Окно в потолке

В тот вечер «Латина» грохотала до отвращения. Хотелось пойти и убить диджея. Однако подразумевалось, что этот сумбур вместо музыки был поставлен специально для нее, милой Мариночки. Но она знала, что милой Мариночкой точно не является. Она ждала, когда ее новый спутник напьется до такого состояния, что вызовет такси, и она его кинет, сбежит. Однако Андрюша не пьянел, но распускал руки. До невозможности. Уже и коленки ее пытался гладить, и на ухо предложения говорил. Тут объявили конкурс wet t-shirt, да, он самый. И 1000 рублей в качестве приза.

– Наташка, пойдем! – шепнула Марина подруге, которая иногда подбегала их столику – проверить, как обстоят дела.

– Я? Да и ты еще… Издеваешься! – Натка посмотрела на нее, как на недоразумение.

– Надо валить отсюда. А денег нет. Как хочешь, а я пошла…

– Ну уж нет, я за тобой поприглядываю.

Мокрой предстояло быть одной из них – так в клубе решили «усовершенствовать» конкурс. И когда Натка, опрокидывая кувшин на Марину, мельком взглянула ей в глаза, обеим стало понятно, что они не просто так друг за друга столько лет цепляются. Они выиграли, разумеется. С небольшим перевесом у какой-то толстой коровы, которая упала от горя со сцены. Приехали домой вдвоем, да, начали целоваться. Но потом Марина сказала:

– Наташа, все девушки делают это. Будь оригинальна – отвергни меня! – а потом собрала вещи и поехала на вокзал, благо, поезд отходил через два часа (они прекрасно знали расписание московских поездов). В вагоне ее колотило, соседи налили коньяку, но она попросила у проводника крепкого чаю…

Возможно, тогда она и решила пойти танцевать, хотя, насколько я могу доверять сведениям из чужих рук, еще за два года до этого происшествия Марина ходила в хореографический кружок, и кажется, на курсы стриптиза. Я уже писал об этом? Ага… Ну, точно, ведь она сразу уехала, какое там «после»! Впрочем, она и сама говорила об этом Теме на следующий день после их знакомства. Неизвестно, удалось ли ей применить свои знания в родном городе. Но Петербург клонил ко сну. Марина не хотела просыпаться раньше трех часов, потому ни курьерство, ни реклама не стали кратковременным смыслом ее переменчивой жизни. Когда родная тетка, взявшая ее в компаньонки, на втором месяце северной эпопеи начала ежедневно возмущаться, Марина прошлась по центру, сходила на собеседование, две недели не появлялась в квартире, а потом взяла чемодан, когда тетя ходила на рынок за овощами, и переехала на Просвет.

Конечно, ей приходилось часто сидеть в клубе до упора, а это порой невесело и даже депрессивно для юных лет. Так что она напрягла-запрягла всех коллег по гримерке, что быстро дало верный результат. Ей дали телефон агента, с обещанием, что тот, великой души человек, возьмет с безденежной малютки только половину стоимости за услуги. Марина подумала, что эту сумму он возьмет еще и натурой – зачем эта мысль тогда вообще пришла ей в голову? Ах да, ведь она хотела мыслить цинично. Однако перед ней появилась женщина, сама всю разведенную фазу своей истории прожившая на севере СПб. Казалось, этой толстой феминистке вообще по барабану, что Марина в итоге решит. А она лишь взглянула в ванну и решила – надо соглашаться, пока не поздно. Хотя тогда надо было тщательнее осматривать комнату! Не пришлось бы сейчас изворачиваться, накладывать на себя обязанности. Тут недалеко и до интриг.

Марина лежала в новой чужой кровати и смотрела наверх. Похоже, она паниковала. Казалось бы, она выдерживала сейчас множество взглядов. Чужие пальцы касались ее кожи,  в то время как мышцы лица срабатывали и производили улыбку. Тем более, как Марина считала, совсем не обязательно быть выпуклой коровой, которая тянется к импульсным продажам. Достаточно мило улыбаться по ту сторону прилавка. Чтобы кошельку в брюках становилось темно и одиноко. Они же все  нелюдимые – работники рынка ценных бумаг, оптовые коммивояжеры, рискующие получить инфаркт в 35. Они пресыщены. А я могу просто пощекотать их самолюбие. Не вызов, так противостояние. Смена деятельности – но вектор-то  постоянный.

Четвертая, с пеной и долгими разговорами

Слово автору!

Кто там веселился, на дискотеках прошлого? Горничные, швеи, местные шалуньи, их молодые поклонники из приказчиков и бедной интеллигенции, словом, люди пьющие.

Что делала танцовщица? Она поднимала ногу, предъявляя взору публики многочисленные юбки. Как поется в песне:

«Франтику с картинки

Любо будет мне

Кончиком ботинка

С носа сбить пенсне».

Удар по оптике, а отнюдь не ублажение клиента.

А что же сейчас?

Можно ничему не учиться – а лишь смотреть, как танцуют другие девчонки, не ходить в школы и даже не иметь природной красоты, привлекательности, сексуальности, достаточно внутренней греховности. А потом ты идешь на конкурс в клуб, облизываешь ментально все жюри – и готов путь к славе! Все, как в офисе – хочешь, неуставные отношения, хочешь, рабочий день с 11 до 5 (ночи). И даже с приватными танцами порой все не так плохо, то бишь – не противно. Это за рубежом за тобой на мальчишники ходит охранник, который может превратить день рождения в ночь в трамвпункте, оплаченный из собственного кармана.

Зато здесь, не за рубежом, работают настоящие женщины, знающие себе цену… По крайней мере, иных не попадалось. Невосприимчивость, знаете ли, возрастает, так что в тимбилдинге я вам не советчик. К тому же – столько раз уже оценивали. Прицел не собьешь, он привинчен, заварен и оплакан.

Но заработать можно. Если пахать, как на заводе. Микрозаводе с большой производительностью труда. В черную дыру наслаждений. Да и безопасности вокруг предостаточно – слава богу, вырастаешь ты не в гнезде птичьем, но в логове волчьем. Не теряя шарма. И премии, начисляемые спонтанно. По желанию. По дурости.

Тук-тук. Когда Тема услышал звуки, доносящиеся из ванны, он как раз собирался включать ноутбук, а потом принимать душ. Но он не хотел с утра размышлять о природе этого шума. Но подумал, что, честно говоря, ему тоже не мешало бы помыться. А еще собрать носки, собрать белье, рубашки, толстовки, сходить в кафе со стиральными машинами, сыграть в шахматы со случайными посетителями. Тема честно признался вслух, что ему не нравится самому очищать свою одежду от грязи. Он предпочитает доверять эту функцию машине, а сам в этом время развлекается.

Тема вышел из комнаты в оборванных домашних тренировочных штанах и засаленной красной футболке, которая линяла под воздействием высоких температур и воды. Привычно дернул дверь. Он еще спал, а потому только через секунду среагировал на вопрос:

– Ну, и кто учит людей стучаться?

Есть женщины любимые, а еще есть те, с которыми у тебя связь. Это не значит, что вы обязательно занимаетесь сексом на стороне, нет, но вы можете обсуждать с ними очень личные вещи. Это своего рода близкие подруги для мужчин. Почему-то никого не удивляет, что две девчонки могут друг с другом целоваться при встрече и вообще выстраивать весьма странные отношения. А между мальчиком и девочкой в середине третьего десятка лет этого, значит, быть не может?

В просторной ванне лежала девушка, ее тело скрывала вода и пена. Она строго смотрела на него.

– Ммм, Артем. Тема.

– Так что же, будешь мне тут создавать сквозняк?

– А да, я выйду, извини.

– Ну, почему же, можно и поговорить. Я вообще мало говорю, особенно по утрам. Но так уж и быть.

– Вообще-то я хотел помыться.

– Ну, тогда лезь в ванну. Она, слава хозяевам, большая, а пены тут много, смущаться не будем. Но не смей меня трогать.

– Ого…

– Я даже отвернусь.

Тема стянул джинсы вместе с трусами, потом футболку и быстро залез в воду.

– Ладно. Начнем, привет, я Марина. Кем ты у нас работаешь? Наверное, играешь где-то? Что у тебя за татуировка на плече дурацкая?

– Это иероглифы… Да, я барабаню и сижу на репетициях других групп, слежу за порядком.

– А я танцую в клубах. Так что я сейчас почти в рабочей униформе. Обычно мужчины в моем присутствии одеты в костюмы и банкноты, но сейчас все немного иначе.

– Ты поэтому четко говоришь странные вещи? Ой, я твою ногу задел…

– Приятно, правда? Мокрая кожа и все такое. Меня мало что смущает.

– Ты крутая.

– Нет, я уставшая. Три выхода за ночь, а ведь это не ерунда – танцевать.

– Я и не считаю…

– Нет, считаешь. Все думают, что мне легко. Кто знает. Мало кто знает, правда.

– А как это вообще происходит? Ну, обучение?

– Танц-класс, фитнес. Никакого целлюлита, очень удобно. Правильный макияж. Еще нас учат играть лицом. Знаешь, не все смотрят на твою грудь, кому-то важны и глаза.

– Она у тебя ничего, грудь, я имею в виду.

– Да ты ничего и не видишь. А вот таак?

– Впечатляет. Красивая.

– Нас собирали в один зал и просили делать номер по отдельности. Кто-то даже убегал с плачем. Ну, а я только заводилась. Меня мальчики не особо привлекают. Один танец надо делать недели три… А еще там учились взрослые тетки, которые хотели показать себя мужу.

– Ясно. А как первый выход?

– Ох, я дико краснела, но на свете на сцене это не очень видно. Немного тяжелее подходить к клиенту. Но надо просто придумать свои правила и четко их выполнять. Просто подходишь к автомату с деньгами, щелкаешь глазками… А ты мог 60 раз встать на мостик?

– Нет.

– Вот. А я могу. На высоких каблуках

– А у вас есть там соперничество?

– Ну, конечно, есть. Но мы общаемся. Потому с обычными людьми трудно общаться, они не все вникают. Вообще считается, что мы замкнутые.

– У меня есть знакомый, который фрик-постановки делает.

– Это совсем другое, им и платят меньше, хотя пробиться туда труднее

– А сейчас ты расслабляешься? – Тема развел руками пену.

– Да, – Марина ударила его по пальцам. – И веду разговор. Ты думаешь, что сейчас будет?

– Что?

– Тебе надо принести мне полотенце.

– Хорошо.

– А потом я приведу себя в порядок. А ты уже выйдешь.

Тема зашел в комнату Марины и сразу обратил внимание на то, насколько схожими оказались их жилища. Большой матрас, небольшой телевизор. Правда, нет никакой музыки в физическом виде. Возможно, плеер? И еще шкаф стоит. Открыв его, он долго смотрел на запиханные в полки в беспорядке вещи. Разгреб одну кучу, схватил розовое полотенце. И черные трусики. Черт побери.

– Ты долго, – Марина зашла в комнату, оставляя мокрые следы на полу. Тема кинул ей полотенце. – Спасибо. А теперь вали отсюда. И белье оставь!

– А почему у тебя так пусто?

– У тебя ведь также. Я видела.

– А я думал, у тебя должен тут стоять шест. И чтобы пахло ароматными палочками.

– Так я еще толком не переехала. Еще не привезли мое зеркало. Оно огромное, его в обычный грузовик не положишь. Надо отдельно доставлять.

– Любишь на себя смотреть?

– И на пустую комнату в отражении. А еще у меня есть проигрыватель.

– И даже коллекция винила?

– Несколько пластинок. Я от музыки устаю. Она напоминает о работе?

– А ты не любишь свою работу?

– Люди не могут любить работу. Скажем, еда не только спасает от голода, но и дает наслаждение. А работа только спасает от достатка времени.

– Что ты хочешь сказать? В ванной? – Руслан поставил упаковку на стол и выключил конфорку, на которой жарилась яичница. Было уже за полночь, а он только вернулся со съемок. Какая-то презентация энергетика в торговом центре на Садовой. В конце они с друзьями-фотографами положили камеры в кофры и отплясывали под дискотеку 80-х. Каждому по штуке за каждый час работы – жаль, что такое случается раз в неделю. А так – таскаешься с рюкзаком на нужные только тебе события, и надеешься, что они интересны не только тебе.

Так и вырастаешь неучем, индивидуумом, не сведущим в современной информационной системе. Да… Народ, участвовавший в самом мероприятии, хмуро сворачивал рекламные растяжки и огромные постеры, собирал в угол пластиковые стулья, а фотографы в это время корчили рожи и прыгали друг на друга. Попав, наконец, домой, Руслан понял, что он дико устал. Спину ломит, в глазах точки бегают. А еще он ни фига за сегодня не жрал – так, булочка, кола, тяжелый воздух. Пивом тоже можно поужинать, но, как минимум, одну бутылку придется отдать Теме. Иначе он ничего не расскажет. А Тема – человек, в отличие от некоторых, интересный. Только он сам себе в этом не признается.

– Да ничего и не произошло… – и Тема стал смотреть в телевизор.

– Отдавай батл оф биир назад. Ты быстрый чел, скажу я тебе, я вообще никого в квартире этой не вижу, а ты уже крутишь романы.

– Да у нас нет никаких отношений. Платоника. Я бы, конечно, не отказался, от более близких штук, но она, кажется, равнодушна к мальчикам.

– Девочки? Она что, под два метра ростом, у нее нет груди, она курит?

– Гм, может, и курит. В остальном – НЕТ.

– Мужик, я знаю, в чем траблы. Она уже хочет тебя выселить. У нее наверняка есть подружка, у которой нет жилья.

– Так у нас ведь еще есть комнаты.

– Ими занимается тетка с быстрыми ногами. А эту можно сдать по быстрому знакомому, если ты ударишься в депрессию. И уедешь отсюда.

– Чувак, у тут всего несколько дней, мне здесь нравится. И я спокоен. Если ничего не случится – значит, ничего не случимся.

– Будь как я. Игнорируй все это.

– Ты одиночка?

– Ну, у меня есть девушка.

– Ах даа, я и забыл.

– Правда, мы ссоримся. Часто. Но я ведь не завишу от нее. Я свободный человек, у меня есть какой-то культурный и материальный бэкграунд. Выплыву как-нибудь.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.