bannerbannerbanner
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
На страницу:
2 из 3

На Втором международном конгрессе «Глобальное будущее 2045», состоявшемся в Нью-Йорке в 2013 году, Рэймонд Курцвейл выступил с докладом на тему «Бессмертие к 2045 году», в котором выдвинул ложную дихотомию биологической и небиологической частей человека и стратегическую цель вытеснения одной из них: «Мы будем становиться всё более небиологическими существами, пока не дойдём до состояния, когда небиологическая часть станет превалировать, а биологическая потеряет своё значение. При этом небиологическая часть будет настолько мощной, что она сможет полностью моделировать и понимать биологическую часть. Так что если биологическая часть вдруг исчезнет, это не будет иметь значения, поскольку небиологическая часть уже полностью её поняла»[19]. Фактически Курцвейл воспроизводит вульгарно-материалистические представления о душе и сознании в стиле Бюхнера и Молешотта, полагавших, что мысли производятся мозгом аналогично тому, как печень вырабатывает желчь, а желудок – желудочный сок. (Однако это сходство может быть обманчивым, ведь за внешним материализмом и атеизмом, как это нередко бывает, иногда скрывается изощрённый оккультизм и неоспиритуализм.)

Среди трансгуманистов наметилась тенденция к пересмотру радикальной сингулярности Винджа и Курцвейля, пониманию её не как взрыва, а как некоего перевала в истории, после которого она должна «выйти на плато». Точку сингулярности предлагают интерпретировать как индикатор «зоны перегиба, после прохождения которой темпы глобальной эволюции будут систематически в долгосрочной перспективе замедляться»[20].


Аболиционизм («инженеры нечеловеческого счастья»)

В этом направлении на первый план выдвинуто использование комплекса высоких технологий для прекращения страданий и достижения максимально возможного уровня счастья. Главная установка аболиционизма состоит в том, что человеческие эмоции имеют физиологическую, а не духовную природу и, воздействуя на мозг, можно достичь кардинальной смены способа восприятия жизни. Движение в этом направлении в конечном итоге должно привести к созданию постчеловека, испытывающего непрерывное чувство счастья и освобождённого от «непреднамеренных страданий»[21].

«Физиология счастья» связывается с т. н. «гормонами счастья» – эндорфинами, серотонином и дофамином. Если эндорфины влияют, в основном, на кратковременные состояния эйфории и радости, то серотонин в большей степени создаёт фон счастья и долговременной удовлетворённости. Другой гормон и нейромедиатор, тесно связанный с серотонином, – дофамин, является одним из факторов внутреннего подкрепления и мотиватором мозга, поскольку вызывает чувство удовольствия[22]. Помимо фармакологических разрабатываются также методы борьбы с депрессиями и страданиями путём манипуляций с генами.

Аболиционисты (их также называют гедонистическими трансгуманистами) активно пропагандируют идею «конструируемого рая» (paradise engineering), подразумевающую замену естественного чувства боли «информационно-сигнальными градиентами здоровья»[23]. Один из главных источников этого течения «инженеров счастья» – интернет-манифест «Гедонистический императив» британского философа-утилитариста Дэвида Пирса[24]. Этот вегетарианец в третьем поколении является одним из наиболее значимых идеологов трансгуманизма[25]. Саму возможность страдания Пирс рассматривает как «нежелательный аспект человеческой природы». В «Гедонистическом императиве» изложены такие принципы «конструируемого рая», как: использование наркотиков и прикладных достижений генной инженерии, нанотехнологии, фармакологии, нейрохирургии для ликвидации всех форм депрессии, боли и страдания («негативного опыта»).


Иммортализм (построение Царства Кощеева на земле)

Иммортализм (от лат. immortalitas, «бессмертие») – наиболее востребованное течение трансгуманизма, направленное на максимальное продление срока человеческой жизни и достижение практического бессмертия, благодаря новейшим открытиям и технологиям.

В 2013 году создатели Google Сергей Брин и Ларри Пейдж инвестировали миллиард долларов в компанию Calico (полное название – «Калифорнийская компания «Жизнь»»). На открытии тогдашний руководитель Google Ventures Билл Марис сообщил, что Calico продлит человеческую жизнь как минимум на 500 лет. После этого громкого заявления информационный шум вокруг компании моментально затих. К настоящему моменту в компанию Calico вложено уже больше полутора миллиардов долларов, а её деятельность строго засекречена: «Исследовательская лаборатория спрятана в подземном бункере где-то на окраинах Сан-Франциско. В неё не допускают прессу, её сотрудники не публикуют научных работ, а каждого посетителя заставляют подписывать соглашение о неразглашении. Ни руководство, ни пиарщики Google никаких комментариев на этот счёт не дают»[26].

Сотрудники Calico – известные специалисты по генетике, биологии и искусственному интеллекту – крайне скудно говорят о своей работе. Единственное, что достоверно известно: в компании осуществляются опыты над голыми землекопами (лат. Heterocephalus glaber) – мелкими грызунами семейства землекоповых, живущими на порядок дольше других грызунов подобного размера. В 2012 году благотворительный фонд поддержки научных исследований «Наука за продление жизни» позиционировал изучение голого землекопа в качестве одной из «25 научных идей продления жизни»[27], наряду с пересадкой стволовых клеток, созданием иммунных клеток, эпигенетической регуляцией генов долголетия и стрессоустойчивости, регенеративной медициной (выращивание органов), фармакологическим подавлением старения и возрастозависимых заболеваний, математическим моделированием продолжительности жизни и т. д. В 2017 году в Калифорнии была произведена первая в мире процедура по «редактированию» генома взрослого человека внутри его тела. Пациентом стал мужчина с мукополисахаридозом II типа (синдромом Хантера).

Однако проблема бессмертия для разума вызвала уже даже в первом поколении трансгуманистов серьёзные сомнения. Как писал Виндж: «Разум, замкнутый в одних и тех же границах, не способен жить вечно, спустя несколько тысяч лет он станет напоминать, скорее, бесконечно повторяющуюся закольцованную пленку, нежели личность. <…> Когда разум разрастётся до поистине исполинских размеров и оглянется в прошлое, какие родственные чувства он сможет испытывать по отношению к тому, чем он являлся изначально?»[28]. При этом Виндж ссылается на произведение фантаста Ларри Нивена «Морально-этический аспект безумия», в котором главный герой, ведущий на космическом корабле многотысячелетнее преследование своего врага, со временем сам превращается в робота, осуществляет все свои действия в автоматическом режиме, тогда как сама погоня, как и жизнь вообще, теряет для него всякий смысл.


Постгендеризм («Сверхчеловек должен быть андрогинен») – влиятельная социальная философия, ставшая венцом сексуальной революции XX века и одним из главных фундаментов постгуманизма. В ее рамках разрабатываются пути уничтожения пола человека с помощью биотехнологии и вспомогательных репродуктивных технологий. Сторонники постгендеризма утверждают, что существование гендерных ролей, социальной стратификации, а также когнитивных и физических различий полов в целом оказывает негативное влияние на жизнь конкретных людей. Они полагают, что с развитием технологий необходимость половых сношений в целях размножения отпадёт, а традиционные гендерные роли в обществе и семье исчезнут[29].

В качестве одного из предтеч постгендеризма принято считать немецкого защитника прав сексуальных меньшинств и сексолога Магнуса Хиршфельда (1868–1935), выступавшего за признание наличия «третьего пола». Официальному исключению гомосексуализма из американской, а затем и международной номенклатуры психических расстройств предшествовало многолетнее и беспрецедентное по своему масштабу пропагандистское нагнетание фобий угрозы перенаселения, продвижение средств контроля над рождаемостью, сопровождавшееся не менее беспрецедентной политической кампанией за признание гомосексуализма нормой. Указанная кампания стала возможной во многом благодаря огромным денежным вливаниям из Фонда Хью Мура (Hugh Moore Fund), Фонда Рокфеллера (Rockefeller Foundation) и Фонда Форда (Ford Foundation). Благодаря этим усилиям табуированная доселе тема довольно быстро переместилась из области «немыслимого» в область «радикального» с тем, чтобы после интенсивного «общественного обсуждения» и муссирования в СМИ приобрести, наконец, желанный статус «социальной нормы» (типичный пример так называемого «окна Овертона»). Инвестиции из тех же трёх источников активизировали движения феминисток. Всё это, по мысли А. Карлсона, делалось «с целью сокращения рождаемости»[30].

К концу XX столетия феминистское направление в публицистике и отчасти в научной психологии в США становится доминирующим, специально разработанные феминистами догматы, такие как «гендерный континуум», ущербность старых традиционных форм гендерной жизни и превосходство над ними андрогинности – узакониваются и сакрализуются[31]. В основе постгендеризма лежат весьма радикальные требования феминистского социализма (уничтожение статуса матери в семье и обществе, правовая и моральная реабилитация инцеста и педофилии, полное освобождение женщин и детей в плане выбора ими форм сексуального поведения, когда, в частности, дети должны иметь «столько генитального секса, сколько смогут вынести» (формулировки Суламифи Фейерстоун).

С трансгуманизмом это направление смыкается, прежде всего, на почве мечтаний о новейших «репродуктивных технологиях», благодаря которым произойдёт «трансформация «физических» возможностей человека, некоторые из которых до сих пор считались биологически присущими только одному полу. Эта трансформация может даже включать в себя способности к оплодотворению, кормлению грудью и беременности, и таким образом, например, одна женщина сможет оплодотворить другую, мужчины и не рожавшие женщины смогут вырабатывать молоко, и оплодотворённую яйцеклетку можно будет пересадить в тело женщины или даже мужчины»[32].

Ещё одной значительной вехой развития постгендеризма стало опубликованное в 1985 году эссе признанного авторитета в своей среде, американской социалистки-феминистки Донны Харауэй «Манифест киборгов: наука, технология и социалистический феминизм 1980-х»[33]. Харауэй утверждает, что именно через размывание границ между человеческими существами и машинами, через интеграцию женщин и машин в новый архетип культуры, основанный на принципе андрогинности, человечество сможет обрести освобождение от «остаточных явлений патриархальности и капитализма». В другой работе Харауэй приходит к ёмкой формуле, которую можно назвать логичным завершением феминистской философии: киборгизация – это единственный способ, наконец-то, примирить женщину и мужчину, потому что все остальные способы не работают.

Тенденции развития постгендеризма привели к возникновению новой субкультуры «странного пола» (gender queer). Одним из манифестов этого движения стала работа американского философа Джудит Батлер с откровенным названием «Гендерное беспокойство: феминизм и подрыв идентичности»[34]. Ведущее американское информационное агентство The Associated Press в своём регулярно обновляемом справочнике по грамматике Associated Press Stylebook, который, как пишет The Washington Post, является «главным грамматическим судьёй для журналистов всего мира», ввело в обращение новое местоимение they (что-то вроде «оно» в единственном числе, хотя изначально they означает «они»). Это местоимение в новой своей ипостаси «предназначено для обозначения людей, которые не идентифицируют себя в мужском или женском роде. В родственных друг другу норвежском, шведском и датском языках тоже недавно введено аналогичное «нейтральное» местоимение hen вместо, соответственно, han и hun («он» и «она»). <…> Если теоретики феминизма, внедрившие в массовое сознание понятие «гендер», заменив им понятие «пол», лишь теоретизировали на эту тему в 80-х годах прошлого века, то сегодня их теория стала гендерной идеологией, которая легла в основу всего западного мироустройства» [35].

2. Бостром и другие:

манифесты транслюдей

На исходе столетия, в 1999 году, вышел развёрнутый манифест трансгуманизма под редакцией нескольких признанных лидеров этого направления во главе с Ником Бостромом. В нём были даны следующие определения:

«Трансчеловек – некто, активно готовящийся стать постчеловеком». «Постчеловек (posthuman) – это потомок человека, модифицированный до такой степени, что уже не является человеком». «Постлюди могут оказаться полностью искусственными созданиями (основанными на искусственном интеллекте) или результатом большого числа изменений и улучшений биологии человека или трансчеловека. Некоторые постлюди могут даже найти для себя полезным отказаться от собственного тела и жить в качестве информационных структур в гигантских сверхбыстрых компьютерных сетях. Иногда говорят, что мы, люди, не способны представить себе, что значит быть постчеловеком. Их дела и стремления могут оказаться так же недоступны нашему пониманию, как обезьяне не понять сложности человеческой жизни»[36].

В сущности, мы видим установку на максимум «прогрессивности», то есть в идеале должно произойти как можно больше изменений, сближающих человека с машиной или компьютерной технологией (в виртуальном варианте), что говорит о наращивании блока рационального мышления в ущерб другим функциям личности. Сознание постчеловека сводится к «идентичности» как к набору сведений, что также сближает трансгуманизм с подходом западного общественно-научного мейнстрима. Трансгуманизм не создаёт новой личности, не уничтожает старую, он трансформирует и полностью подчиняет имеющуюся личность[37].

Промежуточным, переходным типом между современными людьми и постлюдьми предполагаются транслюди. Транслюди, в отличие от постлюдей, видятся более реальным объектом с чёткими параметрами, такими, как улучшение тела имплантатами, «бесполость», искусственное размножение и «распределённая индивидуальность».

Мы уже видим сегодня много людей, которые выполнили или с некоторым успехом пытаются выполнить эти условия (чайлд фри, трансгендеры, бисексуалы, лица, применяющие экстракорпоральное оплодотворение и др.). Имплантаты в теле также являются реальностью сегодняшнего дня, но изменения личности сами по себе они не производят, если исключить тот вариант, что они могут быть использованы как интерфейсы для контроля над «распределённой личностью».

Сегодня транслюди – это в том числе и индивиды, занимающие высокое социальное положение и ответственные должности. Транслюди нередко стоят и во главе корпораций. Кстати, возможно, именно в принадлежности к транслюдям и есть разгадка странного публичного высказывания и непубличного поведения некоторых известных людей, которое трудно объяснить исходя из традиционной прагматики. (Наводят на эту мысль попадающие в СМИ реплики целого ряда финансовых олигархов мирового уровня, а также президентов ряда стран и топ-менеджеров крупнейших корпораций – впрочем, с их стороны это может быть знаком лояльности транснациональной сети, которой они принадлежат.)

Голландский «биохакер» и либертарианец Петер Йоостен в своём обзоре современных направлений трансгуманизма, среди его главных технологических драйверов, указывает: разработку искусственного трансплантата, заменяющего головной мозг, разработку информационных технологий, позволяющих произвольно загружать и разгружать суррогат мозга по аналогии с компьютером. «Морфологическая свобода – это возможность выбрать любую форму тела, которую позволяет технология. В эфире для Valerio4ever, для которого я также брал интервью, участвовала женщина, целью которой было кататься на лыжах в созвездии нанороботов на песчаных дюнах Марса», – разъясняет Йоостен. Освоение космоса Йоостен связывает, в частности, с тем, что законы и правила на других планетах будут гораздо менее жёсткими, чем на Земле, и люди будут улетать далеко, чтобы подвергать там себя наиболее продвинутым экспериментам по совершенствованию своей природы.

Такого рода высказывания могут создать ощущение, что мы имеем дело не с философами и не с идеологами, а с аутичными подростками, начитавшимися фантастики до полувменяемого состояния, когда грань между беллетристикой и критическим мышлением стёрлась. Так или иначе, именно такого рода авторы задают сегодня тон трансгуманизма на Западе.

Излагая «историю мечты человека» о своём совершенстве и о столкновениях этой мечты с клерикальной и административной «косностью», и Бостром, и Йоостен избегают упоминания об оккультных структурах, как и о метарелигиозных движениях вообще. Вкратце касаясь связей трансгуманистов с военными, оба автора обходят молчанием причастность упоминаемых лиц к разработкам средств массового уничтожения или «нелетальной» войны, даже если они рассекречены и широко дискутируются в Сети. Ещё одно сквозное умолчание – тема «зелья», т. е. эйфоризирующих средств, даже если речь идёт не о современниках (как Майкл Гольдблатт, с 2012 работающий в компании Cannabis Sciences), а об алхимиках Средневековья. Умолчания, касающиеся связей современных трансгуманистов с культами, можно объяснить стараниями обоих авторов противопоставить науку религии, хотя иногда эта оккультно-сектантская составляющая настолько очевидна, что её невозможно закамуфлировать (как пример – инициативы Terasem Movement).

Как Бостром, так и Йоостен игнорируют тему душевных расстройств у современников и далёких предшественников, даже если они общеизвестны из популярных энциклопедий. Оба автора либо не воспринимают клиническую психиатрию как науку, либо – что более вероятно – по законам презентационного жанра прибегают к «лакировке» образа авторитетных фигур ради репутации всего своего направления. «Лакировка» затрагивает и те биографические детали предшественников и лидеров движения, где они смыкаются с откровенно мизантропическими идеями и откровенно геноцидальными военно-политическими планами.

Мы не намерены в своём докладе фокусироваться на психиатрических диагнозах отцов и проводников трансгуманизма, а также на том, что в припадке политкорректного «целомудрия» называют их «богемным поведением». Однако считаем своим долгом указать на некоторые закономерности в этом отношении. (Так же как ранее мы сделали это в адрес творцов и проводников контркультурной и психоделической революции в 6070-е годы XX века.)[38] Закономерность эта состоит в том, что очень многим, если не большинству идеологов трансгуманизма свойственны «характерологические странности». К числу таковых относятся, в частности, Джулиан Хаксли, Алан Тьюринг, Норберт Винер. Учитывая не сам факт душевного расстройства, а его влияние на мировоззренческую систему и её внезапные виражи, более уместно было бы охарактеризовать данную общую черту как склонность к голотимному сдвигу, т. е. формирование идеологических конструктов под влиянием спонтанно изменившегося (знака) аффекта. Всё это не особенности биографий отдельных лиц, а определённая печать, которая лежит на трансгуманизме в целом.

И уж совсем в неприглядном и ошеломляющем виде предстает изнанка трансгуманизма в свете недавних американских скандалов с Эпштейном и культом Бронфманов. Здесь увлечение новейшими технологиями сошлось и с оккультизмом, и с отъявленным гностическим высокомерием, и явными намеками на мечту об установлении Нового Рабства и нового кастового порядка, которая звучит уже не гипотетически, как у Аттали, но приобретает реальные практические очертания.

То, о чем не принято говорить вслух, вдруг вскрылось как подноготная высшей элиты англосаксонского мира, вернее, транснациональной сети, включающей как высшую аристократию старой Европы и Аравии, так и финансовую олигархию и светское общество США, Англии, Израиля, ряда других государств. На этот раз имена именитых учёных, связанных с трансгуманизмом (таких как трансхомо-икона Стивен Хокинг, нобелевский лауреат Мюррей Гелл-Ман), вскрылись в контексте резонансного ареста финансиста Джеффа Эпштейна по обвинению в серийной педофилии и торговле «живым товаром». Журнал New York Magazine опубликовал его телефонную книжку, в которой оказались не только крупные политические фигуры, такие как Билл Клинтон и британский принц Эндрю, но и множество учёных из прорывных отраслей.

В 2010 году Эпштейн был вынужден официально зарегистрироваться в штате Нью-Йорк как опасный сексуальный преступник, а в 2015 году дело приобрело ещё более скверный оборот. Выяснилось, что в принуждении к сожительству нимфеток с Эпштейном участвовали сами учёные мужи, в частности трансгуманист Марвин Минский – учитель Курцвейля; что не только Билл Клинтон и демократические чиновники, но и такие именитые профессора как биолог Мартин Новак, физик Лоренс Краусс, математик Натан Мирволд, лингвист Стивен Пинкер релаксировали на карибском острове Малый Сент-Джеймс, куда девочек завозили на 38-футовом корабле, а также на самолёте Gulfstream, имевшем прозвание «Лолита-Экспресс». На том же острове в Карибском море была зарегистрирована компания Southern Trust Co., занимающаяся серьёзными научными разработками, в частности, «базой данных ДНК и майнингом данных». Там же был возведён оккультный храм с большим подземным лабиринтом, имеющий архитектуру культовых сооружений «непонятной веры».

После этой серии публикаций Эпштейн был найден в своей камере сначала полузадушенным, после чего пришёл в себя, а затем, спустя неделю, задушенным, причём с двумя переломами подъязычной кости, что с версией о суициде не сходится. Выяснилось, что адвокаты приводили в камеру женщину, а руководство изолятора этого не замечало. После этой кончины многие из фигурантов записной книжки покойного смогли вздохнуть с облегчением.

Один из секретов Эпштейна был раскрыт New York Times за неделю до его смерти: «Джефри Эпштейн долгое время был очарован трансгуманизмом – научной концепцией, направленной на улучшение человеческой расы с помощью таких методов, как генная инженерия и искусственный интеллект», – бесстрастно сообщало издание. – Он говорил с несколькими людьми о плане распространения своей ДНК по всей человеческой расе путём одновременного оплодотворения многочисленных женщин. Он еще в начале 2000-х годов говорил с несколькими учёными и бизнесменами о своей мечте использовать свое ранчо в Нью-Мексико для осеменения, собрав для начала двадцать женщин. Он обсуждал эти планы также с известными учёными, лауреатами Нобелевской премии… Эпштейн также интересовался криогеникой, недоказанной наукой, включающей замораживание человеческих тел, чтобы позже вернуть их к жизни, заявив, что он хочет, чтобы его голова и пенис были заморожены».

Налицо явные признаки не научного и не идеологического, а культового характера, причём сопряжённого с идеей эротического рабства[39]. Свертывание расследование дела Джеффри Эпштейна имеет не только политический смысл (защиты репутации Клинтона и других высокопоставленных особ), но и стратегический: база данных ДНК, готовившаяся для оккультных экспериментов, еще может получить целенаправленное применение в руках неомальтузианцев и экспериментаторов над человеческой природой.

В комментариях New York Magazine к «чёрной книжке» Джеффри Эпштейна названо имя, упомянутое Джеком Сарфатти в числе спонсоров Human Potential Movement («Движение за развитие человеческого потенциала», знаменитое своей политической и оккультной ролью в новейшей истории) – «Бронфманы из Торонто». Здесь просматривается связь с ещё одним скандалом на почве сексуальных культов: Nxivm – существовавшего под прикрытием школы психологического тренинга «тайного сестринства», участницы которого назывались «рабынями» и подвергались клеймлению и телесным наказаниям. Лидеры культа были арестованы в 2018 году, и это вместе с новым «делом Эпштейна» наводит на мысль, что полицейские власти наткнулись на верхушку некоего оккультного айсберга, связанного с не вполне ясными ритуалами и идеями нового рабства. Впрочем, из всей семьи Бронфманов, которых иногда называют «американскими Ротшильдами», уголовному преследованию подверглась лишь одна Клэр Бронфман.

Между тем над крионикой сгустились тучи. В августе 2019 года крионическая компания Alcor звучит в сюжете, леденящем в прямом и переносном смысле. В штате Аризона проходит суд по жалобе трёхлетней давности, касавшейся невыполнения частной биологической компанией Biological Research Center (BRC) своих обязательств перед клиентом, тело умершей супруги которого было приобретено для научных целей. Молчавший пять лет (!!!) агент ФБР внезапно излагает свои впечатления о рейде в офис этой фирмы. И только сейчас обнаруживается, что фирма была с ярко выраженным культового характера сатанистским душком – как иначе объяснить распятое в её офисе тело мужчины, к которому подшита маленькая женская голова?

На страницу:
2 из 3