Слово и Чистота: Отблеск

– Мы будем строить ракеты? – восторженно пискнула Клэр.

– Нет, – тут же ответил молодой доктор астрофизики. – Тяжелая семидесятитонная ракета давно разработана военными, они и займутся ее перепрофилированием под новые нужды. Мы будем проектировать спутники, посадочные и пилотируемые модули, луноходы и марсоходы, перехватчики комет, парусники на солнечном ветру… – Кажется, перечисляя все это, он немного увлекся, погрузившись в свои фантазии. – Кхм-хм. Разумеется, какими бы талантливыми молодыми людьми вы не были, подобное не под силу столь малому коллективу. Я хочу, чтобы вы стали проводниками моих идей и мыслей в профильных конструкторских бюро, которые уже формируются из инженеров старой школы. И для этого вам нужно получить весьма специфическое образование, которое позволит вам принимать правильные решения на переднем крае технической мысли. По планам строительства космический стол и вся сопутствующая инфраструктура будет готова через восемь лет. Военные также обещают к этому времени выкатить рабочий вариант тяжелой ракеты. Затем пару лет обкатки и пробных запусков, после чего мы должны приступить к решению главной задачи. Восемь плюс два, итого для тех из вас, кто согласится на мое предложение, будет десять лет на подготовку.

По сути он предлагает нам стать не столько инженерами как таковыми, сколько его личными кураторами, занять при нем места, аналогичные тем, которые занимают при наследнике Тунк и Рок. Нам, простым людям, не перевертышам. То ли Габриэль чрезмерно либерален, то ли он не смог найти разделяющих его душевное горение среди благородной молодежи, и это его предложение нам – своеобразный шаг отчаяния. Ему нужны те, кто будет гореть рядом с ним, а не просто выполнять приказы. Интересно ли мне это? А точнее, интересен ли мне настолько космос? К тому же все эти планы, скорее всего, так и останутся не более чем фантазиями, так как не пройдет и двух лет, как…

– Сегодня, – голос графа прервал мои размышления, – у вас не будет больше занятий. У каждого из вас есть сутки, чтобы принять решение. Завтра в девять утра в эту же аудиторию придут только те из вас, кто согласен.

Граф подошел к двери, оглянулся, на миг мне показалось, что его взгляд стал неуверенным, но скорее всего и правда просто показалось. Прежде чем выйти из аудитории, Габриэль Мустьель произнес только одно слово:

– Думайте.

Глава 5

Дверь за графом Рунарским закрылась едва слышно, но даже этот почти незаметный звук ударил по ушам, словно выстрел из пушки. Только после его «думайте» я полноценно осознал, что озвученное Габриэлем Мустьель предложение – не шутка и не розыгрыш. Видимо, то же самое почувствовали и остальные студенты. По крайней мере, выражение их лиц было, мягко говоря, растерянным, даже у Майи.

Тряхнул головой, прогоняя наваждение, обвел взглядом застывшие в задумчивости лица и произнес:

– Обсудим?

– Пф-ф-ф-ф-ф…

Скопировав даже интонации, ответила любимым звуком Крикса на мой вопрос Майя, поднялась из-за парты и… «Ре-е-е-е-е-йг!!!» – резануло за гранью обычного восприятия по моим ушам.

– А-а-а-а?!! – растерянно произнес Кристиан Риццо, недоуменно разглядывая опустевшую парту, за которой мгновение назад сидела девушка-рыцарь, а сейчас было пусто.

– З-а-а-а-в-и-и-сть!!! – хлопнула в ладоши Клэр, ее глаза заискрились. – Хотела бы я так уметь! Что-то не понравилось? Неудобная ситуация? Не хочешь отвечать на чей-то вопрос? Хоп! – Новый хлопок ладошек. – И свалила! З-а-а-а-в-и-и-сть!!! – Покачала она головой, но скорее восторженно. – Я теперь ее фанатка!

– А?! Свалила? – переспросил Кристиан, но потом, видимо, вспомнил способности рейгов и кивнул сам себе. – Ушла в смысле? – Парень беспомощно оглядел аудиторию, но Майю, разумеется, не увидел.

– Наверное, – пожимаю плечами на его вопрос.

Почему просто пожимаю? Потому как сказать «Да, свалила» или «Да, ушла» не могу, так как это будет ложью. Но тем более не могу и выкрикнуть, тыкая пальцем: «Не, вон она стоит, позади тебя!», потому как хотя это и будет правдой, но раскроет меня как рейга. Майя поступила хитро, перейдя в Излом и скрывшись от взоров обычных людей, она на самом деле не покинула аудиторию, а осталась. Нет. Определенно. В статусе открытого рейга есть свои несомненные плюсы, жирные такие плюсы.

– Я тоже пойду, – не сводя взгляда с пустой парты Майи, произнес Ян.

Сказав это, молодой скандинав поднялся, резко кивнул головой, прощаясь, и, так как был обычным человеком, просто вышел из аудитории. Через дверь.

– Я это… – немного помявшись, словно стесняясь того, как звучит его голос, скорее не сказал, а громко прошептал Майкл Щегай. – Я бы тоже хотел подумать один. – Заозирался беспомощно, затем пискнул: – Извините. – И выбежал из аудитории следом за Яном.

– Не… Ну это финиш! – как только за Майклом закрылась дверь, выкрикнул Кристиан и ударил в сердцах по столу открытой ладонью. Копна его непослушных черных как уголь волос задрожала, выдавая сильнейшее раздражение юноши. Затем он перевел взгляд на меня и Клэр. – Вы тоже сваливаете?

– Зачем? – вскочив на ноги, переспросила Клэр.

Тут же достала из кармана леденец, аналог знакомого мне чупа-чупса, быстрым, уверенным, словно навечно въевшимся в рефлексы жестом одним движением сорвала со сладости обертку, что, как я знаю, сделать далеко не так просто, как кажется, и, запихнув конфету в рот, присела на край столешницы.

– Я не против и поболтать, – катая леденец по языку, разглядывая потолок, произнесла девушка. Затем перевела взгляд на Кристиана. – Начинай.

– Что? – не понял ее слов парень.

– Ну… Ты же хотел поговорить?

– Да.

– Вот и говори. – Усмешка девушки с чупа-чупсом во рту показалась какой-то особенно ядовитой.

– Так я это… – растерялся Кристиан, но все же взял себя в руки.

Я ожидал, что он спросит что-то вроде: «Кто что думает по поводу предложения графа Рунарского?» Но услышал совсем иное:

– Сэр Габриэль упомянул, что ты, – он указал пальцем на девушку, – ты, – на меня, – а затем махнул рукой в сторону пустого места Майи, – и леди входили в четверку лучших по тестам.

– Ага, – кивнула ему Клэр, по-детски тряхнув хвостиками.

– У меня вопрос, а где тогда четвертый? Я имею ввиду четвертый из лучших, почему его не было здесь?

– Ты о Николасе? – уточнила девчонка, и я насторожился. Они были знакомы? – Он был не четвертым, а первым. У его родителей возникли проблемы в бизнесе, и они переехали куда-то в Азию.

Все верно, такова была официальная версия отсутствия Николаса в университете. О том, что он на самом деле погиб, знали всего трое, включая меня.

– Ты его знала? – с легким любопытством уточняю у нее.

– Нет. – Ее хвостики заходили ходуном. – Просто я любопытна. – Попробовала отмолчаться, но, не выдержав моего колючего взгляда, продолжила: – И навела справки обо всех, кто занял позиции выше меня в первичном тесте. – Затем качнулась вперед, наклонилась ко мне и с вызовом произнесла: – И?! У тебя есть какие-то претензии?

– Много узнала? – Надеюсь, я не переиграл, кривя губы при этом вопросе.

Иногда забываю, что надо соответствовать видимому возрасту, а это непозволительно, тем более учитывая стоящую совсем рядом, в Изломе, Майю Гримм.

– Много… Мало… – Чупа-чупс перекатился с одного уголка губ девушки в другой. – Все что узнала, все мое.

– Жаль. Мне вот интересно, что ты обо мне разнюхала, – наклоняю голову, акцентируя свое любопытство.

– О тебе? – Девушка откинулась назад, уперев руки в столешницу. – Изао Вальян, сын Мелани Вальян, довольно известного в узких кругах специалиста-культуролога. Фанат роботов, манги и аниме. То, что такой как ты, ученик простой средней школы, умудрился поступить в этот университет – уже чудо… – она выдержала небольшую паузу, вытащила леденец и продолжила: – А то, что ты стал вторым в тестах, вызвало даже небольшой ажиотаж. – Да, кажется, я тогда перестарался, отвечая на вопросы и решая задачи. – Фрик, которому повезло, или гений? – Леденец вновь занимает свое место. – Я еще не определилась.

– А обо мне что скажешь? – заинтересованно спросил Кристиан.

– О тебе? Ты был седьмым. Ниже меня. О тебе не узнавала, – мотнула головой Клэр.

– Вот сейчас обидно было, – без малейшей обиды в голосе наигранно произнес черноволосый студент, после чего резко сменил тему разговора. – Я думаю согласиться.

– Ага… – кивнула Клэр. – Я тоже.

Высказавшись, эта пара синхронно повернула головы в мою сторону.

Что-то они как-то резко перешли к сути. Видимо, я все же слишком стар в душе, и подобные, вполне обычные для молодежи скачки мыслей и тем, немного выбивают из колеи. Мои мысли были о том, как бы вытащить у Клэр, что она узнала о Майе, а тут такой переход.

– А как же «подумайте»? – произнес я, имитируя интонации графа.

– Что тут думать? – причмокнув леденцом, отозвалась девушка. – Такие предложения два раза в жизни не получают.

Услышав ее ответ, перевожу взгляд на Кристиана.

– Я пришел в университет за знаниями, – пожимает плечами парень. – И упускать шанс пройти обучение на уровне, который дают благородным… Нет… Точно не откажусь.

– Только, надеюсь, ты понимаешь, что граф предложил нам стать не столько инженерами «новой волны», сколько… – Клэр не договорила.

– Понимаю, – серьезно ответил ей Кристиан.

Дети… Понимают они. Ага… Щаз-з-з-з…. У меня перед глазами встали силуэты Тунка, Рока, Алира, Охрина – знакомых мне кураторов наследника. Более чем серьезные дяди на очень серьезном посту, выполняющие такую работу, которая многим людям не то что не видна, а они о ней даже не подозревают. Хочу ли я встать в один ряд с ними? Ой… Не знаю… Тем более во мне все больше зреет уверенность, что Габриэль на самом деле никакой не граф рода Мустьель, а младший сын герцога, то есть второй в наследовании трона Новильтера.

Хочу, не хочу, что за детство. У меня нет варианта отказа. Возможно, любой дополнительный рычаг влияния поможет мне предотвратить Конец. А когда у тебя за спиной официально маячит настолько влиятельная тень, многое становится куда как легче. Да, это привнесет дополнительные трудности, но оно того стоит.

– Км-м-м, – прочистил я неожиданно пересохшее горло. Тень Майи, маячившая совсем рядом, изрядно меня нервировала и стесняла. Не говоря уже о Слове с его нелепым запретом на ложь. – Не знаю, как вам, а мне всегда был интересен космос.

– А не роботы? – пробежав взглядом по моей футболке, произнес Кристиан.

– Роботы – это да, роботы – это пять! А роботы плюс космос – это вообще… Одиннадцать! – Моя улыбка вполне искренна.

– Ой… – захихикала в ответ Клэр. – Кажется, я начинаю понимать реакцию Майи Гримм!

– А? – не понял ее черноволосый студент.

– Ты же видел, как она билась головой о парту!

– Видел.

– Так она это начала, когда Изао вошел в аудиторию! – Смех девушки прокатился по полупустой комнате, отражаясь от стен и стекол. – Она явно его и раньше знала! – утерев слезы на глазах, Клэр махнула рукой в мою сторону. – Я права? Вы же знакомы?

– Немного, – отвечаю настолько уклончиво, насколько это возможно.

– Немного!? – выкрикнула девушка закатив глаза. – Немного, и прошедшая огонь и воду, закаленная в реальных боях Рыцарь, которая встречала самых чудовищных монстров в Прорывах, начинает биться головой о парту, как только видит тебя?! О! Светлые силы… Умеешь ты, Изао, доводить людей! Талант! За-а-а-а-в-и-и-сть!

– Зависть? – не понял я ее.

– Я всегда искренне завидую талантливым людям, в чем бы их талант не выражался, – совершенно не стесняясь, отвечает Клэр. – Даже, как в твоем случае, в умении выводить людей из себя.

– Я вовсе не…

– Да брось, не прибедняйся! – отмахивается она, не дав мне договорить.

Кажется, она изрядно преуменьшает свои таланты, вот кто совершенно точно умеет доводить людей, так это она сама.

– Она же тебе нравится? – вот так в лоб, имея ввиду Майю, неожиданно спрашивает Клэр, вытащив изо рта леденец.

– Ага. – Этот простой ответ сбивает девушку с толку. Она явно ожидала, что я стану юлить и отнекиваться.

Услышав мое простое «ага», тень Майи качнулась и переместилась к стене, после чего начала около нее раскачиваться. Она что в Изломе там головой о стену стучаться пробует? Это, наверное, забавно выглядит, жаль не посмотреть!

– Ты странный. – Взгляд Клэр меняется с веселого на настороженный, она даже немного отодвигается от меня.

– А по мне вы оба… – подает голос Кристиан. – Е**… Странные, – в последний момент он поправляется и удерживается от мата. При этом парень не делает попыток встать и уйти, наоборот, устраивается поудобнее на стуле, внимательно разглядывая меня и Клэр.

– Да? – удивляется этим словам девушка. – Ну не знаю… Конечно, со стороны, наверное, виднее, но я вроде нормальная. Нет, совершенно точно нормальная! – Кивнув сама себе, она вновь положила чупа-чупс в рот.

– Один – фрик, – Кристиан кивает на меня. – У второй атрофированное чувство социальной дистанции. Эх-х! – Парень потягивается, при этом широко улыбаясь. – Я будто домой вернулся!

– Ничего у меня не атрофировано! – выкрикивает Клэр.

– Ага… Как скажешь, – кивает ей Кристиан, подмигивая мне.

Этот паренек определенно начинает мне нравиться. Есть в нем что-то ненаигранное, настоящее. Он не старается кем-то казаться, не ведет себя, как от него ждут. Впрочем… Впрочем, и о Клэр можно сказать то же самое. И вот вопрос… А так ли были важны знания в показанных нами тестах, или Габриэль отбирал себе таких людей, которые способны резать «правду матку», не взирая, так сказать. Вполне вероятно, что так и есть. Возможно, показанные отобранными студентами знания скорее играли второстепенную роль, что-то вроде пропускной планки. Планки, за которой уже куда важнее становились черты характера, нежели объем знаний претендента в личную группу «графа».

От этой мысли стало как-то спокойнее. Мне всегда было легко рядом именно с такими людьми. Такие, если захотят в тебя плюнуть, сделают это в лицо, а не будут ждать, пока ты отвернешься и подставишь спину. Надеюсь, я прав в своих выводах. Впрочем, Николас казался мне таким же, и об этом не стоит забывать. Совсем не стоит.

– Перемигиваются, будто я этого не вижу, – фыркает Клэр. – Мальчишки… Итак! – Она соскочила со столешницы и ловким броском отправила леденец в урну через половину аудитории, что удивительно, попала при этом! – Я все для себя решила. Кристиан тоже определился, а вот ответа от тебя мы так и не услышали. – Она плавно развернулась и склонила голову в ожидании, не сводя с меня взгляда.

– Расскажи о себе, тогда отвечу. – Чем-то она напоминает мне близняшек Тору и Каэль. И, как и с ними, лучше сразу отметить черту, за которую ей не стоит переходить при общении со мной.

– Родилась. Училась. Поступила, – девушка загнула три пальца, задумалась, после чего улыбнулась. – Все. Рассказала. Теперь готова выслушать твой ответ.

Как на зло, ничего искрометного или просто остроумного на ум не пришло, так что ответил просто:

– Я соглашусь.

– Ну и отлично! – подняв руку вверх, девушка щелкнула пальцами. – Как насчет отметить все это вкусными пирожными в кафетерии? Эй! Парни, я вообще-то у вас спросила!

– Мне бы кофе не помешал. Крепкий… – встал из-за стола Кристиан.

Когда втроем вышли на улицу, Клэр пристроилась посредине и взяла нас под локти.

– Ой! – тут же воскликнула она. – Я денег не взяла! Вы же угостите симпатичную девушку эклерами? – после чего затормозила, заставив нас всех остановиться. – А?

– Ну… – растерялся Кристиан, хлопая себя свободной рукой по карманам.

– Или я не симпатичная? – серьезно, словно боясь услышать ответ, насупилась девушка.

Немного отстранившись, я внимательно оглядел с головы до ног отдаленно напоминающую своим внешним видом актрису, игравшую роль Алисы Селезневой в «Гостье из Будущего», девушку. После чего кивнул и ответил совершенно искренне:

– Симпатичная… Более чем…

– Уру-ру-ру! – выкрикнула тут же Клэр. – Эклеры!!! Я иду!!

– Я не сказал, что у меня есть деньги с собой. – Не могу удержаться от столь мелочной подначки. Может она права, и мне просто нравится доводить людей?

– А их нет? Денег? – Настроение девушки меняется, как питерская погода.

– Есть, немного.

– На эклеры хватит? – деловым тоном поинтересовалась она в ответ.

– На пару должно.

– Уру-ру-ру… – уже шепотом произнесла Клер и подтолкнула нас вперед. – Эклерчики… Что стоим? Пошли! Давайте, шевелите ногами! Раз, два, раз, два! Кристиан, не спи! Ты же кофе хотел.

К себе в комнату я вернулся только после полудня. Вот вроде о чем мне, взрослому мужику, болтать с молодежью целых два часа? Но нашлись общие темы. Нет, мы не говорили о предложении Габриэля, просто разговаривали обо всем и ни о чем. Клэр пыталась вытащить из меня подробности моего знакомства с Майей, я отшучивался. Кристиан, вначале немного зажатый, выпив кофе, разошелся и оказался эрудированным молодым человеком со специфическим, очень черным юмором. Как я понял, юноша вырос в семье знаменитого ученого и на многие вещи смотрел с совершенно других ракурсов, нежели мне привычно.

Время пролетело незаметно, я отдыхал за этой непринужденной болтовней и, наверное, посидел бы еще, но Клэр надо было куда-то бежать, и мы разошлись.

И вот лежу на своей кровати, только скинув кроссовки, и пялюсь на облака, медленно проплывающие где-то там высоко, за моим окном. Магия непринужденного разговора рассеивается, и в голову начинают лезть привычные тяжелые мысли.

Впереди целый свободный день, играй, читай, гуляй, отдыхай! Но нет, валяюсь в кровати и думаю. Ну вот почему мне лезут в голову мысли о близком Конце, как эти размышления могут повлиять на то, случится катастрофа или нет? Правильно, никак, но все равно думаю. Еще меня немного напрягает странный поступок Майи. Зачем она сбежала в Излом? Настолько хотела подслушать, о чем будем разговаривать без нее? Или просто растерялась? Не понимаю.

Да и суета с результатами тестов. Изначально это была закрытая информация, но студенты первого курса – народ любопытный и зачастую рискованный до крайности из-за отсутствия чувства самосохранения. Что в паре с бардаком, который творится эти недели в универе, привело к тому, что уже больше недели распечатки результатов тестирования можно было легко получить, если знать к кому обратиться. Нет, ну надо же так облажаться, выпендриться решил, отвечая и решая задачи. Выпендрился, и теперь закономерно получил порцию внимания к своей персоне, заняв второе место среди всех первокурсников. А точнее, теперь, когда Николаса нет, то можно сказать и первое. И ладно бы я гением был и занял это место заслуженно, но нет же, выехал исключительно на знаниях прошлой жизни. Не будь этих знаний, я бы, наверное, в нижней трети результатов болтался, и это в лучшем случае. Что реально удивляет, так это третья позиция Майи. Как она умудрилась, при ее-то нагрузках? Когда она вообще учиться-то успевает? Да еще явно опережая программу, иначе столь высоко в тесте у нее расположиться не получилось бы.

И это предложение Габриэля… Будь оно неладно. Нет, сама тема интересна. Если получится отменить Конец, то космос – это, пожалуй, та тема, которой я не против посвятить свою жизнь. К тому же интересно, а как поведет себя Проекция в безвоздушном пространстве и в невесомости? Если все свойства останутся теми же, что и на Земле, то лучших первопроходцев для внеземелья, чем рейги, не найти. В Изломе нам не надо дышать, то есть отсутствие воздуха не станет проблемой. Любая авария, и рейг просто перейдет в Проекцию, а если Скольжение работает и в невесомости, то и спокойно вернется домой даже с орбиты. Заманчиво? Для меня более чем. Но это настолько отдаленные перспективы, что они теряются в густой тени тех проблем, которые нависают надо мной прямо сейчас.

Впрочем, решение мной уже принято, так что нечего переливать из пустого в порожнее. Что же касается моих новых одногруппников, то думаю все, кому поступило предложение, согласятся с ним. Все, за исключением Майи, вот по ней есть большие сомнения. Дополнительную нагрузку девушка совершенно точно не потянет, сломается. Иногда мне кажется, что она сделана из легированной стали, но даже у нее есть свой предел прочности. К тому же она не показала, что ей интересна предложенная «графом» тема. Да и на мое присутствие Майя отреагировала как-то излишне бурно. Ну серьезно, что я ей такого сделал-то? Случайные встречи? Так с кем не бывает. Не должны подобные мелочи были вырасти в такую реакцию. Но выросли, и я не пойму почему. Впрочем, у нее сейчас нервы расшатаны на порядок сильнее, нежели у меня. К тому же может она так развлекается?

Мне искренне нравится Майя, я хотел бы ей помочь, но получается пока все наоборот. Обидно. С другой стороны, я ей не нянька, к тому же вот так реагировать на мое появление – это меня немного задело. Чуть-чуть, но задело. Так как она, скорее всего, ответит отказом на предложение Габриэля, то в гражданской ипостаси я ее буду видеть разве что случайно. И что я об этом думаю-то? Вот лезет в голову фигня!

Надо как-то связаться с Зан Кхемом. Общение с ним изрядно прочищает мне мозги. К тому же он единственный, с кем я могу поговорить, ничего не скрывая, а это дорогого стоит. Плюс он как-никак Созидающий и может подскажет чего, вдруг на него накатит Озарение? Да, странно получается, самым близким человеком во всем мире для меня стала не мать Изао, не одноклассники, не сражающиеся бок о бок при Прорывах рейги, а тот, кого я и знать не знал еще месяц назад. Такой груз, как знание о близком Конце Всего, сближает сильнее сварки.

Поняв, что мысли ходят по кругу, встал с кровати, надел кроссовки и, захватив пару карандашей вместе с дюжиной листов чистой бумаги, вышел на улицу. Может, рисование комикса отвлечет меня и прочистит голову? Раньше мне это помогало.

В это время на территории было относительно немноголюдно. Большинство студентов сейчас на занятиях, а до обеденного перерыва больше часа. Свернув на тенистую аллею, выбрал уютную скамейку под ветвями раскидистого вяза, устроился поудобнее и достал карандаши.

Вначале ничего не выходило. Я и так далеко не мастер в рисовании, но сейчас даже примитивная раскадровка, и та получалась чрезмерно корявой. Отложи такую в сторону на час, а потом сам на нее посмотри, и не вспомню, что же я имел в виду, вырисовывая эти каракули. Самое обидное, что стараюсь, а выходит полнейшая фигня.

Два исчерченных листа отправились в мусорку без малейших сожалений. Ну вот что не так? Я же отлично помню сюжет первых книг серии Баттлтех, но не складывается он в рисунок, просто никак. Может, зря это все, и стоит забить, просто потому, что это не мое? На два запоротых черновика потратил едва ли не целый час!

Тем временем на тропинке стали появляться другие студенты, у младших курсов уже начался обеденный перерыв в занятиях. Многие учащиеся предпочитали не обедать в кафетериях и столовых, а брали еду с собой и кушали на свежем воздухе. Ранее пустующие скамейки стремительно заполнялись народом. Причем так любили обедать не только простые юноши и девушки, но и некоторые из благородных. Вот пара перевертышей в форме военного факультета чинно расположилась через пару скамеек от меня. Еще один поступил даже проще, расстелил на траве покрывало и устроился, будто на пикнике. Поведение, форма и то, как уверенно себя вели будущие военные, настолько напомнило мне клановых воинов Баттелтеха, что карандаш в моей руке словно сам собой залетал над чистым листом.

Того студента, что присел, словно на пикник, я перенес на бумагу, как сумел, и пририсовал рядом сорокотонного кланового меха, рядом с которым суетится группа техников. Мех получился побитым, покореженным, но не сломленным, словно совсем недавно вышел из боя победителем. Нет, к сюжету этот рисунок не относился, но как зарисовка на будущую обложку показался мне просто отличным. Эх, мне бы рисовать получше, но увы, подобным талантом я обделен. Но даже с учетом моей криворукости, рисунок получился почти неплохим.

– Бездарность, – кто-то произнес совершенно спокойным и безэмоциональным тоном совсем рядом.

Черт! Я так увлекся рисованием, что перестал следить за происходящим вокруг. Пропустил даже то, что на одну скамейку со мной кто-то присел. Этим «кем-то» оказался встреченный мной утром студент-японец. Кэтсу Сугавара, сидя в полуметре от меня, невозмутимо поглощал бенто из небольшой коробочки. Только едва заметный отблеск презрения в его глазах выдавал то, что «бездарность» произнес именно он.

Я – взрослый спокойный мужик, но сейчас едва не сорвался. С трудом подавив желание нагрубить, сжав губы, достал чистый лист и протянул его японцу вместе с карандашом.

– Критикуя, предлагай, – сдерживая кипящий внутри гнев, обращаюсь к нему, – а предлагая, делай. Покажи, как надо.

Представитель древнего рода смерил меня равнодушным взглядом, отложил свое бенто в сторону и взял лист у меня из рук. Молча, ни слова не сказав, он достал авторучку из нагрудного кармана, и та залетала над белоснежным листом. Через три минуты я и забыл о своей злости и ярости. Точные, выверенные движения, ручка словно сама скользит по бумаге. Никогда бы не подумал, что одной авторучкой можно нарисовать так! Не прошло и десяти минут, как с бумаги на меня буквально смотрел побитый, но не сломленный, словно сошедший прямо из моей памяти, клановый сорокапятитонный Блэкджек.