Ореолла

– Для тебя нет ничего невозможного, – улыбнулся Габар. – Пошли, провожу.

Пока Габар отсутствовал, я успела накупаться и даже выспаться. Одна была загвоздка – у меня не было с собой расчески. И зеркала не нашла. Слегка распутав волосы, пригладив их насколько возможно, я ждала Габара. Как не странно, мне совсем не хотелось ни кушать, ни пить. К чему бы это? Ведь времени прошло достаточно много. Или нет?

Габар вошел в комнату, взглянул на меня оценивающим взглядом, улыбнулся. Положил на стол сверток с клинком.

– Такой ты мне больше нравишься, – улыбаясь, он подошел, поправил еще слегка влажные локоны.

– Почему я не голодна?

– Ты насыщаешься духовно, – хмыкнул он. – Тебя подпитывает энергия Вселенной.

– Тебя тоже подпитывает Вселенная, или как мне говорили, ты питаешься болью и страданиями?

– Меня подпитывает Вселенная. Болью и страданиями питается Жуазель, – слегка обиделся он. – Я узнал, как можно убить Дьяволицу. Только вот, согласишься ли ты?

– Я пойду на все, что угодно, если мне это поможет убить Дьяволицу.

– Ладно, – усмехнулся он. – Надо переплавить клинок Боли и Страдания на клинок Любви и Страсти. Только клинком Любви и Страсти можно убить Дьяволицу.

– И как это сделать? Вернее, кто его будет переплавлять?

– Ты, Ореолла, а я тебе помогать. Ты догадываешься, как?

– Нет. Объясни.

– Мы должны слиться воедино. Чем больше страсти, чувств блаженства и удовлетворения, тем мощнее будет артефакт.

– Ты хочешь сказать, что мы с тобой должны переспать? – обескураженно потрясла я головой.

– Не со мной. С ним.

Я увидела перед собой Элиазара. На глаза набежали слезы. Сердце замерло, дыхание перехватило.

– Но…

– Ты должна думать только о нем. Любить его всем сердцем, всей душой. Слиться с ним, стать одним целым. Забыть про меня. Забыть, где находишься. Обо всем забыть и помнить только об Элиазаре. Только истинная любовь способна сотворить чудо.

Меня пробила дрожь. Смотрела в любимые омуты синих глаз. Разум затуманивался от нежного, родного голоса. Я жаждала любви и ласки любимого человека. Воспринимала его тем, кем видела, другие мысли гнала прочь.

– Я согласна, – прошептала.

– Пошли, – он подал мне руку, взял клинок.

Привел в комнату, напоминающую спальню во дворце. Не далеко от кровати располагалась белоснежная скульптура непонятно что изображавшая, но вся исчерченная символами. Рядом с ней находилось нечто схожее с толстым пнем с метр высотою с виднеющимися корявыми корнями. Внутри ствола что-то кипело, словно варился прозрачный клей из голубого, желтого и красного сырья.

Элиазар подошел сзади, отдал мне клинок. Я погрузила его в кипящую субстанцию. Он начал расплавляться. Элиазар нежно убрал локоны и поцеловал за ухом, обжег поцелуями шею, плечи, постепенно обнажая меня. Я вскинула голову, закрыла глаза, погружаясь в эйфорию. Сердце колотилось, тело изгибалось. В коленях ощущалась дрожь. Он поднял меня на руки и уложил на кровать. Разделся. Осыпал лицо поцелуями. Наши губы слились в страстном поцелуе. Я ощущала горячие губы на груди, на теле. Элиазар не торопился. Его ласки были настолько завораживающие, нежные и страстные, что невозможно было сдерживать стоны. Он знал все мои желания, исполнял их, и я улетала. Наши тела слились, вдохи слились, сердца стучали в унисон…

Я проснулась в крепких объятиях Элиазара. Вспоминая произошедшее, вожделенно улыбнулась. Меня пробила дрожь и страсть вновь мной завладела. Я не успела опомниться, как наши губы слились в желанном поцелуе. Отдаваясь страсти, я ни о чем не думала, кроме как о Элиазаре. О моей любви к нему…

– Пошли посмотрим, что у нас получилось, – задорно предложил Элиазар, протягивая мне руку. Я натянула на себя простынь. До меня дошло, что я была с Габаром, а не с Элиазаром и мне почему-то стало стыдно. Даже щеки зарделись. Он вскинул бровью, довольно хрюкнул. – Ты меня стесняешься? Милая Ореолла! Я запомнил каждую черточку на твоем теле, каждый изгиб.

– Это неправильно, – стыдливо опустила голову.

– Неправильно ходить задом-наперед.

– Вставай, – он подал мне руку, и я встала.

Кипящей жижи не было. На дне лежал клинок.

Словно раскаленное до бела лезвие формой языка пламени, остро отточенное с двух сторон. Рукоять прозрачная, а внутри два огонька: желтый и голубой. Они не рвались наружу. Напротив, старались слиться, закручиваясь в спираль или вытягиваясь в линии. Их движения схожи были с танцем.

– Потрясающе, – взяв в руки клинок, Элиазар завороженно любовался им. – Очень мощный артефакт. Мы справились, – улыбался так, что казалось, в комнате стало светлее. – Этот клинок не может навредить добрым, любящим людям. А вот жестоким, кровожадным извращенцам он принесет такую боль, что ад покажется раем. Возьми. Теперь он твой.

Элиазар протянул мне клинок, и я взяла его в руки. От него действительно исходила мощь, вливаясь в меня теплом. По телу пробежались мурашки. Мысли путались. Меня вновь накрыли вожделенные желания страстных наслаждений. Я облизала губы и поспешила положить клинок. Потрясла головой, словно хотела вытрясти провоцирующие мысли. Элиазар улыбнулся.

– В душ?

– Да, – кивнула.

Горячая вода смывала страсти, упорядочивала мысли, погружала в наслаждение расслабленности. Я закрыла глаза и подставила лицо под дышащие паром струйки воды. Ощутила, как грудь накрыли руки.

– Габар! – возмутилась я. Обернулась, передо мной стоял Элиазар. Я конечно, была благодарна Габару, за то, что он так и не изменил облик. Но я же знала, что это не мой возлюбленный и во мне вспыхивали противоречивые чувства. Где-то подсознательно так же понимала, что возможно последний раз вижу любимый облик. Его глаза, в которых тону, бархатистые руки и губы с привкусом нежности и страсти.

– Милая, не буянь. Ты скоро уйдешь, а я останусь. Только ты все позабудешь о том, что было, а я буду проживать эти моменты час за часом. Позволь мне хотя бы это.

Он развернул меня к себе и наши губы слились в страстном поцелуе…

Мы сидели на мягких диванах. Габар стал собой. Страсти улеглись, пришло время прощаться.

– Я помогу попасть на Первый круг, но подниматься тебе придется самой. Чтобы вернуться в мир людей, тебе предстоит пройти Семь кругов ада.

– Звучит мрачновато, – передернулась я.

– Мрачновато, – согласился Габар. – На первом круге ты встретишься с Дьяволицей. Она не сможет запереть твою душу, потому что ты ей не принадлежишь. У тебя будет шанс убить ее. Но помни, она слишком коварна. Не попадись на ее уловки, иначе она убьет тебя, а душу закует в оковы геенны.

Второй круг мученики проживают свои преступления раз за разом, испытывая боль и страдания жертвы на себе веками. Надеюсь, тебе это не грозит.

На Третьем круге ты погрузишься в сон. Я не думаю, что долго будешь спать. Этот сон стирает воспоминания о мучениях Первого и Второго кругов. Чем дольше мученик прибывал в мучениях, тем дольше продолжается его покой.

Четвертый круг искушения. Вряд ли тебя прельстят инкубы и суккубы. Так что за Четвертый круг тоже можно не переживать. Единственное, не в коем случае не ешь и не пей, иначе останешься в аду навсегда. Только умершим людям дары мира духов не могут навредить. Ты не принадлежишь миру духов и еда для тебя, что быстродействующий яд.

Пятый круг – круг очищения огнем. Тебе придется пройти его.

Шестой круг – круг очищения водой.

Седьмой – забвение, – удрученно подвел итоги Габар. – Ты все забудешь: кто ты, откуда. Даже имя. Твоя память полностью сотрется. Правда, существует вероятность, что магия не даст полностью стереть память. Она будет защищать тебя. Но это только предположения. И еще, неизвестно, в каком месте в мире людей ты появишься. Возможно там, где никто тебя не найдет. Связь с хранителем уже прервана. Элиазар рассеял заклятие «Верности».

– Ты можешь наложить на меня заклятие.

– Нет. Только в мире людей.

– Ясно. Что ж. Пусть будет так, как будет. Я готова ко всему.

– Ореолла! К этому нельзя быть готовой. Это тебе не на пляж сходить и в море искупаться. – Он закрыл руками глаза, запрокинул голову и зарычал, сжав зубы. – Я не верил, даже мысли не допускал, что смогу полюбить кого-то еще, кроме Амелии. Если бы я только знал, что полюблю тебя, я бы все сделал, чтобы завоевать твою любовь. Я бы не стал закидывать своим – хочу, а старался бы выяснить – чего ты хочешь. Если бы! – он вновь зарычал. На некоторое время зависла тишина. Я увидела холодный блеск в его глазах. – Жажда мести сжигала меня. Я собирался обручиться с тобой на зло сестре. Холодный расчет. Месть. Для меня неважно было, что я мог сломать тебе жизнь. В первую нашу встречу, я взял образ старика, смотрел на тебя со злорадством, представляя, что буду делать с тобой, когда ты станешь моей. Когда второй раз увидел во дворце, ты поразила меня своей воинственностью. Тогда еще не знала, кто ты, но расправлялась с нелюдями не испытывая страха. Я понял, что тебя не сломить. Ты ни за что не подчинишься моей воли. Я несколько раз порывался спуститься в подземелье чтобы поговорить с тобой. Но не смог. Знал, что ты попытаешься меня убить, даже если сама погибнешь. Не стал рисковать. Решил пойти другим путем, принять образ твоего друга, чтобы прочувствовать твою слабость и сыграть на ней. В то время мне было все равно, каким способом тебя завоевывать – силой заставить или обманом. Я охотился на тебя, как хищник на лакомую жертву и ничего не видел дальше своего носа. – он вздохнул.

– Но ты ведь позаботился об Ястребе?

– Сам поражаюсь своей сентиментальности. Видимо, в то время в подсознании что-то щелкнуло, раз мне не хотелось тебя огорчать. Я осознал, что ты мне не безразлична лишь когда ощутил боль от клинка. Заглянув в твои глаза, понял, что моя боль ничто, в сравнении с тем, что ощущала ты.

– Мне было не столько больно, сколько страшно.

– Я это прочувствовал. Ты испугалась не из-за себя.

– Когда я увидела на себе кровь, первое что мне пришло в голову, что это из-за привязки с хранителем.

– Вот-вот. Думала, что убила любимого человека, – Габар хмыкнул. – Ты представить себе не можешь, как я позавидовал Элиазару. Хотел оказаться на его месте. До сих пор не представляю, как удержался от желания целовать тебя. Ласкать твое тело. В тот момент я понял, что мы могли быть счастливы вместе. Я бы дарил тебе любовь. Исполнял все твои желания. Мы бы вместе навели порядок в мире людей. То, что люди говорили обо мне – не правда. – Он тяжко вздохнул. – Мне был дан шанс стать счастливым, но я упустил его. Променял на жажду мести. Теперь твоя жизнь в опасности. Не известно, чем все закончится. Это моя вина и только моя. Но теперь я бессилен что-либо изменить. Я даже не имею право просить тебя остаться.

– Право имеешь, но я не останусь. У тебя есть Амелия, у меня Элиазар. Я верну их, и все будут счастливы.

– Да, прости.

– Мне пора, и спасибо, что был со мной откровенен, – вздохнула я.

– Когда встретишь Амелию, передай ей, пусть скажет распределителю, что идет ко мне. Ее ведь могут отправить в рай. Она не будет проходить круги ада, потому что Дьяволица похитила ее душу.

– Обещаю. Не переживай, все будет хорошо. Ты будешь счастлив.

– Верно, – улыбнулся. – Я люблю Амелию и всегда любил. Теперь буду вас обеих любить, – хмыкнул он. – Пошли, я тебе кое-что покажу.

Он вывел меня к воротам. Я улыбнулась. Теперь видны были не угольки, а пламя. Тьма рассеивалась.

– Ты вернула мне надежду, – устремив взгляд вдаль, он сжал мне запястье. – Я верю в тебя. Любимая моя Ореолла, племянница.

– Если все удачно сложиться, то я стану твоей невесткой.

– Тогда я буду любить тебя втройне, – он вскинул вверх руки, затем обнял рукой за плечи.

Глава 25

Габар проводил меня в крошечную квадратную комнату. Поцеловав на прощание мне руку, вышел. Дверь исчезла. Я поняла, что движусь на огромной скорости вниз. Когда движение прекратилось, появилась дверь. Я вышла.

Было жарко, как в печи. Все вокруг имело оранжевый цвет. Повсюду полыхал огонь. Доносились душераздирающие крики, стоны, вопли. Казалось, мне на плечи водрузили такой груз, что подогнулись колени. Несмотря на жар, меня бросило в дрожь. Мурашки бегали по коже. Не задерживаясь, пошла вперед.

Заметила столбы, а на них мучеников. Ужас охватил меня, когда увидела, что с ними делали их палачи или демоны. Мучеников рвали на части, вытаскивали внутренности, сдирали кожу.

Я рванула бежать. Но столбы не заканчивались. Мне казалось, что волосы шевелятся, встают дыбом.

Я бежала, не выбирая дороги. В горле жгло, словно я заглотила огромную горсть жгучего перца. Глаза слезились. Сердце выпрыгивало, а душу рвало на части. Посмотрела вперед и увидела замок. Не знаю, красивый или нет. Не было желания разглядывать. Вбежала в дверь и замерла.

Все переливалось. Пол, словно волнующееся море. Страшно было наступить. Казалось, сделаешь шаг и все, поглотит морская пучина. Стены по всей вероятности стеклянные, но словно живые. Они меняли оттенки, узоры, форму. Свод потолка напоминал звездное небо.

У дальней стены в центре располагалось огромное кресло, застланное белоснежными шкурами животных. Я так поняла – это трон, находившийся на возвышенности. Виднелись три полуовальные ступени из белоснежного мрамора. На троне восседала Дьяволица. Она разглядывала меня. Возле нее на коленях ползали люди. Массировали ноги и о Боже. Среди них была Амелия. В руках у нее была чаша. Она промачивала в ней салфетку и протирала Дьяволице тело.

– Пошли прочь! – пнула она кого-то из слуг. Они поспешили скрыться.

Дьяволица встала. Рыжие кудри словно золотые нити спадали ниже талии. Миндалевидные изумрудные глаза жадно поедали меня. Аккуратные, изогнутые брови меняли форму. Я никогда не видела таких красивых. Даже ведьмы по сравнению с Дьяволицей казались дурнушками.

Она спустилась со ступеней. Ее фигура была безупречной. Тонкая талия, длинные стройные ноги. На ней была надета прозрачная накидка и все. Все прелести на показ.

– Ты Ореолла? – пропела она звонким голоском.

– А ты красивая, даже очень.

Дьяволица заливисто рассмеялась.

– С юмором у тебя все в порядке, – отмахнулась она. – Ты первая, кто мне это сказал, – продолжая ласкать меня взглядом, промурлыкала она.

– Каждый видит, что хочет, – пожала я плечами.

– Ты так считаешь? – вновь рассмеялась она, взмахнув рукой. – Смотри.

Я обернулась. Стена исчезла. Увидела решетки, сквозь которые четко прослеживалась мужская обнаженная фигура, а под ним голая девушка. Она извивалась, стонала в предвкушении…

Я поняла, что вижу Элиазара.

– Милый, я люблю тебя. Делай что хочешь, главное, получи от этого удовольствие, – умиленно пролепетала я.

Услышала рычание Дьяволицы. Вот теперь она не была такой милашкой. Лицо перекосилось от ярости, глаза полыхали оранжевыми огоньками. В прямом смысле этого слова.

– А так! – прорычала она.

Я увидела Элиазара. Вернее, его облик. Он шел на меня с целью расправы, держа в руках длинный огненный клинок.

Вынула свой из наплечного мешка. Не спеша развернула его. Только теперь заметила, что клинок полыхал пламенем, меняя цвет с голубого на желтый и наоборот. Я изумленно уставилась на него. Он так не полыхал. Огоньки виднелись в рукояти, а теперь разгуливали по лезвию.

Элиазар попятился, Дьяволица с застывшим ужасом на лице смотрела на клинок.

– Габар! – зарычала она.

В стене появился Габар. Он вальяжно сидел на диване, закинув ногу на ногу в комнате с мягкой мебелью и улыбался во все лицо.

– Слушаю, тебя Жуазель. Ты мне хочешь что-то сказать?

– Я уничтожу тебя. Спалю и развею твой пепел. Я сделала тебя тем, кем ты есть. Вместо благодарности ты мне подсунул эту дрянь? – сжав кулаки, прорычала Дьяволица.

– Как пожелаешь. – Он поднял высокий бокал. – Ореолла, за твой успех, любимая. Поддай там жарку, а то что-то Жуазель инеем покрылась.

Дьяволица еще больше рассвирепела, махнула рукой и Габар исчез.

– Любимая? – она бросила взгляд на клинок. – Ах ты…

– Хватит распыляться. И не надо при мне оскорблять дядю. Я его любимая племянница.

– С любимой племянницей клинок Любви и Страсти не выплавить, – фыркнула она. Так значит, ты пришла убить меня?

– А есть варианты?

– Хмм… Есть. Я отпущу твоего Элиазара и мать его отпущу, и ты уйдешь.

– Дайка, подумаю, – прищурилась я. Представила Дьяволицу вблизи себя и вонзила в грудь клинок. – Мой ответ – нет! Ты собралась уничтожить Габара. Я не позволю вредить дорогим мне людям, – выдохнула я и сделала шаг назад.

Дьяволица вспыхнула синим и желтым пламенем. Оно поедало ее. Вскоре, осталась кучка пепла.

– Никогда не угрожай тем, чем сама можешь стать, – фыркнула я.

– Ореолла, девочка моя! – услышала я голос Амелии. – Прости меня родная. Подвергла я тебя таким страшным испытаниям.

Она кинулась меня обнимать, обливать слезами. Я слегка ее отстранила.

– Амелия, у нас мало времени. Когда попадешь к распределителю, попросись к повелителю Седьмого круга. Ты попадешь к Габару. Он ждет тебя. И еще. Подставь ладошку. – Я достала охотничий нож и сделала разрез на руке. Кровь полилась ей на ладонь. – Пей.

– Зачем? Это же кровь!

– Ты станешь молодой. Как была.

Она выпила. Стала невероятно красивой. В нее невозможно не влюбиться. Габар будет доволен.

– Спасибо тебе за…

Она не успела договорить, как исчезла. Что ж. Скоро состоится их встреча. Я радовалась, что освободила ее. А еще больше радовало – Элиазар стал прежним. Я вырвала его из лап чудовища. Теперь мне нужно было самой вырваться из лап ада. Как? Я не знала.

Поблуждав по замку, я никого не встретила. Все куда-то разбежались, а может отправились в рай. Не у кого было узнать дорогу.

Остановившись у лестницы, закрученной в спираль, решила подняться. Не понятно из чего были сделаны ступени: вроде из камня, или из дерева, а может из железа или еще чего-то малахитового. Ступени меняли форму и прочее быстрее, чем я моргала. Иной раз казалось что все, они закончились, а сверху пустота. Но вдруг появлялись, и я шла дальше.

Вышла я… Замок исчез. Под ногами земля со скудной растительностью. Над головой голубое безоблачное небо, правда, без солнца. Ну и ладно. Светло как днем. Вот только странно – никого из людей. Словно все вымерли. Куда идти? В какую сторону? Не понятно.

Пошла вперед. Никто на меня не нападал. Да я никого так и не встретила. Долго шла, пока не уперлась в высоченную стену с плетенной лестницей.

Пришлось подниматься. Ноги скользили, на ладонях вздулись мозоли, голова шла кругом. Но я упорно лезла вверх. Наконец – выкарабкалась. И попала… в рай? Или я сплю? Ведь на Третьем круге сон.

Я никогда не видела таких красивых растений. Это были не деревья. Скорее трава, но гигантская. С широкими листьями, на которых покачивались… люди?

Сделав несколько шагов, я остолбенела. Повсюду стояли круглые столы, ломившиеся от разнообразных блюд, фруктов, вин. Грациозно расхаживали красивые полуобнаженные девушки и парни. Они флиртовали друг с другом. Некоторые предавались любви, не обращая внимания на присутствующих. Видимо, совсем стыд потеряли. Я даже уловила запах…хм. Запах страсти.

Фыркнув и сморщив нос, пошла вперед. Ко мне навстречу вышел парень. Почти голый. Из одежды лист на одном месте и больше ничего.

– Милая девушка. Давайте познакомимся. Я Алиашер. А как вас зовут? – промурлыкал он ангельским голоском.

– Как отсюда выйти?

– О! Таких имен не бывает, – пропел он и хотел прикоснуться к моим волосам.

Я молниеносно вынула нож и приставила к его горлу.

– Так! А ну показывай дорогу, – прорычала я.

Он состряпал такую рожу, прямо поплыл.

– О как же ты прекрасна в гневе.

– Вот зараза, – отпихнула его от себя.

Он уже тянулся целоваться и нож ему был не помехой. По ходу дела, он вообще его не заметил.

– Стой! Куда же ты? Не любишь меня, полюби другого или другую. Мы исполним все твои желания. Ты останешься удовлетворенной.

– Я удовлетворюсь, если ты отойдешь от меня подальше.

– Злая, – обиделся он и надул губы, как ребенок, у которого забрали игрушку.

Я вздохнула и пошла вперед. Остановилась на краю огненной реки. Она появилась из неоткуда и так неожиданно, что я вскрикнула, чуть не свалившись в пламя.

Поднеся руку к огню, поняла, что он обжигает. Как настоящий. Слезы выступили на глаза. Села на землю и разревелась. Возможно, огонь не сжигал души, ведь они бессмертны. Но я то не умерла! Огонь мог убить меня!

Страх сковал тело. Мысли разбежались, словно спасались от неминуемого. Ноги дрожали. Я посмотрела на умиротворяющее голубое небо. Провела рукой по шелковистой траве. Встала и вошла в огонь. Вернее, окунулась с головой. Меня охватил такой жар, что казалось, я сгорела, как Дьяволица и осталась от меня кучка пепла. Но это только казалось. На самом деле я была еще живой. Но боль испытывала такую, что и вправду ад казался раем. Особенно Четвертый круг, где разгуливали почти голые инкубы. Я уже пожалела, что не осталась с ними. Накормили бы, напоили и спать уложили. Брр… Я встряхнула головой. Лучше в огне сгореть.

Стоило мне об этом подумать, как я оказалась на берегу. Живая и невредимая. И даже ожогов нет. Я ощутила себя вновь народившейся. Ничего не болело. Легкость во всем теле. Казалось, если подпрыгну, то достану до небес. Я обернулась, посмотрела на пламя и отошла подальше.

Что ж. Оставалось пройти воду, а там неизвестность будущего.

Вскоре подошла к реке. Она так же появилась неоткуда, и я чуть в нее не свалилась.

Сразу стало понятно – вода очень холодная. Виднелись льдины. Воду словно перемешали с крошкой измельченного льда.

Подождав, пока проплывет большая льдина, я аккуратно на нее запрыгнула. Льдина угрожающе накренилась, словно не ожидала такой дерзости, но потом выровнялась и поплыла по реке.

Долго плавала. Льдина никак не хотела приближаться к противоположному берегу. Я поняла, что таким темпом буду веками плавать. Надо было что-то придумывать. В воду лезть точно не хотелось.

Я решила приблизить ее с помощью магии. И у меня получилось. Я спрыгнула на берег и улыбнулась. Теперь я знала ответ на загадку: «В огне не горит, в воде не тонет». Ура! Это Ореолла в аду. Но, не долго я радовалась. Меня закрутил ураган…

Глава 26

Вокруг все бело. Вдали огни, под ногами скрипит. Что это? Позади послышался топот копыт.

– Эй! Красавица! Ты что здесь делаешь, да еще в такой одежде? Тебе не холодно?

– Холодно, – кивнула, стуча зубами.

– Как звать то? И чья будешь? Я могу подвезти тебя до Ситриса.

– Как звать не помню, чья буду – не знаю, – дрожа от холода, пробубнила я.

– Ты видимо совсем мозги отморозила, – хмыкнул он.

Спешился, накинул на меня плащ и подсадил на лошадь. Когда уместился сам, я ощутила тепло от него. Мы помчались навстречу леденящему колкому ветру.

– Что это – белое под ногами?

– Девочка, ты откуда свалилась? С неба что ли? Это снег.

Я задрала голову и посмотрела на тяжелое серое небо с клочьями белых облаков.

– Нет, наверное не с неба. Высоко падать.

– Ты еще и юмористка, – захихикал он, останавливая лошадь.

– Здесь постоялый двор. Оставлю тебя. Мне надо к жинке, так что прощай. Может, еще свидимся, – сняв меня с лошади, он забрал плащ, отчего мне стало очень холодно.

Обняв себя за плечи, я поковыляла к воротам по скользкому, блестящему от огней, снегу.

Открыла тяжелую скрипучую дверь. Вошла в теплую, светлую комнату со столами и скамейками. Пахло едой так вкусно, что у меня скрутило живот. Я облизнулась.

– Тебе чего? – спросил бородатый мужик.

– Поесть и…

– У тебя монеты есть? – Я задумалась. Монеты. Что-то знакомое. – Значит, нету? И чем же ты расплачиваться будешь?

Он посмотрел на меня так, словно я была сладким пирогом, который стоял на узком столе. Любуясь пирогом, я облизала губы.

– А ты красивая, – промурлыкал он.

– Ах ты старая кляча! Опять на молодок облизываешься? – разошлась не на шутку женщина, отхлестав мужика тряпкой.

– Лавуся, да я ж только…

– Чего ты только? А ну иди дров принеси.

– Бегу, только не кричи, – поспешил скрыться он.

– Кто такая? Чего надо?

– Я не знаю.

– Приблудная что ли? Как звать?

– Не помню, – чуть не заревела я.

– Ясно. Отмороженная на всю голову. Монеты есть? – Я отрицательно покачала головой. – Ладно. Накормлю и койку выделю. За жилье и еду отрабатывать будешь. Уразумела? К работе приступишь завтра, с рассвета. – Я закивала. – Но предупреждаю, увижу рядом с мужем, голиком на улицу вышвырну. Поняла? – Я вновь закивала. – Садись. Принесу тебе еду. Не чего тебе по кухне шастать. Ко мне будешь обращаться госпожа Лавия…

Я наелась похлебки с лепешкой и меня проводили в тесную комнатку с узкой кроватью. В комнате был еще маленький столик, втиснутый между стеной и койкой. А еще крохотное окно. Но это было неважно. Главное не на холоде.