Эксплеты. Совет Девяти

Женщина скуксилась.

– Эти темы не должны встречаться в одном разговоре, дорогая. Джан – не пара для такой, как ты.

– Для какой – такой? – капризно спросила Омарейл.

– Такой… правильной.

Девушка убедилась, что Шторм прошла в зал, и постаралась побыстрее закончить беседу:

– Ладно, пускай. Я просто хочу познакомиться с ним. Вы обещали! Пойдемте, брат, наверное, меня обыскался.

Нужно было предупредить Норта. Омарейл взяла Омелию за руку и повела на главную танцевальную площадку. Там в это время оперная певица пела арию под ультрасовременный аккомпанемент. Джан Дженна восседал на невесть откуда взявшемся рояле, дирижируя мини-оркестром. В театре этот мужчина выглядел куда более сдержанным. Здесь же он позволял себе невероятные вещи, от которых дамы, имеющие веера, в смущении прикрывали лица, остальные – просто охали и краснели.

Омелия выразительно посмотрела на свою спутницу, как бы говоря: «И с этим человеком ты хочешь организовывать субботние чаепития?»

Ария подошла к концу, и гости начали шептаться и оборачиваться. Вскоре в центре внимания оказалась новая гостья – все расступались, чтобы дать дорогу и в то же время внимательно рассмотреть Шторм Эдельвейс. Джан Дженна спрыгнул с рояля и подошел к девушке, чтобы поприветствовать ее. Он сделал глубокий театральный поклон и поцеловал кончики ее пальцев. Та держалась холодно и независимо.

Омарейл в это время пыталась взглядом отыскать Даррита. Он стоял у колонны рядом с господином Зарати. Видимо, они о чем-то беседовали, но разговор прервался вызванным ажиотажем.

Омарейл проскользнула сквозь толпу и оказалась рядом с Нортом. Они обменялись многозначительными взглядами, но ни один из них ничего не сказал.

Вновь заиграла музыка, кавалеры начали приглашать дам. Шторм оказалась в центре зала с Патером Агры. А Омелия вдруг подошла к Дарриту и томно произнесла:

– Кажется, вы хотели почувствовать женщину в своих руках…

Норт невозмутимо обратился к ее мужу:

– Если господин Зарати не возражает…

Тот усмехнулся, в то время как его жена откровенно рассмеялась.

– Разумеется, – господин Зарати выглядел совершенно спокойно, – вы сделаете мне одолжение. Я один не способен удовлетворить страсть Омелии к танцам.

Омарейл видела, как старательно Даррит обходил в танце Шторм и Дженну. Но только мелодия завершилась, Омелия вернулись к принцессе и тут же заговорила:

– Посмотрите, господин Дженна полностью завладел вниманием госпожи Эдельвейс. Не самое ли время пойти поздороваться, Мира? Одним разом я познакомлю тебя и с Джаном, и с этой актрисой.

Омарейл едва не закатила глаза.

– Да, разумеется… – пробормотала Омарейл, – я только хотела спросить кое-что у господина Зарати…

Тот обратил к ней заинтересованный взгляд.

– Почему вам не нравится Бельтезер? – спросила она.

Тот пару секунд смотрел на девушку, его тонкие губы были плотно сжаты. Затем он проговорил:

– С чего бы мне, представителю власти, не любить служителя закона?

Омарейл чуть улыбнулась и, открыто глядя на мужчину, мило сказала:

– Я же только что спросила вас об этом.

Он чуть сощурил глаза, будто силился понять, действительно ли Мира Аррит была такой наивной дурочкой, за которую себя выдавала. Затем вздохнул и ответил:

– У таких, как господин Бельтезер, происходит профессиональная деформация. Они начинают быть излишне подозрительными и видят преступления даже там, где их нет.

– Он подозревает вас в чем-то? – воскликнула Омарейл изумленно и прижала руки к груди.

– Гвардейцы Короля в большинстве своем фанатичны. Готовы искоренять зло и творить справедливость денно и нощно.

Омарейл почувствовала мурашки на коже, вспомнив Пилигрима. Господин Зарати тем временем продолжил:

– Никто не безгрешен, моя дорогая. Уверен, даже у вас найдется пара секретов, о которых вы не хотели бы рассказать комиссару. Я нахожу его общество нервирующим.

– Но Омелия танцует с ним уже второй раз, – не смогла не отметить девушка.

– Она любит дразнить меня. К тому же эта женщина обладает удивительным даром: мужчины в ее присутствии начинают терять бдительность.

Омарейл рассмеялась. В этот момент к ним подошел Даррит с тарелкой, полной закусок.

– Надеюсь, вы не вините их в этом? – шутливо уточнила она, глядя на Зарати многозначительно.

– Я готов простить небольшие оплошности, но лучше не проверять границы моего благодушия, – ответил он и хлопнул Даррита по плечу.

Тот продолжал делать вид, что не понимает намеков, и предложил собеседникам угоститься тарталетками.

Наконец всех гостей пригласили в сад. Кавалеры тут же принялись снимать сюртуки, чтобы накинуть их на плечи замерзающих дам.

Среди голых деревьев и композиций из туй артисты устроили представление с огромными белыми шарами. Гигантские сферы, под музыку подбрасываемые в воздух, демонстрировали мистический танец. Омарейл была заворожена зрелищем. А потом начался фейерверк, какого она не видела даже в Астраре на свой собственный день рождения.

Она бы любовалась и любовалась, но тут Даррит взял ее под руку и куда-то повел. Омелия, господин Зарати и еще несколько гостей стояли рядом с Джаном Дженной. Шторм среди них не было.

– Представьте нас, пожалуйста, – напряженно потребовал Даррит у Омелии, определенно опасаясь возвращения госпожи Эдельвейс.

Та не сразу отвлеклась от фейерверка и удивленно подняла брови.

– Сейчас? – вымолвила она.

Норт посмотрел ей в глаза и медленно кивнул. Женщина вздохнула и тронула стоявшего совсем близко хозяина праздника за плечо:

– Джан, дорогой, это, как всегда, великолепно!

– Это новые пиротехники. Обрати внимание на синхронность выстрелов! – Патер Агры выглядел как мальчишка: восторженно распахнутые глаза, легкая полуулыбка и раздуваемые ветром рыжеватые волосы, которые уже порядком выбились из хвоста.

– Мастерское исполнение, – заметил Даррит, и господин Дженна перевел на него взгляд.

– Ах, Джан, это наши новые друзья, о которых я тебе говорила, – подхватила Омелия, – Норк Аррит и его сестра Мира Аррит.

Мужчины пожали друг другу руки. Омарейл выдохнула – она даже не заметила, что задержала дыхание.

– Джан Дженна, полагаю, не нуждается в представлении, – улыбнувшись, произнесла Омелия и, решив, что выполнила свой долг, вновь обратила взор к фейерверку.

И тут дверь, что вела на террасу, открылась.

– Шторм, – прошептала Омарейл, заметив выходящую в сад девушку в белом.

– Надеюсь, у нас будет возможность побеседовать, я давно хотел с вами познакомиться, – произнес Даррит, пристально глядя в глаза господину Дженне, и взгляд того переменился.

Если до этого Патер смотрел на новых знакомых рассеянно, очевидно, более увлеченный салютом, то теперь он с интересом рассматривал собеседника. Мужчины коротко поклонились друг другу, и Даррит с Омарейл неторопливо ушли в противоположном от Шторм направлении, изображая полную заинтересованность салютом.

– Долго она тут собирается оставаться? – тихонько простонала Омарейл. – Я уже устала и хочу в отель.

Даррит скосил на нее глаза, и она ожидала отповеди. Но вместо того чтобы отчитывать девушку за ее жалобы, он повернул ее лицом к себе и сказал:

– Закройте глаза.

– Предлагаешь вздремнуть стоя? Насколько я знаю, стоя спит только лошадь? Я что, на нее похожа?

– Только когда фыркаете. Закройте глаза и расслабьтесь.

– Опять… – пробормотала она, но послушалась, чувствуя себя глупо.

– Реагировать на эмоции людей – не всегда плохо, иногда это может быть полезно. Главное – контролировать процесс. Сейчас вокруг нас сотни людей, и у вас есть возможность подпитаться их эйфорией.

Омарейл это показалось затруднительным. Если раньше она готова была поддаться влиянию окружающих, то теперь ее мысли были заняты Патером, Шторм и тем, что пока все шло не очень гладко.

– Расслабьтесь, почувствуйте энергию, как делали это раньше, – гипнотизировал ее Даррит своим голосом, – но не позволяйте ей сбить вас с ног, – он говорил почти нараспев. – Почувствуйте поток и медленно наполняйте им себя, пока не поймете, что вам достаточно…

Она действительно почувствовала энергию. Сначала это было похоже на легкие вибрации, от которых ей стало трудно дышать, – но это были приятные, волнующие ощущения. Затем возбуждение начало нарастать, и вот Омарейл распахнула глаза, неспособная больше просто стоять на месте от всего этого ликования в душе. Ее губы против воли растянулись в улыбке. Она чувствовала, что в ней открылось второе дыхание: казалось, она способна свернуть горы.

– Пойдем изучим дом, – выдохнула она.

Некоторые помещения были закрыты – очевидно, чтобы держать любопытных гостей подальше от частных комнат. Но все залы, ближайшие к танцевальному, были доступны для посетителей. В некоторых гостиных и небольших приемных сидели люди – они отдыхали от шумной вечеринки, пили напитки, курили.

– Так не пойдет, – произнесла Омарейл, закрывая очередную дверь. – Смотри, вон там отгорожено, давай пойдем туда!

– Разумеется, для этого там и висит гостеприимная табличка «Не входить», – проворчал Даррит, перешагивая через натянутую ленту.

Они оказались в темном коридоре с тусклыми светильниками. По обе стороны шли деревянные двери, по три справа и слева.

Омарейл осторожно приоткрыла ближайшую.

– Что вы рассчитываете тут найти? – прошептал Даррит ей в затылок.

– Хочу понять, что за человек, этот Джан Дженна. Проникнуть в его личные комнаты означает проникнуть под эту оболочку весельчака, которую он показывает.

Комната оказалась практически пустой, здесь стоял лишь рояль, да на окнах висели тяжелые темно-красные гардины.

Вторая комната оказалась туалетом.

А вот за третьей дверью наконец обнаружилось кое-что интересное: там была внушительных размеров библиотека с двумя этажами стеллажей. Чугунная винтовая лестница вела наверх, от нее расходились узкие балкончики второго яруса.

Омарейл оглядела комнату и прошла вглубь. Даррит тихо ступал следом.

– Тут книг даже больше, чем у меня, – произнесла Омарейл, проводя пальцем по корешкам, а затем скривилась: – Пыли тоже.

– Не везде, – отозвался Даррит. – Вот эти господин Дженна, судя по всему, читает.

Омарейл подошла к спутнику, и они вместе уставились на стеллаж с настольными книгами Патера Агры.

Часть из них была посвящена истории, политике и управлению. Но одна полка заинтересовала принцессу больше других.

– «Искусство создавать праздник», – прочитала она на корешке, – «Перфоманс как наука», «Анатомия развлечения». Он серьезно подходит к делу…

Она достала том «Как сотворить праздник», заинтересовавший ее яркой обложкой, и заметила, что там, у самой стенки стеллажа, пряталась еще одна книга.

– «Математика покера»! – воскликнула она. – Я так и знала!

Даррит взял том из ее рук и повертел. Страницы были местами загнуты, обложка потерта. Из книги торчали разноцветные закладки.

– Он играет, – резюмировал Даррит.

– Он не просто играет, – отозвалась Омарейл. – Я уверена, он знает о каждом подпольном казино в этом городе. И помнишь разговор господина Фона и Бельтезера на балконе? Фон сказал: «Думаете, Дженна правда не знает?» Я думала, они говорили о том, знает ли Патер об этих игорных домах. Но, судя по тому, что сказал господин Зарати насчет их внезапного появления и каких-то действий за спиной, на балконе они обсуждали, действительно ли Дженна не знает о рейдах. Ведь он мог как-то помешать. Они переживали именно об этом.

– Если так, то я бы предположил, что он не только знает об игорных клубах, но и владеет ими. И сейчас я вспоминаю, как видел на стене Дома Черных Дверей изображение лисы. Из картин и гербов, развешанных в этом доме, можно сделать вывод, что это семейное животное господина Дженны.

Даррит и Омарейл многозначительно переглянулись и именно в этот момент услышали шаги в коридоре. Быстро убрав все книги обратно в стеллаж, они замерли, озираясь. Шаги приближались, теперь слышался и мужской голос.

Даррит подхватил Омарейл за талию и увлек за тяжелую портьеру, что разделяла две части библиотеки. В следующее мгновение дверь открылась, и в помещение вошли двое.

– Миленько, – прозвучал знакомый голос.

– Шторм! – едва слышно произнесла Омарейл. Даррит кивнул.

– Не хочу хвастать, – ответил другой, низкий, чуть хрипловатый, – но это собрание считается одним из лучших частных собраний в Ордоре. Патер Лебрихана все время намекает на масштабы, якобы правое крыло его библиотеки могло бы сравниться с моей скромной коллекцией, но главное ведь не количество, а качество. Здесь можно найти такие редкие издания, что Лебрихану и не снилось.

Повисла пауза, во время которой, как предположила Омарейл, Шторм осматривала полки. Затем послышался девичий вздох.

– Ну что ж, это… поразительно, – в словах госпожи Эдельвейс не было и капли восхищения.

Омарейл подумала, что если Джан Дженна хотел произвести на Шторм впечатление, то выбрал не самый лучший способ. Эта девушка не была глупа, но никогда не проявляла большой любви к книгам и знаниям. Омарейл заметила, как Даррит покачал головой, как будто думал о том же самом, и беззвучно хихикнула.

– Если говорить откровенно, книжек мне хватает в школе, – скучающе произнесла Шторм.

Хозяин дома немного помолчал.

– Я забыл, что вы учитесь в школе. Разумеется… мне говорили об этом. Что ж, тогда вам будет интересно взглянуть на это.

Послышался звук выдвигающегося ящика, шорох дерева о дерево, и затем вскрик Шторм:

– Проклятье, что это?!

– Моя коллекция червей, – с гордостью произнес господин Дженна. – Вот кольчатые. Вы, кажется, должны проходить их по биологии. Вот здесь у меня странички из атласа, черви в разрезе и…

Омарейл прикрыла рукой глаза, силясь при этом не рассмеяться. Можно было подумать, что это Патер Агры провел в уединении всю жизнь, ни разу не общаясь с противоположным полом. А ведь ему было не меньше тридцати пяти.

– Уму непостижимо, – мрачно отозвалась Шторм.

Надо отдать ей должное, истеричные нотки быстро исчезли из ее голоса.

– Может быть, мы вернемся в танцевальный зал? – предложила она холодно. – Гром, должно быть, ищет меня.

– Гром?

– Мой агент. Вас представили ранее, помните? – Ох, от голоса девушки могли замерзнуть все реки Ордора.

Тишину разорвал хохот Дженны.

– Шторм и Гром? – проговорил он сквозь смех, и Омарейл отчетливо представила, как госпожа Эдельвейс надменно закатила глаза.

– Да. Забавно, не правда ли? – процедила Шторм. – И вы, разумеется, первый, кто обратил на это внимание.

Мужчину не трогали язвительные комментарии спутницы. Он продолжал посмеиваться, открывая девушке дверь. Наконец замок щелкнул.

Еще несколько секунд Омарейл тихо стояла на месте, прислушиваясь, но слышала только дыхание Норта.

– Что будем делать? – спросила она, выходя из своего укрытия. – С Дженной мы познакомились, но не похоже, что нам удастся поговорить с ним, не попавшись на глаза Шторм.

Даррит посмотрел на письменный стол в центре комнаты и коснулся выдвижного ящика.

– Только не говори, что хочешь взглянуть на червей! Кошмар, – Омарейл содрогнулась.

Всю жизнь оторванная не только от людей, но и от животных, она крайне брезгливо относилась ко всякой ползучей живности. Ее отношения со зверьем были сложными. Собаки и лошади вызывали страх – на них она готова была смотреть только на расстоянии. Кошки и кролики до сих пор не попадались ей на глаза, но эмоции у девушки при мысли о них появлялись скорее негативные. К птицам принцесса относилась спокойно, так как те иногда прилетали к ее окошку, и она кормила их, но никогда не трогала – придворные лекари уверяли, что так можно подцепить заразу.

Она уже стояла у двери, и Даррит подошел ближе, чтобы выйти в коридор, как Омарейл заметила на столике белую сумочку.

– О нет! – только и успела воскликнуть она, и дверь, рядом с которой они стояли, открылась.

Прятаться было поздно, поэтому Омарейл просто медленно повернулась к человеку, решившему войти в библиотеку.

Шторм застыла на пороге, не веря своим глазам. Ее взгляд метался от Омарейл к Дарриту.

Через пару мгновений за ее спиной появился и хозяин дома.

– В чем дело? Что вы здесь делаете? – спросил он строго.

– А мы искали уборную, – глупо улыбнувшись, произнесла Омарейл.

Даррит в это время полностью завладел вниманием Дженны. Их взгляды соединились, и через несколько томительных секунд Патер Агры расслабил воинственно напряженные плечи.

– Это частная территория, гостям сюда не положено.

– Ох, мы не знали, простите, – ненатурально солгала Омарейл.

– Там висит табличка, – Дженна кивнул головой.

– А мы подумали, что это для прислуги…

Разговор выглядел глупо, еще больше нелепости ему придавало то, что они продолжали стоять по разные стороны дверного проема. И Шторм продолжала прожигать Омарейл взглядом.

– Ну, раз уборной тут нет… – проговорила принцесса и протиснулась мимо одноклассницы.

Даррит вышел следом, но вдруг остановился и сказал Дженне:

– У вас восхитительная библиотека.

Тот неожиданно расплылся в широкой, гордой улыбке. Так мог бы улыбнуться отец, довольный успехами сына.

– Благодарю.

– Краем глаза заметил сборник записей лондов. Впечатляет. Издания не новые…

– Верно, верно, этим томам более сотни лет. Их приобрел еще мой дед…

Шторм вышла из библиотеки, прижимая к себе белую сумочку.

Дженна в приглашающем жесте предложил Дарриту пройти вперед, они пошли по коридору, обсуждая книги. Омарейл и Шторм, переглянувшись, отправились следом.

– Что ты здесь делаешь? И с ним?! – эмоционально прошептала госпожа Эдельвейс.

– Это долгая история. Видишь ли… Что ж, полагаю, я могу сказать тебе правду.

Омарейл тяжело вздохнула, затем бросила короткий взгляд на девушку.

– Дело в том, что я – не Мираж. Меня зовут Мира, и Норт – мой брат.

Шторм недоверчиво посмотрела на собеседницу:

– Брат?

Омарейл пожала плечами, будто говоря: «Можешь не верить, но это так». Шторм немного помолчала, а затем зло спросила:

– Почему ты убежала перед конкурсом?

Плечи принцессы опустились. Она была совершенно не готова обсуждать столь незначительные вещи теперь, когда было так много других забот.

Они оказались в общем коридоре. Пока Даррит продолжал беседовать с Дженной, Омарейл пыталась отвлечь собеседницу от ненужных мыслей.

– Потому что, Шторм, у меня были серьезные проблемы, и конкурс – последнее, что меня интересовало.

Конечно, она немного лукавила: тогда, в прошлом, «Листопад» казался важным. Но извиняться было бесполезно.

– Лучше скажи, чего это Дженна прилип к тебе? – сменила Омарейл тему, уверенная, что разговор о хозяине вечеринки отвлечет Шторм от давних проблем.

Так и вышло. Девушка метнула мрачный взгляд на мужчину, что неторопливо шагал впереди, и ответила:

– Потому что у меня гастроли, и я должна завязывать полезные связи.

– Это объясняет, почему ты терпишь его присутствие, но он…

– Почему бы о его мотивах тебе не спросить у него самого? – недовольно фыркнула Шторм.

Омарейл чуть нахмурилась:

– Нет, знаешь, для того чтобы посплетничать, у меня есть кандидатура получше.

Они вышли в танцевальный зал. Музыка здесь не прекращалась, многие пары все еще были на паркете, хотя Омарейл не представляла, как можно было вынести столько танцев.

Они остановились у стола с вином. Дженна на правах хозяина взял несколько бокалов, изобразил, что жонглирует ими, разумеется, не подкидывая на самом деле, и передал Дарриту, Омарейл и Шторм. Последняя хмуро приняла напиток, чуть отошла и проворчала:

– Что за клоун.

Увлеченный беседой с Дарритом, Дженна не услышал этих слов, а вот Омарейл расслышала вполне отчетливо.

– А мне кажется, он милый, – сказала она.

– Посмотри на этот идиотский наряд.

Да, красный сюртук выглядел вызывающе, а клетчатые штаны вообще не выдерживали критики. Но странным образом мужчине шло такое эпатажное облачение, особенно в сочетании с густым, длинным, рыжим хвостом. Омарейл пожала плечами.

К ним сзади незаметно подплыла Омелия.

– Вот вы и познакомились, – пропела она.

– Ах, Омелия! – воскликнула Омарейл, несколько напуганная внезапным появлением женщины. – Представляешь, мы столкнулись со Шторм и господином Дженной в библиотеке. И Норка теперь просто не заставить замолчать, они уже полчаса обсуждают книги, – она скорчила скучающую мину, рассчитывая, что Омелия снисходительно улыбнется в ответ.

Но та, прищурившись, взглянула на Даррита. Тот молча кивал рассказу собеседника, по его лицу было трудно прочитать какие-то эмоции. Тут Дженна прервался и обвел взором всю компанию.

– Знаете, я настаиваю на том, чтобы завтра мы устроили совместный обед. Мои повара сделают что-нибудь ошеломительное. Омелия, Барти будет на службе, но вас я жду. Госпожа Эдельвейс, господин и госпожа Аррит.

Госпожа Зарати улыбнулась уголками губ. Для нее, судя по всему, приглашение не было чем-то экстраординарным. Шторм же скривилась:

– Если мой агент…

– Я не возражаю, – раздался тихий мужской голос, и Омарейл вновь вздрогнула.

Этот Гром никак не оправдал своего имени, появившись неожиданно тихо.

Шторм скуксилась, а затем взмахнула рукой, недовольно бросив: «Отлично».

– Спасибо за приглашение! Я буду счастлива прийти, – заявила Омарейл. – Правда, Норк? Мы сможем?

Тот коротко кивнул. Она облегченно выдохнула. Это означало, что они могли наконец уйти с праздника, у них все получилось.

Следующее утро, начавшееся много позже обычного, принцесса Омарейл провела, анализируя события минувшего дня. Заказав дополнительную чашечку кофе, она почувствовала, что готова обсудить свои мысли с Дарритом.

Тот был погружен в себя, безразлично смотрел в пространство и неторопливо потягивал нечто, что значилось в меню как «Аромато». Девушка уловила запах кофе, нотки кориандра, корицы и чего-то еще, трудно отделимого от общего букета.

– Я переживаю, что у нас могут возникнуть проблемы из-за Шторм, – произнесла Омарейл, отламывая ложечкой кусочек зефира.

Даррит медленно перевел на нее задумчивый взгляд, пару раз моргнул и наконец стал смотреть осознанно.

– Вчера я удостоверился, что госпожа Эдельвейс покинула поместье раньше нас, у нее не было возможности сказать лишнего, – заверил ее собеседник. – К счастью, она демонстрирует мало интереса к окружающим людям, а ко мне испытывает чувства, близкие к отвращению. Думаю, я смогу удержать ее от того, чтобы сказать что-то неуместное. Но это возложит на вас больше ответственности.

Омарейл изумленно подняла брови.

– Вы хотите сказать, источать еще больше обаяния, чем вчера? – саркастично уточнила она.

Потерев подбородок, Даррит с сомнением произнес:

– Нет, не думаю, что такая тактика сработает. Ваше дело – задавать вопросы. Чем больше, тем лучше. Нужно разговорить Дженну, чтобы понять, что он за человек, какие у него слабости, на что мы можем надавить.

Омарейл беззаботно взмахнула десертной ложечкой.

– Легко! И это отлично впишется в мою роль в глазах Омелии. Она считает, что мне нравится Дженна.

Последнее заинтересовало Даррита. Он хмыкнул и уточнил, как на это отреагировала госпожа Зарати.

– Начала отговаривать меня влюбляться, – скривилась Омарейл. – Сказала, что в его сердце есть место только для Агры.

Даррит снова хмыкнул.

– Только вот для Шторм в его душе местечко нашлось. Чем я хуже?

– Я надеюсь, вы это не всерьез, – с толикой удивления отозвался ее собеседник, но девушка лишь фыркнула.

У Омарейл было в запасе еще одно платье, скромное по крою, длинное, сшитое из мягкой серой шерсти, украшенное белыми кружевными манжетами и воротником. Оно было достаточно простым, но дорогая ткань делала наряд достойным того, чтобы находиться в нем в гостях у Патера.

Даррит тоже сменил бархатный сюртук на повседневный, из синего сукна. Неизменной оставались белоснежная рубашка и начищенные до блеска ботинки, на этот раз – черные.

Джан Дженна принял гостей в розовой столовой. Помещение оставляло странное впечатление: цвет, использованный в интерьере, был приятным, но розовым в комнате было абсолютно все, начиная от стен и пилястр и заканчивая скатертью и посудой.

Сам хозяин выглядел при этом вполне обычно: одетый по моде, без эпатажных деталей. Шторм усадили по правую руку от него, и даже надменное выражение ее лица не портило идиллической картинки: интересный мужчина и красивая девушка с гривой каштановых волос, оба, будто специально, одетые в зеленые тона. Они выглядели гармонично даже в этом безумном интерьере.

Поначалу разговор не клеился. Омелия и Дженна бодро обсуждали погоду, утренние газеты и какие-то местные новости. Но каждый раз, когда хозяин задавал вопрос Шторм – а делал он это часто, – она неохотно отвечала, и эта натянутость убивала любую атмосферу безмятежности. После пятой попытки Патера разговорить госпожу Эдельвейс, Омарейл, которой было неловко из-за поведения девушки, ответила на вопрос вместо нее: