Бутылка в море

– Она не цветочек, Максимилиан. Не идеализируй ее.

– Ты ставишь под сомнение мой опыт? – возмутился док.

– Если хочешь, то да, ставлю. – Лера была непререкаема. – Диана замешана в двух смертях, и она продолжает делать то, что хочет и манипулировать людьми.

– В смерти Маргарет ее вина не доказана. Смерть твоего брата – несчастный случай. А в том, что Диана так повела себя в вашем доме, виноваты все. И, в первую очередь, я. Если бы тогда в доме… – он запнулся.

– Мы взрослые люди, – тон Леры смягчился, – не надо винить себя за чувства. Просто не смешивай мух и яичницу. Я не жалею о том, что было в доме.

Теперь картинка окончательно сложилась у меня в голове. Слезы обиды незаметно потекли у меня из глаз, хотя я обещала себе не плакать. Эта женщина отбирала у меня все, что было дорого. Я боялась пошевелиться, дождь стихал, и теперь его шелест не мог скрыть шорох моих движений.

– Я не сожалею, но чувствую вину за случившееся.

– Вина лежит на всех, я согласна с тобой, – я представила, как Валерия обнимает сейчас дока, успокаивая и внушая свою версию. – Именно поэтому мы вместе должны помочь Диане.

Вот как! Я улыбнулась.

– Ей будут помогать в другой клинике, я говорил тебе. После моего отпуска ее переводят.

– Но и я говорила, что этого нельзя допустить. Она не должна забывать весь этот кошмар, чему поможет другая клиника, напичкав ее успокоительными. Она должна понять и принять случившееся.

– Ты просто пытаешься перенести любовь и заботу с брата на нее. Это не правильно, Валерия, – тон дока изменился. Так он разговаривал с пациентами. – Сначала ты сама прими случившееся. Решение о переводе принято директором.

– У меня есть идея. Пойдем в кабинет, я все тебе расскажу, – в ее голосе зазвучали игривые нотки. Они заспешили под едва заметным дождем в сторону администрации. Я посидела в своем укрытии еще пару минут и побежала в библиотеку.

Зачастую наши надежды приводят к разочарованиям. Лучше, по закону Мерфи, не надеяться ни на что хорошее. Док уходил в отпуск на три недели. Значит через двадцать один день я перееду в другую клинику. О переезде я мечтала, но место не совпадало с нарисованной мной картинкой. Мои размышления прервал Макс.

– Я искал тебя, – сказал он, стряхивая капли с дождевика.

– Ты…Вы разве не должны быть… – нахмурилась я, – в административном корпусе?

– Я был там. Оттуда и прибежал.

– Не стоило спешить, – съязвила я.

– Видел Валерию, – он не обратил внимания на мой тон или уже привык.

– Серьезно? – я отложила книжку, сделав серьезное лицо. – Как она? Хороша?

– Хорошо. У директора была. Хочет забрать тебя к себе. Док, конечно, против, но, похоже, Лера настроена решительно.

Я смотрела на Макса и думала, кто же из нас псих. По моей теории – оба, по теории Тима – только я. Макс равен доку, но док не может быть психом. Или может? Если допустить, что Тим не прав, то слова Макса понятны. Если допустить, что Тим прав, то почему Макс сейчас говорит о доке, как о другом человеке. Может быть, это такая уловка? Проверить меня. С какой целью?

– Вы видели Валерию и дока? – переспросила я.

– Да, директор вызвал дока, чтобы заручиться его поддержкой. Тот подтвердил, что тебе лучше уехать в другую клинику.

Я понимала, что тону. Кто передо мной?

– Вам нравится джаз? – подумав, спросила я.

– Да. Думаю, джаз многим нравится, – удивился Макс.

Я ругала себя за то, что не запомнила ни одного музыканта из рассказа дока.

– А Валерия нравится? – я пыталась нащупать хоть какую-то подсказку.

– Сегодня день странных вопросов? – Макс покраснел. – Симпатичная.

– А как вы относитесь к сексу с ней? – я мысленно хвалила себя за удачный вопрос. Я же не утверждала, что он был, но и давала понять, что мог быть.

– Ты чего? – Макс присел на журнальный столик напротив меня. – Хорошо, я отвечу тебе также как с джазом: думаю, многим нравится.

Мы зашли в тупик.

– Почему вы здесь? – меня действительно волновал этот вопрос. Мы с Максом никогда не обсуждали, как он попал в клинику. Я знала, что он был зависим от чего-то, пытался бросить и срывался. Но кто его семья? Кто оплачивал лечение? Какая жизнь была у Макса до клиники?

– Потому же почему и ты, – мне казалось, или он ухмыльнулся?

Я нервно зачесала голову.

– Почему бы тебе не спросить меня о том, что тебя действительно волнует, напрямую? – он точно издевался.

– Меня ничего не волнует, – я судорожно думала, что говорить дальше. – Лера хочет меня забрать?

– Я уже говорил. Да, хочет. Ты сегодня странная.

– Я бы хотела уехать отсюда, чтобы никого не видеть и все забыть, – рассматривая лицо Макса, сказала я. Безусловно, Макс и док были похожи типажами, но черты лица у дока более мягкие, интеллигентные, а у Макса кожа грубее и смуглее, скулы острее, губы тоньше.

– Снова забыть? – Макс усмехнулся и наклонился ко мне так близко, что кончики наших носов почти соприкоснулись. – Ты не забудешь, как бы не старалась. Ты ведь никогда ничего и не забывала, Ди.

Он не спрашивал. Это было утверждение. Я зажмурилась. Его дыхание щекотало мои губы.

– Зачем ты так говоришь?

– Я все надеялся, что смена обстановки откроет тебе глаза. Поездка в дом, нахлынувшие воспоминания, но ты упорно играешь свою роль. Нас не связывают отношения врач-пациент и мне незачем думать о твоем здоровье. Теперь я могу попробовать последний вариант – правду. Ты придумала себе болезнь и пытаешься ей соответствовать. Ты больна, но совсем не тем, чем хочешь.

– Ты – псих, – прошептала я.

– Все мы немного ку-ку, – по движению воздуха я поняла, что он встал, послышались шуршание дождевика, шаги и скрип двери.

Я открыла глаза.

Море.

***

В первый день отпуска дока Лера приехала в клинику. Она долго говорила с директором. После чего он вызвал меня и спросил, хочу ли я поехать в гости. Последняя надежда умерла в его глазах, когда я радостно кивнула. Собиралась я быстро и без сожаления. Возвращаться не планировала.

Когда я садилась в машину, то не могла поверить своему счастью: мои мечты сбывались!

Лера хорошо водила, меня почти не укачивало. По пути мы не разговаривали, что немного напрягало обстановку. В определённый момент времени мы подошли к точке, когда любая, даже самая искренняя фраза могла сделать только хуже.

– Открой крышу, – попросила я.

– Холодно, – удивилась Лера.

– Можно хоть окна открыть? Меня укачало, – соврала я.

– Брата тоже всегда укачивало, – девушка открыла все окна. Холодный воздух растрепал наши волосы.

– Меня не укачивает, – призналась я.

– Его тоже не всегда укачивало, но окна он постоянно открывал, – улыбнулась Лера.

– Когда ты должна вернуть меня?

– Не знаю, – легко ответила она. Из-за ветра было шумно, и я могу ошибаться, но мне показалось, что она добавила: «Теперь ты моя».

– Я хочу поговорить с тобой, – подумав, начала я.

– Не надо. Не сейчас.

Приехав в дом, я отметила, что охранник на посту другой. Видимо, предыдущего уволили после случившегося. В доме было тихо. Валерия провела меня в гостевую спальню, которая располагалась недалеко от ее комнаты. Просторная комната была выполнена в стиле модерн.

– Мне показалось, тебе понравится. Я специально приглашала дизайнера, чтобы переделать эту комнату, – девушка подошла к большому витражному окну. Вдали виднелось море.

– Спасибо, – я не ожидала такого внимания.

– Сегодня дом в нашем распоряжении, а завтра приезжает отец. Я познакомлю вас.

– Он знает, что я здесь? – встречи с отцом Тима я немного опасалась.

– Да, я обсудила с ним твой приезд. Он хочет познакомиться с тобой поближе, – Лера изучающе посмотрела на меня. Возникла неловкая пауза.

– Я все же хочу поговорить с тобой.

– Диана, мне трудно общаться с тобой, но я стараюсь победить в себе разные чувства. Не представляю, как держишься ты, – она встала за моей спиной и начала заплетать в косу мои растрепавшиеся волосы. – Давай сделаем так: каждый день мы будем задавать друг другу по одному вопросу, касающемуся нашего прошлого, и отвечать друг другу будем честно и без утайки.

– Может быть, лучше один раз сесть и поговорить, как бы трудно это не было, – я смотрела на линию горизонта. Лера приятно перебирала мои волосы, это действовало успокаивающе, возвращало в детство.

– Может быть, но не сейчас, тебе надо отдохнуть.

Глаза закрывались, я кивнула. Валерия отпустила мои волосы. Я жестом попросила ее продолжать, легла на кровать и впервые заснула в своем доме.

***

Открыв глаза, я не сразу поняла, где очутилась. Мозгу потребовалось некоторое время, чтобы восстановить цепочку событий. Леры рядом не было. Я потянулась и нехотя встала. Луна уже вползла на небо, но последние лучи солнца еще догорали в море.

Леру я нашла на кухне. Она сидела за барной стойкой в домашнем халате и огромных мягких тапках, увлеченно что-то рассматривая на планшете. На стойке в разноцветных пиалках были рассыпаны различные орешки, сухофрукты, дольки свежих фруктов. Все это девушка поедала без особой системы: куда попадала рука, то и отправлялось в рот.

– Привет.

– Ой, – Валерия выронила орешек и испуганно посмотрела на меня, но сразу же засмеялась, – забыла, что кто-то есть в доме.

– Прости, – я тоже засмеялась, – вот что значит долго спать! Ты уже забыла про меня.

Мы дружно посмеялись, напряженность развеялась как дневной сон.

Лера сразу же начала суетиться и вытаскивать из холодильника разнообразные закуски. Я пыталась ее остановить, но вскоре кухонный стол был заставлен.

– Ты извини, что нормальной еды нет. Я, когда дома одна, прошу ничего не готовить. Обедаю обычно в городе, ужинаю вот так, – она махнула рукой на стойку. – Кстати, можем поехать в город, если хочешь. Поужинаем в ресторане.

– Нет, в ресторан не хочу, – я взяла кусочек хлеба и намазала его кремообразным сыром, сверху полила медом и с аппетитом откусила. – Как же вкусно! – я не смогла удержаться и сделала еще один бутерброд.

– Хочешь какао? Я часто варила брату по вечерам, – Лера, не дожидаясь моего ответа, полезла за молоком в холодильник.

Через пять минут мы, завернувшись в пушистые пледы, словно огромные мохнатые гусеницы, расположились на веранде в плетеных креслах-качалках и грели руки о толстостенные чашки с ароматным какао. Солнце совсем село, территория дома подсвечивалась фонарями. Я представила, как сейчас в клинике Макс и остальные пациенты идут на ужин, врачи разъезжаются по домам к своим семьям, охрана неспешно обходит периметр. Все казалось таким далеким и чуждым. Только воспоминания о Максе, о нашей последней встрече в библиотеке заставили меня немного загрустить:

– Ты предлагала задавать друг другу по одному вопросу. Можно я начну?

Валерия молчала.

– Может быть, тебе покажется странным мой вопрос, – я не знала, как начать. – Он не связан с твоим братом и всем произошедшим.

– Это хорошо, – девушка оживилась и устроилась удобнее.

– Ты же знаешь Макса? – я задержала дыхание после вопроса.

– Макса? – она задумалась. – Да, знаю, если ты, конечно, о том Максе, которого мы обе знаем.

– Вот в этом вопрос: ты какого Макса знаешь? – чувствуя глупость, спросила я.

– Хм…– Лера поставила кружку на столик, – в клинике бы только один Макс.

– Один. Понятно, – выходит, Тим был прав.

– А в чем твой вопрос? – удивилась Лера.

– Да, собственно, ни в чем, – я сделала большой глоток какао и почувствовала, как горячий поток согревает меня изнутри.

– Тогда и я ничего не буду спрашивать, – улыбнулась девушка. – Не хочу портить этот день.

Следующее утро началось с суеты. Дом готовился к приезду хозяина. Валерия проснулась рано и отправилась в любимую кондитерскую отца, откуда вскоре привезла несколько коробок опьяняюще пахнущих круасанов, миндального печенья, свежайшего яблочного мармелада и неземного зефира, который я, не сдержавшись, попробовала. Да, Александр А. знал толк в сладкой жизни.

Кухня работала на износ, страшно было заходить за утренним кофе. Лера, поняв мое смятение, принесла в гостиную изящный оловянный поднос с чашечкой дымящегося напитка. Все в этом доме было невозможно красивым, изящным, невычурным, но шикарным. Пропитываясь окружающей атмосферой, мне казалось, что я и сама становлюсь частью дома, такой же утонченной и прекрасной.

Лера порхала по дому, проверяя, все ли готово к приезду отца. К десяти часам утра она уехала в аэропорт. Я бродила по дому, не зная, чем заняться, и ощущая нарастающее волнение. Около комнаты Тима я внезапно остановилась, словно не ожидала увидеть здесь эту дверь. Осторожное нажатие на ручку не возымело эффекта, я нажала сильнее и чуть подтолкнула дверь. Заперто. Поддавшись внутреннему призыву, я приложила к двери ухо. Тишина. Конечно, тишина. Что там еще может быть? Но зачем комнату закрыли? Внизу громко хлопнула дверь, вибрация прошла по стенам, за дверью послышался шлепок. Я отпрянула от двери. «Тим?» – тихо шепнула я в щель. «Диана, ты где?» – отозвалась снизу Лера. Я посмотрела выжидающе на дверь, отогнала глупые мысли и поспешила на встречу с хозяином дома.

Каким должен быть успешный обеспеченный мужчина в самом расцвете лет? На самом деле, абсолютно любым. Но в моем воображении он должен быть всегда (даже во сне) в идеально сидящих костюмах, начищенных туфлях из сыромятной кожи и дорогих рубашках.

В гостиной на огромном диване, где я недавно пила свой утренний кофе, растянулся длинноногий смуглый мужчина. Именно ноги первым делом привлекали внимание. Длинные, стройные, накаченные, они были оголены ниже колен. Белоснежные узкие шорты подчеркивали свежий загар. На контрасте с шортами играла серая растянутая футболка. Скорее всего, серый не был ее природным цветом, но этого за давностью лет никто не помнил. Мужчине было около шестидесяти пяти лет, и он выглядел ровно на свой возраст без малейших намеков на попытки омолодиться. Светлые выгоревшие волосы скрывали седину; простые черты лица не привлекали внимание, но при этом оставляли впечатление старого приятеля, внушали доверие. Окончательно развенчала мой стереотип о бизнесмене в дорогом костюме серьга – кольцо, игриво поблескивающая в правом ухе.

Еще спускаясь по лестнице, я ощутила взгляд. При кажущейся расхлябанности Александр был не так прост. Он внимательно смотрел на меня, словно примеряясь: вписываюсь ли я в его мир. Я отлично понимала, что если нет, то уже сегодня отправлюсь в клинику. Словно на экзамене оказалась. Так страшно мне никогда не было.

– Вал сказала, что вы согласились погостить у нас, – голос мягкий, соответствующий внешней оболочке.

– Не совсем так. Валерия и вы оказали мне большое доверие и дали возможность почувствовать, как это – жить не по режиму, ощущать тепло и поддержку. Я не согласилась погостить, я с огромной радостью и благодарностью приняла предложение вашей дочери, – я изучала Александра, пытаясь понять, правильную ли тактику выбрала.

Он посмотрел на Валерию, присевшую на подлокотник дивана.

– В нашем доме сейчас не много тепла, к сожалению. Да, дорогая? – он протянул девушке руку.

– Может быть, теперь будет больше, – Лера пожала его руку и сразу же отпустила.

– Девчонки, а давайте зажжем камин, тогда точно будет теплее! Я уже отвык от холода. Видишь, Диана, приехал дурак в шортах, забыл, что тут осень, – Александр стремительно подошел к камину и начал строить вигвам из поленьев.

Лера улыбалась мне открыто и искренне, похоже, я сдала экзамен.

***

Александр был неугомонным мальчишкой в теле взрослого мужчины. Теперь я понимала, на кого похож Тим. Мы быстро выработали распорядок дня в нашем доме. Утром Лера уезжала с отчимом на работу, а я занималась подготовкой сада к зиме, ездила с водителем на рынок, составляла меню на ужин, контролировала прислугу.

Прислуга в этом доме была уникальна. Поначалу мне казалось, что они все подбирались по трем принципам: немые, невидимые и частично глухие. Когда я поделилась своим наблюдением с Лерой, она долго смеялась, но отметила, что в чем-то я действительно права. Найти хороший персонал – дело не простое. Человек, вписавшийся в уклад дома, ценился очень высоко. Работники не должны были попадаться на глаза жителям дома, при этом всегда находясь рядом, а выходя за пределы дома, они забывали все увиденное и услышанное в стенах. Лера говорила, что штат подбирался долго, но на сегодняшний день в каждом она была уверена. Я пыталась разговорить водителя, когда мы ездили на рынок или по магазинам, но безуспешно. Он мог обсудить политическую обстановку в стране, последний матч, новый сорт пива, высказаться по поводу очередной пластики какой-нибудь старлетки, но едва я пыталась плавно перевести разговор на жителей дома, он замолкал. Как будто срабатывало стоп-слово.

Большую часть времени до вечера я посвящала фотографиям. В первый день знакомства Александр устроил нам презентацию своих приключений на острове. Он вел фотодневник, но не выкладывал его на обозрение всем в соцсети, как это было модно, а сохранял для семьи. Я никогда не видела фотографий, а если и видела, то забыла. Жизнь, замершая по воле человека. Меня поразила эта возможность останавливать мгновение и показывать его спустя время другим. Заметив мой интерес, Александр подарил фотоаппарат, которым пользовался на отдыхе, моему восторгу не было предела. Просто нажимать на кнопочку мне не нравилось.

Бывали дни, когда я не делала ни одного кадра, но это не значит, что я не думала о съемке. В век, когда информация накрывала человека потоком цунами, мы просто не успевали оценить и понять, как дорог каждый миг. Я видела это на примере Александра и Леры. Едва они открывали глаза, все разговоры, все мысли были заняты тем, что надо сегодня сделать, с кем встретиться, что обсудить. Они начинали работать задолго до приезда в офис, еще за завтраком, а заканчивали – уснув. Они не могли остановиться и увидеть, как меняется природа на пороге зимы, какие причудливые рисунки творит огонь на горящих в камине дровах, что за историю капли дождя пишут на стеклах. Если тебе дана возможность запечатлеть мгновение, то бессмысленное нажатие на кнопочку – это преступление. Я старалась подвергать снимок минимальной обработке, добиваясь естественности, поэтому редко фотографировала, но долго искала нужный кадр.

Часто, оставаясь дома одна, я искала. Мои перемещения напоминали квест, только подсказок не было. Начальным пунктом всегда была дверь в комнату Тима. Однажды я поинтересовалась у Леры, почему дверь заперта. Она удивилась, заверив, что дверь не закрывали. Мы вместе отправились проверить мои слова. Дверь действительно легко поддалась, что показалось мне очень странным, ведь я не первый раз пыталась попасть вовнутрь. Комната была все также пуста, даже более пуста, чем в мой первый визит: все картины пропали.

– А куда перенесли рисунки Тима? – не сводя взгляда со стены, спросила я.

– Какие рисунки? – Лера осталась стоять на пороге, прислонившись боком к дверному косяку.

– Здесь висели его рисунки, – указала я на стену. – В прошлый раз висели точно, я помню.

– Не знаю, – Лера нахмурилась, – я не помню, чтобы Тим рисовал.

– Этого не может быть, – я села на край матраса-кровати. – Там был мой портрет, еще рисунок того места… – я замолчала. Лера тоже молчала, ожидая продолжения от меня. – Того места, где его… – еле выдавливала я из себя по слову.

– Где ты убила его? – абсолютно спокойно продолжила она.

– Нет! – я вскочила с матраса. – Я не убивала твоего брата! И ты это знаешь лучше других! – эмоции переполняли меня. Мы так давно не обсуждали произошедшее. Я вдруг поняла, что за все время пребывания в доме я ни разу не спрашивала Леру ни о чем, но ведь у меня было много вопросов.

– Что он тебе рассказал в день смерти? – Лера вошла в комнату и затворила за собой дверь. Она была похожа на гостью, которая приходила ко мне в парк в день смерти Марго: такая же хладнокровная и уверенная в себе.

– Ничего нового, – с вызовом ответила я. Мы стояли друг напротив друга, как воины, готовые к нападению.

– Что старого он рассказал тебе? – она теряла терпение.

– Ты все отлично знаешь сама.

– Что я знаю? – отчеканив каждое слово, тихо спросила Лера.

– Ты убила Тима, – набравшись сил, выпалила я.

Девушка молчала, примеряясь к следующему удару.

– Знаешь, звонил док, – она виртуозно поставила меня на место и напомнила, что я здесь на птичьих правах.

– И как он? – мне было смешно.

– Просил привезти тебя на прием. Ты давно не была в клинике.

– Браво, – я тихонько зааплодировала.

– Судя по твоей реакции, ты не против, – улыбнулась она.

– А ты давно виделась с доком? – я пропустила ее вопрос.

– Давно. У меня не было поводов заехать в клинику.

– Бедный док, слышал бы он, что тебе нужен повод для встречи с ним, – посетовала я. – Раньше ты была с ним любезнее. Ах, да, теперь же нет надобности держать его у ноги.

– Я общалась с ним только из-за тебя, – холодно ответила она.

– Это понятно. Скажи, удержать мужчину ты можешь только так? – я акцентировала на слове «так»

– Наверное, доктор Розенберг прав, завтра я отвезу тебя в клинику, – она решительно развернулась и открыла дверь.

– Доктор Розенберг? – онемев, прошептала я.

– Ты забыла, как зовут твоего лечащего врача?

– Тебе звонил доктор Розенберг? – я в два прыжка обогнала Леру и преградила ей путь.

– Конечно.

– Но ты сказала: «Звонил док»!

– А что я должна была сказать?

– Я думала, док – это доктор Максимилиан!

– Максимилиан, – это твой прежний лечащий врач, Диана. Тебя передали доктору Розенбергу, или ты не помнишь? – в ее глазах читалась тревога. – Мне так жаль, – Лера обняла меня. – Мы обязательно справимся, – прошептала она мне на ухо и вышла из комнаты.

Я ничего не понимала, но где-то на задворках моего помутившегося сознания четко вырисовывалась одна мысль: «Мне нельзя возвращаться в клинику». Обдумывать времени не было. Я догнала Леру на лестнице.

– Прости, я запуталась, – я изобразила искренность. – Мы можем перенести визит в клинику?

– Твое здоровье очень важно. Я забрала тебя домой, надеясь, что все встанет на свои места, а ты запутываешься все больше и больше, – она выжидающе смотрела на меня.

– Нет, я просто запуталась в докторах, – засмеялась я. – Остальное напротив становится яснее, – я должна была бросить ей какую-то кость. Дать ей то, чего она ждала. – Тим говорил о тебе.

– Правда? – девушка присела на ступеньку.

– Он очень тебя любил, – я присела рядом и начала гладить ее по голове, – и ни в чем тебя не винил. Требовать жертв – великое искусство. У тебя все получилось.

– Я не думала, что так все будет, – девушка уткнулась лбом в колени, я не могла видеть ее лицо, но не сомневалась, что слезы текут из ее глаз.

Она посмотрела на меня покрасневшими глазами:

– Он что-то говорил тебе о нас? – «о нас» было сказано одними губами. Александр был в доме и Лера волновалась.

– Да.

– Это все не правда, – она вскочила и потянула меня за руку, – ты должна знать, это моя ошибка. Я зря все рассказала ему, такая глупость, – мы снова очутились в комнате Тима. – Александр никогда не приставал ко мне, – она закрыла дверь и прижалась к ней спиной. – Я тогда встречалась с одним мужчиной. Он такой, не могу объяснить…как животное. Сама не понимаю, почему мне нравилось то, что он делал со мной. Брат увидел разорванную одежду, ссадины, а я всегда была для него образцом! Я ляпнула первое, что пришло в голову. Глупо, понимаю, но я так устала на работе и злилась на Александра. Он относился ко мне всегда строже, чем к другим сотрудникам. Меня это выводило из себя! Брат сам начал раскручивать всю эту историю. Мне и придумывать ничего не надо было, только чуть корректировать. Понимаешь? – она искала во мне поддержки. – Но я не хотела никаких жертв! Всё должно было закончиться мирно: Александр передал бы мне управление фирмой и все были бы живы.

– Но что-то пошло не так? – я чувствовала в этой истории подвох, но не понимала – в чем.

– Я не знаю, – она отвела взгляд и отчаянно замотала головой, – не знаю, зачем брат так поступил.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.