Физтех. Романтики. НЕнаучная жизнь физтехов

1962.02. Среди студентов Павлодарского института после концерта. Справа – дойка Коровы в процессе выступления: Жора Иванов

Обстановка в машине живописная. В пальто и ботинках мы залезали в спальные мешки, застёгивались, так что наружу торчали только головы, и в таком виде сидели и лежали на лавках, упираясь друг в друга и подпрыгивая на ухабах. На крутых поворотах приходилось туго, но постепенно мы приспособились, привыкли и, уезжая в Урлютюбский район, расстались со своим фургоном с большим сожалением.

В Урлютюбском районе мы ездили в основном по казахским совхозам. Район этот один из наиболее отдалённых, концерты бывают достаточно редко, принимали нас очень тепло и радушно. Здесь же мы попробовали бешбармак, пользуясь только собственной пятернёй.

Вместо хлеба используются бурсаки – круглые жёсткие лепёшки, испечённые в масле. В середине пиршества приносится сурпа – горячий жирный соус, который пьют по кругу из большой пиалы. И не раз ещё загрустим мы над бифштексом в нашей столовой, вспомнив отлично приготовленное свежее мясо, приятное ощущение сытости в желудке и гостеприимных хозяев.

Вспоминается ещё катанье с ледяной горки на берегу Иртыша. Когда мы были в совхозе «Береговой», мы узнали, что Иртыш здесь совсем рядом, на краю поселка. Всё было занесено снегом, но с крутого берега местные ребятишки катались по ледяной дорожке. И мы забыли всякую солидность. В то время как совхозное радио объявляло о приезде московских артистов, артисты барахтались на ледяной горе. Ездили стоя, сидя, паровозиком, устраивали кучу малу, и даже серьёзный и женатый преподаватель Юра Тратас не выдержал и катался с нами вместе.

1962.02. Беседа с местным аксакалом: Слава Солнышкин. Справа – Юрий Тратас

А ещё вспоминаются дороги в степи. Вокруг нет ничего до самого горизонта, глазу не за что зацепиться – одна только степь. Едем и поём грустное, старинное: «Степь да степь кругом». Дороги раздваиваются, пересекаются, нет ни указателей, ни ориентиров, и мы всё время удивляемся тому, что наши шофёры всё-таки находят верную дорогу, хотя сами здесь впервые.

К сожалению, мы так и не попали в буран. Всё время нам обещали, что он разразится дня через два, но бурана так и не было. Впрочем, всеобщее желание испытать эту сторону степного своеобразия несколько утихло после того, как однажды нам пришлось толкать свои машины через снежные заносы при тридцатиградусном морозе и на ветру.

После поездки по Урлютюбскому району бригада дала три концерта в Павлодарском районе и два в городе Павлодаре. Всего за время похода было дано двадцать четыре концерта, прочитано около пятидесяти лекций, выпущено тринадцать фотомонтажей и даже проведён один вечер вопросов и ответов. Он состоялся в таких обстоятельствах, что об этом стоит рассказать подробнее.

1962.02.Слева – после падения в оркестровую яму: Неля Фастовец, Алла Павлова. Справа – клуб небольшой, ждём своего выступления тут же, на сцене

В клубе строителей Ермаковской ГРЭС собралось несколько сотен избирателей. К нашему приезду им уже была прочитана лекция о советской законности, и теперь они ждали концерта. Струнный оркестр уже располагался на сцене, когда вдруг погас свет во всём поселке.

Через некоторое время мы выяснили, что свет будет дан только через два часа. Нужно было что-то делать, и при свете какого-то дружелюбного фонарика из зала мы начали вечер вопросов и ответов, предварительно ограничив круг тем соответственно подготовленным лекциям. Так и возник этот неожиданный вечер. Своей цели мы достигли: когда через два часа свет был включён, зал был полон, и концерт прошёл с большим успехом.

Снова Ту-104: приближаемся к Москве, к Шереметьевскому аэродрому. Идём на посадку. И вдруг – чей-то крик: «Долгопра!» Мгновенно расстёгнуты привязные ремни, и двадцать два физтеха бросаются на один борт, чтобы взглянуть на родные места. Переполошившиеся стюардессы с трудом усаживают нас обратно.

1962.02. После концерта: Т. Воскресенская, А. Павлова, Н. Фастовец, Н. Кузнецов, Э. Скляренко, В. Цой

В аэропорту нас давно ждут. Мы торжественно прибываем в общежитие. Поход окончен».

Июнь 1962 г. Подмосковье. Талдом

Летом 1962 года Виктор Мироненко организовал агитпоход в Талдомский район Подмосковья.

1962.06. В путь готовы. Традиционный «Джон Брансбойт»

1962.06. Водитель автобуса Алексей Никифорович. Эх, дороги!.. Бывало и так!

Мария Вышинская (Селивёрстова)11:

«…С волнением взялась за воспоминания. Нас в Талдомский район вёз наш физтеховский автобус. Шофёром из нашего автопарка был незабвенный бородач Алексей Никифорович. Автобус небольшой, в нём могли сидеть не более двадцати человек, а ещё нужно было везти всякие костюмы и музыкальные инструменты: гитары, контрабас, кларнет, барабан и др. Да, ещё везли Корову, но она много места не занимала, только муляж головы и накидка, под которой прятались бы два участника номера.

1962.06. Въезжаем в Талдом «с ветерком». Командир впереди…

1962.06. В. Ситников, М. Николаев, М. Селивёрстова, В. Мироненко, М. Кузьменко. Трио: М. Селивёрстова, Н. Белёнова, Э. Скляренко

Ехали, пели, настраивались на выступление… Марат Кузьменко и Миша Николаев не только пели, но и выступали с оригинальным номером декламации: «Вороне где-то бог послал кусочек сыра». Один из них рассказывал, спрятав руки назад, а другой, кто сзади, продев свои руки вперёд, изображал своими руками действо…

Поющими были практически все. Музыканты не только играли, но и пели, выступали с отдельными сольными номерами.

1962.06. Толя Суколенов. Коровьи пляски

1962.06. Венгерский танец. Русский танец

Меня на всю жизнь покорил Коля Королёв, потрясающий музыкант! В случае если в клубе, где мы давали концерт, не было пианино, у Коли был кларнет. Коля сопровождал мои выступления (в репертуаре, который составила для меня Галина Аркадьевна Ангорская, наш преподаватель вокала, было много песен К. Шульженко и несколько тирольских песен).

Если в клубе, где мы давали концерт, было пианино, я ждала, когда все улягутся спать (на полу, разумеется, а где же ещё?!). А я тихонько подползала к пианино и ждала… И не зря! Коля Королёв, когда всё затихало, садился к инструменту и начинал тихонько импровизировать…

Приятелем Коли Королёва в этом агитпоходе был Юра Родин – баянист и исполнитель двух зажигающих песен: «Когда святые маршируют» и про Америку. Это были два взрывных номера! Зрители долго не отпускали Юру Родина.

Кроме выступлений, все мы много гуляли на природе Талдомского района. Собирали спелые ягоды голубики. Очень много ягод! У всех участников агитбригады потом были чёрные языки и губы…

А после окончания похода, на Физтехе, всё это с удовольствием вспоминали. В комнате отдыха корпуса Б накрыли стол, пели, пили, ели, танцевали, но уже без зрителей!»

1962.06. Маша Селивёрстова, Коля Королёв. Поёт Юра Родин

1962.06. Жизнь на природе

1962.06. Талдом. Вечерняя репетиция. Справа – срочный ремонт: Юрий Родин

1962.06. Срочно организованная артистическая: Маша Селивёрстова, Нина Белёнова. Миша Николаев, Витя Мироненко

1962.06. «Агитпривет». Справа – и где ж у нее молоко?

Июль 1962 г. Красноярск, Абакан, Минусинск

1962.07. Абакан – Тайшет. Неля Фастовец, Всеволод Шарыгин, Андрей Фрейдин, Михаил Балашов, Николай Кузнецов

Поход по Красноярскому краю проходил вдоль строящейся знаменитой железнодорожной трассы Абакан – Тайшет (второй стройки века после БАМа) через глухие горные и таёжные районы Восточных Саян. (Трасса строилась в 1959—1965 годах, а в основу были положены изыскания группы А. Кошурникова в октябре 1942 года – записи, найденные после гибели группы).

Светлана Солодченкова12:

«Путешествовали в кузове открытого грузовика. Почему-то дождь вызывал желание во весь голос спеть что-то энергичное, но Миша Балашов взывал к чувству ответственности по поводу сохранения голосов для выступлений.

После концерта и танцев иногда бывало продолжение – выступление местных солистов. Сохранился перстень, подаренный зэком, который познакомил с настоящей блатной лирикой (стройка была всесоюзной ударной комсомольской, но и зэков там было много).

Побывали в Шушенском – месте ссылки В. И. Ленина, впечатления от красоты окружающей природы и условий проживания не вязались с суровыми описаниями ссылки в учебниках».

1962.07. Леонид Пресняков, Сергей Кузьминых, Михаил Балашов, Андрей Фрейдин, Вячеслав Солнышкин. Татьяна Марчевская, Тамара Бычкова

1962.07. Заповедник Столбы, скала Перья: Света Солодченкова, Сергей Кузьминых. Дорога

Андрей Фрейдин:

«…Военную композицию мы продолжали готовить даже на маршруте. Военные песни знали и любили. И композицию сделали, но показали только один раз.

На следующий день после очередного вечернего концерта (не помню, то ли на станции Кошурниково, то ли на Джебском туннеле) нас попросили выступить по соседству, в мостостроительном отряде.

1962.07. Не только концерты: Света Солодченкова и Юра Блохин – секретарь МК ВЛКСМ Красноярского края (курировал агитбригаду и её передвижение по краю). На крылечке: А. Фрейдин, С. Кузьминых, строитель, Л. Пресняков

Народ оттуда был на нашем концерте накануне вечером и добирался обратно пешком во мраке ночи. Они у себя рассказали о впечатлениях, и тамошние начальники очень нас просили у них выступить специально. Мы согласились дать дневной концерт. Поскольку часть тамошней публики нас уже видела, было неудобно повторять концерт целиком и полностью. И мы решили добавить новенького и заодно покатать композицию уже на публике.

Я уже не помню полностью, какие песни и стихи туда входили. Начинали, по-моему, со стихов Майорова:

Мы были высоки, русоволосы.Вы в книгах прочитаете, как миф,О людях, что ушли, не долюбив,Не докурив последней папиросы…

Всё шло хорошо, пока Саша Филиппенко не дошёл до стихотворения Евгения Винокурова, одного из его ранних, которое я выбрал за шкурой и мурашками ощущаемую горечь страшной правды, которая только-только начинала прорезаться в поэзии и прозе:

Ночь выла, трубила, гремела округой,И каждому падающему мертвецуЖизнь так и запомнилась – белой вьюгой,Наотмашь хлещущей по лицу.А утром всё стихло, и мир открылсяГлазам в первозданной голубизне.Я вылез на бруствер и удивился,Вновь, в восемнадцатый раз, весне.Сырые холмы порыжели на склонах,Весенние ветры сводили с ума,И только у мёртвых в глазах оголённых,В широких, навеки застыла зима.

И когда после этих слов мы тихо-тихо запели, постепенно разворачиваясь в голоса: «Соловьи, соловьи, не тревожьте солдат… Пусть солдаты немного поспят, немного пусть поспят…» – в районе пятого-шестого ряда, у центрального прохода в голос зарыдал мужчина лет пятидесяти с наградными колодками.

1962.07. Александр Филиппенко. Геннадий Яковенко, Вячеслав Солнышкин

Сашка обернулся – белый, с квадратными глазами, у нас горло перехватывает… «Не могу дальше!» Пауза. «Читай! Читай!!!» Мы трудно довели номер до конца. Я объявил антракт. Занавес.

Антракт мы тянули минут двадцать, чтобы дать себе и публике хоть немного прийти в себя. Конечно, мы не ожидали такого. Теперь надо было убирать эмоциональный шок, свой и зала, менять настроение, заново строить-вылепливать всю атмосферу. Было ясно, что надо начинать с относительно нейтрально-спокойных вещей и что минимум два-три номера пойдут под ноль. И, извинившись перед ребятами, я начал второе отделение с «Калинушки» и танца».

Февраль 1963 г. Агитпоход по Туркмении

1963.02. Туркмения. Среди пограничников: Геннадий Новиков, Рустэм Любовский, Корова, Владимир Саломыков, Георгий Иванов, Геннадий Яковенко, Виктор Мироненко, Валентина Валиева, Марат Кузьменко, Михаил Николаев, Эмма Скляренко, Татьяна Марчевская, Юрий Медведев

Рустэм Любовский:

«Поезд медленно приближался к Небит-Дагу. Город, прикрытый с востока невысокими горами, вдруг неожиданно вынырнул из темноты пустыни. Побледневшая с рассветом луна теряла свой ровный лунный блеск на склонах песчаных барханов. Близился рассвет, город ещё спал, но мы были спокойны: вчера вечером перед отъездом из Ашхабада нам сказали, что в Небит-Даге о нашем приезде знают. Нас нисколько не смутил совершенно пустой перрон вокзала – мы его быстро наполнили шумом, вынося из вагона музыкальные инструменты и рюкзаки; поезд, подождав, пока мы выгрузим свои вещи, отправился дальше в пустыню.

В дальнем конце площади стояла грузовая машина, шофёр дремал в машине, а рядом с ним дремал капитан.

– Вы ждёте бригаду?

Капитан быстро поднял склонившуюся набок голову, протёр глаза и неожиданно сердито пробурчал:

– Да, загружайтесь. А вон те двое тоже с вами? — И капитан указал на двух парней с чемоданами в руках, которые в этот момент приближались к машине.

– Нет, они не с нами.

1963.02. Туркмения. Владимир Саломыков, Рустэм Любовский, Михаил Николаев, Марат Кузьменко, Виктор Мироненко, Юрий Медведев

Машина подкатила к перрону, и мы начали не спеша загружать рюкзаки и инструменты. Капитан, стоя шагах в десяти от машины, мрачно наблюдал за этой церемонией. Он взглядом с некоторой иронией проводил в машину рюкзаки, проявил немалое удивление, когда в кузов был отправлен аккордеон и баян, а когда поверх всего этого взгромоздился контрабас, вдруг неожиданно спросил:

– Кто здесь главный?

– Я, Виктор… Виктор Мироненко.

– Как Виктор? А мне сказали, что главного звать Анатолием. Так вы, значит, не отличники боевой и политической подготовки из N-ской части?

– Нет, что вы. Мы студенты из Москвы.

Начали было мы выгружаться, но капитану больше некого было встречать…

1963.02. Стас Зимин, Владимир Бутов, Юрий Медведев. Геннадий Новиков

Возле самой гостиницы догнали группу ребят с чемоданами в руках, бодро шагавших по дороге. Капитан притормозил машину:

– Ребята, не вы ли отличники боевой и политической подготовки?

– Так точно, товарищ капитан, – чётко ответил старший группы по имени Анатолий. Дружный смех раздался в машине. Гостиница была рядом».

Геннадий Новиков:

«Это было фантастично! Пустыня зимой – это чудо: всё цветет, как в подмосковном поле по весне. Мы с Юрой Курочкиным за пачку гипосульфита у пограничников получали настоящих верховых лошадей и гоняли по пустыне.

Естественное желание мужской части агитбригады при виде настоящих верховых лошадей было вскочить на лошадь и лететь над землёй. Но оказалось, что всё не так просто и даже опасно. Почти сразу выяснилось, что лошади в Центральной России и лошади у пограничников управляются по-разному. К примеру, чтобы повернуть направо лошадь из Центральной России, нужно было бы потянуть за правую вожжу, чтобы сначала повернулась направо лошадиная морда, а затем и вся лошадь. А вот с верховыми туркменскими лошадьми всё наоборот. Чтобы повернуть направо такую лошадь, нужно положить (не тянуть!) поводок на левую сторону шеи лошади. Понятно, почему так: если у вас в руках сабля, то, чтобы рубить справа, вам нужно наклониться направо, и поводок сам ляжет на левую часть шеи лошади. И лошадь повернёт направо к противнику.

1963.02. В дороге: Михаил Николаев, Геннадий Яковенко, Стас Зимин, Юрий Медведев, Юрий Курочкин, Виктор Мироненко. Справа: Рустик на коне

И вот началось!.. Несколько раз наших седоков лошади вносили в конюшню под низкую крышу (навес) сбоку, а не в ворота. Приходилось ложиться на спину лошади, чтобы не зацепить крышу. Однажды Рустэм Любовский неаккуратно пришпорил свою лошадь, та вздыбилась и чуть не упала на спину вместе с Рустэмом. Нам только впоследствии рассказали пограничники, как это опасно.

Только спустя несколько дней мы стали разбираться в системе управления этого транспортного средства. А сначала мы доставляли большое удовольствие пограничникам, которые наблюдали за нашими попытками освоить верховую езду.

А как мы жили в Ашхабаде! Наши три главных опорных точки: концертный зал, общежитие, столовая – располагались по краям площади, в центре которой находился рынок. На рынке продавали чудесное вино «Геакча». Через рынок мы ходили по шесть раз в день, и каждый раз пробовали вино. А в Небит-Даге нам вместо воды вечером после концерта принесли два ящика шампанского! Там после 21:00 воды нет. О… Много чего было интересного».

Михаил Николаев:

«В Красноводске (теперь Туркменбаши): красивый вид (с самолёта) на залив Кара-Богаз-Гол, что означает Чёрная Пасть, и большие группы розовых фламинго…

1962.02. Рустэм Любовский, Геннадий Новиков, Михаил Николаев, Виктор Мироненко. Молдавский танец: Татьяна Марчевская, Эмма Скляренко

1963.02. Владимир Саломыков. Валентина Валиева. Рустэм Любовский

По дороге из аэропорта в Ашхабад (на автобусе) остановились вблизи Каракумского канала, где при температуре воздуха около 5—6 градусов Жора Иванов и Гена Яковенко искупались, после чего мы отогревали их в автобусе растирками и водкой.

В Ашхабаде был дан концерт в Госуниверситете, где мы произвели настоящий фурор. Кстати, непривычно как-то было видеть всех студенток университета в национальных одеждах (на ребятах это было менее заметно).

Из Ашхабада, где некоторое время жили в одной из центральных гостиниц, делали вылазки в районные центры: в Теджен, Кутур-Тепе, Небит-Даг и ещё куда-то. Во время возвращения из одной из них автобус не мог проехать – дорогу за время нашего выступления перегородил бархан, и нам пришлось чем попало расчищать приемлемую колею для дальнейшего пути.

1963.02. Михаил Николаев с оркестром. Справа: «Вороне где-то бог послал кусочек сыра» – Марат Кузьменко и Михаил Николаев (за кулисами и спиной Марата)

Хорошо запомнились концерты на пограничных заставах, где нас хорошо кормили и поили в офицерских столовых, а пограничники рассказывали нам много интересных историй про задержания нарушителей границы с наркотиками. А на одной из застав нам был продемонстрирован захват «нарушителя» в облике Юры Курочкина, и нам пришлось бежать за пограничником с собакой, которая шла по следу Юры (перед тем овчарке дали понюхать Юрины штиблеты)».

Юрий Курочкин:

«Мы разговорились с офицерами о том, как используются на границе служебные собаки. Слово за слово, и кто-то из пограничников предложил: «Хотите сами попробовать, как работают наши ищейки? Пусть кто-нибудь из ваших изобразит «нарушителя», а мы его поищем». Идея понравилась, я вызвался быть «нарушителем».

Солдаты забрали что-то из моих вещей, чтобы дать понюхать собаке, а мне дали в руки брезентовый плащ. Инструкция была короткой: «Идёшь в степь, куда хочешь, только к границе не ходи. Мы через час пойдём искать. Когда собака к тебе побежит, ты ей дай плащ, чтобы она в него вцепилась, а потом мы её оттащим».

К своей миссии я отнёсся серьёзно: постарался запутать след, прошёл через пасшееся стадо, прошёл вдоль края оврага несколько сотен метров, вернулся по своему следу метров на сто назад и спрыгнул в овраг с двухметровой высоты, делал круги, а в конце концов забрался на небольшой пригорок и смотрел сверху, как меня ищут.

1963.02. Вернулись. Сабантуй в комнате отдыха общежития: Юрий Тыжнов, Юрий Медведев, Михаил Николаев, Геннадий Яковенко

К чести пограничников надо сказать, что мои уловки не помогли, «нарушитель» был обнаружен, и вот уже из-за кустов ко мне бросилась овчарка. Она была на поводке, но достаточно длинном, чтобы какую-то минуту я был с ней один на один. Успел протянуть ей конец плаща, в который она (как мне и говорили) вцепилась, и мы с ней тянули плащ каждый в свою сторону, пока не подбежали пограничники. Мысль о том, что она могла вцепиться и не в плащ, пришла мне в голову только позднее».

Июль 1963 г. Агитпоход Красноводск – Ашхабад – столица АССР Калмыкия Элиста

1963.07. В путь: Валерий Ириков, Стас Зимин, Михаил Николаев

Михаил Николаев13:

«Приближалось лето 1963 года. Сдавались последние экзамены весенней сессии, и внутри, как обычно в это время, развивалось радостное беспокойство, свойственное близости каникул.

Как их провести? Ну конечно же, главной составляющей тут была возможность, вновь собравшись, перенести физтеховский фольклор из наших долгопрудненских пенатов куда-нибудь подальше, выплеснуть коллективные эмоции в дотоле неизвестных нам местах, доставив тем самым удовольствие не только себе, но и другим, показать сценки из физтеховской жизни, прочитать стихи и, конечно же, показать свою знаменитую артистку – Корову!

О, эта рыжая и черноногая морда из папье-маше! – один из гвоздей программы концертов физтеховских агитбригад. «А не побывать ли нам в городе Элисте и не посмотреть ли там калмыцкие прелести?!» – как-то незаметно родился клич в исполнении Валеры Ирикова.

1963.07. Выбор маршрута с местными товарищами – и вперёд с песнями

1963.07. «Соловьи… не тревожьте солдат…». Гвоздь программы – весёлая Корова

Думы были недолги! Ударная команда в составе всего шести человек была практически готова к восприятию «калмыцких прелестей»! Тут же, чтобы нигде не потерять друг друга, всем участникам набега на Калмыкию были куплены абсолютно одинаковые соломенные шляпы, а дальше: гитары, аккордеон в руки, Коровёнку в рюкзак – и вперёд, в аэропорт Внуково!