Проклята луной

– А то вы уже в третий раз тут проходите, – хихикнул он. – Девчонки-продавщицы ставки делают, пойдете ли в четвертый.

Ева показала адрес. Паренек ткнул на арку, за которой следовало повернуть налево. Затем направо. До упора вперед и на остановку. После Ева толкалась в душном автобусе. И вновь куда-то шла. Поэтому когда перед ней предстало высокое полностью застекленное здание, она облегченно выдохнула. Навигатор известил:

– Вы прибыли в пункт назначения.

– Да ты что? – хмыкнула Ева и выключила программу. Толку от неё – пшик.

На ресепшен её отловила миловидная брюнетка в брючном костюме. Внешность модельная, ноги длинные, шея лебединая. Не девочка – картинка.

– Вы к кому? – сходу спросила она ангельским голосочком.

– К… – Имя человека, с которым Ева обсуждала приезд, напрочь вылетело из головы. – На кастинг.

– Я вижу нечто? – вдруг выдала брюнетка.

– Что вы видите? – насторожилась Ева.

– Шоу так называется! Назовитесь. Вы по приглашению? Вам назначено на сегодня или на завтра? Какой менеджер с вами контактировал? Елизавета? Ирина? Вы уже опаздываете. Поторопитесь!

От шквала вопросов Ева стушевалась. Она представилась, а на остальное скромно пожала плечами. Администратор (а брюнетка оказалась именно ею) сверила паспортные данные со списком в планшете, выписала разовый пропуск и объяснила, куда идти. Пропуск этот с надписью «Кастинг «ЯВН» Ева гордо повесила на шею. Охранник, пропуская Еву через турникет, попросил продемонстрировать содержимое сумочки.

– Странно, – буркнул он напоследок. – У этих магов недоделанных то ножи, то куриные тушки в авоськах. А у вас ничего такого. Всё цивильно.

– Так я маг доделанный, – парировала Ева и, цокая каблуками, двинула к лифту.

Тот останавливался на каждом этаже. Люди то заходили, то выходили; то запрыгивали в закрывающиеся двери, то просили подождать минутку, то остервенено давили на кнопку этажа. Одни были одеты в классику, другие – в футболки и джинсы, третьи – в нечто непонятное: буйство красок и фасонов. Кто с зализанной прической, а кто и с синими волосами. Они трындели по телефонам, ругались, болтали друг с дружкой. Постоянное движение. Ева ещё ничего не сделала, а уже смертельно устала. На нужный, двадцатый, этаж она приехала в полном изнеможении.

В коридоре её отловила девушка в огромных очках с кислотно-зеленой оправой. И повела в так называемую «приемную».

– Сейчас вам анкеточку вручат, вы заполните все графы по порядочку, а мы вас вызовем. Ладушки?

Интересно, у них в норме вещей говорить с претендентами как с умалишенными? И заглядывать в глаза так заискивающе? Ева кивнула. Девушка напоследок пожелала удачи.

Внутри громадного кабинета, напоминающего зал для совещаний, за круглым столом сидело человек пятьдесят. Работники телестудии странные? Нет! Они были нормальные. Обитатели этого помещения странные. Одна девчонка, выкрашенная в черный, с черными тенями и черными губами, созерцала в «магический» шар какой-то туман. Мужик, обвязанный не то в простынь, не то в греческое одеяние, перебирал четки. Тетка в очках с огромными выпуклыми линзами разговаривала с чучелом ворона. Кто-то завывал потусторонним голосом, одна с виду приличная старушка молилась на распятье. Конечно, были среди присутствующих и нормальные люди. В рубашках или платьях, с осмысленными взорами. Но таких чрезвычайно мало. Да и они сидели с лицами, выражающими отрешение от суетного мира.

Только Ева выбрала местечко в уголке, как в зал ввалилась та самая девушка в очках с пачкой бумаги. Оказалось, это анкеты, на заполнение которых дается полчаса. Претендентам выдали ручки, кто-то сразу застрочил. Ева вчиталась в вопросы.

На первом листе обычный опросник, ничего сверхъестественного. Кем работаете, есть ли родственники, судимы ли. На втором поинтереснее: что за способности, как применяете, злые вы или добрые (что, правда?), пользуетесь ли магией крови, назовите свою главную особенность. Ева задумалась. Ну и какая у неё особенность? Судя по контингенту, особенность имелась – Ева была нормальной. Разве что ещё тот мужчина в черной водолазке, который искоса поглядывал на окружающих и улыбался уголками губ. Его колдуны всея Руси тоже забавляли. На секунду их взгляды пересеклись, и мужчина лукаво подмигнул, а затем округлил глаза и скорчил физиономию, дескать, бойся меня, я страшный маг. Ева прыснула.

Она честно заполнила все графы и стала ждать своей очереди. По одному вызывали претендентов.

– Черная Жанна, – разнеслось по залу из колонок.

Встала юная девчушка в сарафане. Какая она черная? Да на ней написана любовь к солнцу, лету и щенятам. Вон, на лодыжке татуировка с кошкой, а в косе заколка-бабочка.

– Харитонов Иван Евгеньевич, – воззвали колонки чуть погодя.

Поднялся мужик в простыне и вальяжно прошествовал к дверям. Только и сверкали сандалии на манер греческих.

Обратно люди не возвращались. Съедали их, что ли?

Еву позвали в последнем десятке. Она уже успела разволноваться и забыть вызубренную речь. В соседнем кабинете за лакированным столом из красного дерева сидело трое. Напротив стола стоял стул, а за стулом было натянуто полотно с лейблом канала. И повсюду множество прожекторов, каких-то белых полотнищ и светоотражателей.

– Присаживайтесь, – седовласый мужчина в белоснежной рубашке указал на стул. – Начинайте.

– Что начинать? – засомневалась Ева.

– Рассказывайте о себе, – поторопила женщина в кроваво-красной блузе и выхватила из обмякших пальцев анкету. – Ага, так-так, – бормотала она, читая. – Недурно… Нет, не пойдет. Слишком заезжено, надо бы переписать. О, трагичная нотка. Давайте-давайте, не молчите, идет запись.

– Ну, о себе… – Ева поерзала на жестком стуле. – Возраст двадцать два года, работаю массажистом. Детей нет, не замужем. Ну, вот и всё.

– Вы представьтесь для начала. – Женщина закатила глаза. – И нас не краткая сводка интересует, а что-нибудь необычное. Вот как в анкете или вашем заявлении на участие. И в камеру посмотрите, будьте расслаблены. Ваша легенда довольно живая, но подача хромает.

Тут Ева заметила в углу камеру на штативе и, глянув в объектив, отрапортовала:

– Сафронова Евангелина Владимировна. Какая легенда? Что в заявлении?

Мужчина застучал пальцами по столу. Ева окончательно разволновалась. Что она тут забыла?! Мешает серьезным людям, тратит их драгоценное время. Женщина, сказав:

– Секундочку!

Начала что-то строчить на листе бумаги. Затем всучила лист Еве. Аккуратным почерком был набросан целый текст. Вся Евина биография, разве что описанная красиво и витиевато.

– Читайте по листку. И голосок пожалостливее, – приказал мужчина.

– Меня зовут Евангелиной, четыре года назад в автокатастрофе скончались мои родители. Я выжила, не получив ни единой царапины. – Она машинально провела по рукам. Вообще-то царапины остались и даже шрам на виске, который Ева прятала за волосами. – С того дня меня преследуют зловещие сновидения, – она прокашлялась. – Мне кажется, я переживаю судьбы умерших насильственной смертью женщин. О своей силе я узнала три года назад. Мы с сестрой перебивались, чем придется. Тогда я устроилась по знакомству массажисткой, и оказалось, что в моих руках знахарская… – Еву смутило слово, но она продолжила: – мощь.

– И в чем та проявляется? – учтиво уточнила женщина в красном.

– Я исцеляю людей прикосновением, – зачитала Ева. – Мне подвластна любая боль. Я излечиваю застаревшие раны, возвращаю людям спокойный сон. Эта сила покоится внутри меня. Прикоснитесь к сер… – начала читать Ева текст в скобочках, но тут же поправилась и дотронулась до груди. – Она переполняет меня до краев.

Третий человек, старик с козлиной бородкой, обвешанный шаманскими амулетами, радостно закивал. Лицо у него знакомое – актер или телеведущий. А, вроде бы его физиономию в передачах о целителях показывали. Женщина заулыбалась. Безразличным остался лишь мужчина в белоснежной рубашке.

– Что, по-вашему, в черном ящике?

С этими словами он выставил на стол небольшую квадратную коробку. Ева осмотрела её и так, и этак. Да что угодно! Туда поместится любой предмет размером до пяти сантиметров. Кольцо, жевательная резинка, монетка, виноградина…

Так, когда мужчина ставил коробку, она не звякнула и не бухнула. Видимо, вещь одна и она тяжелая. Или наоборот: их много, и они легкие. Или она одна, но легкая. Вариантов – море!

– Лист бумаги, – сдавшись, наугад предположила Ева.

– Уверены?

Она кивнула.

– Свободны, – сказала женщина, поставив галочку в листке.

Ева вскочила как ужаленная и поскорее поспешила на выход. Уже у самой двери додумалась уточнить:

– Я угадала?

Женщина вновь закатила глаза.

– Не угадала, а почувствовала. Угадывают обманщики, а вы – колдунья. Это во-первых. А во-вторых, будет видно, – и добавила в микрофон, стоящий на столе: – Виолетта Ржевская.

Ева, пожав плечами, вышла. Она долго слонялась по городу, осматривая московские достопримечательности. Очевидно, участия в шоу ей не видать, иначе бы о положительном решении сообщили сразу. Но гостиница оплачена до завтрашнего дня, значит нужно извлечь из поездки максимальную пользу. Ева побродила по Арбату, прошлась по Красной площади, завернула в ЦУМ, где ужаснулась ценам и обилию роскоши. В общем, выполнила культурную программу. Обедала она в небольшом ресторанчике с видом на парк. Затем купила себе сумочку. Не в ЦУМе, конечно, но тоже неплохую, кожаную. Олег положил на карту денег, поэтому можно было не переживать о тратах. В номер Ева вернулась ближе к вечеру. Наскоро помылась и бухнулась спать, пока на небе не заиграла луна.

Проснулась она в четыре утра от звона стекла. Ева вздрогнула и осмотрелась, но стаканы на подносе были целы, как и графин. Казалось, будто звенят окна. В них бился желтовато-рыжий лунный свет.

Страх забрался в самый центр рассудка и ворочался, крутился, колол. Уснуть Ева не смогла. С рассветом она собрала сумку и поехала на вокзал, где просидела на лавке в зале ожидания до самого полуденного поезда. Да, неудобно, зато рядом суетился народ – и ничто не пугало. Ни пышущая жаром луна, ни дребезжащие стекла.

Три недели телефон молчал. А в самом конце июля зазвонил.

– Вы прошли отборочный этап и попали в число претендентов на участие в шоу, – безрадостно сообщила трубка. – Мы приглашаем вас в Москву для второго этапа. Готовы обсудить детали?

И как бы Ева ни обманывала себя, будто всё это пустые игры для актеров и мошенников, но улыбка расплылась на лице.

– Конечно, готова! Слушаю!

8.

Всего во второй этап попало человек пятьдесят. С ними вели работу психологи, сценаристы, организаторы. Перед ними ставили тупиковые ситуации, прорабатывали личностные качества. И отсеивали потихоньку человека за человеком, пока не выбрали самых достойных.

По итогам второго тура осталось четырнадцать сильнейших. Именно их новенький микроавтобус повез за черту Москвы на первое задание. Вначале, разумеется, каждому «колдуну» вручили миллион бумаг: договоры, соглашения, правила, требования. Леди-вамп в красном брючном костюме по имени Любовь долго наставляла участников менторским тоном. Пришлось дать согласие на съемку камерами, в том числе скрытыми. Разглашать детали участия не разрешалось, причем штраф был так велик, что Ева пообещала себе даже не думать о том, что будет происходить на проекте.

Четырнадцать совершенно разных людей. Младшему было восемнадцать – ведьмак из Якутии. Старшей – восемьдесят три. Та самая бабушка, взывающая к Богу на отборочном этапе.

Им приказали вести себя натурально, но уточнили:

– Если у нас будут замечания по поводу правильности ваших образов – мы их озвучим.

Ева с самого начала подозревала, что кто-то из участников подставной. Ну а когда её саму увели для «некоторых формальностей», и Любовь выдала сценарий первого испытания, всё стало очевидно. Итак, на ней лежит роль светлой ведуньи, основная задача которой – излучать тепло и свет. Этакая непорочная чистота. Полного текста и реплик не дали, но Еве прямо намекнули, что всенародную любовь заслужит тот, кто поведет себя естественнее и живее. При виде кого зрительское сердце затрепещет – тот и унесет домой солидный приз.

– Актеров среди тех, кто обратится к вам за помощью, нет, – объяснила Любовь, подковыривая один алый ноготок другим. – У многих наших зрителей реальные проблемы, другие всерьез уверены в том, что на них порча или проклятье, поэтому будьте тактичнее. Зритель не любит грубиянов, а даже если и любит, то обаятельных. Станьте, в первую очередь, психологом, а уже потом – колдуном.

Эта беседа длилась очень-очень долго. Из «ведьмы» Ева переквалифицировалась в актрису. Что ж, бывает.

Оформление документов заняло еще дней пять. А потом участников собрали, профессионально накрасили и повезли на первое задание. Ева сторонилась остальных. Она думала о Машке, с которой толком не простилась. Так, порадовала по телефону новостью, поболтала разок-другой, но увидеться не успела. То сестрице было некогда, то Еве. И про Олега думала, отреагировавшего на поездку более чем холодно.

– Надолго? – только и спросил он.

– Как повезет. От недели и до трех месяцев.

Съемки велись в реальном времени, а слабейших колдунов выгоняли по результатам зрительского голосования. Чем больше отдали голосов за мага, тем выше его еженедельное вознаграждение. Кто войдет в тройку сильнейших – получит утроенный процент. Победителю, кроме денег, доставались все регалии, реклама на канале, продвижение личного сайта и всяческая поддержка от организаторов.

Тогда Олег сказал:

– Удачи.

Оставшееся время до отъезда он общался сухо и мало, будто смертельно обиделся. Когда Ева пыталась его задобрить – отговаривался дикой усталостью.

Разъехались они совершенно чужими людьми.

9.

Автобус застыл посреди шоссе, у кромки леса. Участники выглянули в окно. Кто-то абсолютно спокойный, другие взволнованные и встревоженные донельзя. Ева опять убедилась, что некоторым известно больше, чем остальным. Мужчина в тоге (он её так и не сменил, а если и сменил, то на точно такую же), поигрывая четками, изрек:

– Чую смерть лютую.

Оператор тут же навел на него камеру. Интересно, это он по сценарию?

– Итак, ваше первое задание начнется здесь и сейчас, – Любовь, вновь одетая в красное, поманила рукой. – Евангелина, пройдемте.

Ева выползла из микроавтобуса и глотнула свежего воздуха. На неё тотчас уставилось несколько камер разных размеров, сверху нависли приборы для освещения и затенения. Подбежала девушка-гример, мазнула по щекам пудрой и зацепила за ухо микрофон. Началась какая-то суматоха, и только потом перед Евой выплыл старик с козлиной бородкой. Тот самый, с отборочного этапа. Одет он был в куртку-косуху и кожаные штаны. На запястьях болтались плетеные браслеты, на груди висела увесистая цепь с кулоном-звездой. Старик выглядел довольно нелепо. Но его, похоже, это не смущало.

– Я Игорь Тедорович, и вы могли видеть меня в таких передачах, как… – начал он, а потом долго рассказывал про себя любимого и экстрасенсов, которым выпала честь побороться за звание лучшего. – Здравствуйте, Евангелина. Итак, вам посчастливилось открывать проект. Что вы испытываете?

Ева сглотнула вязкий комок слюны. Ей было не по себе. Почему она, почему первая? Это что-то значит? В сценарии ничего не сказано про последовательность.

– Неужели совсем никаких эмоций? Что говорит вам ваша сила?

– Я немного растеряна. – Ева облизала пересохшие губы.

– Тогда не стану вас томить. Здешние места жители давно называют проклятыми.

Вы чувствуете нечто особенное в воздухе?

Ева принюхалась. Пахло прелой травой и солнцем. День выдался жаркий, под сарафаном намокла спина. От асфальта исходил пар. После автобуса с кондиционером улица была невероятно горячей. Казалось, воздух плавится.

– Да, – приметив нетерпение в глазах старика, уверила Ева.

– Идемте за мною, – приказал он и, окруженный камерами, двинулся вглубь леса.

Шел он грациозно: плечи выправлены, спина прямая, шаг четкий. А во взгляде – бездонный океан. Ева, напротив, то запиналась, то путалась в подоле, то цеплялась волосами за ветки. Сквозь заросли берез и елей они пробрались к заросшим травой железнодорожным путям. По обе стороны от тех тянулась лесная гряда. Сами пути извивались змеей и исчезали за горизонтом. Посреди путей стояли светловолосая женщина, рыжий мужчина и маленький мальчик, похожий на обоих, с волосами цвета пшеницы. Одеты они были по-простому, в футболки и джинсы. Ага, это та семья, которая дает задание. Так-так.

– Мой первый вопрос, – старик за локоть подвел Еву поближе к путям. – Кем эти люди приходятся друг другу?

– Я ощущаю в них родственные узы, – покрасивее завернула Ева.

– Вы правы, – счастливо закивала женщина. – Меня зовут Светланой, это мой муж Саша, а это наш сынок Лешенька.

Остальные поздоровались. Мальчик даже протянул Еве ладошку. Та её пожала под «взгляды» четырех объективов. Если уж играть образ доброй волшебницы, то на все сто.

– Ева, – в ответ представилась она. – Что от меня требуется?

Да конечно она знала, что требуется! Но не могла же начать вещать просто так. Или надо было изумить всех своей «догадливостью»?

– Семья Игнатьевых как-то связана с этими местами. Но как? Что вы чувствуете?

Все четверо заинтересованно глянули на неё.

– Я… не знаю, – призналась Ева, у которой внезапно из головы вылетело абсолютно всё. Ноги стали подкашиваться, а перед глазами поплыло. Предобморочное состояние длилось с минуту, которую она тупо пялилась то на семью, то на камеры. На лице старика отразилось недовольство. Он, жестом попросив операторов не снимать, отвел её в сторонку и шикнул:

– Вы издеваетесь, что ли? Вы вообще читали сценарий? Здесь найдено привидение. Мальчик гулял по лесу, отстал от семьи, и оно поманило его. Ну, помните? Изобразите какой-нибудь поисковой энтузиазм.

Она почему-то не помнила (хотя буквально пять минут назад продумывала монолог), но постаралась сориентироваться. Ева, закусив губу, метнулась к путям, провела ладонью по шпале. На пальцах осталось черное. Затем она подошла к мальчику и сказала:

– Ты гулял здесь без родительского разрешения.

– Д-да, – вздохнул мальчик. – Вы правы!

– И заблудился.

Мальчик согласно промычал.

– Ты видел призрака?

Мальчик глянул на родителей во все глаза, пораженный тем, что Ева знала правду.

Те, в свою очередь, ахнули на два голоса.

– Это была женщина в белом? – Ева вспомнила американский фильм, в котором тетка со всклоченными волосами, укутанная в белое, гонялась за подростками.

Но ведущий покачал головой.

– Что за чушь, – буркнул он под нос.

Минут пятнадцать Ева строила какие-то догадки, лавируя от полного бреда до философских изречений. Иногда семья Игнатьевых зачарованно вздыхала на три лада, когда Ева начинала молоть чепуху про сверхъестественные силы и какие-то особые способности. Её просили что-то повторить, где-то акцентировать внимание. Многие сцены переснимали для правдоподобности. Наконец, выяснив, что на путях когда-то давно покончила жизнь самоубийством женщина, а мальчик видит духов, потому что он особенный, Ева выдохлась.

Действительно, что за чушь?..

Когда появилась ассистентка, закрепленная за участниками, вместе с лысым молодым парнем, ведущий заявил ему тихонько, чтобы не слышали Игнатьевы:

– Постарайтесь без самодеятельности, ладно? Всё, как вы учили. И поестественнее, пожалуйста, а то с этой девицей мы прогорели.

Потом Ева томилась в автобусе с другими участниками, рядом с девушкой, одетой в платье невесты: ажурный верх и струящийся низ. Как она не спарилась в нем? Кто-то переговаривался, но у Евы раскалывалась голова, и она старалась не вслушиваться. Только спросила у «невесты», знала ли она про нечестность телешоу.

– Да все в курсе изначально! Ты откуда такая простачка выискалась, а? – поразилась «невеста». – Ну, ты что, взаправду думаешь, сюда настоящие маги идут? Не, может, и идут по дурости, – она подозрительно оглядела салон. – Но этих отсеют в самом начале, чтоб не мешали шоу творить. Уж поверь мне, у меня в похожем проекте подружка участвовала. С каждой неделей всё прикольнее. Потом целые роли для разучивания дадут, наверное. Ну и по зрительской симпатии будут решать, когда оставлять, а кого гнать поганой метлой. Ну а победителям вообще лафа. Можно свой сайт открывать с смс-предсказаниями, ездить на семинары, брать «пациентов». Денег будет – уйма! Я вот образ невесты выдумала, редакторы одобрили. Кстати, меня Таней звать.

– А меня Евой.

– Что, правда? – «невеста» прищурилась. – Меня по сюжетке тоже Любавой нарекли, но мы ж свои. Колись давай.

– Паспорт показать?

Получилось грубовато. «Невеста» покачала головой и отвернулась к окну. Больше общаться она не собиралась.

Испытание затянулось на несколько часов. За это время ожидающим выдали обед, состоящий из бутербродов, налили в одноразовые стаканчики воды, раздали дешевые чай и кофе. Особо недовольных усмирили, напомнив, что они сами на это пошли, а не хотят – скатертью дорожка. Свечерело, когда вернулся последний участник. Ассистентка оповестила:

– Несколько фото на местности, и едем в гостиницу. Так, Татьяна, Сергей, вы первые.

Еву тоже позвали и, приказав принять «задумчивый вид», долго колдовали над позой. В итоге она стояла на шоссе и смотрела вслед уходящему солнцу.

И вот, бесконечная мука кончилась. Следующий пункт – гостиница.

10.

Микроавтобус остановился у придорожного отеля, явно не бедного. Трехэтажный дом был выложен из светлого камня, кованые ворота открывались автоматически, мраморные колонны венчали вход. Ева ступила на дорожку из камня, по бокам которой росли кусты, подстриженные в виде животных: лежащая на лапах собака, сидящий медведь, ушастый заяц – и застыла в изумлении.

Красота!

На первом этаже холл, там же гостиная и собственная столовая с панорамными окнами. На втором и третьем этажах спальни; каждому участнику выделили по просторной комнате. Операторы как-то сразу рассосались, и без их вездесущего ока стало легче дышать. Ассистентка дала отмашку отдыхать – следующие задания скопом заснимут завтра, пока можно помыться, переодеться, поужинать и полистать сценарий.

Разобрав спальные места и осмотревшись, почти все колдуны – за исключением парочки особо необщительных – переместились в гостиную. Ева тоже не захотела прятаться в спальне. Самое время познакомиться с конкурентами. К кому бы сесть? То ли на диван, где мужчина в тоге разговаривал по мобильному телефону, а женщина, волосы которой украшали перья, дремала. То ли за столик на четверых, за которым тетка с алыми губами разгадывала кроссворд. За вторым таким же столиком лысый парень попросту ковырял в носу.

Наконец, Ева увидела его. Спасательный круг посреди моря ненормальных. Мужчина в черной водолазке, тот, который строил ей рожицы на отборочном этапе. Симпатичный, темноволосый и кареглазый, источающий уверенность. Он полулежал в кресле, а на подлокотнике спокойно можно было усесться. Что Ева и сделала. Плюхнулась рядом, поздоровалась.

– Вы самый адекватный среди присутствующих, – призналась она. – Не против, если я пристроюсь к вам?

– Я лучше всех притворяюсь, – фыркнул мужчина. – Сергей.

Он протянул ей ладонь, и Ева ответила крепким рукопожатием. Кончики пальцев соприкоснулись – удар током! – и кожа покрылась мурашками.

– Ева.

– Ничего себе имечко! – он присвистнул. – Нынче таких и не дают. А по-настоящему?

Ева развела руками. Да что за напасть-то? Ей хоть кто-то поверит?! Или когда узнают, что по паспорту она вообще не Ева, а Евангелина – на смех поднимут? Отец её был глубоко верующим. Старшую дочь родители назвали в честь Святой книги, ну и заодно Евы-праматери, младшую – в честь родительницы Спасителя. Сына мечтали окрестить Андреем в честь апостола или Адамом (из понятных соображений), да не срослось у них с сыном. Мать погибла беременной.

В детстве Еву дразнили учителя советской закалки, не приемлющие веры; дети в школе обзывались, даже младшая сестренка, которой досталось приличное имя, любила отвесить какую-нибудь колкость. Ева набрасывалась на обидчиков с кулаками; доходило до драк. Сколько она разбила носов, ух! А вечерами папа гладил по волосам непокорную дочь и, убаюкивая, приговаривал:

– Не противься. Ты – Евангелина, это твой оберег.

Спустя годы ненавистное имя перестало вызывать какие-либо эмоции.

Ева смахнула наваждение, и голос папы – нежный, теплый точно парное молоко – растаял в вечернем тумане.

– К вашему сожалению, по-настоящему – тоже.

– Тогда приятно познакомиться. Итак, какие у вас способности?

Сергей усмехнулся, но беззлобно.

– Неплохо готовлю борщ, – сдерживая смех, начала перечислять Ева. – Вяжу крестиком. А, виртуозно чищу картошку, особенно в полнолуние.