Полная версия
Редукция секса, или Неформальный анализ некоторых имплицитных интенций и весьма акцидентных связей
Обильно залитый собственными же щедротами, Эрнест выглядел счастливым и довольным. Я приластилась к нему:
– Он у тебя такой… как твой джип.
– Маленький что ли?
– Ну что ты! Он большой и мощный…
Эрнест привёл себя в порядок и засуетился.
– Хочешь чай? Или кофе? – спросил он, и я сразу вспомнила о Сергее Аполлинариевиче, обратившемся ко мне с тем же вопросом. Правда, в отличие от него Эрнест был уже одет.
– Ни того, ни другого, – улыбнулась я. – Мне, правда, пора.
Невозможно описать, сколько недоумения, искреннего изумления и растерянности отразилось в этот момент в глазах Эрнеста. Я с благодарностью вспомнила свою Дженни и поспешно покинула офис.
– И как ты теперь будешь работать? – сочувственно поинтересовался Эрнест, выезжая на проспект.
– Очень просто.
– Я бы не смог…
Я деловито похлопала его по руке, лежавшей на моём колене.
– Навык, друг мой, навык. Шутка.
Немного обескураженный моим юмором, Эрнест стал напевать песню. Точно так же, как напевал песню Сергей Аполлинариевич после нашей первой встречи.
– Петь любишь?
– Просто мне сейчас очень хорошо. Ведь люди поют или если им плохо, или если им хорошо. Вот мне – хорошо. Очень, очень хорошо.
Сергей Аполлинариевич тоже так сказал. Наверное, они все поют, когда им «очень, очень хорошо». Определённо, в поведении мужчин намечалась определённая система, и уже можно было выявить некоторые тенденции. А кроме того, всё пополняющийся запас эмпирического материала позволял в очередной раз внести определённые коррективы в ранее сформулированный закон: всякая привлекательная, молодая и незамужняя женщина просто обязана иметь ПРИ СЕБЕ как минимум одну упаковку презервативов. И не обязательно в сумочке.
Обратная сторона Луны
Бытие держится на равновесии этих первичных, взаимодополняющих и вместе с тем противоположных начал…
«Полная энциклопедия фэн-шуй»
– Это просто удивительно, как у нас всё совпало! – верещала Тори. – Никогда бы не подумала! Ведь у нас такая разница в росте… Для такой позы – это существенно. У него был такой охуенный оргазм, вы не представляете! Ему было так хорошо! И мне было так хорошо, оттого, что ему было так хорошо!
Да, Тори было, о чём рассказать. Ведь вся её жизнь за последнюю пару недель превратилась в сексуальную сказку, вернее, в сказочно волшебный секс. И Тори прилагала все усилия, чтобы не останавливаться на достигнутом.
– Как ты относишься к порнографии? – как-то поинтересовалась она у Семёна.
– Нормально. А тебя это что, возбуждает?
– Ну да.
Тори лукавила. Ее возбуждала не только порнография, но и всё, что могло быть охарактеризовано как в высшей степени порнографическое – скалка, толкушка, банан, баллончик от дезодоранта, огурец, гречка в презервативе, засмотренный до дыр журнал, мысль об анале и его отсутствии, а также собственные чулки. Она мягко намекнула Семёну на то, что всё это жутко её заводит, но намёк должного эффекта не произвёл. Вместо того чтобы перейти к делу, Семён сообщил Тори, что по статистике чаще всего женщины покупают фаллоимитаторы 15-17 см.
– Какие познания! – фыркнула Тори. В голове у неё стремительно пронеслась мысль, что, наверное, Семён часами не вылезает из порносайтов. Однако решила поддержать тему:
– Зачем фаллоимитатор? Просто зайди на кухню…
– И что там? – удивился Семён. – Ложка, что ли?
– Ну, почему сразу ложка…
Воображение уже рисовало Тори дивную картину: банан, огурец, толкушка, шариковый дезодорант… Впрочем, нет, он не на кухне. Опять-таки скалка… Нет, пожалуй, великовата… Да чёрт с ней, со скалкой! Вокруг было много и других полезных вещей, которые могли разнообразить отношения с Семёном.
Конечно, стремление Тори к разнообразию имело свои пределы.
– А ты что, поклонник анала? – удивилась она, заметив, как Семён пристраивается сзади.
– Ну, было один раз, с женой. Понравилось.
– Даже не надейся! – что и говорить, это была для Тори больная тема, в прямом и переносном смысле.
– Да я не настаиваю…
Семён вообще мало на чём настаивал. Порой он просто поражал своей неуверенностью в себе.
– Быть может, ты завтра соберёшься, как ни в чём не бывало, и пропадёшь, – как-то заявил он Тори.
– Ты в самом деле думаешь, что это возможно?! – Тори была искренне удивлена таким предположением Семёна.
Неужели его отношения с женщинами всю жизнь сопровождались неудачами? Впрочем, закомплексованный и неуверенный в себе Семён поразительным образом преображался в постели и раскрепощался так, что даже раскрепощённая Тори порой испытывала некоторое стеснение.
Теперь им не хватало и двух пачек презервативов.
– Затрахал, затрахал, – жаловалась нам Тори.
Но по-настоящему Семён затрахал её только тогда, когда бедная Тори по неведению купила презервативы с анестетиком, позволяющим продлевать удовольствие и задерживать оргазм. Вот только Семён в этом не нуждался!
– Его надо было вывернуть, – поддел он измученную Тори, – чтобы весь анестетик тебе достался!
Увы, анестетик Тори не достался, но и без него Семён довел Тори до такого состояния, что у неё от избытка чувств и ощущений защипало в носу и защемило сердце. Она чуть было не расплакалась. Всё было так хорошо, так хорошо, что и не передать словами. И не только в постели.
Отношения Тори с Семёном развивались с катастрофической скоростью. Вполне естественно, что Семён уже не казался ей слишком высоким или худым. Напротив, Тори даже стало казаться, что они хорошо смотрятся вместе. Кто бы сомневался… О существовании Тори уже знала мама Семёна. В шкафу Семёна уже появилась полочка для Тори, на которой хранились чулки и эротичная шёлковая ночнушка. В мыслях Семёна уже зародился и медленно вызревал проект переезда Тори в его квартиру вместе с сыном… Всем своим естеством Семён хотел остепениться и завести семью – за одиннадцать лет он устал быть один, как сыч… Хотела ли этого Тори? Можно было и не спрашивать. Она даже докатилась до того, что сделала Семёну подарок – булавку для галстука за целых 70 рублей. Семён как-то упомянул о том, что ему нужна эта вещица, а то «когда ешь, галстук болтается». И надо же, Тори запомнила!
Трудно описать, сколько неподдельного восторга и радости вызвала вышеупомянутая булавка у Семёна. Он обалдел, ошалел, опешил, оторопел, растерялся и просто не знал, что делать.
– Надеюсь, она не серебряная? – спросил он, словно вампир, опасающийся схлопотать серебряную пулю. – Сколько она стоит? Ну, зачем ты на меня деньги тратишь! Лапочка ты моя… Спасибо тебе, спасибо! Завтра пойду на работу в булавке!
Благодарности сыпались из Семёна как из рога изобилия. Он поблагодарил Тори раз пятьсот, но и это не могло выразить всю его признательность.
– Похоже, – заметил он, когда закончил возиться с подарком, – наши отношения переходят в новую стадию.
– В какую?
– В стадию более близких отношений.
– А ты разве этого не хочешь?
– Конечно, хочу. А ты?
– Я тоже…
Новая стадия отношений повлияла на Тори не лучшим образом. Она прекрасно отдавала себе в этом отчёт и была встревожена не на шутку.
– Я же не влюблена в него, – объясняла она мне. – Конечно, не влюблена. Но я могу привязаться к нему, из-за секса. Именно это, кажется, и происходит… Знаешь, что меня пугает? Ведь я только сегодня была с ним, и соскучиться-то не успела, а думаю только о нём, весь день только о нём и говорю, всё анализирую и анализирую…
Да, было что анализировать, и сама Тори явно была благодатной почвой для психоаналитика. Так, она начала говорить о себе в 3-м лице:
– Мы прогулялись, купили Тори сок. Больше ничего не купили. Тори не захотела…
Наши телефонные разговоры теперь заканчивались примерно так:
– Ну, ладно, давай заканчивать. А то Семён позвонит…
С ума сойти!
Я вспомнила, как металась Тори несколько дней назад, когда её Сёма не позвонил ей в одиннадцать. О, он ничего не обещал. Просто обычно звонил в это время ей на рабочий телефон… Условный рефлекс, только и всего.
Наоми, безнадёжно увязшая в отношениях со своим Котиком, торжествовала:
– Вот! Вот! – победно вопила она. – Ты проходишь все мои стадии, идёшь по всем моим этапам. А ведь осуждала! Моего Котика, блядь, гнобила!
Да, пожалуй, Наоми была права. Как будто мало нам было на кафедре одной истерички! Теперь ещё и Тори… До полного расстройства чувств довести её было несложно. Семёну достаточно было не позвонить в этот день или позвонить на пару часов позже ожидаемого момента (который наступал часов с десяти утра). И если отсутствие звонков от Семёна действовало на Тори несколько удручающе, то присутствие Семёна на сайте доводило её до состояния, близкого к настоящей истерике. Семён бывал на сайте, бывал часто, но при этом ничего ей не писал. Проникнув на страничку одной своей знакомой, Тори обнаружила Семёна и там. Искушение прочесть их переписку было, что и говорить, велико. Тори очень хорошо понимала, что делать этого не стоит, и что «вообще, лучше не знать».
– Мне так хочется доверять ему, – как-то призналась она. – Но не получается…
Семён действительно давал Тори повод для ревности. Уж слишком много он рассказывал ей о других женщинах (с которыми, естественно, у него ничего не было), при каждом удобном случае вспоминал жену.
– Уж лучше бы он вообще молчал про всех этих баб, которые звонят ему, пишут на сайт… – негодовала Тори. – Он как начнёт об этом говорить, так… неприятненько как-то становится.
– Ревнуешь?
– Не поверишь, ревную! Никогда не ревновала своих мужиков к бывшим связям, да и к настоящим тоже. Тихомирова к жене и то не ревновала, а тут… Может, это всё от неуверенности в себе? Сказывается боязнь потерять его?
Тори пыталась, но не могла даже самой себе объяснить своего поведения. И однажды, когда мыла у Семёна посуду, почувствовала, как подкатил к горлу ком и навернулись слёзы.
– Ну, что случилось? Что не так? Ты что, расстроилась? – обеспокоенный Семён засыпал её вопросами, на которые у Тори не было ответов. – Я терпеть не могу, когда вот так, без объяснений… Что я должен думать? Чем я тебя обидел?
Тори решила высказать всё начистоту:
– Ты же знаешь, мне неприятно об этом говорить. Я же не рассказываю тебе о своих мужиках, о бывшем муже…
– Попробуй только… – буркнул Семён.
Ясное дело, все размолвки этой парочки заканчивались очередной порцией секса. Как говорится, милые бранятся, только тешатся. Наверное, было бы неинтересно, если бы они всё время только трахались!
Парадоксы мужской логики
Глава совершенно пустая с точки зрения своего содержания, но весьма полезная в теоретическом аспекте. Если бы ещё знать, как претворять теорию в практику, она была бы полезной во всех отношениях.
… мы должны подвергнуть наши способы мышления основательной ревизии…
А. Тарский
– Мне необходимо сменить тактику, – заявила Тори.
– Что значит «сменить»? А она у тебя есть? – удивилась я.
– Не-е-ет…
– А что, в таком случае, ты менять собралась? Не сменить, выходит, а выработать.
Наверное, Тори была недалека от истины, считая, что, должно быть, выглядит в глазах Семёна обидчивой, ревнивой истеричкой. Может, она этого и не хотела, но вот как-то так получалось… Если Семён и Тори не трахались, они выясняли отношения (хотя какие могут быть отношения после двух недель знакомства?).
– Вы явно форсируете события, – сделала вывод Наоми. – Выяснять отношения вам, по-моему, ещё рановато…
Тори утверждала, что зачинщиком всех разборок являлся Семён, что он, дескать, её провоцировал, а она, естественно, просто не могла не ответить ему должным образом. Так ведь сама виновата. Нет, чтобы смолчать…
Мы с головой погрузились в процесс разработки плана действий.
– Попробуй обойтись без слов, – посоветовала я Тори, – иначе всё опять скатится на уровень выяснения отношений и в твою очередную истерику. Видишь, что он опять за своё собирается, и не отвечай.
– Промолчать что ли? Странная будет реакция с моей стороны…
– Ну, тогда резко смени тему, – внесла свой вклад Наоми.
– В смысле «кажется, дождь начинается»? Или наоборот: «какая сегодня хорошая погода»?
– А я считаю, что лучше вообще ничего не говорить. Переключи его внимание. Например, возьми в руки какой-нибудь предмет, который его заинтересует. Фотографию мамы, что ли…
– Нет, – возмутилась Тори. – Мама – это святое…
Тут Тори была, несомненно, права. Но это не означало, что нужно было сидеть, сложа руки. Тори нуждалась в помощи и в спасении. Всё её маленькое, карапусечное существо являло собой сплошной сигнал бедствия, и мы с Наоми, конечно же, не могли не откликнуться, не могли остаться равнодушными к происходящему. Лично я уже не боялась, что Тори встрянет. Как можно бояться того, что уже случилось? Но помочь выжить в сложившейся ситуации – это был наш с Наоми долг.
– Тогда, если он опять о своих бабах заговорит, переведи разговор на себя, – предприняла я ещё одну попытку. – Подойди, обними, поцелуй…
– Не пойдёт, – пресекла меня Наоми. – Тогда у него сформируется взаимосвязь: эта тема – поцелуй, эта тема – секс.
Да… как у собаки Павлова: звонок – еда, звонок – угощение.
– Тогда, в самом деле, молчи, – подвела я итог.
Я вспомнила, как сегодня на занятиях по педагогике высшей школы, которые я посещала, Печёркина, руководитель этих курсов, немного отвлеклась от психологии студентов и упомянула одну народную мудрость. Один ворчит, сказала она, другой молчит. Молчит тот, кто умнее. Даже не умнее, а мудрее. А что касается женщины, так она в принципе должна быть не умной, а мудрой. И в этом – большая разница. Упаси вас господь, наставляла нас Печёркина, предстать перед мужиком этакой «эмансипированной дурочкой», заявляющей, что она «тоже институт кончала» или (не дай бог!) что она – кандидат наук!
– Это точно, – согласилась Наоми. – Со своим Котиком я это очень хорошо усвоила. Какой кандидат! Да я перед ним дура дурой! «Котик, а что ты думаешь?..», «Котик, а это как?..», «Котичек, а как бы это?…».
– В принципе, действует… Два года ведь уже своего Котика удерживаешь, да?
– Два с половиной.
– Ну вот…
Мне вспомнилось, как несколько дней назад в коридоре первого корпуса я встретила своих бывших студентов.
– На занятие идёте? – поинтересовались они. – Что за группа? Девчонки есть?
– Есть, хорошие девочки. Приходите, познакомитесь.
– А вот и придём. Мы им объясним!..
– Ну, этим девчонкам ничего объяснять не надо! Умненькие девочки.
Один из парней тяжело вздохнул:
– Жалко. Трудно с такими…
Устами младенца! Похоже, и девятнадцатилетние мальчишки, и вполне зрелые мужчины были относительного этого вопроса всецело солидарны. Отсюда вывод: мудрая женщина своего ума (если он у неё, конечно, есть) показывать не должна.
Мудрая женщина, сказала Печёркина, должна играть роль Дитя – существа слабого и беспомощного (только без фанатизма!). Ей якобы ничего не под силу, ничего-то она без Него сделать не в состоянии. Её девиз – «Милый, да я без тебя… Куда я без тебя, милый?». Именно этим, в частности, по мнению психологов, объяснялся загадочный феномен красавицы и дурнушки. Ведь по статистике (а статистика вещь, как известно, упрямая) женятся чаще всего на последних. Ну, даже если и не женятся, то к ним уходят от тех, на ком уже женились.
– Ведь сколько таких случаев: ушёл от жены-красавицы к этой, и что он только в ней нашёл?! Видно, – предположила Печёркина, – то и нашёл. Смог почувствовать себя рядом с ней Мужчиной. А та, красавица, и без него прожить, наверное, могла. И давала ему это понять при каждом удобном случае. Мужчина ведь исторически и генетически – лидер. И он никогда по доброй воле от своего лидерства не откажется. Может, и сделает вид, что согласился с вами, уступил, но только сделает вид. И поэтому он всегда будет с той, которая позволит ему быть лидером, признает в нём лидера и пойдёт за ним. Даже если она – дурнушка…
Был в словах Печёркиной какой-то здоровый, незамысловатый и бесхитростный здравый смысл. В этом даже была какая-то особая, извращенная логика, мужская логика. Он бы радоваться должен, что рядом с ним та, рядом с которой он достоин быть и которая его достойна. Так нет, ему подавай такую, на фоне которой ему выглядеть достойным совсем нетрудно. Это что, комплекс неполноценности? Или просто мужчины так устроены? Не понятно… И ведь это – не единственный парадокс. Вот говорят: сила женщины в её слабости. А что ещё мы можем противопоставить мужской силе (не обязательно физической, но и силе характера, силе воли, на которые претендует сильный пол)? Как-то Эрнест рассказывал мне о том, что в молодости он занимался чем-то вроде восточных единоборств (я в этом не разбираюсь, куда уж мне, поэтому – «чем-то вроде»). Одним из принципов этой борьбы было одоление противника тем, что ему не свойственно – его противоположностью. Если противник жёсткий, объяснял мне Эрнест, ты должен быть мягким; если противник высокий, то его легче победить низкому, если основательный и крепкий, победить можно юркостью. А что делать нам, если противоположный пол – сильный, и это закреплено всей предшествующей культурной традицией? Очевидно, брать слабостью.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.