Эльф

«Они меня окружают. Значит, она меня видит. Как она умудрилась попасть стрелой в цель с такого расстояния?» – Степан остановился. Ночное пространство меняло цвет. Вышла луна и осветила тропинку. Трава стала переливаться изумрудными нитями, ночные, невидимые простому глазу цветы раскрыли свои лепестки и выпустили облако одурманивающего аромата, но запах эльфа был сильнее и находился совсем рядом.

Всё произошло слишком неожиданно даже для Степана. Девушка выскочила из кустов, скомандовала своим воинам убираться из леса, а потом резким, неестественным для человека прыжком повалила его на землю, перерезала горло игровым ножом и шепнула на эльфийском: «Ты один из нас, не забывай об этом». И растворилась в темноте. Наплевав на правила, парень вскочил и побежал за ней. Ноги ускорились сами собой, и он нагнал её в считаные секунды, повалил на спину и схватил за горло. Очень удобный момент свернуть шею и бросить тело в овраг – бежала и неудачно упала в темноте. Делать это без следов Степан умел. Но Настя тяжело задышала и опять на эльфийском что-то быстро заговорила. Он узнавал только отдельные слова, но чистый грудной звук этого языка остался в памяти ещё с Румынии. Так говорила Мари. Степан только и успел понять по её тону, что Настя читает заклинание, как вдруг обмяк и отлетел в сторону.

«Я могу и убить», – мелькнул в голове голос девочки, и она молниеносно исчезла в темноте.

– Плёхо! – кривлялся Дима. – Поймали меньше половины. Ну ничего, завтра будем тогда их обменивать. Что там нам надо из их ценностей? Шахты заберём или торговые пути вернём? Ну, подумаем до утра, подумаем.

Мастер с заклеенным носом сидел на полу и смотрел на себя в зеркало.

– Ни фига себе! Чем так можно было вломить?! Стрелы же игровые! Камень, что ли, привязали?

– С этим тоже завтра разберёмся. А сейчас все отдыхать. Идите к костру. Послушайте. Сейчас они там хвастаться будут, как вас сделали. Может, расскажут, чем выстрелили.

– Не расскажут, это была обычная безопасная стрела, – вздохнул Степан. Он уже понял, что внутри его цели есть симбионт. Осталось выяснить, понимает она это или нет.

Степан сел на бревно рядом с Настей. Возбуждённые дети прыгали, перебивали друг друга, жарили на огне маршмеллоу. Но девочку это не интересовало. Сегодня она почему-то даже не пела: обнимала себя руками и заворожённо смотрела на огонь.

– Огонь меняет цвет, – проговорила она. – Интересно, от чего это зависит.

– От того, какой человек мимо пройдёт, – отозвался Степан. – Если ты рядом, то нити становятся цвета «карус», если пройдёт мимо Айканар, то «врасек» появляется.

Девушка никак не прокомментировала услышанное, но по выражению её лица стало ясно, что всё сказанное она отлично понимает. Степан вгляделся в огонь. Острые языки пламени обволакивали щепки. Будто импульсом тока проникали сквозь слои древесины и поглощали её.

От огня его отвлёк надоедливый звук вибрации. Это же его телефон в машине! В машине?.. До машины метров четыреста. Нет, триста девяносто семь, если по прямой. Он встал и нехотя побрёл в ту сторону. Больше десятка сообщений от Анжелы: «Ты меня разлюбил?», «Не звони мне больше никогда!», «А с тобой всё в порядке?», «Когда ты приедешь?», «Если ты мне не перезвонишь в течение часа, то между нами всё кончено!». Степан посмотрел на часы: давно за полночь. Упс. Можно не перезванивать.

Дальше было три пропущенных от мамы и одно сообщение: «Ты не забыл про лекарство?» «Лекарство! Какое сегодня число? – Степан хлопнул себя по лбу. – Я же должен был сделать укол ещё позавчера. Странно, но почему тогда до сих пор никаких симптомов…»

Такое уже было. Однажды, когда он уезжал на задание с Никитой, то забыл о графике и сделал укол на целых десять дней позже. И хотя мама очень пеклась о его здоровье, пугала страшными последствиями и строго следила, чтобы он не забывал делать уколы, тогда тоже ничего не случилось. Сам Степан ни разу не наблюдал у себя никаких признаков аллергии. Он пытался расспрашивать мать, но в ответ Светлана только раздражалась: «Как же хорошо, что ты благополучно забыл весь этот кошмар!» Потом охала, ахала и жалостливо закатывала глаза, вспоминая, как «она натерпелась с его аллергией в детстве» и как «ей хватило тех страшных приступов». Но Степан их почему-то не помнил, а мама объясняла это тем, что она, как психолог, никогда его не пугала и своевременно прорабатывала с ним последствия.

Степан покрутил ампулу в руках. Появилось детское желание проверить: а что всё-таки случится, если вдруг?.. Но здравый смысл победил. Он на задании и рисковать своим здоровьем не профессионально. Поэтому Степан заверил маму в сообщении, что ни о чём не забыл, и побежал к медсестре. Если через вену, то подействует быстрее, но колоть самому не хотелось.

Медсестра сделала укол без лишних вопросов, и когда Степан вышел на улицу, мир снова стал прежним: он пах ночной сыростью и сосновой хвоей.

На завтраке Степан сел за стол рядом с Настей.

– Круто вы нас вчера погоняли! – сказала она.

– Что за заклинание ты вчера читала на квесте?

– Какое заклинание?

– На эльфийском языке. Где ты его нашла?

– Ты меня ни с кем не спутал? Я вообще под такой эйфорией была. Всё, что помню, это как зашли и как вышли. Адреналин зашкаливал.

Степан хмыкнул. Врёт или действительно не помнит – непонятно пока. Весь день он прислушивался к боевым выкрикам, но ничего знакомого его мозг не распознал. Вечером у костра Степан снова сел рядом с Настей. Она внимательно смотрела на огонь, и глаза её неестественно блестели.

– Как много оттенков у огня: красный, кирпичный, терракотовый, карус, врасек, – очень тихо сказал он. Девушка понимающе кивнула.

«Чёрт, что происходит? Почему я сейчас вижу обычный огонь?»

Степан решил больше не юлить и спросить прямо:

– Ты сейчас человек или эльф?

– Чело… Что?

– Пойдём погуляем.

Настя нерешительно посмотрела на него. Степан приобнял её за плечи и прошептал на ухо:

– Тебе лучше спокойно встать и идти со мной. Я охотник. Завтра можешь не проснуться.

Когда они отошли от кострового места на достаточное расстояние, Настя присела на лавочку, а Степан остановился рядом.

– Рассказывай, – грубо приказал он.

– Что тебе рассказывать?

– Что с тобой происходит.

– Да крыша у меня едет, – губы у девушки задрожали. – Во мне как будто какой-то человек второй живёт. Мы с ней вроде договорились, раньше она вообще меня как бы замещала. Как будто из памяти полдня стёрли. Не помню, что делала.

– Давно это?

– Весной началось. Помню, я проснулась рано, и шёпот слышу в голове: «Не бойся, подойди к зеркалу». Я подошла, а там моё отражение со мной говорит. Даже не совсем отражение. Она другая. Стройнее, волосы светлее, глаза другие.

– Что она сказала?

– Какая разница?

– Она просила никому не рассказывать?

Настя замялась:

– Она и сейчас против, чтобы я с тобой разговаривала.

– А ты с ней общаешься?

– Да. Мы договорились. Точнее, она предложила. Она просто есть во мне. Иногда свои способности подключает. Помогает мне. Но голос в голове я больше не слышу. Я её чувствую, понимаю, что с ней происходит, знаю, что ей надо. Мы как одно целое. Вчера только не поняла, что случилось. Мне казалось, что я сражаюсь как обычно. А ребята рассказали, как я стрелы пускала. Самой не верится.

– Мира?

– Да, это её имя.

– Ты родителям говорила?

– Да никому я не говорила! И нет у меня родителей. Я с тёткой живу, а той до лампочки, где я и что со мной. В психушку упрячет с радостью. Ты правда охотник?

– Да. Ты знаешь, кто мы?

– Знаю. Не знаю, правда, откуда. Наверно, это её знания. И отлично понимаю, зачем ты тут. Ты пытался нас убить вчера, а Мира защищалась?

– Что-то типа того.

– Будешь продолжать попытки? Я хорошо дерусь. Быстрее и сильнее тебя. Ты не успеешь. Но мы не убиваем людей. Мы здесь не для этого. У нас другая миссия.

«Я и убить могу», – вспомнил Степан жаркий эльфийский шёпот. А ведь действительно, могла – своими руками или несчастный случай организовать. Но ведь не стала.

– Почему не убила вчера?

– Ты знаешь, кто ты?

– Я чистокровный охотник.

– Ты в этом уверен? Я тебе три раза память пыталась стереть, и безрезультатно. На чистых действует с первого раза.

Задумавшись, Степан вспомнил обо всех странностях, которые случились с ним за последние дни. Перед глазами возник костёр. Никогда до этого он не различал оттенки так хорошо, но здесь, в лагере, начал видеть разноцветные нити, а потом всё стало как прежде. Сегодня, сколько бы он ни прислушивался, эльфийской речи так и не услышал. А ещё запахи… Несколько дней назад они были такими острыми и разнообразными, а сегодня его нос опять не улавливал ничего необычного.

«Что изменилось?»

Степан прокручивал события одно за другим, пытаясь определить, когда впервые почувствовал изменения. Острота ощущений нарастала постепенно. Он даже не совсем понял, почему в лесу ночью видел, как днём. А исчезло всё резко. Неужели после укола?

«Вот, значит, что за лекарства от аллергии даёт мне мать, – с горькой усмешкой подумал он. – Чтобы на меня их чары не действовали. А вчера это её глазами я смотрел и её слова слышал. Она мне в мозг влезла. А как получил лекарство, так всё и пропало».

Степан вспомнил предыдущий случай, когда так же на задании забыл сделать укол. Их с Никитой первый раз взяли на практику, и поэтому с ними была целая команда профессионалов. А работали они на захват довольно сильного эльфа. Тогда все удивились, как быстро Степан нашёл след. Он буквально шёл по запаху, как собака. И первый из всей группы обнаружил объект. А вот взять его не смог, потому что по ощущениям словно в туман попал, даже руку с пистолетом поднять не смог. Как же он тогда переживал. Всего-то и нужно было, что один раз выстрелить снотворным, и серьёзный личный захват попал бы к нему в зачёт. Значит, тот эльф тоже влез в его голову и не позволил себя поймать.

Настя вопросительно смотрела на Степана.

– Нас учили. Новые методики.

Парень какое-то время молча прохаживался туда-обратно, а потом сказал:

– Значит так, я здесь действительно по наводке. Приехал за тобой. И у тебя не раздвоение личности. Ты сосуд, и в тебе живёт эльф.

– Значит, она правду рассказывала.

– Не знаю, что она там тебе рассказывала, но вы в симбиозе, а это удивительно. Прежде я с таким не сталкивался, – Степан напустил на себя вид опытного охотника, хотя раньше не встречал ничего, связанного с эльфийками. – Мне надо разобраться. Сейчас играем дальше. Никто ничего не должен заметить, а вот если сбежишь – пеняй на себя. Тебя найдут другие охотники и церемониться уже не будут.

– Договорились, – фыркнула Настя.

Степан развернулся и быстро зашагал в сторону лагеря.

– Сам не сбеги – я тебя столько лет искала. Чистокровный, блин, – тихо сказала Настя ему вслед.

В сообщении, которое Степан послал в школу этим вечером, было написано:

«В силу того, что на полигоне находится много людей, и нет возможности изолировать объект на необходимое расстояние, выполнение операции является невозможным до окончания игры. Есть вероятность подселения. Прошу командировать Громова Никиту для помощи в выполнении операции в момент транспортировки объекта к месту постоянного проживания».

* * *

Мраце Мирабель не одобряла общение детей с Создателем, но наследники всё равно проводили с Евой много времени, потому что это благотворно сказывалось на развитии их способностей. Девочкам она показывала новые стороны их магии и учила тому, чему бы их не смогли научить Мраце. Мирославу же просто было комфортно в её компании.

В эльфийских преданиях хранились сказания о девушке Создателе. Славный народ появился благодаря ей. Какое-то время Ева жила с ними, а потом внезапно исчезла и вернулась, когда Мирослав уже научился сидеть верхом и владеть мечом. Короли относились к ней с уважением, но никогда не преклонялись и не раболепствовали. А Мира проявляла к её персоне большой интерес и как губка впитывала новые знания.

– Расскажи, зачем ты создала эльфов?

Мира и Ева гуляли в огромном саду, увитом виноградными лозами.

– Я хотела создать мир, где я смогла бы жить сама. И создала его. Вас я создала из своего ДНК. Я хотела создать идеал, но была вынуждена расставить приоритеты и сделала ставку на безопасность и благополучие. Поэтому пришлось ограничить чувства. Я научила ваш народ всему, что умею сама. Вы полностью автономны и можете сами о себе позаботиться.

Мира напряглась. Это звучало нерационально. Ей казалось, что так было всегда.

– И теперь это идеальное место во всей Вселенной, – подытожила Ева.

– Да. Это место гармонично, и оно полностью обеспечивает наши потребности. Я ценю то, что живу здесь. Но разве твой мир негармоничный?

– Дело не в месте, дорогая. Дело в том, кто тебя окружает. Твоя семья, например.

– А почему ты ушла от своей семьи? Ведь семья – это самое ценное и дорогое, что есть у эльфа. Или у вас не так?

– Так должно быть везде и всегда. Но, к сожалению, редко встречаются идеальные семьи – такие как ваши. Мы можем злиться, завидовать, обижаться друг на друга и совершать из-за этого нерациональные поступки.

– Я не понимаю тебя.

– Я описываю чувства, Мира. От них очень много бед. Поэтому я и не вложила их в Славный народ. Потом я решила дополнить своё творение и создала Нижний мир. Там я поселила людей. Они очень похожи на вас, но у них нет магии, зато есть чувства. Я никогда не жила среди них. Частота Нижнего мира не позволяет мне долго находиться там. Но то, что я наблюдаю, мне не очень нравится. Люди, как и моя семья, поддались негативным эмоциям больше, чем позитивным.

– А есть ещё и позитивные?

– Да. Есть любовь, радость, восторг, удивление, наслаждение, восхищение. И многое другое.

– Твои глаза сейчас изменились. Неужели эмоции настолько ценны, что ты так скучаешь по ним?

– Драгоценная, я не скучаю. Я же испытываю их всегда. Но иногда мне хочется, чтобы и вы их испытали.

– Мирабель говорит, что ты испытываешь чувства к Мирославу.

– Мирабель права. Но это никак не навредит твоему брату. Все решения он принимает сам. Я не вмешиваюсь в течение вашей жизни. Только делюсь знаниями.

– Твои знания очень ценны для нас. Они помогают нам развиваться. А почему все эльфы разные? Почему наши способности не уравновешены?

– Я сделала это для того, чтобы у вас не было желания и необходимости ссориться и соревноваться друг с другом. В таком состоянии вы с детства знаете, кто на что способен. Даже вы с братом разные, но удачно дополняете друг друга. Поэтому вы и должны друг друга беречь и быть рядом.

– А я просто хочу быть рядом с братом. Без всяких условностей. Мне легко с ним. И когда легко ему, мой мозг может принимать рациональные решения.

– Это и есть любовь. Просто ты её не чувствуешь. Ты её понимаешь.

Глава 7

– Светлана Сергеевна, вы можете что-нибудь сделать? Этого урода со мной посылают.

– Какого урода? Куда вас посылают? – Светлана оторвалась от бумаг и посмотрела на вечно растрёпанную голову Никиты.

– Степану помощь нужна на задании, он попросил меня прислать. А со мной ещё помятого посылают.

Кличку «помятый» получил парень по имени Эдуард, с которым четыре года назад подрались Степан и Никита, защищая честь Леночки. Сейчас он был уже выпускником.

– Что же я сделаю, Никит? Это задание. Работаете с тем, кого посылают. А в чём проблема?

– Да не нравится он мне.

– Тебе его не в супе варить. Съездили, убили и приехали.

– Кого? Его? Его можно убить?

– Никит, ты баран? Или чувство юмора не вовремя прорезалось? Главное, язык держите за зубами. Меньше говоришь, дольше живёшь.

Никита вздохнул и вышел за дверь.

«Помощь? Сыну понадобилась помощь?»

Светлана пошла в командировочный отдел и попросила у секретаря последнее сообщение от сына. Какая возможность подселения? У девочки КОЧ 0,2! Таких даже мардоги не трогают. Это же так… Тренировочка. Света спустилась в лабораторию к Славику и услышала приглушённые звуки, доносившиеся из-за шкафов.

– Славик! Я могу просто посмотреть бумаги и уйти? Или я иду тебя искать? – сдерживая усмешку, спросила Светлана. Из-за шкафа высунулась взъерошенная голова Славика:

– Не надо меня искать! Я тут это… Э-э-э…Упал…

– На кого же ты упал?

– Э-э-э… Чего? – Славик подошел к Светлане, на ходу застегивая халат.

– Не чего, а кого. Где результаты анализов девочки, за которой поехал Степан?

– Сейчас найдём! – Славик с показательной скоростью стал перебирать папки, бросая встревоженные взгляды на шкафы.

Светлана могла, конечно, проверить, кто там так старательно затаился, но не стала. Пусть у детей будет личная жизнь.

– Пожалуйста, – Славик протянул папку.

– Я могу её забрать в кабинет? Принесу через час.

– Конечно!

– Тогда застегни ширинку и в следующий раз закрывай, пожалуйста, дверь изнутри. Я приду через час.

Славик густо покраснел, схватился за молнию на брюках, но она была застёгнута.

– Ну Светлана Сергеевна!

– Приду через час!

В кабинете Светлана спокойно разложила бумаги. Что-то не сходилось. На последней странице с цифрами анализов была опечатка. КОЧ 1,2. Единица зачёркнута вручную, вместо неё написан ноль. Странно, но машины редко ошибаются. Она стала пересчитывать цифры на калькуляторе. Пришлось достаточно повозиться. Всех учат считать КОЧ вручную, но никто этого не делает, потому что есть специальные программы.

От результатов собственных расчётов Светлана аж подскочила на месте и решила пересчитать ещё раз.

Машина не ошиблась! КОЧ равен 1,2. Ошибся лаборант. В практике не было КОЧ больше единицы, поэтому он и исправил на ноль. Но тогда Степан сейчас рядом с эльфом! И не просто с эльфом, а с магом или самим королём. Нет, этого не может быть. Король был убит в своём мире. Получается, это наследник. Точнее, наследница! Хитрая, сильная, обученная. Степан в опасности! Надо его оттуда вытаскивать. Но если он ещё жив, то ей это нужно. Значит, он установил с ней контакт. Она же его почему-то не убила. Что-то надо делать.

Светлана нервно прохаживалась по кабинету. Нужно отправить Никиту и Мишу. У Степана явно есть план.

Женщина отправилась в командировочный отдел.

– Ну как тут у вас? – спокойно спросила она секретаря.

– Да зашиваемся, как обычно. Ещё эта истеричка ваша бегает, орёт.

– А что она хочет-то?

– Послать своего ученика к твоему сыну на помощь. Он помощь запросил, а этому Эдику как раз эльфийки не хватает до выпуска.

– Всё звёзды с неба пытаются ухватить, – усмехнулась Света, а сама быстро продумывала свой план. – А он один, что ли, поедет?

– Ну запрашивает, чтоб его одного послали.

– Странно, кажется, Степан чётко написал, кого ему в помощники прислать. Они же команда, быстрее справятся.

– Ну а этому команда не нужна. Что он вообще может? Если только девочек резать четырнадцатилетних.

– Схожу к директору.

– Удачи.

– Виктор Алексеевич, – Светлана постучалась и, не дожидаясь ответа, зашла в кабинет. Но Виктория Олеговна была уже там.

– Я подозреваю, вы по тому же вопросу?

– Наверное, да.

– Виктория Олеговна, все командировки распланированы на ближайший месяц. Вы же знаете наши правила. Нужен результат. А Степан лучше работает со своей командой.

– Я тоже считаю, что не нужно сор из избы выносить. Ещё не хватало, чтобы они перед детьми грызться начали, – Света сложила руки на груди.

– Сор?! Вы моего Эдуарда сором называете?! Спасибо, что не мусором.

«Я, конечно, знала, что ты тупица, но чтоб настолько – даже не подозревала», – подумала Света.

– Вдвоём они быстрее завалят это задание, чем выполнят его.

– Что там заваливать? Что заваливать-то? – бушевала Виктория Олеговна. – КОЧ 0,2. И мои мальчики профессионалы! Можно сыночка вашего отзывать.

– Виктория Олеговна, не переходите на личности, – Виктор Алексеевич уже держался за голову.

– Нужно послать Никиту Громова и Мишу Королёва. Они всегда группой работают.

– Конечно, давайте весь курс пошлём Степану на помощь! Мой Эдик отлично справится один.

– Всё! Хватит! Едут Эдуард и Громов. Решение окончательное.

Спорить было бесполезно. Светлане оставалось лишь надеяться, что Эдуард доедет до лагеря целым.

Через полчаса она спустилась на парковку. Ребята уже начали выяснять, кто будет вести машину.

– Никита, – махнула ему Светлана. Парень подошел, – пусти его за руль.

– С чего это?!

– Меньше доставать тебя будет в дороге, и руки заняты.

– Есть. Выполняю.

– И ещё… Скажи Степану, что в документах ошибка. Пусть делает то, что считает нужным, инструкции писали офисные крысы… – Светлана отвела глаза в сторону, сделала длинную паузу, а потом кивнула на Эдика. – А этот «нехороший» должен доехать до лагеря живым. И обязательно пусть отзвонится своей истеричке-куратору.

– П…понял, – растерянно выдохнул Никита.

– Степану так и передай.

После отъезда ребят Светлана пошла в кабинет. Они всего лишь начинающие охотники, и даже втроём неспособны справиться с таким существом. Но сейчас это и неважно. Эльф ничего не сделает её сыну, потому что без надобности они не убивают людей – только в целях самозащиты. Но Степан на рожон не полезет. Никита сделает так, как скажет друг. А «помятый» нарвётся на неприятности.

Теперь надо было что-то сделать с документами. Никто не должен узнать о настоящем уровне КОЧ этой девочки. База с анализами едина для всех школ. Но здесь к ней можно подключиться только из лаборатории. Придётся взламывать компьютер Славика.

Светлана дождалась ночи. Выключила свет и сидела в темноте, пока не услышала за дверью шаги охранника. Вот он привычным движением направил свет фонарика на замок, дёрнул за ручку, убедился, что закрыто, и пошёл к следующей двери. Когда шаги в коридоре смолкли, Света вышла из кабинета. Глаза привыкли к темноте, а школу она знала как свои пять пальцев. По пожарной лестнице спустилась на технический этаж. Ключей от лаборатории у неё не было, но был дубликат от архива. А архив граничил с лабораторией. О наличии потайной двери в шкафах между двумя кабинетами не знали, наверное, даже лаборанты. Когда Света была ученицей, об этом ей рассказал Григор. И ещё много тайников показал. Вот и пригодилось.

В лаборатории женщина посветила на шкаф с потайной дверью фонариком. Вроде ничего не упало. Следов на полу не осталось. Подошла к компьютеру. Теперь надо думать. Как проникнуть в систему, она знала. А вот как снять пароли Славика, чтобы включить компьютер, – не представляла. Вспомнив, сколько есть попыток на неправильный ввод, она молча уставилась на монитор.

Вдруг экран загорелся, курсор мышки задвигался. Кто-то подключился к компьютеру через удалённый доступ. Ввёл пароль – не получилось. Курсор переместился на значок «глаза» в строке ввода, и на экране появился новый пароль, уже видимый. Потом две буквы поменялись местами. Компьютер завис в режиме ожидания, перед глазами крутились «песочные часы». Светлана запомнила пароль. «Кто же ты?» На этот компьютер поставить программу удалённого доступа мог только Славик. Зачем? Работать ночью из дома? Это же запрещено.

Компьютер перестал думать, и на экране стали появляться окна программ. Славик вообще, что ли, ничего не выключает на ночь? База с анализами была тоже открыта. Даже не пришлось ничего взламывать. Светлана смотрела, что же будет дальше. Что нужно этому «работнику»? Курсор выбрал базу КОЧ. В поиске напечатался номер «394911». Светлана напряглась. Кто-то ещё был в курсе. Именно за этим объектом уехал Степан в лагерь. В таблице начали проматываться строчки с цифрами. Иногда движение замирало. Может, пересчитывает КОЧ вручную? И тут курсор нажал кнопку «изменить данные». Неизвестный начал хаотично менять значения. Пытался уменьшить КОЧ?

«Это точно не Славик, – Светлана напряглась. – Славик знал бы, что нужно менять. И он бы сделал это в кабинете, а не ночью, да ещё и удалённо. Работать с базами можно только в школе. Любая работа с данными без согласия начальства строго запрещена. Значит, это делает не он, а кто-то чужой с его ноутбука. Можно ли подключиться с другого компьютера? Конечно, можно, но для этого надо всё равно побывать в лаборатории и установить скрытые программы администрирования. По-другому никак. Техническая защита в организации очень хорошая. Следовательно, сам бы Славик такое не сделал. Он законопослушный мальчик, и нарушать устав не стал бы ни за что. Значит, это кто-то чужой. И кроме того, этот чужак ещё и пароли знает от рабочего компьютера. Следовательно, вопрос: а жив ли Славик?»