Парадоксальная Золушка

– Вообще-то я мылась час назад. – Злобушка кашляла и от этого говорила с большими паузами между слов.

– Прости, дорогая, – крёстная обратилась ощутимо приветливей, чем при встрече, – хотелось побыстрей смыть с тебя это… и из тебя тоже… немножко.

– Похоже, я это заслужила.

– Ну вот! А ещё говорят, после восемнадцати поздно воспитывать…

– Я слушаться ещё больше буду, если отдашь мои трусы. – Девушка продолжала выплевывать воду.

– Нет. Трусики ещё рано.

– Чего это рано? Я их с шести месяцев ношу!

Дабы не терять времени на спор фея молча достала из следующего пузыря греющую палочку и привлекла внимание оппонентки жестом большого пальца. Злобушка расслабилась, набрала воздуха, и кокон из теплой воды без сопротивления её поглотил. Мифет со знанием дела добавила в "бульон" луговых цветов, полевой травы, берёзовой коры, пихтовой смолы и как следует перемешала. Кожа из теплой жидкости с благодарностью забирала микроэлементы и питательные вещества, структура выравнивалась до ощущения бархатности, а тонко подобранный букет диких однолетних растений пропитывал тело изящнейшим ароматом, не сравнимым с запахом косметики и духов. Когда процедура закончилась, оставалось только прополоскать, для чего на готовности стоял уже третий объем жидкости.

Злобушка, перенося оздоровительные мероприятия, совмещенные с борьбой за выживание, окончательно забылась и настроение, вновь, поменяло знак на плюс. Добавляло позитивных эмоций и новое ощущение собственного тела: нежная кожа, здоровый цвет лица с полным отсутствием синяков недосыпа под глазами, послушные шелковые волосы – крёстная мастерски превратила рабочую лошадь в изящную лань.

И преображение всё ещё продолжалось: сотни огоньков из волшебной палочки разлетелись по бескрайнему полю. Через минуту некоторые вернулись, с тонкими побегами виноградной лозы, погодя ещё время оставшиеся принесли из дальних лесов диковинные красные ягоды. Заплетя нить и окрасив её в ало-красный, прямо на обнаженном теле девушки фея соткала из полученного платье, будто принесенное с экзотических земель, сделанное невиданными людьми, носимое лишь избранными.

Однако, когда Злобушка рассмотрела отражение в зеркальной поверхности кареты, подъём настроения резко остановился и вернулся ненадолго утраченный дар речи:

– Крёстная, эффект от суицидальных ванн потрясающий, но я ожидала, что ты наколдуешь платье, а не фартук с закрытой задницей. Где остальная часть?

По внешнему виду можно было наблюдать, что колдовство Мифет давалось отнюдь не бесплатно: десятки заклинаний высушили остатки магической энергии, что самым отрицательным образом сказывалось на жизненной. Кожа побледнела, грудь слегка обвисла, появилась умеренная сутулость, несколько тонких ниточек седых волос.

– Знаешь, это такая мода. Корсеты и юбки с каркасом не практично и вредно для здоровья. Поверь, минимализм – это стиль одежды будущего.

– А что мне делать в настоящим, если платье еле прикрывает пупок?

– С открытыми пупками обществу ещё предстоит смириться, но ты смотришься вполне сдержанно: там от коленки до нижнего края ладонь, а не локоть. – Мифет уверенно смотрела в глаза оппонентки, выдававшие недовольство как предстоящей модой, так и необходимостью продвигать её лично. – Но у меня есть кое-что приятное.

Из небольшого портала вылетела шёлковая тряпочка по цвету близкая к платью крестницы. Фея расправила то, что оказалось трусиками, и двумя руками сделала жест тореадора.

– Депрессивно-консервативное нижнее бельё для самых снобов.

– На удивление, – Злобушка одобряющими глазами присматривалась к желанному элементу одежды, – вполне приличный чехол для жопы. Твой дизайн?

– Из коллекции для тех, кому за шестьдесят.

– Ну то есть на тебе такие же, только жёлтые?

Осознав, что оно снова перешло на личности, второе "я" Золушки стало резко оглядываться по сторонам в поисках неожиданной гадости. Именно подобная неосторожность привела в прошлый раз к кратковременному кислородному голоданию мозга и промыванию слабым кислотным раствором желудка, лёгких и дыхательных путей.

– Давай не опускаться до уровня онанирующих студентов, обсуждающих женское бельё, которого они никогда не увидят. Лучше примерь.

Злобушка по инерции хотела пошутить, что на курсе крёстной не было студентов, которые не видели её нижнее бельё, но внезапное покашливание напомнило, как важно выбирать собеседников и слова. Прогнав столь рискованную затею прочь, девушка обнаружила заветный лоскутик ливитирующим прямо напротив глаз. Что с ним делать Злобушка сообразила крайне быстро, несмотря на флегматичное выражение лица, и через считанные секунды самые интимные места спрятались под слоем цветной ткани.

– Как, оказывается, удобно трусы надевать, когда платье короткое!

– И снимать тоже удобно! – Измотанная Мифет встрепенулась бодрым комментарием. – Поверь моему давне… жизненному опыту.

– Это ещё зачем?

– Моя невинная девочка, – крёстная говорила на выдохе, – скоро ты сама всё узнаешь.

Усталость даже заставила фею присесть, но она ни на секунду не прервала подготовку Золушки. Послушные длинные волосы позволили сделать красивую прическу за пару минут. Макияж занял ещё меньше времени. Наконец, через портал прибыла пара красных туфель.

– Никакого колдовства! Чисто инженерный продукт! – В голосе крёстной чувствовалась гордость. – Такое увидеть – радость, потрогать – счастье, а, чтоб надеть, надо быть избранной.

– Хм. Опять избранной… – Злобушка внимательно рассматривала одну туфельку, покручивая в руках. – Поперечный черезслойный композит искусственного железосодержащего кварца и полупрозрачного каучука с подошвой из пенополиуретана, диагонально-демпфирующим каблуком....

– Глаз намётан! – От такой внимательности крёстная аж поперхнулась.

– …И посеребрённой стелькой. Сделано по бесшовной технологии на заводе в Раберславле.

– Бывший завод империи твоего отца. Я бирку забыла убрать? Как? – Мифет покусывала указательный палец сжатой в кулак левой руки.

– Обычно такая обувь изготавливается индивидуально для принцесс, шпионок и дорогих проституток. Только не говори, что ты заказала оптовую партию.

– Похоже, ты лучше меня всё знаешь. – Крёстная махнула кистью. – Старые связи?

– Тогда ясно почему ты прогорела. Я открою секрет, – Злобушка, игнорируя вопросы, будто отчитывала школьницу, – в следущий сезон у тебя тоже никто не купит. Это дорогой нишевый продукт. Рынок не любит, когда его много!

– Раз уж мы коснулись финансов, – Мифет вновь приободрилась и даже перестала подпирать подбородок, – позволь поинтересоваться, как бедная сирота может помочь списать довольно значимый долг.

– Бедная сирота тебе никак не поможет. Это факт! Но от бедной не сироты толку будет примерно столько же.

– Мне кажется, ты пытаешься меня запутать.

– Ничего подобного! Я честно ответила на неправильный вопрос двумя правильными ответами.

– Они меня ни капли не приблизили к пониманию, каким образом можно погасить немаленькую задолженность перед серьёзным кредитором.

– Я же не спрашиваю, как эта тыква превращается в телегу. Я тебе доверяю.

– Не хочу показаться бестактной, но результат моего труда у тебя перед глазами.

– Справедливо! Но ответы очевидны, как якобиан невырожденной диагональной матрицы: можно отработать, заплатить, – Злобушка ускорила речь, увидев сверкание на конце волшебной палочки, – или оказать неоценимую услугу влиятельному члену кредитовавшей организации. В остальном придется поверить на слово. При самом неудачном раскладе ты просто сделаешь доброе дело и выполнишь долг крёстной матери.

Дабы не продолжать и без того затянувшийся разговор девушка в показательной спешке надела пару элитных туфель. Приятное ощущение дорогой обуви на ногах напоминало о временах счастливой жизни. Да и весь час, проведенный вместе с Мифет, подарил больше радости чем последние шесть лет вместе взятых. Каблук не чувствовался совсем, шаг получался ровным и грациозным. Мягкой поступью, словно в тапочках, Злобушка прошлась вокруг экипажа, внимательно разглядывая своё отражение в карете и лошадях – зеркальный глянец показывал отнюдь не чумазую и оборванную служанку, в грубом халате с платком на голове.

– И всё-таки в этом наряде, да на таких каблуках я осчастливлю всех карликов столицы. – Девушка ладонью отмеряла расстояние от нижнего края до коленки.

– Хочешь? Между ног вспышку света сделаем, чтоб не заглядывали.

– Не надо там вспышку! – Злобушка ответила уверенно и даже категорично. – Пусть уж лучше смотрят.

Осознавая сильную измотанность крёстной и убедившись, что опции на удлинение в списке нет, девушка решила отправляться на бал, тем более согласно расписанию он уже начался. Без подготовки, лёгким альпинистским рывком, она забралась на место кучера и уже глазами искала вожжи, как поймала осуждающий взгляд феи.

– Моя дорогая, у тебя мозг есть? – По тону крёстной чувствовалось, что ловкость она не оценила.

– Согласно анатомической версии мой находится между ушей. Но существует народное мнение, что у отдельных индивидуумов мыслительные процессы могут происходить в мягких тканях ягодичной области. И судя по манере разговора, ты подозреваешь мою принадлежность к последним.

– Ты опять отвечаешь верным ответом на неправильный вопрос?

– Ну не могу же я просто издевательски умничать.

– Тогда позволь это сделаю я. Как ты думаешь, через сколько секунд сидения на этом месте подол платья окажется в районе подбородка? – Мифет провела рукой аккурат ниже губ.

– Объективно говоря, для этого нужна юбка подлиннее. – Крестница ладонью отмеряла около солнечного сплетения.

– Это детали! И они не отменяют того факта, что особо способные художники про твою поездку смогут полотна рисовать. С сюжетом.

Фея лёгким взмахом волшебной палочки спровоцировала порыв ветра, полностью подтвердивший теорию: колыхания платья совершенно неконтролируемо показывали виды женского тела за гранью приличий, несмотря на достаточно изворотливые и на пару секунд успешные усилия жертвы предотвратить распространение срама по глухим окрестностям.

– Если я не ошибаюсь, пять минут назад ты стеснялась миру пол ляжки открыть. – Когда ветер стих, Мифет, удовлетворенная опытом, заговорила с небольшой насмешкой.

– Логика подсказывала, что телегой кто-то должен управлять.

– Воспитание должно подсказывать, что надо сначала спросить у старших.

Злобушка вынужденно признала этот раунд за крёстной и без лишних слов проскользнула на задний ряд кареты. Салон ощущался так же роскошно, как и выглядел, хотя брутального дизайна альтиметр на пару с компасом, прилепленные к фронтальной стенке, совсем не гармонировали с запредельной по стоимости обивкой. Выждав пару десятков секунд и не получив новой критики, девушка, наконец, расслабленно растеклась по сидению. Но юбку на всякий случай придерживал вес обеих рук.

– Надеюсь, тебе достаточно удобно, дорогая. – Крёстная подошла к открытой дверце, перебирая палочку пальцами правой руки вверх и вниз подобно четкам.

– Безусловно! – Девушка потёрлась ягодичной кожей о дорогую обивку. – Я не была в каретах года четыре, с тех пор как Эмеральда продала мою.

– Хотела с тобой обсудить одну мелочь… В бардачке слева спрятан сюрприз. Настоящий.

Фея проанонсировала с предвкушением уже совсем другим тоном и подсветила место белыми искорками. Когда попросят второй раз, Злобушка решила не дожидаться и, мгновенье поигравшись с защёлкой, достала объект похожий на мужской половой орган с подвижной имитацией пары яичек. С несущественной брезгливостью девушка принялась рассматривать подарок подобно туфельке.

– Милая крёстная, – Злобушка начала довольно деликатно, – я конечно польщена твоим вниманием к моей сексуальной жизни и не хочу придираться к фактам, но самотык настоящим быть не может.

– Я имела в виду немагический. – Признаки счастья на лице Мифет невольно приняли менее выраженные формы. – И это самобытное название… Оно несколько искажает понимание функции инструмента.

– Ещё вынуждена отметить, – Злобушка освоилась с предметом и, взяв за головку, качала влево и вправо содержимым мошонки, – этот конкретный экземпляр великоват для большей части человеческой популяции, не говоря уже о молодых её представительницах. Таким самотыком удобно чесать спину или играться с кошкой болтающимися частями, но вот по назначению…

– Настоящие попадаются и побольше! – Улыбка окончательно сошла с лица феи, но голос всё ёще оставался спокойным. – И я уверяю, с котами ими никто не играется.

– Значит спину всё-таки чешут. – Злобушка язвительно буркнула под нос чуть слышно для Мифет.

– На самом деле я подумывала уйти от производства обуви и попытать счастье в интимной сфере. Одиноких женщин у нас избыток…

– Если хочешь моё мнение, не стоит предлагать им самотык для кобыл.

– Это инновационная модель! И никого он сам не тыкает! – Фея, почти потеряв самообладание, говорила грозно, будто общалась с давним врагом. – Это ручной инструмент! И сколько раз ты ещё произнесёшь это премерзкое название? Есть же столько подходящих: дилдо, искуственный член, фалоимитатор, писькопротез, свечка удовольствия, цилиндр наслаждений, херозаменитель. Фунтик, в конце концов!

– Милая крёстная, – девушка начала тоном, способным остудить пыл раненого тигра, – ты прости язык мой неосторожный. Я в глуши живу и херофунтики встречаются здесь редко, а зовутся по-простому.

Мифет от такого отношения слегка успокоилась, сделав вид, что не заметила противоречий в феноменальной эрудированности крестницы в одних областях и невежестве в других. Девушка же, позлив фею, испытав к текущему моменту силу двух стихий и не желая испытывать третью с четвертой, глазами искала зацепку для отвлекающего вопроса, но всё время через лобовое стекло натыкалась на зады впереди стоящих коней.

– А когда мыши становятся лошадьми, разве закон сохранения массы не нарушается? – Злобушка пыталась показать любопытство на столько естественным, на сколько позволяло её актёрское мастерство.

– Мы же живем не в мире классической механики. Она лишь модельное упрощение реальности.

– Это общая фраза – к ответу на вопрос она не приближает.

– Хорошо! Во-первых, часть массы приходит извне, во-вторых, магическая энергия тоже преобразуется в массу и, в итоге, закон сохранения массоэнергии выполняется. Вот формула. – Фея волшебной палочкой начертила светящиеся каракули прямо в воздухе и развернула к крестнице. – Но эта трансформация не стабильна.

– Не стабильна? – На этот раз девушка спросила медленно и без фальшивого интереса. – И на сколько?

– Примерно в двенадцать часов произойдет обратное превращение.

– Уже в двенадцать? Я разрешаю долг на три с половиной миллиона, а получаю экипаж на шесть часов. Ты не думаешь, что где-то здесь кроется несправедливость?

– Элементарная плата за риск и срочность. К тому же это не первая несправедливость в твоей жизни. – Крёстная подняла голову вверх, чтоб посмотреть на темное окно спальни мачехи. – С остальными же ты как-то смирилась.

– Да. У этих несправедливостей есть даже имена, прописка и самомнение.

– Если тебе будет легче, то на последние шестьдесят секунд скорость увеличится в сто раз из-за энергетического контрперехода. Можешь развлекаться до последнего и доехать успеть. Правда, потрясёт.

Мифет забралась в карету и присела рядом с девушкой. Поправив непослушный локон в районе виска, она неожиданно обняла крестницу. У Злобушки этот жест ощущения вызвал весьма смешанные: с одной стороны, фею пришлось заманивать настойчиво, с обещаниями в финансовой области, терпеть безразличие и даже наказания, с другой, такой заботы она не ощущала уже несколько лет. Мифет отпустила объятья и тотчас волшебной палочкой очертила в воздухе окружность, открывшую портал, в неизвестную область пространства, из которой прибыл аккуратно сложенный кусочек белой ткани. Фея всё ещё молча и с улыбкой протянула шерстяную шаль.

– Знаешь, Золушка, черт с этими миллионами. Ты главное повеселись там. Кучер тебе не нужен, а вожжи выведены в салон и только для аварийной остановки. У этих скакунов фрагмент единорожьего ДНК присутствует – интеллект сильней чем у высших приматов, ориентируются лучше либералов в канализации. Карта столицы уже прошита. Лишь пальцами щелкни и скомандуй голосом куда.

Злобушка, привыкшая, что её оригиналом все только пользуются, не находила слов благодарности за такой альтруизм. Только сейчас после спешных сборов с телепортациями и световыми эффектами она заметила теплый почти материнский взгляд Мифет. Ещё больше о матери напомнил вдруг проявившийся возраст крёстной. С момента встречи на крыльце прошло около полутора часов, но, хорошенько потратив силы, фея выглядела старше уже лет на тридцать, хотя и привлекательно.

– Спасибо, тётушка Мифет, за помощь. Я не забуду. Поверь. – Речь Злобушки была скупой на эмоции, но уверенной.

– Знаю, на балу ты затмишь всех и даже луну. – Усталость феи сказывала даже на голосе, который звучал тихо с нехарактерным хрипением.

– Ты совсем из сил выбилась. – Девушка взяла крёстную за руки и с заботой посмотрела в глаза. – Прилечь бы тебе.

– Спасибо, Золушка. Помню, у твоего отца кровать удобная была… – Фея запнулась, будто сболтнула что-то очень личное и немножко лишнее.

– Знаешь, в той комнате теперь живёт Эмеральда… – Девушка покосилась на огромное стекло на втором этаже в средней части дома и загадочно обрадовалась. – Там и устраивайся! На постели можешь босоножки не снимать. Советую только запереть дверь на засов да тишину погромче включить.

– Спасибо, моя милая, но это не обязательно. Уверена, в твоём доме я найду подходящую комнату, и теплая постель послужит отличным завершением сегодняшнего вечера.

Злобушка попыталась отвести уставшую Мифет в покои, но села обратно: крёстная настойчивым нажимом на плечо показывала, что помощь ей не нужна.

– Пора! – Фея вышла из кареты и повернулась лицом к Золушке. Тут же последовал хлёсткий как кнут щелчок пальцев. – Во дворец!

Легко, без шума экипаж двинулся и через пару сотен метров, заложив вираж влево, устремился вниз с холма. Мифет глазами провожала белый огонёк, пока он не скрылся за возвышенностью в далеке, и, наконец, переключила внимание на волшебную палочку – столбик индикатора маны опустился почти до самой нижней границы и покраснел. Для феи день практически закончился. Но не все в столице готовились спать.

Злобушка стремительными шагами четвёрки лошадей ехала к заветному празднику. Карета освещала окрестности не хуже луны и девушка имела редкий шанс лицезреть ночные пейзажи в необыкновенных деталях. Серо-голубым отливались бескрайние луга. Ночные бабочки беззаботно порхали между открытых цветков и больше не улетали прочь, как это происходило совсем недавно. Фазаны, лисы, кролики и тушканчики высовывали любопытные головы, чтобы, отразив глазами яркий свет, скрыться в непроглядных зарослях.

Фея немного недорасказала о повадках лошадей. Их крейсерская скорость вполне соотносилась со стремительной внешностью, но манера обгонять оказалась неожиданной: натыкаясь на немногочисленные телеги и всадников скакуны подобно единорогам взмывали вверх вместе с нелёгким прицепом. При приземлении вытянутые в полете рессоры мягко гасили удар, плавно сокращая большую амплитуду. Технические решения работали на столько удачно, что даже после самых высоких прыжков подвеска не пробивала до отбойников. Единственным звеном системы, неприспособленным к двукратным перегрузкам и свободным падениям, оказалась её пассажирка да и то только на первые десять километров пути. После Злобушка поняла предназначение массивных поручней по сторонам от сидений, и как важно отслеживать трафик через лобовое стекло. Во всём остальном путь ко дворцу проходил без сюрпризов.

Торжество выбора

В это же самое время новообращённый натурал Копт откровенно скучал. Охрана, оркестр и даже официанты были представлены либо почтенными старцами, либо подозрительно непримечательными людьми среднего возраста – Попыхан знал, как подбирать персонал, обламывающий вечеринки. Следить за пребывающими красотками, выслушивать представления и удивления по поводу целей праздника, наблюдать за неуклюжими попытками произвести впечатление поначалу принцу понравилось. Но, когда количество знакомств перевалило за две сотни, а гул стал давить на мозжечок, энтузиазм сильно поубавился. На собственном опыте выяснилось, что запредельное количество девушек серьёзно затрудняет выбор: толпа не всегда прекрасных представительниц прекрасного пола сливается в пеструю массу, из которой вычленение отдельных личностей просто невозможно.

Среди всех женщин вечера действительно понравилась лишь зеленоглазая мадам симпатичная и ласковая, но непроходящая как по возрасту, так и по семейному положению, о котором красноречиво говорила пара сопровождавших дочерей. Они отличались вполне земной красотой и даже демонстрировали признаки приятных собеседниц, но простоватые манеры, пустые фразы, перебор с улыбками выдавали пренебрежительное отношение к образованию и глубоко засевшую провинциальность, которая никак не соотносилась с титулом принцессы. Завершилось знакомство на грани скандала, и только, благодаря чуткости Попыхана, его светлости удалось избежать необходимости ссориться лично. Выводы из мимолётного конфликта главный организатор сделал сразу, и виновник торжества переместился с площади в специально подготовленный зал дворца. А потенциальных принцесс построили в очередь и подпускали к наследнику только поодиночке, без сопровождавших. Большинство новоприбывших, завидев длинную цепочку людей и выяснив мотивы, предпочитало перейти к развлечениям на площади, где кроме забойных звуков симфонического оркестра ждали разогретая компания, диковинные закуски и просто неприличное количество выпивки из королевских подвалов.

Два с половиной гектара пространства перед дворцом, обрамлённых высоким забором из зелёных насаждений по периметру, в обычные дни граждане использовали для прогулок и рисования портретов. Особым украшением места являлись огромные памятники погибшему адъютанту Трилаку и легендарному вполне здравствующему королю Виктору, во время праздненства подсвеченные для придания особой атмосферы. В сюжетном монументе самодержца запечатлели разрубающим ствол пушки вдоль, после того как он существенно порезал пару солдат артиллеристского расчёта. Драматичности чугунному изваянию придавали вкрапления красных кристаллов на мече и в разрывах тканей поверженных. С видом на эту скульптурную драму на третьем этаже дворца располагался балкон шириной во всё восточное крыло. А за настеж распахнутыми дверями в комнате, украшенной тысячами цветов и наполненной спокойной романтической музыкой небольшого духового оркестра, с предельно умеренным усердием невесту выбирал принц. Между приветствиями самых удачливых девушек из очереди и созерцанием сольных представлений в формате "пятнадцать секунд славы", его светлость выходили наружу, чтобы понаблюдать за пребывающими экипажами. Обзор с угла балкона позволял неплохо рассмотреть ворота, у которых на некоторое время останавливались кареты, ведомые, как правило, кучерами крепкого вида и сопровождаемые лакеями в эротично обтягивающих штанишках. Последние две категории представляли куда больший интерес, нежели очередь охотниц за монархическими титулами.

Попыхан, как главный организатор, разрывался между гостями на площади, девушками в зале, капризным принцем, кухней, погребом, дорожной жандармерией и ещё докладывал Виктору о положении дел. При этом всё успевал. Более того, не смотря на несоответствие ожидаемого и фактического форматов праздника, гостьи были вполне довольны, в отличии от жениха, который мрачнел с каждым приветствием.

– Ваша светлость, может вам считалочку попробовать? – Попыхан подошёл со спины пока Копт рассматривал очередную карету.

– Вы, случаем, не знаете? На двадцать тысяч слов.

– Знаю одну. Только её долго рассказывать.

– А вы рассказывайте. – Принц указательным пальцем согнутой руки показал на противоположную сторону балкона. – Только вон туда подальше отойдите и рассказывайте.

– Зря вы так, ваша светлость. Я…

Попыхан прервался, услышав подозрительные звуки в вышине. Кинув взгляд на ночное небо и не приметив ничего особенного он подумал, что показалось. Однако похожее поведение демонстрировал принц и многочисленные гостьи внизу, а спустя несколько секунд лошадиное ржание прозвучало совсем отчетливо. Распорядитель повернул голову на звук и не поверил своим глазам: с высоты сотни метров на приличном удалении от дворца над длинной очередью карет по нисходящей параболе шёл вниз светящийся экипаж. Понаблюдав траекторию, Попыхан побежал к дверям комнаты, а после на лестницу. Из дворца на площадь он выпрыгнул секунд через двадцать, когда четвёрка летучих коней заложила вираж над памятником Виктору, проскакав по воздуху на пятьдесят метров выше балкона третьего этажа, и по спиральной дуге ушла за пределы зелёного забора с плавным уменьшением высоты. Распорядитель поколебался совсем недолго и поспешил к началу красной дорожки, однако там выяснилось, что парковочная площадка расчищена достаточно, чтоб принять эксцентричных посетителей, и чуткое руководство не требуется. Главный организатор лишь показал серию загадочных жестов, спровоцировавшую перемещение охранников, и остался на месте.