Инверсионный шлейф

Постепенно нить воспоминаний привела его к мыслям о ней, симпатичной девушке по имени Светлана, с которой он проучился уже два года в одной группе в техническом вузе. Все это время он бегал за ней, иногда небезуспешно, но при этом не был до конца уверен, что он действительно нужен ей и что все ее чувства и слова действительно искренние. Их отношения напоминали испорченную пластинку, которая, поиграв немного, снова со скрипом перелетала на начало и в который раз повторяла один и тот же куплет песни. Света крутила им как хотела. Еще на первом курсе, когда их отношения только начинали зарождаться, Иван узнал, что у нее есть другой. Девушка ловко обманывала обоих, выбирая, кто же из них лучше. Он сильно переживал тогда, испытав этот удар, который ранил его душу. Потом их отношения возобновились вновь; проявив слабость, Самойлов простил, слепо поверив в ее слова. Поведение Светланы было странным: еще вчера они гуляли по вечернему городу, целовались, и казалось, все замечательно, а на следующий день в институте она могла даже не посмотреть на него. Часто, позвонив ей, он предлагал встретиться, но она, ссылаясь на уборку или пришедших гостей, отказывала или обещала перезвонить, оставляла надежду, а сама потом пропадала. И когда Иван звонил ей спустя некоторое время, то слышал отказ или узнавал, что ее вовсе нет дома. Все стало понятно, когда один раз к Самойлову подошла девушка из соседней группы и рассказала, что у Светы есть другой, что ей нужны не такие, как Иван, ее интересуют солидные, а самое главное, состоятельные мужчины. Но и тогда Светлана без особого труда опровергла все домыслы, и Самойлов в который раз поверил ей. В конце концов, такие неопределенные отношения надоели Ивану, и он решил избегать с ней встреч. Было тяжело, видя ее каждый день, не поддаться соблазну. Самойлов держался как мог, но чувства не проходили, принося ему боль и страдания.

Да, она была красива, эта Света. Ее карие глаза, стройная фигура и роскошные волосы сводили его с ума, губы были такие нежные и возбуждающие, что когда он целовал их, то забывал обо всем на свете. Если бы не ее характер, он готов был провести с ней всю свою жизнь. Но, увы, взгляды Светланы были абсолютно противоположны и нисколько не напоминали отношение к ней Ивана. За два месяца до поездки в училище они отдалились друг от друга настолько, что уже ничего нельзя было изменить.

«Хватит», – подумал Самойлов и вскочил с постели.

Обед был восхитительный, все-таки это домашняя еда, от которой Иван уже порядком отвык, так как во время поступления в училище приходилось питаться чем придется.

– Отец сегодня прилетит? – спросил Иван, отодвигая от себя пустую тарелку.

– Да, должен, если все будет нормально, – ответила мама, готовя сыну крепкий кофе. – Утром, пока ты спал, звонил Сергей. Спрашивал про твои успехи. Сказал, чтобы не расстраивался и не отчаивался. Он получил капитана, стал командиром корабля.

– Ну наконец-то! – воскликнул Иван, с гордостью вспомнив о старшем брате, летчике морской авиации, проходившем службу на Камчатке и летавшем на вертолетах палубного базирования. – Когда он п-приедет в отпуск? Засиделся уже на дальнем рубеже, год дома не был.

– Да и я уже соскучилась. Обещал в августе, всей семьей, – ответила Нина Васильевна, поставив перед сыном кружку с ароматным напитком.

Весь день Иван слонялся, не находя себе место. Николай Никитин, один из его лучших друзей, сдав летнюю сессию в университете, отдыхал с группой где-то за городом. Поэтому Самойлов просидел дома до вечера: разобрал книжный стол, выкинул много ненужных бумаг, оставшихся от предыдущего курса университета и от подготовки к экзаменам в летное. Затем вышел на улицу и, пройдя несколько кварталов, вновь вернулся домой. Личного телефона у него не было, поэтому Никитину он мог позвонить лишь с домашнего. Сотовый друга был по-прежнему вне зоны доступа, и домой, как сообщила его мать, он еще не вернулся. Тогда Самойлов решил позвонить Александре, все это время он часто думал о ней, но звонок решил оставить на вечер: во-первых, он не хотел отвлекать ее от каких-то дневных дел, во-вторых, ему было немного волнительно, ну а в-третьих, он считал, что необходимо выдержать некоторую паузу. Открыв шифоньер, он залез в карман своей спортивной куртки и с ужасом обнаружил, что листочка с Сашиным телефоном там нет…

Отец Ивана, полковник Самойлов, командир полка военно-транспортной авиации, пришел домой уже поздно вечером.

– Здорово, батя! – поздоровался Иван, обнимая отца, от которого, как всегда, после полетов пахло керосином и особым запахом неба.

– Ну, как дела, сынок? Знаю-знаю, – ласково проговорил отец, посмотрев в погрустневшие глаза сына, – об этом мы поговорим с тобой после ужина, – сказал он, устало улыбаясь, на его лице была видна тяжесть долгого полета.

Вскоре, когда ужин был готов и семья Самойловых собралась за столом, Сергей Иванович открыл бутылку красного вина.

– Ну, давай, сынок, за твой приезд, – подняв бокал, произнес отец.

За стеклом балконной двери слышались звуки брякающих тарелок, Нина Васильевна убирала со стола и мыла посуду.

– Угощайся, Ванек. Ты еще не бросил?

– Нет, пап, – ответил Иван, вытаскивая из пачки сигарету.

– А я все не могу привыкнуть, что ты куришь, – отец чиркнул зажигалкой, дал прикурить Ивану, закурил сам и, медленно выпустив дым, продолжил: – Понимаешь, Вань, я не хочу тебя отговаривать, но в наше время вся авиация переживает очень сложный период. Везде нехватка топлива, сокращают полки, эскадрильи, а также целые курсы летных училищ. Выпускникам выдают свободные дипломы и отправляют на все четыре стороны. Очень сложно попасть потом на летную должность. Вся эта ситуация происходит как у нас, в военной авиации, так и в гражданской, куда ты поступал. Конечно, есть ребята, которым папы проложат зеленую дорогу. Я тоже могу помочь тебе и поступить, и пристроить потом куда-нибудь, но, видя всю обстановку изнутри, не хотел бы, чтобы ты был летчиком. А, наверное, через пару лет вообще уйду на пенсию и тогда уже мало что смогу сделать для тебя. Может быть, ты передумаешь и закончишь учебу в своем вузе, ведь у тебя хорошая и престижная специальность. Подумай, сынок! Зачем тебе все это?.. Скоро ты обзаведешься семьей – это большая ответственность. Ее надо кормить, а я не знаю, что станет с нашей авиацией при таком пути развития, не знаю, какую зарплату будут платить пилотам, не оценивая по достоинству их тяжелый труд. Да и жена может не выдержать, уйдет – и все. Сколько случаев было у нас в полку: жены чемоданы собирали, детей в охапку и вперед, в путь дорогу.

– Я знаю, пап. Все это я вижу с-с самого рождения, – усмехнулся Иван. – Но ты тоже меня пойми, я хочу летать, несмотря ни на что. Ты ведь всю жизнь вращаешься в этой среде и че-через все прошел. Если бы тебе ска-сказали то же самое еще до поступления, ты, думаю, не послушал бы никого. Вот и я хочу сам все ощутить, так сказать, на своем горбу. Я не могу без п-полетов, без неба, не вижу для себя иной пр-профессии. Когда я замечаю высоко в небе самолет, от которого белой полосой тянется инверсионный шлейф, у меня ноет душа, слышу в го-городе звук ваших двадцать шестых, сердце обливается кровью.

После долгой паузы Сергей Иванович сказал:

– Хорошо, Иван. Тогда что я могу тебе сказать. Стремись и работай. Ведь Маресьев и без ног летал. Твоя проблема по сравнению с его – сущий пустяк. Будешь жить по принципу «Бороться, искать, найти и не сдаваться», тогда будешь летать. Я со своей стороны приложу все усилия, чтобы помочь тебе… Ладно. Вот и поговорили, а я пошел спать.

– Иди, пап, я еще пос-стою, покурю, – ответил Иван…

Закурив новую сигарету, Самойлов посмотрел на небо. Ночь была ясной, и поэтому перед ним открылся целый звездный мир. Он нашел ту звездочку, которую с детства определил своей, – располагавшуюся рядом со второй звездой ручки ковша Большой медведицы. Легенду о ней, об Алькоре, он услышал еще в школе: когда-то древние люди проверяли по ней остроту зрения у своих воинов. Где-то далеко прорывался сквозь ночь звук приближающего турбовинтового самолета.

– Ваня, тебя к телефону, – позвала мать, постучав по стеклу.

– Кто?

– Коля.

– Да? Колян? Сейчас иду, – быстро вжав сигарету в пепельницу, Иван зашел в квартиру и взял трубку:

– Да.

– Здорово, Вано! – раздался голос на том конце провода.

– З-здорово! Я тебе звонил сегодня весь день. Что у т-тебя с телефоном?

– Понимаешь, села батарейка. Сейчас взял мобилу у приятеля, решил позвонить тебе, вдруг приехал. Что, не поступил?

– Да.

– Ладно, расстраиваться будем потом, а сегодня кутим. Сейчас я заезжаю за тобой. И не спорь! Бросаю всю эту компанию, и мы едем ко мне на дачу. Жди.

– Ты же, н-наверно, поддал, как же ты поедешь?

– Обижаешь, я за рулем не пью. Я пью, выйдя из-за него. Шутка! – услышал Иван веселый смех друга.

– Добро, жду.

Через полчаса черный BMW уже стоял у подъезда Самойлова и сигналил, будя жильцов дома. Выйдя из подъезда, Иван открыл переднюю пассажирскую дверцу. Стекла были тонированные, поэтому он не заметил девушку, которая уже сидела спереди.

– Вам назад, господин Самойлов, – шутливо произнес Николай, указывая большим пальцем на заднее сиденье.

– Назад так назад, – ответил Иван, захлопывая дверь.

На заднем сиденье его ожидал еще один сюрприз – эффектная блондинка, лица которой он не смог рассмотреть из-за темноты в салоне.

– Знакомьтесь, девочки. Это мой старинный дружбан. Зовут Ваня, – представил его Николай. – А это Юля и Ира.

Машина с визгом тронулась с места…

Девчонки оказались с одного факультета Никитина, правда, Ира училась с ним только на первом курсе, а затем перевелась в медицинский институт.

Николай травил анекдоты, затем, остановив машину у ближайшего ночного магазина, сказал:

– Надо немного закупиться. Юль, пойдем со мной.

– Может быть, яй-я помогу тебе? – спросил Иван.

– Нет, мы справимся. Вы тут поворкуйте пока, а мы сейчас придем.

Привыкнув к темноте салона, Самойлов смог рассмотреть Ирину. Она была симпатичной: большие красивые глаза, видимо, стройна, по крайней мере, ему так показалось, настоящая блондинка со стрижкой каре. Ира красиво говорила, ее речь лилась плавно, как лесной ручеек. С ней было приятно общаться, она была явно умна, хоть и немного пьяна, не сказать чтобы сильно, но все же сказывался отмеченный ею конец сессии. Поэтому Иван общался с ней раскованно, не боясь показать ей своего заикания…

На дачу ехали почти молча, только звуки радио нарушали создавшуюся тишину. Николай вел машину, пристально вглядываясь в набегающую ночную трассу. Воспоминания нахлынули на Ивана, быстро меняя один фрагмент на другой…

Вот они, трое друзей, стоят перед воротами военкомата, у каждого в руках личное дело поступающего в суворовское военное училище. Никто тогда не поступил – все трое завалили математику…

Разбежавшись по взлетной полосе, Ан-26 оторвался от земли и, убрав шасси, набирал высоту, а они втроем стояли и с открытыми ртами с завистью смотрели на него…

Потом начались первые прыжки с парашютом, благо в то время ДОСААФ еще не совсем развалился. Парашютный спорт сильно захватил ребят, они еще больше полюбили небо и все втроем решили поступать в летное…

Чемпионат города по боксу среди юниоров, финал. На ринге Николай Никитин. Тогда Коля первый раз в жизни занял первое место. Они, вбежав к нему в раздевалку, обнимали его, громко крича от радости. Еще много было таких финалов, и однажды забравшегося на пьедестал Николая никто больше не мог оттуда «выбить». Его отец, офицер воздушно-десантных войск, попал под сокращение еще в тридцать семь лет и ушел на пенсию. Занялся бизнесом и быстро пошел в гору, вложив в дело всего себя. В итоге он стал крупным бизнесменом и пользовался большим авторитетом в городе… Егор мечтал быть танкистом, как его отец, командир танкового полка, квартирующего в их городе. Но, познакомившись с Иваном, он сразу заболел авиацией. Хотя и от прежней мечты не отказался. «В первую очередь я хочу быть офицером, а потом уже летчиком», – говорил он…

Все поступали в одно летное училище. Никто летчиком не стал. Егор не прошел по зрению и по связям отца поступил в Москву, в Академию пограничных войск. Николай, не пройдя по конкурсу, с этими же оценками поступил в училище ВДВ. Но на курсе молодого бойца повздорил с прапорщиком и набил ему морду, за что был сразу же исключен. Отец на случай неудачи в училище приготовил ему место на экономическом факультете в городе. Пришлось воспользоваться – Никитин закончил там уже второй курс…

Подъехав к воротам гаража, BMW остановился.

– Так, выходим, девочки и мальчики, – сказал Никитин, выключая музыку. – Юль, на ключи, идите пока в дом, готовьте ужин, мы есть хотим как волки. Правда, Ванек? – подмигнул он сидевшему сзади Ивану.

Девушки вышли из автомобиля и удалились, неся в руках большие пакеты с закуской и спиртным. «Она и вправду стройна», – промелькнула мысль в голове у Ивана. Он закурил, втягивая дым табака вместе с ночным воздухом теплого лета.

– Ну, как девчонки, ничего, а? – кивнул Николай в их сторону. – Я бы с удовольствием взял себе Ирину. Правда красавица? Но понимаешь, с недавнего времени, как ты уехал, я стал встречаться с Юлькой. Как говорится, лучше синица в руках, чем журавль в небе. А, Ванек? А то вдруг там не получится и здесь от ворот поворот, – Никитин балагурил без перерыва и был в отличном настроении.

– Да, девушки ничего, – согласился Иван. – А что у т-тебя с глазом? – спросил он, увидев под левым глазом друга фингал.

– Да-а, пустяки, – махнул рукой Коля. – Понимаешь, попал под прямой, чуть в нокаут не уехал. Кстати, поздравь меня, теперь я кандидат в мастера спорта по боксу! – не без гордости рассказал Николай. – Ты через Москву ехал обратно? – спросил он, открывая двери гаража.

– Да, и, кстати, тебе привет от Егора, я заезжал к нему.

– Ну как он там? – заинтересованно спросил Никитин.

– Все нормально, скоро будет сдавать сессию, в августе на к-каникулы.

– Вано, ну а ты что же? Опять по речи?

– Да, опять. Все то же самое, Колян.

– Может, уже бросишь эту затею?

– Нельзя, Коль. Помнишь, как поется в песне: «И мальчишкам нельзя ни солгать, ни обмануть, ни с пути свернуть», – улыбнулся Иван. – Ладно, пойдем в дом, а то д-девчонки заждались.

Поставив машину в гараж, ребята закрыли ворота и поднялись в дом. Праздничный стол был почти накрыт, и девушки делали на нем последние штрихи перед пиршеством.

– Ну, девчонки, молодцы, ну, хозяйки! – похвалил их Николай.

– Стараемся, – шутливо ответила Юля.

– Так, все за стол, – пригласил Никитин. – Вано, ты что будешь пить: водку, пиво или вино?

– Давай водку.

– Понятно, – кивнул Николай, поставив на стол литровую бутылку водки и несколько бутылок пива. – Водка без пива – деньги на ветер. Ну а вы, девчонки?

– Мы как все, – ответила за двоих Ирина.

– Добро, – ответил Никитин, разливая водку в четыре рюмки. – Давайте выпьем за приезд моего друга! – он поднял рюмку. – Не расстраивайся, Ванек, на будущий год обязательно поступишь.

Все дружно выпили, потом еще и еще…

– Ты куда? – спросил Николай друга, увидев, что тот встает из-за стола.

– Пойду покурю.

– Ладно уж, кури здесь.

– Ты ж не любишь.

– Ничего, сегодня потерплю.

Девушки тоже закурили. Обратив внимание на Иру, Иван приметил, что она очень изящно и красиво курит, если вообще человеку может идти сигарета. За этот вечер он, украдкой наблюдая за ней, понял, что она еще краше, чем показалась ему в машине.

– Что это мы без музыки сидим? – опомнился Коля, подошел к CD-шнику и включил медленную мелодию.

Было весело. Коля опять травил анекдоты. Все весело смеялись. Иван часто поглядывал на Ирину, и когда их взгляды встречались, то они оба смущенно отводили глаза. С каждым мгновением она нравилась ему все больше.

Когда в бутылке осталось совсем немного, Николай предложил потанцевать:

– Разрешите? – протянул он руку Юле и шутливо поклонился.

Погас свет, горело только маленькое бра. Никитин закружил Юлю в медленном танце. Самойлов, заметив на себе вопросительный взгляд Ирины, тоже встал и подошел к ней, приглашая на танец. Она нежно положила руки на его шею, а он обнял ее за талию, почувствовав прикосновение ее упругой груди.

– Правда, что ты хочешь быть летчиком? – начала разговор Ира. – Коля так много рассказывал о тебе.

– П-правда, но пока вот только ничего не получается.

– А-а, – протянула она. – А у тебя есть девушка? – лукаво спросила Ира, просмотрев ему прямо в глаза.

– Да нет, пока еще, – ответил он, смущенно улыбаясь.

На этом диске все мелодии были медленные, так что они танцевали без перерыва. Изредка поглядывая на друга, Иван заметил, что тот уже вовсю целуется с Юлей, а еще через пару мгновений вообще исчез с ней. Ирина так тесно прижалась к Ивану, на своем лице он чувствовал прикосновение ее горячей щеки, от нее приятно пахло духами. Ему захотелось непременно поцеловать ее. Он немного отстранил ее от себя и, посмотрев в глаза, страстно поцеловал. Она не сопротивлялась и тоже нежно ответила ему… Блузка Ирины, как и футболка Ивана, слетели моментально, он взял ее на руки и понес в соседнюю комнату. Никитин еще в гараже сказал ему, чтобы он выбирал любую комнату на втором этаже, а сам он пойдет спать на первый.

Положив Ирину на кровать, Самойлов стал медленно раздевать ее, и, когда дело дошло до трусиков, она, отстранив его, сказала:

– Не подумай, что я ложусь так с каждым встречным в первый вечер знакомства. Просто ты мне очень понравился.

Самойлов ничего не ответил, и после того, как все их вещи были сброшены, он нежно приблизился к ней…

                                          * * *

Иван проснулся от стука в дверь.

– Эй, сони, подъем. На зарядку становись! – весело кричал из-за двери Николай.

Ирина ничего этого не слышала, она тихо спала, обняв Ивана и положив голову на его плечо. Он аккуратно, чтобы не разбудить, высвободился из ее объятий и встал с кровати, быстро оделся и вышел, плотно прикрыв за собой дверь.

– Который час? – спросил он у Николая.

– Уже девять, а ты все дрыхнешь.

– Ты зачем меня в такую рань разбудил? – пробормотал Иван, протирая глаза.

– Ничего, нормально. У тебя плавки есть?

– Какие плавки, я пошел спать, – сонно пробубнил Самойлов.

– Я так и думал, тогда на, – Николай всучил ему спортивные трусы, кроссовки и плавки. – Через пять минут жду тебя на улице, и не вздумай завалиться спать.

– Есть, товарищ полковник, – шутливо сказал Иван.

– То-то же, – одобрительно кивнул Никитин, спускаясь на первый этаж.

Зайдя в свою спальню, Иван быстро облачился в спортивную форму. Ирина спала, чему-то улыбалась во сне и была похожа на ангелочка. Ему непременно захотелось поцеловать ее. Он склонился и нежно поцеловал девушку в губы. От поцелуя Ирина проснулась:

– Милый, – прошептала она, обнимая его за шею. – Ты куда? – спросила Ира, увидев на нем спортивную одежду.

– На зарядку. Скоро приду. Ты спи пока, еще рано, – он снова поцеловал ее, ощутив сладость сочных губ.

Когда Иван спустился, Коля уже делал какие-то упражнения и, заметив его, сказал:

– Долго еще тебя ждать? На, держи, – он кинул ему боксерские лапы. – Побежали.

До реки было километра три. Никитин держал хороший темп, но и Иван не отставал, так как уже полгода бегал каждое утро, готовясь к экзамену по физкультуре в летном училище. Когда добежали до воды, на берегу стали делать различные упражнения: качали пресс, спину, отжимались и так далее. Потом Самойлов держал лапы, а Николай четко и быстро лупил по ним, проводя различные боксерские комбинации. Затем устроили небольшой спарринг, для которого Никитин специально захватил вторые перчатки. Николай, естественно, превосходил своего соперника, но Иван не очень-то давал себя в обиду (вот уже год, как он занимался рукопашным боем). После того как спортивные упражнения были закончены, ребята вдоволь накупались в реке и улеглись на берегу, подставив свои спины утренним лучам солнца.

– Хорошо! Давно я так не отдыхал, – сказал Иван, переворачиваясь на спину.

– Ага. Как, ничего Иринка? – заговорщически подмигнул Николай.

– Да не в этом смысле, хотя, мо-может быть, и это тоже. П-просто, природа: тихо и спокойно.

– Ну все-таки как она? – не мог угомониться Никитин.

– Чего ты пристал? Нормально. Знаешь, Колян, она мне нрав-вится.

– Во, а я что тебе говорил, давно пора было найти себе другую, а не бегать за своей Светой.

– Наверное, ты прав. Но Света уже далеко в прошлом. Может, и осталось что-то в глуб-бине души, главное – не дать всему этому всплыть и выл-лезти наружу. Да ладно. Я тебе вот что расскажу. На обратном пути я заехал в Ш-шереметьево, ну помнишь, как раньше?

– Ну, и что?

– Ну так вот. Сижу, значит, в кафешке, дивлюсь на самолеты, и вдруг заходят ту-ту-туда две хорошенькие стюардессы. Одна мне сразу понравилась, аж с-сердце екнуло. К-куда мне с моей речью! Смотрю дальше в окно. Когда обернулся, второй уже не было, осталась та, что мне п-понравилась. Ну, думаю, это твой шанс, Вано. Взял и подошел. Разговор завязался, она меня на своей «восьмерке» до Москвы довезла, те-телефон у нее взял. Вчера днем все тебе названивал, а потом решил – дай-ка ей позвоню. Бах, а бумажки с телефоном в куртке нет. И не знаю, как она выпала: то ли к-когда сигареты доставал, то ли еще когда, не знаю.

– Да, дела. Эка ты, брат, лопухнулся. Что делать собираешься? – перевернувшись на спину, заинтересованно спросил Николай.

– Не знаю я. А что тут теперь поделаешь? Видно, не судьба, – Иван досадливо махнул рукой.

– Смотри, девчонки идут, – Николай привстал на руках. – Выспались уже. А твоя-то смотри, как вышагивает.

– Ты на м-мою не заглядывайся, на свою смотри.

Девушки подошли, весело смеясь:

– Мальчишки, а мы за вами. Завтрак готов. Сейчас мы искупаемся и пойдем. Ладно? – сказала Юля.

Они начали раздеваться. Иван, подперев голову рукой, смотрел на Ирину не отрываясь. Она быстро сняла джинсы и блузку, оставшись в одном купальнике. Ее фигура была просто превосходна, ничего лишнего, каждое движение только подчеркивало красоту ее тела. Лицо нисколько не отставало от фигуры. Большие голубые глаза придавали ему какую-то особенную яркость. «Богиня», – подумал Самойлов.

– Что ты на меня так смотришь, Ваня? Я стесняюсь, – смущенно проговорила она.

– Нравишься ты мне.

– Сильно? – приняла она его игру.

– Очень, – улыбнулся Иван.

Кокетливо повернувшись, Ирина зашагала к реке:

– Юль, ты идешь? – спросила она у подруги, которая лежала рядом с Никитиным и о чем-то мило разговаривала.

– Сейчас! – крикнула та.

– Мама! Какая холодная, – вскрикнула Ира, заходя в воду.

Купались они недолго, так как вода действительно была холодная. Когда Ирина уже вышла, Юля еще барахталась в реке с Николаем, который, устав валяться, тоже побежал к ним. Девушка тихо подошла к лежавшему на животе Ивану и легла прямо на его спину.

– Ай, Иринка, ты чего, х-холодно ведь, – он перевернулся и обнял ее.

– А ты что не купаешься? – спросила она.

– Не знаю, не хочу пока. Потом, – Иван горячо поцеловал ее…

Обратно шли лесом. Узкая тропинка, протоптанная среди высоких берез, уводила далеко вглубь. Щебетали птицы. Кроны берез, шелестя листвой, немного изгибались от тихого ветерка. Николай и Юлия ушли далеко вперед и уже скрылись из виду, изредка появляясь, когда тропинка более или менее выпрямлялась. Иван держал Ирину за руку, слушая ее приятный голос, – она рассказывала ему про свою жизнь.

– Ну и кем же ты б-будешь, когда ок-кончишь институт? – спросил он.

– Хирургом. Правда, до этого далеко. Надо проучиться еще четыре года.

– А кто твои ро-родители? – поинтересовался Иван, срывая листок со склонившегося над тропинкой дерева.

– Мама – врач-терапевт, работает в городской больнице, а папа – инженер у нас на заводе. Есть еще старшая сестра, но она уже вышла замуж и не живет с нами. Кстати, тоже врач.

– Такая же симпатичная, как ты?

– Да, – кокетливо улыбнулась она. – А у тебя?

– Ну, а у меня отец – военный летчик, мама – учитель хи-химии, старший брат тоже во-военный летчик, служит на Камчатке.

– Да у вас целая династия! Так вот почему ты так яро рвешься в летчики.

– Не только, – вздохнул он. – Любовь к авиации – это, как бы сказать, неизлечимая болезнь. Хотя, мо-может быть, глядя на отца и брата, я и заболел ей. Так ведь и у вас тоже, получается, д-д-династия врачей.

– Да, возможно, и у нас тоже, я никогда об этом не задумывалась. Наверное, очень интересно иметь такую профессию, как у вас. Парить как птица в небе и видеть внизу нашу землю, – мечтательно проговорила девушка.