Кровь и сталь

Григорий Григорян

Кровь и сталь

– Виски, – глядя прямо перед собой, устало выдохнул припозднившийся посетитель, затем с удобством расположившись на стуле перед стойкой бара, положил на нее шляпу и несколько монет.

– Сколько, сэр? – На два пальца. Бармен быстро смахнул монеты, достал откуда – то из под стойки стакан и, нацедив в него янтарной жидкости, чуть подтолкнул в сторону посетителя, затем достал еще несколько стаканов и, взяв один, принялся протирать его засаленной тряпкой, то и дело бросая быстрые взгляды из-под ресниц на сидящего перед ним мужчину. Ввиду расположения бара на Медисон Бродвее – в одном из элитных районов Сарента, контингент здесь был соответствующий – банкиры, журналисты, работники музеев и т.д. Плюс, согласно последнему приказу городского совета, которому порядком надоели постоянные жалобы горожан, (во всяком случае, тех из них, чей социальный статус позволял им надеяться, что их жалоба дойдет до адресата) драки и непристойное поведение в общественных заведениях строго карались законом. Но, несмотря на это, без неприятных инцидентов порой не обходилось. Так, сюда, в числе прочих, иногда заходили работники с фабрик на Сонной аллее и грузчики с припортовых районов И ладно бы еще только они. Работяги, весь день гнувшие спину на фабриках и в порту, в число которых, по большей части, входили орки и полуогры, признанные безжалостным обществом существами второго сорта и находящиеся едва ли ни у самого подножия социальной лестницы, как правило, вели себя тихо. Изредка, накопив немного денег, они приходили сюда пропустить стаканчик – другой в месте, отличном от дешевой, грязной забегаловки, где они обычно топили тоску от своей беспросветной жизни в дешевом виски. Сидя по углам они молча цедили выпивку, исподтишка, бросая полный злости и тоски взгляд на тех, кто недовольно морщился в их присутствии. Гораздо хуже было, когда в их компании попадался кто-то с окраин, особенно из Мэнса. У каждого процветающего мегаполиса есть своя изнанка – район, который называют городским дном, где проживают те, кому по той или иной причине не повезло на этом дне оказаться. Такой изнанкой для Сарента был Мэнс, где проживали самые разные представители этого самого городского дна, от нищих и попрашаек, до бандитов всех мастей. Полицейских там не было вовсе. Они ограничивались тем, что стояли у входа в район, предупреждая проходящих мимо граждан, что входя в Мэнс, они делают это на свой страх и риск. В Мэнсе было свое ''правительство'', представленное главами самых крупных банд, свои законы и свой порядок. И городские власти это устраивало. Они оставили Мэнс в покое, брезгливо делая вид, что его не существует вовсе. Так или иначе, но ''жители'' Мэнса нет-нет, да и выбирались в центр города, посещали бары, и это почти всегда заканчивалось крупной пoтасовкой и, зачастую, приводило к жертвам. Опытные бандиты умудрялись смыться до прихода полиции, а отдуваться перед ее славными представителями приходилось хозяевам баров, где произошла пoтасовка.

Бармен еще раз мельком взглянул на посетителя, избегая того, чтобы разглядывать его в упор. Во всяком случае, на бандита сидящий за стойкой человек похож не был, как, впрочем, и на банкира или представителя дворянства. На вид ему можно было дать лет сорок – сорок пять. Потертое коричневое пальто и проглядывавший из-под него серый костюм принадлежали горожанину среднего достатка. Внешность мужчины – чуть угловатое, покрытое морщинами лицо, черные волосы с проседью, внимательные зеленые глаза, придавала ему сходство с банковским кассиром или клерком младшего звена. Желая окончательно развеять все подозрения, бармен решился начать беседу.

– Я вас здесь раньше не видел, – начал он осторожно (усталые посетители, как правило, отличаются раздражительностью). – Вы не из Медисона, верно? Человек, подняв на него покрасневшие глаза, с минуту размышлял, словно раздумывая над вопросом. Его лицо искривила легкая усмешка долженствующая означать, что несмотря на нелепость вопроса (жители элитных районов не ходят в старых пальто), он понял его подоплеку. Понимание на его лице несколько секунд боролось с раздражением усталого человека, не намеренного ни с кем разговаривать. Но под конец этой мимолетной борьбы, он решил ответить:

– Я живу на Тавиш Роуд.

– А-а, около вокзала. А поезда вам не мешают мистер…?

– Лойд. Дерек Лойд. Да, шум иногда мешает, – в голосе мужчины послышался холодок, прозрачно намекавший на то, что он хочет закончить беседу. Понятливо кивнув , бармен вернулся к протиранию стакнов. Мужчина, назвавшийся Дереком Лойдом, сделал неторопливый глоток и с интересом оглядел зал. Наблюдение за людьми было для него своеобразной тренировкой, весьма полезной для человека его профессии. На кожаном диване в дальнем углу зала сидели кавалер с дамой и слушали пиониста, наигрывавшего какой-то легкий мотив. Парочка держалась за руки. Лойд пригляделся чуть внимательней. Женщине было далеко за тридцать, пожалуй она уверенно приближалась к сороколетнему возрасту. Этот факт, впрочем, умело скрывал искусно нанесенный на лицо макияж, способный с легкостью обмануть невнимательного наблюдателя. Осанка и манеры выдавали в ней дворянку. Декольте дамы украшало дорогое, инкрустированное бриллиантами колье, а руки – золотые кольца. За одну из этих рук и держался ее кавалер, чуть поглаживая подушечки пальцев и вызывая у своей спутницы легкую улыбку. Рядом с диваном стоял марчного вида огр, чье мощное тело было, словно в насмешку, втиснуто в изящный, но явно сшитый не по размеру костюм, что не добавляло великану хорошего настроения. Лишь мельком взглянув на спутника дворянки, Лойд усмехнулся. Похоже, что в скором времени богатая дама рассчитает своего мрачного телохранителя, свалив на беднягу вину за собственные глупость и наивность. Изящное и смазливое лицо мужчины принадлежало полуэльфу. И, как и у всех представителей этой расы, возраст по нему угадать было невозможно. Любезному ухажеру дворянки могло быть как тридцать лет, так и сто тридцать лет. Опять таки, манеры, поведение, чуть томный взгляд из-под длинных ресниц, безотказно действующий на легкомысленных дам – все это характеризовало его как опытного и ловкого альфонса. Собственно, с одним таким ему – Лойду пришлось иметь дело буквально сегодня. Богатая дама, во всем напоминающая посетительницу бара, обратилась к нему по поводу пропажи фамильных драгоценностей. Осторожные расспросы прислуги и самой клиентки вывели Лойда на след ее недавнего ухажера. Дело могло бы закончиться довольно быстро, если бы молодой мерзавец не оказался отличным бегуном. Лойду пришлось гнаться за ним три квартала прежде чем он сумел загнать афериста в тупик на одной из улиц и под дулом револьвера отвести в полицейский участок. После небольшой бытоваой истерики, включающей себя гневные крики и слезы, ему удалось получить у клиентки свой гонорар, и он решил ненадолго заглянуть в бар – промочить горло перед возвращением домой, и вот теперь это… Лойд раздраженно отвернулся. Его взгляд обратился в центр зала, где выдувая кольца дыма, обсуждали что-то два гнома. Скорее всего, речь у них, как всегда, идет о бизнесе. Точнее – прижившийся в городе гном – акционер железнодорожной либо сталелитейной компании (дорогой костюм, полированные ботинки) просвещает своего недавно пришедшего с гор сородича (металлическая кольчуга, топор за поясом) относительно деятельности компаний в Саренте и рассказываает – в какую из них выгодней всего вкладывать деньги. Двое повес – молодых представителей знати, разыгрывали партию за биллиарднын столом и… Последний посетитель внезапно приковал к себе внимание Лойда. Сидящий в дальнем углу худой человек в длинной серой мантии неторопливо пил уже третью чашку кофе. Поначялу Лойд не понял – что именно так взволновало его во внешности незнакомца. В Норвуде мантия с закрытым капюшоном была такой же обычной одеждой как костюм или смокинг. Хотя носили ее преимущественно маги. Аура, внезапно понял Лойд. Сам он был магом средней руки – не совсем посредственным, но и не слишком сильным самоучкой, нахватавшимся по верхам самых разных дисциплин, в основном из тех, что помогали в работе. И теперь все его чувства буквально кричали о наличии в непосредственной близости сильного мага. Незнакомец, будто почувствовав пристальное внимание, поднял голову, и их взгляды встретились. Эльф – понял Лойд по раскосым глазам. Темный эльф – подсказал ему черный локон, на секунду выглянувший из-под капюшона. Лойд первым отвел взгляд и, одним глотком опорожнив свой стакан, двинулся к выходу. Темные эльфы не та компания с которой хочется заводить тесное знакомство.

***

Выйдя наружу, Лойд с наслаждением вдохнул свежий вечерний воздух и неторопливо двинулся по освещенной фонарями улице, смешиваясь с толпой в которую входили представители самых разных рас и классов. Среди спешащих домой с работы или неторопливо прогуливавшихся по улицам горожан встречались эльфы, гномы половинчики… Сарент – индустриальное сердце Норвуда предоставлял равные возможности всем и каждому, кто обладал талантом, во всяком случае, на первый взгляд… Раздраженно поморщившись, Лойд отогнал навязчивую мысль и собрался было двинуться дальше, как вдруг замер посреди дороги и резко повернулся. На миг ему показалось, что среди силуэтов прохожих мелькнул серый плащ. Лойд ненадолго задумался, а затем, отказавшись от первоначальной идеи – неторопливо прогуляться по улицам вечернего города, махнул проезжающему мимо кэбмену. Дождавшись когда тот подъедет, Лойд забрался на пассажирское сидение, заплатил и назвал адрес. Неторопливый стук колес прекрасно способствовал размышлениям. Кем был этот странный эльф, и почему он следил за ним? Или ему просто показалось? Разыгралась паранойя, приобретенная им за годы военной службы, службы в полиции и годы частной практики. Разыгралась до такой степени, что теперь ему на каждом шагу, за каждым углом мерещится слежка? Эльфийский маг, желающий выпить кофе в баре, что может быть банальнее, особенно в Саренте, что с того, что он оказался темным эльфом…

– Приехали, сэр, – внезапно раздался голос кэбмена. В подтверждение его слов раздался гудок отходящего со станции поезда. За размышлениями Лойд не заметил как приехал на место. Сойдя с кэба и пройдя вдоль величественной железнодорожной станции Тавиш, по праву считавшейся гордостью Сарента, он подошел к неприметному кирпичному зданию, видневшемуся за высаженными близ мостовой деревьями. Его приобретение когда-то стоило Лойду немалых денег и юридической возни, и он до сих пор не был уверен в целесообразности своего решения. Над железной дверью висела табличка с надписью ''Тавиш 45. Дерек Лойд – частный детектив''. Порывшись в карманах, он достал оттуда чуть заржавевший от времени ключ и собирался было открыть дверь, но вдруг снова почувствовал чужое присутствие. Лойд резко выхватив револьвер и оглянулся по сторонам. На пустынной улице никого не было, лишь шелестел ветер в древесных ветвях. Раздраженно скривившись, Лойд быстро вошел внутрь и снова запер дверь на ключ. Оффис Лойда и, по совместительству, его дом изнутри, как и снаружи, был ничем не притязателен. По сути, это была обычная двухкомнатная квартира, состоящая, помимо прихожей и личного кабинета, из двух спален и кухни.Небрежно бросив верхнюю одежду и шляпу на вешалку у входа, Лойд по обыкновению, зашел в кабинет, чтобы спокойно поразмышлять перед сном за своим рабочим столом и, по обыкновению, заснул там же, в очередной раз не добравшись до спальни. Новый день начался для него с гудка отходящего поезда. Жители Тавиш Роуд, для которых этот звук служил аналогом петушиного крика, давно научились сверять часы по отходящим и приходящим поездам. При этом они гордились тем, что живут в квартале, напрямую примыкающем к железной дороге – одному из технологических чудес, перевернувших мир. При этом стук колес по ночам и дрожащие стены их домов считались среди них небольшими побочными эффектами.

– Дявитечасовой до Мальбурна, – сквозь сон пробормотал Лойд. Раздался стук в дверь.

– Мистер Лойд, вы уже проснулись, к вам можно? – спросил робкий женский голос.

– Входи, Линда, – устало вздохнул Лойд, окончательно просыпаясь. Дверь открылась, и в нее вошла девушка в простом платье городского покроя, державшая в руках поднос, источавший аромат кофе и свежей выпечки. Улыбка, появившаяся было на губах Лойда, тут же пропала. Кофе и выпечка означали, что его секретарша проснулась раньше него – скорее всего, еще до рассвета.

– Ты опять ночевала здесь? – спросил он с легким укором. – Разве твои братья не пришли за тобой?

– Задержались на фабрике сэр, – ответила Линда отводя глаза.

Лойд снова вздохнул. Линда Гаркас стала его секретаршей примерно год назад – вскоре после открытия им сыскного бюро. Ее история мало отличалась от историй других девушек ее расы. Мать Линды – человеческая женщина, бросила ее отца-орка сразу после рождения дочери. Кто она и откуда – Линда не знала, отец об этом не говорил, а ей было все равно. В клане отца ее приняли спокойно. Новая мачеха – орчанка тоже нормально отнеслась к ее существованию. А вскоре у них с Гаркасом появилось двое собственных сыновей. Братьев Линда любила, и это было взаимно. Образование она получила в школе при клане, где преподавали такие же полуорки как она, в свое время разачаровавшиеся в большом мире и решившие вернуться в клан, где их знания и опыт оценят по достоинству. Настоящие проблемы начались, когда Гаркас решил оставить клан и вместе с семьей перебраться в Тарант на поиски лучшей жизни. В дороге умерла ее мачеха, не выдержав тягот опасного пути. А затем… мечта о лучшей жизни себя не оправдала. В частности, здесь Линда впервые узнала смысл сложного слова ''дискриминация''. Отец с братьями с огромным трудом устроились на местную фабрику, а жильем для семьи Гаркаса стали трущебы при ней, ''великодушно'' перестроенные властями под жилье для рабочих. Сама она устроиться на работу так и не смогла. Хотя полученное Линдой образование вполне могло бы обеспечить ей место секретаря в любой солидной компании, ее не хотели принимать даже на должность экономки в богатые дома. Кое-где хозяева виновато опускали глаза и придумывали какую-нибудь несуществующую причину, а где-то ей без обиняков заявляли, что не примут на работу полуорка. Год назад, явившись на собеседование на должность секретарши в никому не известное сыскное бюро, она уже ни на что не рассчитывала. Какого же было ее удивление, когда хозяин конторы вежливо заговорил с ней, усадил в кресло, предложил чашку чая… впервые за долгое время с ней говорили как с личностью, больше того, как с равной! Даже когда мистер Лойд честно сказал ей что работа частного детектива не отличается надежностью и не может обеспечить стабильный заработок, она не раздумывая согласилась. У старого Гаркаса возникли было подозрения, но, поговорив с Лойдом, он дал ''свое отцовское благословение'', с условием, что Линду будут провожать домой ее братья. Что, однако, случалось не всегда. У Лойда было смутное подозрение, что братья Линды задерживаются отнюдь не на работе. В частности, боссам Мэнса было что предложить молодым сильным оркам, разочарованным в жизни в большом городе. При должном умении они получали прекрасный заработок и карьерный рост. Главными условиями были способность к выживанию, безжалостность и подчинение приказам. – Что-нибудь еще, мистер Лойд? – Нет,нет, лучше отдохни немного, похоже у нас сегодня внеочередной выходной. Линда, с улыбкой положив на стол кофе с выпечкой и свежий номер ''Сарент Таймс'', забрала пустой поднос и вышла за дверь. Внеочередной выходной означал, что клиентов, а значит и денег на сегодня не предвидится. Отхлебнув кофе, Лойд раскрыл газету и углубился в чтение. ''Убийство на Сонной Аллее!'', – гласил заголовок на первой странице. ''Похоже, что недавнюю восходящую звезду на рынке сталелитейной промышленности – компанию ''Пеннифезер Стил'' преследует полоса неудач,– писал репортер ''Таймс''.– ''Сначала ее глава – Артур Пеннифезер столкнулся со скептическим отношением, а после – с жесткиим сопротивлением предпренимательского совета Сарента, упорно не желающего одобрить запланированное им строительство сталелитейного завода в черте города. Особо упорное сопротивление господин Пеннифезер встретил со стороны главы совета (и фактического главы города) – Эдгара Джакоби и господина Виктора Сандерса, чей авторитет, как известно, выше, чем, даже, у главы совета. Сначала у господ предпренимателей возникли вопросы относительно шахты, обнаруженной мистером Пеннифезером где-то в районе Западных Холмов. Добытое там железо и должно служить сырьем для заводов компании ''Пеннифезер Стил.'' После многочисленных обсуждений, споров и судебных прений Пеннифезеру разрешили построить завод на Сонной Алее, но сразу после возникли вопросы относительно размещенного на заводе оборудования, обернувшиеся чередой новых судебных заседаний! В итоге общественность даже высказала идею (активно поддержнную мистером Пеннифезером), что почтенные отцы города просто-напросто боятся здоровой конкуренции. И вот недавно, когда страсти вокруг завода,наконец,немного улеглись, общественность потрясло новое происшествие. Посреди завода – рядом с одним из котлов был обнаружен труп бригадира с топором в голове! Топор – орудие убийства, идентифицированное специалистами как традиционная орочья боевая секира, на данный момент проходит, как главная улика по делу. Немногочисленные защитники прав орков уже заявили протест. Какую же развязку примет это громкое дело, и закончатся ли на этом неудачи мистера Пеннифезера?'' Отложив газету, Лойд сделал очередной глоток и в задумчивости откинулся на спинку стула. Итак, убийство. Убийство, где фигурируют орочий топор и интересы нескольких крупных компаний. И все это на фоне непрекращающихся акций протеста орочьих рабочих, упорно желающих создать прафсоюз. Да-а, сильно же не повезет бедолаге, который пожелает вмешаться в это мутное дело. Лойд и сам не представлял, насколько окажется прав…

***

Ближе к вечеру, когда за Линдой наконец пришли ее братья, Лойд, проводив секретаршу, приготовился было лечь в постель, когда раздался сильный стук в дверь. Подумав несколько секунд, Лойд прицепил к поясу кобуру с револьвером и только тогда отправился открывать дверь позднему посетителю. За дверью стоял огр. Точнее – огров было двое. Причем их голов Лойд не видел – все пространство за дверью занимали руки и туловища. На всякий случай вынимая револьвер, Лойд отступил чуть назад, как бы приглашая поздних гостей войти в дом, (чем те тут же и воспользовались) и, вместе с тем, напоминая им о правилах поведения. Бочком протиснувшись в дверь, огры разошлись в разные стороны, и перед Лойдом оказался карлик. Как раса, карлики были чем-то средним между людьми и гномами. Примечательной чертой их расы, пожалуй, можно было бы назавать деловую жилку и высокие способности к торговле и предпринимательству.Благодоря этому качеству они весьма преуспели в области коммерции, зачастую занимая руководящие посты в крупных компаниях или основывая собственные.

– Артур Пеннифезер, – протянул руку карлик. – Вы, наверное, обо мне слышали.

– Во всяком случае, читал, – немного сконфуженно ответил Лойд, пожимая протянутую руку и внимательно рассматривая позднего гостя.

Мистер Пеннифезер – глава '' Пеннифезер стил'', обладал весьма примечательной внешностью. Глаза на округлом лице смотрели прямо и немного жестко. Такой взгляд мог бы принадлежать как честному работяге, который добился всего в жизни сам, так и отпетому преступнику привыкшему добиваться своего кулаками. Его голову покрывала щетина рыжих волос, на висках переходящая в густые бакенбарды, тянувшиеся до верхней губы, где они оканчивались шикарными усами. Голос у карлика был резким, отрывистым, каким обычно сержанты отдают команды на плацу.

– Пресса! – лицо гостя неприятно скривилось. – От них столько же вреда, сколько и пользы. М-да, – продолжал он торопливо, словно одергивая самого себя. – Мистер Лойд, я прошу прощения за поздний визит, но мое дело совершенно не терпит отлагательств. Не могли бы мы переговорить наедине? Ребята, – он мельком взглянул на огров, могут подождать снаружи, – все это было высказано таким тоном, словно положительный ответ не вызывал у него никаких сомнений. ''Ребята'', быстро переглянувшись, один за другим протиснулись обратно за дверь.

– Что ж, – ответил Лойд, чуть приподнимая бровь, – пройдемте в кабинет. Проводив гостя на свое рабочее место, он предложил ему стул, сел напротив, по привычке сложив руки домиком и в упор взглянул на посетителя.

– Могу уделить вам пятнадцать минут, – сказал он исключительно для того, чтобы именитый гость не вообразил себя хозяином в его доме.

– А, деловой человек, – ответил Пеннифезер с легкой улыбкой, – прекрасно вас понимаю. Вытащив из бокового кармана золотые часы на цепочке, он приоткрыл крышку и, мельком взглянув на циферблат, положил их обратно в карман. Когда он достал из него руку, в ней уже был серебряный портсигар. – Сигару? – спросил он, открывая портсигар и протягивая собеседнику. Лойд покачал головой.

– Я бы предложил вам чай или кофе, но моя секретарша уже ушла домой, – слегка намекнул он гостю на поздний визит, пододвигая к нему пепельницу. Гость неопределенно махнул рукой, мол это все мелочи не стоящие упоминания, потом прикурив сигару, с явным удовольствием затянулся и откинулся на спинку стула.

– Полагаю, – начал он, мельком бросив взгляд на лежащую на столе газету, – вы уже успели, в общих чертах, ознакомиться с моей проблемой.

– В общих чертах, – спокойно подтвердил Лойд. – Тогда, – со вздохом произнес Пеннифезер, – позвольте познакомить вас с подробностями.

Он снова затянулся, а потом минуту сидел опустив голову, видимо собираясь с мыслями.

– Мой бригадир, – начал он неторопливо, – ваш тезка,кстати, м-да. Джозеф Лойд, так, кажется, его звали. Неплохой, в сущности, парень, жестковатый, конечно, но на фабриках без этого никак…

Лойд желчно усмехнулся. Он примерно представлял, каким в глазах рабочих должен быть бригадир, которого даже его хозяева считают ''жестковатым''.

– Тело нашла уборщица, – продолжал Пеннифезер. Каждую свою фразу он прерывал затяжкой, притом курил карлик быстро, словно собираясь побыстрее покончить с сигарой, как с надоевшей обязанностью, так что кабинет Лойда вскоре заволокло синим дымом. – На крик прибежала охрана, потом позвали меня. – карлик тяжело вздохнул. – Кровавая каша, мистер Лойд, вот что я там увидел – самую настоящую кровавую кашу, – собеседник Лойда нервно дернул плечами. – Череп раскроен, треклятый топор торчит прямо из головы…– карлик резко махнул рукой, словно не желая больше обсуждать неприятную тему.

– А следы, мистер Пеннифезер? Ваши охранники, наверняка обнаружили какие-нибудь следы еще до приезда полиции…

Его прервал смех Пеннифезера. Даже не смех – хохот. Истеричный хохот, словно смеявшийся пытался таким оброзом хотя бы частично сбросить невероятное нервное напряжение.

– Не было почти никаких следов, мистер Лойд, -отсмеявшись, с какой-то злой веселостью ответил карлик.

– Простите…? – переспросил Лойд.

– Пара – тройка жалких, едва заметных следов голых ступней рядом с телом и больше ничего. Ничего! – отчеканил Пеннифезер, в упор глядя на собеседника. – Теперь понимаете. Проклятый убийца словно появился из воздуха, сделал свое черное дело и точно так-же исчез. И полиция говорит то же самое. Толку с этих болванов, – пробормотал он совсем тихо. На несколько минут кабинет погрузился в тишину.

– А почему вы решили обратиться ко мне, мистер Пеннифезер? – спросил Лойд, чтобы прервать затянувшееся молчание.

– Я узнал о вас из газет, – ответил карлик чуть спокойнее,– Да-да, не удивляйтесь, они и про вас написали. Одна из мелких колонок, вы их, наверное не читаете. Дело леди как ее там… Вы, вроде бы, довольно быстро нашли ее драгоценности.

– Дело было несложным, – пожал плечами Лойд.

– И все же, веско уронил Пеннифезер. – Я не доверяю полиции. Мне нужен кто-то со стороны, понимаете, кто-то нейтральный, кто не работает ни на кого, кроме себя. – Очень может быть, – доверительно произнес он, придвигаясь поближе к собеседнику, что эти бедолаги-орки ни в чем не виноваты, и все это дело рук гадов из городской верхушки, которые хотят окончательно прикрыть мой бизнес, а их подставить.

Брови Лойда удивленно поднялись. Такой подход к делу он видел впервые, как и, как минимум, нейтральное отношение к, презираемым высшим светом, оркам от кого-то вроде его гостя. – Что ж, мистер Пеннифезер, – протянул он медленно, – я, пожалуй, возьмусь за ваше дело. Что касается гонорара… Не говоря ни слова, карлик снова полез за пазуху и вытащив оттуда туго набитый кошель, небрежно бросил его на стол. Кошель чуть раскрылся, и из него с мелодичным звоном высыпались золотое монеты.

– Аванс, – кратко бросил Пеннифезер. – По завершении дела заплачу вдвое, втрое, если поторопитесь. Секунду подумав, Лойд так же молча протянул собеседнику руку, словно тем самым скрепляя сделку. Пожав его руку, Артур Пеннифезер быстро встал и направился к выходу, тем самым заканчивая разговор.