Силы небесные

– Вылезай, синьора с тобой поговорить хочет. Да не вздумай удирать и веди себя прилично – не каждый день такие синьоры с бродягами разговаривать желают.

Карло осторожно вылез и, робея, вытянулся в струнку, пытаясь рукой пригладить смявшиеся в дороге не первой свежести штаны и рубаху. Остальные туристы растянулись цепочкой, спеша к белому, стоящему у причала судну и волоча за собой свои красивые чемоданы. У автобуса остались только шофер, синьора в шляпе и немолодой уже мужчина – по-видимому, ее спутник.

– Как тебя зовут?

Первый вопрос трудностей не вызвал. Зато следующий поставил мальчика в тупик. Как ответить, зачем он удрал из дома? Как объяснить этой синьоре, вероятно, никогда не стоявшей за прилавком и уж тем более не прятавшей под полом контрабанду, за которую его отец отвечал перед caporegime жизнью, что его бегство – единственная возможность спастись от участи, на которую он был обречен просто по факту рождения. Но, кажется, синьора что-то поняла, раз задала следующий вопрос:

– Ты хочешь покинуть Сицилию?

Карло так усердно закивал, что голова даже закружилась.

– И ты готов учиться?

Господи, она еще спрашивает! Нет, похоже, эта сеньора действительно не понимает, что за спасение своей жизни он постарается делать все, что угодно, а уж тем более учиться.

Синьора повернулась к мужчине, и они долго – так, во всяком случае, показалось Карло – спорили на непонятном языке. В конце концов мужчина с явной досадой кивнул, по-видимому, соглашаясь, и повернулся к мальчику. По-итальянски он говорил с чудовищным акцентом, но Карло понял: синьора хочет взять его с собой. Кто эти люди и зачем им понадобился сицилийский мальчишка, в тот момент не имело никакого значения – он уезжает с острова и меняет судьбу.

Судьба поменялась действительно очень резко.

Только значительно позже Карло понял, какой выигрышный лотерейный билет он получил. Тогда же он просто боялся, что однажды этому сердитому старику надоест волокита с бумагами, которую затеяла синьора, когда они высадились с белого парохода в большом городе. Карло отмыли, одели, сфотографировали и привели к какому-то синьору, одетому в форменный китель. Синьор задавал вопросы, и надо было не сбиться, а отвечать ясно и четко – так, как научил отец синьоры, спасшей его от шофера автобуса. Мальчик старался изо всех сил, и затея увенчалась успехом. Он не просто удрал с Сицилии – он даже покинул Италию.

– Вы поймете, если я не назову вам фамилию моей приемной матери – она достаточно известна в деловых кругах. Так уж получилось, что в то время она перенесла огромную потерю. Настолько большую, что ее отец, испугавшись за жизнь и здоровье дочери, лично отправился сопровождать ее в путешествии. Наверное, именно поэтому она смогла угадать в босоногом ребенке жажду спасения. В общем, мне сделали документы, посадили в самолет, и я оказался в совершенно новом мире.

Карло оказался настолько способным ребенком, что, фактически с нуля осваивая незнакомый язык, вскоре догнал одноклассников. Сердитый старик, не испытывавший больших восторгов оттого, что его дочь «посадила себе на шею эту обузу», спустя пару лет сменил гнев на милость и даже вызвался оплатить учебу в колледже.

Впрочем, жалеть ему об этом не пришлось – Карло уверенно справлялся не только с учебой. Найдя хорошую работу, он стал довольно быстро подниматься по карьерной лестнице. К тому же, будучи приглашен на корпоративное мероприятие, умудрился покорить дочку босса, да так, что дело дошло до свадьбы. Справедливости ради надо отметить, что в момент знакомства он и понятия не имел, чьей дочерью является Луиза. Просто они были молоды, и просто звезды в этот день, а точнее, вечер, сложились именно так, а не иначе. Во всяком случае, Луиза стала его спутницей на всю жизнь! В этом никаких сомнений и быть не могло, ибо за последние двадцать лет они практически не расставались.

Правда, не все в их жизни складывалось гладко. Первого ребенка, мальчика, Луиза потеряла родами. Никакие деньги не могли возвратить к жизни малыша, так жестоко и глупо задохнувшегося в пуповине. К счастью, тогда они оба были еще молоды. А потому, отпереживав положенное, вновь взялись за труды по продолжению рода, каковые увенчались рождением чудесной дочки Паолы.

– Зря, видно, я ее так назвал. Несчастливое оказалось имя. Думал, в честь мамы – не приемной, а той, родной, которая осталась на Сицилии. Родителям ведь там после моего бегства несладко пришлось. Капо отступных потребовал за то, что «солдата» спрятали. Никто не поверил, что мальчишка сам, без помощи сбежать мог. Это я уже потом узнал, спустя годы. Папа выплатить деньги за меня не смог, и ему пришлось лавку оставить и самому в «солдаты» пойти. Ну а там и схоронили – «солдаты» ведь долго не живут. Хорошо, сестра замуж вышла, вроде не по принуждению – по любви. Так люди говорили. Мама одна осталась. Это сейчас я ее наконец к себе забрал. А тогда ведь и не знал ничего – сами понимаете, писать нельзя было: ну как капо письмо перехватит, я бы на всех опасность навлек. Вот и решил дочку Паолой назвать. Зря, видно…

Карло надолго замолчал, погрузившись в свои размышления.

– А почему зря? – Стефан наконец решился прервать молчание. – Что-то случилось?

Очень быстро он пожалел, что сделал это: невыносимо трудно было слушать рассказ отца, потерявшего горячо любимую дочь. В том, что Паола являлась для своих родителей единственным светом в окошке, сомнений и быть не могло. Как гордился прелестной дочуркой счастливый отец! С каким трепетом следил за ее успехами от первых шагов и детского робкого лепета до школьных наград и выступлений на сцене.

Сцена-то, обещавшая быть ступенькой в будущее, внезапно стала обрывом, где стремительно оборвалась молодая жизнь. Яркую, с по-итальянски живыми черными глазами и унаследованными от мамы светлыми, вьющимися, волнами падавшими на плечи локонами, ее невозможно было не заметить. И однажды случилось непоправимое. На рождественских каникулах школа ставила новый спектакль. По сценарию, в первой сцене героиню Паолы похищали, а потом – усилиями зала – находили к всеобщему ликованию. То, что так хорошо удавалось на репетициях, трагически провалилось на премьере. Героиню, которую похитили злые силы, в нужный момент найти не удалось. Поначалу решили, что это какой-то глупый розыгрыш, и организаторы праздника гораздо больше озаботились тем, чтобы утихомирить зрителей, оставшихся недовольными спектаклем, чем поисками пропавшей.

Стыдно сказать, сам Карло и его жена тоже почему-то никак не могли поверить, что их дочь пропала на самом деле – ну не может такого случиться в школе. Однако именно это случилось. Их Паолу, их кровиночку, их пятнадцатилетнего ангела похитили накануне Рождества.

Карло вызвал полицию. Они с Луизой не спали всю ночь. Семья готова была платить любой выкуп, лишь бы получить обратно Паолу живой и невредимой, но этого не произошло. Ах, если бы ее похитили ради выкупа! Тогда еще оставался бы хоть какой-то шанс. Но увы. Виновниками оказалась группа обдолбанных наркотиками подростков, утащивших их дочурку просто так, ради шутки, как куклу. И наигравшись ею, как куклой, они попросту бросили ее, связанную, возможно, на тот момент еще живую, на полу в заброшенном гараже.

Когда через двое суток, на следующий день после Рождества ее нашли, спасать уже было некого. И то, что этих нелюдей нашли, и то, что остаток своих дней они проведут за решеткой, никак не снижало отчаяния, казалось, навеки поселившегося в сердцах Луизы и Карло.

После оцепенения, после отчаяния и слез, после всего, что им пришлось пережить, казалось, радость больше не вернется никогда.

Однако долг предполагал возвращение к жизни. В конце концов, Карло было доверено управление концерном тестя, да и отец его приемной матери тоже требовал возвращения к работе. Постепенно они вновь втянулись в череду дел, которых требовало от них окружение. И ни Карло, ни сама Луиза не связали ее внезапно начавшуюся слабость и недомогание с новой, зародившейся в чреве женщины жизнью. Она догадалась обратиться к врачу только тогда, когда ребенок уже шевелился!

– Представьте это изумление, эту радость и страх потерять еще одного ребенка! Луизе тогда было, ни много ни мало, уже тридцать восемь лет! Я боялся к ней притронуться и в то же время готов был на руках носить свою дорогую, теперь еще во много раз более дорогую, просто бесценную жену! А за неделю до родов я пошел в церковь и просил, чтобы каждый день они ставили свечу Деве Марии и читали молитвы. И Луиза родила! «Здоровый мальчик», – сказала мне акушерка, а я не смог даже взять его на руки – боялся, что от волнения просто-напросто упаду в обморок и, не дай Бог, уроню своего ненаглядного малыша. Потерю еще одного ребенка мы пережить не смогли бы!

Карло умолк, чтобы перевести дух.

– Так в коляске был ваш младший?

– Да, малютка Нико. Николо!

Он простер к Стефану руки жестом, не уступавшим по драматичности лучшим образцам актерского мастерства. При этом искренность говорившего не вызывала сомнений – вероятно, актеры черпали мастерство из итальянских традиций общения, не укрощаемых никаким воспитанием.

После того, как переполнявшие его чувства получили выход, Карло смог продолжить рассказ.

– У нас в семье есть традиция: мы дарим на дни рождения друг другу особенные подарки. Они не обязательно должны быть дорогими. Их задача – удивить и доставить радость. Так повелось смолоду. А с тех пор, как я привез Луизе японскую вазу – знаете, фарфор, почти прозрачный, она обожает, когда в доме стоят цветы, – с тех пор как-то повелось дарить что-то такое… ну как бы сказать… не просто фарфор для коллекции, а скорее для души. Представьте, дома со временем даже образовалась целая коллекция чашек. Они все разные, не скажешь, какая красивее. Но так иногда приятно принять из рук жены чай, налитый в ею же выбранную посуду. Такие милые игры, знаете. Луиза готовила мне подарок ко дню ангела, писала в галерею, договаривалась. И специально по ее заказу привезли какую-то особенную чашку. Ну что плохого – прогуляться с ребенком до галереи и обратно? К тому же с няней. И идти-то всего ничего: парк, потом еще три квартала – и вот она, галерея.

Однако жизнь внесла коррективы в казавшуюся безобидной прогулку: прямо на выходе из парка, там, где ворота выходят на проспект, все и случилось. Откуда взялся этот парень, Луиза даже не могла потом вспомнить, но он ринулся на нее и в попытке выхватить из рук сумочку толкнул так, что она буквально повалилась на няньку. Та от удара или с испугу выпустила коляску, которая покатилась с тротуара на проезжую часть, прямиком под колеса неизвестно откуда взявшегося грузовика.

– Если бы не вы, Нико так и остался бы прямо под этими огромными колесами. Но там оказались вы.

Только выговорив последнюю фразу, Карло сообразил, что именно он сказал, и в попытке загладить неловкость в отчаянии закрыл рот рукой и замотал головой. Но Стефан все понял правильно. Да, на самом деле он оказался под колесами грузовика к счастью для незнакомого малыша, коляска которого у него на глазах, набирая скорость, выкатывалась с тротуара под эти самые колеса. Он, профессиональный гонщик с потрясающей реакцией, моментально предугадал дальнейший ход событий. И моментально принял единственно возможное решение: вдавить в пол педаль газа и, с диким визгом покрышек войдя в поворот, отбросить по касательной коляску в сторону от движущейся на нее махины, даже если для этого необходимо было принять на себя весь удар, смявший тело в лепешку. Он знал, на что шел. Но суть дела заключалась в невозможности поступить иначе.

Вся его жизнь строилась на жестком расчете, и он знал: если однажды предать себя, он не сможет себе доверять, а значит – прощай, гонка. Он уже видел их, лузеров, в решающий момент струсивших и сошедших с дистанции. «Никогда больше» – так назывались эти люди, ибо никогда больше они не выходили победителями. Если ты струсишь однажды, другом тебе будет педаль тормоза, но не газа. Жить так он ни за что не смог бы. И сделал это для самого себя. А потому все сказанное Карло не имело значения. Нет, не так – конечно же, имело! По крайней мере, теперь Стефан знал, кого спас.

Он отставил в сторону собственные воспоминания и вновь переключился на собеседника.

– С Нико ничего не случилось. Возможно, он и испугался, но не думаю, что больше, чем пугается ребенок, когда просыпается, а рядом никого нет. Вот с Луизой не обошлось. Потрясение вызвало такой силы сердечный приступ, что ее пришлось срочно госпитализировать. Вместо дня рождения я разрывался между женой, сыном и бизнесом. И только сейчас, когда ее, наконец, выписали, добрался сюда. К тому же мне сказали, что вы в коме… Ой, простите меня, ради Бога!

На Карло жалко было смотреть. Похоже, он в жизни не допускал столько оплошностей, как в этом разговоре. Собственно, он впервые разговаривал с человеком, спасшим жизнь его ребенку, а потому Стефан не обижался.

– Во имя всех святых, скажите мне, синьор Шумахер, как я могу отблагодарить вас? Поверьте мне, я небедный человек и готов взять на себя любые расходы на ваше лечение.

– В этом нет необходимости. У меня хорошая страховка, вы не забыли? Ведь я профессиональный гонщик.

Его страховки с лихвой хватало на лечение и восстановительные процедуры в реабилитационном центре, куда его должны были перевезти буквально через несколько дней.

– Так что же делать? – Похоже, такой поворот изрядно обескуражил темпераментного итальянца.

Открывшаяся дверь прервала беседу: сестричка привезла ужин, и, пока она устанавливала столик и устраивала на нем поднос, собеседники попрощались.

– С вашего позволения, я навещу вас завтра, синьор Шумахер. Возможно, вам придет в голову, что я все-таки могу сделать для вас.

С этими словами гость удалился.

А Стефан принялся в задумчивости гонять по тарелке сосиски, пока не закопал их окончательно в картофельном пюре. Есть ему совершенно не хотелось.

– Ты ничего не говорил про аварию.

– А ты не спрашивал.

Парировать не получалось – Еан и в самом деле не спрашивал, как и почему Стефан оказался на больничной койке. Это казалось само собой разумеющимся – такая авария могла случиться только в пылу гонки. «А парень-то, оказывается, совсем не прост. Далеко не каждый смог бы вот так, не раздумывая, пожертвовать собой, спасая ребенка. И, главное, считает это в порядке вещей!» – Еан чувствовал невероятную гордость за друга.

А тот продолжал молчать, не желая или не считая нужным обсуждать случившееся.

Сестричка давно уже унесла нетронутые сосиски, печально торчавшие из застывшего пюре, в телевизоре на стене беззвучно двигались люди, а за окном в безуспешной попытке отодвинуть ночную темь зажглись фонари.

Снятый на ночь корсет покорно дожидался утра – так же, как и забытые возле тумбочки ходунки, а их хозяину все не спалось.

Наконец, видимо, что-то придумав, он заговорил:

– Я вот все думаю про этого Карло. Он вроде искренне помочь хочет. И деньги обещал. Как думаешь, если я у него космический корабль попрошу, сможет?

Если бы у Еана было тело, он, пожалуй, поперхнулся бы от неожиданности. А так только замер на мгновение, пытаясь сообразить, что именно имеет в виду его непредсказуемый друг. Но тот то ли почувствовал замешательство собеседника, то ли сам ощутил потребность пояснить свою мысль:

– Я о тебе думаю. Ведь тебе тоже помощь нужна. А если этот Карло вдруг поможет нам с кораблем… ну, в конце концов, есть же сейчас такая возможность – оплатить полет, то можно попробовать что-то сделать.

Идея выглядела очень заманчиво. Правда, Еан не совсем представлял себе технические возможности этой планеты, но если здесь есть космические корабли, то… Во всяком случае, попробовать стоило.

А пока следовало дождаться визита Карло.

Итальянец не заставил себя долго ждать и нашел Стефана гуляющим в парке. Тот использовал любую возможность насладиться последним теплом осеннего солнышка, а заодно и потренироваться в ходьбе. И неважно, что пока еще приходилось опираться на ходунки, – силы с каждым днем прибывали.

– Buongiorno («Доброе утро», итал.), синьор Шумахер! За вами не угнаться!

Стефан успел принять участие в таком количестве международных гонок, что вкрапление в диалог итальянских слов его совершенно не смущало.

– Доброе утро! Я не ждал вас так рано, синьор Рокка.

– Зовите меня Карло, прошу вас!

– Хорошо. Тогда и меня – Стефан.

– Bene! («Прекрасно», итал.) – Все-таки Карло был настоящим итальянцем – в минуты волнения слова родного языка, казалось, сами прыгали к нему на язык. – Синьор Стефан! Так хорошо?

– Давайте все же обойдемся без синьоров. Просто Стефан будет нормально.

– Capito! («Понятно», итал.) Я рассказал Луизе о вашем здоровье. Она бесконечно счастлива, что вы можете ходить, и просила передать вам ее искреннюю благодарность. Она также спрашивает, можно ли ей с малышом Николо навестить вас? Да, чуть не забыл – вот! – Карло протянул Стефану красиво оформленную открытку. – Здесь наш адрес, телефон и все такое. Луиза лично написала и сказала, что наш дом открыт для вас в любое время. И, конечно, когда вы окончательно поправитесь, она непременно устроит в вашу честь банкет. Надеюсь, вы не будете против?

Даже если бы Стефан и был против, у него не было ни малейшего шанса возразить столь темпераментному собеседнику.

– Передайте вашей супруге мою благодарность. – Наконец ему удалось затолкать открытку в карман. – Я думаю, в больницу им приходить не надо. А вот когда я окончательно избавлюсь от этих причиндалов, думаю, что смогу навестить Николо. В конце концов, должен же я познакомиться с ним.

Карло расцвел в улыбке.

– Мы с Луизой будем счастливы! Поверьте, мы бесконечно вам благодарны. Но! – Он назидательным учительским жестом поднял кверху палец. – Не думайте, синьор Стефан, что на этом наша благодарность закончится. Я понял про вашу страховку и, не скрою, сегодня с утра даже разговаривал со страховой компанией. Вы правы – страховщики покрывают абсолютно все затраты на ваше лечение. Тем более что вы оказались на редкость везучим. Мне сказали, что после таких травм люди в лучшем случае остаются навсегда прикованными к постели. Поэтому ваши страховщики исправно возносят за вас молитвы и выплатят все, что необходимо. И это хорошая новость. Но! – Палец вновь взлетел к небу. – Я должен – понимаете? – должен вас отблагодарить. И если я не могу оплатить вам здоровье, то скажите мне, per amore di Cristo («ради Христа», итал.), что я могу для вас сделать?

Стефан замер на мгновение, а потом решительно направился в сторону террасы:

– Идите за мной.

Он решительно и быстро, насколько позволяли ходунки, шел к одной из скамей, обрамлявших террасу. Странно, но это пространство, залитое солнцем и закрытое от ветров, почему-то недооценивалось пациентами – возможно, из-за необходимости преодолевать подъем в пять ступенек. Зато покорившему лестницу представлялась возможность наслаждаться отдыхом на скамье и безветрием без посторонних ушей.

– Присядем. Мне есть о чем вас попросить. Но сначала, позвольте, я расскажу вам одну историю. Вы должны иметь в виду: все, что я скажу, не содержит ни слова лжи, как бы странно ни звучал мой рассказ.

– Конечно. – Карло слегка наклонился к собеседнику, всем видом демонстрируя полную готовность слушать.

– Для меня эта история началась, когда я после аварии валялся в коме на больничной койке…

И Стефан, стараясь не пропускать казавшихся ему особенно важными подробностей, принялся излагать всю цепочку событий, связанную с Еаном. Надо отдать Карло должное: он действительно очень старался выполнить обещание не перебивать и верить каждому слову. Но итальянская экспрессивность регулярно брала верх, что выражалось если не словами, то жестами и мимикой.

Впрочем, его можно было понять: очень трудно бесстрастно выслушивать историю о космическом пришельце, непонятно откуда взявшемся и неизвестно каким образом якобы вылечившем рассказчика. Кто бы поверил? Многие, пожалуй, услышав подобное, гораздо с большей охотой покрутили бы пальцем у виска, недвусмысленно подвергнув сомнению вменяемость рассказчика. Стефан это и сам понимал. Однако, следуя принятому решению во что бы то ни стало отплатить Еану добром за добро, он продолжал говорить.

Какое-то время после окончания рассказа Карло молчал. Даже экспрессивной итальянской натуре понадобилось время, чтобы уразуметь сказанное. Затем откашлялся:

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.