Взмокинские истории

– Ну, я. – ответил нехотя Гониденек. – А ты кто есть?

Дядька, что ли? Чего тебе от меня опять надо?!

– Да я так, просто… Ты как живешь? Успешно?

– Нормально.

– А добро у тебя есть?

– Какое там еще добро!

– Ну да… а папаша твой что делает?

– Понятия не имею. Нужно мне за ним следить! Он не маленький.

– А матерь твоя померла вроде?

– Не знаю. Померла так померла! Это ее дело. Я-то тут при чем? Слушай, у меня дела…

Но Дядька всерьез прицепился к Гониденеку; вероятно, ему было очень скучно или он хотел что-нибудь выгадать.

– Слушай, тут одно дело… в село неподалеку материал приехал… такой добрый материал… за него что хошь получишь… Пшли к нам, она расскажет…

«Кто это еще – она?» думал Гониденек, пока Дядька тащил его за собой.

Оказалось, «она» – это Тетка, жившая вместе с Дядькой; она была такая же вертлявая и хромая, но в отличие от Дядьки, не ныла, а скорее лаялась. Уже издалека Гониденек услышал трещащие вопли:

– Выхи! Ухи! У-у, шалобаны проклят-тые!

– Ишь ты, как ее накручивает, – равнодушно сказал Дядька. – Не иначе как опять потеряла съедобные вещи.

Гониденеки отличаются тем, что тащат не только у других существ, но и у своих родственников, у таких же гониденеков.

Казалось, что от теткиного голоса трясутся камни – до того он был резкий и пронзительный; он свистел сильнее ветра, и мог запросто повалить целый лес. Но вокруг не росло ни одного дерева; ни кустика, ни даже лепестка травы – лишь песок и камни. Бедность природы настраивала на мрачный лад.

Тетка стояла посреди осыпающейся ямы (это был такой «дом»), щелкала пастью – ее длинные, выпирающие зубы будто выпрыгнуть хотели.

Кто-то съел все мясо, и теперь Тетка неистовствовала. Тонкими лапами она лупила по бедным камешкам, проклиная «здышбовцев» – гониденековских ребятишек, которые все, как один, шалопаи. Без сомнения, Тетка с радостью бы отлупила такого «здышбовца», да только все они – и родственники, и неродственники – давно разбежались. Скучно жить на одном месте.

Тетка попрыгала, потом принюхалась и говорит:

– Принес?

– Да тут как-то оно так – забормотал Дядька, потирая битый хвост. – Дела идут совсем неловко… Удачи нет.

Тетка хлопнула его по носу.

– Вот тебе удача! А ты…– она сжала было кулаки, но Гониденек тоже сжал кулаки. Он был уже большой; он боялся многих, но только не своих соплеменников.

Тетка рассеянно поглядела на Гониденека, на хромающего и пикающего Дядьку; не знала что сказать. Потом опять посмотрела на Дядьку.

– Он… мог бы чего-нибудь принести… – Дядька кивнул на Гониденека – Он такой… красивый.

Тетка гавкнула от обиды. Прежде она сама была красивой, самой красивой среди гониденеков, но за долгий срок истерлась. И теперь ей было очень неприятно слышать о чужой красоте.

Тетка подумала, поскребла нос, полный каменный пыли, чихнула, а потом как начнет крыть:

– Пришел! Приехал! Опять! Бездельник! Синь здышбовская! Возились с тобой с самого начала – все прахом пошло! Никакого толку! Никакого доходу! Хоть бы грош медный принес…

– А с какой стати я должен что-то приносить? – возмутился Гониденек. – Я вам что, родственник…я к вам не нанимался! Существую совершенно независимо.

– Да! А кто тебя в ученье отдал? Отдали! В учение! Никакого толку! Никакого доходу…

Гониденек вспомнил, что давным-давно, в незапамятные времена его отдали какому-то бродячему жулику. Тот жулик был длинный и слабый, вскоре весь высох, но успел передать Гониденека другому жулику, потолще. От него Гониденек сбежал, поскольку не терпел долгих насилий, попал в одну странную компанию, в другую… Он поменял множество мест, пока не очутился в царстве Вор-Юн-Гака. Там, казалось, было поинтереснее, но потом вновь стало плохо – Вор-Юн-Гак имел цели грандиозные и страшные, а у Гониденека не получалось сделать что-то грандиозное. Он не умел по-крупному врать и воровать; он вообще был неспособен на явные гадости. Гониденека держали, но не уважали. Так он жил, пока не столкнулся с Соколом Авужгой, а потом с Ведей Взмокиным. Ведя Взмокин и Авужго заставили его рассказать про Зергера… но это уже другая история, внушительная, героическая. Гониденеку даже понравилось участвовать в героических приключениях. А вот вся предыдущая жизнь – это…

Гониденек вдруг страшно обиделся.

– Чтоб вы пропали – сказал он ровным голосом.

– Как?! – испуганно завопила Тетка – Чтоб я что?… –и затянула снова:

– Ах, здышбовцы!… – Ух, здышбовцы!… – Вот здышбовцы!…

Тетка боялась приближаться к Гониденеку, так как на вид он был покрепче.

– Слушай, – промямлил Дядька страдальчески – а, может, ты чего принесешь? Ну хоть веник старый?

Дядька не желал ссориться, но желал хоть немного поживиться. Но Гониденека не запугать.

– Какой еще веник?! Я вам не мастер по уборке мусора! Сам ты веник и вообще… – Гониденек умел ругаться, но сейчас почему-то ему стало неприятно. Он уже давно не ругался по-настоящему и видимо, отвык. – Сами договаривайтесь.

С независимым видом Гониденек выпрыгнул из ямы; но Теткин голос был такой силы, что всю степь трясло.

Гониденеку пришлось бежать в другой край, где поменьше теток.

Он не мог сказать точно, были ли те Дядька и Тетка его близкими родственниками, или это только показалось; впрочем, перепутать немудрено, ведь гониденеков много и все они

довольно похожи друг на друга. Все они покрыты шерстью, машут полукруглыми хвостами и не умеют долго сжимать кулаки. На передних и задних лапах по четыре пальца, расположенных в один ряд; гониденек хватает и очень быстро устает, бросает, и хватает снова; такое устройство пальцев во многом определяет историческую роль гониденеков.

Эта роль проста – тащи что можешь. Недаром, пейзаж местности, где он шел, целиком состоял из одного камня. Кругом пестрели камни – крупные, средние, мелкие, мельчайшие; валуны, глыбы, галька, песок, щебень рисовали причудливые, но очень однообразные картины – все желто-серого оттенка. Даже коряг сухих не было. Гониденеки растащили. Что можно – съели, а что нельзя – поменяли у других народов; многое растеряли. Только камни остались. Вероятно, и в камнях было нечто ценное, но гониденеки не умели их обрабатывать.

Гониденек шел и не мог надивиться, куда все исчезло.

– Природная катастрофа! – решил он, вспоминая мятый Дядькин хвост – Не соображают ничего, просто ужас…

Дорогой ему попадались другие гониденеки, тоже помятые, побитые; тоже пытались навязаться в родню, но Гониденек еще издалека всех разгонял – боевым видом.

– Шары эти не работают. Плохо. А что же делать? – надо как-то устраиваться… Но я не могу устраиваться здесь, среди жалких физиономий! Надо найти место поприличнее.

Велики просторы Мира – даже для гониденеков. Есть куда убежать, есть где спрятаться.

В некоторых местах они растащили почти все – как в том краю, где жили Дядька и Тетка; но в других местах добра было побольше, а кое-где и вообще цвело изобилие. Правда, там обитали и другие народы.

Гониденеки слабы и ненадежны, не умеют долго держать вещи, но у них есть одно редкое свойство – они не спят по-настоящему. Они только дремлют, но делают это скрытно, чтоб не увидали посторонние. В этом Мире никто никогда не видел, чтобы прыгающее и лающее существо с полусогнутым хвостом вдруг свернулось в клубок и захрапело. Спящего могут поколотить или даже обокрасть, гониденеки это хорошо знают. Поэтому они не спят всерьез и не видят снов.

Пушистые гониденеки боятся, что пока они в бессознательном состоянии, кто-нибудь возьмет да утащит их добро. Даже если потерянному грош цена, гониденеки переживают. И очень сильно!

– Кошмар! Мои свечки опять сперли! Позавчера только достал, прямо из дворца… а эти противные лисы, залезли в нору…

– Зачем ты их в нору-то сунул?

– Откуда я знаю, что их нора? Там и лисами не пахло. По-моему, это вообще была ничейная нора, а раз так, то кто первый пришел, того и место. Ты лезь ко мне с советами, а не то как дам…

Гониденекам нравятся деньги, но у них нет карманов. Конечно же, можно в придачу к деньгам утащить еще сундучок или мешочек; а куда спрятать тот мешочек? Дома-то нет. Нет нормальных домов, погребов, передвижных средств, нет вообще никаких технологий. Гониденеки – дети природы и не умеют создавать искусственное.

В области хозяйства у гониденеков было два подхода.

Первый – натаскать всего побольше, а потом сидеть рядом, помаленьку пользоваться и следить, чтоб другие гониденеки не слишком зарились. Второй способ – вообще не утруждать себя имуществом, а перебираясь из края в край, брать что требуется на месте. Так тебя труднее поймать; с другойстороны, тактика «сидения» выгодна тем, что вокруг ходят, вздыхая, такие же гониденеки. В большой группе дышится намного безопаснее, чем поодиночке.

В поисках добра местные облазили весь мир, но о межзвездных полетах они и не мечтали. Поэтому Гониденек имел явные преимущества. Он знал, что творится в других мирах.

В компаниях – где уже не могло быть родственников – Гониденек рассказывал всякие истории. Он говорил о грандиозных космических пространствах, о космических перелетах, об ужасах, что творятся в царстве злого Вор-Юн-Гака. Гониденек нарочно преувеличивал, делая и без того страшные истории еще страшнее – он знал: чем страшнее, тем интереснее. Его истории имели блестящий успех – слушатели от страха затыкали уши, прятали носы в живот, тряслись; им очень нравилось страшное. Они отдавали Гониденеку лучшее что у них есть – лучшие объедки.

– А почему хлеб надкусанный? – придирчиво говорит Гониденек

– Ну… его уже начали кушать, когда я…

– А почему в булке дырка?

– Проткнулась, пока я бежал через лес… За мной припустилась такая толпа, что я уж не следил за корзиной.

Гониденек вкушал объедки и глядел на соплеменников.

Гониденеки были разные – большие, маленькие, молодые,старые, совсем оборванные, кое-кто был почти красивый –но в них было одно общее. Они все хотели разбогатеть и все были несчастные. Им не в чем было хранить добро, и оно терялось, а сделать его самостоятельно гониденеки не умели.

– Я – такой несчастный! – слышалось отовсюду.

Несчастными называли себя абсолютно все, за исключением разве что маленьких детишек, не умевших толком разговаривать. Детишек никто ничему не учил, но били все, чем ни попадя; гониденеков постарше тоже били – другие гониденеки. Причин драться много. Неправильно залез в окно (ничего не нашел). Неправильно вылез из окна (растерял добытое). Обманул своих товарищей и т.д.

Разумные жители наблюдали за возней гониденеков и удивлялись, как это от таких маленьких существ может быть столько шума.

– Вы послушайте, как неистово трещат эти мохнатые шарики. Только и слышно: сылтыл-спыртыр-тыртр! Все никак не успокоятся.

Между тем гониденеки не трещат, а вполне разборчиво произносят:

– Я тебе говорю – что? Заходи слева – я справа. И тогда б успех нас не оставил! Но ты, бутылка битая, вправо полез! – за каким шутом, спрашивается?

– Я не мог идти влево, потому что там капкан! Капкан! Думаешь, мне интересно умереть в капкане? Если надо, сам влезай! Ах, я не смог, а ты б смог?!… мог… мог…мог… про-дрог… рок… Зараза старая!

Гониденеки, безусловно, наносили вред хозяйству, их даже порой истребляли, но не чаще чем домашних или полевых вредителей. Ведь их считали просто дикими животными.

Гониденеку было даже странно. Он привык, что он маленький и квелый, что его все колотят, а теперь он казался чуть ли не самым сильным (среди гониденеков); осознавать собственное превосходство, безусловно, приятно; ему нравилось, что все восхищаются его рассказами и его ловкостью (никто ни разу не схватил Гониденека за хвост, а ведь всех почти хоть раз хватали). Но он хотел разбогатеть! – то есть иметь добро постоянно.

Гониденек рассказывает новую историю.

– Подошли мы к башне, а она – высотой до самых звезд, и огнем шибает будто оголенный провод. Миллиард искр вокруг, и каждая размером с дерево. А мы идем. Только взошли по башне, а тут чудища (Гониденек разводит руками, будто хочет обнять бесконечность) повалились со всех сторон –с клыками, с шипами, с бомбами, полными смерти. Все грохочет, все взрывается. Подлетела ко мне одна такая штука, а я по ней к-а-а-к дам! – она вдребезги, а из дребезгов другая образовалась, еще больше и ужасней, я ей к-а-а-ак врезал – она в третий раз пошла, толпой уже. Потом меня что-то придавило, здесь я уже не очень помню… помню только, что ничего не помню и мы всех их побили… Меня тогда Ведя Взмокин выручил, он мой хвост прикрыл… да, минута получилась решительная. А потом сам Вор-Юн-Гак…

Гониденек долго и подробно рассказывает про Вор-Юн-Гака, про его страшные хитрые подлости, но ни слова не говорит о Гирза-Маре. Он был уверен, что стоит лишь сказать «Гирза-Мара», как она тут же появиться здесь и начнет ему мстить. В том, что Гирза-Мара, Алчущая Зла, будет мстить,Гониденек не сомневался никогда – он слишком хорошо знал правила Вор-Юн-Гаковского мира. Поэтому он даже не называл соратников Вор-Юн-Гака по именам, а говорил о них в общем смысле:

– Они все там страшные подлецы. Но мы их героически победили…

Кругом – только взрослые гониденеки, поэтому рассказчик не стесняется в выражениях.

– Чтоб они, козлы такие, все попередохли! Это я так говорю. А потом мы у Ведя Взмокина посадили цветок и сразу кругом такая приятность, такая приятность разнеслась… правда, сначала пришлось повозиться, копали-копали, сеяли-выдирали – но зато урожай собрали – обалдеть до чего огромный, за всю жизнь не съешь. Я его считал, считал, что даже устал… Потом дождик пошел…

– Выходит, ты был в мире, где полно плодов и влаги? –спросил один взрослый.

– Ну да, был…– Гониденек задумался, чтоб не сболтнуть чего лишнего. – Так, совсем чуть-чуть.

– Выходит, приятель, ты можешь свободно перемещаться в тот мир?

– Еще чего! – возмутился Гониденек. – Перемещаться… очень надо, в смысле… аппаратура для этого нужна! А у меня какая аппаратура? Идеи одни.

– Действительно, – рассуждает взрослый – аппаратуры нет… А у них, как я понял, хорошенькое местечко… Можно было б поднажиться… Сыграть в добренькое…

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.