Проклята луной

– Вы понимаете, о чем речь.

– Тогда никаких. Организаторы приписали мне знахарство и светлую магию. А вам?

– А я – шарлатан, – доверительно прошептал Сергей на ушко. – Просто хорошо раскрученный. Есть свой блог, передача на интернет-канале, разъезжаю по городам и селам, снимаю порчу, лечу от сглаза. Домохозяйки на мой прием записываются за полгода вперед. Вот так. А я им лапшу на уши вешаю да в душу лезу. Короче, сеансы психотерапии по цене изгнания дьявола.

Ева усмехнулась. Да все тут шарлатаны, но признаться в этом имеют совесть немногие. Некоторые даже без камер изображают нечто невообразимое. Например, зачем лысый парень разрезал себе ладонь и изучает капли крови, которые стекают на стол? Думает, что скрытые камеры расставлены даже в гостинице? Впрочем, а почему бы и нет. Всё это один сплошной цирк.

В котором Еве почему-то нравилось участвовать…

– Не боитесь, что я вас сдам?

– Ха! Где ты, а где я? Спорим, я тебя уделаю, ведьмочка? – В глазах Сергея появился мальчишеский блеск.

Она хохотнула.

– Посмотрим, кто кого.

Сергей собирался ответить, но замолчал. К их креслу не подошла – подплыла бабулька. Помнится, именно она разговаривала с распятьем. Одета она была в цветастую юбку до пола и черную блузку. Зыркнула на Еву из-под седых бровей и протянула:

– Опасность за твоей спиной, девочка. Нас уже не спасти, но у тебя есть шанс. Убегай отсюда долой!

И, шурша юбкой, скрылась в столовой. Ева на всякий случай оглянулась в поисках опасности, но ничего, кроме Сергея, за спиной не увидела.

– Глянь, там есть какая-нибудь опасность? – нарочито испуганно спросила Ева и принялась ощупывать лопатки.

– Ага, какая-то прилипла, – согласился Сергей. – М-да, смешно. Бабка выбрала нелепый способ для запугивания. Ты прям взяла и убежала.

– Мне кажется, тут повсюду напичканы камеры, – буркнула Ева. – Неспроста некоторые рисуются.

– Вполне может быть. Забудь.

Они мирно беседовали до ужина, после перекусили и нехотя разошлись по спальням. Ева была бы рада болтать до самого утра, но ранний подъем никто не отменял. А она обязана победить и Сергея, и остальных. Что она, худшая актриса из всех, что ли?

Если задуматься, у Евы не было ни бурной молодости, ни веселых студенческих годов, ни безрассудных поступков – все счастливые моменты украла смерть родителей. А теперь она по-детски наслаждалась, представляя себя в телевизоре. Да, актриса, да, посмешище – зато какой драйв!

Впервые за многие годы внутри Евы полыхало пламя.

11.

Её белое платье висит на вешалке. А сама она спит, разметав волосы по подушке. Нагая и прекрасная: изгибы плавные, бедра округлые. Какая из нее колдунья? Скорее модель.

Из всех присутствующих сила ощущается только в двух женщинах. Даже смешно, годами он разыскивал хотя бы одну ведьму, а тут целых две. Его выворачивает от желания. Он не может больше ждать! Отголосок разума твердит: потерпи до конца шоу, иначе потеряешь, большее… Но он не способен слушать разум. Ему нужна сила. Сейчас же!

Итак, эта первая. Кто вторая? Где она, почему он не ощущает её столь же явственно? От этой «невесты» пахнет ведьмой: пряностями, холодом, железом. От второй – едва уловимый апельсиновый шлейф.

Ладно, у него впереди три месяца на поиски.

Он прикладывает к девичьим губам носовой платок. "Невеста" на секунду разлепляет глаза – в тех паника. Но тут же веки смыкаются, и она обвисает безжизненной куклой. Перекинув эту куклу через плечо, он спускается по лестнице. Её ладонь бьется о перила. Тяжелая кукла, килограмм семьдесят весит. Он укладывает нагое тело на обеденный стол. Скептически осматривает.

Подумав, поднимается в спальню и забирает свадебное платье. Не ради ритуала, а для искусства. Так элегантней, как сошедшая с картины спящая царевна. По дому ползут туманы, мутят реальность. Чувствуется чье-то колдовское присутствие. Будто кто-то руководит им. Шепчет ему что-то на ухо.

Он отгоняет от себя чужую энергию, вдевает руки в кружевные рукава, шнурует завязки за спиной.

Наконец, она готова.

Он перерезает ей запястья острием ножа. Тонюсенькие паутинки сплетаются поверх кровавых борозд и устремляются к его груди. Становится так тепло и легко. Блаженство!

Интересно, как долго она будет жива перед тем, как дарованная ей сила вытечет до дна?

Время идет. Десять минут, полчаса, час. Неожиданно паутинки рушатся. Перед ним мертвое тело. Как?! Она же ведьма! Даже самая слабая ведьма умирает долго. У него была в запасе целая ночь. Неужели он ошибся?

Конечно, ошибся! Что-то провело его, обмануло, заставило поддаться соблазну и выбрать пустышку. Заставило отнести её сюда, разложить у всех на виду – обдурило, помутило разум…

Теперь его рассекретят и поймают. Он не имел права на ошибку. Теперь ему придет конец.

Ведьм по-прежнему две.

12.

Ева курила, облокотившись на перила балкона, и слушала, как тлеет сигарета. Сегодня ей приснилось нечто новое. Сон, который она смотрела глазами не жертвы, но убийцы. Непривычно, будто побывала в чужой шкуре. И эту «шкуру» она не могла стряхнуть до сих пор. Мысли убийцы путались, размывались чернильными пятнами – будто он сам плохо соображал, что творит. Отголоски чьей-то памяти скреблись по черепу изнутри, у Евы раскалывалась голова.

Занимался багряный, ослепляющий рассвет.

– А-а-а!

Снизу донесся панический вопль. Что произошло?! Поддавшись непонятному порыву, Ева выбежала из спальни прямо в ночной рубашке. Её примеру последовали остальные участники, кто в чем. Мужик, одевающийся в тогу, нынче щеголял вполне обычными трусами типа «боксеры».

– Неужели задание? – бормотала молоденькая девочка в пижаме с мишками. – Ух ты, как интригующе!

На пороге столовой организовалась толкучка. Первым к дверям прорвался лысый парень, но отпрянул, зажав рот рукой. Девочка в пижаме завизжала, едва глянула внутрь. Ева вытянулась на цыпочках, чтобы разглядеть, из-за чего весь сыр-бор, но её за рубашку потянул Сергей.

– Не советую, – он поджал губы.

– Что там?

Кажется, она подозревала, что именно ожидает в столовой, но не могла произнести догадку вслух. Сергей достал из нагрудного кармана пачку сигарет – вообще-то им запрещали курить в здании, – щелкнул зажигалкой. Кто-то кричал. Тетка с перьями в волосах крестилась. Спокоен был один мужик «в тоге». Он убеждал, что происходящее – трюк сценаристов.

Проем вдруг оказался совершенно свободен, и Ева шагнула вперед. На столе лежало фарфоровое тело. Белое лицо, белая рука, плетью свисающая с края стола. Белое платье, на котором точно алый бант – пятно. На коже запеклось бордовое, и на полу засохшая лужа. Еве не было страшно. Она всё это уже видела и знала наперед. Поэтому подошла к мертвой «невесте» вплотную. Во второй руке той был скомкан лист.

– Ку-ку, – зачитала Ева, разжав окаменевшие пальцы.

Девочка в пижаме опять завизжала, вопль подхватила тетка с перьями в волосах. Тихая паника сменилась всеобщей истерикой, люди смешались в сплошное вопящее пятно. Сергей насильно вывел Еву из столовой и приказал:

– Собирай шмотки. Мы уезжаем, здесь опасно оставаться.

Но Ева помотала головой.

– Нас так просто не выпустят. Полицию уже вызвали?

– Думаю, да. Ты подозрительно безмятежна, – засомневался Сергей.

– Опасаться нечего, – ответила Ева, обхватывая себя руками за плечи. – В доме везде камеры, на них засветится лицо.

…Камеры были отключены. Все до последней, будто убийца разбирался в техническом оснащении гостиницы. Никто ничего не услышал, и «невеста» скончалась от потери крови ближе к рассвету.

Важный мужик, не то полицейский, не то кто-то «сверху», присланный телеканалом, опрашивал всех по одному, записывал показания. Тело «невесты» увезли, бумажку с нелепой фразой у Евы отобрали, а кровь как-то подозрительно быстро стерли. Но как же улики? Вскоре мужик уехал вместе с лысым парнем. Всё. Оставшихся участников увез микроавтобус.

В здании телекомпании, в том самом зале, где Ева заполняла первую анкету, Любовь вещала:

– Виновник найден, нездоровый человек, маньяк. Его осудят по всей строгости закона. Кошмар, какой кошмар…

Но взгляд оставался таким же хищным, а губы не кривились от эмоций. Ей было плевать.

Теперь уже бывшим участникам раздали новый комплект документов и соглашений о неразглашении, пообещали выплатить неустойку за прекращение съемок. Руководство телеканала приняло решение: немедленно закончить программу. Иногородним «магам» купили по билету в вагоны повышенной комфортности и отправили восвояси.

Сергей напоследок дал Еве визитку.

– Звони, если что. Точно доедешь без происшествий?

– Да.

Он, помолчав, кивнул, точно собирался что-то сказать, но передумал.

К обеду интернет всколыхнула сенсация о ритуальном убийстве на телепередаче. Кто-то из участников шоу умудрился заснять мертвую «невесту» на телефон, и нечеткую фотографию выкладывали на всех сайтах. Ева изучала новости одну за другой. Убийцу звали Евгением – отличник, спортсмен, мальчик из приличной семьи. На него нарыли кучу информации. И как он в секте состоял, и как на кладбищах кошек расчленял. А теперь за людей принялся…

Да какая секта, какие кошки? С «магами» общалось несколько профессиональных психологов. Сумасшедшего бы они отсеяли сразу же. Да и служба безопасности у канала наверняка имелась. И что, все проглядели маньяка? Нет, что-то тут нечисто.

А она ведь видела смерть своими глазами. Разве так бывает? И почему совершенно не страшно? В висках не колотило, сердце не выпрыгивало из груди, и воспоминания о перерезанных запястьях не вызывали в Еве ровным счетом ничего, кроме толики любопытства.

В одиннадцать вечера Ева переступила порог квартиры Олега. Терпко пахло мужским одеколоном – вкусный, родной запах. Она выдохнула. Всё позади, всё осталось в прошлом. Снимая куртку, Ева нечаянно уронила ключи – те грохнулись на кафель, разрушив тишину квартиры.

На звук из ванной комнаты высунулся Олег, взъерошенный как воробушек. В Еве проснулась небывалая теплота. Как она соскучилась по нему за неделю порознь! Пускай у них партнерские отношения, но она его обожает. Он замечательный, её Олег.

Замечательный Олег был крайне удивлен внезапному приезду. Разумеется, она же его не предупредила – решила сделать сюрприз.

– Так быстро? – он бочком вылез в коридор, оборачивая талию в махровое полотенце.

– Ага.

Ева начала стаскивать туфли. Скорее бы залезть в ванну и забыться в душистой пене!

– Погоди, – Олег выставил ладонь. – Давай-ка кое-что обсудим.

Он усадил её на кухне, но чаю не налил – хотя тем, свежезаваренным, мятным, соблазнительно пахло из чайничка. И решительно заговорил.

В общем, кончился их роман. Олег полюбил другую, которая, между прочим, томилась в ванне, ожидая возлюбленного. В той самой ванне, которую Ева считала своей.

– Ты умудрился найти мне замену за семь дней?! – поразилась она. – Как?!

Олег едва заметно смутился. Ну да, а долго ли искать, было бы желание.

– Ты в последнее время мне внимания совсем не уделяла. А мужику под боком нужна женщина, а не ведьма. Прости.

Ева дернула плечами. Её выставляли вон точно собачонку, которая надоела капризному ребенку. Она не хотела разреветься или упасть в ноги Олегу, но чувство собственной ущербности не покидало. Давило. Тянуло. От хороших женщин не уходят. Не за семь дней отсутствия. Ах да, она же не женщина, а ведьма.

– А как же мои шмотки? Ты отдашь их…

Интересно, как зовут его новенькую? И какая она из себя? Женская ревность потихоньку набирала обороты. Кто может быть лучше Евы?! Неужели эта девчонка куталась в её халат и мазалась её кремами? Или накупила новых, а Евины выбросила в помойку?! Да как она посмела хозяйничать тут?

Мог бы сначала расстаться по-человечески, а уже потом тащить в дом всяких девиц!

– Оле, – подсказал Олег. – Нет, я перешлю их по тому адресу, который ты назовешь. Куда ты поедешь?

Ева задумалась. И правда, куда? Родительского жилья у неё нет – мама с папой мыкались по съемным квартирам. Машка живет с мужем, и их неохота тревожить своим присутствием. Ну, сегодня-завтра она там переночует, но не останется же навсегда.

Точно!

Серебристая визитка лежала во внутреннем кармашке сумочки. Ева достала её и набрала на телефоне номер Сергея.

– Назови свой адрес, – без приветствия потребовала она.

Пораженный Сергей продиктовал. Даже не попробовал возмутиться поздним звонком или попросить объяснений. Ева записала город, улицу и номер дома на салфетке губной помадой.

– Ты переезжаешь в другой город? – изумился Олег, рассматривая салфетку.

– К другому мужчине. – Ева по-детски показала язык.

Разумеется, никуда ехать она не планировала. Так, решила напоследок задеть самолюбие Олега. С Сергеем уж как-нибудь договорится, вещи заберет. Пускай путь она выбрала нелогичный и трудный, зато увидеть в глазах Олега непонимание было гораздо приятнее, чем признаться, что, кроме Машки, Еве совсем не к кому податься.

Перед тем, как окончательно уйти, она все-таки открыла дверь в ванную и застала в ванне большеглазое существо с рыжими локонами, укутанное лепестками розовой пены. Ей восемнадцать-то исполнилось?! Совсем малютка. Девица глянула на неё с невероятным ужасом и заголосила.

Олег захлопнул дверь и, качая головой, рявкнул:

– Убирайся!

Ева добежала до спальни, подхватила фиалку (разумеется, ту никто не поливал) и убралась.

Затем она долго звонила Машке, но та не брала трубку. Пришлось ехать к сестренке домой, да только дальше подъезда Еву не пустили. Консьерж попытался дозвониться до квартиры лично и сказал просто:

– Дома никого. Извините.

Не спать же на улице? Ева подалась в первую гостиницу – мест нет; во вторую – заселение до десяти вечера. От третьей её отговорил администратор: туда буквально вчера заехали мигранты-строители, и сейчас вовсю отрывались, пили, голосили и, кажется, даже били друг другу лица.

Что дальше, четвертая попытка? В их захолустном городишке не так много отелей.

Квартиру ночью не снимешь, как и комнатушку в общежитии. Ева, крепко ругнувшись и на Олега, и на себя, вызвала новое такси.

– На вокзал, – попросила водителя.

В зале ожидания она плюхнулась на скамью, оперлась щекой на кулак. И задремала.

…Подбородок, заросший трехдневной щетиной, серые, точно вечерний туман, глаза, иронично изогнутые губы, острые скулы…

И подбородок, и глаза, и губы твердили: «К чему тебе ютиться в общежитии или у сестры? Что тебя держит в этом городе? Неспроста ты выбрала вокзал, ты уже решила, как поступишь. Приезжай. Вместе мы что-нибудь придумаем».

Будь что будет!

Утром она прыгнула в поезд и понеслась к Сергею. Не спрашивая, а нужна ли ему вообще.

13.

Они жили вместе неполных два месяца. Ева устроилась в массажный салон недалеко от дома Сергея, тот колесил по стране с гастролями, снимался в собственной передаче, вел блог. Его по-настоящему обожали. Как-то Ева залезла на интернет-канал Сергея Савицкого и прочла сотни комментариев о том, какой он сильный маг и импозантный мужчина.

Еву распирала гордость: Сергей нравился многим женщинам, а принадлежал ей одной. К ней он спешил после долгих поездок и её целовал в висок перед сном.

Странно у них получилось. Ева приехала жить к едва знакомому человеку, а тот пригрел, накормил холостяцким обедом и запретил уезжать. Ева в жизни не ела ничего вкуснее, чем те пельмени под майонезом – и уж тем более не думала, что способна растаять от взгляда с прищуром.

– Со мной будет несладко, – в первый же день сказал Сергей. – Я где-то постоянно ошиваюсь и совершенно не семейный человек.

Но он врал. Сергей обожал уют, вкусный обед и женское присутствие. Тридцатилетний холостяк, любимец домохозяек, расплывался в улыбке, когда Ева готовила морковную запеканку или когда делала массаж, или когда кидалась ему на шею.

Не прошло и месяца, как Сергей заявил совсем уж странное:

– У меня появилась огромная проблема. Я тебя полюбил.

– За что? – Ева захлопала ресницами.

– Просто так.

И всё. В их отношениях возникла окончательная ясность.

Вечерами Ева читала книги, а Сергей списывался с поклонницами. Ева готовила ужин – Сергей сидел за кухонным столом, уткнувшись в экран. Они вели себя будто семейная пара с двадцатилетним стажем – вместе, но порознь. Но стоило ей перестать суетиться или в шутку обидеться – он захлопывал ноутбук, прижимал к себе – называл глупышкой. И отказывался отпускать…

В жизни Евы всё наладилось. Огорчала лишь Машка, которую словно подменили. Трубку сестра брала редко, а если и брала, то отвечала короткими, обрывистыми предложениями. Поскорее старалась свернуть разговор. Новость о гибели участника проекта восприняла отрешенно.

– Жуть. Ты-то цела? – и услышав «да», закончила: – Ну и здорово. Мне пора.

Ева не обижалась. У сестренки семья – ей не до пустого трепа. Конечно, она звонила ещё и ещё, спеша поделиться какими-нибудь новостями, но в один из звонков Машка устало сказала:

– Ев, извини, на меня столько проблем навалилось, совсем не до болтовни. Давай как-нибудь попозже?

Это «попозже» на мгновение разбило сердце. Но Ева справилась с трясущимися губами и весело ответила:

– Ладушки, позвони мне сама.

И Машка изредка звонила, коротенько отчитывалась об успехах, жаловалась на погоду или описывала новый рецепт пирога. Но былое доверие из сестринских отношений куда-то делось – наверное, его стерло расстояние. Сколько Ева ни спрашивала о важном – Машка предпочитала отшутиться.

Кстати, убийца «невесты» скончался в СИЗО до объявления приговора. Сокамерник перерезал ему горло заточенной ложкой – говорят, в тюрьмах ненавидят сатанистов. Что ж, никому его жалко не было. А червячок сомнения – не убрали ли Евгения как ненужного свидетеля? – заползший в душу Евы, был растоптан. Ей до истины точно не докопаться, даже браться не стоит.

14.

Сны переплелись в клубок. Ева многих даже не запоминала. Правда, вымысел, сказка – как разобрать, где и что? Ни лиц, ни голосов, ни осознанных мыслей. Ей частенько виделась Машка, а иногда и родители: молодые и счастливые.

Жизнь текла размеренно и монотонно. Если бы не то телешоу…

После смерти лысого парня поднялась новая волна страстей. В газеты просочилась «утка» , дескать, никакой сокамерник никого не убивал. Адвокат того самого сокамерника с пеной у рта доказывал невиновность своего подзащитного. Эта новость всколыхнула общественность. Была проведена масса независимых расследований и выведена куча официальных и не очень теорий. Канал от всего открещивался, да в стороне не остался. Тут же в новостях появилась колонка про телешоу, в которой все эти теории и расследования освещались. Ведущий собирал зрительское мнение – сообщить о догадке мог каждый желающий, отправив смс-сообщение. Некоторые даже ставили на следующую жертву. На трагедии попросту наживались.

И вскоре участников пригласили в Москву. Они же колдуны, значит, должны разгадать тайну прошлого. Пускай проведут независимое расследование.

– Поедем? – спросил у Евы Сергей, переговорив с организаторами по телефону. – За два часа в студии предлагают двадцать тысяч деревянных. Неплохо, а?

Еве идея не пришлась по душе. Тревожно стало на сердце, и липко меж пальцами. Но отказать Сергею она не смогла – он умел убеждать словами, и голосом, и полуулыбкой. В воскресенье они вылетели в Москву.

…На небольшой съемочной площадке расставлены мягкие диванчики. Студия выкрашена в молочно-розовый цвет. Черные экраны выключены. Время близится к семи, и уже собираются зрители, занимают места, переговариваются. Осветительные приборы подвешены на рельсах, которые крепятся под потолком – свет то гаснет, то зажигается, то приглушается, то слепит глаза. Операторы возятся с громадинами-камерами, стоящими на массивных штативах. Гримеры, вертлявые девчонки, наносят участникам на кожу пудру, чтобы при съемке не появлялся жирный блеск.

Ева выглядывала из-за кулис. Коленки подрагивали от волнения. Как-никак прямой эфир, да и тема не из приятных.

За спиной зашуршала ткань. Ева развернулась на каблуках. Иссохшая старуха в юбке до пола дышала громко, с присвистом.

– Ты же всё видишь, – замогильным голосом заговорила старуха, и её костлявые пальцы впились в кожу Евиного предплечья. – Ты колдунья, тебя оберегает твоя сила. Она прячет твой дух от него. Давай же, опереди ведьмака, распознай его и убей. Иначе он найдет тебя сам. Смерть идет за тобой по пятам.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.