В руках монстра

– А-а-а, в этом смысле, – кивнул Алекс. – Ну да, ну да… Где ж это видано, чтобы покойник чихал. Это было бы очень смеш… э-э-э… это было бы очень странно. Ну да ладно, с этим все ясно. А ресторан? Может быть, он что-нибудь там съел, в этом вашем «Пармаджано»? Что-нибудь экзотическое, новое для себя, что-нибудь такое, на что у людей бывает аллергия?

– Следователи постарались поминутно реконструировать действия Александра тем вечером. Связь между рестораном и гибелью Александра практически нулевая – прошло слишком много времени с того момента, как он вышел из ресторана и добрался до того места, где его обнаружили полицейские. Несмотря на это, они и ресторан как следует проверили. Выяснилось, что и еда, и напитки, которые Александр съел и выпил в тот вечер, были вполне обычными, и никаких экзотических продуктов он не заказывал. Сразу же после похорон, я обошла всех самых лучших специалистов в области аллергологии. Везде один и тот же результат – никто так и не смог мне внятно разъяснить, почему у Александра на пустом месте развился анафилактический шок.

Алекс покивал и, поглядывая на Леку, задумался:

«И что же она от меня хочет, эта несчастная, убитая горем женщина? По всей видимости, ее муж умер от тяжелой и молниеносной аллергической реакции, по воле случая оказавшись в тот момент в безлюдном переулке. Не во всем есть стопроцентная ясность? Так это не редкость – много чего в нашей жизни неясного. Попробуй все объясни. На все вопросы точных ответов не найдешь. Жизнь очень сложная штука. Очень коварная и опасная. И жестокая»

Словно поняв, о чем сейчас думает Алекс, гостья снова заговорила, то глядя на окно, где сквозь жалюзи переливался разноцветными огоньками вечерний мегаполис, то опуская взгляд на пятый по счету бумажный платочек, большим белым квадратом разложенный у нее на коленях:

– Теперь, Алекс, объясню, зачем я к вам пришла и все это рассказала. Как я уже вам говорила, у меня есть ощущение, что Александр погиб не случайно. Я не знаю, откуда у меня появилось это чувство, но оно не покидает меня уже год. Мое сердце просто разрывается. Моя жизнь полностью разрушена. Я ведь как будто умерла тогда вместе с Александром.

– Как будто умерли?

– Все погасло вокруг. Затянуло черной пеленой. Да еще эта неестественность, неясность. Понимаете, с одной стороны, вроде бы все ясно – тяжелый приступ, безлюдное место, вот и все – нет человека. Но с другой стороны, есть во всей этой истории какая-то… недосказанность, что ли. От чего он умер, что послужило причиной его гибели, как все произошло? Никто на все эти вопросы мне так и не ответил. И я хочу, Алекс, чтобы именно вы взялись за это дело. Я уверена, что только вы сможете досконально во всем разобраться. Только вы сможете или опровергнуть мои подозрения, или… найти виновных в гибели Александра. Я хочу, чтобы вы их выследили и, сохраняя все в строжайшей тайне, передали мне все данные об этих людях… или нелюдях, в общем, кого найдете. Понимаю ваши сомнения. Понимаю так же и то, насколько странными кажутся вам мои подозрения. Но поймите и меня – я не могу вот так все взять и бросить. Я должна, я обязана найти и наказать… этих…

Лека мельком взглянула на Алекса и замолчала, опустив голову.

«Вероятно Лека поняла, что распаленная ненавистью к виртуальным убийцам своего мужа, она выглядит сейчас по меньшей мере странновато», – объяснил себе Алекс ее внезапное молчание. – «А она ведь действительно ненавидит «ИХ», словно знает о ком идет речь. Словно «ОНИ» постоянно стоят перед ее глазами. Все это очень подозрительно. Все ли карты она мне раскрыла? Не утаивает ли она от меня что-то очень важное?»

– Это все? – с нажимом спросил Алекс. – Вы ничего не забыли?

– Только это, – Лека суетливо порылась в своей маленькой сумочке и достала из нее толстый желтоватый конверт. – Возьмитесь за это дело. Я вас умоляю. Я оплачу ваши услуги по тройному тарифу.

Она положила конверт на стол, подвинула его поближе к Алексу и, тяжело вздохнув, в очередной раз опустила голову, ожидая вердикта.

Алекс поставил локти на стол и закрыл лицо ладонями. Еще минуту назад он не знал, стоит ли ему браться за это странное дело. И, вполне возможно, он мог бы попросту отказаться от расследования, но… своевременное заявление Леки о тройном гонораре, заставило его сердце дрогнуть. Нет-нет, не от жадности. Не потому, что Алекс страстно желал этих денег. Как раз наоборот – ему отчаянно захотелось спасти Леку от необдуманных, разорительных расходов, ведь он вдруг понял, что эта убитая горем женщина готова на все, лишь бы исполнить свой моральный долг перед погибшим мужем. Он понял, что она не остановится ни перед чем, лишь бы в этом деле наконец-то появилась хоть какая-то ясность. Алексу стало стыдно за то, что он заподозрил Леку в неискренности.

«Задача-то передо мной стоит на первый взгляд простая – выяснить, что в гибели Александра нет виновных, нет никаких убийц и заговорщиков. Что все действительно произошло именно по вине трагического стечения обстоятельств. Или наоборот – удостовериться в том, что все это произошло неслучайно, и найти убийц. Или убийцу. Этой измученной женщине нужна любая правда, любая истина. Пусть даже самая страшная. Откажись я сейчас от этого расследования, она выйдет из моего офиса и направится к другому детективу, который может оказаться непорядочным человеком, и захочет нажиться на ее горе, потихоньку вытянув из нее все средства. Этого я позволить не могу. Придется все-таки взяться. И из сострадания, и… из любопытства – дело-то может оказаться не таким уж простым, каким кажется на первый взгляд. Откуда у меня эти мысли? Интуиция? Нет, не то. Это не интуиция. Кажется, мой собственный мозг пытается мне помочь, пытается подсказать, что когда-то я уже что-то подобное слышал. Но когда? Где? И что именно? Эх Алекс, Алекс… Твоя память опять дает позорный сбой, опять работает не в полную силу»

– Я расцениваю ваше молчание как согласие. Я появлюсь через три дня, и вы расскажете мне о первых результатах расследования. Удачи! Надеюсь на вас! – Голос Леки прозвучал откуда-то издалека, а сразу же вслед за этим Алекс услышал звук закрывающейся двери.

Он убрал руки от лица и обомлел – в офисе никого не было. Его гостья скрылась, даже не дождавшись его решения – возьмется он за ее дело, или нет. Алекс подскочил с кресла и побежал к двери.

*

Он выскочил в коридор, метнулся было влево – к лифтам, но увидев, что возле них никого нет, выбежал на лестницу. Перепрыгивая через несколько ступеней, он мгновенно преодолел несколько пролетов, потом перегнулся через перила и застыл, вглядываясь вниз и пытаясь разглядеть бегущую по ступенькам Леку. Но он ничего не увидел и не услышал – до самого первого этажа лестница была абсолютно пуста.

«Неужели все-таки успела заскочить в лифт? Но она не могла за одну секунду влететь в лифт! Он же не ждал ее, распахнув двери?! Да и лифты не двигались, когда я выбежал в коридор. Но, черт возьми, не могла же она раствориться в воздухе!»

Алекс еще никогда не встречался с подобными выходками. От его многочисленных клиентов можно было ожидать всего, ведь каждый из них появлялся здесь не от хорошей жизни, и многие были на грани серьезного нервного срыва, но, чтобы кто-нибудь из них вот так исчезал… Такое было впервые.

– Стоп! – Алекс хлопнул себя по лбу, сорвался с места и побежал вверх по лестнице. – Почему она должна была побежать именно вниз? Она вполне могла спрятаться на двух верхних этажах!

Дверь, ведущая на двенадцатый этаж, оказалась заперта. Алекс помчался вниз. Прыгая через три ступеньки, он мигом преодолел два лестничных пролета и толкнул дверь, ведущую на одиннадцатый этаж. Эта дверь была открыта.

«Ты где-то здесь. Где-то совсем рядом. Я чувствую, что ты не покинула здание. Где же ты, моя таинственная гостья?», – подрагивая от азарта, подобному азарту детей, играющих в прятки, Алекс сначала осторожно выглянул в коридор одиннадцатого этажа, а потом прошел внутрь.

Крадучись, он походил по темному коридору, прижимаясь ухом к каждой двери, а потом вернулся в начало коридора, к лифтам.

– Ты просто не могла так быстро исчезнуть. Это невозможно. Физически невозможно. – Алекс озадаченно почесал в затылке и нажал на обе кнопки вызова лифтов. Загорелась зеленым стрелка левого лифта. Не очень-то надеясь на успех, Алекс все же поднялся на нем на двенадцатый этаж, обследовал его полностью, потом спустился на том же лифте на свой, десятый этаж.

– Крыша! – выйдя из лифта воскликнул Алекс, в очередной раз звонко хлопнув себя по лбу.

Дверь-решетка, преграждающая путь на крышу, была без замка, в петлях болтался лишь кусок толстой проволоки. Алекс отогнул податливую проволоку, поднялся по узкой железной лестнице, открыл люк и вылез на крышу. Прохладный ветер, упруго толкнувший в грудь, заставил его застегнуть пиджак на все пуговицы и поднять воротник.

– Где же тебе еще быть, если не здесь. Как же я сразу не догадался. Только вот зачем тебе все это нужно? Неужели нельзя было просто попрощаться, как все нормальные люди, и уехать вниз на лифте? От кого ты бежишь, Лека? От кого скрываешься?

Пригнувшись, короткими перебежками от одной вентиляционной трубы к другой, от одной антенны к другой, от одной трехметровой рекламной буквы к другой, он начал поиски.

Обследовав всю крышу вдоль и поперек, и еще пару раз по всему периметру, Алекс вернулся к люку:

– И на крыше тебя нет. Нигде тебя нет. Ты существуешь, вообще?

В голове Алекса вдруг промелькнула фраза Леки, которая сейчас заставила его похолодеть от страха: «Я ведь тогда умерла вместе с Александром»

– А может быть… Лека действительно умерла тогда – год назад? И сегодня я разговаривал… с привидением?!

Азарт и желание во что бы то ни стало найти исчезнувшую гостью бесследно улетучились.

– Нет-нет-нет, – помотал Алекс головой минуту спустя. – Она же оставила мне конверт! Разве привидения могут оставлять конверты?

Он запрыгнул на невысокое ограждение, шагнул к самому краю и посмотрел вниз. Редкие автомобили беспрепятственно неслись по улице, словно и не было на ней еще каких-то два часа назад неподвижной пробки-змеи.

– Уползла все-таки, змеюка. Выжила, вынесла все невзгоды, забронзовела, погрелась в лучах славы, а потом исчезла.

Он повернулся, расставил руки в стороны и пошел по самому краю:

– Змеюка исчезла. Лека исчезла. Вот бы и мне тоже забронзоветь, погреться в лучах славы и исчезнуть. Исчезнуть вовремя, чтобы оставить о себе только хорошие воспоминания. Р-р-раз – и нет меня.

Словно услышав эти слова, сильный порыв ветра внезапно попытался столкнуть Алекса с крыши. Алекс быстро-быстро завертел руками, несколько секунд опасно балансируя между жизнью и верной гибелью, и… сумел-таки сохранить равновесие. Он спрыгнул с ограждения, перевел дух, усмехнулся:

– Похоже, рановато тебе еще исчезать, Алекс. Рановато. Сначала ты должен завершить все свои дела и забронзоветь. Потом ты должен как следует погреться в лучах славы. И только потом ты сможешь внезапно исчезнуть. Оставив после себя лишь приятные… нет, великие, грандиозные воспоминания!

Алекс вернулся в офис. В конверте, который оставила странная гостья, кроме денег, лежала фотография Александра в полный рост, сделанная, судя по дате на обороте, незадолго до его гибели, а также сложенный пополам лист бумаги, на котором мелким почерком были написаны адреса организации, где работал Александр, и ресторана, откуда год назад он отправился в свой последний путь.

На обратной стороне от руки была нарисована карта одного из районов в самом центре города, с подробным указанием улиц и переулков. Два соседствующих стена в стену здания на Бульваре Лека заштриховала оранжевым и подписала – «Лаборатория FPSL» и «Ресторан «Пармаджано». Карта была очень красочной. Широкие улицы Лека нарисовала красным фломастером, улицы поуже – желтым, а совсем узкие переулочки – зеленым. Только один переулок она почему-то обозначила черным цветом. Алекс присмотрелся и увидел, что именно в этом маленьком переулке заканчивается черным же крестиком бордовая пунктирная линия, которая начиналась на бульваре от входа в ресторан «Пармаджано», уходила на широкую «красную» улицу, а потом резко, под углом в девяносто градусов, сворачивала влево – в «черный» переулок.

«Все ясно», – догадался Алекс. – «Бордовая пунктирная линия – это последний прижизненный путь Александра, а в этом «черном» переулке он и закончил свое земное существование. В том самом месте, где Лека нарисовала этот жирный черный крестик. Да-а-а, карта непростая. С фантазией. Психотерапевтам было бы где разгуляться»

Закончив с картой, Алекс рассмотрел фотографию Александра. Александр на ней выглядел моложаво, спортивно и респектабельно. Отложив фотографию в сторону, Алекс пересчитал деньги. В конверте оказалось ровно столько, сколько и пообещала ему Лека, а именно – гонорар в тройном размере, приятно пахнущий специфическим ароматом новеньких купюр. Алекс с удовольствием вдохнул аромат денег, задумчиво потасовал пачку, словно это была карточная колода, а потом положил ее во внутренний карман пиджака и резво подскочил с кресла.

Спустившись на седьмой этаж, он вошел в уже почти пустой фитнес-центр. Переодевшись в спортивный костюм и кроссовки, он натянул на руки облегченные боксерские перчатки и отправился в небольшой зал, где не было ни одного тренажера, а висели только боксерские груши. Сегодня был вторник, а по вторникам Алекс тренировался в боксерском зале.

Избивая самую тяжелую, самую толстую грушу, он постепенно погружался в полузабытье. Он совсем не чувствовал усталости. Его удары со временем не ослабевали, наоборот, с каждой минутой они становились все увереннее и сильнее. С застывшей на лице презрительной улыбкой Алекс изо всех сил избивал этот… огромный мешок, заполненный всеми его врагами из прошлых и будущих лет. Ему казалось… нет, не казалось – он точно знал, он осязал, он видел, что все те, кто когда-либо причинил ему боль, или каким-либо образом унизил его, и все, кто еще только собирается это сделать, все эти люди превратились в маленьких уродливых гномов и собрались в этом толстом мешке, набившись там под завязку. Время от времени их искаженные страхом лица отчетливо проступали сквозь тонкую оболочку кожаного мешка, и тогда Алекс изо всех сил бил именно туда. И снова туда. И еще раз. И еще. И еще. До тех пор, пока эти уродливые физиономии не превращались в нечто бесформенное. Нечто безжизненное. Мертвое.

– Ко мне!!! Ко мне, мерзкие твари!!! – ревел Алекс, обрушивая на полуживых от страха гномов очередь из убийственных хуков и апперкотов.

Уборщица, заглянувшая в боксерский зал чтобы объявить позднему спортсмену о том, что фитнес-клуб закрывается на ночь, услышав крик Алекса, решила не рисковать, и снова закрыла дверь. Алекс бил своих врагов неистово, без устали. К тому моменту, когда он уничтожил их всех, во всем фитнес-клубе уже не было ни одного посетителя. Изможденный, но крайне довольный своим победным боем, пребывая в восхитительном расположении духа, он прошел в душевую.

Встав левым боком к зеркалу, он сдул невидимый дымок с дула несуществующего пистолета, роль которого сыграл указательный палец правой руки, и посмотрел себе в глаза:

– Поначалу ему казалось, что он расправился со всеми своими врагами из прошлого, настоящего и даже будущего. Однако интуиция подсказывала ему – это далеко не все. Это только начало. Ведь этот мир просто переполнен нечистью. Собираясь с силами, нечисть залегла на дно, выжидая удобный момент для реванша. Ему же предстояла великая миссия – найти логово нечисти до того, как она вновь окрепнет. Найти и уничтожить всю оставшуюся нечисть!

Он принял душ, оделся, спустился в паркинг, запрыгнул в машину и помчался по пустым ночным улицам. Через три квартала его автомобиль остановился на обочине. Полистав в маленькой записной книжке, Алекс набрал номер. Прошло минуты три, прежде чем он услышал заспанный и очень недовольный мужской голос:

– Кто это?

– Кое-кто, – зажав пальцами нос, пропищал Алекс.

– Какого черта…

– Тс-с-с… Уверяю вас – не в ваших интересах поднимать шум… и будить вашу прекрасную, заботливую и очень любознательную женушку.

– Да что вам нужно, в конце концов?!

– Дело в том, уважаемый господин Трубс, что ваша женушка недавно к нам обратилась с просьбой немного понаблюдать за ее благоверным, за вами, то бишь. Так вот, нам удалось сфотографировали вас и вашу секретаршу в одной очень маленькой гостинице, где вы занимались одним очень интересненьким дельцем. Сфотографировали мы вас в очень раздетом виде, в очень разных позах…

– Ах ты…

– Нет-нет-нет! Никаких бранных слов! Иначе мы так и не перейдем к делу, а я отдам все фотографии… нет, не вашей пышной женушке. Я отдам их в одну очень желтую газетенку. И тогда, господин Трубс, уже на следующий день вы превратитесь в господина Трупса. И вся ваша блистательная карьера пойдет на…

– Хорошо… Сколько вы хотите?

***

Глава 3

Пытаясь уложить непослушные волосы, Алекс вылил на них полбанки геля и прижал ладонями. Пару минут постоял, разглядывая свое отражение в зеркале у входной двери. Потом осторожно убрал руки с головы, погрозив застывшим волосам пальцем:

– Мне нужно, чтобы вы лежали именно так. Только попробуйте сделать по-своему! Только попробуйте!

Алекс сел за стол и быстро исписал лист бумаги. Закончив, он окинул написанное быстрым взглядом, добавил внизу пару строк, сложил лист пополам, засунул его в большой конверт и бросил на стол Вики. Потом быстро оделся и… на пару секунд застыл у двери, внимательно к чему-то прислушиваясь – ему вдруг почудился какой-то странный шум – будто где-то неподалеку плещется вода.

– Вот же гады! – взглянув на себя в зеркало, воскликнул он. – Все равно по-своему норовят сделать!

Он с силой прижал непослушную челку, прикрыв ею половину правого глаза. Потом приблизил лицо почти к самому зеркалу, внимательно его рассмотрел. Вдруг в страхе отпрянул от зеркала, встал в боксерскую стойку. Снова уставился на себя в метре от зеркала. Потом его кулаки медленно разжались, а на лице появилась улыбка. Перед выходом снова застыл, вслушиваясь в тишину – где-то вдали опять слышался тихий плеск воды. Потом сорвался с места и выбежал из офиса, изо всех сил хлопнув дверью.

Приблизившись к стальным лифтам, Алекс нажал на кнопку и оглянулся. Убедившись, что в коридоре десятого этажа сейчас не было ни одного человека, выхватил из-за пояса несуществующий пистолет и прицелился в собственное отражение, которое в начищенной стали лифта выглядело коренастым, даже толстым. Больше всего досталось голове – она сильно вытянулась в стороны и стала похожа на гигантское веретено. «Веретено» было двухцветным – одна его половина была белой, а другая – там, где была челка – черной. Алекс прицелился пальцем прямо в середину «веретена».

– Он смотрел в лицо опасности смело, не думая о собственной жизни. Он хотел сейчас только одного – очистить этот бизнес-центр от всей этой мерзости. От всей этой нечисти, которая переполнила каждый этаж, словно гной, скопившийся в гайморовых пазухах. Ба-бах!

Алекс «выстрелил» в «веретено» и… оно исчезло, ведь в ту же секунду двери лифта разъехались в стороны.

Не успев убрать «пистолет», Алекс так и застыл с вытянутой рукой. Двери сомкнулись и лифт увез своих пассажиров, так и не узнавших, зачем этот человек с десятого этажа целился в них указательным пальцем.

– Нечисть получила изрядную порцию свинца и сгинула в огнедышащей глотке адской бездны. – Алекс сдул воображаемый дымок с пальца, и вызвал соседний лифт.

*

Лист, который Алекс оставил в офисе, содержал четыре задания для Вики, касающиеся дела гибели Александра. Под первым номером значился сбор информации о заболевании «Анафилактический шок».

В интернете кое-что нашлось, но Вика не поленилась и поехала в магазин медицинской книги, что на набережной. Побродив между полками, она быстро нашла то, что ей было нужно – небольшую книжицу, почти брошюрку, под названием «Анафилактический шок у взрослых». Цена у «почти брошюрки» оказалась настолько несоизмеримой с ее толщиной, что глаза у Вики от удивления и возмущения увеличились почти вдвое. Поморгав с минуту, она опасливо оглянулась, незаметно вынула из кармана мобильный телефон и включила фотокамеру, решив, что просто-напросто по-быстрому сфотографирует все страницы и…

– Выбрали? – низкий женский голос прозвучал совсем рядом.

Вика вздрогнула и обернулась, едва не выронив книжицу и телефон. За ее спиной стояла работница магазина – высокая женщина с квадратным подбородком и стянутыми в большой седой узел волосами.

– Если выбрали, то оплачивайте! Забесплатно фотографировать чужую интеллектуальную собственность нельзя! Приравнивается к воровству! И карается! – коротким и толстым указательным пальцем женщина показала куда-то вверх. – Автор трудился, думал, ночами не спал. И не для того, чтобы каждый забесплатно его труды фотографировал, а потом втихаря читал. Уважать надо чужой труд, понятно? Выбрали?

Вика подняла голову и увидела камеру наблюдения на потолке.

– Выбрала, – помрачнев, сказала Вика. Вздохнув, она побрела к кассе.

– Ишь ты, – неслось ей вслед. – От горшка два вершка, а туда же – забесплатно захотела! Нет, вы это видели? Забесплатно захотела! Додумалась же фотографировать чужой интеллектуальный труд! Ишь ты!

Помахивая пакетиком, Вика перешла на другую сторону проспекта по подземному переходу и остановилась.

«Еще бы бургер какой-нибудь, и можно работать дальше», – Вика огляделась и увидела кафе, совсем рядом от входа в метро.

– Чизбургер и-и-и… капучино. Хотя, нет. – Вика пересчитала деньги. – Гамбургер и… чай. Черный.

– Салатик, картошечку, пирожок сладкий, с малиной, не желаете?

Вика быстро обследовала пустые карманы куртки, убедившись, что все карманные деньги были потрачены на брошюру «Анафилактический шок у взрослых»:

– Не желаю. У меня на них аллергия. Этот, как же его, – она заглянула в пакетик и прочитала название книжицы. – Анафилактический шок, чтоб его. Совсем замучил – приступ за приступом. То на картошечку, то на салатик. Особенно пирожок с малиной организм не принимает. Почему – никто не может сказать. Врачи разводят руками. И молчат. Единственное, чему организм пока не противится – гамбургер, а еще…

– Спасибо, что без сдачи! Касса свободна!

*

Через два часа лист с отчетом лежал на столе Алекса. Настенные часы показывали ровно шестнадцать часов, когда Вика взялась за второе задание:

«2) Узнай все про лабораторию FPSL. Чем занимается, не было ли конфликтов, шумихи, связанных с ней, за последние два-три года. В общем, покопайся, поищи. Делай все максимально скрытно»

Вика сварила себе кофе в кофеварке и с головой погрузилась в интернет. Уже через час на стол Алекса спланировал второй лист с отчетом.

Информации, почерпнутой из всемирной сети, в этот раз хватило с избытком, Вике даже не потребовалось для этого покидать теплый офис. Оказалось, что лаборатория FPSL имеет безупречную репутацию, работает уже около двадцати лет, занимается экспертизой лекарственных средств и медицинского оборудования. В каких-либо конфликтах, шумихе в СМИ лаборатория FPSL не замечалась. Гендиректор такой-то, учредительные документы такие-то… Информации, правда, оказалось немного – почему-то вся она включала данные только за последние три года, но Алексу, ведь, требовалось именно это, и поэтому Вика, поборов любопытство, решила не вдаваться в излишние подробности, и не стала выяснять, чем жила эта лаборатория предыдущие семнадцать лет.

«Ладно! Краткость – сестра таланта! Просил за три года – получи и распишись! А то начнется опять нытье – «я же просил за три года, что ты мне тут понаписала».

Настенные часы показывали 17.45. Рабочий день подходил к концу. Вика подошла к окну, раздвинула жалюзи и уселась на подоконник, глядя с высоты десятого этажа на красиво подсвеченную фонарями Старую улицу.

«Домой не хочется. На улице холодно. Остается только одно – поработать еще»

Третье задание оказалось посложнее двух первых:

«3) В FPSL работал некто Александр Боброф. Год назад он скоропостижно умер от анафилактического шока. Выясни все об этом человеке. Я имею в виду его профессиональную деятельность»

«Сегодня идти в FPSL уже поздно», – решила Вика. – «Придется все-таки завершать трудовую деятельность, и только завтра после занятий в институте продолжить расследование. Интересно, как попасть в FPSL? И зачем копаться в прошлом человека, которого давно нет в живых? Попробую догадаться. Из тех скудных данных, которыми я обладаю на этот час, известно, что год назад некий Александр Боброф, работавший в FPSL, умер от анафилактического шока. Анафилактический шок – это молниеносное заболевание, очень часто приводящее к гибели. Раз Алекс хочет, чтобы я проникла в FPSL и поспрашивала там об Александре, то… кажется, я поняла! Алекс видит связь между гибелью Александра и лабораторией, где он работал! Это интересно. Теперь хотя бы ясно на что мне следует обратить внимание в FPSL. Странно – какая там может быть связь? С Александром покончили с помощью смертельного аллергического приступа? Александр стал неугоден организации, на которую он работал, и его хитроумно убрали? Неужели такое возможно – убить человека с помощью аллергии? Не легче ли было его просто отравить? Или пулей? Или машиной сбить. Хм… Ядом, пулей или машиной – слишком явно. С помощью аллергического приступа действительно гораздо удобнее. Никто и не заподозрит, что человека убрали. И все же, это слишком сложно. Слишком фантастично. А может, нет никакой связи между гибелью Александра и FPSL? А я тут сижу и фонтанирую детективными сюжетами. К тому же – я даже не знаю, кто заказал Алексу это расследование!»