Записки пилота, Символ контакта – открытая Дверь

Потом они писали на форуме каждый своё, но у пилота было ощущение, что они были словно в одной команде. Ей всегда хотелось поддержать его. И как она узнала из одного его письма, у него возникало точно такое же желание – поддерживать и защищать её, если кто-то пытался на неё «напасть». «Мне почему-то всё время хочется тебя защищать», – так писал он. Она не сказала ему тогда, что у неё возникают абсолютно такие же чувства.

Воспоминание пилота, сцена одного сна.

Она убегает от бесчинствующих, в захваченном городе, мародёров. Бежит очень быстро, но силы её уже на исходе, дыхания не хватает настолько, что ещё немного и она просто упадёт от усталости. И вот она остановилась, пытаясь отдышаться. Отчаяние охватывало её, она слышала, как приближаются те, кто гнался за ней. Но спасение оказалось совсем рядом. Какой-то незнакомец вклинился между нею и её преследователями. Она помнит, что он как-то необычно спокойно только бросил ей фразу: «Беги, красавица», – и, достав меч, в решимости задержать преследователей, приготовился к бою.

Тогда, в той ситуации, он подарил ей время и возможность, чтобы спастись.

И вот пилот решилась опубликовать этот сон на том форуме, потому что она чувствовала, что пилот, спасший её тогда, был здесь. Это – фантастика, но он был здесь, среди посетителей форума. Может быть, это был именно тот самый человек, который показался ей таким знакомым? А может быть кто-то другой, пилот не могла с уверенностью этого сказать, но он был здесь, она чувствовала это! И она должна была сказать ему, что помнит, что не забыла его. И ещё хотела сказать то, что она потом, в том сне, так хотела вернуться и так жалела, что оставила его разбираться с ситуацией одного. Хотя, возможно, тогда так и было нужно, возможно для него, это было то, зачем он пришёл туда. Но она всё равно хотела ему сказать, что помнит и благодарна.

Прошло какое-то время.

Когда она покидала тот форум, она не сохранила контакты с участниками и с тем человеком, из-за которого она там оказалась, тоже. Но связь между ними определённо какая-то была и она всё равно осталась, осталась где-то там, внутри.

Она теперь знала, что пилоты, особенно те, которым доводилось ранее долго работать вместе, часто очень чувствуют друг друга и могут узнать друг друга в любом обличье, поскольку их энергии бывают сильно «переплетены».

В связи с этим, ей вспомнилось ещё и кое-что из слов штурмана: «Иногда пилоты после встречи в новом мире становятся друзьями, иногда врагами, иногда их пути сливаются, а иногда пересекаются лишь на мгновенье, но всё равно их, как правило, часто тянет друг к другу, и они могут ощущать, что они будто бы знакомы очень давно. Пилоты приходят в этот мир каждый со своей целью, бывает, их пути запланировано пересекаются, а люди называют это судьбой. Но в то же время пилоты самостоятельны и они могут менять планы и линии судьбы, если захотят. «Мактуб – всё предначертано», – так говорят арабы, но пилоты умеют менять это начертание, правда опять-таки важно понимать, что одно единственное изменение может изменить и всю остальную картину до неузнаваемости, поэтому видение пилота должно быть очень широким, чтобы он мог рассмотреть эту картину целиком и вносить изменения очень осторожно».

«Пилоты узнают друг друга?» – думала пилот, и тут ей припомнился забавный случай из реальной жизни.

В то время она искала работу и приехала на собеседование в одну фирму. И вот она встретилась с руководителем этой организации. Когда пилот его увидела, она была изумлена тем, что она уже знала этого человека. Точнее сказать, она его видела первый раз в жизни, но она его знала! Это было самое странное собеседование, какое когда-либо у неё было. Он её что-то спрашивал, а ей было смешно, и она еле сдерживалась, чтобы не рассмеяться ему в лицо и не сказать: «Да чего ты меня спрашиваешь?! Ты же всё обо мне знаешь!» Но он, видимо, не испытывал такого же ощущения, он слишком был поглощён своей ролью, и всё продолжал задавать ей разные вопросы.

Пилот видела, что он чувствовал её странную уверенность и, видимо, заметил и эту её непонятную улыбку, которую ей всё же не удалось от него спрятать. Возможно, его смущал её пристальный взгляд, потому что по ходу разговора собеседование всё больше приобретало вид наоборот, как если бы в роли кандидата на должность был он, а не пилот, и это именно она сейчас проводила с ним собеседование.

Пилот, также видела, что мужчина заметно нервничал, несмотря на их взаимную симпатию, которую она также ощущала. Возможно, он даже был немного напуган этой, непонятной для него, симпатией к пилоту и её слишком уверенным поведением. Они расстались очень хорошо, хотя на работу он её и не взял. Удивительно, но пилот ничуть не расстроилась, как бывало ранее в таких случаях. У неё было чёткое ощущение, что она просто ездила повидаться с этим человеком, как со старым приятелем и всё.

Сейчас пилот понимала, что она в этом мире не одна и тех, с кем она была знакома в другой реальности, можно встретить где угодно, например, при выходе из автобуса, просто почувствовав и встретив чей-то взгляд. Увидеть этот взгляд, задержаться в нём на какие-то доли секунды и… как ни в чём небывало уйти, делая вид, что ничего не произошло. Но мысль: «Какие у него глаза!» – и видение этих глаз будет оставаться с нею ещё долгое время. Да, пилотов можно встретить где угодно. Некоторые из них могут чувствовать, кто они такие, а некоторые даже не догадываются об этом.

Ещё штурман рассказывал, что каждый пилот «пишет» в этом мире свою историю и приходит с разными целями. «А зачем сюда пришла я?» – часто думала пилот: «За знанием? Вряд ли». Она чувствовала, что всё, что она узнавала здесь, уже когда-то было ей известно, она лишь в очередной раз напоминала себе об этих вещах. «За опытом? Возможно».

Но настоящие знания и опыт, разве это не одно и то же? Это люди их разделяют, как разделяют они понятия теории и практики, но не пилоты. Все знания пилотов – это практика и реальный опыт. Так зачем? Выполнить какую-то миссию? Может быть и так, возможно ей даже отведена некая роль в этой игре. Но, как чувствовала пилот, эта роль скорее побочный эффект, не главное.

Зачем же тогда? Что для неё действительно представляет ценность?

Глава 31. Пока бьётся Его сердце

Воспоминание пилота.

Пилот засыпает, и ей уже не очень понятно, то ли это голос штурмана, то ли ей это снится.

Голос: Люди так глупы. Безумцы. Их цели порой просто смешны. Они хотят богатства, славы, поклонения, мечтают о разных вещах, их мысли порой годами могут носиться вокруг каких-нибудь жалких железок, гордо называемой ими: машина, яхта, личный самолёт. Вокруг кучи камня, бетона, пластика и стекла – их «шикарных» домов. И самое смешное, когда они всё это получают – они всё равно несчастны. Им всё равно чего-то не хватает. Могло ли быть иначе?

Ведь это же просто игрушки, которые они даже не смогут забрать с собой, когда придёт их час уходить. Порой, вся их жизнь протекает в думах об этих бездушных предметах. Не менее смешна мысль о славе, ведь когда тысячи людей преклоняются перед тобой, на самом деле они превозносят не тебя, а миф, который они про тебя выдумали.

Чего стоит их «любовь»!? Ведь им по большому счёту на тебя наплевать, они тебя не знают, они любят картинку, оболочку, СВОИ МЫСЛИ о тебе. Они забудут тебя в ту же секунду, как только увидят более яркую «куклу», которая им понравится больше. И их обожание улетучивается в то же мгновение, если ты вдруг обманул их ожидания и перестал соответствовать тому образу, который они нарисовали у себя в голове. Но это же просто выдуманный ими образ, он не имеет к тебе никакого отношения. Почему ты должен ему соответствовать?

Как забавно. Люди любят власть над другими, но не властны даже над собой. Сумасшедшие, они носятся за безделушками и тут же швыряют настоящие бриллианты в воду, словно это обычные камни. Они, как когда-то индейцы, готовы променять золото на дешёвые стеклянные бусы и предать то, что действительно ценно, за цветные лоскутки. Безумцы.

Могу иметь всё что захочу. Создать всё что угодно, всё, из-за чего они воюют и убивают друг друга, но не могу одного – заставить полюбить себя. Не могу получить душу другого существа. Это не достаётся никакими ухищрениями, это не продаётся и не покупается, как продаются и покупаются человеческие оболочки (тела) и как продаётся то, что люди называют словом «любовь». Нет, это не та, такая непостоянная и продажная «любовь», это другое, и это может быть только Дар.

Когда пилот проснулась, у неё почему-то в голове вертелась только одна фраза, которую она где-то и когда-то уже слышала: «Жизнь – это Сказка о Любви». Может это и есть то, о чём она думала, это то – «Зачем», тот ответ на её вопрос?

Воспоминания штурмана.

Ночь, степь, только пламя от костров освещает их лица. Это ночь перед боем. Завтра многих из них уже не будет в живых. Мужчины, молодые и постарше, женщины, которые, как и мужчины с детства были обучены владеть оружием. В их племени, когда приходила беда, сражались все, иногда даже подростки.

Воспоминание выхватывает образы: слышны разговоры, смех, шутки. Удивительно, но всё было так, как если бы ничего такого не происходило, как если бы никто даже не знал, что завтра им придётся идти на смерть. Вспышки от костра бликуют на беззаботно улыбающемся лице одной из женщин, сидящей тут же среди мужчин. Этот свет пробегает по волосам, отражается в слегка отдающих зеленью глазах и на бронзовом медальоне с изображённым диском Солнца у неё на шее. Она сидит напротив штурмана, в то время он был пилотом, а его мысли блуждают: «Завтра. Завтра этого всего, наверное, уже не будет».

Завтра.

Это был передовой отряд, брошенный в самое пекло, тот, который должен был принять основной удар, прежде чем…

Они, по сути, были смертниками, знали это и бились с бесстрашием и остервенением обречённых. Рядом, один за другим падали бойцы, отрубленные конечности, размозжённые черепа, крики и кровь, кровь, кровь. Адреналин бил по венам с такой силой, что не чувствовалось ни усталости, ни боли от незначительных ран. Но силы врага превосходили. Так и должно было быть. Их специально заманили сюда – это были основные силы противника. Надо было просто продержаться какое-то время.

Он не успел понять. Что-то сверкнуло и… Темнота… Из неё постепенно выплывает гул, потом медленно появляется понимание, что он только что потерял сознание, видимо кто-то из противников всё же достал его в этой толчее и сумел нанести удар. Голова как в тумане, ощущение потери слуха, только этот гул.

Надо подняться. Он делает попытку, чувствует, как по лицу течёт что-то липкое и тёплое. Не сразу понимает, что это его собственная кровь. «Надо подняться», – не оставляет его эта навязчивая мысль. Меч всё ещё зажат в руке. Вот, теперь он его ощущает. Он пытается встать, и тут же замечает, как прямо над ним снова сверкнуло что-то. Кто-то был готов раскроить ему череп. Он понял, что не успевает отразить этот удар. Руки почти не повиновались ему, и он лишь устало закрыл глаза.

Удара не было. Он успел только услышать отвратительный скрежет металла о металл, заметить какую то тень и понять, что что-то остановило того, кто нёс ему смерть и… Снова куда-то провалился. Темнота. Опять слабый свет. Появляются звуки. Он осознаёт, что сражение продолжается. Кто-то совсем рядом, этот кто-то, он его толком не видит, потому что всё вокруг него кружится. Или это кружится его голова? Но тот, кого он видит, ему знаком! Это он остановил его врага. Этот человек, он и сейчас ограждает его от возможных ударов.

Мысль не слушается и потерянно бродит по кругу: «Силуэт и этот рисунок движений, если бы не это кружение, он смог бы понять, надо встать». Тело не повинуется приказу. И тут его осеняет: Он не мог разглядеть, но внезапно он чувствует удары сердца, нет, не своего – ЕЁ сердца, и дыхание. Это странное ощущение бьющегося сердца другого человека. Как будто на секунду он стал этим другим человеком. И в эту же секунду он осознал, что пока бьётся это её сердце – его тоже будет биться.

Казалось, что в него хлынула новая порция адреналина, и мысли немного прояснились: «Как она здесь очутилась!? Её не должно было быть здесь, она должна была быть с другим отрядом. Надо встать!» Сжимая меч, и снова пытаясь подняться, он видит кажущееся беспорядочным мелькание оружия. И каким-то образом успевает заметить или почувствовать тот нанесённый ей предательский удар сбоку, когда она почти успела увернуться, почти, но запнулась об чьё-то упавшее к её ногам тело.

Штурман увидел, как её нога стала подгибаться, и она упала на одно колено. Это был конец! Он знал это. Она была неплохим бойцом, но здесь было просто месиво и выжить было почти нереально даже для самых сильных из мужчин, а с этой раной…

«Встаать!!!» – отдал он сам себе приказ, мощным усилием воли сделал сильный рывок и… темнота.

Тусклый серый свет и странная почти ничем не нарушаемая тишина, какая-то даже зловещая после того грохота. Впервые за всё это время, он почувствовал боль. Это была очень сильная боль, но даже она угасла перед ужасом, который он испытал, вспомнив тот миг перед тем, как он последний раз ушёл в небытие. В отчаянии он изо всех сил пытался повернуться, разглядеть, найти что-то среди этой груды окровавленных человеческих останков. Сражение было закончено. Сколько времени прошло? Он не знал. Он видел только бродящие силуэты, они искали своих и подбирали раненых. Кто это был? Кто выиграл сражение? У него всё ещё было мутно в голове. И эта боль.

Сознание снова могло оставить его в любую минуту. И тут он увидел, как двое бойцов совсем рядом вытаскивали ту, которую он искал, из этой свалки человеческих тел и оружия. Он узнал этих бойцов – это были свои, они были рядом и его тоже заметили. Но его сейчас не волновала его судьба. Он только видел эти её безвольно болтающиеся руки, когда её тело поднимали, и растрёпанные волосы. Мертва!? И тут он снова почувствовал эту связь. Он услышал гулкие удары своего сердца. Его сердце всё ещё бьётся, значит её тоже!

Потому что: Пока бьётся Его сердце, Её тоже будет биться.

Глава 32. Умеешь открывать и закрывать «Двери»

Пилот понимала теперь многое, чего она не понимала раньше, многое из того, что прежде всякий раз ускользало от неё, когда она пыталась это «поймать», но даже сейчас во всём этом, конечно же, всё равно оставались тайны и загадки. И это было здорово. Мир для неё был переполнен магией и эти невидимые человеческому взгляду нити сплетались в чудные узоры, и надо было только иметь терпение, чтобы продвигаясь по их переплетениям, вносить в это сияющее полотно всё новые и новые картины. Терпение и время.

Время – это тот магический инструмент, с помощью которого пишутся различные «истории». Люди не ценят время, они так жаждут результатов, желательно выраженных в материальной форме, буквально помешаны на них и, чаще всего, они жаждут результатов сейчас же, немедленно, забывая, что результат – это, в определённом смысле, – Конец и Смерть.

В точке, называемой «результат», время останавливается и только процесс движения, как и сама жизнь – Бесконечны. Люди считают, что непременно надо что-то успеть ухватить здесь и сейчас и лучше не просто ухватить, а оторвать кусок пожирнее. И им порой неважно, какой ценой это будет достигнуто, ведь «жизнь так коротка, живём то один раз», – так говорят они.

«Жизнь так коротка», «живём один раз»? – пилот улыбается.

Ещё древние постигли закон, который позднее был выражен во фразе: «И будет дано вам по вере вашей». Вот так вот запросто человеческие существа сами очерчивают себе свой круг и даже не могут осмыслить того, почему порой слишком быстрое достижение чего-либо, полученное без особых усилий, не приносит такой уж большой радости, или радость эта исчезает почти мгновенно, а сам результат просто-напросто теряет свою ценность.

А всё просто! Ведь подсознательно человек чувствует, что он уже как бы умер, практически не успев даже родиться. Он, образно говоря, взял лист бумаги, перо и сразу, так ничего толком и не написав, поставил жирную прежирную точку. Точку, в которой умирает вся магия жизни.

Магия.

2009 год, Весна. Пилоту приснился сон, а ей давненько не снилось ничего такого яркого. Сон состоял из двух сюжетов. И второй сюжет был наиболее интересен.

Во сне пилот в этот раз снова чувствовала себя абсолютно как в реальности и была главным действующим лицом. Сначала, она с группой неких знакомых плыла на речном судне. Затем, они все высадились на берег и пошли вдоль него. По мере их продвижения всё вокруг вдруг стало меняться, причём было такое впечатление, что только пилот замечала необычность происходящего. Окружающие пейзажи явно преображались в лучшую сторону. Леса становились гуще, трава зеленее и сочнее, река чище, небо светлее, все цвета становились более яркими и насыщенными, и всё кругом стало приобретать какой-то сказочно красивый, первозданный, неиспорченный человеческим присутствием облик. Они всё ещё были вблизи реки, но река была чудная, совершенно прозрачная, и ручьи в неё впадали такие прямо замечательные.

Тут пилот услышала голоса и увидела вдали людей. При этом сами эти люди её и её спутников не заметили, впрочем, и спутники пилота тоже не обратили на них внимания. Те люди были все очень высокие, здоровые и сильные, это здоровье и сила от них в буквальном смысле исходила. Одеты они были как-то, как показалось пилоту, на старинный деревенский манер, но не в русском стиле. Группа этих великанов мелькнула ненадолго в поле зрения пилота и скрылась за лесом, а пилот и её спутники пошли дальше.

Потом путешественники решили перейти довольно широкий ручей, и тут пилот ещё почему-то подумала про себя: «Ой, не надо, наверное, его переходить, не факт, что сможем потом вернуться!» Но они всё же его перешли и попали в некую местность, каким-то образом связанную с предыдущей. В этой местности жили необыкновенные существа, прямо как в детских сказках рисуют и описывают.

Путешественники ходили по этой местности, а пилот с одной женщиной, почему-то во сне она её считала своей бабушкой, зашли в низенькую маленькую избушку, и как только они в неё зашли, вдруг пространство изменилось, а внезапно внутри избушка оказалось очень просторной. Это был не первый случай такого изменения пространства, подобное пилот уже видела, поэтому она не слишком удивилась.

В избушке, на возвышении, по-турецки сложив ноги, сидела очень маленькая старушка, тоже совершенно сказочного вида: вроде, как и было что-то человеческое в её облике, но в то же время, при взгляде на неё сразу понимаешь, что это – не человек. Это была совсем не простая старушка, а волшебная! Пилот откуда-то знала, что эта женщина была очень почитаемая среди местного населения и знала ещё и то, что по местному обычаю можно было садиться только внизу перед возвышением, что собственно пилот и сделала. В то время как её, так называемая бабушка, полезла на это возвышение и уселась прямо рядом с той старушкой. Пилот ещё подумала про себя по этому поводу: «Куда ж ты лезешь-то!?»

А старушка внимательно посмотрела на пилота, улыбнулась и сказала, указывая кивком на эту женщину и имея в виду ещё и остальных спутников пилота: «Ничего, пускай они все уйдут, а ты останешься, ты ведь такая же, как мы». И тут пилот в первый раз осознала, что эта волшебная старушка на самом деле не говорит, а она её слышит! И, кроме того, как оказалось, пилот единственная из тех, с кем она путешествовала, видела абсолютно всё, что происходит, в то время как все остальные воспринимали окружающее по-другому, и не только не слышали ничего, но даже и не видели и половину из того, что видела пилот.

Потом старушка повела её наружу. Выйдя на улицу, пилот заметила, над этой волшебной Страной какую-то полупрозрачную «перегородку» не физического, а скорее энергетического характера. Рядом с перегородкой, за пределами Страны, в которой они сейчас находились, шёл на посадку огромный, абсолютно реальный земной военный вертолёт, такой неприятно серый и угловатый. На борту у него были нарисованы три флага: американский, какой-то красный, видимо Китай и, пилот почему-то отметила это с сожалением, что и российский.

Она поняла, что народ «сказочной» Страны начинает контакт с людьми, и от этого её охватил неподдельный ужас, и она почти закричала: «Не пускайте сюда людей!!! Они вам всё изгадят со своей техникой и больными понятиями!» Она даже чуть не заплакала, от мысли, что всю эту чудную природу испоганят. А старушка посмотрела на неё добрым и внимательным взглядом и сказала только одно: «Вот поэтому ты нам и нужна».

В это мгновение пилот проснулась, а в голове звучало окончание начатой фразы:

«Потому что ты умеешь открывать и закрывать «Двери»».

Глава 33. Дорога без Начала и Конца

Тогда пилот не совсем поняла, что значила эта последняя фраза про двери. Сначала она думала, что «двери» – это порталы, переходы из одного мира в другой. Но когда она поговорила со штурманом, ей открылся новый смысл понятия «Дверь».

Штурман сказал ей: «Вспомни, как следует основной смысл Сна? Основной Смысл был – КОНТАКТ между людьми и представителями других миров. Символ Контакта – Открытая Дверь».

Пилот: Мне всё ещё не совсем понятно к чему ты клонишь, штурман.

Штурман: А к тому, что люди уже давно стремятся к контакту с другими мирами. И вот, представь себе, в один прекрасный день их таки услышали. Но чтобы идти на контакт, нужно всё же знать с кем ты собираешься контактировать, правильно? Это у людей принято действовать на авось, хотя даже и они, частенько, не прочь сначала разведчиков запустить.

Пилот: Ты намекаешь…

Штурман: Я уже не намекаю, а говорю прямо. Ни одно разумное существо в этот бешенный муравейник, под названием человечество и их цивилизация, очертя голову не полезет. И для того, чтобы избежать неприятностей для обеих сторон, нужны пилоты – исследователи. Но есть нюанс. При погружении пилот становится человеком во всех смыслах этого слова, то есть приобретает все черты присущие людям и эти черты, как ты теперь понимаешь, не только хорошие. Иногда сущность пилота не выдерживает и поражается человеческим «вирусом» слишком сильно. Ведь, людская патологическая жадность и жестокость – это не что иное, как психическое заболевание, они не понимают этого, а думают, что так и должно быть, но они больны. Пилоты при погружении в среду также получают этот вирус, иначе их земные оболочки были бы практически сразу уничтожены, ведь они станут слишком выделяться среди людей, будут чужими для этого «организма». Многие пилоты, кстати, и гибнут очень рано.

«Гибнут очень рано». При этой фразе у пилота всплыло воспоминание о случае, показанном по телевидению, когда маленький мальчик при попытке защитить свою сестру от изнасилования, был зверски убит. Пилот тогда сидела, и в шоке даже не понимая того что именно она говорит, как в забытьи повторяла только одну фразу: «Они даже не дают ИМ вырасти». Она бессознательно говорила ИМ, хотя только сейчас она поняла, что ОНИ – это Пилоты.

Штурман продолжал: Тебе удалось выжить, пилот, удалось установить осознанный контакт со своим штурманом, освоить среду и с большим или меньшим успехом пройти все тесты.