Завет Осириса

Девушка всегда была немножко высокомерна – слишком уж нахвалена родственниками за интерес к истории и культуре Древнего Египта. В итоге укрепилась в мнении: она отличается от прочих людей. В то время, как прочие девушки единственное, чем могут похвастаться – это количеством ухажёров и их достатком, Марина могла похвалиться умом. Впрочем, своё высокомерие девушка тоже осознавала и, как могла, старалась обуздывать это неприятное свойство своей натуры, понимая, что его наличие не делает чести её достоинству.

Вот и сейчас, снова поймав себя на том, что смотрит свысока на своих товарищей по путешествию, постаралась отстраниться от этих мыслей и больше сконцентрироваться на том, что видит, и на своих ощущениях.

Больше всего Марину впечатлило священное озеро. Правда, больше похожее на некий древний бассейн, так как обладало квадратной формой и имело ступени, ведущие к воде.

Оно было очень большим и притягивало к себе взор, словно магнит. Девушка всегда была неравнодушна к водной стихии, но озеро манило к себе не только тем, что было водоёмом. Оно словно завораживало. И дело было не в осознании того, что между ним и стеной храма находится тайник с несколькими тысячами статуй, которые были обнаружены ещё в начале XX века. Более, чем сто лет назад. Это было чем-то необъяснимым, загадочным, подсознательным.

Ещё одно невероятное место в Карнаке – святилище, посвящённое богине войны Сехмет, к которому был применён один оптический трюк. Архитекторы древности вообще очень любили к таким прибегать и часто использовали в своих творениях.

Здесь, к примеру, царила темнота даже в солнечный день. Статуя богини проступала постепенно, и создавалась иллюзия, что она вбирает в себя темноту. Этот эффект создавался благодаря тому, что волны парящего света сбегали от статуи к посетителю и обратно.

На самом деле, фокус состоял в том, что фигура сделана из чёрного гранита, а свет попадал внутрь через специальное отверстие над головой статуи, что вдыхало немного жизни в Сехмет.

Марина испытала лёгкую тень священного ужаса, вспомнив о предании, в котором говорилось, что в XIX веке один археолог нанял местных для раскопок именно здесь. Крыша обвалилась и погребла под собой этих осквернителей святыни. А когда тела попытались отыскать, их попросту не нашли. Говаривали, что их съела богиня в наказание за то, что вторглись столь непочтительно в священное место.

Но полностью прислушаться к своим чувствам Марине помешали гиды. Они отвели группу к северо-западному углу от священного бассейна, где стоит огромный каменный скарабей, установленный Аменхотепом III23, отцом фараона-еретика Эхнатона24. Гиды заявили, что, если обойти пятьдесят раз против часовой стрелки вокруг скарабея, твердя мысленно некое заветное желание, то оно непременно сбудется.

Свысока смотрела Марина на туристов, которые послушно, словно стадо овец (она невольно хихикнула над собственным сравнением, ведь священными животными Амона, одного из высших богов египетского пантеона, были как раз бараны) под руководством лайки, ходили вокруг статуи. Она-то понимала, что это – байка гидов. Ей было сложно себе представить, что жрецы древности в прежние времена каждый день ходили вокруг скарабея, словно водя хороводы.

После экскурсии гид отпустил своих подопечных на полчаса погулять самостоятельно по древнему храмовому комплексу.

Марина пошла одна. Всё равно, не с кем было прогуливаться по древним местам. В страну она приехала одна, а из экскурсионной группы девушка ни с кем не сдружилась настолько, чтобы вместе гулять. Регина же была в отеле. Да и все, в отличие от неё, приехали уже с кем-то и разбавлять свою компанию не желали.

Сначала она хотела вернуться к озеру, но подумала, что лучше осмотреть то, чего не показывали экскурсоводы. И был ещё один повод так сделать. Хоть в целом девушку отпустило от слишком большого количества алкогольных напитков, её всё ещё мутило, и Марина опасалась, что ей станет плохо. В таком деле свидетели излишни. Впрочем, девушка скорее предпочла бы захлебнуться насмерть в том, что готово было извергнуть желудок через рот, чем осквернить скверной массой Карнак. Впрочем, дурные ощущения уже стали отпускать её.

Обойдя один из обелисков25, чтобы свернуть в другую алею храмового комплекса, Марина остановилась, остолбенев. Перед ней стояло трое мужчин. Они были в чёрных одеяниях, а лица закрыты некой белой материей. Так, что были видны лишь глаза. Немного напоминало медицинские маски, только другие. Но один из мужчин лица не скрывал. Али! Видимо, он захотел, чтобы его «хабиби» знала, кому она обязана своими неприятностями. Впрочем, даже будь на нём маска, всё равно узнала бы, кто за ней прячется. Таких фиалковых глаз она даже в России не видела, а уж здесь, в Египте, тем более. Впрочем, дав узнать себя, Али, сам не зная того, принес ей огромное облегчение – Марина осознала, что была права. Права! Права!!! Как же её мучили сомнения! Теперь от них не осталось и следа.

Но на смену облегчению пришел и естественный, и самый мощный человеческий инстинкт. Самосохранение. Эти трое явно появились, как по мановению волшебной палочки, не для того, чтобы цветами осыпать и подарить мешок золота.

В одно мгновение один из них подскочил к девушке и с быстротой молнии заклеил рот скотчем, чтобы та не смогла позвать на помощь. А другой столь же ловко, буквально в одно движение, связал Марине руки. Не произнеся ни слова, в полнейшей тишине, что ещё больше пугало Марину, они дружно подхватили свою жертву и куда-то понесли. Марина не видела, куда. Несли её, перекинув через плечо, и девушка видела под собой только храмовые плиты.

Она попыталась нащупать в кармане туники, в которую была одета, свой телефон, и с ужасом осознала, что его нет. Видимо, выпал, когда её схватили. Но она не спешила отчаиваться. Жертва попыталась вспомнить все фильмы о похищениях, которые смотрела когда-то, соображая, что делать, и вспомнила, что главные герои пытались прочувствовать направление, в сторону которого их увозили. А ещё лучше, все повороты и даже дуновение ветра. Поэтому и сама Марина попыталась последовать их примеру.

По ощущениям, некоторое время её проносили по ровной поверхности, а потом спустились куда-то. При уклоне был очень низкий потолок, так как похитителям пришлось на карачках протаскивать свою ношу. Гуськом. Наконец, они оказались в некоем глухом, тесном помещении с затхлым воздухом. По ощущениям было понятно, что это какое-то тайное святилище. Пол был весь в песке, стены в пыли. Но особо разглядывать Марина святилище не стала – не до того. Один из людей достал кинжал и разрезал веревку, что сдерживала её запястья. Марина вырвалась из цепких рук и постаралась поспешно отползти в сторону, а там, быть может, удастся подняться на ноги и убежать. Но этому намерению не суждено было осуществиться. Один из похитителей схватил её за руки, дабы не могла сопротивляться, и увидел на левом запястье татуировку в виде анкха.

Тут же Марина оказалась освобождена от цепких рук. От её взгляда не утаилось, что в глазах похитителя мелькнул испуг. Плюс ко всему, когда араб оттолкнул девушку от себя, словно та была прокажённой, картуш выскочил из-под туники, и всё тот же похититель с ещё большим страхом посмотрел на украшение. Он тут же залопотал что-то на местном диалекте, обращаясь к Али. Завязался диалог, после которого он повернулся в сторону девушки, от шока всё ещё сидевшей на месте и даже не предпринимавшей попытки сбежать.

– Откуда у тебя это? – резко спросил он, показывая на левую руку Марины.

Девушка молча посмотрела на него и, наконец, дрожащим голосом ответила:

– Ты ведь уже видел это. Анкх, символ жизни.

Но тот словно не услышал ответа. Его интересовало другое.

– По паспорту ты – Марина. Как зовут на Родине? Есть прозвище?

Ситуация хоть и была острой, но и выдержкой похищенная не уступала и самому матёрому оперу специальных служб (перед её учениками стушевались бы и они), а потому довольно резко ответила:

– Тебе-то что за дело, какое у меня прозвище в России?!

Али злобно оскалился. Марина и не подозревала, что так умеет. Обычно его губы могли лишь подобострастно улыбаться или оставаться равнодушными, но становиться такими злыми… А он прошипел:

– Глупо искушаешь наше терпение ты! Отвечай!

Что-то в его голосе заставило послушаться:

– Изида.

Она сама не знала, что побудило её к этому. Девушка себя и правда так называла. Но только в Интернете и среди самых близких друзей. Зато такой ответ подействовал на этих людей необычайным образом. Двоих как будто ошпарило. Они даже сделали шаг назад. Остался на месте лишь Али. Сохраняя на лице крайне подозрительный и недоверчивый вид, он продолжал короткий допрос.

– Зачем так люди называть ты?

– Я сама себя так назвала.

– Зачем именно это имя?

– Не знаю…

– Зачем приехала сюда? Отдых? С местными развлекаться? Храмы смотреть? Зачем?!

От одного только предположения того, что они допускают возможность склонности её к разврату, Марина вышла из себя, просто-напросто забыв о том, что находится в опасной ситуации. Она резко произнесла:

– Не представляю своего существования без Египта! Всю жизнь сюда рвалась! Но превыше всего я люблю Нил! Мечтала хоть одним глазком взглянуть на него! – Марина понимала, что прозвучало это очень пафосно, но ей было плевать, и она продолжала говорить: – Летела посмотреть на то и на другое. И к чему весь этот допрос? – перешла на крик она. – Вы собираетесь меня убить? Имейте в виду, я преподаю физкультуру в школе для проблемных подростков! Меня просто так не запугать! Именем Маат, клянусь, если…

Но не успела она договорить, как все трое похитителей упали перед ней ниц и начали что-то тараторить на каком-то странном наречии. Воспользовавшись тем, что лица их уткнуты в пол и не видят, что происходит вокруг, девушка стала тихонечко отползать в сторону. Но её поползновения были замечены. Одно движение, и Али очутился рядом с ней и снова почтительно склонился.

– Пожалуйста! Нет уходить! Простить мну за всё. Я объяснять!

Но девушке вернулись её смелость и отчаяние.

– Да-да, знаю-знаю. Мафия. Дай угадаю – они сказали, что простят долг, если ты поделишься мной с ними.

– Признать мну вину, о, Несравненная! – залепетал Али. – Я действительно говорил нет правда. Но всё это нет иметь значение, ведь ты, о, Сиятельная, главная жрица самой Изиды, а, значит, её дух в тебе. Её воплощение! – с каждым последующим словом его голос звучал всё торжественней и торжественней, но тут внезапно упал до раболепной интонации. – А мы, – тут он оглянулся на двух своих помощников, – состоим в секретном обществе «Завет Осириса», которое должно найти Предназначенную.

– Новая сказка? – прищурила глаза Марина. – Я не верю тебе! Ты хоть сам слышишь, как бредово это звучит?! Избранные встречаются лишь в глупых фэнтези и таких же нелепых фильмах!

Тут ей стало откровенно не по себе. Какие порой пустячные мысли приходят в голову в минуты опасности, когда, казалось бы, всё существо человеческое должно быть направлено на спасение. Но, как ни странно, Марине вспомнилось, что перед тем, как заснуть, читала в номере вот такое фэнтези, где главный герой оказался посланником бога. Правда, избранный там – мужчина, и он был не просто выбран богом, а приходился ему сыном. И сюжет рассказывал не о египетской, а о греческой мифологии. Марина считала, что читать о Греции в Египте – бред. Это всё равно что на свадьбе рассказывать молодому мужу о всех своих бывших. Но в минуты скуки делать было больше нечего, и читать она продолжала. И сны ей стали из-за этого видеться похожие. А вдруг и это сон? Жуткий кошмар. Марина хотела ущипнуть себя, но отвлеклась на слова Али.

– Прошу ты! – отчаянно взмолился он. – Легенды гласят: величие Египта вернётся, и вернёт его Божественная сущность богини… богини с меткой. Она будет на внутренней стороне запястья в виде святого символа древности и выделит Предназначенную для великой цели. Эта сторона запястья – особое место на теле. Легенды говорят: жрица назовётся именем одной из великих богинь и провозгласит, что Нил превыше самого Египта, но и Египет драгоценнее всего. Также она поклянётся в чём-либо именем Великой богини правды – Маат. Ведь Маат – питьё и пища богов. Разве по описанию это не ты? Мочь ты провести обряды, которые совершат чудо.

– Ты все выдумываешь! Нет! Это невозможно! – девушку затрясло. – И потом, фараонами всегда были мужчины. И Предназначенным тоже должен быть мужчина. С чего бы вдруг я?

Али постарался сохранять спокойствие и ровным тоном принялся убеждать:

– Вспомни легенду о воскресении Осириса26. Тогда чудо совершила Изида для продолжения своего рода. А она – женщин.

Но Марину это не убедило.

– Да я даже не египтянка! – воскликнула она. – В эту чушь и умалишённый не поверит!

Она хотела добавить что-то ещё, но увидела, что в укрытие быстрой походкой вошёл высокий смуглый мужчина лет пятидесяти. Её поразило, что он был обладателем зелёных глаз (всё-таки в этих краях подобный пигмент не совсем обычен) и короткими курчавыми волосами. Мигом девушку ослепил страх – в его глазах она увидела вынесенный приговор. И этот приговор – смерть.

– Как?! Вы все еще возитесь с ней?! – возмутился он.

Мужчина в одну секунду оказался подле девушки и вонзил кинжал точно под левую грудь по самую рукоятку. Никто даже не заметил, как он достал орудие смерти. Настолько движение было моментальным. Но не Марина. В последнее мгновение перед ударом время словно остановилось. Она увидела руки своего убийцы. Руки с необычайно длинными и тонкими пальцами. Девушка успела удивиться. Она думала, что при таких ранениях жертва чувствует дикую боль, но не почувствовала ничего. Девушка лишь выдохнула, судорожно попыталась вобрать в лёгкие воздух, но, видимо, не получилось. И тогда начала задыхаться.

Только теперь зелёноглазый убийца заметил, что его люди сидят в почтительной позе перед русской и смотрят на него с таким ужасом, словно он совершил нечто непоправимое.

Глава 9

Появление богини

Если оставить на время происходящее на земле и проследовать за Мариной, то можно увидеть, обладая особым зрением, что душа её раздвоилась. Одна осталась рядом с телом, другая же устремилась вверх27. Ввысь. Весь земной мир для неё словно окутали внезапные сумерки, зато над головой было тёмное-тёмное небо, в котором зияло отверстие круглой формы, и из него изливался ослепляющим потоком яркий свет. Можно было бы сказать, солнечный, но он обычно ослепляет, а этот, напротив, делал приятно глазам.

Душа Марины увидела внезапно перед собой самого Гора. Его узнал бы даже человек, не интересующийся культурой древнего Египта. Экскурсоводы, рассказывая знаменитую легенду о мести Гора Сету за отца Осириса, не скупились на описание, рассказывая, что Гор – это человек с головой сокола. Впрочем, по той же самой причине его можно было перепутать с Ра, изображавшимся похожим образом, но Марина такую путаницу никогда бы не допустила.

Ослабевшая девушка, хоть и сочла это за галлюцинации свихнувшейся на Египте девицы, каковой себя, собственно, и считала, попробовала что-то сказать, хоть попытка говорить с собственной галлюцинацией и является ещё одним признаком отклонения от нормы психики. Но Гор всё равно не дал сказать и слова. Он приложил палец к губам, призывая к тишине, и девушка промолчала. Тем временем, в правой руке бога появился откуда ни возьмись жезл с наконечником в виде головы барана и коснулся им губ Марины четыре раза. В ту же минуту сокологоловый исчез, и на его месте появился бог мудрости Тот. Он поманил за собой, и Марина послушно последовала за ним. Стоило ей здесь сделать несколько шагов, как вокруг стала сгущаться тьма. С небес опустилась серебряная ладья, на которую тут же взошёл Тот. Марина поднялась на неё вслед за ним. Ладья взлетела и после недолгого полёта приземлилась в месте, похожим на берег моря. Бог заговорил. Голос его звучал глухо и внушительно, но не пугал, а лишь вселял лёгкий трепет.

– Ступай. Как сойдешь на берег, жди. Тебя осветит своим ликом сама богиня-колдунья.

Не оглядываясь (почему-то она твёрдо знала – смотреть назад нельзя), Марина послушно ступила на песок.

То зрелище, что узрела она пред собой, не описать никакими словами. Даже величайшие прозаики, поэты, барды всех времён и народов не смогли бы достойно описать то, что предстало глазам Марины.

Воздух был словно наполнен неким божественным экстрактом, и, просто дыша, присутствующий здесь наполнялся неким светом, становился невесомым, лёгким, эфирным. Марине даже показалось, что теперь, когда она вдохнула этот воздух, и сама стала источником приятного аромата. В воздухе хаотично парили разноцветные искорки, от которых исходил неразборчивый шёпот. Что это было? Непонятно. Возможно, души других людей, а, быть может, духи.

Под ногами Марины сам собой шелестел песок. В нескольких шагах шумело море. Оно словно играло с Мариной. Волны его весело подкатывали к её ногам одна за другой, облизывали их и сразу торопливо отступали. Они переливались миллиардами солнечных бликов, которые словно подмигивали гостье. А на песке стоял трон, который волны не подмывали, как это происходило бы на земле. Они словно побаивались приближаться к нему.

Великолепие трона трудно описать. Да его и разглядеть-то сложно, ибо сиял он неудержимо, словно тридцать три солнца одновременно. Но блеск престола невозможно даже сравнить с сиянием той, кто восседал на нём. Это всё равно что сравнивать свет скромного сверчка и пролетающей кометы. Та, что восседала на троне, явно была богиней, ибо ни одна смертная не может выглядеть так прекрасно и ослепительно. Она была облачена в классическое одеяние цариц египетских, с той лишь разницей, что одежды были не позолоченными, не белыми, а словно вытканы из ночного сияния луны. Никакое серебро в мире, никакая платина не сравнится с эффектом, которое дает мерцание властительницы ночи.

Ткань от того казалась полупрозрачной, ослепляюще серебристой и движимой по телу его носительницы, словно ручеек. Блики по ней так и переливались. На голове корона в виде коровьих рогов, меж которых сияла луна. Это и правда было ночное светило! По крайней мере, соответствие украшения короны было истинно таким, каким луну представляют романтики, сочиняя поэмы своим возлюбленным.

Чёрные, словно сама ночь, волосы (даром, что её матерью была Нут – богиня ночи) были распущены и непрестанно развевались так, словно в лицо их обладательницы дул нежный ветер. И это при том, что не было никакого и намека на оный. Лица же небожительницы невозможно было рассмотреть из-за умопомрачительного сияния. Но, несомненно, оно было не по-земному прекрасным. Оттого, что нельзя было смотреть на лицо богини, Марина перевела взгляд вниз и увидела, что ступни ног покрывали бутоны лилий, а вокруг самого трона копошилось великое множество скорпионов и змей. Но Марина совсем не испугалась их, хотя в обычной жизни боялась их до умопомрачения.

Небожительница медленно подняла руку, в которой держала анкх из чистого золота, и указала им на Марину.

– Ты – Мерит-Ра, жрица Изиды. Моя помощница, – заговорила богиня, и её голос, одновременно ласковый и повелительный, звучал, словно звон серебряных колокольчиков. – Внимай! Много столетий назад, когда наша воля была ещё священна и почитаема, мы, предвидя падение Египта, явились верным и талантливым людям и, как некогда научили их сеять семена и прясть, словом, выживать, так и в этот раз научили поклоняться нам так, чтобы ментальная сила их росла день от дня, от одного восхода солнца к другому. Чтобы, когда придёт время, могли возродить утраченное. Я отдала людям локон своих волос, чтобы в каждом поколении живущих могла рождаться Мерит-Ра. Человек с частичкой божественной энергии. Моей энергией. Предназначенная. Выбранной волей моей.

Марина замерла, пребывая вся в восхищении и священном трепете, понимая, что перед ней мать Гора, сестра и супруга Осириса, сама Изида. Та, которую Гор назвал богиней-колдуньей. И вполне заслуженно. Ведь когда-то она смогла повергнуть своей магией самого бога солнца Ра.

– Вновь и вновь мы призывали тебя из Дуата28 в эту жизнь, и снова наступило время пополнить этот мир энергией Изиды, богини магии. Ты призвана ко мне, чтобы могла вспомнить о величии земли священной и вновь пробудила её с помощью магии. Воздух, которым ты дышишь здесь – священный. Теперь ты сумеешь пробудить заложенные в тебе с предыдущего рождения силы и исполнить нашу волю. А теперь прощай, тебе пора пробудиться.

Тем временем, пока Марина выслушивала волю Изиды, на грешной земле происходили совсем другие события, за которыми осталась наблюдать другая частичка души девушки.

В нескольких словах, так быстро, как только можно было, похитители объяснили убийце, что русская является воплощением богини. Предназначенной.

– Чушь! – воскликнул сердито предводитель. – Она просто решила притвориться Предназначенной, чтобы спастись от нас, а вы, легковерные ослы, поддались на эту уловку.

Но гневную отповедь предводителя прервал подавленный возглас Али.

– Что такое?! – возмутился зелёноглазый. – Как ты смеешь выражать своё недовольство?!

Но Али и слова не мог вымолвить, он лишь ошарашено глядел на Марину. Явно пытался что-то произнести, но смятение души не давало ему этого сделать. В конце концов, с трудом выговорил:

– Старейшина Мухмед, взгляни.

Тот недоуменно обернулся на девушку, которая, несомненно, должна была быть мёртвой. Должна быть, но не была. Она находилась без сознания, а кинжал каким-то чудом вывалился из раны, хоть и был безжалостно вонзён в тело несчастной по самую рукоятку. Кровь виднелась на нём и одежде Марины, свидетельствуя о недавнем преступлении, но было очевидно – девушка явно жива. Грудная клетка вздымалась спокойно и ровно. Так бывает, когда человек спит.

– Повелитель, вы по-прежнему полагаете, что она лишь озвучила известную только нам легенду? – спросил Али с плохо скрытым торжеством в голосе.

Мухмед никак не отреагировал на этот выпад в его сторону. Без всяких лишних слов он бережно поднял девушку на руки и понес её. Трое поднялись и пошли за ним. Но выйти из потайного места не удалось. Неожиданно для всех внутрь ворвался мужчина. Его можно было принять за заплутавшего туриста, но, будь Марина в сознании, наверняка узнала бы в нём того самого человека, что запугивал её в Хургаде в первый день приезда. Впрочем, Мухмед и его люди догадались о том, что наткнулись не на случайного путешественника, когда он принял воинственную позу и воскликнул на арабском:

– Именем Юпитера! Я помешаю вам!

Его отваге стоило отдать должное. Ведь будь на его месте другой, не стал бы ввязываться в драку.

Мухмед усмехнулся. Лишь повелительно произнёс:

– Ор!

Один из мужчин вытащил из своих одежд кинжал и кинулся на вошедшего. Схватка длилась недолго. Пара уворотов, выглядевших, словно танец взывающих к смерти, пара наклонов, взмахов руками. Противник, хоть и сражался красиво, но для победы нужна не только пленительность движений в совокупности с храбростью, и вскоре незваный гость лежал со смертельной раной в животе, мужественно пытаясь не стонать, а лишь скрипел зубами.

Мухмед поцокал языком.

– Он будет мучиться. Зачем? Перережь горло. Добей.

Ор и сам досадовал, что его кинжал пришёлся в область живота. Такая рана всегда долгая и гарантирует невероятно мучительную смерть. Даже будь рядом гениальный хирург, шансы спасти раненого ничтожно малы. Не столько слушаясь лаконичного приказа, сколько сам желая из человеколюбия (хотя как раз сейчас это слово меньше всего подходило к ситуации) прекратить страдания умирающего, тот, кто откликался на имя Ор, на секунду задумался. Можно было нарисовать «улыбку» от уха до уха на горле. Или перерезать сбоку шеи сонную артерию, и сразу бы брызнула фонтаном кровь. Её в теле человека пять литров. Уже при потере одного литра смерть наступает всего через пять минут, так как сердцу нечего качать, и из-за этого погибают все органы.

А можно перерезать трахею, что находится посреди горла. Это тоже очень быстро. Но тогда хлынет водопад крови. Пачкать святилище, в котором они находились, Ору не хотелось, поэтому он выбрал первый вариант.

Послушно и устрашающе равнодушно, словно делал это сотни раз, он ловко кинжалом по горлу, и вмиг открылась рана, хлынула кровь, и отважный воин затих.

Мухмед, словно всего этого не было, даже, не оборачиваясь, приказал:

– Ор, Яр… Вам в Абидос. За прахом Осириса. Через два дня встречаемся за час до рассвета у пирамид. Если мы не успеем, ждите каждый день в это время. Али! Ты со мной, и ни слова о римлянине этом Предназначенной, когда очнётся!

Глава 10

Гробница

По приказу Мухмеда Али ненадолго отлучился. На правах обычного гида предупредил экскурсоводов, сопровождающих Марину и её спутников, что девушка вернётся в отель позже, а пока отправляется в Абу-Симбел. Уже стемнело, когда тайными тропами, известными только им одним, служители древнего культа вынесли свою драгоценную ношу из Карнака, оставшись незамеченными. Некоторое время шли пешком, затем переправились через Нил на западную сторону берега. Скоро они оказались в надёжном убежище, которое являлось давно разорённой гробницей, расположенной близ священной реки.