Путешествие в галактику Летта

– Интересно, что они такое везут? – спросил он.

– Тебе уж точно не скажут!

– Да, от них много не добьешься. Молчат, как рыбка в пирожке.

И вдруг, ни с того ни с сего, корабль как тряхнёт. Мы разом оказались на полу.

– Что это? – крикнул Шурка.

– А я почём знаю?

– Врезались, наверное! Или метеорит!

В каюте резко запахло дымом. Еще один толчок и пол плавно повернулся под углом 45 градусов. Стена немедленно приняла нас в свои твёрдые объятия.

– Ползём к выходу! Надо срочно узнать что случилось, – крикнул я Шурке.

Быстро дойти-доползти не получилось. Пол и стены ходили ходуном, удар следовал за ударом, слышался беспрерывный треск обшивки.

Вот мы и в отсеке пилотов. На полу с разбитой головой лежал Трёхглазый. Иллюминатор пошел жуткими трещинами, под потолком струился дым. Капитан и Серый что-то напряженно предпринимали за приборной панелью. Они были крест-накрест пристёгнуты ремнями. Одна рука Серого безвольно висела.

Я снял антирадар, сосредоточился и что есть силы «крикнул»:

– Капитан, что случилось? Ответьте, пожалуйста! Чем мы вам можем помочь?

Тру Ста немедленно ответил, не поворачивая головы и не отрываясь от своей работы:

– Нападение космических пиратов, тангмеров! Корабль сильно пострадал. Один пилот погиб. Они охотятся за нашим грузом. Живыми они нас не отпустят. Мы отбиваемся неплохо, но шансов нет.

– Пропали… – шепнул непроизвольно Санька.

– Что делать-то? – снова «крикнул» я.

– Я посоветовался со своим командованием. Они разрешили сделать такой маневр. Вы вдвоем садитесь в спасательную капсулу с нашим грузом. Автопилот доставит вас на планету. «Невидимка» скроет капсулу от вражьих радаров. Мы же будем всеми силами защищаться, создавая иллюзию, что груз еще здесь на борту.

Санька и я стали было протестовать, уговаривать их лететь с нами.

– Время дорого! Иследио проводит вас в спасательный отсек и позаботится о грузе и пище. Ступайте! Да поможет вам сила Космоса!

Мы, спотыкаясь, пробрались в нужный отсек. Наш корабль постоянно швыряло и качало. Едкий густой дым уже был повсюду. Пришлось надеть средства защиты, чтобы хоть как-то дышать. Серый действовал крайне неуклюже с одной рукой. И мы с готовностью стали помогать ему грузить в спасательный аппарат какие-то пакеты с прозрачными маленькими капсулами и с белком.

Через короткое время мы уже сидели внутри аппарата в креслах пилотов, пристёгнутые ремнями безопасности. Серый включил «невидимку», антирадар, проверил наши стикеры, попрощался и вышел. Нам ничего не оставалось, как взять себя в руки. Делать нам ничего не надо было. Автопилот всё сделает сам. Мы лишь невольные его пассажиры. Люк открылся и мы понеслись…

Глава 7

Серьезно, лучше было закрыть глаза или вовсе зажмуриться. Всё кругом сияло вспышками, переливалось разноцветными лазерными лучами, взрывалось и бахало. Настоящая космическая битва. Только совсем несправедливая – все на одного! От сигарообразного аппарата, из которого мы только что вылетели, вскоре отвалился приличный кусок. Взрыв придал ему импульс и он помчался в неизведанную тёмную даль. Больше мы уже ничего не видели. Только космос и звёзды, звёзды и космос…

Когда баталия осталась далеко позади, мы с Санькой отстегнулись и встали. В креслах удобно, но нам здесь делать нечего. Ничего нажимать нельзя. Не дай, Бог, собьёмся с курса.

– Как думаешь, долетим? – спросил меня тихо Шурка.

Я видел, как он с горечью сглотнул комок, который подкатил к его горлу. Это вина, которая неотступно заглядывала ему в лицо, тюкала его корявым пальцем по темечку. Видно было, как он, бедняга, сожалеет обо всём. Но что поделать, надо держаться!

– Долетим, конечно! Лишь бы какое ЧП не случилось. Метеорит или еще что-то, – ответил как можно спокойнее я. – Вопрос: как нас там примут? Знают ли они, что мы летим? И еще – захотят ли они нас возвращать? Зачем им это? Ведь мы можем столько рассказать о них, об их планете, технологиях, населении. Мы как невольные шпионы, понимаешь?

Сашка понуро склонил голову. Он всё понимал. Всё.

Я решил как-то отвлечь его и позвал в грузовой отсек, узнать, что же мы всё-таки доставим на планету Дайяд. На совершенно непонятном языке на каждом пакете имелась некая инструкция, которая нам не дала абсолютно никакой информации. Что это за капсулы мы так и не поняли.

– Похоже на лекарство, – предположил Рыжик.

– Не знаю, это может быть всё что угодно! – ответил я.

– Откроем? – внезапно ляпнул Рыжик.

– С ума сошёл? – остолбенел я. – А если это ядовито или опасно, не знаю – радиоактивно! Сашка, ты неисправим! Серьёзно!

Мы еще побродили по совсем маленькой нашей капсуле, перекусили. И загрустили. Завтра нас ждали новые события, к которым мы совсем были не готовы: приземление на неизвестной планете, общение с инопланетными сущностями. Какими словами мы должны были их разжалобить и уговорить вернуть нас назад на Землю?

– Они, похоже, давно у нас в лесу обосновались. А? Как думаешь, Сань? – спросил меня невпопад Рыжик.

– Я тоже так думаю. Бункер вон какой отгрохали! Лаборатория, ангар с «тарелками»! Интересно, что они там делают, что изучают? Вредят или помогают?

– Какие-то генетические эксперименты не иначе. Видал, какие там монстры сидят в аквариумах и клетках?! Один этот Кло чего стоит! А может это животные с их планеты? И они их приспосабливают к нашим земным условиям?

Я пожал плечами. Санька почесал рыжую голову и уныло сказал:

– Как там наши? У нас уже, небось, следующий день. Хотя не знаю. Так недолго и во времени потеряться.

– Олеся, наверное, от бабушки вернулась, – печально подхватил я. – Мама плачет. Представляю, какие там грандиозные поиски с МЧС развернули. Хорошенькое лето я им устроил.

Санька повернулся ко мне и неожиданно вставил:

– А прикинь, как наши деревенские все удивятся, когда узнают, что мы того – в космос летали! Инопланетян видели и всякое такое!

Я сокрушённо покачал головой:

– Балбес, ты, Сашка! Не надо никому ничего про это рассказывать. Половина людей не поверит вовсе, а половина так задолбит вопросами и репортажами – сам не рад будешь. И главное – ты сначала вернись!

– Мамку жалко! – прошептал он.

Картина в иллюминаторе менялась достаточно быстро. Скорость была приличная. Карта маршрута высвечивала на дисплее прохождение корабля по сикордам. Мы вышли из галактики Млечный путь и вошли в галактику Парус. Нас если и качало, то совсем незаметно. От безделья глаза начали слипаться. Спать решили по одному – на всякий случай. Мне еще памятен был тот случай, когда я проснулся совершенно один на корабле, а Соо исчез. Самое страшное и сейчас – это разлучиться, потерять друга.

Санька отправился «на боковую» первым. Я остался в карауле. Чтобы не уснуть, я в который раз пошел на экскурсию по кораблю, тщательно умылся, поел белка со вкусом имбирных пряников, посидел, полежал…

– Санька, Санька, да Санька же!

Кто-то настойчиво теребил меня за рубашку. Не дают поспать! Даже летом! Нет счастья на Земле!

– Просыпайся же ты! Рукав вон чуть не оторвал! Хороший из тебя сторож! Никакой надёжи!

Я подскочил, как ужаленный. Проспал, проворонил!

Шурка смотрел на меня весело и чуть насмешливо. Вид у меня, сто процентов, был потешный, как у совы, которую днем разбудили.

– Гляди, – застрочил Шурка. – На экране что-то сигналит уже 5 минут. Как думаешь, что там?

Я посмотрел и понял, что посадка уже скоро. Спали мы долго. Часы показывали. 55:30. Надо быть готовыми к приземлению.

– Посадка скоро. Бегом в туалет, если надо. Попить. И садись в кресло, пристёгиваемся.

Мы помчались в разные стороны доделывать свои дела. И через 3 минуты уже сидели на местах, пристёгнутые крест-накрест. Не сговариваясь, мы перекрестились. Было очень волнительно и страшно. Неприятные мысли пробегали не задерживаясь, оставляя после себя только холодные мурашки и потные ладони.

Глава 8

Корабль стремительно приближался к планете. Лиловое свечение вокруг неё временами нарушали оранжевые вспышки непонятного происхождения. Интересно, но наш страх сменялся странной радостью – земля под ногами, какая-то определённость, надежды. Всё лучше, чем лететь в безбрежном космическом океане. А куда – Бог весть.

Минуты летели крылатыми ангелами. И вот мы ощутили лёгкий толчок. Экраны погасли и в каюте наступила полная тишина. Похоже, приземлились. Про Луну говорят – прилунились, про Землю – приземлились. А про Дайяд – придайядились? Фу, как-то не звучит.

Мы переглянулись и стали выбираться из кресел. Нехитрые пожитки в рюкзаке, запас белковой еды, несколько упаковок ценного груза. Неизвестно, что нас ждёт там, что мы будем говорить и где очутимся уже в ближайшее время.

– Ты это, – замялся Шурик. – Нам главное – не расставаться. Но если, что… вдруг… если тебе одному удастся вернуться, скажи маме, что я её очень люблю и, что я перед ней так виноват.

Я увидел, как в глазах у друга заблестели слезинки и мы, не сговариваясь крепко обнялись.

– Ну, с Богом!

Я нажал широкую круглую кнопку и люк плавно отъехал в сторону. В лицо нам пахнул тёплый душистый ветер. Лиловые облака беззаботно неслись в своей недосягаемой высоте. Какие-то птицы мелькали высоко в небе, перекликаясь странными голосами. Мы сразу поняли, что мы в космопорту. Тут и там стояли самые необыкновенные летательные аппараты. Территория была огорожена. Мы вышли по наклонному трапу и осматривались, с целью определить в какую сторону нам двигаться и откуда ждать опасности. Дышалось хорошо, полной грудью, как дома. Хотелось побежать, отбросив все страхи по взлётной полосе! Так соскучились ноги по простору, по движению, по воле. Если бы только это была Земля!..

– Ну, – не своим от волнения голосом, спросил Рыжик. – Куда рванем?

Я почесал давно немытую голову и неуверенно двинулся к ближайшему звездолёту. Что буду делать, когда войду – честно, не знал. Но делать что-то было надо. Однако, никакого входа в этот, впечатляющий размерами и странными формами, гигант не оказалось. В высоких иллюминаторах не заметно было никакого движения или фигур. Ладно, пойдём к другому. Вообще я намеривался вступить всё же в контакт, попросить помощи, сообщить о доставке долгожданного груза. А там, как получится.

Проверив несколько самых разношёрстных звездолётов, мы поняли, что лучше поискать здание порта и его сотрудников. Так, похоже, будет быстрее. Да, да, мы торопились, торопились вернуться домой с ближайшим транспортом. Может быть, у них тут есть постоянные рейсы на нашу планету.

Из-за звездолётов, закрывающих собой обзор местности, найти здание космопорта оказалось проблематичным делом. Шурка стёр себе все ноги и утирал краем рубахи вспотевшее лицо.

– Так дело не пойдет, старик! Эдак, мы и до ночи ничего не отыщем. Вымерли они тут, что ли, все?

Мы стояли в очередной раз около нашего малыша-звездолёта.

– Я перелезу через ограждение и заберусь на то высокое дерево. Обзор будет хоть куда и мы сориентируемся, – предложил он.

Я кивнул в знак согласия. Он деревенский, лазает хорошо. Сказано – сделано. Шурка добежал до намеченного дерева. И я увидел издалека, как он почему-то стал медлить, обходить его кругом, трогать и проверять ветви. Странно, почему он не лезет? Что-то его беспокоит?

Шурка как-то беспомощно оглянулся. И я уже хотел ему махнуть рукой, мол, ладно, брось, не надо, как он повернулся ко мне спиной и быстро полез вверх. Только рубашка мелькала между ветвями.

Не прошло и пяти минут, как я увидел Шурку на достаточной высоте. Он махал мне рукой, показывал куда-то и что-то кричал. Я повернулся на минутку, чтобы запомнить направление, а когда повернулся назад, то просто открыл рот от удивления. Шурка летел по воздуху с громкими криками, среди которых я сумел разобрать: «Ах, ты дуб стоеросовый!» и «Еще драться вздумал!». Ничего абсолютно не понимая, только то, что я пропустил самое интересное, я помчал на всех парах туда, куда, по моему мнению, должен был приземлиться Сашкин зад. Пока я бежал, я рассуждал так – сам он летать не может. Значит, его кто-то швырнул с такой силой. Кто? И где он сейчас?

Санька шлёпнулся не кисло. Но ему было не привыкать. Только начавшие заживать, коленки опять саднили. На лбу и щеках были крепкие ссадины. Он держался за плечо и дико выл.

– А-а, сломал, сломал!

Я подбежал и осмотрел его.

– Идти можешь?

– Пока нет! – сквозь зубы ответил он.

Я сбегал за рюкзаком и обработал ему раны. Благо аптечку мы положили в первую очередь, когда собирались в эту чёртову разведку. Шурик был теперь похож на бойца, которого недавно вынесли с поля боя. Как в той песне поётся – «голова повязана, кровь на рукаве, след кровавый тянется по сырой траве».

– Ты как в небе-то оказался?

– Как, как, – с жаром ответил Санька, – Дерево меня швырануло! Мне оно сразу не понравилось. Какое-то оно резиновое что ли. Не наши деревья, точно. Но деваться некуда, пришлось лезть. А потом, как я орать-то начал, оно подо мной прогнулось, да как отстрелит меня. Пока я летел, кстати, я всё отлично рассмотрел с высоты. Так что спасибо тебе, пенек осиновый!

Он погрозил неведомо кому, и мы не спеша пошли. Раненый боец сильно хромал и опирался на мою руку. Через полчаса мы добрели до странного фиолетового здания. Раньше оно, видимо, таким не было. А сейчас стены и частично окна были покрыты фиолетовым пушистым мхом. В глаза бросалось запустение. Мы еле протиснулись в едва открытые двери. Очевидно, что это и было здание космопорта. Огромные залы, табло во всю стену, всюду сидения и стойки регистрации. Здесь нам делать было нечего. Никого здесь не было уже давно. И тут могло быть небезопасно. Мы выбрались наружу.

– Куда теперь? – прошептал тёплый ветер.

Мы оба пожали плечами. За космопортом обнаружилась огромная почти пустая стоянка для частного транспорта. Колес у этих автолётов не было. Значит, они тоже летали, когда-то. Внутрь мы не полезли – всё равно управлять не умеем.

– Короче, Санька, по-моему, выход пока один – идти по трассе к какому-нибудь населенному пункту.

Санька кивнул:

– Только лучше с утра. Сегодня уже находились и раны сильно болят.

– Поесть надо, – добавил я. – Переночуем и двинемся.

В космолёте было куда как безопаснее и лучше. Мы попили, умылись, покушали и сразу же легли. Тут было относительно надежно и можно было забыться. Можно было, да вот мысли, взволнованные непонятной обстановкой в порту, как потревоженные пчелы кружили и жалили нещадно.

– Почему порт заброшен? Где обитатели планеты? Куда дальше идти? Что делать с ценным грузом? Как быстрее выйти к ближайшему населенному пункту? Сколько придется идти и где ночевать на этой новой земле? Чего ждать за каждым поворотом?

Мерное жужжание стало убаюкивать и мы оба задремали. Мне снилась Олеся. Она звала меня с другого берега реки, махала платком. Я спешил к ней, как только мог, но ноги, как ватные, заплетались одна о другую.

– О-ле-ся! Я тут! О-ле-ся!

Я поскользнулся и свалился в реку. Только она оказалась очень твёрдой. Это потому, что я упал с узкой полки-кровати на пол. Первое, что бросилось в глаза, когда я их достаточно протёр, было красное лицо Сашки. Аллергия? Я стал его будить. Он что-то невнятно бормотал и стонал. Голова и руки у него горели огнём. Что делать? Заболел! Я знал, что человека с большой температурой надо срочно охладить. Я раздел его до трусов и нашёл на теле многочисленные гнойники. Руки мои затряслись. Мамочка, дорогая, а если он сегодня умрёт?! Я помчался мочить его вещи, обкладывать холодной тканью со всех сторон. Санька немного попил. Теперь надо часто его поить. Хотя бы это. Лекарств никаких у нас в рюкзаке, конечно, нет. И чем он болен, я тоже не знаю.

Через пару часов я сам почувствовал головокружение и озноб и понял, что и я заболел. Осмотр тела показал намечающиеся зудящие гнойнички. Ну вот и всё! За мной уже некому будет ухаживать. Я еще раз вышел наружу поискать помощи. Безрезультатно. Зубы стали меньше отбивать дробь, но тело теперь горело. Язык без конца сушило. Я поставил побольше воды в кубрике, на случай если не смогу дойти. Мысли о маме, о папе, о дедушке, о братишке, которых я никогда не увижу только по своей глупости, не давали мне покоя, не позволяли лечь и отключиться. Какой же я дурак, какой же..! Зачем, зачем я только пошел в эту разведку? Так хорошо, так замечательно начиналось лето! Боже мой, заберите нас отсюда! Мы тут просто умрём!

Если бы только на борту была аптечка! Если вы думаете, что я за это время ее не догадался поискать, то ошибаетесь. Везде, где только мне подсказывала интуиция и сообразительность! Зная язык инопланетян, с которыми мы контактировали, я бы имел, конечно, больше возможностей «полазать» в компьютере, поискать аптечку и попробовать управлять «тарелкой». Но лезть вслепую точно не стоит. Можно заварить еще большую кашу!

Шатаясь и обливаясь потом, с трудом держась за стену, я в очередной раз заглянул в отсек с ценным грузом. Маленькие капсулы в пакетах почему-то вдруг навели мой расстроенный высокой температурой мозг на мысль, что это может быть действительно лекарством. Даже если это яд, лучше умереть быстро и легко, чем лежать в таком бесчувственном виде, как Санька. Пакет скользил в моих потных непослушных руках, никак не поддавался. Он, словно предлагал мне подумать прежде, чем делать такой безрассудный шаг. Я отнёс пакет в кубрик, вскрыл-таки его и принял одну капсулу. Долго неподвижно лежал на полке, прислушиваясь к своим ощущениям. Может, затошнит или заколет в сердце или начнутся внезапные боли во всем теле…

Глава 9

Проснулся я от того, что Санька жутко хрипел. Я подскочил и стал его поить. Из уха у него текла желтая жидкость. Язвы были уже и на шее и на лице. Я не сразу включился, что надо посмотреть, а как мои дела. А мои дела были прекрасны! Я здоров! Температуры как не бывало, язык нормальный, язвочки стали заживать, новых не появилось.

– Сашка, нашёл! Родненький, нашел! – кричал я вне себя от радости. – Есть! Лекарство есть!

Капсула сверкнула капелькой росы на моей ладони. Глотай, Санька, глотай! Сухой, потрескавшийся язык отказывался сделать такое сложное сейчас движение, протолкнуть лекарство. Я усадил товарища повыше, влил ему немного воды, и попробовал еще раз. На этот раз удачно. Мне пришлось насильно открыть другу рот и тщательно его осмотреть, чтобы убедиться, что капсулу он действительно проглотил. Теперь оставалось только ждать. Я повернул Саньку на бок, положил под голову мою куртку и вышел ненадолго. Господь, помоги ему выздороветь! Не оставляй меня одного! Санька был совсем плох…

Я знал, что отчаяние – большой грех и старался надеяться на лучшее. Аппетит ко мне вернулся, и я встретил его с распростёртыми объятиями. Поел и картофельного пюре, и лепешку, и клубнику, и мороженое. Я заглянул в кубрик, убедился, что Санька жив и вышел подышать.

Снаружи была уже ночь. Совсем такая как у нас. И совсем не такая… Россыпь бесчисленных звезд, такие яркие, разноцветные переливы галактических вихрей, тёплый дурашливый ветер. Не слышно треска невидимых кузнечиков, песен цикад, тонкого душевного соловья. Совсем другие звуки осторожно вступают в ночную тишину и рвут ее тонкое едва приметное волокно.

Отходить от звездолёта далеко я не решился. Огромными фантастическими монстрами стояли теперь космические “тарелки” . Кто мог за ними притаиться – я не знал.

Я посидел около Шурки, побродил по отсекам. Грустинки навязчивыми мушками лезли в глаза и в рот, мешали составлять план на завтра, мыслить спокойно и рационально. Сколько времени мы уже здесь? По нашим подсчётам 3 дня, а по меркам этой космической параллели? Сколько времени прошло у нас на планете? В одном фантастическом фильме я видел, что космонавты провели в полёте пару лет, а на Земле их семьи уже состарились и умерли. Что, если мама уже совсем бабушка, а дедушки вообще больше нет?! А Олеся давно вышла замуж…

Я тряхнул головой, отгоняя липкие опасные мысли, и стал готовить рюкзак к дальнему путешествию. Телефоны давно разрядились, фонарики работали отлично, еду я взял сколько смог. Вот только вопрос: сколько она может храниться без холодильника? На это ответит время и практика. Что будем есть потом – понятия не имею. Запас воды набрал в термос и бутылку. Больше наливать было некуда. Мало, конечно. И без сомнения, надо взять с собой всё какое унесем лекарство. Оно нам может еще понадобиться. Ну вот собственно и всё. Можно было отдыхать до рассвета перед долгой неизведанной дорогой.

Глава 10

На следующий день мы никуда не пошли. Шурке стало много лучше, и он попросил еще день, чтобы окончательно восстановиться. Температура больше не поднималась, язвочки и гнойники стали проходить. Шурка кушал с большим аппетитом, а я благодарил Бога, что мой друг снова со мной, что у нас всё еще есть шанс вернуться домой.

Мы постирали свои вещи и голиком загорали на траве. Странная это была трава – вата синего цвета, очень мягкая и приятно пахнет чем-то знакомым. На соседние «тарелки» несколько раз садились красивые разноцветные птички. Очень хотелось сфотографировать, но телефоны сели. Пару раз за забором мелькали насекомые вроде бабочек. Но, похоже, на них кто-то охотился, спрятавшись в траве, так как они мгновенно исчезали в зелени.

На другое утро Санька объявил, что дольше тянуть нельзя, нужно отправляться в путь и, что он вполне здоров. И правда, разлёживаться было некогда. Нам собраться – только подпоясаться. Рюкзак на плечи и прощай, наш добрый звездолёт!

Кепки надежно защищали нас от «солнца». Пекло оно, кстати, прилично. Дорога, на которую мы вышли, уводила нас от стоянки космопорта в неизвестность. Мы шли молча, старались экономить силы. По сторонам дороги лежали поля с редкими рощицами. Никаких животных, огромных динозавров и птеродактилей, которых мы опасались больше всего, не встречалось. Чем дальше, тем спокойнее становилось на душе.

– Что, Cашка, как думаешь – сколько нам топать? – спросил меня Шурка. – Может эта планета необитаемая вовсе? Никого не видно. Может они нас того, бояться?

Я пожал плечами и упрямо шагал.

– Интереснее другое, – наконец откликнулся я. – Где мы будем ночевать? В роще, я так понял, тоже небезопасно. Деревья дерутся. На них не переночуешь. А палатки у нас нет. Вот такой, понимаешь, ребус.

Шурик почесал рыжую копну.

– Надо сделать так, – решительно сообщил он. – Сориентироваться прямо на той местности, куда успеем дойти. Если ландшафт не поменяется, то заночуем в поле у дороги. Спать будем по очереди. Согласен?

Я кивнул.

– Разумно.

Мы шагали до полудня. Потом решили полчаса отдохнуть в тени деревьев и покушать. Отдых нас взбодрил и дальнейшая дорога далась довольно неплохо. К вечеру набежала редкая тучка и покапал дождик. Дождь, как дождь. Хорошо, что не кислотный и не железный. И на том спасибо.

Стало смеркаться. Рощи вдалеке превращались в тёмные кляксы. Надо было подумать о ночлеге. Казалось, безопаснее идти всю ночь. Так мы хоть продвигаемся к цели. А тут, в темноте, сидеть или лежать будет просто страшно. Шурка крепился, делал вид, что ему нипочём. Он старался ободрить меня шуточками. Да и вообще, он был посмелее меня, городского.

– Не боись, волк тебя не утащит. Я ему в глаз фонариком как посвечу!

Посвети, посвети, а что еще от тебя остается.

– Может, костёр разведем? – глупо спросил я.

– Может. Только я с пеньками больше не связываюсь. Я своё отлетал, – отмахнулся Шурка. – Да и лишнее внимание привлекать не стоит.

Как только совсем стемнело, мы остановились. Жаль, что тут не было нашей замечательной грустной луны. Она бы и путь указала, и не так страшно было бы ночь коротать. Мы сели друг к другу спиной, одели на себя всё, что было в рюкзаке, и договорились о дежурстве. Первым отдыхал я. Неприятно, а да что там, жутко так спать! Я всеми силами уговаривал себя отключиться, ни о чем не думать, что семи смертям не бывать, а одной не миновать. Помогало плохо. Я лег около Шурки, свернувшись калачиком. Так было как-то уютнее. И, наконец, уснул.

Снилось что-то неприятное, неясное, как сырой туман. Хотелось скорее проснуться и, чтобы уже звали есть яичницу и пить чай. Сквозь сон я действительно услышал, как меня зовут, только почему-то шёпотом.

– Сашка, Сашка, да проснись же ты, садовая голова! – толкал меня Шурик.

Я уселся и тоже шепотом спросил:

– Уже час прошел что ли?

– Почти, – прерывающимся от волнения голосом, прошептал Шурка. – Тут кто-то ходит. Понимаешь? Я слышу шаги. И дышит. Дышит кто-то.

Ледяные мурашки побежали по моей бедной затёкшей спине, руки затряслись.

– Давай фонари включим, – заёрзал я.

– Давай!

Лучше бы мы их не включали, такой это был шок. Свет фонаря упал на зеленовато-бурую поверхность, которая медленно двигалась. Спустя мгновение стало ясно, что это некие слизнеподобные существа с тупыми безглазыми мордами. Передвигались они плавно, не спеша, щипали траву, шумно дышали. Они подошли к нам так близко, что можно было дотронуться рукой. Эти «коровы» не проявляли к нам никакого интереса. Но откуда они взялись в таком количестве и так внезапно. Округлые широкие спины были испачканы землей, и я подумал: «Уж не из-под земли ли они вышли?». Как вдруг почва под нами качнулась, и мы полетели кубарем в разные стороны. Толстая бурая змея выползла из норы, на которой мы имели глупость устроиться на ночлег, и стала расправляться, укорачиваться и трансформироваться. И вот уже перед нашим ошеломлённым взором – очередная жующая «корова».