Исчезнувший остров. Зов Белой Крови

– Эмили, ― с улыбкой произнес хамелеон, подходя к девушке и качая головой, ― почему я ни капли не удивлен, что именно с тобой опять что-то приключилось…

– Да потому что она неудачница, ― буркнула Джо, закатив глаза.

– Джованна, нельзя так говорить, ― сказал Алантай, ― ведь это же и так очевидно. Ой, в смысле это неприлично, говорить об этом во всеуслышание, несмотря на очевидный факт, ведь невезение ― не порок… Ой, я не это хотел сказать…

– Да нет, вы правы, я неудачница… ― Эмили мгновенно покраснела и виновато понурила голову. ― Простите, я не заметила маленького зверька и случайно наступила на него… А теперь… теперь болит нога.

– Давай-ка я посмотрю. ― Хэдикош наклонился и после секундного осмотра констатировал: ― Игла колкохвоста. Ничего опасного, но ноге не помешает покой и, конечно, одно из моих целебных снадобий.

– Да она специально это сделала! ― не сдержалась Джо. ― Теперь будет увиливать от любой работы…

– Это неправда! ― кинулась защищаться девушка.

– Спокойно. ― Хамелеон быстро извлёк иглу. ― Джованна, не нападай на нее, ей сейчас очень больно, вряд ли кто-нибудь захотел бы увиливать от работы такой ценой. Да и попробуй сама найти колкохвоста, это не так-то и просто в этих краях… Эмили, скорее забирайся на Лайта, и продолжим путь.

Хэдикош помог девушке, и они продолжили следовать за львом. Все это время Эмили чувствовала себя очень неловко. И не из-за ноги, она-то уже почти не болела, а из-за того, что она теперь беспомощная. И опять эти косые взгляды Джо…

Тем временем путники дошли до скалы, на которой были высечены какие-то символы. Эмили узнала этот язык, это было латенхимское наречие, которое она совсем недавно освоила.

– Надеюсь, это не врата в сам Тайтенхим, ― ухмыльнулся Оуэн. ― А то вот сюрприз будет!

– Итак, несколько правил пребывания в жилище Стража, ― тихо сообщил Танталиил. ― Вы, конечно, не знаете, как переводится эта надпись, но она очень важна…

– Я знаю! ― быстро и воодушевленно проговорила Эмили. ― «Смиренным будь в объятиях скалы и выйдешь ты живым и невредимым».

– Правильно! ― изумленно похвалил лингвист. ― Молодец! Действительно, эта фраза переводится именно так.

Девушка в очередной раз неистово раскраснелась, а Джо в очередной раз не смогла просто промолчать:

– Мало того что неудачница, так еще и выскочка…

– Эта фраза означает, ― продолжил Танталиил, ― что если намерения ваши чисты, то из этого жилища вы сможете спокойно выйти. Но если вы что-либо своруете или будете неучтиво себя вести, то скала вас не выпустит.

– Как это «не выпустит»? ― поинтересовался Ник.

– Очень просто ― непременно раздавит, ― спокойно ответил Танталиил, и ребята в ужасе пораскрывали рты.

Лев подошел к скале и провел странный ритуал: оперся передними лапами прямо о горную поверхность и начал с силой расцарапывать ее, словно пытаясь прокопать себе путь. И действительно скоро во все стороны полетели мелкие камушки. Лев отошел назад, и дальше камнепад словно ожил. Камни сами разлетались, кружась в воздухе, и вскоре образовали красивую узорчатую арку: темный проход, ведущий внутрь горы. Лев прошел вперед и растворился во всепоглощающей черноте. Танталиил поклонился и вошел во тьму. Незамедлительно за ним последовали и все остальные. Лошадей все оставили снаружи, так что Эмили пришлось спуститься с Лайта и идти самой. Она не рассчитывала на Риэль, поскольку та до сих пор с ней не разговаривала, и попрыгала на одной ноге. Но неожиданно эльфийка сама ей подставила плечо, и Эмили с улыбкой оперлась на него, предполагая, что Риэль наконец оттаяла. Но лицо её было по-прежнему непроницаемым.

– Спасибо, ― всё же поблагодарила девушка подругу.

Но та не ответила. Этот бойкот начинал уже раздражать Эмили. Неожиданно она поняла, что практически для всех считается врагом: Оуэн, Риэль, ну и, само собой разумеется, Джо. Да и учителя считают её неудачницей. Опять она изгой… Внезапно ей стало так обидно, что она с трудом смогла удержать слёзы, и только и думала, чем же она такое заслужила…

Но тут они заступили за границу тьмы, и мрачные мысли как рукой сняло. Невероятно, но они оказались в довольно светлом огромном помещении с высоким потолком. На каменных стенах висели бесчисленные огненные факелы вперемешку с марцилловыми светильниками, а потолок украшали большие, невероятно красивые люстры, сделанные из множества стекляшек и сверкающих огней. Завораживающее зрелище. Благодаря всем этим светильникам в помещении было светло, как днем. Дальние углы украшали старинные массивные камины с импровизированными дымоходами и волшебным согревающим огнём. Справа стоял огромный круглый стол с закрученными ножками. В той же стороне выстроились в ряд книжные стеллажи.

Все разбрелись по просторному помещению, кто куда, но прикасаться к чему-либо по понятным причинам никто не осмелился. Вдруг, словно из ниоткуда, опять появился черный лев и тихим рыком позвал за собой. Немедля все снова проследовали за ним в другую, более тёмную комнату через еще один аркообразный проем и, перешагнув порог, не поверили своим глазам. Это была нарядно украшенная гирляндами, праздничными венками и всевозможными украшениями комната, по центру которой стояла высокая и пушистая рождественская елка! Ребята смотрели на неё с раскрытыми ртами, и только сейчас до них начинало доходить, что как раз сейчас в их родном мире канун Рождества. Но неужели в Рэтхиме тоже празднуют Рождество? В любом случае очень странно было здесь и сейчас любоваться прекрасной елкой и смотреть на мигающие огоньки гирлянд, украшающих всю комнату по периметру. Эмили уловила еле слышный треск и поковыляла на звук. Обойдя ёлку, она обнаружила на противоположном углу заколдованный камин, также празднично украшенный, и несколько круглых мягких кресел, в одно из которых она сразу уселась, дав ноге передышку. Вся эта картина, мягко говоря, не вписывалась в рэтхимский быт и казалась чем-то невероятным, невозможным…

– Хранительница Зара ― настоящая мастерица иллюзий! ― восхищенно проговорил Алантай. ― Ваши тени рассказали ей о вашем родном мире и о ваших мыслях. И вот результат! Очень мило с её стороны окунуть вас в кусочек Вирхима. Ведь наши с вами праздники очень различаются.

– Да! ― согласился Ник, и они с Оуэном одновременно плюхнулись в кресла. ― Это просто здорово! Только жаль, мы с тобой, Джо, остались без карнавала…

– Мне уже всё равно, ― безразлично ответила его сестра, с апатией разглядывая блестящие елочные шары.

Ник тревожно посмотрел на неё. Эмили заметила нотки страха в его взгляде, и это её озадачило, ведь Джо всегда так себя ведет, и это уже никого не удивляет.

– Всё хорошо? ― осторожно спросила у него девушка, видя, что Ника что-то очень угнетает.

– Беспокоюсь за неё.

– Но разве она не всегда такая? Не замечала раньше, что ты о ней беспокоился.

– Джо может вести себя, как последняя сволочь: злиться, кричать, крушить всё вокруг… Но только не проявлять полное безразличие. Боюсь, этот мир её скоро сломает…

– Но Джо сильная! Она сильнее нас всех!

– Это только её оболочка… То, что на поверхности. А что на самом деле творится у неё внутри ― известно только ей.

И снова раздался рык. Эмили посмотрела на ногу ― она не только распухла еще больше, но и болела гораздо сильнее. И тут магистр Хэдикош взял девушку под руку и помог встать.

– Доберёмся до твоей комнаты, и я подлатаю твою ножку… ― весело проговорил он и вдруг запнулся, взявшись за голову. ― О нет! Эти разбойники… они же украли все мои вещи… Ну ничего, что-нибудь придумаем.

– Да ничего страшного! Она уже почти не болит!

– Да? ― Хамелеон скептически посмотрел на неё. ― А ну-ка посмотрим, сможешь ли сама пройтись, без помощи.

Эмили неуверенно посмотрела на ногу и со вздохом приготовилась на неё наступить.

– Да ты с ума сошла, что ли?! ― Учитель быстро подхватил Эмили, так и не дав сделать шаг. ― Ты думаешь, я не вижу, что твоя нога стала вдвое больше?!

– Эх… ладно, что-нибудь придумаем…

– Вот и я об этом. Поссорились? ― тихо поинтересовался он, кивнув на Риэль.

– Что-то вроде того… но, думаю, это скоро пройдет.

– Ну что ж… Если не пройдёт, дай знать. Попробую помочь.

– Спасибо, магистр, но тут, наверное, время самый лучший помощник.

Хэдикош довёл её до следующего прохода, следуя за львом, и они оказались в длинном, еле освещённом коридоре. По левую сторону было три двери. Первая дверь оказалась входом в комнату учителей, вторая ― в комнату парней, а самая дальняя ― в комнату девушек. Когда дверь раскрылась, у Эмили пропал дар речи. Это был словно номер пятизвездочного современного отеля! Светлый, полностью обставленный красивой стильной мебелью, с отдельной уборной, он казался миражом или сном. Никогда девушка не была в столь роскошном месте! Хранительница Зара хорошо постаралась, продумав всё до мелочей.

– В самый последний раз, перед попаданием в этот мир, я отдыхала в точности в таком же номере, ― безэмоционально проговорила Джо. ― Копия. С одной лишь разницей. Там были окна, а здесь нет.

Действительно, здесь не было ни одного окна. Стены украшали лишь картины и изящные светильники. Да и если бы были, куда бы они выходили? В тёмную и мрачную глубь горы? И Эмили подумалось, что всё-таки хорошо, что здесь нет окон.

– Завтра утром я пойду в соседнюю деревню и закуплю медикаменты, ― сообщил Хэдикош, ― а то мне даже перевязать тебе ногу нечем. И всё-таки хорошо, что я всегда храню деньги в носке! Так что ворам не удалось на мне наживиться, и теперь есть на что покупать медикаменты. Но пойду за ними только завтра, так что сейчас попробуй просто поспать.

– Спасибо, магистр, вы, как всегда, очень добры ко мне!

– Должен же хоть кто-то быть к тебе добрым. ― Он подмигнул своим большим глазом, и Эмили улыбнулась.

Когда учитель ушёл, Эмили откинулась на своей кровати.

«Как же хорошо… ― подумала она. ― Как же мягко…» Впервые за всё это время в Рэтхиме она лежит на мягкой удобной кровати. Даже мысли о ноге куда-то испарились.

В следующий раз, когда девушка открыла глаза, она почувствовала себя полностью отдохнувшей и выспавшейся, хоть и ощущала ужасную ноющую боль в ноге. Причём лежала она ровно в том же положении, что и заснула, только была накрыта одеялом. «Наверняка это Риэль меня укрыла… ― мысленно предположила Эмили, ― но она никогда в этом не признается».

Эмили скинула одеяло и села, разглядывая ногу. Выглядела та очень жутко: опухшая пуще прежнего, с подтеками лилового цвета. Быстро оглядевшись, девушка с удивлением обнаружила, что она совершенно одна в комнате.

– Где же все? ― нахмурившись, произнесла она.

Часы показывали девять часов. Со стоном встав с постели, стараясь как меньше движений производить ногой, она зашла в ванную комнату. Здесь тоже никого нет. Эмили быстро умылась и поковыляла в коридор. И здесь пустота.

– Здесь есть кто-нибудь? ― неуверенно спросила девушка, но ответом была тишина.

С минуту она помялась на месте и пошла дальше. Оказавшись в следующем зале, Эмили с улыбкой посмотрела на ёлку. Чем-то спокойным веяло от неё… таким приятным, умиротворяющим и родным. Заглядевшись ёлкой, боковым зрением Эмили всё же увидела черное пятно, приближающееся к ней справа. Она резко вздрогнула и в испуге посмотрела на нарушителя покоя. Им оказался тот самый черный лев, и девушка с облегчением выдохнула.

– Э-эм… Привет! ― неловко проговорила она.

Зверь лениво подошел, мгновение посмотрел в её глаза и прижался к ней гривой. Она без малейшего страха положила ладонь на его огромную голову и осторожно погладила. И тогда этот лев показался ей маленьким котенком, которому тоже нужна ласка. Затем ручной хищник прижался головой еще сильнее, бодая и чуть ли не закидывая себе на спину, и Эмили поняла, что он хочет, чтобы она села верхом. С трудом вскарабкавшись на льва, девушка вцепилась в загривок и чуть не соскользнула, когда тот тронулся с места.

Пока Эмили ехала на нём, в её подсознании мелькнула мысль, что, быть может, это лев всех съел, и именно поэтому она никого не может найти, но эта мысль показалась ей такой смешной, что девушка не смогла скрыть улыбку. Однозначно это была самая удивительная и необычная поездка в её жизни. И вот лев подошел к каменной стене, в которой вчера был аркообразный проход, но сейчас там были лишь камни. Эмили осторожно спустилась, и зверь начал проделывать тот же самый ритуал, как тот, когда они сюда попали, и уже через несколько секунд камнепада появилась арка, из которой струями полился яркий, но холодный свет.

Она шагнула вперёд и оказалась на свободе. Здесь как раз и собрались все учителя и ученики, явно не ожидавшие её увидеть. От холодного ветра тут же побежали мурашки. Утро было пасмурным и неприветливым, точно как и лица её друзей.

– Так, а ТЫ что здесь делаешь?! ― строго спросил магистр Хэдикош.

– Я? А ВЫ что здесь делаете? ― неуверенно поинтересовалась Эмили. ― И почему не позвали меня?

– Как это «почему»?! ― взорвался хамелеон. ― Твоей ноге нужен полный покой! Я сейчас отправляюсь в ближайшую деревню за медикаментами, а ты жди меня в пещере. Так что марш в свою комнату!

Эмили понурила плечи и развернулась, чтобы вернуться к себе, но проход уже был замурован, а ото льва и след простыл.

– Эм-м… Кажется, мне придется идти с вами… ― робко пожала плечами девушка.

– Ничего страшного, ― мягко проговорил Танталиил. ― У тебя же есть Лайт, так что благодаря ему твоя нога будет отдыхать. Мы собираемся к Хранительнице, там ты и подождешь магистра Хэдикоша. Ох, Эмили, за всю историю моей преподавательской карьеры у меня не было более невезучего ученика, чем ты, ― с улыбкой произнес лингвист, помогая Эмили забраться на Лайта.

Через несколько минут путники добрались до трона Стража Тьмы, и хамелеон их покинул, отправившись в ближайшую деревню. Хранительница по-прежнему внимательно и сосредоточенно вглядывалась в поверхность скалы. Все поздоровались с ней, и она кротко склонила голову.

– Прошу приблизиться учеников к горе и прикоснуться к тверди. Взглянув в нутро её, увидите вы мир иной, мир Тьмы ― мир Тайтенхим.

Все ребята, кроме Эмили, подошли к горе, но пока медлили к ней прикасаться. На этот раз Риэль не помогла. Но зато девушку тут же подхватили под руки Танталиил и Алантай и сами довели до скалы. И тогда все ребята одновременно прикоснулись к поверхности горы, в ту же секунду погрузившись в параллельный тёмный мир. Ощущение было точно таким же, как и тогда, когда она смотрела в свой мир через Зеркало в Вирхим. Как и тогда, позади виднелись мутные очертания Рэтхима и трона Стража. А впереди располагалась ужасная картина. Картина, от которой ползли мурашки по всему телу. Приблизительно так девушка и представляла ад. Ссохшаяся земля, испещрённая трещинами, повсюду полурастерзанные бродячие тела, пытающиеся найти спасение хоть где-то от свирепых монстров-теней, постоянно охотящихся за ними и раздирающих их кожу и плоть. Эмили с облегчением подумала, как хорошо, что она не слышит звуков, наполняющих этот мир.

– Таков Тайтенхим, ― послышался голос Стража. ― Таков тёмный мир. Тайты ― те существа, что были некогда людьми, сущность на века свою теряют, в тени оборачиваясь навсегда. А с момента тайтом становления испытывает узник муки истинные и пламя адское, сжигающее вечность изнутри. И такова Дамруда вечность – судьба Чёрного Короля.

Вдруг картинка поменялась, и взору предстал одинокий большой камень, на котором распласталось тёмное полупрозрачное тело растерзанного мужчины, рядом с которым лежала корона. Различить, где у него находился рот, нос было просто невозможно, ибо вместо лица было сплошное месиво, и лишь глаза горели красным пламенем, а тело всё сводилось в судорогах. Он снова и снова пытался схватить корону, но призрачная рука лишь проскальзывала сквозь неё. Неожиданно для всех Дамруд встал и, всё так же терзаемый судорогами и конвульсиями, пошёл прямо в сторону ребят, и, когда он оказался совсем близко, Эмили не выдержала и убрала руку от скалы. Как оказалось, точно так же поступили и её друзья. Несмотря на то, что Дамруд никаким образом не мог до них добраться и даже увидеть, чувство страха взяло своё. И хоть видение пропало, но этот образ не хотел исчезать из воображения девушки. Это воспоминание было из разряда тех, которое хотелось вычеркнуть из памяти раз и навсегда.

– Вы видели мучеников мира Тьмы. Вы знаете теперь ― страданий полон этот мир. Предостеречь хочу вас избегать путей, ведущих по тропе во тьму.

Судя по испуганным лицам каждого члена группы, суть слов Хранительницы Зары уловили абсолютно все.

– Спасибо за ценный урок, ― поклонился Танталиил. ― Теперь мы не будем беспокоить тебя. Сейчас у нас по плану занятия боевым искусством, даже несмотря на отсутствие мастера Кэмдиброга. Но эта девочка, ― учитель указал на Эмили, ― пока не может заниматься. С твоего позволения я оставлю её здесь, пока будет проходить урок.

– Конечно, друг мой. Здесь ей ничего не угрожает, будь спокоен.

– Благодарю, ты очень любезна. ― Танталиил в очередной раз поклонился и ушёл.

Эмили вдруг почувствовала себя очень неловко наедине со Стражем, но она старалась не подавать вида. Аккуратно забравшись на один из камней, она подозвала Лайта и принялась наблюдать за тем, как Танталиил неподалёку обучает её друзей боевому искусству. Она раньше не замечала, но он достаточно неплохо справляется с этой задачей. Его движения были маневренны, легки и непринуждённы, но, несмотря на это, до Кэмдиброга ему было далеко. Всё-таки как Эмили недолюбливала однорукого мастера, но он был действительно хорошим учителем боевых искусств и лучшим воином. Девушка даже поймала себя на мысли, что немного соскучилась по нему. Невольно в памяти всплыл тот день, когда Кэмдиброг покинул их. Тот самый день, когда на них напали разбойники… А ведь их главарь что-то говорил про нового Стража Тьмы! Точно, Эмили вспомнила! «Страж Тьмы доживает последние деньки. Приготовьтесь встречать нового Стража», ― таковы были точные слова Саймрелла. Девушка взволнованно посмотрела на Хранительницу: та по-прежнему сосредоточенно всматривалась вглубь горы. Эмили размышляла над тем, как сообщить об этом Стражу, как вдруг женщина-птица сама начала первая.

– Что гложет тебя, Эмили из Старого мира? ― задумчиво спросила она.

– Я… ― замялась девушка, подбирая слова.

– Не Ключника слова ли о грядущем новом Страже Тьмы?

– Да, а откуда вы… ― Эмили оборвала свой вопрос, вспомнив, что Хранительница Зара умеет разговаривать с тенями людей.

– Признаюсь, меня тоже это беспокоит. А ещё больше беспокоит Дамруд…

– Дамруд? Но ведь он в Тайтенхиме.

– Я открою тебе секрет, Эмили из Старого мира. За заточения века тенями Дамруд управлять научился. Его сила, из Ламестралла взятая, ему помогает силу поглощать других магов и ведьм, в Тайтенхим попавших. Могущественнее его теперь не сыскать существа…

– Невероятно, ― только и смогла выдохнуть девушка. ― Но он ведь не сможет выбраться из заточения?

– Я не допущу, ― сжала челюсти Хранительница. ― Но Саймрелл Ключник связан с ним, уверена я в том. Воочию б увидеть руны я хотела и разгадать бы план его…

– Вы умеете их читать?

– Все ланты хорошие чтецы. И знаю я о рунах всех, что носит каждый из рэтхимовцев. На свет покамест не явился наследник сил моих. И если нет его сейчас, я не покину этот мир. «Страж будет жить, покуда нет ему замены». Так сказание гласит.

– Значит, вы должны родить ребенка, чтобы он унаследовал ваши способности?

– Необязательно должно быть только так. Любой наследником стать может, кто при рождении получит руны Стража врат. И в тот момент предназначение определится. Но одновременно два Стража сосуществовать не смогут вместе. А сам наследник силу обретёт всю лишь тогда, как только прежний Страж покинет этот мир, уснув навеки мёртвым сном.

– А как же… как же Страж Латенхима? ― нерешительно спросила девушка. ― Ведь сейчас же нет Стража врат мира Света…

– Не всё бывает так, как кажется со стороны. Лишь Дэймиор наследником Латаны остаётся. Но не обрёл он силы из-за вмешательства коварной Тени. В момент рождения и проявленья рун Судьбы даруются предназначенья руны. Но может быть и так, что руны поменяются насильно, под действием сил магии сильнейших, но запретных. Так Дэймиор когда-то приобрёл знак Тени. Но вытеснили ли те знаки руны Света? Вопрос доныне не решённый. Никто не видел руны Дэймиора после проведённого обряда. Но ныне нет кроме него по праву обладателя рун Света, а значит, очень вероятно, что руны те нетронуты остались. И если это так, достаточно ему лишь пожелать, и обретёт он силы Стража Латенхима.

– Значит, он сам этого не хочет? ― В глазах Эмили горел неподдельный огонь, она просто не могла скрыть своего любопытства.

– Пойми, Тень поглотила его сущность без остатка. И овладев им силой, Тень спрятала всю волю, любовь, добро так далеко, что возродить их будет очень сложно. Я вижу всё и понимаю я твой интерес. И вижу я стремление спасти. Но останавливать не стану никогда, ибо любовь творить способна чудеса. Возможно, предназначенье в том твоё, чтобы спасти, добро и жизнь вдохнуть в него, чтоб снова обрели мы Стража Света. Но не сейчас. Жди Дня перерожденья. День этот всё решит, рассудит. А после перерождения ко мне ты приходи, и я сама прочту все твои руны. Прочту их сторону иную, что скрыта в глубине.

– Что скрыта в глубине? ― в недопонимании переспросила девушка, но ответа так и не успела услышать, поскольку учителя и ученики уже вернулись с тренировки.

Вечером вернулся и Хэдикош с целебными припарками, от применения которых Эмили тут же стало намного легче. Теперь она занималась со всеми ребятами в полную силу, и возможности поговорить с Хранительницей наедине так и не представилось. А через несколько дней к всеобщему тихому разочарованию явился и Кэмдиброг, и путники покинули обитель Стража Тьмы. Теперь их ждала долгая дорога вдоль Темных гор в страну гномов ― Ошен-Майр.

Но отчаяние и грусть, угнетающие девушку последние недели, исчезли, и в неё вселилось новое светлое чувство воодушевления. Ведь её возлюбленного действительно возможно спасти! Сама Хранительница мира Тьмы поверила в Эмили! И это придавало ей силы, чтобы дождаться Дня перерождения. Хоть и в одиночку.

Глава 26. Гномье гостеприимство, или «Не желаете ли прокатиться на драконе?»

Прошел месяц бесконечно долгой и самой изнуряющей дороги за всё приключение. Деревни и водоёмы попадались очень редко в этих пустынных местах, и начались проблемы с запасами пресной воды и еды. Силы покинули уже всех, когда наконец в нескончаемой стене из высочайших гор появился проход ― вход в Ошен-Майр, Гномье царство. Это были огромнейшие ворота аркообразной формы из тёмного отражающего металла, изрезанные гномьими символами. Как только путники приблизились к ним, внезапно, словно выросли из-под земли, два коренастых длиннобородых гнома, с головы до пят увешанных доспехами и украшениями. Судя по их виду, настроены они были очень радушно.

– Здравствуйте, добрые путники! С какой целью пожаловали к нам? ― спросил один из них.

– Я Танталиил, глава рэтхимской школы, ― сообщил учитель, низко поклонившись гномам. ― А это магистры: Алантай, Хэдикош и мастер Кэмдиброг. И наши неперерожденные ученики. Мы здесь с образовательной целью, и вход в Гномье царство разрешен высшим советом Рэтхима. Вот официальные бумаги, подтверждающие мои слова.

Танталиил протянул разрешение гномам, и они внимательно принялись изучать его.

– Мы должны показать разрешение королю Думдану и доложить о вашем приходе. А вы пока подождите здесь, ― сказал второй гном, свернув бумагу, и громко постучал по стене.

В этот же момент горная поверхность превратилась в маленькую дверку, через которую они сами еле-еле, толкаясь, протиснулись, в то время как ворота по-прежнему оставались закрытыми.

– Зачем им вообще нужны такие огромные ворота, ― любопытствовал Ник, ― если они всё равно пользуются этим крошечным проходом?

– О, это парадный вход для гостей покрупнее! ― воскликнул Хэдикош. ― Например, для драконов! Да, мои дорогие, вы не ослышались! Царство гномов кишит этими прекрасными существами. Только гномам удаётся их приручить. Хотя без ложной скромности скажу, что я и сам довольно хорошо управляюсь с драконами!

– Так это правда?! ― с энтузиазмом спросила Риэль. ― И виазарский дракон тоже есть в вашей коллекции?!

Но Хэдикош в ответ лишь лукаво улыбнулся, и в это же мгновение проход снова открылся, и оттуда появились те же самые гномы.

– Простите, что заставили вас ждать! К сожалению, король не сможет вас принять, но он разрешил вам посмотреть на учения драконов. Проследуйте за нами.

Эмили, по правде говоря, совершенно не хотелось встречаться с драконами, но оставаться снаружи одной ей хотелось ещё меньше. И, оставив лошадей на привязи у скалы, все дружно по цепочке стали протискиваться в проём, длиною в несколько десятков метров. Чем дальше они углублялись, тем сильнее сужался проход, и тем жарче становилось. Но все протискивались без особых проблем, разве что кроме Оуэна и, идущего впереди всех, Хэдикоша. С Хэдикошем, который в самом конце пути вообще умудрился застрять, пришлось повозиться дольше всего, ведь он в этой компании обладал самым выдающимся животом.