Выше солнца

– Нет, подглядывать я не собираюсь. У меня приличный журнал. Сниму только официальную часть торжества.

– Чо за журнал?

– Свадебной моды.

– Здорово! Ну, я же говорю – ты сама как модель, – всплеснула руками Оксана. – Слушай, подруга, а ты можешь помочь мне организовать свадьбу сестре?

– Сколько ей лет? – подошла в плотную девушка, к интересующему её вопросу?

– А, какая разница? – удивлённо ответил «объект изучения».

– Ну, от возраста невесты многое зависит: место проведения церемонии, выбор декора, да и сам образ новобрачной, – убедительно произнесла Катя, встретив абсолютное непонимание в глазах своего оппонента.

– Не-е, – ответила Оксана, немного поразмыслив. – Как-то это всё слишком вымудрено. Мы привыкли по старинке.

– Понятно, – вздохнула девушка, не добившись желаемого ответа. Но, так легко сдаваться она не собиралась. – А, Вам сколько? Хотите я подберу фасон для Вашей свадьбы. Так, на будущее, – закинула удочку Катя.

– Мне – двадцать три, – шёпотом произнесла та, склонившись над собеседницей.

«Вот это да! Она ровесница Макса», – удивилась про себя Катя, при этом не выдав этого не взглядом, не жестом. – Прекрасно, – ответила она. – Но почему шёпотом?

– Женщину не прилично спрашивать о возрасте.

– Глупости, – рассмеялась Катя. – Это всё предрассудки. Я вот не скрываю своих лет.

– Ну, и сколько же тебе? – придирчиво окинула Оксана взглядом сидевшую напротив девушку.

– Двадцать семь.

– Да, ладно?! Тебе же, от силы, лет двадцать. Ну, конечно – что скрывать, если вот так выглядишь – тощая, кожа белая, прозрачная. Вас, что там в Питере из Кунсткамеры не выпускают?

– Выпускают, через раз, – рассмеялась Катя, оценив шутку.

– И, зубы у неё тоже идеальные, – громко расхохоталась Оксана.

Если бы, «новоиспечённая» туристка не обратила своё внимание на засуетившихся посетителей, могла бы пропустить свой рейс.

К счастью Катерины, новая знакомая расположилась в хвостовой части авиалайнера, в то время, как её место оказалось в середине салона.

«Как мне повезло. А, то бы заболтала меня до смерти», – размышляла Катя, до которой доносился знакомый громогласный голос.

После взлёта, девушка, уже по привычке, воткнула в уши наушники, и под сопровождение любимых инструментальных треков, приступила к созерцанию картины мира, что развернулась по ту сторону толстого стекла иллюминатора. Было довольно облачно. Из-за густой белой пелены плохо просматривался пролетаемый пейзаж. Но, неожиданно, большое кучное облако прорезали лучи вечернего солнца, ослепив Катю ярким светом. Поморгав и избавив своё зрение от красных пятен, она снова взглянула в иллюминатор. Завораживающий хоровод живых лучей, окрасил эфемерную субстанцию в ярко-жёлтые и оранжевые тона, которые буквально, звенели своей чистотой и сочностью, играя на контрастах с серо-голубыми и местами, фиолетовыми тенями на облаках. В такие минуты, сердце девушки трепетало, ощущая присутствие Бога и восхищаясь его творением.

Проводив закатившееся за линию горизонта солнце, Катя решила, часика два, вздремнуть и вынула из ушей наушники, но услышав, какое оживление происходило в салоне, поняла, что без берушей ей не обойтись. Заглушив звук, она с облегчением отключилась от окружающей её среды.

Отдых пассажирки был нарушен резким толчком, от которого она проснулась, не понимая, что происходит. Не успела Катерина вернуть беруши в сумку, как толчок повторился, выбив маленькие резиновые штучки из её руки. Упав на пол, они, закатившись под кресло впереди сидящего.

«Вот, блин!» – расстроилась девушка. – «Вторая пара в чемодане, а мне так не хочется его доставать, тем более, когда такая турбулентность».

И, словно, в подтверждение, самолёт снова сильно подпрыгнул, вызвав панику в салоне. Катя не страдала аэрофобией, но даже ей становилось не по себе от такой качки.

Пассажиры уже не обращали внимания на уговоры бортпроводниц и тогда с требованием соблюдать спокойствие, обратился капитан авиалайнера. Он сообщил, что причиной турбулентности стал приближающийся грозовой фронт и завихрения, присущие горному ландшафту. Его обещание сесть на землю до грозы, прозвучало довольно убедительно.

К местам, где находилась Катя, подошла стюардесса и попросила пристегнуть ремни и готовиться к посадке. Увидев, что пассажиры и без её указа догадались это сделать, с «кислой миной», перешла к следующему ряду.

Вскоре все почувствовали, как самолёт начал снижение. И, когда шасси коснулись бетонки, в салоне раздались аплодисменты.

Сильный ливень стеной обрушился на людей, сходивших с трапа самолёта. Буквально за считанные минуты Катя промокла настолько, что ощущала, как прилип к коже мокрый шёлк нижнего белья. Войдя в здание аэропорта, она с удивление выяснила, что уже час ночи по местному времени, тогда, как, она рассчитывала прилететь в девять вечера, забыв про временную разницу.

«Номер в гостинице мне уже не светит», – расстроилась девушка и побрела искать женский туалет, чтобы привести себя в порядок.

– О, ты здесь! – прогремел до боли знакомый голос так, что Катя, которая в это время снимала мокрые штаны, чуть не упала, удержавшись за край раковины, – Я знала, что найду тебя здесь, – призналась Оксана, подойдя к зеркалу и стерев носовым платком чёрные потёки с лица. – Нет, ну ты погляди, – снова она обратила свой взор на свою знакомую, – где вас только таких штампуют – безцеллюлитных? – усмехнулась она.

– Я просто мало ем.

– Ага-ага, повидала я вашу братию в мегаполисе: всё время куда-то бежите, глаза вытаращите, челюсти озлобленно сомкнёте, что аж зубы скрепят. Вот я и думаю – голодные значит, вот и злые. Вот и мои родственнички: как по скайпу – так улыбались, в гости звали. А, как приехала, так и знаться не захотели. Прикинь, отмазку придумали, что, мол, уезжают в Испанию, блин. А, заранее об этом предупредить в падлу было? Я же со своим двоюродным брательником постоянно на связи была. А, он ещё той тварью оказался. Даже не знаю, как своим об этом рассказать. Мамочку расстраивать не хочется.

– И, что, они тебя даже на порог не пустили?

– Не, ну дали пару дней у них перекантоваться. За это время тётка достала своей кислой физиономией и постоянным контролем: это не трогай – разобьёшь, шампуни мои не бери – дорогие очень. Да, чтоб у неё все волосы повылазили! Так меня утомила, что я в расстройстве вспомнила, что у меня визитка одного дядьки завалялась. Дядь Витя – добрый, открытый, смешной, как не от мира сего, человек, колесил по Алтаю на велике. И, кому это понадобились его инструменты? В общем, мой братишка вызвался ему помочь и привёл к нам домой, чтобы в сарайке найти нужные ему ключи и прочие железки. Время было позднее, он у нас и заночевал. А, после и погостил с недельку. И, был так благодарен нашему гостеприимству, что звал нас в гости в Москву. Я ему позвонила, напомнила о себе. Он так обрадовался, получше любого родственника, и приютил у себя в квартире. Сам на дачу рванул. Я у него две недельки и пожила, как у Христа за пазухой – сама себе хозяйка.

– А, я тебе тоже стерву напоминаю? – выслушав свою громогласную знакомую, поинтересовалась Катя.

– Нет. Ты – другое дело. Может, потому что, из Питера. Там, говорят, интеллигенция ещё осталась, в отличие от понаехавшего в Москву, быдла. А, куда ты собираешься, когда переоденешься?

– Не знаю, – призналась Катя. – Перекантуюсь до утра в зале ожидания.

– Что, рассчитала время прилёта по Москве? А, – отмахнулась она. – Можешь не говори. Многие забывают перестроиться с московского времени на местное. Конечно, где мы – и где столица нашей необъятной родины. – Ладно. Давай заканчивай и поехали.

– Куда?

– Ко мне.

– Да, не удобно, как-то.

– Не удобно на потолке спать – знаешь?

– Знаю.

– Ну, тогда поехали. Нас уже брательник мой дожидается.

Выйдя из здания аэропорта, девушки направились к старенькой ауди серебристого цвета, возле которой, шёл спор на повышенных тонах между молодым парнем и тремя мужчинами средних лет.

– Понятно, – произнесла Оксана, ринувшись на защиту брата, который, как мантру повторял, что он не таксист, а приехал за сестрой.

– Так, а ну разошлись! – отгородила она собой брата, поставив руки в боки, широко раздвинув в сторону локти. – Тебе, падла, русским языком было сказано, что он не таксист! – двинула она животом обидчика.

– Пардон, мадам, произошло недопонимание, – парировал тот, отступая.

– А, ну рассосались, пока я не позвонила кому надо!

– Кому надо – это кому? – с издёвкой, поинтересовался второй бомбила.

– Попов Александр Сергеевич, тебе что-то говорит?

– Ну, и кем он вам приходиться? – уже с опаской, спросил третий таксист.

– Что кокушки уже жим-жим? Родственник! – предъявила она им свой паспорт в доказательство. – Надеюсь, зрением не страдаете?

Миша, заводи машину, – выдержав паузу, скомандовала она своему брату. Тот не стал долго себя упрашивать и крутнул ключом зажигание.

– Открой багажник, мы сумки поставим! – рявкнула она на брата.

Отъехав от аэропорта в полной тишине, паузу прервала Оксана, в свойственной ей манере:

– Нет, ну вот же гады! Докопались до моего брательника, – повернулась она полубоком на переднем сидении, охватывая свою аудиторию. – Вы видели их лица, когда я сказала, что Попов наш родственник. Я еле сдержалась, чтобы не заржать прямо там.

– А, кто это? – поинтересовалась гостья, восхищаясь иной гранью своей новой знакомой.

– Начальник отдела МВД по г. Горно-Алтайску.

– Так, он вам не родственник?

– Нет. Но, они-то, этого не знают. Я уже давно пробила эту фишку с однофамильцем. Рабочая схема. Бери на заметку, если будут проблемы. Запомнить просто: Александр Сергеевич – как Пушкин; Попов, как клоун – Олег Попов. Ну, или меня вспомнишь. Усекла?

– Усекла, – ответила Катя.

– А, что? – продолжила Оксана, – он – слуга народа, а я – народ! Вот он мне и служит не напрягаясь. И, всем – хорошо! Да, к тому ж, должна же я получить хоть какую-то компенсацию за годы издевательства в школе. Эти твари – мои однокласснички, все десять лет коверкали мою фамилию, ставя не туда ударение. Говорили не Попова (ударение на второе «О»), а Попова (ударение на первое «О»), намекая на мой большой зад. Хотя, какой зад может быть в начальной школе. Это я к седьмому классу стала раздаваться и вверх, и в ширь. Не, ну эти сволочи, конечно, получали от меня тумаков и пенделей. Одного, даже, покусала. Прикинь! У него на всю жизнь след от моих челюстей на руке остался. А, пусть носит – на долгую память. На здоровье!

– Понятно, откуда у тебя бойцовый характер.

– Ага, оттуда, со «счастливого» детства.

– А, сейчас с бывшими одноклассниками видишься?

– Да, каждый божий день. Угораздило же меня жить с ними по соседству.

– И, что, до сих пор в контрах?

– Да, упаси Боже! Простила и отпустила. Вот ещё мне свою энергию на дураков тратить. Что-то я заболталась? Занастальгировалась? А, вас то не познакомила! – вспомнили Оксана. – Это, мой брат Мишка.

– Катя, – ответила гостья.

– Очень приятно познакомиться, Катя, – ответил парень.

– Вот это – да! Катя! А, до меня, только, что дошло, что я, всё это время, не знала, как тебя зовут. Ты же мне так и не назвалась в кафе.

– Да, так неожиданно, рейс объявили, – поспешила оправдаться девушка.

– Ну, да ладно! Не напрягайся! Теперь-то мы знакомы, – рассмеялась Оксана.

Не смотря на второй час ночи, их ждали: во дворе под навесом, отгороженным от сада москитной сеткой, в свете подвешенной к потолку лампы, стоял накрытый стол. Стоило Мише скрипнуть калиткой, как свет загорелся сначала в двух окнах дома, а потом и в прихожей.

– Ксюня, ну что так долго? – встретила их хозяйка дома.

– Мам, ну бывает. Рейс на час задержали.

– Ну, как ты съездила?

– Хорошо, мам, хорошо.

В словах дочери, материнское сердце почувствовало какую-то грусть, но поступила мудро, решив не надоедать расспросами.

– Мам, вот, познакомься – это Катя – журналист. Хочет написать статью, как празднуют Ивана Купала. А, сама работает в журнале свадебной моды.

– Очень приятно, Надежда Петровна, – представилась женщина. – Мы вас с отцом заждались. Он уже спать пошёл. Ему завтра рано вставать на работу. А, вы мойте руки и за стол, пока мухи всё не съели. Заколебала меня эта старая черешня – не успеешь ободрать, то шпаки нападут, то короед. А, мух то, вообще – тьма, – посетовала хозяйка. – Ксюнь, покажи гостье, где у нас умывальник. Я пока за шалью схожу – прохладно, что-то.

– А, у вас здесь, что, дождя не было? – удивилась Оксана.

– Может и был, так я не слышала, задремала, наверное.

Оксана подвела Катю к уличному умывальнику в виде подвешенной на гвоздь металлической посудине с болтом и шайбой снизу, при поднятии которых в ладонь лилась вода.

– Ты, давай – умывайся, – продемонстрировала хозяйка процесс эксплуатации, – а, я пока забегу в дом, переоденусь. Я конечно, не до трусов промокла, как ты. Но, мокрая джинса – такая тяжёлая.

– Да, конечно, – ответила Катя, не переставая удивляться этой девушке.

Помыв с мылом руки, гостья прошла к столу, который ломился от обилия еды: куриные ножки в обжаренной целиком молодой картошки, посыпанной зеленью; целая пятилитровая кастрюля окрошки на квасе; разносол. И, куда же, без оливье?

– Чо сидишь? Давай, накладывай, – прогремела Оксана.

– А, твои, что, ужинать не будут?

– Они уже поели, – ответила девушка, зачерпнув окрошку поварёшкой. – Тебе налить?

– Нет, я ограничусь курочкой, – улыбнулась Катерина, заметив, как разом усмирила аппетит хозяйки стола: зачерпнув вторую поварёшку, Оксана, немного поразмыслив, вылила её обратно.

– Ну, ты и едок! Откуда только силы берутся? – удивлялась она, усаживаясь за стол.

– Сил – хватает, времени – нет. Не люблю, когда не получается сделать всё задуманное на день.

– Ты можешь мне показать свой журнал?

– Интернет есть?

– Так, то – есть. Да ночью скорость маленькая, – расстроилась Оксана.

– Погоди, – вспомнила Катя про свежие выпуски журнала, что везла своему юристу, но от волнения, забыла отдать. Она открыла свой чемодан и только сейчас вспомнила про мокрые вещи, которые распихала по целлофановым пакетам, что возила на всякий случай. Достав журналы, гостья передала их Оксане. – Держи, дарю!

– Ой, спасибочки! – обрадовалась та, и протерев руки от курицы об полотенце, принялась листать прессу.

– А, где я могу просушить свои вещи?

– Доставай, щас развесим.

Повесив сушиться бельё на верёвку, натянутую поперёк двора, девушки вернулись к столу.

– Что-же мне делать с кроссовками?

– Вот, сразу видно было, что ты не шаришь в походной жизни. Я щас…

Вернулась Оксана с рулоном туалетной бумаги, чем, не мало удивила Катю.

– Держись меня, – усмехнулась та, набивая кроссовки туалетной бумагой. – Со мной не пропадёшь!

– Это – точно! – подтвердила Катя, повторяя за ней действие.

– Ты, плотней набивай. Так, хорошо, – убедилась она, пощупав обувь. – А, теперь мы их в баню поставим. Там ещё котёл тёплый. Хочешь увидеть нашу баню?

– Хочу.

– Тогда, идём. Ну, как? – испытывая гордость, спросила Оксана новую знакомую, впустив в предбанник.

– Прекрасная баня, – оценила Катя.

– Да, кто же, по предбаннику о бане судит! – всплеснула руками девушка от досады. – Ты в парилку загляни.

Гостья прошла через предбанник. Открыв дверь в парную её обдало тёплым, влажным воздухом. Ничего особенного в этом помещении, она для себя не обнаружила: на стенах – вагонка; на полу – решётчатый деревянный настил; обычный котёл для твёрдого топлива, обложенный круглыми камнями.

– Ну, как?

– Замечательная парилка.

– Во-от! – довольно протянула Оксана. – Отец с брательником нам с мамой на 8 марта сюрприз сделали. До последнего в баню не пускали. Жалко, что ты уже утром уезжаешь. Ну, ничего, ты же можешь заехать ко мне на обратном пути? Да! А, ты ещё будешь в наших краях 25 июля?

– Вообще-то, я не планировала так долго здесь задерживаться. А, что?

– У моей сестры свадьба 25. Я же тебе говорила.

– Да-да. Я помню, – ответила Катя, хоть и не помнила, когда её собеседница озвучивала эту дату.

– Так, поможешь мне тут всё организовать?

– Ну, хорошо! – сдалась Катя под умоляющим взглядом девушки.

– Ура! Да, ты еще мне обещала платье подобрать.

– Обещала – подберу. Ты, вот, как раз, листаешь июльский номер. Там, на пятидесятой странице, кажется, была модель plus-size. Загляни в содержание. Оно в самом начале. После двух рекламных разворотов. Эти два журнала, я делала будто во сне. Поэтому, всего и не вспомню.

– Так, ты что, владелица журнала?

– Ну, да.

– А, говорила – журналист?

– Так, одно другому не мешает.

– Ну, и правда, – убедилась Оксана, открыв страницу «От редактора», с которой Катя поздравляла своих читателей с 8 июля – днём семьи, любви и верности. – Какая ты здесь! – восхищённо, произнесла девушка. – Ты, конечно, не обижайся, но спортивные штаны и кроссовки – это не твоё.

– Я знаю. Но, бегать по горам в узкой юбке и на высоких каблуках – полное безумие.

– Согласна, – рассмеялась Оксана.

Нужный фасон, действительно, оказался на пятидесятой странице. С глянцевого разворота на читательниц смотрела красивая, молодая девушка с «широкой костью», элегантно демонстрирующая две модели свадебного платья размера XXL.

– Вот видишь, как шикарно можно выглядеть и с твоими формами. Она, даже, чем-то на тебя похожа, – пригляделась Катя к фотографии.

– Ну, да. Где – я и где – она.

– Это в тебе говорит комплекс неполноценности. Вот я в тебе вижу большой потенциал. Ты молодая, общительная, решительная, себя в обиду не дашь, многих знаешь. Могла бы организовывать туры по Алтаю. Возьми в аренду микроавтобус. Посади Мишу водителем, и вперёд. Побороть свои комплексы, конечно, сложно. Но, как говориться: «Под лежачий камень и вода не бежит».

Я – вот четыре года думала, где же накосячила, что мой благоверный сбежал от меня в другой город. А, оказалось, что он мне просто завидовал. Представляешь? И, чтобы это выяснить, мне пришлось переступить через свою гордость и обиды, самой приехать к нему и задать правильный вопрос.

– Вот же падла! – отреагировала Оксана, в свойственной ей манере.

– Она самая, – подытожила Катя, рассмешив девушку.

– За идею – спасибо! Но, мне до неё как отсюда до города Парижа, – вернулась Оксана к своим тараканам в голове.

– Ну, хочешь, я тебе сделаю точно такой же мейкап?

– Спрашиваешь? Я сейчас.

Пока Оксана бегала в дом за косметикой, Катя, коротала время за перелистыванием журналов, поймав себя на мысли, что её начинает клонить ко сну.

– А, вот и я! – провозгласила девушка и выложила на стол, всю имеющуюся у неё косметику.

Оглядев ворох теней, помад и блесков, гостья с удивлением подметила, что косметика, отнюдь, не дешёвая.

– Хороший выбор.

– Ну, так я себя не на помойке нашла, чтобы всякой фигнёй себе лицо мазать.

– Свет, здесь, конечно, отвратный, но хотя бы приблизительно…

– Со светом я могу помочь! – неожиданно раздался голос Миши из-за кустов малины.

– Ты чо не спишь! – шикнула на него сестра.

– В туалет ходил, – вышел к ним парень, одетый лишь в шорты. У меня есть светодиодная лента белого цвета. Подойдёт?

– Подойдёт. Ответила Катя.

Быстро сбегав в сарай, Миша принёс десятиметровый моток светодиодной ленты:

– С Нового года осталась, – пояснил он, встретив удивление в глазах девушек.

– Я, кажется, знаю, как оформить свадьбу вашей сестры, – радостно заявила Катя.

В три часа ночи под чётким руководством гостьи, брат и сестра крепили декоративное освещение на беседку, треща на всю округу скотчем.

– Красотища! – восхитительно изрекла Оксана, когда двор озорили сотни мелких огоньков.

– Отлично! – осталась довольна результатом руководительница. – Присаживайся. Проведу тебе мастер-класс, пока не рассвело.

– Ну, я тогда пошёл, – сонно произнёс Миша, и поплёлся к дому.

– Заведи будильник на восемь! – крикнула ему вдогонку, сестра.

– Заведу, – еле слышно ответил тот и захлопнул за собой дверь.

Катерина чувствовала, как от усталости её руки начинают дрожать, но не подавая вида, наносила косметику уверенными движениями, комментируя ученице каждый свой шаг. Через пол часа, преображение было практически готово. Оставался последний штрих – нанесение помады.

– Вы что тут устроили за свето-представление? – удивилась Надежда Петровна, выйдя из дома. – А, ну живо – спать. Кому-то осталось спать всего четыре часа.

– Уже заканчиваем, – ответила гостья.

– А, чем вы это тут занимаетесь? – отодвинула она сетку и присела за стол. – Доча, какая ты у меня хорошенькая!

– Правда? – улыбнулась Оксана, когда мастер закончил свою работу.

– Сама убедись, – произнесла Катя, довольная результатом. – У тебя очень красивое лицо. Ну, вот теперь посмотри на неё и на себя, и сравни.

– И, правда – похожа, – согласилась девушка, всматриваясь в своё отражение в зеркале. – Даже жалко смывать такую красоту.

– А, смыть – просто необходимо. Иначе, поры забьются и могут начаться воспалительные процессы.

– Эх, – вздохнула Оксана. – Ты меня тогда хоть сфоткай на мой телефон.

Сделав несколько кадров, Катя удостоверилась в их качестве, после чего передала телефон его владелице.

– Мам, сфотографируй нас вдвоём…

В начале пятого, по местному времени, Катя, наконец-то, прилегла на застеленный чистым постельным бельём диванчик, что расположился возле окна в комнате Оксаны, которой достаточно было коснуться головой подушки, чтобы заснуть крепким сном. Гостья поставила будильник своего телефона на половину восьмого и тоже заснула.

Остаток ночи пролетел как один миг. И, путешественница, чьи приключения только начинались, конечно же, не выспалась. Ей казалось, что она только закрыла глаза, как до её слуха донеслись позывные будильника.

«Лучшим способом окончательно отделаться ото сна будет холодная вода уличного умывальника и утренняя прохлада».

С этой мыслью, гостья вышла из дома, прихватив своё полотенце, зубную щётку и пасту.

Умывшись и посетив туалет, Катя собрала свои вещи, которые, к её радости, успели высохнуть и вернулась в комнату. Нанеся лёгкий макияж, она переплела растрепавшиеся косы и решив, что чистое небо пророчит жаркий день, надела на голову белую бейсболку, которую, совершенно, случайно, обнаружила у себя в шкафу, когда собиралась в дорогу.

И, всё же, вспомнив наставления Дэна, она решила надеть на себя то, в чём коротала ночь под навесом, развлекая новую знакомую: бежевые брюки, белую футболку с длинным рукавом, на которой, поверх бежевых полос, на груди была нанесена мультяшным шрифтом надпись на английском языке: Dreams come true, что означало – мечты сбываются!

Убедившись, что все её вещи на своих местах, включая паспорт и деньги, Катя, оставила Оксане записку с благодарностью, свою визитку и, натянув ботинки, вышла из дома.

– О, Вы уже готовы ехать? – произнёс Миша, натирая отцовскую машину. По его отёкшему лицу было видно, что он тоже не выспался. Да, он этого и не скрывал, то и дело зевая.

Вокзал оказался в десяти минутах езды. Подъехав к зданию, Катя удивилась отсутствию людей.

– Так тихо, – не сдержала она своего удивления.

– А, куда Вам нужно?

– В Усть-Муны.

– Так туда автобус будет теперь только в 10:50. Эх, могли бы ещё поспать, – вздохнул Миша.

– Да, кто ж знал. Мне сказали – отъезд в 9:00.

– Что-же, подождём, – обречённо произнёс парень, навалившись на руль, в то время, как Катя, начинала негодовать.

– Это случайно, не Ваши? – сонным голосом изрёк Михаил, кивая в сторону подъехавшего к зданию вокзала новенького минивэна Хёндай, цвета мокрый асфальт, чей кузов отливал перламутром.

– Вряд ли, – ответила пассажирка, взглянув на дорогую машину, которая развернувшись, буквально, перед ними, подъехала ко входу в здание, в то время, как Миша, припарковал машину в тени деревьев.

Из микроавтобуса вышли две высокие девушки и скрылись в здание автовокзала. Следом за ними из салона вышел плечистый парень, чью голову покрывала бежевая бейсболка. Белая футболка-поло и песочного цвета бриджи в тон кепки, говорили о его прекрасном вкусе, по крайней мере, по мнению Кати. Не видя его лица, ей, тем не менее, захотелось подойти к нему. Предупредив водителя, она вышла из машины и направилась к зданию Автовокзала. Но, не успела дойти и до микроавтобуса, как ей навстречу, широко улыбаясь спешил тот самый парень…

– Ну, привет, красотка! – поздоровался Макс. Не раздумывая, он обнял её за талию, и подтянув к себе нежно поцеловал.

К его восторгу, она не оттолкнула его, а ответила на поцелуй.