднее полудня следующего дня пересекут реку, ступив на территорию Арн-Дейла, и будут таковы. Где-нибудь по дороге, так и быть, отпустят Вивьена-как-его-там. Посреди ночи у трактира раздался шум, кажется его… Штурмовали!

 Бакху сон все не шел – обеспокоенный словами Лекса, он выбрался в зал на втором этаже, подтащил поближе к камину резной стул и развлекал себя тем, что ворошил кочергой тлеющие угли. Придурочный Хелдор, который хотел остаться чистеньким. Параноик- Лекс… Сколько же можно. Раньше и не такое проворачивали. Ничего, свалят на новое место, наберут рекрутов, все будет по-старому. Это наверняка не единственный случай, когда половина Ордена складывала свои буйные головы… Работа уж такая – опасная.

 Кто-то с грохотом выбил дверь, оказавшись внизу. Лекс, так тебя разэдак, накликал!

– Тревога! Подъем!

 Открывая двери настежь, бойцы Ордена выбегали в зал, уже с оружием наготове, надевая шлемы. Службу знали- никто не то что сапог- доспехов на ночь не снял. Впотьмах уже топало по залу множество ног, кто-то поднимался по лестнице.

– А ну-ка, навались! – Вниз полетели сначала лавки, потом, поднатужившись, несколько бойцов спустили по лестнице стол, припечатав парочку особо ретивых на лестничном пролете. Пока внизу шла возня, воины стряхнули с себя остатки сна и изготовились к бою.

– Проклятье, кажется, я был прав, – сказал Лекс, вооружаясь. Остальные тоже готовились к бою.

– Или свалить по-тихому? – Вдруг озвучил свою мысль Данас.

– Бакх тот еще козел – согласился Фальд. Но остальные ребята ничего. Выручим. – Эй, стоять!

 Вивьен, едва запахло свободой, вскочил и прямо со связанными руками побежал на шум, через легкомысленно открытые ворота амбара.

– Дерьмовые из нас похитители, честно говоря – не обвиняя никого конкретно, выразился Лекс. – Надо было его стреножить.

– Первый блин комом – пожал плечами Ивви, нахлобучивая шлем.

– Ты надеешься повторить?

– Ага, догоним и повторим.

– Предлагаю сломать колено, как поймаем – согласился Фальд.

 Они выскочили во двор, готовые напасть на неизвестного противника с тыла…

 В трактире разгорелся нешуточный бой, звенело железо о железо, было слышно, как бранится на своих противников Бакх. Кто-то, кажется, кубарем, бренча железом, полетел с лестницы.

 На товарищей смотрел десяток взведенных арбалетов. Кто-то одиннадцатый наложил стрелу на лук. Его глаза поблескивали в темноте, словно то был гигантский кот…

– Дерьмо… Нас и правда выслеживал эльф. – первой догадалась Фиона.

– Именно – сейчас Вивьена освобождал от пут его верный оруженосец. – вы заглотили кусок, который не были способны прожевать, грязные мародеры. Но все кончится здесь. – Начал он патетично вещать, ощутив себя в безопасности. – Сейчас прикончат ваших дружков в трактире, потом займутся вами. Даже не пытайтесь бежать. Подохнете с болтами в спине. А последних из вас – Вивьен потирал запястья – загонят и убьют. Охотничьими рогатинами, как диких зверей.

 Бой в трактире продолжался. А они стояли, замерев. Хелдор сделал едва заметный шаг вперед.

– Тебе я готов сохранить жизнь. Пусть ты и таскал меня на веревке без всякого почтения, но кажется, ты не так плох, как кажется. Мои сестренки смогли убежать, благодаря тебе. Их честь сохранена, и… я ценю это. Бросай оружие и иди сюда.

 Хелдор сделал шаг вперед. Позади его обдало сдавленными проклятиями товарищей, но…

 Еще шаг.

– Что ж… Тяжело решиться. Но может быть, сначала бросишь оружие? Только так я смогу принять твою капитуляцию. Подумай. Мой верный оруженосец станет начальником стражи. Тебя пристроим под его начало…

 Еще шаг. Арбалетчики, чуя неладное, подняли арбалеты, но стрелять не решались. Его товарищи замолчали, начав догадываться, что…

Подойду, насколько смогу. Брошусь на них. Чтобы все болты вошли в меня. Если умру не сразу… Буду бить… Кромсать… Убивать… А мои товарищи подоспеют… И будут жить. Еще полшага…

– Положи свою глефу, дружок – нервно хихикнув, сказал Вивьен, иначе…

 Шаг.

– Буду вынужден…

Шаг. Гулко забухало в ушах. Сердце зашлось бешеными толчками.

– приказать арбалетчикам…

 Подобраться… и…

 На освещенный двор выскочила тень. Некто в темно-зеленом плаще ударил мечом одного и арбалетчиков так быстро, что он не успел даже вскинуть арбалет навстречу новой угрозе. Девять болтов и одна стрела полетели в нежданного помощника, как минимум пять снарядов попали ему в грудь, но отскочили, словно от заговоренного. Еще один взмах мечом – и второй арбалетчик упал замертво.

 Хелдор, опомнившись, сбил с ног эльфа, нанося размашистый удар по неудавшемуся «начальнику стражи». Вивьен вскрикнул от неожиданности, а Хелдор выбросил кулак вперед, ударив что есть сил рыцарю в нос, после чего развернулся к арбалетчикам. Их уже со всей яростью атаковали его друзья – и мало кто успел даже взяться за мечи. Эльф следопыт поднимался с земли, и молодой воин, схватив кинжал , которым оруженосец освобождал от пут своего господина, повалил остроухого, правой рукой сжимая ему горло, а левой нанося удар… А потом еще… И еще… За Орова. За Кевина, за всех остальных.

 Бой уже стих, все столпились вокруг Хелдора, а нежданный спаситель, покуда ему не начали задавать вопросов, быстро ретировался обратно, во тьму. После двадцатого удара Лекс перехватил запястье своего бывшего ученика.

– Я думаю, достаточно. Негоже увечить врага. Ни мертвого, ни живого.

 Хелдор бросил нож на землю, сплюнув от досады. В трактире было затишье, а кто-то бежал оттуда как можно быстрее, бросая все то, что помешает убраться оттуда подальше. Кажется, Бакх выиграл свою грандиозную битву за трактир.