Душман. Последний выстрел

– Тебе интересно, почему я выбрал Морозова? Если интересно, слушай. Я знал, что Морозов является человеком полковника Пышного. Судя по всему, он должен был держать его в курсе всех событий, что происходили в твоем подразделении. Однажды я застал Вадима в комнате, где он упаковывал в ящики для посылок похищенную им со склада тушенку. Он тогда страшно испугался, что я передам его в следственные органы, и мы с ним быстро договорились. Он по-прежнему стучал на тебя мне и Пышному, и мне тогда казалось, что мы все были довольны получаемой информацией. Я уже тогда решил, что если Морозов выполнит задание и принесет мне деньги, я ликвидирую его и переведу все стрелки на полковника Пышного. Но в какой-то момент все пошло не по плану.

Полковник замолчал и взял в руки пустой стакан. Павел налил ему в стакан грамм сто виски. Авдеев жадно выпил и попросил у Лаврова сигарету. Прикурив сигарету, он продолжил.

– Вначале все шло по плану. Ты вывел группу в нужную точку, где встретился с нужным нам человеком. Однако, в наши планы не входило твое возвращение из Чечни, и он, по моему приказу, оставил тебя боевикам. Эта была верная смерть, ведь противостоять твоей группе против трех сотен боевиков равносильно смерти. Однако смерть, похоже, обошла тебя стороной. Получив информацию от Морозова, я направил ему вертолет. Он должен был при подлете к границе уничтожить всех и выйти в расположение части лишь с дипломатом. Группа разведчиков встретила Морозова в указанной им точке и сопроводила в свою часть. На другой день я встретился с ним и, предоставив ему довольно большую сумму денег, забрал этот дипломат и все коды. По моему приказу, он через час покинул расположение части и отбыл в неизвестном направлении. В этот же день воздушная разведка донесла генералу Медведеву о погибшем вертолете. Он потребовал, чтобы они убедились в гибели всего экипажа и пассажиров. На другой день он получил письменное подтверждение о гибели летчиков и всех людей, что были в машине. При этом труп Морозова не был обнаружен. После того, как дипломат оказался у меня, я ушел из контрразведки. Я не видел дальнейшего смысла тянуть эту лямку, ведь у меня оказалась большая сумма денег. Мой уход вызвал неоднозначную реакцию у полковника Пышного и генерала Медведева. Однако мне было абсолютно наплевать на них. Я был сказочно богат и не думал ни о чем другом, как уехать из России. Мой отъезд мог насторожить моих врагов, а то, что Медведев и Пышный стали моими врагами, я уже не сомневался, однажды обнаружив за собой слежку. Все произошло внезапно. Мне позвонил Медведев и сообщил о смерти полковника Пышного. На одной из видеопленок он увидел тебя. Когда ты стал искать Морозова, Медведев понял, что тот остался живым и, следовательно, у него могли оказаться похищенные им деньги.

Павел внимательно слушал Авдеева. Он видел, как по лицу полковника иногда пробегала гримаса боли. Однако он не спешил заканчивать этот монолог.

– Я шел за тобой, Лавров, дыша тебе в затылок, но ты этого не видел. Тогда, на кладбище, тебе повезло. Стрелок оказался недостаточно подготовленным. Как говорится, доверяй, но проверяй. Здесь я понадеялся на своего заместителя, поэтому и проиграл. Я попытался просчитать твои действия и предвидел, что ты рванешь к коттеджу, надеясь разобраться со мной. Это и произошло. Ты парень достаточно опытный и ушел от моих людей. О том, что ты попытаешься достать меня здесь, я почему-то не подумал, поэтому проиграл еще один раунд. Но ты не радуйся, да, я проиграл два раунда, но я не проиграл сражение. Я готов отдать тебе эти деньги, счета и коды, но сейф, в котором все это находится, у меня на работе. Поехали, и я отдам тебе деньги. Ты получишь их, но потеряешь свою девушку, которую мои люди захватили сегодня. Вот и подумай, что тебе нужно больше – деньги или ее жизнь. Ее убьют, если я не позвоню этим людям в шесть часов утра. Посмотри на часы, сейчас второй час ночи.

Павел вскочил со стула и ударил Авдеева в лицо. Тот, тихо охнув, рухнул на пол. Лавров нагнулся над ним и, вытащив из кармана полковника ключи, направился в соседнюю комнату, где находился сейф.

***

Дверца сейфа открылась мягко и плавно. Павел сунул руку и вытащил из него тонкую папочку. Открыв ее, он увидел в ней два белых листа, испещренных названиями банков и цифрами.

«Похоже, счета», – решил Лавров, закрывая дверцу.

Он вошел в комнату и открыл один из ящиков стола. Пошарив в нем, он достал листы чистой бумаги, ручку и все это положил на стол перед полковником Авдеевым.

– Если думаешь, что я буду писать явку с повинной, то можешь не надеяться. Я писать ничего не буду, – тихо произнес Авдеев. – Ты же знаешь, где я работал?

– Напишешь, куда ты денешься, – убедительно произнес Лавров и поднял ствол пистолета.

Раздался хлопок. Пуля чиркнула по уху полковника и ударила в стоявшую за его спиной стенку, выбив из нее большую щепку. Из уха обильно потекла кровь. Авдеев сидел ни живой, ни мертвый. Он был в шоке.

– Пиши, полковник. Больше я не промахнусь и разнесу твою голову на куски. Зачем тебе эти деньги, ведь они не твои? Ты же хорошо знаешь, что в гробу карманов не бывает.

Рука Авдеева медленно потянулась к ручке. В какой-то момент он понял, что тюрьма лучше смерти, и решил написать явку с повинной. Он писал около часа. Когда он закончил писать, попросил Павла принести ему стакан воды. Прежде чем выйти на кухню, Лавров прочитал явку с повинной и остался доволен изложенными Авдеевым фактами и, сунув ее в карман куртки, он пошел на кухню. Налив в стакан воду, он направился обратно в комнату. Неожиданно в комнате раздался выстрел. Посреди комнаты он увидел тело полковника Авдеева. Рядом лежал пистолет охранника, который он подобрал с пола, когда Павел выходил на кухню за водой.

«Он сам себя приговорил к высшей мере наказания», – подумал Павел, поднимая с пола пистолет.

Он посмотрел на охранника, который, похоже, специально закрыл глаза.

– Эй, ты! – окрикнул его Лавров. – Что развалился на полу, как бревно. Мне с тобой поговорить нужно. Или ты хочешь также умереть в этой комнате, как твой хозяин?

Стоило ему произнести эти слова, как веки лежавшего человека дрогнули, и он открыл глаза.

– Сейчас ты мне скажешь, где находится моя девушка. Цена ответа – жизнь. Давай, говори, я жду.

– Я не знаю, где ее держат, – произнес охранник.

– Ответ неправильный, – еле сдерживая себя, ответил Павел и приставил к его голове пистолет.

Охранник зажмурился, ожидая выстрела. Брюки его потемнели от влаги, а в комнате остро запахло мочой.

– Даю еще один шанс. Советую подумать, прежде чем я выстрелю тебе в голову.

– Хорошо. Я скажу, где она. Ее держат на старой нашей базе. Вы уже один раз были там. Но вам туда теперь не пройти. Полковник поменял систему охраны, и сейчас там несут службу наиболее подготовленные и опытные бойцы.

Внезапно Лаврова осенило. Он снял трубку телефона и протянул ее мужчине.

– Звони им. Скажи, что шеф решил поговорить с девушкой, и намерен приехать. Попроси их прислать за ним машину.

– Я не стану это говорить, – с неким вызовом произнес раненый охранник. – Я не самоубийца.

– Дело твое. Значит, умрешь прямо сейчас.

Мужчина посмотрел на Павла и взял в руки телефонную трубку. Выполнив приказ Павла, он положил трубку на рычаг телефона.

***

Машина подъехала через час. Лавров, толкая стволом пистолета в спину раненого охранника, вышел из подъезда и направился в сторону стоявшей во дворе автомашины.

– А где шеф? – удивленно спросил водитель. – Почему ты в крови и кто этот мужчина?

Охранник, молча, сел рядом с водителем, а Павел, сев на заднее сиденье, приставил пистолет к голове водителя.

– Много вопросов задаешь. Давай, трогай.

– Куда? – дрогнувшим от страха голосом, спросил водитель.

– На базу. Только не вздумай шутить, убью прямо на месте.

Машина мчалась по ночной Москве. Павел пытался определить, куда движется автомобиль. Однако, плохое знание города не позволило ему ориентироваться, и он отвернулся в сторону, стараясь не показывать, что он практически не знает эти места. Наконец автомашина въехала в промышленную зону. Кругом, справа и слева, стояли какие-то корпуса, мирно дремавшие в темноте ночи. Машина несколько раз пересекла железнодорожные пути и остановилась около высоких металлических ворот. Водитель повернул голову в сторону Лаврова. Он явно ожидал от него какой-то команды.

– Чего смотришь? Выходи и открывай ворота, – приказал Павел.

Водитель осторожно вышел из машины и, постоянно оглядываясь на сидевшего в машине незнакомого мужчину, направился к воротам. Он что-то произнес в микрофон, и ворота, скрепя шарнирами, стали медленно открываться. В образовавшемся проеме Лавров увидел двухэтажное здание, в окнах которого горел электрический свет.

– Ремень есть? – спросил Павел водителя. – Сними его.

Водитель послушно исполнил приказ и, сняв брючный ремень, протянул его Лаврову. Он умело связал им руки водителя и приказал ему сесть на землю около ворот. Достав из-за пояса пистолет, он направился к дому. Павел успел пройти полпути, как сбоку от него ударила автоматная очередь. Пули, поднимая фонтанчики пыли, ударили около его ног. Это было столь неожиданно, что он не нашел ничего лучшего, как повалиться на землю. Вскоре он увидел стрелка, тот вышел из темноты и, держа автомат наизготовку, медленным шагом направился в его сторону. Павел лежал неподвижно, не подавая признаков жизни. Когда расстояние между стрелком и им сократилось метров до десяти, Лавров нажал на курок. Раздался едва слышный хлопок, и автоматчик, схватившись за прострелянную грудь, упал лицом вниз.

«Не я начал эту войну, – словно оправдываясь, подумал Павел. – Я только защищаюсь».

Он несколько раз перекатился по земле и оказался рядом с убитым охранником. Он подобрал с земли автомат и короткими перебежками устремился к дому. Дверь дома была открытой, и это насторожило Лаврова. Каждой клеткой своего тела он чувствовал опасность, которая поджидала его за этой дверью. Внутри его все задрожало в предчувствии смертельной схватки. Время для него снова потеряло физический смысл и стало вязким. Все происходящее было расчленено на какие-то кадры, которые, медленно меняя один кадр за другим, стали прокручиваться в его голове. Он снова пересек двор и, схватив водителя за ворот куртки, потащил его к дверям здания. Тот сразу понял, что задумал Павел, и закричал нечеловеческим голосом. Остановившись около двери, он буквально втолкнул водителя в раскрытую дверь. Тот не успел подняться на ноги, как его буквально срубила автоматная очередь. Прижавшись к стене здания, Лавров стал перемещаться вдоль него, надеясь обнаружить запасной выход. За углом здания он увидел дверь, осторожно толкнув ее, он сделал кувырок и оказался внутри помещения.

***

Пули ударили в стену, кроша их в щебень и пыль. Павел, не целясь, выстрелил из автомата в сторону стрелявшего. Пока в небольшом коридоре оседала пыль, ему удалось заскочить в одну из комнат. В дверь комнаты ударила очередь. Павел пригнулся и прижался к стене. Взгляд его упал на окно, на котором виднелась массивная кованая решетка.

«Похоже, они загнали меня в мешок, – подумал Лавров. – Вот она петля, из которой только один выход, это смерть. Интересно, сколько их? Пять, шесть человек?».

Кто-то из охранников заглянул в окно. Павел нажал на курок. Звук выстрелов глухо ударил по ушам. Кто-то за окном закричал и стал звать на помощь. Он успел сделать только один шаг, как к его ногам покатилась брошенная в окно граната. Он, словно во сне, схватил ее и швырнул в коридор. Взрыв с силой прижал его к стене. В ушах зазвенело, а перед глазами поплыли разноцветные круги. Из ушей Лаврова потекла кровь. Он упал на пол и медленно отполз в угол комнаты.

«Интересно, где они держат Марию? Наверняка, в одной из комнат на втором этаже. Странно все это как-то. Перестрелка, взрывы и никакой милиции. А впрочем, это даже к лучшему», – решил он.

Павел отстегнул магазин и увидел, что он пуст. Отложив в сторону ненужный автомат, он достал пистолет и, убедившись, что в магазине еще есть патроны, вставил его в рукоятку пистолета. Пересилив себя, он подполз к двери и выглянул в коридор. В дальнем его конце он увидел силуэт человека в черной куртке. Он плавно нажал на спуск пистолета. Человек дернулся и, словно куль, упал на пол.

«Где же лестница? Наверное, где-то в середине коридора», – подумал он, рассматривая пустой коридор.

– Эй! Ты еще живой? – раздалось откуда-то сверху. – Предлагаем тебе сдаться. Ты все равно отсюда не выйдешь живым. Зачем тебе лишние жертвы?

– Отдайте мне девушку. За это я подарю вам всем жизнь, а иначе убью.

– А, ты поднимись и забери ее, – выкрикивал все тот же человек. – Давай, мы ждем тебя.

Лавров осторожно вышел из двери и, оказавшись во дворе базы, двинулся вдоль стены. Он остановился около мужчины, лежавшего под окном. Его пуля угодила в голову и снесла ему половину черепа. Павел поднял с земли ружье и, сунув пистолет за пояс брюк, двинулся дальше. Все окна первого этажа оказались укрепленными решетками, что делало невозможным проникновение в помещения через окна. Свернув за угол, Лавров увидел дерево, ветви которого чуть ли не лежали на крыше. Закинув ружье за спину, Павел полез на дерево. Через минуту-другую он уже был на нем и стал медленно перебираться на кровлю. Оказавшись на крыше здания, он двинулся в сторону, где виднелся выход с чердака. Открыв дверь, он оказался на чердаке здания, где было настолько темно, что он, сделав всего один шаг, уперся вытянутой рукой в деревянную балку.

«Здесь можно просто сломать шею в этой темноте», – подумал он, шаря рукой впереди себя.

Стараясь не шуметь, он сделал еще несколько шагов и остановился в нерешительности. Похлопав себя по карманам брюк, он достал спички и зажег одну. Спичка ярко вспыхнула, осветив помещение чердака. Заметив в дальнем конце люк, Павел направился к нему. Остановившись около люка, он потянул его на себя. Люк сначала не поддавался, но затем дверца слегка скрипнула и открылась.

***

Металлическая лестница круто уходила вниз и растворялась в темноте коридора. Лавров осторожно спустился и, взяв ружье наизготовку, медленно двинулся вдоль коридора, готовый открыть огонь во все, что встанет у него на пути. Поравнявшись с первой дверью, он на минуту замер. За дверью было тихо. Он успел сделать всего один шаг в сторону, как дверь резко отворилась, и в проеме показалась фигура мужчины. Она была такой большой, что практически закрывала весь проем. Последнее, что запомнил Павел, было испуганное лицо мужчины. Лавров нажал на курок, и восемь картечин вонзились ему в грудь. Он попытался зацепиться своими большими руками за косяк двери, но удар картечи был настолько сильным, что тело буквально влетело в комнату. По коридору поплыл запах сгоревшего пороха. Павел передернул затвор ружья. Медная гильза со звоном упала к ногам и покатилась вниз по лестнице, звеня, словно колокольчик.

«В какой комнате находится Мария?», – подумал Лавров, двигаясь вдоль длинного коридора.

Чтобы не гадать, он набрал воздух в легкие и громко выкрикнул ее имя. Не успел он поравняться с одной из дверей, как ее массив пропорола автоматная очередь. Пули, словно гвозди, впились в противоположную стенку, окутав коридор пылью.

– А, а!!! – истошно закричал Павел, имитируя ранение.

– Ну что, не нравится, солдатик? – услышал он уже знакомый мужской голос. – Погоди немного, сейчас совсем протянешь ноги.

Лавров снова громко застонал. Он услышал ехидный смех и грузные шаги, которые направлялись к двери. Шаги стихли. Павел поднял ствол ружья на уровень груди и нажал на спуск. Картечь легко прошла через деревянное полотно двери, оставив в ней дырки. За стеной что-то грохнулось. Он не спешил открывать дверь, так как не исключал аналогичную хитрость со стороны своего противника. Только когда по полу стала растекаться лужица крови, Павел поднялся и приоткрыл дверь. За ней лежало тело мужчины, рядом с ним на полу валялся автомат Калашникова.

– Мария! – закричал Павел. – Мария! Где ты?

В коридоре было тихо. Проверив все помещения на втором этаже и, не обнаружив в них девушку, Лавров спустился на первый этаж. Павел шел по коридору, проверяя одно помещение за другим, но все они оказались абсолютно пустыми. Выйдя из здания, он направился к воротам, за которыми стояла автомашина. Открыв дверь машины, он схватил телохранителя Авдеева за грудки и сильно тряхнул его.

– Где девушка? – закричал он в лицо охранника. – Где Мария? Если ты сейчас мне не скажешь, где она, я убью тебя прямо здесь!

– Я не знаю, где она, – закричал от испуга телохранитель. – Ее здесь никогда не было. Почему ты решил, что она здесь?

– Мне об этом сказал твой шеф!

– Неужели ты не понял, что это была самая обычная ловушка. Здесь просто была засада. Шеф отлично просчитал тебя и знал, что ты бросишь все и обязательно ринешься сюда, чтобы спасти ее.

Лавров метнулся обратно в здание. Увидев в одной из комнат телефонный аппарат, он бросился к нему. Набрав номер Марии, он стал ждать ответа.

– Слушаю, – услышал он заспанный голос Марии. – Кто это? Говорите же!

Павел положил трубку. Лоб его был мокрым от выступившего пота. Он достал из кармана носовой платок и вытер им пот.

***

Оставив раненого телохранителя у ворот базы, Павел сел в автомобиль и помчался в сторону дома. Сейчас, когда все документы на размещенные в банках ценности и явка с повинной Авдеева лежали у него в кармане, он понял что все, что произошло с ним до этого вечера, было лишь цветочками, так как ягодки были еще впереди. Именно теперь он становился объектом непосредственного интереса со стороны генерала Медведева.

«Сегодня генерал получит информацию о гибели полковника Авдеева. Первое, что он обязательно сделает, это наведет справки о его телохранителе, через которого узнает, что мне удалось получить на руки все эти счета. Теперь объектом его охоты станет он. Через людей Авдеева он узнает, где я жил и с кем дружил, а это значит, что Мария может стать разменной монетой в этой игре», – подумал он, выезжая на один из московских проспектов.

Мимо него промчалась милицейская автомашина с проблесковым маячком. Неожиданно машина сбросила скорость и стала прижимать его к бровке тротуара. Лавров удивленно посмотрел на сидевшего в автомашине сотрудника милиции, который знаком руки приказывал ему остановиться.

«Что делать? Останавливаться или нет? – размышлял он, улыбаясь сотруднику милиции. – Если не остановлюсь, они устроят за мной погоню и передадут машину в перехват. От всей милиции не спрячешься».

Машина Павла вильнула в сторону и остановилась у бровки. Недалеко от нее остановился и милицейский седан. Из него вышел старший лейтенант милиции и направился к его машине.

– Нарушаем? – спросил он Лаврова. – Нехорошо. Вы что думаете, если в городе раннее утро, то можно делать все, что вы хотите? Предъявите ваши документы.

Павел сунул руку в карман и, достав из него водительское удостоверение, вложил его в служебное удостоверение и протянул документы сотруднику милиции. Тот осторожно взял документы в руки, словно это были не бумаги, а что-то другое, опасное для его жизни, и медленно открыл служебное удостоверение. На лице милиционера за секунду, что он читал документы, пробежало все, от удивления до какого-то непонятного ужаса.

– Извините, товарищ майор, – пролепетал он, – скажите, пожалуйста, почему у вас водительское удостоверение выписано на одну фамилию, а служебное удостоверение на другую. Давайте, проедем в отдел милиции и там разберемся.

– Ты что, старший лейтенант, упал что ли? Или ты, может быть, еще не понял, что я в шестом часу утра оказался здесь не для того, чтобы покататься по проспекту? Ты сейчас поедешь в контору со мной и там попытаешься разобраться, почему у меня разные документы. Там тебе все это подробно и объяснят. Если не поймешь, потом долго будешь вспоминать этот день, проспект и остановленную тобой машину.

Сотрудник милиции явно был в растерянности. Он не знал, что делать дальше, везти этого Лаврова-Сорокина к себе в отдел или отпустить. Проблем он явно не хотел и, посмотрев по сторонам, молча, вернул документы Павлу.

– В следующий раз будьте внимательнее на дороге, товарищ майор. Не нужно нарушать правил ПДД, если вы и на работе. Они едины для всех, в том числе, и для вас.

– Спасибо за нравоучение, – произнес Лавров, пряча документы в карман куртки.

Он нажал на педаль газа, и машина помчалась дальше.

***

– Мария! Тебе и твоей матери нужно срочно уехать из Москвы. Так сложились обстоятельства, что я невольно втянул вас в эту историю.

– Павел! Я ничего не понимаю. Какая история и почему мы должны куда-то выезжать? Ты же знаешь, что мама у меня больная и самостоятельно передвигаться не может. Это первое, а второе, не нужно свои проблемы перекладывать на нас.

Лавров замолчал. Сейчас в нем боролись два человека, один из которых хотел рассказать этой не чужой для него девушке все, в том числе и о деньгах, счета которых жгли ему грудь. Второй же человек думал совершенно по-другому.

«Что ты делаешь, Лавров? Если ты сейчас ей расскажешь все, то ты невольно втянешь ее во все свои дела, а это значит, что ты невольно сделаешь ее заложником всех своих действий».

Он внимательно посмотрел на Марию, не зная, какое принять решение.

– Ты знаешь, Мария, – произнес он, вынимая бумаги из кармана куртки, – вот в этих счетах банков и кроется вся опасность. Здесь счета на миллионы долларов США. Эти деньги были похищены у нашего государства, а я отобрал их у похитителей. Сейчас, они попытаются вернуть их обратно, и мое знакомство с тобой грозит тебе большой опасностью. Эти люди из-за денег не остановятся ни перед чем. Они попытаются уничтожить всех, кто хоть каким-то образом знает об этом.

– Погоди, Павел! Но причем здесь я и моя мама. Мы ничего об этом не знаем и не хотим знать. Это твои проблемы, а не наши.

– Ты права, это действительно только мои проблемы. Но они, к сожалению, этого не знают.

Он замолчал и снова посмотрел на Марию.

«А, может, все это бросить, отдать деньги генералу Медведеву и зажить мирно? Похоже, этого хочет и Мария. Что же ты молчишь, Лавров? Тебя, похоже, терзает то, что они все в крови? А, может, то, что эти деньги принадлежат государству, а не генералу? Так решай же быстрее, что ты все медлишь!».

Словно прочитав его мысли, Мария тихо произнесла:

– Что ты намерен делать с этими деньгами? Не возьмешь ведь ты их себе? Нужно срочно отдать их государству. Пока эти люди будут считать, что они у тебя, покоя не будет.

– Ты права, Мария. Но как это сделать? Я ведь тоже тогда думал, что все эти деньги перейдут государству, но они неожиданно прилипли к рукам преступников, одетых в государственные мундиры.

В комнате повисло молчание. Неожиданно глаза Марии заблестели, словно два бриллианта.

– Вот что нужно сделать. Нужно написать письма генеральному прокурору России, президенту, управляющему государственного банка и министру внутренних дел, председателю федеральной службы госбезопасности. Все эти лица будут знать об этих деньгах и тогда никто не рискнет прибрать их к своим рукам. Что ты думаешь об этом?

– Наверное, ты права, другого выхода у нас нет. Но как их передать? Кто меня пустит к председателю правления госбанка?

– Сейчас я напечатаю письма, а потом мы подумаем, как это все провернуть.

Она села за печатную машинку. Ее тонкие музыкальные пальцы уверенно побежали по клавиатуре. Напечатав письма, она протянула их Павлу. Он быстро подписал их и положил в карман куртки.

– Ты знаешь, я постараюсь пройти в банк по другим документам. Они у меня есть. Если не получится пройти к управляющему, передам все это его секретарю. Я думаю, что это единственный выход. Управляющий узнает об этом дня через два, не раньше, поэтому нам нужно будет где-то отсидеться. Поэтому, пока у меня есть машина, ты собери мать, и я вас отвезу, куда ты скажешь.

Прошло минут тридцать, прежде чем они втроем вышли из подъезда. Мать Марии удивленно посмотрела сначала на Павла, а затем на машину.

– Наталья Григорьевна, садитесь, пожалуйста, – открыв дверь машины, предложил ей Лавров.

Он видел, как исказилось от боли лицо пожилой женщины, как трудно давались ей все эти усилия. После того, как они усадили ее, в машину села и Мария.

– Куда? – коротко поинтересовался он у Марии.

– В Подольск. Там у мамы живет ее двоюродная сестра.

Машина выехала со двора и помчалась по улице.

***

– Ты, Мария, на работу не ходи. Я думаю, что они, наверняка, знают, где ты работаешь. Так что посиди сегодня здесь с матерью, а я отправлю все это по адресам, а потом вернусь к вам. Прошу тебя, ты только никому не говори, где ты. Никому, поняла?

Она, молча, кивнула. Накинув на себя куртку, он вышел из дома и направился к машине. Не доходя до нее метров десять, Павел остановился. Около машины стояли два сотрудника ГАИ и внимательно осматривали автомобиль.