Нюх потеряла. Хроники одного карантина

***

Дежурство и распорядок, знакомые  с детства, вновь помогли нам избежать бытовых конфликтов: по хозяйству все было понятно. Дежурили все: мама в понедельник, во вторник средняя сестра, я дежурила в выходные, так как в рабочие дни не успевала, готовили даже старшие дети-подростки.

Мы распределялись и на прогулки с младшими детьми. Благо у родителей есть придомовая территория.

В магазины мы практически не ходили – заказывали доставку продуктов раз в две недели.  Раз в неделю по очереди ходили до ближайшего магазина в полной экипировке (масках, перчатках), просто чтобы развеяться.

Все работало как часы: были завтраки, каши, как положено по детскому режиму, затем прогулки, активные игры, обед, часовой сон, полдник, снова игры, прогулки, ужин. Вечером каждый день мылись полы в доме – чтобы всегда было чисто, опять же, потому что были маленькие дети. Это очень помогло нам жить в ритме. А ритм помогал жить… Мы каждый день менялись, каждый день у нас были свежие обеды, ужины и чистый дом. Нам некогда было выяснять отношения: каждый был при деле, каждый был занят. Кроме того, каждую неделю я на два дня уезжала на съемки интервью в Екатеринбург, а остальную неделю работала из дома.

Бизнес мужа сестры пришлось закрыть: в Перми ввели очень жесткие ограничения. Сама сестра, Надя, сидела в декрете. Папу вывели с работы, мамин детсад не работал. Как и ожидалось, я осталась единственным работающим человеком, несмотря на пандемию, потому что у меня было несколько проектов: видео, журналистских, в том числе я писала интервью. Моя работа никаким образом не приостановилась.

Чтобы как-то отдыхать друг от друга и немного менять обстановку в доме, я предложила папе ездить со мной на съемки. Это было хорошим решением: пока папа рулит, я могу работать в машине.

В Перми были очень жёсткие меры по самоизоляции. Люди с улиц попросту пропали. Их не было видно. Кардинально иная картина была в Екатеринбурге. Когда мы приехали, на улице было полно людей. Они свободно гуляли, по большей части совсем без масок. Показалось, что мы приехали из какой-то резервации в очень свободный от пандемии город. Папа даже засобирался тоже пойти погулять, но я его не отпустила: ему шестьдесят, и я переживала, что он в группе риска.

Я забрала по дороге оператора. Мы оба были в масках и перчатках, и на съемках клиент очень сильно смеялся над нами по этому поводу. Снимали мы в торговом центре, который был закрыт для посетителей, но там находился офис нашего заказчика, и потому на съёмки нас пустили по договорённости с администрацией.

***

Немного жуткое впечатление представляют пустые ТЦ, что и говорить. В Екатеринбурге их огромное количество, и там постоянно толпы людей. И когда эти махины стоят пустыми – света нет, тёмные коридоры, закрытые стеклянные двери бутиков – все это напоминает апокалипсис из западных фильмов-катастроф. Сложно было поверить, что это не кадры из киноленты, а реальная наша действительность. И, конечно, до последнего была надежда, что это скоро закончится, и мы вернемся к привычной жизни, потому как все эти маски, перчатки, антисептики начинали раздражать. С другой стороны, я никак не могла понять, почему в Екатеринбурге люди вообще не верят в серьезность происходящего и не принимается никаких «ограничительных мер».

В тот же день мы вернулись в Пермь. Пока я работала, папа выспался и предложил ехать обратно. Все-таки работать в паре оказалось продуктивно.

Вернулись – и снова выступление президента.  И вновь родители с нетерпением ждали, что же объявит глава государства. Было 8 апреля. Путин заявил, что Россия не раз проходила через серьезные испытания: страна справилась с печенегами и половцами, «победим и эту заразу коронавирусную». Побеждать заразу он решил с помощью поддержки бизнеса, который будет сохранять рабочие места. Мама не сильно впечатлилась метафорами про печенегов и половцев, но вроде воспряла духом.

Взяла у брата денег в долг, чтобы выплатить сотрудникам зарплату, и начала разбираться, какие бумаги нужны для оформления кредита. Чем больше она во всю эту бумажную волокиту погружалась, тем больше понимала, что дело идёт к закрытию сада. Кроме того, частные детские сады без лицензии по региональным документам, нашлепанным бездумно краевыми чиновниками, не попадали под новые меры поддержки. Я попробовала выдумать какой-то выход – уж очень сильно мам любила свой сад, и предложила ей написать коллективное письмо губернатору. Связалась с коллегами в местных СМИ, для того чтобы обращение было опубликовано и привлекло внимание властей. В чатике владельцев подобных центров по уходу за дошколятами мама кинула клич «Кто за?». Мы составили обращение. Мама отправила его в чат нелицензионных частных садов края. Последовали долгие и жаркие споры, что «это» ни к чему не приведёт, я предложила прекратить пустую перепалку и все же попробовать найти выход.

Мама с каждым аргументом коллег, все больше теряла надежду на помощь от государства. Тогда мы пошли на хитрость. Документ должен был быть подписан всеми. Мы поступили так: каждая подписала, а потом мой муж с помощью фотошопа объединил все подписи под обращением. А иначе собрать эти подписи не было никакой возможности. Мы вообще не выходили из дома, и чётко соблюдали все меры изоляции. Нам даже еду (мясо, птицу, рыбу, овощи), как я уже писала, привозили раз в две недели, так сказать, оптом: мама заказывала провиант для дома в той же фирме, что и в детсад. И это было такое необычное ощущение полной несвободы, к которому сложно было привыкнуть. И потому я думала, что ездить по адресам и собирать подписи не вариант.

 Единственно логичное решение в данных условиях оформить документ – использовать виртуальные средства. При этом никого никто не обманывал. Помощь действительно была нужна. Правда, это ничего не поменяло. Активистов чиновники отправили читать нормативные документы и сверять ОКВЭДы4, которые вроде подходили, а вроде и нет.

У мамы совсем опустились руки. Ещё один вариант хоть как-то остаться на плаву – написать арендатору о снижении аренды. Мама была против. Ни средняя сестра, ни папа не могли её переубедить. Я попросила поговорить с мамой свою лучшую подругу, у которой один из бизнесов как раз сдача в аренду помещений, также она сама арендовала площади. Подруга поговорила с мамой, прислала ей пример того, как пишет запросы она. Мама долго еще собиралась с духом, она вообще очень долго доходит до каких-то вещей, сначала принимает предложения в штыки, оправдывается темпераментом флегматика – «долго доходит, как до жирафа». В общем, оплот недоверия пал, мама все же написала письмо с просьбой снизить плату за помещение. И арендатор пошёл ей на встречу – на шее у мамы остались зарплаты работникам и счета за коммуналку.

***     

Мы прожили почти месяц у родителей. Я готовила борщ, рыбу, рис, варила компот, – в общем, все как полагается в день дежурства, и как-то мама, разбирая посудомойку,  сказала: «Мы уже месяц живем и ни разу не поссорились». И на самом деле, это было большим для всех нас достижением. Ну и для меня, в первую очередь. Вообще всегда считается, что причиной конфликтов являюсь я. Собственно, я их провоцирую. И, думаю, родственники правы. Я просто вообще не могу терпеть какое-либо на меня давление и попытки директивно заставить меня делать так, как кому-то хочется, без учёта моего мнения, – это приводит меня в бешенство.

Понятно, что в детстве я все делала «как говорили», всем во всем помогала, была очень послушной девочкой. Не дай Боже поперёк кому что сказать. Но к подростковому возрасту, начала показывать свое Я, чем всех очень удивила.

***

Самый одиозный случай произошел в Москве, куда мы семьей переехали из Казахстана, в очередное папино назначение. Переехали мы, когда мне было двенадцать. И попасть девочке из глубокой деревни «какого-то Сары-Озека» (именно так считали и учителя, и мои одноклассники) в сообщество «столичных звёзд», – непростое испытание. Под сомнение ставились и мои знания, и мои оценки, и то, как я одеваюсь. Меня обзывали палкой. А я просто была маленькой, худенькой, а мои сверстницы уже имели пышные формы. В 90-е быть худой было не модно. 

Помню, как хотела всем понравиться. Выпросила у родителей на день рождения красные лакированные с  аккуратным бантиком туфельки на маленьком каблучке. В день рождения заветный подарок я получила. С горем пополам  папа разрешил мне их надеть в школу. Конечно, маму, которая предложила надеть ботинки, а в школе переодеть туфли, я не послушала. Был ясный, теплый день. Удивительно теплый для апреля, плюс 24.

 Утром я, счастливая, отправилась в школу именно в этих туфельках. Но счастье мое было недолгим… дежурный учитель на входе не пустила меня: «Переодевай сменку!», – затормозила она меня. Я дерзко отказалась: «На улице сухо, в школе нет ковров, и потому не вижу смысла переодевать обувь. Ну и, кроме того, у моих родителей не было денег, чтобы покупать мне две пары туфель». Она все равно меня не пустила. Встала как цербер на моем пути. Я топнула ногой, закатила скандал и потребовала вызвать директора немедленно! За директором не пошли, но на уроки тут же меня пропустили. Свое право грызть гранит науки я отвоевала, но настроение было на нуле.

В общем, день моего четырнадцатилетия начался со скандала. Но на этом злоключения не закончились. Днем, вернувшись домой расстроенная, я попросила маму разрешить мне не ходить в музыкалку. Она жестко на автомате отчеканила: «Это еще что? Быстро в музыкалку на урок фортепиано! День рождения не повод прогуливать занятия и отдыхать!»

Без всякого настроения я поплелась на трамвайную остановку. Пока я ждала трамвай на тротуаре, напротив остановки решила припарковаться женщина на белой иномарке. Ехавший за ней мотоциклист, не смог вовремя отреагировать на маневр водителя и вывернул на тротуар. Я машинально отошла подальше. В это время пассажир белоснежного авто открыл дверь, начал выходить, мотоциклисту пришлось вывернуть еще круче, и в результате, меня, уже просто вжавшуюся от ужаса в стену дома, горе-мотоциклист зацепил своим рулем, продолжая движение, и протащил до перекрестка. Я  брыкалась, свалилась на асфальт, а чудо-гонщик просто уехал дальше.

Сидя на дороге,  я пребывала в состоянии шока. Куртка была разорвана, на коленях ссадины. Я психанула и, еле волоча ноги, страшно напуганная, с комком в горле (я вымолвить слова не могла) и с полными слез глазами, вернулась без сил и настроения домой. Благо идти было недалеко, дом находился рядом с остановкой.

С тех пор свой день рождения я не то, чтобы не люблю. Я его ненавижу!  Я старалась проскочить этот день незаметно, в привычных делах. Но ни один из новых праздников, как назло, не проходил без «приключений». Я стала встречать свой день рождения с молитвой: «Дай бог прожить, чтоб не убило».

***

Вот и в этом раз, на свое сорокалетие ничего хорошего я не ждала, праздновать никак не собиралась. Я забила день работой под завязку. В шесть утра с папой уехала в Екатеринбург на съемки. Папа переживал, что его не пустят в город, я же была спокойна: со всеми договорюсь, «если что».

Папа волновался неслучайно. Дело в том, что из Перми выезжать можно было, только имея при себе документ на дачу или документ с работы на передвижение. На въезде в Екатеринбург все было спокойно. Я высадила папу у своего дома, чтоб он отдохнул – вечером ему за руль, а сама уехала на съемку. Крутилась, как белка в колесе, чтоб везде успеть, готовая к тому, что что-то обязательно пойдет не так.

Съемочный процесс я обожаю. От людей, которых встречаю на съемках во время работы, я вдохновляюсь. Любые форс-мажоры, которые возникают в процессе, меня только «заводят» – мне нравится в суперкороткое время принимать срочные решения и быстро получать нужный результат. Это как головоломка, которую надо точно собрать. Собственно, так было и в этот день – сплошные головоломки, но я смогла со всем разгрестись и даже успела между съемками съездить на грим не для эфира, а просто, чтобы быть красивой.

***

Я не считаю себя красивой. У меня совершенно бледное лицо. Как чистый холст. Но стоит к нему прикоснуться профессиональному мастеру, и я преображаюсь. Гримеры всегда обращают внимание на мои крупные черты лица и, в отличие от меня, считают, что они очень выразительные. Большие глаза, не голубые или зеленые, а цвета морской волны, длинные ресницы, каждый раз слышу комплименты по поводу их длины и вопрос: «Что нарастила?» – и удивление, когда отвечаю: «Нет, свои». Крупный нос я с детства мечтала исправить, сделать пластику. Хорошо, что не сделала. Рот мне казался маленьким, губы чересчур пухлыми. Но все это, как выяснилось опытным путем,  достоинства, которые хорошо смотрятся в кадре.

Я маленького роста, сказать, сколько мне лет, проблематично. Как говорится, «маленькая собачка до старости щенок». И с возрастом это пословица мне стала нравиться. Больше 28-30 лет мне не дают.

Моя бывшая коллега по ТВ занимается сейчас тортами, я заранее сделала у нее заказ. В пять вечера уже стартанула обратно в Пермь, успев по дороге забрать красивущий торт. По дороге  обратно папа рулил,  я печатала материалы для другого проекта. И  в десять вечера, отправив последний текст,  мы заехали в Пермь.

***

На въезде в город была пробка. Стояло огромное количество ДПС с мигалками. Нам жезлом показали подъехать к посту. Я сразу включила видеозапись на телефоне: привычка журналистская сразу идти на конфликтные съемки с включенной камерой и писать все нон-стопом, потом при спорных ситуациях такие съемки помогали доказать, что СМИ ничего не переврали. Папа меж тем тихо шипел: «Выключи камеру».

Молодой человек попросил документы, разрешающие въезд в город. У меня было удостоверение журналиста, но разрешение я не распечатала. Папа уточнил, какие документы ему показать – на дачу или по работе. Полицейский попросил показать документы и у меня. Я показала пресс-карту, он попросил еще и справку. Я сказала, что пресс-карта имеет большую силу, чем справка. ДПС-ник сходил к своим коллегам, они что-то долго там обсуждали, но вернувшись, страж порядка, все же разрешил нам проехать. Видимо, решили не связываться, потому что на тот момент все эти запреты действительно имели сомнительную юридическую силу. Папа же сильно перенервничал, отругал меня за камеру. Я улыбнулась, поблагодарила его, что он все решил. Папа вообще человек, который может с любым, хоть с чертом, договориться и решить любой вопрос.

***

Так мы приехали домой. Я всех предупредила, что праздновать ничего не буду, привезу торт и попьем чай. Но. Все пошло не по плану.

Дома меня встретили дети, сестры, мама. Красиво накрытый стол, несколько букетов живых цветов. Старший сын сам замариновал мясо по своему фирменному рецепту, приготовил шашлык, нарезал овощи, зелень. Прям будто пикник. Мы душевно посидели. Сделали несколько общих фотографий. Такая у нас большая семья, оказалось… И ничего смертельно опасного в этот день, на удивление, не произошло. В тот вечер вернулось давно забытое ощущение, что день рождения – это чудесный день.

Глава 3. МАЙ «Расставила точки над I»

Так же чудесно, как и свой, я хотела отпраздновать день рождения младшего сына. Я вообще за то, чтобы дни рождения были невероятным праздниками. Такими, чтобы дети на всю жизнь сохраняли в душе эти чувства радости, счастья, бесконечной любви. А для младшего сына так особенно этого хочется. Он родился 9 мая. И уже четыре года это мой личный день Победы.

***

Хорошо помню то утро. Я точно не собиралась рожать 9 мая, хотя гинеколог сразу поставила именно эту дату. Вообще-то мы собирались со старшим сыном на Парад Победы. За пару дней до этого я, паникерша, была на приёме у врача, и мне сказали, что до 13-го точно буду ходить. Но в пять утра 9 мая что-то пошло не так. Я проснулась от того, что начали подтекать воды. Решила поехать в роддом сама, не будить мужа и сына. Собралась, вспомнила, что город перекрыт, рожать я должна была в клинике, которая находится в центре города – мало ли что.

Я дождалась семи утра, когда уже более-менее можно было будить парней, и попросила меня отвезти. Дозвониться до акушерки я никак не могла, но оказалось, что она меня уже ждала. Сказала, как чувствовала и прибежала. Я вообще каким-то чудом по жизни встречаю удивительных людей! Схватки никак не начинались. Акушерка предложила на всякий случай все подготовить для обезболивающего укола, но я отказалась.

И вот я лежу на этом родильном кресле, увешана датчиками, которые проверяют сердцебиение ребёнка, все хорошо. В руках мобильник с замерами времени схваток. Время 9:45. Ни-че-го. Позвонила подруга, мы с ней поговорили. Она посмеялась, что только я так могу: болтать во время схваток. В десять утра акушерка посмотрела меня и сказала, что процесс пошёл. А в 10:15 я уже натурально рожала. Акушерка опешила и побежала за врачами. Когда они вбежали, уже появилась головка, но было так больно, что, похоже было, я что-то сделала не так.  Врач сильно ругался и не верил, что это мои вторые роды. В результате, у малыша была гипоксия. Он родился и не плакал. Зато летели военные самолёты. Хорошо помню этот гул в тишине и то, как я все спрашиваю: «Где он, почему не плачет?». Мне не положили его сразу на живот. Я не знаю, сколько длились эти мгновения. Мне кажется, бесконечно долго, но тут акушерка, видимо, шлепнула его, и он заплакал.

Мне отдали ребёнка. Ненадолго. После дикого страха, я почувствовала облегчение. Потом зашили, перевели в палату. Что-то там у меня случилось с седалищным нервом, я не могла ходить первые дни. Мне помогала медсестра.

Человечек родился с большущими глазами, носиком пуговкой, ну вылитый гномик Вася из мультика. Приехал муж. Долго выбирали имя, так и не определились. Хотела-то я дочь и имя мальчику не придумывала, до последнего надеялась на чудо. Лишь однажды, когда сходила на оперу «Сатьяграха», так впечатлилась музыкой, что предложила имя Филипп.

***

Этот мальчик, казалось, вообще не спал, постоянно плакал, и к выписке из роддома я была ни жива ни мертва. Я вообще, видимо, за 9 месяцев не подготовилась морально к его появлению в моей жизни. Дело в том, что несколько лет назад я ушла от мужа и все собиралась переехать в другую страну с нашим на тот момент единственным сыном. Долго уговаривала дать разрешение на выезд. Получила. Мы решили мирно отпраздновать. И… после совместной ночи случился сюрприз в виде беременности Борисом. Я подумала, что это какой-то нам знак свыше, чтобы начать все сначала. 

***

Кажется, все радовались его рождению, кроме меня. На выписку приехали мои коллеги, подруги. Это было так неожиданно и приятно! Но малыш всех строго осмотрел. Он был вообще не похож на малыша. Очень серьёзный и вдумчивый взгляд. Голова вытянутая, как у инопланетянина. Я первое время его даже побаивалась. Имя сыну так и не могли придумать. Я никак не могла привыкнуть к тому, что у меня есть еще один мальчик.

Слава Богу, на несколько дней приехали родители. Сразу стало полегче. Устроили голосование по тому, как назвать. Думали Вася, Вова, Миша. Но решили, что будет Борис. Борец. 

И вот этот человек-кремень уже вырос. Болтает без умолку. Бесконечно похож на меня по темпераменту. И все время гнёт свою линию.

Я просто не представляю, что у меня был бы не еще один сын, а дочь.

***

На свой четвертый день рождения младший сын попросил в подарок … папу (он его не видел с конца марта).

Эти коронавирусные ограничения сильно нас вымотали. Так хотелось настоящего праздника с кучей подарков, шариков и веселыми играми с любимыми героями Бориса – Незнайкой и Кнопочкой. Договориться с аниматорами было непросто: они предлагали провести праздник онлайн и долго не соглашались  приехать к нам из страха, что «кто-нибудь снимет видео, отправит, куда следует, и нас всех оштрафуют». После долгих переговоров я все же убедила человека, что нет ничего криминального в том, чтобы приехать к нам в гости: праздник будет на заднем дворе, это частная территория, будут только родственники. Правда, уточнила, что нас целых пятнадцать человек.  Уф, Незнайка и Кнопочка нашлись.

Осталось главное – чтоб приехал муж. Он работает в СМИ. И как назло у него на работе случился карантин по ковиду. С заболевшими не контактировал, почему-то тест у него не взяли. Но я была против, чтобы он ехал без теста, так как боялась за родителей: ведь Коля может болеть бессимптомно и случайно привести эту заразу. Надо было срочно сдать тест. Только минимальные сроки для получения результата теста – три дня. И даже, если он сдаст, он не успеет получить результат до 9 мая.

Ковид заставляет шевелиться мозг активнее, быстрее и гибче. Надо было придумать, найти возможность. Сто процентов. Иначе все эти приготовления коту под хвост. И решение нашлось. Как говорят, не имей сто рублей, а имей сто друзей.

Моя бывшая коллега работала в пиар-службе крупного медцентра, где делали тесты. Я обратилась к ней за помощью. Она провернула целую спецоперацию, тест мужу сделали на следующий день, и буквально через три часа результаты были готовы.

Он приехал на ночном поезде рано утром 9 мая. Сюрприз только проснувшийся Боря сначала не оценил. Он не понял, что на диване лежит папа. Подошел к нему, потрогал. Видимо, убедиться, что это не сон. Коля открыл глаза. Боря даже оцепенел сначала. Потом сообразил и так сильно прижался к нему, то смотреть без слез невозможно, так и сидел с ним какое-то время. Потом пришел в себя, начал скакать до потолка от радости, разбудил весь дом, трезвоня без умолку, что его папа приехал.

***

День начался великолепно. Солнце светило. Была просто жара. С утра именинника начали засыпать подарками. Он все никак не мог поверить, что папа с ним рядом. И, собственно, других подарков ему больше и не надо было.

В первой половине дня дети готовили пиццу под руководством Коли. У каждого получилась своя. У Бори получился космонавт в скафандре, Артем выложил из колбасы, помидоров, оливок мордочку собачки, Павел – жирафа. Все с нетерпением ждали, когда пиццы будут готовы. По дому разошелся аромат домашней выпечки.

Наевшись до отвала собственноручно приготовленной снеди, дети отправились по кроватям на дневной сон. Приехали аниматоры. Пока они готовили реквизит, на пороге появился брат с женой и двумя своими сыновьями Женей и Юриком.

Представление с Незнайкой началось. Наши карандаши высыпали во внутренний двор и чуть не снесли Незнайку, на «ура» прошло и шоу мыльных пузырей.

Время пролетело мгновенно. Так же стремительно, как Боря появился на свет.

Этот мальчик растёт и моё счастье, что он есть, растёт вместе с ним. Он спутал все мои планы. При этом каждый день, благодаря ему, я открываю в себе какие-то новые грани, как будто вижу себя маленькой. И проживаю с ним свое собственное детство.

***

В этот день вся наша семья была в сборе. Даже показалось, что у брата налаживаются отношения с женой.

Вообще мы всегда считали, что их отношения не будут долговечными из-за постоянных скандалов Ульяны. Ульяну в нашей семье долго пытались принять, но не смогли. Слишком уж она капризная. Иногда мне кажется, что у меня с ней есть некоторое сходство. Я тоже такая натура – утонченная, обидчивая, инфантильная. По крайней мере, была раньше. Поэтому я всегда пыталась найти ей оправдание.

Оправдание у меня одно – Ульяна очень инфантильная. Много себе придумывает, надумывает про других людей, накручивает себя, а потом разочаровывается, что реальные люди не совпадают с выдуманным ею идеалом. Опять-таки – я тоже так делала. Разница наша лишь в том, что я постоянно пытаюсь в себе разобраться и понять, отчего я такая истеричка. Ходила по психологам, посещала кучу тренингов личностного роста с желанием стать лучше и научиться управлять своими эмоциями.

 С Ульяной другая история. Она до сих пор считает, что дело не в ней, а в других людях – и всячески пытается их править под свои лекала, унижая, требуя делать так, как она считает единственно верным. Я, слава богу, вроде как справилась  с этой заразой в себе. Сейчас я уже не вижу такого явного сходства между собой и золовкой. Жизнь, похоже, побила, пришлось пообтесаться.

На Ульяну же, со временем, понимая, что она неисправима, в нашей семье почти перестали обращать внимание. Как-то мама ее предупредила: будет оскорблять сына в ее доме, она ее выставит. И в один прекрасный момент это случилось: мама  выставила Ульяну за порог. После этого инцидента брат долго не приезжал к родителям. Но пандемия и здесь внесла коррективы.