Вся жизнь – игра! Актёрские байки и истории

Плагиатор

Во время съемок фильма «Вертикаль» Высоцкий написал несколько альпинистских песен. С одной из них связан забавный эпизод. Режиссер Станислав Говорухин несколько дней отсутствовал, куда-то уезжал по делам, а когда вернулся, то первым делом зашел в номер к Высоцкому и никого там не обнаружил. Он увидел на кровати какие-то исписанные листки, заглянул и прочел слова только что написанной песни: «Мерцал закат, как блеск клинка…»

Перечитав эти строки раза два, Говорухин уже знал их наизусть. Он спустился в холл гостиницы и увидел Высоцкого, который сидел в буфете с гитарой, в окружении нескольких актеров. Не успели поздороваться, как Высоцкий похвастался, что написал великолепную песню для фильма и готов ее исполнить.

– Ну давай, – согласился Говорухин, который уже задумал розыгрыш. Высоцкий ударил по струнам и запел: «Мерцал закат, как блеск клинка…»

Не успел он пропеть и трех строк, как Говорухин прервал его:

– Да ты что, Володя! Ты шутишь… Это же известная песня, ее все альпинисты знают…

– Да не может быть! – не поверил Высоцкий.

– Как не может быть? Там дальше еще припев такой будет:

Отставить разговоры,Вперед и вверх, а тамВедь это наши горы,Они помогут нам…

– Точно … – растерянно сказал Высоцкий. – Ничего не понимаю… Слушай, может быть, я в детстве где-нибудь слышал эту песню, и она у меня в подсознании осталась… Эх, какая жалость!..

– Да-да-да! – подхватил Говорухин. – Такое бывает довольно часто…

Но, увидев вконец расстроенного Высоцкого, во всем признался.

Родственнички

В начале века весьма известным в России гастролером был актер Мамонт Дальский. Слава его была несколько скандальной, он вечно попадал во всевозможные истории и устраивал дебоши. Как-то пришлось ему гастролировать в одном из городков на Украине. Он должен был выступить в роли Гамлета.

Спектакль был готовый, мизансцены незамысловатые, а потому не было ни одной репетиции. Как и полагается, в самом начале представления на сцене появился артист, изображавший тень отца. И он заговорил с сильным малороссийским акцентом:

– Хамлэту, сынку мий!

Услыхав такое, Мамонт Дальский взглянул на публику и сказал:

– А ну вас на х.. с такой родней.

После этого он повернулся и ушел со сцены.

Мотором!

Иногда на ровном месте, из ничего, возникает казус. Лена Проклова рассказывала. Снималась она где-то в

Средней Азии. Прекрасный сценарий, серьезный режиссер, великолепные партнеры. Все хорошо. Одна неприятность: режиссер, после долгих репетиций, обсуждений, разъяснений, вместо обычного «мотор», громко и грозно кричал: «Мотором!» и все репетиции, вся подготовка – насмарку.

Артисты проговаривали текст, стараясь не смотреть в глаза друг другу, чтобы не рассмеяться.

Пора валить!

Буквально вскоре после так называемой Революции, в мастерскую Коровина заявляется порядком растерянный Шаляпин:

– Меня обязали выступить сегодня перед конными матросами… Скажи мне, ради Бога, что такое конные матросы?

– Не знаю, что такое конные матросы – мрачно ответил Коровин, – но уезжать отсюда надо…

Кто виноват?

Однажды М. шел с Акимовым по одной из лестниц в Театре Комедии. Там было полутемно, и М. спросил главного режиссера:

– Николай Павлович, почему у вас половина лампочек не горит?

Акимов резко повернулся к нему и сказал:

– Не я, не я разгонял Учредительное собрание.

Подложили

Сентябрь 39-го года. Михаил Зощенко и Юрий Олеша сидят в "Национале". Беседуют. Подходит общий знакомый и трагическим шепотом сообщает: "Только что умер гениальный исполнитель роли Ленина – Борис Щукин".

За столиком воцаряется молчание, а подошедший продолжает:

– И знаете, как он умер?

– Как? – спрашивает Олеша.

– С томиком Ленина в руках!

Пауза и резюме Зощенко:

– Подложили…

Где лучше?

После путешествия в Америку Акимов делился своими впечатлениями в Доме искусств. Стали расспрашивать. Среди заданных ему вопросов был такой:

– Где актеры живут лучше – у нас или в Америке?

И он ответил:

– Плохие актеры живут лучше у нас, а хорошие – в Америке.

Критические дни

Ленинградский актер Алексей Севостьянов, человек солидный и импозантный, любил, как это ни странно, вышивать гладью. Этому занятию он отдавался всей душой и любил похвастаться своими достижениями. Однажды он показывал свою вышивку артисту Сергею Филиппову.

– Вот, погляди, как мне удался лиловый цвет! – басом хвастался Севостьянов, тыча пальцем в шитье. – Вот он начинается с бледно-лилового, потом переходит в фиолетовый, а потом постепенно, мягонько, нежно – в бледно-голубенький…

Филиппов слушал-слушал, а потом не выдержал и говорит:

– Скажи, а у тебя бывают критические дни?

С. Филиппов

Недосягаемая нота

В Малом театре был когда-то артист Живокини – большой такой, басовитый, полный серьезного уважения к своей персоне. В концертах выходил на сцену и говорил о себе в третьем лице приблизительно такой текст: «Господа, внимание! Сейчас с этой сцены будет петь артист Живокини. Голоса большого не имеет, так что какую ноту не возьмет, ту покажет рукой!»

Находчивый гонец

Как правило, актеры в театре не учат наизусть тексты, которые по роли можно читать с листа. Иногда это обстоятельство играет с ними злую шутку. Так, в одном спектакле на сцену вбежал гонец и передал королю письмо со словами:

– Ваше Величество, вам письмо!

Король разворачивает свиток и – о, ужас! – текста там нет (коллеги подшутили). Но артист был опытный, поэтому, возвращая свиток гонцу, сказал:

– Читай, гонец!

Актер, исполняющий роль гонца, тоже был не лыком шит и вернул письмо королю со словами:

– Неграмотен, Ваше Величество!

О слабости

Однажды в Киеве Олег Даль сидел в кафе. Одна из поклонниц его таланта как бы случайно подсела за соседний столик. Покашляла, желая привлечь внимание артиста, но тот не реагировал, продолжал пить пиво.

Через некоторое время поклонница решила действовать более открыто и уронила сумочку. Видя, что артист опять не реагирует, она воскликнула громко:

– Ой, я сумочку уронила!

Тогда Олег Даль повернулся к ней и мрачно сказал:

– Дорогая, моя слабость – не женщины, а пиво!

М. Прудкин

Призрак Станиславского

Марк Исаакович Прудкин – актер, всю жизнь проработавший во МХАТе, еще со Станиславским и Немировичем-Данченко, однажды сказал, что когда сцену пересекает призрак Станиславского, значит, спектакль удастся. Сам артист видел призрак своего учителя десятки раз.

С ним однажды случилась история, которая чуть не стоила ему жизни. Шла репетиция спектакля "Живой труп". Репетировал Анатолий Васильевич Эфрос. И вдруг в одной из сцен, откуда-то сверху до Прудкина донесся до боли знакомый окрик: "Не верю!" Этот голос не принадлежал Эфросу, у него были совершенно иные интонации и другие методы работы с актерами. Прудкин остановился и начал испуганно озираться по сторонам. "Что случилось?" – спокойно спросил Эфрос. "Кажется, я что-то не так делаю, – растерянно произнес Марк Исаакович. – Можно пройти еще раз?". И вновь резкий окрик: "Не верю". Эфрос объявляет перерыв. Прудкин всерьез думает, что он заболел, иначе откуда эти слуховые галлюцинации. Понимая, что что-то не то, Прудкин решает сыграть этот кусок иначе.

После перерыва эту сцену прогоняют еще раз. Прудкин выходит на сцену, с минуты на минуту ждет окрика, его не происходит. Вместо этого аплодисменты из зала, и от режиссерского столика бежит к сцене Эфрос: "Браво, Марк Исаакович".

Позже выяснится, что Прудкин действительно играл не так, как хотелось бы Эфросу, но режиссер не посмел давать указания старейшему актеру МХАТа, боясь обидеть его. Он был уверен, что Прудкин сам поймет и сыграет так, как нужно.

Эфрос был единственным человеком, которому Прудкин признался о резком окрике "Не верю". "Значит, нам сам Константин Сергеевич помог", – без всякой иронии сказал режиссер.

Грустная констатация

Рассказывают, что однажды Марк Прудкин, находясь уже в преклонном возрасте, по какому-то делу заехал в загородный дом к одной знакомой. Время было довольно раннее, и знакомая, выйдя к нему в халате, сказала:

– Вот видите, ради вас я встала с постели…

– К сожалению, ради меня уже не ложатся в постель, – грустно заметил старый артист.

Мудрость

Рассказывают также, что Марк Прудкин любил повторять:

– Тяжело быть стариком, но никто, к сожалению, не придумал иного способа прожить долго.

И. Ильинский

Пять рублей и – до свидания

Рассказывает жена Игоря Ильинского Татьяна Еремеева:

«…Его долго уговаривали вступить в партию. В райкоме часто интересовались, почему Ильинский не в партии? Он всегда отвечал: «Я верующий». Он действительно часто ходил к храму Нечаянной радости. Он сдался, когда стали его убеждать: скольким людям он поможет! Когда он несколько раз посидел на партийном собрании, то сказал:

– Танюша, я несчастный человек, мне так не нравится все, что там происходит. Я хочу выйти из партии.

Его удержало только то, что его сын поступал в иняз. С тех пор его оставили в покое: «Я вношу свои пять рублей и до свидания».

Чтобы знали

В Малом театре ставили бездарную пьесу Михаила Алексеева «Ивушка плакучая». Понимая, что спектакль получается провальным, собрали совет, чтобы решить, что можно поменять. Слово взял Игорь Владимирович:

– Не надо ничего переделывать, надо оставить все как есть. Как в Сталинграде оставили дом Павлова. Чтобы все знали, во что превратился Малый театр

.

Похоронный агент

Когда умер друг Игоря Владимировича художник Василий Камарденков, его жена попросила помочь похоронить мужа на Новодевичьем кладбище рядом с родителями. Ильинский идет к директору кладбища и спрашивает: «Скажите, когда я умру, я имею право лежать на вашем кладбище?» «Ну что вы, конечно». «Тогда вместо меня похороните Камарденкова». И представьте, его хоронят на мемориальном кладбище.

Умирает Самуил Яковлевич Маршак. Ильинскому звонит вдова Мария Андреевна и просит помочь похоронить на Новодевичьем. История повторяется. Игорь Владимирович идет к уже знакомому начальнику и, хитренько прищурившись, спрашивает: «Я имею право на Новодевичье?» «Конечно, конечно». «Тогда похороните вместо меня Маршака».

Когда умер сам великий актер, его похоронили на Новодевичьем, где уже лежали его друзья. Не надо ничего переделывать, надо оставить все как есть. Как в Сталинграде оставили дом Павлова. Чтобы все знали, во что превратился Малый театр.

М. Пуговкин

Дебют

Про дебют Михаила Пуговкина в фильме «Дело Артамоновых» (1941) исполнитель главной роли актер Михаил Державин (отец известного ныне актера Театра сатиры Михаила Державина) сказал своему сыну: «Знаешь, вот этот парень, он будет знаменитым и любимым. Может, он будет ходить в галошах всю жизнь, но знаменитым он будет».

Я артист

Когда началась война, Михаил Пуговкин прибавил себе год и ушел на фронт. В 1942 году он получил ранение в ногу, началась гангрена, Михаила готовили к ампутации. Тогда он попросил главного хирурга полевого госпиталя: «Доктор, нельзя мне без ноги, я же артист!» Врач на свой страх и риск отказался от ампутации. Лечение длилось долго, но болезнь отступила.

Гонец

Когда в 1944 году снимался фильм «Свадьба», в котором принимали участие Фаина Раневская, Эраст Гарин, Зоя Федорова, Алексей Грибов, Осип Абдулов и другие мэтры нашего кинематографа, Михаил Пуговкин оказался самым молодым и частенько оказывался в роли «гонца». По этому поводу Михаил Яншин шутил: «Не знаю, Миша, какой из вас выйдет актер, но „гонец“ из вас просто гениальный!» Время показало, что актер тоже не плохой.

Званый обед

Как-то Михаила Пуговкина пригласили на большой обед. Семья оказалась гостеприимной, но чересчур болтливой. Все собравшиеся желали пообщаться с Пуговкиным, отвлекая его, просили что-нибудь рассказать, короче говоря, артист встал из-за стола, так толком и не пообедав. Хозяйка, провожая Пуговкина на прощание сказала:

– Приходите когда-нибудь к нам еще обедать…

– С удовольствием, – язвительно отвечал Пуговкин. – Хоть сейчас!

П. Кадочников

Муж и отец

На «Ленфильм» для съемок комедии «Укротительница тигров» из жизни цирка сразу пригласили дрессировщицу Маргариту Назарову. Ей предстояло не просто заменить Людмилу Касаткину в отдельных эпизодах, но и по ходу картины провести с тиграми целый аттракцион. Во время съемок эпизода схватки за дверь (тигр старался лапами открыть ее, Кадочников с другой стороны из всех сил сдерживал напор) укротительница тревожилась:

– Павел Петрович, уберите лицо подальше, Пурш может задеть вас!

Оператор кричал совсем другое (этот киношный народ всегда думает об удачном кадре и никогда – об опасности):

– Кадочников, дайте лицо ближе к тигру, вы выходите из кадра! Кадочникову предлагали дублера, но он отказался, только сказал задумчиво:

– Не забудьте, у меня жена и дети.

Каравай

В фильме «Иван Грозный», снимавшемся в Ташкенте в разгар Отечественной войны, была запланирована сцена, в которой герои Николая Черкасова и Павла Кадочникова сидят за столом, а на столе – каравай хлеба. Голодные актеры еще во время репетиций ловко выщипали мякиш через маленькое отверстие, повернутое от камеры. Наконец начали снимать, и тут оператор Эдуард Тиссе с ужасом заметил, что их каравай сдувается, как воздушный шарик, и превращается в лепешку. Второго каравая в военном Ташкенте не нашли. От сцены пришлось отказаться.

«Тяжеловато танцует…»

Павел Кадочников стал знаменитым после выхода на экраны фильма «Повесть о настоящем человеке». В фильме есть эпизод где герой Кадочникова летчик Маресьев танцует с Целиковской на протезах. Для того чтобы почувствовать подлинные мучения своего персонажа, актер потребовал прикрепить ему на ноги настоящие протезы. И снимался в них. Высшей похвалой считал укоризненную фразу настоящего Маресьева: «Тяжеловато танцует…»

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.