Китеж-град. Осада Ершовки

   –Э, парень, да тебе к лекарю надо. Вон кровь, аж на землю льётся.

   –Нет! – в привычной себе манере заорал Митька, – Не надо мне никакого лекаря! Я уехать отсюда хочу, да поскорее!

   –Это куда же это ты поедешь? Сам говоришь – враг тут сейчас будет.

   –На юг поеду, в Мегалополис поеду, в Город Мастеров поеду, куда угодно, но тут я не останусь! – вопил Митька.

   –Да не ори ты, никто тебя тут держать не собирается. Нужен ты больно кому. В общем так, парень. Как, бишь тебя?

   –Митька. – подсказал Алексашка.

   –Так вот, Митька. Ты горячку, значится, не пори. Я вижу, что тебе лекарь нужен, а не то скоро у тебя и взаправду горячка начнётся. Ты пока ещё в здравом уме – меня выслушай. Мы вот как сделаем. Сейчас сюда дружина моя придёт, и ты всем расскажешь, что у вас в Бенгаловке произошло. Как расскажешь – Ефим отвезёт тебя к Федосею, лекарю нашему. Федосей лекарь хороший, травами лечит. Он твою рану живо обработает, чтобы не загноилась, да Антонов огонь, чтобы не начался. Как к лекарю сходишь – садись на своего коня, и скачи куда хочешь – тебе восточные ворота откроют.

   Тут Буслаев посмотрел на Ефима:

   –Кстати, Ефим. А все ли ворота закрыты в городе?

   Ефим замялся:

   –Не знаю я. Егор Никитич. Я ведь только за западными своими слежу.

   Воевода сурово посмотрел на Ефима, но понял, что ругать его не за что, а потому сказал:

– Ты, Ефим, садись сейчас на моего вороного, и объезди все городские ворота. Скажи, чтобы срочно запирали. Однако – крестьян пусть впускают в город, ежели побегут в Ершовку. Ступай.

   Ефим сел на коня и ускакал.

   Воевода снова посмотрел на Митьку:

   –Ну что, согласен?

   Воевода говорил сурово и властно, но при этом как-то успокаивающе, даже немного по-товарищески. Это, казалось, приободрило Митьку. А потому он просто сказал:

   –Согласен.

   –Вот и хорошо. Теперь будем ждать дружину.

   И потянулись томительные минуты ожидания, показавшиеся Алексашке часами. Они всё стояли на стене и смотрели на столб пыли. Он всё приближался. Приближался хоть и медленно, но грозно и неумолимо. Времени оставалось, может быть чуть больше часа.

   Наконец на улице показались первые дружинники – кто бежал, кто ехал на лошади. Воевода с облегчением вздохнул – всё-таки передал им Фёдор его приказ! В глубине души воевода боялся – вдруг, скажем, телега сломается, и Фёдор не доедет? А может, и вовсе забудет передать приказ воеводы – по старческой своей забывчивости. Но послать кроме Фёдора было некого, и воевода понадеялся на него. И как оказалось – не зря. Не забыл Фёдор, всё точно передал.

   Дружинники всё продолжали прибывать. Но за дружинниками, к великому неудовольствию воеводы, к воротам потянулись целые толпы простого народа. Вслед за дружиной шли, гончары, кузнецы, портные, крестьяне, бабы с детьми и даже древние старцы.

   –А вас кто сюда звал?! – Не выдержав, закричал на людей воевода. – Я только за дружиной своей посылал!

   –А ты, Егор Никитич, на нас не кричи. Коли враг на нас идёт, так ведь и мы тоже знать то обязаны. Али мы стадо безмолвствующее?

   –Какой ещё враг?! Кто вам про врага сказал?! – снова закричал воевода.

   –А ты что же скажешь, что нет врага что ли? – язвительно заметил кто-то из толпы.

   Тут воевода заметил у ворот и телегу с гнедым, а телеге Фёдора. А потому напустился на него:

   –Это ты им сказал, старый хрыч?! Ты народ баламутишь?!

   Но Фёдор был удивительно спокоен:

   –Ничаво я не говорил им, Егор Никитич. Только дружине и сказал, как ты велел. А больше – никому.

   –Никому?! Никому?!!! А эти-то все тогда откуда тут?! Откуда они узнали-то?!!!

   –Слухами земля полнится. – философски заметил Фёдор.

   Буслаев громко выругался, но от Фёдора отстал, «Может и правда лучше всем сразу сказать? – рассуждал он про себя. – Времени – то в обрез. Да к тому же они действительно тут живут, им же и на этих стенах с врагом сражаться и смерть принимать, а потому и знать они обязаны».

   Одного только боялся он – паники. Уж слишком быстро враг подходил. Если из посадов и успеет весь народ в город прибежать – то из деревень – точно нет. «Ладно, Будь что будет. Говорить – так уж всем сразу» – решил Буслаев. К тому же было понятно, что народ уже так просто не разгонишь.

   Народ между тем всё прибывал и прибывал. Места у ворот почти не осталось. С великим трудом сквозь толпу верхом на вороном протиснулся Ефим.

   –Ну что, всех объехал? – спросил у него воевода

   –Всех, Егор Никитич.

   –Все ворота закрыли?

   –Все.

   –Вот и ладно.

   Буслаев решил, что тянуть дальше нет смысла. Народу и так уже было слишком много, да и ждать дальше было нельзя.

   –Иди за мной. – сказал воевода Митьке.

   Они вдвоём подошли к лестнице, ведущей на стену, и поднялись на несколько ступенек, чтобы из толпы было их хорошо видно. Поднявшись на ступеньки, они стали ждать, пока в толпе всё затихнет. Люди сразу всё поняли, и зашикали на особо говорливых. А потому уже через пару минут в толпе воцарилось молчание. Сотни глаз смотрели на воеводу и Митьку.

   Буслаев, не откладывая в долгий ящик, громко заговорил:

   –Люди свободной Ершовки! Беда идёт на нашу землю! Враг идёт сюда, и скоро будет под нашими стенами!

   В толпе послышались крики, но воевода подняла руку, приказывая замолчать.

   –Вот этот человек (Буслаев указал на Митьку) сегодня прискакал к нам из Бенгаловки. И сейчас расскажет всем нам обо всём.

   О чём «обо всём» – воевода решил не уточнять. Да он и сам толком не знал.

   Митька физически ощущал, что все взгляды сейчас устремлены только на него. Ощущение это, надо сказать, было довольно неприятным.

   Воевода тоже повернулся и посмотрел на него:

   –Ну что парень, рассказывай.

   И Митька рассказал.

XXXII. Мегалополис

«История Великого Края» (116 год от Великого спасения)

   А теперь перенесёмся вперёд, и посмотрим на Великий Край через сто с лишним лет. И вот мы уже видим, как вздымаются ввысь каменные крепостные стены городов, видим прекрасные сады и виноградники возле Мегалополиса – на том месте, где раньше был лишь дикий лес. Видим обширные посады вокруг Китежа. Видим терема Города Мастеров (название «Горный», данное этому городу его основателем, Ростиславом Брячеславичем – так и не прижилось), которые по праву можно было бы назвать произведением искусства. Видим торговые караваны, в которых купцы везут на продажу свои товары. Видим настоящий расцвет ремёсел, резьбы по дереву, кузнечного и гончарного дела. Видим расцвет иконописи, видим множество летописей, созданных монахами за это столетие, и собранные в целые библиотеки. Видим появление монетного двора. Видим ярмарки. Видим странников-богомольцев, бредущих к святым местам. И видим, наконец, Ершовку, которая стала за это время поистине огромным городом, и фактической столицей всего этого благодатного и изобильного края.

   Разросся за это время Великий Край, забогател. Но сделалось это не по мановению волшебной палочки, не было это ни чудом, ни волшебством. Но что же тогда стало причиной? Что же сделало Великий Край таким, каким он стал, если не волшебство? Ответ прост – это сделал труд. Человеческий труд.

   О том, как жили люди все эти сто с небольшим лет – и пойдёт далее рассказ.

XXXIII. Бенгаловка

   А Бенгаловки-то больше никакой и не было. Она утонула в крови.

   Когда Ерофей смотрел со стены на приближающееся войско, он прокручивал у себя в голове, как же оно может дальше всё повернуться.

   Посадов возле Бенгаловки не было, деревня была рядом только одна. Все люди, находившиеся за воротами, услышав о приближении врага, сбегались в город. Да не просто сбегались – а ещё и гнали перед собой стада животных и домашнюю птицу несли в клетках. Всего через час после приезда Митьки с Западного Форпоста – в Бенгаловке уже было не протолкнуться. Людей хоть прибавилось и немного – только жители соседней деревни – зато животных пригнали – жуть. Особенно постарались в этом плане пастухи, пригнавшие в Бенгаловку пасшиеся на полях стада – все улицы домашней скотиной запрудили. Люди хоть и сетовали на неудобство и тесноту, но при этом сами же понимали, что животные – это их еда. Начнись осада – и начнут скотину на мясо забивать. Поэтому никто особо не роптал.

   Людям раздали кольчуги, шеломы, мечи и щиты. Наиболее метким – раздали луки и стрелы. Хоть времени на подготовку было в обрез, но всё-таки кое-как подготовились. Все ждали долгой осады и втайне надеялись на то, что скоро на помощь подоспеют войска из Ершовки.

   Однако когда с запада показалось войско неприятеля, все поняли – осады не будет. В сторону Бенгаловки шли тысячи безмолвных, с ног да головы закованных в железо врагов. Одни шли пешими, другие ехали на огромных лошадях. За войском ехали телеги со стенобитными орудиями и обоз с оружием, продовольствием и всем остальным.

   Невооружённым глазом было видно – всего, абсолютно всего, у нападавших было в десятки, или даже в сотни раз больше, чем у защитников Бенгаловки. Копья длиннее, щиты шире, войско лучше вооружено. Еды, и той в обозе наверно было больше, чем в городе, даже с учётом пригнанных животных – настолько обоз войска был велик. На головах же врагов были надеты шлемы, которые полностью закрывали лицо. Так что и вовсе было не ясно – люди ли шли на Бенгаловку, или кто другой.

   У всех, кто стоял на стене, глаза расширились от ужаса. Никогда ещё люди не видели такого огромного и хорошо вооружённого войска. Войско чёрных кочевников, даже с учётом всех легенд и небылиц, которыми оно обросло – даже и рядом не стояло с тем войском, которое сейчас надвигалось на Бенгаловку.

   В рядах стоявших на стенах – едва не началась паника. Молодой парень, стоявший рядом с Ерофеем, завопил во всё горло:

   –Аааа!!! Демоны! Демоны!!!

   Ерофей со всей силы треснул его кулаком по лбу:

   –А ну молчать, сволочь!

   Но парень не унимался:

   –Нечистыя!

   Ерофей выхватил из ножен меч;

   –Молчать я сказал, сукин ты сын! Зарублю!!! Всем готовится к обороне!!!

   Парня насилу угомонили. Зато другой парень, трясшийся как осиновый лист, тихо сказал:

   –А может и впрямь демоны это? Лиц-то не видать. Так может, под шеломом и головы-то нет?

   –Молчать, дурак! А то у самого головы не будет! – опять сурово оборвал Ерофей.

   Ерофея поддержал бывалый дружинник:

   –Какие же это демоны, паренёк? Воистину, у страха глаза велики. Сам что ли не видишь, что за войском продуктовый обоз едет? Разве демонам нужна еда?

   –Верно! Правда! – наперебой заговорили дружинники приободрившись

   –Так что парень ты не боись. – снова заговорил бывалый дружинник, обращаясь к молодому. – Никакие это не демоны. Человеки это, такие же, как мы с тобой. А что лиц у них не видать – так это просто шеломы такие у них. Так что ты не робей – авось, сдюжим. Не так страшен чёрт, как его малюют.

   Произвела ли речь бывалого дружинника эффект, или нет – осталось неизвестным, однако о демонах больше никто не говорил.

   –Ишь, какие лошади у них! – заметил кто-то из дружины, – И где же они таких взяли? Уж и здоровенные – то, выше верблюдов!

   Заговорили о лошадях, стали вспоминать, видел ли кто таких огромных коней на своём веку. Оказалось – что никто не видал. Однако разговор о лошадях немного отвлёк людей от мрачных мыслей.

   А враг между тем, пересёк поле и встал под стенами Бенгаловки.

XXXIV. Мегалополис

   Первые несколько лет – люди по привычке ждали зиму. Сначала все думали, что попали в Великий Край летом, и что скоро ударят морозы. Когда сухой сезон закончился, и начался сезон дождей – в этой мысли ещё сильнее укрепились – всё понятно, раз дождь идёт – значит, осень пришла, а за ней – зима. Некоторые, правда отмечали, что дождь хоть и льёт, но холоднее не становится, но их мало кто слушал. Однако, через три месяца дождь закончился, и на смену ему снова пришла жара. Тут уж люди изрядно удивились, и всерьёз заговорили о том, что зимы тут, похоже, не бывает.

   И её действительно не было. Год за годом сухой сезон сменялся сезоном дождей, а сезон дождей – сухим сезоном. Это было очень кстати – вместо одного урожая в год, как было на Руси – здесь за год люди собирали целых четыре. В Великом Крае всё росло как на дрожжах.

   Люди радовались, но со временем некоторые из них начали скучать по зиме. А ещё через несколько лет – зима превратилась в прекрасное воспоминание, и одно время в Великом Крае, появился, чуть ли не культ зимы.

   Люди, тосковавшие по зиме, стали собираться вместе, и вспоминать, как весело было зимой на Руси – какой стоял трескучий мороз, как кругом было белым-бело, как играли в снежки, лепили снежных баб, ходили по льду, катались на санках. Кто был побогаче – вспоминали про удалую езду зимой на тройках лошадей – «Эххх, ннно, залётныя!!!».

   Культ зимы ширился, родились дети, никогда не видевшие ни Руси, ни зимы – и с восторгом слушали, про это чудесное время года. Постепенно зима стала чем-то фантастическим, почти мифическим и отчасти даже мистическим. О ней слагали сказки, былины, пели песни. Особенно много вспоминали про зиму во время празднования масленицы.

   Однако шли годы, и постепенно умирали люди, которые воочию видели и зиму и Русь. Настал такой момент, когда такой человек остался только один – дед Кондрат. Когда затонул Китеж-град – он был ещё мальчишкой, а теперь был он уже старый и дряхлый. В последние годы был окружён колоссальным уважением и почитанием. Часто люди собирались к нему, и просили рассказать об этой самой Руси. И дед Кондрат рассказывал, шамкая беззубым ртом. Наконец, в возрасте девяносто семи лет от роду, умер и дед Кондрат. Больше в Великом Крае не было ни одного человека, который бы видел Русь. Потому постепенно – всё, что было связано и с Русью и с зимой – стало чем-то вроде народных сказок и легенд. Русь по-прежнему чтили, как свою далёкую Родину, но никто из ныне живущих – её никогда не видел. Зиму тоже чтили, но что такое «зима», «лёд», или «мороз» – уже никто не знал и не понимал. И потому, наступления зимы уже никто особо не ждал – как можно ждать наступления того, что ты не знаешь и не понимаешь?

   А климат оставался всё таким же тёплым, зима всё никак не приходила. Сухой сезон – сезон дождей – сухой сезон – сезон дождей. Так и катилось время – проходили годы и десятилетия. Так и прошёл целый век.

XXXV. Бенгаловка

   Все думали, что враги, вставши под стенами, начнут ставить шатры. Однако с большим испугом в Бенгаловке заметили, что на расстоянии чуть больше полёта стрелы, враги устанавливают огромные катапульты, которые волоком тащили лошади за войском. Так же со стены увидели огромный таран, которым, очевидно, собирались разбивать ворота.

   Но больше всего защитников города испугало то, что враги не вступали, ни в какие переговоры, ничего не просили и не требовали, не посылали людей с белым флагом. Войска просто начали готовиться к бою.

   Всё это продолжалось не более нескольких часов, но Ерофею казалось, что ожидание растянулось на дни и недели.

   Затем раздался звук к началу боя. До конца своей жизни Митька с ужасом вспоминал этот звук. Этот звук являлся к нему в ночных кошмарах. Этот звук не имел ничего общего с обычными звуками трубы или охотничьего рога. Никто в городе так и не смог понять – что за адское приспособление издавало этот звук. Это был глухой и скрежещущий вой. Это был звук смерти.

   Заработали катапульты. В город полетели огромные камни. Они перелетали через невысокую стену и разрушали здания, погребая под обвалами людей и животных. Они убивали и калечили. В город полетели сотни стрел. Тогда-то Митьку и ранило в руку.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.